«Как же я все это ненавижу...»
Вокруг была куча запахов, что смешивались в кислотно-омерзительную смесь, где каждый пытался высунуться вперед и быть ярче остальных. Какие-то были слишком сладкие, а другие – в самом деле странные, горькие и неприятные, хотя дело это не особо спасало. Для Кагеямы они все казались невыносимы. Та доза препаратов, что так пагубно сказывались на его здоровье, помогала не совсем-то должным образом. Но, по крайней мере, окружение было более-менее сносным, или же это было простое самовнушение. Кагеяма вполне различал окружающих по половой принадлежности методом простой дедукции: тошнотворно приторный аромат – омеги, резкий и грубый – альфы. Но было ли ему какое-то дело до всего этого? Абсолютно нет. Все эти отношения, поиск истинной пары – бесполезная трата времени, да и только! Да и представить было сложно, как вообще бы удавалось уживаться с партнером, от которого несло каким-нибудь коктейлем из цветов и специй, при этом не испытывая позывы рвоты? Непростая дилемма, не так ли? В приоритете Кагеямы был лишь спорт, и мысли, по большей части, именно этим и заняты. К примеру: поисками новых и более эффективных методов сделать тот или иной пас, отточить подачу. Жизнь Кагеямы была тесно связана с этим «увлечением», но вот запахи… Они мешали. Каждый раз хотелось просто отвернуться, закрыть нос рукой, уехать куда-то далеко в горы, где лишь чистый воздух и ни души. Жаль только, что такое желание сложно осуществимо. Но даже невзирая на все невзгоды, к его счастью, было одно место, где можно было позабыть об этой мерзкой смеси, преследовавшей его повсюду, – волейбольный корт. Не то чтобы там был кристально чистый горный кислород, но, по крайней мере, окружающие запахи имели чётко различимые «границы», и их вполне возможно было расслышать по отдельности. Конечно, и вовсе не чувствовать феромоны сокомандников было невозможно, но уж лучше так, чем «наслаждаться» коридорным салютом ароматов.«Проклятые таблетки...»
Периодические волны головной боли накатывали со звонком на урок или с него, резонируя до самой глубины черепной коробки, что аж в ушах стоял пронзительный звон, от которого никуда не скрыться. Слишком часто Кагеяму ловили на том, что он попросту спал на уроках или находился где-то далеко в себе, вовсе не интересуясь внешним миром, будучи охваченным слабостью. Всему виной эти побочные эффекты, из-за которых Кагеяма уставал слишком быстро, точнее, сил стало изначально не хватать. А ведь спал и ел он как положено, не переусердствовал со спортом, даже позволял себе временно лениться. И все же что-то в итоге было не так. Бесит, раздражает, становится невыносимым бременем, словно раковая опухоль, по маленьким частичкам разрушая организм, как бомба замедленного действия. У Кагеямы злости не хватало на эту проклятую систему и обязательства принимать препараты до двадцати одного года. Он понимал причину, знал последствия, и все равно ненавидел до глубины души.«Я хочу от них отказаться...»
Уроки действительно были своего рода пыткой, и желание оказаться поскорее на корте было сильнее любой усталости и недомогания. Хотя, уж если быть честным с собой, то Кагеяме, что ничего со своей проблемой не решался делать, оставалось лишь привыкать. Вместе со звонком с последнего урока он почти всегда вставал первым, закидывал на плечо сумку и, широко шагая по коридору, спешил оказаться в корпусе спортзала первым, ведь таковыми были правила игры с его «соперником». Выходя на улицу, Кагеяма слегка поразился тому факту, как вокруг было спокойно, и повторно оглядел всё по сторонам. Никто не бежал в его сторону, но что-то в этом умиротворении было не так – такого попросту быть не могло. Знал он это «затишье перед бурей», и ни разу ничем хорошим подобное не кончалось. Пройдя какое-то расстояние в бодром темпе, будучи настороже, поглядывая в обе стороны, Кагеяма отмечал, что, вроде как, ничего особенного, на первый взгляд, не происходило. И, вероятно, уже не могло бы произойти, ведь до зала оставалась буквально пара метров. Кагеяма выдохнул. Стоило бы раньше понять, что это получилась «гонка с призраком», и толку от настороженности было вовсе никакого. Снизив темп, он начал было идти уже неспешно, чуть ли не зевая по пути, но это было опрометчивым решением. В миг мимо него пролетела маленькая фигурка с ярко рыжей макушкой, на ходу легонько подбивая под локоть. Кагеяма даже рот раскрыть не успел, как уже затесался в списке «проигравших» на сегодняшний день. – Кагеяма! Сегодня победа моя! – вещал звонкий радостный голос, всё быстрее и быстрее отдаляясь от него, а затем и вовсе рассеиваясь эхом по залу, следом громко кого-то приветствуя. Гнаться за Хинатой уже даже не было смысла, и Кагеяме только и оставалось, что ускорить шаг и агрессивно хмурить брови, дабы успеть хоть к началу тренировки. На корте уже находились Танака и Нишиноя, с которыми и здоровался Хината - тот, чью спину Кагеяма прожигал самым ненавистным взглядом всю недолгую дорогу от входа до раздевалки. Как же эта тупая ситуация его бесила, хоть и такой пустяк, что и думать не стоит. В небольшом помещении с рядом железных шкафчиков на лавках разместились ещё несколько знакомых ему лиц. Направляясь к одному из свободных мест хранения, желая поскорее переодеться, Кагеяма кинул сокомандникам самое что ни на есть примитивное приветствие, получив в ответ почти то же самое. Следом за ним входная дверь снова скрипнула, и вошел победитель их бессмысленного соревнования, так же направляясь к незанятому месту. Когда в помещение входил тренер становилось ясно сразу, ведь по залу торжественно раздавался звук свистка. Кагеяма цокнул, ведь уже понимал, что в совокупности с нечестным, по его мнению, проигрышем он ещё и не успевает переодеться. Благо, кроме него, таким же олухом был и Хината, что опоздал, по сути, вместе с ним. Воссоздав на долю секунды зрительный контакт, оба в разы ускорили темп, соревнуясь уже в том, кто быстрее выбежит на построение. И, похоже, он на этом смог отыграться, со звоном захлопывая дверь шкафчика и вылетая с помещения на открытый корт. «Эта тупая гонка... Чёрт, вот только Хината умеет испортить в секунду настроение на ближайший час. Ещё и вспоминать мне это будет до конца недели», – от этих мыслей он невольно скривился, застав Укая врасплох сходу такой эмоцией, а ведь они ещё даже мяч в руки ни разу не брали, но, зная характер Кагеямы, тот уж решил промолчать. – Что ж, дорогая команда «Карасуно», – громко и чётко начал тренер, когда перед ним, как по струнке, стояли все игроки. – Ближайший месяц обещает быть насыщенным, так что хорошо высыпайтесь, но не пренебрегайте учебой из-за клуба, а то отстраню. – Да-да, – Танака понимающе помахал рукой, намекая на то, что уже все слышали это кучу раз. – Мы поняли. – Да... – мужчина замешкался и потерял мысль на какое-то время, делая недолгую паузу. – Да, и не забывайте принимать препараты – кому надо, тот знает. Берегите себя и своих товарищей. Приступим к тренировке. Тренер в очередной раз дунул в свисток, после чего все парни – кто громче, кто тише – почти хором ответили «Да!» и следом расползлись по корту, приступая к выполнению данных им упражнений.«Но решусь ли я отказаться..?»
Запахи. Те из них, которые Кагеяма мог выделить в зале, были таковыми: мускатный орех, сладковатые полевые цветы и что-то, похожее на лес после дождя, такой приятный запах хвои или типа того, а ещё был какой-то странный десертный оттенок, не похожий ни на что. Он всегда присутствовал в зале как «фон», и даже после тренировок, когда все феромоны становятся ярче от разгоряченных тел, тот «фон» оставался все таким же непримечательным и неясным. Конечно, это были лишь примитивные ассоциации, которые сам себе выдумал Кагеяма. Вообще, это не работало так, что при рождении альфе или омеге на генетическом уровне закладывалось: «Ты будешь пахнуть лавандой». Нет, нет и нет! Просто феромоны были похожи на те или иные уже существующие в мире запахи, – по большей части, подмечал Кагеяма, на те, что в основном были природного происхождения, как цветы или пахучие травы. Конечно, такое четкое сходство можно заметить не всегда, и, в основном, феромоны были схожи с духами – запах чего-то с чем-то, ни на что толковое не похожий. Сам Кагеяма являлся альфой, да и, сказать честно, это выдавало все его существо: спортивное и подтянутое телосложение, ярко выраженные мышцы, широкие плечи. Несмотря на это, он имел в меру узкие бёдра, и, благодаря этой анатомической особенности, его фигура очень чётко читалась. Хоть и не особо естественно для альф, но он имел гладкую, как говорят, фарфоровую кожу, на которой почти невозможно найти ни единого шрама, ни родинки. Азиатский разрез глаз, в меру впалые щеки, правильные черты лица, приподнятые скулы, а также острый и ровный нос, не так часто встречающийся в азиатском типе внешности. Тонкий округлый подбородок, который формировал, если можно так выразиться, идеальный профиль. Единственное, что его бесило, – это вечно падающая челка на глаза, что придавало его взгляду еще более угрожающий вид. Вообще, внешность Кагеямы, по его же мнению, была простой, но и уродом он себя, вроде как, не считал. Его самолюбие , в основном, проявлялось в спортивных навыках, при этом многие девушки считали, мол, он смахивает на модель, однако, слыша подобное мнение, Кагеяма лишь кривился. Что правда – он понятия не имел, как «пахнет», но и не сказать, что его это остро интересовало. Просто замечал временами, что иногда, проходя мимо кого-то, можно поймать удивленный и непонимающий взгляд. Но есть ли ему в действительности до этого дело? Скорее «нет», чем «да». На перерыве Кагеяма слегка ушел в себя, прожигая пустым взглядом уже не спину глупого рыжего коротышки, а пол под ногами.«Может, это плохая затея? Черт возьми...»
Из грёз его вытянул звонкий голос Укая, в момент отдавая пульсирующим давлением в висках. Недовольно фыркнув, Кагеяма свел брови на переносице, рывком отрываясь от пола. Хината… Бывало, Кагеяма действительно задумывался, кто же он? Бета? Омега? Он вполне мог сойти за бету, ведь Кагеяма никогда особо не замечал от рыжей бестии хоть какой-то феромон, зато криков – пожалуйста. Но если омега? Ну да в любом случае – не его это заботы. Скажем, подобные вопросы – личное дело каждого. Но, признаем, все мы люди и любопытство к неизвестным вещам – не важно, полезны они или, по сути, пустая трата времени – вполне естественно. Ходить и обнюхивать парня было бы довольно странно, а требовать показать медицинскую карточку – ещё хуже. В итоге, оставалось лишь мучиться в догадках. Хотя, не то чтобы это были прямо уж «мучение» – простое любопытство. Тренировка пролетела незаметно. Будучи настолько увлеченным игрой, он даже не понял, с какой радости на улице темень, ведь ещё минут пятнадцать назад было светло. Однако в действительности прошло уже пару часов. Что уж тут париться. Покончив с уборкой и переодеваниями, команда всей толпой вывалилась из зала, обсуждая их дальнейший план действий, в то время как Савамура, как старший хранитель зала, возился с ключом. В ходе недолгих дискуссий было принято решение сходить за мясными булочками в давно знакомый им всем магазин. Кагеяма шёл поодаль ото всех, сонливость и мигрень одолевали с новой силой, поэтому он предпочел быть просто слушателем и не встревать в происходящие между сокомандниками перепалки, дабы не заполучить гору вопросов. Криков со всех сторон и громкого смеха и так было предостаточно для поднятия шкалы раздражительности. Уже вскоре вся территория у входа в небольшой магазинчик была охвачена парнями в черных гакуранах с различными вкусностями в руках. Цукишима и Ямагучи ушли почти сразу, и Кагеяма вскоре пожалел, что не последовал их примеру, хотя пока все шло более-менее гладко. Правда, идиллия длилась ровно до того момента, как из магазина не выбрались Хината и Нишиноя, – тут-то и начались крики. Кагеяма сел, потянулся и, прикрыв глаза, стал пить купленное молоко через трубочку, по возможности абстрагируясь от всего и всех вокруг. – Ты такой бууумм, а потом баамм, а потом Танака такой бааааа, это было очень круто! – произнёс с восторгом Хината, подкрепляя свои слова энергичными взмахами рук, отчего крошки от мясной булочки разлетались во все возможные стороны – Спасибо, Шое! Хочешь, мы с тобой как-нибудь потренируем эти «бум» и «бам»? – ответил ему либеро, гордо выпрямляя спину. – Конечно хочу! – кивнул моментально в ответ тот, наконец прекращая махать едой во все стороны, словно тряпкой. – Ну, нам пора идти, ребята, – произнёс Танака, кидая взгляд в сторону Нои, и тот ему поддакнул. – До завтра! – помахал им Хината. – До завтра! – произнесли хором оба товарища и медленно отлучились от «необычного дуэта». За ними следом двинулись и семпаи, отмахиваясь подготовкой к экзаменам, хотя явно было понятно, что те просто хотели поскорее завалиться на мягкую кровать да подольше отдохнуть. Территория у входа в магазин довольно скоро опустела, настала долгожданная, почти идеальная тишина. Конечно, внутри «маркета» играла тихая, приглушенная стеклянным обрамлением, музыка. Стрекотали цикады, где-то вдали проезжали машины. – Кагеяма, хочешь побросать со мной мяч сейчас? – все так же оживленно протараторил Хината, безжалостно прорезая звонким голосом приятную вечернюю гладь и даже не подозревая об этом. Он поспешно доел излюбленное лакомство и выбросил оставшийся пакетик в мусор. – Не хочу, – уже по привычке нахмурив брови, Кагеяма приподнял голову. – Ты почти всю тренировку отвлекался и витал в облаках. С чего бы я должен тратить время своего законного отдыха на пасы? – устало и чуть раздраженно прорычал он и выкинул в ближайший мусорный бак пачку из-под молока, а точнее – швырнул, будто стряхивая что-то с рук. Встав, накинул сумку на плечо, суя руки в бездонные карманы спортивной кофты. – Пока, – лишь кинул он сухо в спину Хинате, не желая ничего более объяснять. «Да откуда у него столько энергии? Аж бесит», – подумал Кагеяма и нахмурился сильнее, шагая в противоположную от магазина сторону. «Ненавижу эти проклятые препараты, из-за них совсем в голове пусто». – Пока, злобный кретин… – послышался грустный и менее энергичный голос Хинаты за спиной, хотя, к великому удивлению, тот перечить не стал. Будто чувствовал, что всё же что-то не так. Хината всё же был не таким уж идиотом, даже если мозгами не блистал, то чувствовал людей на каком-то высоком, духовном уровне. Конечно, у Сугавары это магическим образом получалось в разы лучше, но вот и коротышка такую причуду в своём арсенале имел. Хината сел на велосипед, еще какое-то время провожая взглядом своего сокомандника. Сперва скрипнули шины, сопротивляясь мелким камням, вместе с этим звякнула корзина, и, оттолкнувшись одной ногой, парень поехал по давно знакомой дороге к дому. «Вот же дерьмо… Скоро начнется такой геморрой, а у меня мало того, что сил нет, так ещё и большую часть занятий просто просыпаю. Чёртовы препараты. Что ж, с этим нужно что-то делать», – по пути домой Кагеяма вёл сам с собой мысленный монолог, чтобы хоть как-то скоротать время. «Если ещё в первом семестре можно было как-то профилонить, то вот сейчас, когда начинаются экзамены, Укай нам спуску не даст и ещё, не дай Бог, от тренировок отстранит. А скоро соревнования. Аааа, чёрт! Бесит! И почему я должен принимать эти препараты? Не думаю, что остальные альфы в команде их принимают. Хотя, фиг их знает... Но всё же, без них же можно жить, верно? Что бы мне кто не рассказывал про реакцию на течных омег, не верю, что всё так, и прямо крышу сносит. И вообще, я и не такое терпел, смогу себя сдержать. Пора с этим заканчивать, иначе на препаратах совсем в овоща превращусь». Кагеяма, погруженный в мысли, и вовсе не заметил, как уже оказался у дома, но беседу с собственным сознанием он и не думал прекращать. Он часто так делал, просто размышлял о чём-то сам с собой, и это же являлось его недостатком: всё важное пропускал мимо ушей, и ничего с собой поделать не мог. Вместо реальности как бы предпочитал собственный внутренний мир. Нет, он вовсе не был антропофобом¹, просто там, в мыслях, никто «чужой» не кричит и не действует на нервы, было лишь его четко сформулированное мнение. «Так, сперва стоит просто уменьшать дозу, а затем и вовсе отказаться на какое-то время. Тем более, в «Карасуно» же нет омег, так ведь? Ну, кроме Нишинои и …», – при этой мысли в голове сразу возник образ Хинаты, но Кагеяма быстро отогнал от себя эти мысли, чуть покачав головой в разные стороны. «Хината? Да ну, бред! Уж слишком у этого придурка боевой характер для омеги, он скорее бета или типа того. Да и вообще, плевать я хотел. Нормально всё будет». Пройдя в дом, он разулся, прошёл в свою комнату на втором этаже, скидывая сумку с плеч у кровати, развернулся, и вновь спустился вниз на кухню. В доме никого не было. Мать много работала, а отец был в частых отъездах и, по сути, он был предоставлен сам себе, но от этого ничуть не страдал. Заглянув в холодильник, Кагеяма обнаружил там оставленный матерью карри с запиской «Приятного аппетита, буду поздно», чему был приятно удивлён. Лишь вытащив углубленную посудину из холодильника, он аккуратно снял пленку и направил еду в микроволновую печь рядом, наблюдая, как она гипнотически вращается вокруг своей оси. – Всё, решено, – тихо прошептал он себе под нос. – С завтрашнего дня буду уменьшать дозу, иначе всё просто завалю. И не хватало ещё – продую этому рыжему придурку, да и отстранения мало хочется. С выражением лица, что буквально кричало о полной решимости и уверенности в сказанном, Кагеяма рывком достал разогретую еду и принялся ужинать. Если бы он только знал, что в будущем это решение послужит катализатором всех тех проблем, что ему предстоит пережить, то в жизни бы не согласился на эту сомнительную аферу со здоровьем.