Happiness beyond the fog: Тайна первой любви

Делла надеялась, что ей удастся скрыть правду от своих сыновей, которых она очень любила. Но она вскоре убедилась в том, что ее дети сделают все, чтобы узнать правду. — Для начала про имя вашего отца… Его звали (удивительно, что я вообще это помню) Дейсон Дак. — Дейсон Дак?! — Да, Дейсон Дак, только много особо не говори про него, дядя Скрудж, Дональд и Клювдия очень не любят это имя и становятся злыми, когда кто-то говорит «Дейсон Дак». «Надо же, Дейсон Дак, надо записать, только чтобы бабушка не стала проверять мои блокноты, а то, чувствую, мне плохо придется.» — подумала стоящая за дверью Вебби, записывая запретное имя на листок бумаги. — В то время я грезила о самолетах, мечтала взлететь в небо. Я надеялась, что кто-нибудь поможет мне в осуществлении моей мечты. Но дядя Скрудж считал по-другому. — Делла, никаких самолетов, ты же знаешь, что у меня сейчас серьезные финансовые проблемы. — Они у тебя всегда! Клювдия, которая была здесь и наливала чай, строго посмотрела на меня. — Юная леди, имейте совесть! Вашему дяде и так тяжело последнее время, а тратить деньги на то, чтобы разбить очередной самолет, ему просто невыгодно! — Неправда, я умею управлять самолетом! В гостиную, где мы завтракали, зашел Дональд. Он услышал наш спор и понял, что я опять пытаюсь провернуть какую-то авантюру и поддержал Скруджа. — Это печально, мам! Неужели никто… — Да, Хьюи, никто не поддержал меня! Все были настолько занятыми, что даже не обращали на меня внимания и просто игнорировали мои самые обыкновенные просьбы. Именно тогда я решила: — Ничто не остановит Деллу Дак! Я вышла из-за стола и направилась в сад, надеялась посидеть там, подумать немного о том, как же мне добиться желаемого, и вдруг увидела, как какой-то утенок ворует малину с кустов. Раньше у нас в саду росли кусты малины, потом вкусы дядюшки неожиданно изменились, и теперь там растет крыжовник. — Фу, гадость! — Хьюи поморщился. — Согласна с тобой. Воришка уже набрал полное ведерко нашей малины, и тут я подбежала к нему, схватила ведро, и строго посмотрела на воришку. — Эй, никто не смеет красть малину у дяди Скруджа! — Извиняться будешь в суде! Дядя Скрудж! — как можно громче крикнула я, надеясь, что он услышит. — Ты что, племянница Скруджа Макдака? Самого Скруджа Макдака? — Да, все верно, а ты вор, который заслуживает быть в тюрьме! — Послушай, как тебя там… — Делла, Делла меня зовут. — Отлично, Делла, не выдывай меня, умоляю тебя, пожалуйста, Делла! Я в семье один, отец у меня умер 2 года назад, а мама тяжело больна, я беру эту малину для того, чтобы продать и купить на эти деньги лекарства, я не хочу потерять маму! Пожалуйста, Делла, кем бы ты не была, помоги… Я люблю маму больше всего на свете и… — Стой, стой, стой! — я пыталась понять, врет ли он, но тут услышала шаги Скруджа. — Прячемся! — я нырнула в кусты с ведром стараясь не шуметь, воришка следом — Делла Дак! Ты где, проказница? Он несколько минут постоял, потом ушел. Я повернулась к воришке. — Как тебя зовут? — Дейсон Дак, у меня тоже фамилия Дак, здорово! — Да, мы получается однофамильцы. Можешь взять малину, я придумаю что-нибудь. — Спасибо, Делла, спасибо большое! Кстати, приходи к нам в гости, я живу на набережной в самом первом доме, как выйдешь, увидишь линию домов, самый первый — мой! Заходи, будем рады тебя увидеть! Он обнял меня и забрал ведро малины. Я помахала ему и вышла из укрытия. Вот как мы познакомились с твоим отцом, Хьюи. Ты же это хотел услышать? — Не совсем, но история интересная. Я пока не буду говорить братьям об этом. — … Не будь, как Дьюи! Тебе все равно рано или поздно придется все рассказать им. Кстати, у Скруджа есть таинственная тетрадка, на ней что-то написано, а точнее, письмена на каком-то очень древнем языке. Она лежит у него в кабинете. Я пойду готовить ужин, увидимся за ужином! Как только Делла ушла, в комнату вошла Вебби. Та уточка, чьего появления больше всего опасался Хьюи. — Дорогой Хьюи, у меня есть на тебя компромат! — и она помахала листком, на котором записала историю знакомства родителей тройняшек. — Ой, — только и мог сказать Хьюберт. Он был очень напуган.