Я: Интересно. А я-то думала, что мне придётся использовать козырь в этой игре для твоего признания.
Александр: Какой такой козырь? Хитро улыбаюсь, закусив губу, закрываю диалог и захожу в свою фотоплёнку. Фото красивых шведских цветов с нашей вчерашней прогулки, фото чистого голубого неба, случайное смазанное фото моих белых кроссовок (это какой-то определённый стиль ответвления в современном искусстве, или что? Зачем это здесь?), листаю дальше, фото клуба, в который мы ходили неделю назад, селфи с Рэйчел, боже, почему же в моей фотоплёнке так много хлама? Горячая фотокарточка с Александром в главной роли, он в белой облегающей футболке, с солнцезащитными очками в руках, голова опущена вниз, он поправляет одежду и не видит, что я его фотографирую… Ещё одна фотография Александра со спины, которую я бы назвала «За секунду до», потому что он стоит, облокотившись на перила небольшой террасы нашего коттеджа, в одних только брюках, и поворачивает голову направо, когда слышит мои шаги. Ещё мгновение, и я делаю снимок, спалившись в ту же самую секунду, потому что как обычно забываю выключить звук на телефоне, и роковой щелчок фотоаппарата выдаёт все мои тайны. Александр молниеносно разворачивается, а я прячу телефон за спину, непринуждённо улыбнувшись, и делаю вид, что ничего не произошло. Он мягко улыбается, сложив руки на груди, и опирается на ограждение спиной. А я отвожу глаза вниз, смущённо улыбаясь… Что-то я слишком увлеклась своими невероятно милыми воспоминаниями, связанными с мистером Нильсеном, и совсем забыла, для чего я пришла в фотогалерею. Вижу всплывающее уведомление и быстро пробегаюсь по нему глазами. Александр: Маленькая кошечка снова соврала Светскому льву? А, может быть, всё-таки, она и правда хочет, чтобы он её наказал? Презрительно щурюсь, тут же вспомнив, что я искала среди фотографий, и, без слов и предисловий, скидываю Александру фотографию моего нового нижнего белья. Только на себе. Не дожидаясь ответа Нильсена, решаю добить его окончательно, утягивая его в очередную слишком горячую игру, из которой мне бы никогда в жизни не хотелось выбираться.Я: Ну, как тебе козырь? Знаю, прекрасно. А хочешь услышать от меня те самые три волшебных слова?
Александр: Я бы выразился по-другому, но получится слишком грубо. Поэтому, да, давай оставим «прекрасно». Александр: Хочу, конечно.Я: Я без белья.
Сохраняю лицо спокойным, совершенно не выдавая начинающего возгораться пламени возбуждения в моей груди. Непринуждённо закидываю правую ногу на левую, заблокировав экран телефона. Поднимаю равнодушный взгляд к лицу Нильсена и вижу, как он, слегка склонив голову набок, не моргая, изучает глазами задранный подол моей короткой юбки. Александр мягко вздыхает, выгнув бровь, и закусывает губу, медленно проскользнув взглядом вверх по моему телу, и, наконец, встречается со мной глазами. Мужские губы образуют игривую улыбку, а через мгновение Александр снова утыкается в экран мобильника и, слегка поёрзав, расставляет ноги шире. Александр: Совсем? Кидаю на него осторожный взгляд, не поднимая головы. Александр смотрит вниз, выжидая моего сообщения в мессенджере. Хитро ухмыляюсь, начиная печатать ответ.Я: Совсем.
Я вновь нахожу глазами его лицо и вижу, как его губы расплываются в нежной улыбке. Александр: Чем докажешь?Я: А почему я тебе должна что-то доказывать?
Александр: И зачем ты мне об этом тогда написала? Признаёшь, что проиграла?Я: Нет.
Александр: :)Я: Как же ты меня бесишь.
Александр: И ты всё равно здесь, пишешь мне о том, что на тебе нет белья. Может, всё-таки определишься: ты меня хочешь или я тебя бешу? Или ты хочешь меня, потому что я тебя бешу? Поджимаю губы, испепеляя экран телефона злобным взглядом. Сжимаю челюсть, на секунду закрываю глаза, представляя в красках, насколько же искренне я буду наслаждаться моментом, когда Александр не выдержит и всё же признается в том, что неистово хочет увидеть, что на мне сейчас действительно нет белья... Решаю действовать тонко, вынуждая его выдать мне все свои тайны, но чтобы при этом он думал, что сам этого захотел.Я: Ты прав. От тебя ничего не скроешь. Я и правда пыталась с тобой пофлиртовать. Ты меня раскрыл, как обычно :(
Александр: Почему я чувствую здесь подвох? Мягко усмехаюсь и скидываю правую ногу с левой, поменяв их местами. Немного поворачиваюсь боком к сидящему напротив, через журнальный столик, Нильсену, моя поясница выгибается, а левая нога скользит вверх, параллельно дивану. Приподнимаю бровь, как бы выражая внешнее бесстрастие к происходящему, и продолжаю печатать.Я (черновик): О чём ты?
Отправку сообщения прерывает появившееся на экране перо, обозначающее, что мой несносный, но из-за этого невыносимо горячий, собеседник начинает писать мне сообщение. Александр: Я понял, что ты делаешь. Улыбаюсь, наконец получив наслаждение от этой игры. Стираю старый текст и набираю новый.Я: Я не понимаю, о чём ты, дорогой.
Александр: Ты никогда не называла меня «дорогой». Теперь я точно уверен в том, что ты меня провоцируешь.Я: Я ничего не делаю.
Александр: Да? А какого чёрта ты тогда так эротично сидишь? Закрываю рот рукой, сдерживая в себе победные смешки, а точнее, злорадный смех, сопровождаемый потиранием ладошек и закидыванием головы назад. На моём лице застывает нежная улыбка, и я опускаю руку вниз, обхватив пальцами заднюю часть телефона.Я: Мне показалось, или ты злишься? Но при этом говоришь, что я эротично сижу? Послушай, ты уж определись: я тебя бешу или ты меня хочешь? Или тебя бесит то, что ты так отчаянно меня хочешь, но ничего не можешь с этим поделать?
В моей жизни были неудачные романы, а как следствие, плохой секс. И я в юности думала, что дело во мне: видимо, я не умею получать удовольствие от процесса или слишком много размышляю о том, как я выгляжу или хорошо ли парню со мной, любит ли он меня. И, конечно же, по этой причине я чаще всего не доходила до великого конца, потому что не могла просто-напросто расслабиться. Но теперь я чувствую себя так, будто отправка моего последнего сообщения — это лучший оргазм в моей жизни. Он такой желанный, такой долгожданный, такой яркий и взрывной, словно салют в честь моей первой сокрушительной победы над хамским самодовольством Александра Нильсена. Облегчённо вздыхаю, поднимая взгляд к лицу шведского провокатора, и вижу, что его дыхание участилось, а уголок рта нервозно и молниеносно подрагивает.Я: Злишься?
Удовлетворённо улыбаюсь, чувствуя на языке слишком сладкий привкус разбившегося по моей вине мужского эго. Александр: Нет.Я: Врёшь. После отправки сообщения я бросила на тебя короткий взгляд. Уголок твоего рта дёрнулся, а это значит, что ты злишься. Не обманывай меня, котик.
Я: Я всё о тебе знаю.
Александр: Не всё.Я: И чего же я не знаю?
Александр: Ты заводишь меня сильнее обычного, когда издеваешься. Такая милая… Такая дерзкая. Такая… непослушная. А знаешь ли ты, что я обычно делаю с непослушными девочками?Я: Не знаю. Расскажешь?
Александр: Расскажу. А лучше покажу, но попозже. А сейчас… я хочу похвалить тебя за то, что ты мне подыгрываешь. Александр: 📷 Photo. Невольно закусываю внутреннюю часть щеки, по какой-то причине разгорячившись от очередного проявления Нильсеновского доминирования, но слышу, что ребята уже возвращаются к столу, постепенно собираясь обратно для продолжения игры. Неуверенно открываю фотографию, и мой взгляд тут же скользит по оголённой коже, падая на выделяющиеся от возбуждения вены, добираясь до головки занимающего пол-экрана мужского полового… — Агата! Что делаешь? — Питер перепрыгивает через спинку дивана, наклонив голову в мою сторону, а я молниеносно и слишком хаотично блокирую экран телефона, перевернув его задней частью наверх. Питер слегка дёргается от такой реакции на его совершенно простой вопрос, который нормальных людей обычно не вводит в растерянное и смущённое состояние. — Я? Да ничего… ничего не делаю, — скрещиваю руки на груди, хлопая ресницами, легко улыбаюсь, стараясь держаться как можно естественнее. Однако перед глазами всё равно выплывает эротическая картинка, которую я лицезрела буквально секунду назад.Мой взгляд добирается до головки занимающего пол-экрана мужского полового органа.
Не смотрю на бессовестного Нильсена, хотя, почему-то, уверена в том, что он сейчас снова натянул на свои губы широкую самодовольную улыбку. Вижу, что взгляд Питера наполняется мягкой подозрительностью, будто он безумно хочет расспросить меня о том, что меня так сильно смутило, но при этом не хочет лезть не в своё дело. Поэтому, лучший друг на всём белом свете дарит мне лишь лёгкую улыбку, поспешно отвернувшись от меня, и похлопывает сидящую рядом с ним Рэйчел по плечу. Глубоко выдыхаю, отведя глаза наверх, в мыслях сердечно благодарю Питера за его врождённую тактичность. Мой взгляд невольно падает на довольно улыбающегося Александра, и он, закинув ногу на ногу, откидывается на спинку кожаного кресла, вальяжно бросая руку на широкий подлокотник. Злостно прищуриваюсь, поджав губы, и, не успев что-либо ещё сделать, вижу, как экран моего телефона загорается от очередного всплывающего уведомления. Александр: И чего же ты такая недовольная? Не понравилось? ;) Не трогаю мобильник, одними глазами пробегая по тексту, и мои губы сами по себе образуют мягкую улыбку, но я изо всех сил пытаюсь её скрыть, поэтому приставляю ладонь к лицу, оперевшись в неё подбородком. Украдкой устремляю неуверенный взгляд на Нильсена, а он вызывающе, но нежно улыбается и пристально меня разглядывает. — Продолжим? — голос Рэйчел вырывает меня из моего обыденного потока мыслей об Александре. — Да, давайте, — небрежно бросаю, разорвав зрительный контакт с дьяволом, наивно полагая, что наши с ним игры на этом закончатся. — Та-ак, Сэм, да? Правда или действие? — мягко произносит Рэйчел и тянется к листочкам на столе. — Ну, правда, — слышу голос Сэма, но не вижу его лица, потому что моё внимание вновь привлекает засветившийся экран моего телефона. Александр: Неужели Маленькая кошечка сдалась? Быстро пробегаю взглядом по тексту, равнодушно отвернувшись, делая вид, что меня не задевает то, что он пишет. На самом деле я просто не хочу открывать диалог, ибо, открыв его, я не захочу его больше никогда в жизни закрывать. У меня там слишком красивый фон. Красивый фон, который только я хочу видеть, а здесь рядом слишком много людей. Но об этом я, конечно же, Нильсену не сообщу. Пусть думает, что я решила его динамить, может, это заставит его скинуть мне что-нибудь ещё?.. — Ты когда-нибудь целовался с парнем? — услышав вопрос, адресованный Сэму, я кидаю взгляд на его лицо, чтобы хоть немного отвлечься и справиться с горячими мыслями о мистере Нильсене, окутывающими моё подсознание. Вижу, что Сэм слегка опустил взгляд вниз, а его губы едва заметно дрогнули. Неужели… целовался? — Наконец-то интересные вопросы, — слышу голос Александра и поворачиваю голову в его сторону, тем самым краем глаза заметив, что он прислал мне очередное сообщение. Александр: Котёнок, ты совсем не умеешь скрывать свои эмоции. Я бы ни за что в жизни не взял тебя поиграть в покер с моими друзьями. Бегающий взгляд твоих кошачьих глаз, слегка поджатые пухлые губы, то, как ты чертовски сексуально закусываешь нижнюю губу, когда смущаешься… Я уже всё понял. Я тоже тебя очень хочу. Прямо сейчас. Мягко, но отчаянно выдыхаю, разомкнув губы, начинаю ёрзать на диване, медленно прикусив нижнюю губу. Не успеваю ничего сообразить и вижу следующее уведомление. Александр: Только вот… Для начала признай кое-что. Нахмуриваюсь, молниеносно подняв вопросительный взгляд на лицо Александра, а он выгибает бровь, кивнув в сторону телефона. Пожимаю плечами, вскинув брови, и продолжаю прожигать Нильсена недоумевающим взглядом. Он сдаётся, опустив глаза вниз, и печатает сообщение. Александр: Признай, что проиграла. И сможешь лицезреть фотографию, присланную мной ранее, вживую. Пренебрежительно усмехаюсь, развернув телефон экраном вниз, и, взглянув на Александра, отрицательно покачиваю головой, губами проговаривая «Ни за что». Александр медленно пожимает плечами, разведя руками в разные стороны, и расслабленно улыбается. — Нет, я… нет, мне нравятся девушки, — возвращаюсь в нашу вселенную по зову голоса Сэма и отворачиваюсь от Нильсена, напоследок одарив его злющим взглядом. — Да ладно, малыш Сэмми? А почему так неуверенно? — произносит Александр, откладывая телефон на небольшую тумбу рядом с креслом, и это действие вызывает у меня смешанные чувства. От облегчённой радости до разочаровывающего уныния. — Уверенно, — снова нахожу глазами лицо Сэма и должна признаться, что здесь я всё же на стороне Нильсена. Что-то мне подсказывает, что Сэм не так чист, как кажется, но по какой-то причине пытается нас всех тут обмануть… — Мне даже как-то грустно это слышать. Возможно ли то, что ты просто ещё не определился? — Александр игриво улыбается, и я чувствую, что он будто направил в другую сторону вектор своего надменного издевательства, сменяя курс с Англии на Японию. — Определился, — раздражённо кидает Сэм, только больше раззадоривая неугомонного Нильсена. — Жаль. А, может, попробуешь? — Что попробую? — Убедиться окончательно. У нас нет такого задания в списке? — Александр слегка подаётся корпусом вперёд, разглядывая лежащие на столе листочки. — Так у него же правда, — Элиза вступается за Сэма, переключив внимание шведского провокатора на себя. — Родная моя, у нашего друга тут судьба решается, — Александр хитро улыбается, пристально вглядевшись в глаза Элизы, и она невольно отводит взгляд в сторону. — А знаешь, что… я сам готов тебе помочь. Иди ко мне, Сэмми, — Александр разводит руки в стороны, издевательски усмехнувшись, и манерно выпячивает губы для поцелуя. Сэм шумно выдыхает, вытаскивая из-под спины декоративную подушку, и со злостью кидает её в Александра, а тот выставляет руки словно щит, защищаясь от нападения Сэма. Александр хрипло смеётся, немного наклонившись вперёд, и отталкивает подушку от себя. Она позорно падает на пол, устланный небольшим мягким ковриком. — Вот, значит, как! — с искусственным драматизмом в голосе произносит Александр, едко ухмыльнувшись. — Я к тебе со всей душой, а ты… — А я тебя не просил ко мне со всей душой, — смотрю на перепалки Александра и Сэма, а в голове возникает вопрос: «И с кем я только встречаюсь?». — Да хватит уже, — встреваю между воюющими государствами, переключая фокус внимания Нильсена на себя. — А что? Ты ревнуешь? — игривый взгляд Александра способен отправить меня на небеса, но, к сожалению, я до сих пор здесь. — Нет. Ты просто уже всех бесишь здесь, — надменно улыбаюсь, снова скрестив руки на груди. — Наказала бы меня за это? — кажется, Александр забывает, что мы здесь не одни. Но это заводит меня только больше. — Наказала бы, — он удовлетворённо улыбается, дёрнув бровью, и я едва слышно добавляю: — Двумя неделями без секса. — Что? — Александр вопросительно поднимает брови, устремив на меня заинтересованный взгляд. — Что? — непринуждённо, широко улыбаюсь, склонив голову набок, и Александр коротко вздыхает, едва заметно прищурившись. — Кто у нас там следующий? — произносит Сэм, разрывая поток горящего адским пламенем электричества, искрящего между мной и Александром. — Изабелла? Она ещё не отвечала. Ни разу. — Ой, точно ведь, Изабелла, — дёргаюсь, словно ошпаренная, внезапно вспомнив, для чего я позвала эту свол… мра… неприятную девушку сегодня к нам присоединиться. Извини, дорогая, я была слишком занята перебрасыванием горячих фразочек со своим парнем. — Можно я? — спрашиваю, но моя рука уже тянется к разбросанным на столе листочкам. Однако у меня для Изабеллы заготовлен свой, неистово интересующий меня, вопрос. — Правда или действие? — Правда, — Изабелла заправляет прядь волос за ухо, коротко взглянув на Александра, который неотрывно следит за каждым моим движением. Беру первый попавшийся листок, развернув его, и вижу вопрос: «Ты когда-нибудь встречал(-ся/-лась) с женатыми мужчинами или женщинами?». Боже, мне вовсе не интересно знать, спала ли Изабелла с женатым мужчиной. Мне намного интереснее кое-что другое, и я собираюсь спросить у неё именно это. Чувствую на себе взгляды всех присутствующих, ибо уже минуту рассматриваю текст, написанный от руки на клочке бумаги. Неторопливо поднимаю взгляд к её лицу, искусственно-приветливо улыбнувшись, и поворачиваю листок текстом вниз, прижимая его к своему телу. — Ты хочешь переспать с моим парнем? — максимально непринуждённо произношу я, однако в моём холодном голосе сквозит неприкрытая угроза. — Ч… что? — вижу, как Изабелла тут же теряет всю свою уверенность, непонимающе бегая глазами по моему лицу. — Агата, там точно такой вопрос? — сидящий рядом со мной Питер снова хочет спасти ситуацию, но на этот раз я ему это сделать не позволю. Он нагибается ко мне, норовя заглянуть в текст вопроса, а я отстраняюсь от него, прижимая листочек ближе к своему телу. — Нет, не такой. Но меня интересует другой. Я бы хотела услышать ответ на мой вопрос, Изабелла. В чём разница, верно? Я просто добавляю его в список. Прямо сейчас, — едко произношу я, пересев на край дивана, и устремляю полный подлинного гнева взгляд на лицо Изабеллы. Она внезапно расслабляется, слегка прищурившись, видимо, понимает, что я пытаюсь её осадить, и, расправив плечи, горделиво произносит: — Нет. Я не хочу переспать с твоим парнем, — в комнате воцаряется гробовая тишина, а мы с Изабеллой испепеляем друг друга подозрительными взглядами. Атмосфера в гостиной накаляется настолько, что кажется, будто пройдёт ещё минута, и начнётся самый настоящий апокалипсис, когда мне уже будет совершенно по барабану, если меня посадят за решётку за избиение человека. Однако нет, апокалипсис не наступает, и я всего лишь продолжаю проедать плешь Изабелле своими провокационными вопросами. — Точно? Не хочешь переспать с Александром? — Изабелла едва заметно поджимает губы, а я выгибаю бровь. — Точно, — безучастно бросает она, надменно проскользнув взглядом по моему телу. Меня невероятно злит этот пренебрежительный жест, и я, опустив глаза вниз, медленно киваю, поражённо улыбнувшись. — Понятно. Только вот мы играем тут в Правду или Действие, — делаю акцент на слове «Правда», выделив его интонацией, и снова нахожу Изабеллу взглядом. Её глаза блестят, наполняясь зарождающейся паникой, но она отчаянно пытается этого не показывать, постоянно совершая какие-то мелкие хаотичные движения: поправит волосы, закатит глаза, глянет на экран мобильного телефона. Тебе не убежать от этого разговора, дорогая. — Да, я в курсе. Я и сказала правду. Продолжим? — небрежно произносит, заставляя мои губы медленно расплыться в едкой ухмылке. — А вот мне кажется, что это неправда. И ты, получается… играешь не по правилам. — Мало ли, что тебе кажется, Агата, — слишком резко говорит Изабелла, и я вижу, что сидящую рядом с ней Элизу тоже удивил этот тон, потому что она тут же повернула в сторону Изабеллы голову. — Это всё в твоей голове. Я не виновата, что ты настолько не уверена в себе, что тебе кажется, что все хотят отнять у тебя парня. Слышу шевеления ребят, и по их едва слышному шёпоту понимаю, что им явно не понравилось то, что сказала эта су… девица, которая начинает уже конкретно выводить меня из себя. Я не хотела рубить с плеча, набрасываясь на неё сразу, дала ей возможность признаться, но она, видимо, будет стоять до конца, так и не раскрыв ни одной своей тайны. Что ж, это довольно похвально. Жаль только, что лично я за это её точно не похвалю, а скорее наоборот. Уничтожу. — Да, мне до тебя далеко, — саркастично говорю я, откинувшись на спинку дивана, и перебрасываю одну ногу на другую. — Ты действительно во всём лучше меня, — Изабелла находит меня глазами, почуяв неладное. Правильно. — У меня ведь даже нет подружки, которой я могу позвонить и рассказать, что хочу вернуть отношения с парнем, который уже нашёл себе другую, — Изабелла нервозно выдыхает, приоткрыв рот, а я утыкаюсь кулаком в щёку, равнодушно взглянув ей в глаза. — Да, мы вовсе с тобой не похожи. Я достаточно себя уважаю, чтобы не вытворять такое. — Агата… — Питер дотрагивается до моего плеча, а я резко смахиваю его руку, продолжая испепелять Изабеллу ненавистным взглядом. — Что, тебе уже нечего сказать? — Изабелла поджимает губы, опустив взгляд вниз. — А буквально пару дней назад ты была очень многословна… — она снова встречается со мной глазами, едва заметно прищурившись. — Что же там было? — мой палец касается губ, и я слегка постукиваю им. — Точно! Ты же рассказывала мне, как неистово Александр хочет вернуть тебя и с каким рвением он приглашает тебя в клуб, а ты не идёшь, потому что не знаешь, хочешь ли ты быть с ним, — мягко улыбаюсь, и из-за этого со стороны, наверное, выгляжу пассивно-агрессивной. — Чего? — слышу голос Александра и устремляю глаза на него. Он сильно нахмуривается и начинает рассматривать Изабеллу многозначительным взглядом. — Да, ты разве не знал? — Александр поворачивает голову в мою сторону, взглянув мне в глаза. — Как же это так получается… — Я не… нет, не знал, — Александр слабо улыбается, растерянно сведя брови к центру. — Слушай, ты меня прости, — вновь встречаюсь с Изабеллой глазами, замечая, как её взгляд наполняется искренним негодованием. — От души: прости, пожалуйста. Я просто… — закидываю голову назад, театрально задумавшись о чём-то. — Я просто терпеть не могу, когда мне врут. Понимаешь? — пронзаю Изабеллу пылающим огнём своих глаз и едким сарказмом в своём голосе. — Просто ненавижу. Я становлюсь невыносимой сукой и веду себя как мразь, но такова уж моя натура. У нас у всех есть недостатки, верно? — вижу, что взгляд Изабеллы смягчился, и стал даже немного умоляющим. Я ведь говорила, что со мной нужно дружить. — Например, даже у нас с тобой. Я не выношу ложь, а ты хочешь переспать с моим парнем. — Так, всё, хватит, что вы тут устроили? — Рэйчел встаёт на ноги, отодвинув журнальный столик подальше от дивана. — Поиграли в Правду или Действие, — широко, издевательски улыбаюсь, сильно закусывая нижнюю губу, проезжая по ней зубами. — Ну, а я, в принципе, наигралась, — выпрямившись, с шумом опускаю ладони на свои колени и поворачиваю голову, взглянув на Изабеллу. — Или Изабелла хочет что-то добавить? — подаюсь корпусом назад, пропуская проходящую мимо меня Рэйчел, которая, похоже, хочет спасти Изабеллу от моих пассивно-агрессивных нападений. — Нет, я… простите, — Изабелла молниеносно встаёт, волочась за Рэйчел, и они удаляются на кухню. Слышу шумно захлопывающуюся дверь и предвкушаю поучительный монолог, который Рэйчел закатит Изабелле после моего помпезного выступления. — И я пойду, пожалуй. Мне здесь уже всё понятно, — переглядываюсь с Питером, и он легко улыбается, но в его глазах я всё равно замечаю малую толику осуждения. Ну, прости, друг мой. Не все такие хорошие, как ты. Поспешно встаю, непринуждённо поправив складки короткой белой юбки, и, небрежно бросив кусочек бумажки на стол, разворачиваюсь, одним движением скинув волосы назад. Чувствую себя так, как будто снимаюсь в слишком пафосном клипе очередного крутого рэпера, и вальяжным шагом удаляюсь из гостиной. Захожу в ванную на первом этаже, положив телефон на подоконник, и не успеваю развернуться, как слышу скрип двери и чьи-то шаги. — Послушай, Питер, я понимаю, это было жестоко, но ведь она… — разворачиваюсь и буквально влепляюсь в Нильсена, который хаотично хватает меня за талию, притянув к себе вплотную, и жадно впивается в мои губы. — Ошибочка вышла. Я не Питер, — Александр делает шаг к стене, прижимая мою спину к краю подоконника, и одним резким движением усаживает меня на него, широко раздвинув мои ноги в разные стороны. — Я – Александр, — он встаёт между моими ногами, а его ладони скользят по ним вверх, забираясь под юбку, и касаются моих напряжённых бёдер. — И я тебя хочу.