Солнце на небе

День должен был вроде окончиться, как только оба дошли до своего этажа по лестничной площадке, но вот только на плечо Ривая упала ладонь.  — Ривай, нам надо поговорить, — голос Эрена почему-то не отталкивал Аккермана, хотя тот себе вдуплял, что это враг номер «один». Брюнет повернулся к младшему, что закусил губу, отводя взгляд.  — Что тебе нужно?  — Я хочу извиниться за то, что сегодня произошло, мне не стоило тебя оскорблять, — Ривай усмехнулся на эти слова, хотя мысленно уже три раза потёк лишь от одного серьёзного взгляда.  — То есть, тебе семнадцать лет? — перевёл тему Аккерман, упираясь спиной об стенку, плевать уже, испачкается он или нет.  — Да, только недавно исполнилось, — смущённо улыбнулся Эрен, глядя на брюнета.  — Девственник, всё ясно, — «Ривай Аккерман, ты тридцатилетний мужик и говоришь такое? Просто заткнись!» — мысленно кричал Ривай. — Наверное даже не знаешь, что такое секс, хах, — усмехнулся брюнет, пока в мыслях уже устроил себе все виды суицида. Тут то Йегер точно смотрел в глаза старшего, резко положив ладонь на плечо, сжимая.  — С чего это ты решил, что я девственник?  — Не знаю, смотрю на тебя, вижу девственника. «Ну ладно, пока» — хотел вот уже сказать Ривай, как вдруг его притянули к себе, впиваясь в губы. Эрен целовался отпадно, страстно со вкусом, покусывая нижнюю губу брюнета, играясь с его языком, проводя кончиком языка по всему рту старшего. По сравнению с Эреном, Ривай выглядел как ребёнок, и это очень смущало Ривая, но также и привлекало его.  — С-стой, давай зайдём в мою квартиру, — прошептал Аккерман, чуть отталкиваясь от младшего. Эрен ухмыльнулся, но отстранился от старшего, давая шанс на передышку. В квартире стало быстро жарко, особенно тогда, когда Эрен сел на кровать брюнета, притянув того к себе на колени так, что Аккерман прижимался грудью об его грудь. Руки сжимали талию старшего, сильнее прижав к себе, не давая возможности как-то оттолкнуться, хотя никто особо и не собирался прекращать это всё. Аккерман страстно посасывал язык младшего, издавая тихие стоны. Ладонь Эрена пробрались под чёрные джинсы, к ягодицам Ривая. Двумя руками он раздвинул их, массируя средним пальцем дырочку, иногда не сильно входя. Эрен вроде бы должен быть удивлён, почему он с лёгкостью может войти двумя пальцами в старшего, но лишь молча продолжил своё дело. Аккерман, почувствовав там руки, судорожно вдыхая, принялся расстёгивать пуговицы на рубашке младшего, и обожемой. Пресс Эрена был лучше любого пресса, который Ривай видел в реальности. Хотелось намазать его мёдом и вылизать полностью.  — Я хочу, чтобы ты сейчас же лёг на кровать и снял с себя джинсы, малыш, — горячо прошептал Йегер в ухо бледного парня. Тот, словно послушная псина, повинуется приказа своего хозяина, и вот, Аккерман лежит на кровати, без одежды, лишь рубашка на нём была.  — Не снимай её, мне так нравится, — проговорил Эрен. Кровать прогнулась под ещё одним человеком, и теперь Йегер смотрел на прекрасный вид. Под ним лежал его сосед, который два дня назад собирался записать в тетрадь смерти, а теперь стонет под ним, интересно однако.  — Малыш, я так подумал, у тебя есть смазка и презервативы? — Во-первых, — произнёс Ривай, тяжело дыша. — смазка в тумбочке, которая рядом с тобой, потому что я почти каждый день в себя вгоняю пальцы, а во-вторых забей хуй на презервативы, я и так чист. Эрен усмехнулся, после аккуратно провёл ладонью по правой ягодице, неожиданно для старшего, шлёпнул по ней. Ривай нахмурился, стараясь не сильно много издавать звуки, но от действий младшего, он не мог не стонать.  — Смесь боли и удовольствия, тебе это нравится, сладкий? Аккерман мог лишь издать стон в ответ, мысли были запутаны, слишком больно и слишком хорошо.  — Как же ты хочешь, малыш? — младший, схватив брюнета за горло, не сильно сдавив, притянул к себе, вдыхая запах шампуня, что исходил от волос. — чтобы я нежно, как в первый раз, занялся с тобой сексом? — другой рукой повернул к себе лицом парня, смотря в глаза, с которых текли слёзы. — или как кролик в мартовский период?  — В-вставь мне блять уже, член твой хочу в себе, т-тупой, — прорычал Ривай, после получил пощёчину от руки младшего.  — Как меня нужно называть? — холодно произнёс Йегер, сильнее сдавив горло, от чего старший оскалился.  — Я н-не обязан тебя как-то н-назва-Ах! — удар по ягодицам был на этот раз сильнее и более страстным, от чего Ривай закусил губу. — Чёртов Эрен Йегер!  — Можно без «Чёртов», — усмехнулся младший. Отпустив брюнета, сам потянулся к тумбочке, достав оттуда смазку, на которой была изображена клубника.  — Учитель, как вам не стыдно осквернять клубнику? — в голосе младшего была усмешка, доминантность, животное желание. Ривай был в шоке от себя где-то в глубине, ведь брюнет никогда не думал о подобном, если не считать пубертатный период, пока все мальчики ухаживали за девочками, он тайно мастурбировал на фотографию знаменитого парня его бывшей школы. И ему нравится то, что он сейчас в этой позе лежит под накачанным подростком, который говорит такие смущающие вещи. Пальцы Эрена были длинными, очень. Тот в манере ножниц растягивал Аккермана, добавив ещё два пальца, чем заставил брюнета оскалиться в локоть и выгнуться в спине.  — Ты как змея извиваешься подо мою, мне это так нравится, — оставил укус на ухе вспотевшего старшего.  — В-вставь в меня свой гребаный член, пубертатное ничтожество, — прорычал Аккерман, как вдруг резко получил удар по ягодицам.  — Сука такая, — прошипел Йегер, схватившись за тёмные волосы. — пора поставить на место тебя, малыш. Посчитав, что тот достаточно растянут, на всякий случай смазал свой возбуждённый орган жидкостью, упираясь головкой об смазанную промежность. Когда Ривай решил попросить младшего хоть что-то сделать, почувствовал внутри себя заполненное пространство, от чего громко простонал, не обратив внимания на свои слёзы. Эрен сразу начал быстро двигаться в старшем, иногда оставляя красные следы на заднице брюнета, не забывая целовать каждый сантиметр бледной кожи, делая эту «территорию» своей. Чтобы все знали, что Ривай Аккерман занят, и та блондинка из его группы не посмеет признаться учителю в любви, даже не зная, что её возлюбленный любит когда его нагибают. В животе всё сильно закрутилось, Йегер чувствовал, что скоро кончит, поэтому предупредил старшего об этом, взяв в руки член брюнета. Подстроился под такт своих толчков, надрачивая Риваю. Прошло три минуты сладостных поцелуев, как Аккерман почувствовал внутри себя жидкость, излившись в ладонь младшего.  — Гадёныш, ты в меня кончил, — прошипел Ривай, уже лёжа на груди Эрена, пока тот поглаживал мокрые от пота волосы парня.  — Ты мне тоже нравишься, учитель.  — Хватит меня называть учителем, придурок, — не сильно ударил по плечу младшего. Эрен усмехнулся, после притянув к себе личико старшего, целуя в губы, на что тот охотно ответил. Вот тебе, Ривай, новость дня. Три дня назад трахал себя пальцами, а тут на тебе ёбыря-студента-соседа. *** Риваю было очень повезло, так как два дня выходных были спасением для него и его задницы. Утром брюнет проснулся один, но зато на его кухонном столе стояла тарелка с мясом и картофельным пюре, рядом лежала записка. «Прошу прощения за то, что ушёл, у меня есть работа помимо университета, так что если хочешь, можешь прийти в кафе «пикино» ровно в 20:30, мы закрываемся в это время. P.s. пока ты спал, я успел возбудиться от твоей красоты, Ривай Аккерман, так что будь на чеку Эрен»  — Гребаный Эрен Йегер! Но Ривай придёт. И убьёт этого сосунка маленького. Который кажется начал ему симпатизировать.