Nightmares & Dreams

      — Наверное… — чуть откашливается, поправляя футболку и задерживаясь взглядом на собственных чёрно-оранжевых штанах в клетку. — Это немного странно, что ты решил меня соблазнить именно тут?       — Вовсе нет, — Уён останавливается в непосредственной близости так, что прикасается своим коленом к санову, и проводит рукой по его волосам. — Просто так выпал случай… Это же первый наш день, когда было что-то похожее на настоящее свидание, да и первый, когда с утра не нужно будет бежать на учёбу или заниматься срочными заданиями.       — Тоже верно, — шумно сглатывая, несмело тянет руку и поглаживает оголённый бок Чона, на котором мгновенно проступает россыпь мурашек. — Тебя не смущает, что мы тут не одни?       — Если дело на то пошло — в общежитии мы точно одни никогда не останемся, — смеётся звучно и садится рядом на постель, глядя с любопытством и будто бы… с ожиданием. — Да и потом — с Джунхо нас разделяет довольно большое пространство. Плюс ко всему — братец уже заснул. Специально послушал его, прежде чем войти сюда.       — Ты и сейчас слышишь? — с удушающей неловкостью уточняет Сан, замирая и теряя способность к движениям.       — Нет конечно. Рассказывал же — мы контролируем слух и можем отключать «дальний».       — Это радует, — с облегчением выдыхает, думая ещё и о том, что чрезвычайно успокаивает и ранее озвученный факт — у брата его кота способности не проявились пока, а значит — их он тоже не услышит.       — О, я, это… — младший смущается, кажется, впервые, поэтому Сан максимально заворожён его румянцем, красиво и равномерно покрывающем щёки. — Если что, я не думал о чём-то… Серьёзном… Совсем серьёзном…       — Уён?       — Мяу?       — Ты вот-вот начнёшь заикаться. Успокойся, пожалуйста, — мягко улыбаясь, гладит по щеке и просит. — Расскажи — о чём ты думал?       — Ну… — всё-таки не решается сказать вслух, а потому просто целует, привлекая осторожно за шею, через мгновения же находит руку Сана и устраивает у себя на бедре, близ колена, затем опускает свою и делает тоже самое.       Старший настолько теряется в приятных и волнующих ощущениях, что даже не знает на какие из них реагировать — на сладко-томный поцелуй, на ладонь Уёна, которая медленно скользит выше или на ощущения под собственной — пальцы так расположены, что и махровой поверхности полотенца касаются, и горячей кожи кота.       Сан глупо усмехается, поскольку ему приходит совершенно дикая мысль — ноги-то у Уёна гладкие, не то что у родственного тому животного.       Следом за этим приходит неловкость (он же без неё жить не может) осознания, что у него самого никаких идей насчёт этой ночи не было, потому…       — Я сейчас вернусь, — произносит почти на ультразвуке, затем сбегая из комнаты на сверхскорости.       Младший, оставшийся в одиночестве, хмыкает непонятливо, а после откидывается на постель, прикрывая глаза и с улыбкой думая о том, насколько его человек прекрасен.

***

      — Уён?       Никакого ответа.       — Уён?       Сан вздыхает и всё-таки набирается мужества, чтобы пройти в комнату. Ему вроде как на это и не нужно разрешение, но неправильно всё же… Он думал, что будет отсутствовать минут пять, а в итоге застрял в ванной на целых полчаса.       — Ну надо же, — говорит с улыбкой себе под нос, наблюдая картину — растянувшийся во весь рост Уён, ну вылитый кот, занявший почти всю поверхность кровати. — Заснул всё-таки, — устроившись рядом, на самом краю постели, тянет руку и поглаживает по голове, с удовольствием перебирая мягкие волосы, ничуть не похожие на шерсть, чему каждый раз удивляется. — Надо было просто сразу уложить тебя спать.       — Нет, не надо было, — бормочет младший, приходя в себя. В следующую секунду он оказывается сидящим рядом, слева от Чхве, и смотрит пристально в глаза. — Я успел подумать, что ты решил сбежать насовсем. Прости, пришлось включить дальний слух, чтобы удостовериться, что ты всё ещё в доме.       — И как много ты слышал?       — Плеск воды… — медленно проговаривает, после усмехаясь. — И знаешь, что ещё?       — Что? — Сан очень старается не морщиться, но уверен — выглядит так, будто съел разом целый лимон.       — Ты очень сексуально ругаешься, — дёргает бровями и придвигается ещё ближе, опуская взгляд вниз, чтобы едва не подавиться слюной — ведь был так сконцентрирован на лице старшего, что не обратил внимания, — на этот раз тот пришёл только в шортах. Чёрт. В его, уёновых, шортах. Голова начинает кружиться от возбуждения, но находит всё же силы вновь посмотреть в глаза и договорить. — Можно попросить тебя и в постели не сдерживаться?       — Что ты со мной делаешь? — стонет Сан, ощущающий не меньший прилив желания, да ещё и такого непривычно-сильного, что завыть в голос готов.       — Соблазняю? — говорит будто бы спокойно, но с такой пронзительной хрипотцой, что места сомнениям не остаётся — именно соблазняет. — Если для тебя что-то будет «слишком», просто останови меня, ладно? — и после этого вопроса лишает старшего способности отвечать начисто. Ведь вновь кладёт руку тому на бедро, в этот раз без стеснения пользуясь предоставленной возможностью — оглаживая голые участки рядом с коленом. — Ты такой горячий… Во всех смыслах, — кожа Чхве действительно горит, благодаря ещё тому, что распарился в душе, о чём и думает теперь, отвлекаясь от происходящего хоть на пару мгновений (дабы сохранить остатки рассудка). — Сан… — тихо зовёт Уён, заставляя всё-таки обратить на себя внимание. И на то, что перестал действовать, просто замерев.       — Да? — выходит так хрипло, что приходится откашляться и только затем повторить. — Да?       — Всё в порядке? — спрашивает с ощутимой тревогой в голосе и на лице.       — Не представляешь — насколько, — улыбается, искрясь счастьем, после чего обвивает вокруг шеи руками и целует в губы, мягко те прихватывая своими. До Сана отчётливо доходит, насколько он своим ступором обескуражил Уёна, потому берётся доказывать тому, что всё действительно хорошо — сперва укладывает ладонь того выше на своём бедре, а затем своей принимается оглаживать торс младшего, ногтями чуть сильнее нажимая на гранях мышц и оставляя едва заметные следы.       Чон довольно урчит в поцелуй и принимается более живо на него отвечать, в это же время и возобновляя передвижения руки, становящиеся очевидно более смелыми, ведь та довольно быстро оказывается на шнуровке шорт и принимается с ней расправляться. Сан не воспринимает происходящее, как соревнование, но чертовски кайфует от того, что может первым сделать более решительный шаг и провести пальцами вниз, одним лёгким прикосновением разрушить завязь полотенца и скользнуть дальше, чтобы почувствовать…       — Вот же блять! — несдержанно восклицает, отстраняясь от лица младшего и глядя вниз — на то, как его собственная ладонь обхватывает крепкую плоть. — Такой большой… — говорит почти растерянно, проводя подушечками по ощутимо выпирающей вене и чуть сильнее надавливая ими около основания. — И красивый…       — Не думал, что первые комплименты от тебя будут адресованы моему члену, а не мне самому, — Уён не сдерживает смешка, немного прикусывая губу. — Но… Спасибо? Приятно такое слышать?       — Ты меня сейчас спрашиваешь? — Сан и сам смеётся, после удивлённо распахивая глаза, поскольку оказывается уложенным на лопатки. — Ты чего? — уточняет, приподнимаясь на локтях. — Аааа… — ответ не требуется, поскольку младший очевидно устал возиться с шортами и придал максимально удобное положение, чтобы их стащить.       — Кто бы говорил… — бормочет он, через мгновения оказываясь выше и кивая. — Сядешь?       Старший чуть хмурится и проверяет — на что ему указали, только затем этого подтягиваясь и усаживаясь так, чтобы спиной опереться на подушку.       — Да, так будет удобнее, — вновь тихо произносит Уён, после чего садится на бёдра Сана, не успевающего даже подумать — насколько классно, что его ноги теперь тоже гладкие и не нужно заморачиваться на этот счёт.       — Ты? — неуверенно смотрит он, приподнимая брови. Сказать прямо то, что крутится на языке, у него совершенно не выходит.       — Я? — склоняя голову, становится совсем вылитым котом. — Что — я?       — Ты… — пару раз вдыхая и выдыхая, набирается храбрости и спрашивает. — Ты что, пассив? — и жмурится сразу после произнесения.       — Хочешь, чтобы был? — неуверенно уточняет озадаченный Чон. Когда видит, что ему в ответ мотают головой, немного расслабляется и гладит по щеке. — Открой глаза, пожалуйста, — наблюдать, как медленно и с трудом Сан это делает — немного забавно, но остаётся внешне серьёзным. — В чём дело?       — Ну… Ты так сел… — поясняет, сгорая от стыда. — Вот и подумал, что не понял чего-то…       — Да просто… так будет удобнее, — неловко хмыкает Уён, затем замечая, насколько у Сана портится настроение. — Эй, — ловит за подбородок и вновь заставляет посмотреть в глаза, придвигаясь ещё чуть ближе. — Знаешь что?       — Что? — едва дышит, но заставляет себя выглядеть более уверенным. Даже находит силы поднять обе руки и уложить те на бока младшего.       — У тебя член более красивый, чем у меня, — говорит с улыбкой, в следующее же мгновение прикасаясь к названному и проводя кончиками пальцев по чувствительной головке, влажной от предэякулята. — Да и размер… — смотрит вниз, облизываясь совершенно искренне. — Очень даже.       — Я умру от смущения, — говорит ровно Сан, словно бы смирившись со своей участью.       — Не переживай, — Уён подмигивает и целует в щёку, после выдыхая на ухо. — Я воскрешу тебя, — поглаживает ниже, проходясь по всей длине к основанию. — И потом, я ведь ещё даже не отсасывал тебе. Так как ты можешь умереть?       — Д-действительно, — теряя ощущение реальности, Сан одновременно чувствует себя более живым и спокойным. — Да и я бы хотел, — успокаивая хоть немного тремор в правой руке, спускает ту и проводит ладонью по лобку Уёна, через мгновение обхватывая его член плотным кольцом, — прикоснуться к тебе не только… так.       — Мой смелый человек, — довольно урчит Чон, теперь уже не останавливаясь в действиях, стимулируя полнее. — Мой желанный Сан, — шепчет в самые губы.       И как бы им двоим ни хотелось всего и сразу, предпочитают наслаждаться тем, что дают друг другу здесь и сейчас — уверенные прикосновения, приводящие в полный восторг; соединения губ, от которых ещё больше жара по телу; ласковые прикосновения свободных рук, изучающих попутно.       — Это слишком… — задыхается Чхве, замирая и, кажется, переставая дышать. Уён почти успевает испугаться, но уже через мгновение довольно улыбается, продолжая движения ладонью, под которой так сильно пульсирует плоть, изливающаяся им на животы. — Слишком… хорошо… — договаривает едва разборчиво, не чувствуя в себе сил на что-либо ещё.       Кот разочарованным не выглядит, наоборот — чрезвычайно удовольственно улыбается, припечатывая через пару секунд губы разомлевшего Сана, который чувствует, что себя к пику тот подводит сам — всего десятком-другим движений.       — Прости, — бормочет Чхве, неуверенный, как правильно извиниться за то, что сам получил оргазм, а доставить его не смог.       — Всё просто прекрасно, — искренне шепчет ему в шею Уён. — Это ты прости, у меня ни сил, ни желания, чтобы убрать с нас следы спермы.       — Думаю, эту неприятность мы переживём, — тихо хихикает тот, сползая ниже и помогая устроиться на себе коту, который любит так спать. — Спокойной ночи, Ённи.