Опускаю колено на широкую кровать, опираюсь ладонями в мягкую поверхность и приближаюсь корпусом к сидящему с краю Александру, который слишком занят работой, чтобы посвятить в данный момент всего себя мне одной. Его ноги перекрещены, ноутбук стоит на бёдрах, пальцы барабанят по клавиатуре, взгляд сосредоточенный, прищуренный, брови слегка сведены к центру. Присаживаюсь рядом, внимательно рассматривая Александра, а он как будто и правда не замечает меня, потому что выражение его лица остаётся таким же неприступным, серьёзным, а глаза хаотично бегают по экрану, изучая каждую строчку. Александр отводит взгляд в сторону, задумавшись о чём-то, затем сгибает правую руку в локте, прижав её к своему телу, и подносит пальцы к переносице, прикрыв глаза.
— Устал? — мягко улыбаюсь, наконец обратив внимание мистера Нильсена на себя, и ловлю его расфокусированный взгляд.
— Немного, — Александр резко опускает ладонь на мою шею, притянув меня к себе, и коротко целует в лоб, поспешно вернувшись глазами к экрану ноутбука.
— А мы с Рэйчел были в торговом центре… — дотрагиваюсь до белой ткани футболки на мужской груди, слегка скользнув ладонью вниз, и закусываю нижнюю губу. — И я кое-что купила…
— Да? И что же? — Александр не отрывается взглядом от компьютера, продолжая печатать текст.
— Я бы лучше показала тебе, хочешь?
— Ага, хочу, — Александр берёт телефон в руки, тут же нахмурившись, и начинает писать кому-то сообщение.
Поджимаю губы, восприняв этот пренебрежительный тон словно звонкую пощёчину, но очень быстро отхожу, снисходительно улыбнувшись.
— Ну, смотри, раз хочешь, — едва слышно произношу я и начинаю медленно расстёгивать пуговицы своей рубашки.
Дохожу до середины, немного раздвинув края ткани в разные стороны, из-под которой виднеется красное кружево, а Александр поворачивает голову в мою сторону, продолжая испепелять недовольным взглядом экран мобильного телефона. Вижу, что он буквально в секунде от того, чтобы найти глазами моё полуобнажённое тело, но в последний момент его большой палец зажимает кнопку записи голосового сообщения, и Александр говорит:
— Слушай, надо ведь ещё учитывать условия поставок. Сколько ты говоришь там… — Александр переводит взгляд на меня, столкнувшись глазами с алыми узорами, еле прикрывающими мою покачивающуюся от неравномерного дыхания грудь, и моментально замолкает. — Эм… процентов? Сколько процентов? — голубые глаза находят самодовольную улыбку на моём лице, снова спускаясь ниже. — Пришли мне… пришли план… нет, не план, сводку. Статистическую. Я сам посмотрю, какие цифры брать, — Александр быстро тычет пальцем в экран, завершая запись весьма сумбурного из-за моих провокаций голосового сообщения, и наконец встречается со мной взглядом. — Агата, так нельзя.
— Нравится?
— Конечно, — Александр мягко улыбается, снова спустившись глазами вниз, и выгибает бровь. — Только я не всё вижу. Может, избавишься от рубашки, чтобы я разглядел бельё получше?
— Так избавь меня от неё сам, — опускаю руки на кровать, показывая этим жестом то, что не намерена продолжать расстёгивать пуговицы самостоятельно.
— Хорошо, — встречаюсь своими глазами с голубыми, ожидая увидеть то, как они искрят от страстного вожделения, но вместо этого замечаю в них лёгкую усталость, граничащую с безразличием. — Только попозже, ладно? — Александр в тот же миг отворачивается от меня, снова утыкаясь взглядом в экран ноутбука.
— Ладно, — слишком раздражённо кидаю я, влепившись в спинку кровати, и скрещиваю руки на груди.
— Котёнок, не обижайся.
— Я не обижаюсь, — вижу, что Александр окидывает меня оценивающим, скептическим взглядом, и отворачиваю голову так, чтобы он не видел моего лица.
— Ну-ну, — слышу шуршание, а через секунду чувствую мужские руки на своей талии.
Александр спускает меня ниже, и я оказываюсь в лежачем положении, а он нависает сверху, уперевшись коленом в поверхность кровати. Пуговицы моей рубашки медленно расстёгиваются под движениями мужских пальцев. Когда руки Александра добираются до последней пуговицы, он распахивает края рубашки в разные стороны, скользя глазами по моему телу. Глубоко вздыхаю, набрав воздух в грудь, а Александр, заметив мои жалкие попытки привести дыхание в норму, снисходительно улыбается, опускает ладони на мою талию и приближается ко мне корпусом, прижавшись вплотную.
— Я избавил тебя от рубашки. Что дальше?
— Посмотри внимательно на эту кружевную ткань, — Александр игриво улыбается, склонив голову набок, и изучает глазами бельё. — Как думаешь, она достаточно приятна наощупь?
— Думаю, да, — слышу, как мужской голос слегка отдаёт хрипотцой, и победно ухмыляюсь.
— А теперь я хочу, чтобы ты проверил достоверность своей догадки, — разговариваю так, как будто нахожусь на бизнес-встрече, но это по какой-то причине заводит меня только сильнее.
Александр ничего не отвечает, тут же коснувшись правой ладонью моей груди, и немного сжимает пальцы. Резко вздыхаю и прикрываю глаза, когда мужские пальцы знакомятся с каждым кружевным узором на ткани моего нового белья. Александр опускает левую руку, и она повторяет движения правой, тем самым завершая эксперимент, чтобы получить все данные для выстраивания финального умозаключения.
— Ну как? Ты был прав? — едва слышно произношу я, чувствуя, что готова уже показать ему нижнюю часть белья и побыстрее от неё избавиться.
— Мне нужны ещё опыты. Я собрал недостаточно материала. Не могу сделать вывод пока, — Александр сжимает мою грудь к центру, приблизившись к ней лицом, и через мгновение я чувствую горячее прикосновение мужских губ в ложбинке. Они перемещаются правее, найдя ажурные края, и Александр закусывает шёлковую ткань, отодвинув её в сторону.
— Алекс…
— Дайте мне секунду, мисс Харрис, прошу, — кожу груди обжигает жаркое дыхание и хриплый шёпот Александра. Его язык скользит по ареоле, касаясь соска, и он оставляет там же один нежный поцелуй. Я мягко вздыхаю, выпустив из себя едва слышный стон, прогибаюсь в пояснице, направляясь навстречу его ласкам, но Александр внезапно выпрямляется, ещё раз окинув меня взглядом. — Я завершил эксперименты. Могу сказать следующее…
— Как это завершил? — с явной претензией проговариваю я и открываю полные недоумения глаза, найдя ими наглую физиономию Александра. — Я вот думаю, что вы ещё не до конца всё изучили. У вас осталась вовсе не тронутая территория немного ниже по курсу.
— Низ такой же? — Александр тяжело выдыхает, скользя ладонями на мои бёдра, и немного спускает края брюк вниз. — Мм, вижу, такой же, — чуть тише добавляет Александр, не отрываясь глазами от своей руки, большой палец которой проезжает по тазовой кости, забираясь под бельё.
Одно движение бёдрами, один отчаянный вздох, на мгновение загоревшийся уголёк пламенного желания в голубых глазах. Я закусываю губу, предвкушая долгожданную близость, и вновь слышу низкий бархатистый голос Александра.
— Мой вердикт: качество хорошее. Ставлю 10 баллов, — ладони Александра вжимают мой таз в пуховое одеяло и неторопливо поднимают край брюк обратно. Я хмурюсь, прожигая Александра недовольным взглядом, а он коротко улыбается, запахнув рубашку на моём теле, прикрывая места исследований.
— Мистер Нильсен, вы уверены, что закончили? — слишком агрессивно произношу я, вызывая своим тоном насмешливую улыбку на лице Александра.
— Нет, я не закончил. Но закончу чуть позже, хорошо, малыш? — он наклоняется к моему лбу губами, норовя поцеловать меня, но я резко поднимаюсь, отвернувшись от него. — Агата, не веди себя, как ребёнок. Мне нужно закончить то, что я начал. Потом делай со мной всё, что только захочешь, — Александр усаживается обратно, быстро воткнув взгляд в экран компьютера, моментально возвращая своему лицу сосредоточенное, готовое к рутинной работе выражение.
— Да, ты прав, — застёгиваю две пуговицы по середине, оставляя свободно, небрежно раскрытыми края рубашки. — Я и правда веду себя как ребёнок. Хочу иногда вернуться в детство, чтобы не решать проблемы, возникающие во взрослой жизни, — устремляю задумчивый взгляд вдаль, привлекая внимание Александра. Поворачиваю голову влево, столкнувшись с ним глазами, и продолжаю: — Игры помогают мне отвлечься от тяжёлых мыслей. Видимо, пора повзрослеть и перестать играть, — Александр прищуривается, а я надменно улыбаюсь. — Спасибо. Спасибо, что дал мне осознать, что по-настоящему важно в этом мире. Всё, решено: с играми покончено, — перевожу взгляд в сторону, уперев его в стену, и натягиваю на губы издевательскую улыбку.
— А сейчас-то ты что делаешь, детка? — чувствую, что в голосе Александра мелькают нотки лёгкого раздражения и едва заметной паники.
Опускаю глаза вниз, мягко усмехнувшись, и закусываю губу.
— Милый, я не понимаю, о чём ты, — Александр недовольно приподнимает бровь, поражённо улыбнувшись, а я слезаю с кровати, вставая рядом с ней. — Будет так, как ты скажешь. Я подожду, работай, — Александр не сводит с меня глаз, подозрительно всматриваясь в каждое движение. — Я готова тебе подчиниться, — замечаю, что его дыхание участилось, и мягко улыбаюсь. — Я вообще готова исполнить любую твою прихоть, но… — Александр вопросительно поднимает брови, а я язвительно добавляю: — Но, к сожалению, мы с тобой больше не играем. Какая жалость, — едкий сарказм заполоняет мой голос, выжигая произнесённые мной слова отравляющей кислотой надменной иронии. Склоняю голову набок, высокомерно вскинув бровь, и с искусственным сожалением вздыхаю, разведя руками.
— Хочешь, чтобы я тебя наказал? — его голос звучит хрипло, отдавая явным возбуждённым негодованием, и я победно улыбаюсь.
Теперь Александр знает, что с ним будет, если он и дальше будет сначала заводить меня своими горячими поцелуями, прикосновениями, ролевыми играми, а потом непринуждённо говорить: «Котёнок, мне нужно работать. Войди в моё положение». Это я хочу, чтобы ты вошёл в моё положение.
И в меня.
— А ты мне не папочка, чтобы меня наказывать, — знаю, что очень сильно нарываюсь, провоцируя его самыми изощрёнными способами, но сегодня я настроена быть стервой. — Хотя, конечно, ты бы мог им стать… на время… — поднимаю смиренный взгляд к лицу Александра, он сжимает челюсть, а его пальцы застывают, повиснув над клавиатурой. — Но… — корчу искусственно-грустную мордашку, выпятив нижнюю губу вперёд. — Мы ведь не играем, — нежно улыбаюсь, рассматривая недоумение, наглухо поселившееся в глазах Александра за последние пять минут. — Мы ведь не провоцируем друг друга. Мы ведь не заводим друг друга, чтобы потом взять и уйти. Мы честны, открыты и…
— Я бы прямо сейчас тебя взял, уложил бы к себе на колени и оставлял бы на твоей красивой задницей грубые шлепки до тех пор, пока ты не стала бы умолять меня остановиться. Не просто просить.
Умолять, — монотонно произносит Александр, понизив голос, и я чувствую новый прилив возбуждения, проносящийся через всё тело покалывающими микроимпульсами.
Делаю один вздох, моментально натянув на губы нежную улыбку, и опускаюсь обратно на кровать, на четвереньках приблизившись к Александру. Когда моё лицо оказывается в сантиметре от мужского, я начинаю ощущать горячее сбившееся дыхание Александра. Улыбаюсь шире, наклонив голову набок, и нахожу глазами его губы, мягко закусив свою нижнюю.
— Как жаль, что ты не можешь этого сделать, — едва слышно шепчу я, взглянув Александру в глаза, и его грудь начинает подниматься из-за учащённого глубокого дыхания.
— Как жаль, что ты не можешь побороть свою гордость и признать, что хочешь этого.
— Думаешь, что я и правда тебе принадлежу?
— Я не думаю. Я знаю, — Александр делает рывок в попытке дотронуться своими губами до моих, но я поспешно отодвигаюсь от него. Он вскидывает брови, искренне удивившись, а я коротко вздыхаю, покачав головой.
— Вы снова ошибаетесь, мистер Нильсен. Я вам не принадлежу, — он снисходительно улыбается, будто я его ученица, допустившая ошибку в расчётах, которую допускает каждый второй ученик. «
Ничего страшного, малыш, бывает». — Это вы мне принадлежите, — не даю Александру возможности ответить на мои провокации его БДСМ-угрозами, и приближаюсь к нему вплотную.
Вижу, что он прикрывает глаза, слегка наклонив голову, и тут же едко ухмыляюсь. Мягко прикасаюсь губами к его губам, и Александр в ту же секунду делает попытку углубить поцелуй, но я решительно кусаю его за нижнюю губу, оттянув её на себя, и быстро отпускаю, отстранившись.
— Я же говорила, что вы мне принадлежите, — довольно улыбаюсь, рассматривая покрасневшую кожу, а Александр дотрагивается рукой до места моего укуса, медленно проведя согнутым пальцем по губе.
— Ладно, поиграй пока в доминантку, — мужская ладонь ложится на мою шею, и я невольно зажимаю её к плечу, склонив голову набок.
— Ты забыл? Я не играю.
— Тише, — Александр склоняется надо мной, прошептав одно слово мне на ухо, и я на секунду теряю самообладание, почувствовав яростное желание обвить его шею руками и сказать: «
Ну да, ты прав! Я тебе принадлежу! Мне вообще всё равно, если честно. Просто возьми меня уже…», но я тут же прихожу в себя, слегка мотнув головой.
— Жду тебя внизу через 40 минут, — отстраняюсь от Александра, кинув в него равнодушный взгляд. — Поиграем в «Правду или Действие».
***
— Агата, правда или действие? — голос Питера разливается по гостиной, в которой собралась наша местами дружная, местами не очень, компания.
— Действие.
— Расскажи про свой самый спонтанный секс. И с кем он был.
— В подробностях? — совершенно спокойно задаю вопрос, ставя Питера в тупик своей прямолинейностью.
— Ну… как хочешь. В задании не уточняется, — он мягко улыбается, а я закидываю ногу на ногу, разбрасывая складки своей юбки в разные стороны, и скрещиваю руки на груди, уставившись надменным взглядом на сидящего напротив меня Нильсена.
— Хорошо, сейчас расскажу, — губы Александра образуют лёгкую улыбку. — Это было на втором курсе, — вижу, как медленно уголок рта Александра опускается вниз, а сам он заметно напрягается.
Игра началась. — Я гостила у одногруппника на квартире, он пошёл в душ, а я… — не отрываюсь глазами от голубых глаз, которые с каждым моим новым словом всё больше разгораются от обжигающей Александра ревности. — А я тогда только пришла. Хотела ручки помыть, а он же в ванной, неудобно как-то, — перевожу взгляд на Питера, приподняв брови. — Ну, и я спросила, можно мне зайти или нет, он ответил: «Заходи». Эх, помню этот властный тон, я тогда и поняла, что не против прямо сейчас скинуть с себя одежду и присоединиться к нему...
Слышу глубокий вздох и снова смотрю на Александра, который в ту же секунду закидывает руку на подлокотник кресла. Самодовольно улыбаюсь и продолжаю.
— Да, я зашла и сразу увидела изгибы мускулистого мужского тела через запотевшие стенки душевой кабины. Мне тогда показалось, что он этого и добивался, — Александр выгибает бровь, стараясь выглядеть максимально равнодушным, но я всё равно замечаю, как он слегка сжимает челюсть, рвано выдохнув. — Долго думать не пришлось. Когда он повернулся ко мне лицом, я решила, что мне срочно нужно в душ, не знаю, что-то меня туда потянуло... А руки я, кстати, так и не помыла, — игриво улыбаюсь, наблюдая за тем, как Александр отворачивается от меня, а уголок его рта нервозно дёргается.
1:0 в мою пользу, Нильсен.
— Кхм… Отличная история, Агата, — Питер прокашливается, разряжая накалённую моими провокациями и ревностью Александра обстановку. — Давайте сделаем перерыв?
Ребята поспешно соглашаются, разойдясь по своим делам. Кто-то идёт делать чай, кто-то курить, а кое-кто остаётся сидеть, как сидел, и наконец находит своими голубыми глазами искрящееся победным ликованием выражение моего лица.
Александр достаёт телефон, уткнувшись взглядом в экран, и я на секунду чувствую разочарование от того, что он так быстро сдался. Но это самое разочарование длится всего секунду, потому что практически сразу я слышу звук входящего сообщения и опускаю глаза вниз, пробегая ими по тексту высветившегося уведомления.
Александр: Хочешь, расскажу тебе сказку? Однажды Маленькая кошечка спровоцировала Светского льва поиграть с ней в игры. Только вот она и представить себе не могла, чем это всё для неё закончится. А хочешь узнать, какой у этой сказки конец? Спойлер: счастливого конца не будет.
Мягко усмехаюсь и закусываю губу, широко раздвинув уголки рта в разные стороны.
Я: Нет. Я не верю в сказки. Я уже взрослая девочка и в игры не играю.
Александр: А вот врать нехорошо. Маленькая кошечка из сказки тоже любила лукавить, и сначала Светскому льву это даже нравилось, но потом он устал от постоянной лжи и хорошенько наказал её. Скажи, ты, что, хочешь стать Маленькой кошечкой из сказки?
Чувствую пренебрежительный тон Александра даже через чёртово сообщение и начинаю заметно злиться. Это я тут скоро устану от его игр и хорошенько накажу его, только не такими методами, которыми забито его воспалённое сознание, а, например, двумя неделями без секса. Или… или я скорее накажу себя?
Боже, как же он меня бесит… Гуляя в размышлениях, не замечаю, что я застыла в одном положении и так и не ответила безосновательно самодовольному Нильсену на его очередные провокации. Слышу звук уведомления и опускаю взгляд вниз.
Александр: Злишься?
Прищуриваюсь, продолжая испепелять экран телефона глазами. Да как он это делает? Почему он всегда выходит победителем из любой больной игры, в которую я сама его и затаскиваю? Как это работает? Шумно выдохнув, закусываю нижнюю губу, но внезапно ласково улыбаюсь, заправив прядь волос за ухо.
Я: С чего ты взял, что я злюсь? Нет.
Александр: Я кинул небрежный взгляд на твоё лицо после того, как напечатал сообщение. Твой очаровательный носик задёргался сразу же, как ты его прочитала.
Я: И что?
Александр: А то. Когда ты злишься, у тебя всегда нос дёргается. Не обманывай меня, katten. Я всё о тебе знаю.
Я: А хочешь услышать мою сказку?
Упорно игнорирую тот факт, что Александр в очередной раз оказался прав, и поддерживаю его игру, не намереваясь отступать. Вижу, что он набирает сообщение, и делаю глубокий вздох.
Александр: Хочу. Удиви меня.
Я: Жила-была принцесса в высоком замке, которая мечтала встретить своего принца. Только вот попадались ей постоянно одни придурки. Принцесса уже было отчаялась в попытках найти своего единственного и неповторимого, как однажды…
Александр: Продолжение доступно за подписку?
Я: Нет, для тебя бесплатно :) Так вот, однажды, встретила она прекрасного принца, красоту которого белый свет не видывал. Был он словно ангел, спустившийся с небес. Однако был у него один грешок, о котором никто не знал. Который он старательно ото всех прятал. Не догадаешься, какой?
Александр: Даже не знаю, как по мне, нет у принца никаких недостатков.
Я: Ох, дорогой, если бы так. Был он слишком влюблён в себя и иногда настолько завораживался своим отражением в зеркале, что совсем скоро устала принцесса от надменного самодовольства, не в силах больше бороться за место в сердце принца, ведь любил он себя больше, чем её. Восхищался собой больше, чем ей. И позволял себе слишком многое.
Александр: Интересная история. И чему она должна меня научить?
Поднимаю бровь, коротко закатив глаза, и снисходительно усмехаюсь.
Я: А тому, что иногда мы слишком слепы, чтобы увидеть истину.
Александр: И какую же истину упустил я?
Я: Маленькая кошечка из твоей сказки вовсе не маленькая. А знаешь, почему она позволила Светскому льву себя наказать?
Александр: Почему?
Я: Потому что она знает, как для него это важно. Однако теперь, когда карты раскрыты, она будет действовать беспощадно. Возможно, ей придётся разбить эго Светского льва на мелкие осколки, но… Ты ведь сам намекнул, что конец у сказки печальный, верно? ;)
Впервые чувствую, как закипает моя кровь не из-за раздражения, вызванного Нильсеновской самовлюблённостью, а из-за моей внутренней удовлетворённости тем, что я на данный момент вытворяю. Чёрт, знала бы я, что это так влияет на самооценку, я бы и раньше начала этим заниматься. Почему Александр никогда не рассказывал, что это так заводит?
Статус Александра в мессенджере сменяется на «Был в сети только что», и я нахмуриваюсь, не веря в свою стремительную победу. Бросаю небрежный взгляд на его лицо и вижу, что он глубоко выдыхает, опустив глаза в экран мобильного телефона, а затем сводит брови к центру, закусив губу. У меня тут же пересыхает в горле, и я хочу уже забыть обо всех играх, которые связывают нас с Александром, и просто признаться ему в том, что я хочу его прямо здесь и сейчас, но не успеваю я что-либо сделать, как вновь слышу звук уведомления, и возвращаюсь взглядом к нашему диалогу.
Александр: Я тебя хочу.
Мне становится жарко, несмотря на то, что на мне сейчас минимум одежды, и я прикрываю глаза, пытаясь привести к нормальному ритму биение своего сердца всеми отчаянными методами. Медленно поднимаю взгляд к его лицу, а он уже наблюдает за мной, видимо, с того самого момента, как отправил сообщение. Снова. Да, он снова поймал меня с поличным. Интересно, какое издевательство я заслужила на этот раз?
Я: Буду знать. Спасибо.
Вы даже не представляете, насколько больно мне было отправлять это сообщение. Но война есть война. Не хочу больше чувствовать себя уязвимой.
Александр: Посмотри на меня.
Я: Зачем?
Александр: Посмотри.
Нервозно сглатываю и сначала нахожу глазами диван в гостиной, а затем неуверенно скольжу взглядом к лицу Александра. Оно спокойно, мышцы расслаблены, а когда наши взгляды встречаются, мужские губы образуют нежную улыбку, которой хочется любоваться целую вечность. В тот же момент чувствую себя в безопасности, словно укутанная в тёплый плед его заботы.
Александр разрывает зрительный контакт, опустив взгляд в экран телефона, и я получаю новое уведомление.
Александр: Давай попробуем снова. Я хочу тебя.
Я: Буду знать. Спасибо.
Я: :)
Мягко, влюблённо улыбаюсь, не поднимая глаз на Александра, но почему-то чувствую его взгляд на себе.
Александр: Уже принялась за разбиение моего эго?
Моя улыбка становится шире и нежнее, но с едва заметными нотками дерзкого издевательства.
Я: Не понимаю, о чём ты. Мы же говорили не про нас, а про героев твоей сказки, разве нет?
Александр: Ты не перестаёшь меня удивлять. И знаешь, что?
Я: Что?
Александр: Именно поэтому я совершенно без ума от тебя, katten.
