Dionysus

Он не исполин, а только пёстрая птица, запертая в клетке собственного существования. Франц Кафка Игорь отодвинул его челку, и поцеловал Диониса в лоб. Коснувшись угасающих звезд, распахнул занавески, и запустил в комнату свежие, пахнущие весенней травой, солнечные лучи. За окном цвели каштаны, перебирая на ветру своими разлапыми крупными листьями. Город едва шевелился, умостившись в безоблачных ладонях утра. Где-то вдали бренькнул трамвай. Небольшой пароход качался в реке, как альбатрос на льдине. — Доброе утро, любовь моя. — Доброе. — протяжно ответил Денис с закрытыми глазами. Чуть поморщил нос. Спрятался в свои светлые волосы. Качнул расслабленными бедрами из стороны в сторону. — Обними меня, но я еще сплю, не приставай. Дикий лесной бог погладил Диониса по голой выпуклой заднице, и обнял со спины. Мент стоит в проеме двери в одних трусах и джинсах. Пускает сигаретный дым кольцами в потолок. Смотрит на них тоскующим волчьим взглядом. — Так люблю наблюдать, как вы нежитесь. Это праздник для моих глаз. Жилин поцеловал обоих омег в глядящее наверх бедро, и пристроился к ним сзади. — Вы так приклеились друг к другу, что иногда мне кажется, я вам вовсе не нужен. Что только мешаю вам своим назойливым вниманием. Ладно, лежите уже, я сам приготовлю завтрак. Денис, покраснев, обнимает его за талию, ведет языком по дорожке волос, сдергивает его штаны вниз и целует прямо через белье в слегка напряженный член. Напоследок отодвигает его трусы в сторону — и, пошло облизываясь, целует доминанта в левую ягодицу. — Херню несешь, мент. Но если тебе так хочется позаботиться о нас — иди. А я пока буду будить этого. Который уснул, ухватив меня за пятку. Который своими черными оленьими глазами вытряхнул из меня всю душу. *** — На колени. Оба. Водите губами по стволу с двух сторон. Мент в кителе, накинутом на голые плечи. Наблюдает, скосив глаза вниз, как двое омег снимают с него штаны. Потом он запускает пальцы в их мягкие шелковистые волосы, когда они исполняют его прихоть. На определенном этапе Денис отталкивает его член рукой, они с Игорем целуются, заполошно дыша. Сергей по очереди трахает их в рот, крепко схватив за плечи. Он кончает на губы Игоря, следом падает перед ним на оба колена. В необъяснимом порыве лижет его босые, изящные ступни. — Я люблю тебя. Люблю вас обоих. Дионис бог виночерпий, а Адонис, темноволосый пастуший бог, его любовник. Оба они живут у меня дома и каждый день отсасывают мне. — Загорелась в жопе береста. — привычно съязвил Денис. Сергей больно дернул его за левое ухо, и тут же отпустил. — Отдыхайте, любимые. Я сам займусь ужином. Дионис тут же уносит Адониса на руках. На столе горит слабый ночник, под которым брезжит и перемещается имитированный огонек свечи. Редкие звезды, мерцая в прохладной вышине, заглядывают в окно спальни. — Чего ты такой хмурый, чудо в шубе? И чего ты постоянно огрызаешься с ним? — Иногда я ревную тебя к нему, хотя, признаться, его тоже люблю. Ни ты, ни я, и кто-то другой не сравнится с ним в его мужских талантах и его мужской силе. Его тело буквально дышит содомом, развратом и похотью. Его член дымится и дергается, когда мы рядом. Сумасшедший, безумный гений. Не человек, а секс-машина. Когда он подходит, у меня уже всё стоит. *** — Наш Дениска называет тебя секс-машиной. Сергей иронично и тепло улыбается, заглядывая ему в глаза, придвигаясь всё ближе к нему. Сенсорит беглыми, артистичными прикосновениями уголки его жадного, расслабленного рта. Пальцы на ногах Дениса рефлекторно поджимаются, он чувствует близость сильного, перевозбужденного члена. Он стихийно мотает головой из стороны в сторону, будто пытается что-то отрицать. — Вот как? Правда? Искренне рад, что смог тебя впечатлить. Луна повисла низко над окном. Оглядев комнату сквозь неплотный тюль, медленно двинулась вверх по экспоненте, и утонула в серых перистых облаках. Мир задышал ночными тайнами и звуками. После ужина полковник Жилин надевает на Диониса ошейник с цепью, а на ноги белые носочки. Прижимает его разведенные согнутые ноги к груди, трется членом и яйцами о чуть приоткрытую дыру. — Зачем этот бессмысленный церемониал? — Во-первых, так ты еще красивее и фактурнее, черный ошейник привлекательно контрастирует с твоими светлыми волосами. Во-вторых, я возбуждаюсь сильнее. Так наши с тобой оргазмы будут сочнее и ярче. Игорь садится рядом, и стимулирует кончиками ногтей его отвердевшие соски. — Я хочу, чтоб тебе было очень, очень хорошо. Сергей трахал Дениса, высоко задрав его ноги. Бил животом по яйцам, усиливая у него приятные ощущения. Игорь любовался геометрией надломленных, распаренных, перевозбужденных тел. Вопреки логике, здравому смыслу и всем столпам, на которых тысячелетиями стоит этот мир, ему нравилось наблюдать, как эти тела соединяются. Дионис громко стонал, чуть вывернув губы. Жилин засунул язык ему в рот, и лизал его язык своим языком. Потом, когда Денис был уже достаточно разработан, доминант снимает с него ошейник, надевает на него короткую кружевную юбку, и усаживает верхом на свой стоящий колом член. — Кто из вас потянет двойное проникновение. Ты или он? — Пусть буду я. А его береги. Вон он какой худенький и щуплый. Ему это может быть неподсилу. — Когда ты уже, сучка златокудрая, отдашься мне со всеми потрохами? Заебался добиваться твоей аудиенции, хотя ты уже давно и надежно висишь на моей шее. — Загорелась в жопе береста. Денис был настолько разработан и возбужден, что второй член вошел в него на удивление легко. Втроем они задвигались. Полковник Жилин, протянув к нему руки, круговыми движениями ласкал его соски. Два члена внутри сомлевшего, трясущегося тела терлись еще друг о друга, усиливая приятные ощущения у обоих обладателей. Член Игоря за счет удивительной тесноты максимально плотно прилегал к простате сошедшего с ума Бога Виночерпия — он кричал и закусывал сбоку губы от удовольствия. Сергей видел, что долго Денис не выдержит, поэтому пережал его член у основания. — Дай мне кончить, сука. Ненавижу тебя. Когда хозяева квартиры излились один за другим, Жилин разжал руку, но убрать не успел: Денис обкончал его согнутые в кольцо пальцы. — Садись ко мне на грудь. Я вылижу все, что ты из себя выделил. А потом по очереди отнесу вас обоих в ванную. После водных процедур втроем Денис, голодный и мокрый, курит на кухне, сидя на табурете спиной к окну и перекинув ногу на ногу. С кончиков его волос на грудь падают маленькие упругие капли, катятся по животу, спине — и прячутся за мягким махровым полотенцем. В этот момент он особенно красив. Вскоре появляется Игорь. — Иди ко мне на колени. Курить будешь? — Буду. — Целовать меня будешь? — Тоже буду. Денис присасывается к его губам. К его плечам. Пытается присосаться к крылышкам ключиц. Прислоняется головой к его вподмышечной впадине — и вдыхает его солоноватый омежий запах, так похожий на его собственный. Игорь боится щекотки, а он все равно лижет, лижет, лижет это чувствительное место. — Чёлку убери. Давай я за тобой поухаживаю. Он вставляет сигарету ему в рот, щелкает зажигалкой. Когда Сергей находит их на кухне, они просто сидят один на другом, источая запах свежевыкуренного табака, крепко обнявшись. — Вот же близнецы сиамские. Можно к вам прирасти третьим? — Пока нет. Я хочу тут выяснить у него кое-какую деталь. Мент по очереди их целует, они с удовольствием тянутся к его губам, обвивая тонкими руками его сильное тело. Погладив их обоих по головам, он уходит. — Как вы узнали друг друга? — Сидели в школе за одной партой. — Вот это номер. А как стали близки? — Он... любил меня много лет, а потом... — Игорь опускает глаза, голос его дрожит, а сам он немного заикается. — потом изнасиловал в подвале. Но я его после этого ответно полюбил, это называется стокгольмский синдром. Не надо меня жалеть. Иногда и беда оборачивается счастьем. Ты бы знал, сколько впоследствии я из него крови попил. Ему тоже очень сильно досталось. Денис молча его обнимает, гладит по вздрагивающей спине, не говоря ни слова. Луна смотрит в окно единственным, бессонным глазом, уложившись на облака. Во сне Игорь обнимает Диониса сзади и видит светлые сны. Вдруг он просыпается, трогает его щеки, а они оказываются мокрыми. — Почему ты расстроен? Это он тебя обидел? — Чувствую свою вину перед тобой. Мне стыдно, что влез в ваш союз. — Ты наше счастье, наша радость и даже уже наша любовь. Не забивай свою чудесную светловолосую голову. В темноте Игорь находит его губы. Лижет его член и анус, пробуждая в нем неукротимое желание близости. Ведет языком линию от подбородка по губам, носу, доходит до лба, и обратно ведет вниз. Пока Жилин спит и видит райские сны, они успевают трахнуться еще раз. *** Денис сидит на полу на собственных икрах. Сергей стягивает веревкой его подрагивающие руки, заведенные за спину. Откуда-то выхватывает плеть, стучит рукоятью по собственной ладони. — Его бить не буду, он и так весь битый-перебитый за время наших бешеных брачных игр друг с другом. А тебе сегодня достанется. Он ставит его в коленно-локтевую. Замахивается, пару раз ударяет его по голой заднице, удовлетворенно наблюдает, как вздрагивает низ ягодиц и рефлекторно напрягаются мышцы пресса. — Это что еще за избиение? — Это не избиение. Это — искусство. — Сейчас ты шокирован, но потом ты привыкнешь и научишься получать удовольствие от такого обращения и такого секса. В быту он не такой, в быту он нежный, заботливый и тактильный. А сейчас покорись ему, Денис, и будешь вознаграждён. Суровый доминант, сотрясаясь от возбуждения, поднимает объект обожания с пола, и разворачивает лицом в окно. Чуть прогибает в спине. Медленно заполняет его собой, словно танцуя. — Денис, у него такие дикие способы приручения. Когда почувствует, что уже приручил, он постепенно успокоится. Я люблю тебя. Я с тобой. Ничего не бойся. В финале сессии один присовывает ему в рот, другой в задницу. У Дениса от внезапного переизбытка секса уже трясется все тело. Он ненадолго выдергивает член Игоря из своего рта, чтобы иметь возможность сказать. — Вам не кажется, что вы меня уже заебали? — Нефиг было рождаться с такой красивой рожей. Не жалуйся теперь. Сергей наклоняется, и сплевывает Дионису в рот. — Это чтоб ему мокрее и приятнее было. Не выделывайся, красавица. Я же вижу, что тебе тоже хорошо. Когда кончают, они синхронно выкрикивают имя Дионис.