***
Томляющее преднезновение млело, всё ещё плывя глубоко на дно. Его обнажённое тело не слушалось от слова совсем — оно тонуло и тонуло, не оставляя шанса на спасение или прощение, мелькая в корыстных уголках памяти все краткие кадры сцен насилия, принесённые своим жертвам. Не понимал, как он мог дышать и думать в неведомых глубинах небесного океана, как великие очи беловолосого? Сам Бог родил? Выдуманные бредни. Мелкие пузыри, набитые воздухом, вылетали из рта парня, вмиг лопаясь, как и его нервы при виде каждого, кто посмел с Эммой и Норманом не то, что поговорить — взглянуть. Образ юной девушки…Альбиноска? Ни разу в жизни их не встречал. Вся бледная, даже волосы, чем-то схожа с Норманом…Глаза красные…Глубокие…Реснички белые… Красивая…Но недостаточно, чтобы быть наравне с Антенной и Боссом. Мило улыбается…Разговаривает с ребятами…Ах…Вот оно что…Даже сейчас проблемы его достигают, во сне… Разбудил его при темноте двойной стук в дверь. Какому ушлёпку взбредёт в голову будить в поздний час? — Норман…Рэй…Можно? — Рэй мысленно забирает свои мысли назад. В подобном случае все бы пошли нахуй, кроме неё, кроме их любимой Эммы, что ей взбредёт в любой момент, даже ночью, когда нужно спать. И нет, здесь нет иронии. Такова она — любовь всей их жизни. — М…Да? — не особо ещё проснувшись, пробубнил Рэй, оборачиваясь от стены в сторону открытой двери. Глазки зажмурились, прикрыв своей рукой излучение света. Зашла внутрь, выключив фонарь на смартфоне, не раздражая Рэя. — Эмма? Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Норман, как обычно навыдумывав себе тысячу и одну причин почему девушка не в постели, и все из них не удручающие. — Можно я с вами посплю? — спокойно озвучила она. — А? Поспишь? — переспросил Рэй, проснувшись от вторгшейся Эммы. — Да…Мне не уснуть. — Конечно можно. Куда ляжешь? — невинно улыбнулся белокурый, натягивая одеяло на себя. — Мы можем уложиться вместе втроём. — предложила Бестия. — Не можем: не поместимся, да и кровать нас не удержит. — констатировал факт Рэй, выявляя правду наружу. Хотя, тут даже наверное Эмме понятно, но это не она, если не станет отстаивать своё. — Да ладно тебе, можно подумать мы такие тяжёлые. — мило надула щёчки рыжая. Милашка. — Считая вес всех троих — да. — Он имеет в виду, что можно. — улыбнулся Норман, спускаясь с второго этажа к Рэю, ложась рядом. Забавно. — Ура! — обрадовалась Эмма, тоже легла. Рэй был посередине тех двоих, загораживая путь выхода. Но…Ему вовсе не хотелось уходить… — Предатель. — ехидно улыбнулся ему. — Взаимно, — подстрекнул Норман, дав возможность вспомнить, что возлюбленный сам имел погрешность в предательстве, много лет тому назад, в Благодатном доме. Мирно лежат, глядя вверх. — Как думаете, всё наладится? — задал наводящий вопрос парень, бросая еле ощутимую дрожь в горле. Если бы каждый знал ответ на этот вопрос…Всё зависло от их общения с кем-либо…Жаль, но они не должны этого знать… — Пока мы вместе — ничего не страшно! — подбадривая, крепко-накрепко обняла мальчишек Эмма. Силы хоть отбавляй, но, по правде, в её сознании веяли сомнения в своих сказанные слов, постепенно. Объятия весьма живые, а её духи и запах шампуня пьянил куда сильнее, чем любая дурь в мире…Руки сильные, не хрупкие…Обволакивают двое умиротворённых мужчин, что полностью любят эти изысканные кисти, и не только их. — Да… — буркнул Рэй, закрывая глаза. Он чувствует стояк. Вовремя, блять. Теперь, в ту секунду, когда они только что обсуждали убийства и испытывали страх при мыслях об этом маньяке, Рэй возбудился. Он с удовольствием бы тонко намекнул любимым приступить к действиям, но подходящяя ли для этого обстановка? Но, если рассудить логически, этим можно ещё раз искоренить все подозрения из головы Нормана: не станет же убийца, который на волосок от разоблачения, заводиться от этого. Рэй упирается членом в бедро Нормана, опуская руку на его плечо. Хотя они и одеты, его приятель должен понять Рэя. — Рэй… — шёпотом произносит Норман, пальцами хватаясь за головку члена, заставив Циклопа улыбнуться, окинув лежащую рядом Эмму взглядом. — Э…Что вы делаете? — задаёт она нелепый дня неё самой вопрос, хотя и без слов всё поняла: по движениям рук Нормана под одеялом вполне объяснимо, куда они тянутся. — Мой любимый отмаливает вину за свои нехорошие мысли. — усмехнувшись, и опустив руку в волосы Эммы, говорит Рэй, стараясь глазами показать, что и она может приступать. Тёплая рука Эммы поглаживает живот Рэя, смело пролезая под резинку пижамных штанов. Волнообразными движениями гладит яйца, массирует основание члена. Норман всё ещё ощупывает головку, надавливая на неё и, не отрываясь, смотря на лицо Рэя. Ради секунд, когда Норман и Эмма дарят всю свою любовь ему, только ему одному, можно было бы убить не просто часть знакомых, нет, Рэй бы испепелил планету, уничтожил бы все цивилизации, только бы эти двое были с ним и их никто не обижал. Рэй неспешно стягивал с себя брюки, спуская их до середины бедра, грубо хватая руку Босса, и опуская её на оголенный орган. Положив руки за голову, Рэй закрыл глаза, ощущая, как мизинец Нормана пытается раздвинуть кожу у головки и пролезть в уретру. Эмма захватила член двумя ладонями, очень плотно, сжимая, и то поднимая их, задевая руки Нормана, то опуская вниз, чуток касаясь живота. Вздохнув, и открыв глаза, Рэй держал Эмму за запястья, водя её руками и подстраивая под нужный темп. Её будто шёлковые ладони дарят неземное блаженство. Она скользили по выпирающим венам, теперь двигалась спокойно без помощи Рэя и он убрал руки, задумчиво глядя в темноту. Впрочем, подумать всегда успеется, главное, вкусить сполна робкие щекочущие ощущения от Нормана. По члену проходит приятный зуд, Рэй начинает двигаться снова своей рукой, чтобы предугадать, какое движение принесёт максимум удовлетворения. С губ срывались тихие стоны, а тело Рэя слегка выгибается. — О…И эти ублюдки хотели отнять у меня вас… — невнятно шепчет Рэй. Разум и осторожность в моменты ожидания пика наслаждения уходят, делая его самого чувственным и эмоциональным, а ещё столь откровенным и слабым. Он, Эмма и Норман будто сливаются во что-то одно, объединённое общей целью — довести Рэя до оргазма. Порой Рэю кажется, что, расскажи он им обо всем, они бы поняли, они бы не поменяли своего мировоззрения к нему. Нарастающая пульсация в члене усиливается, мысли становятся всё более безумными. Часто, в самые отчаянные, и сжимавшие сердце в комок часы Рэй мечтал, как рассказывает обо всём, о себе настоящем Эмме и Норману, а они, хоть и осуждая, всё равно сидели бы рядом, гладя его по волосам и убеждая, что ничего страшного в содеянном нет, мир и впрямь стоит очищать от грязи в виде ёбанных людей. — Ты постоянно то о «псинах», то о «ублюдках». Всё хорошо? — спросил Норман, целуя в щёчку, и немного виновато смотря в глаза Рэя. — Нет, просто херню несу. Мне чересчур хорошо. — откидывая руки на подушку, и отгоняя очередной поток мыслей, омрачающих эту ночь подобно летучим мышам, впадающим в уютный дом. Две пары рук елозят по члену, выворачивая душу Рэя наизнанку, растворяя всю адекватность и самоконтроль, вынуждая резкий голос стонать на всех высотах. Сердце так стучит, будто хочет вырваться из темницы-ребёр. Сердце… Не нужно вспоминается одна из жертв, которой Рэй из интереса вырезал ещё бьющийся красно-лиловый орган. Снова, снова месьевые картинки и краски в его голове, как кадры кино, сменяющие друг друга с неудержимой быстротой. — Тебе не нужно так стонать, любимый. — Эмма целовала в губы, на что Рэю сложнее дышать. Пенис дёргался, низ живота тяжелел, затем и вовсе становилось тепло-тепло, ноги под одеялом дрожали. Рэй понимал, что кончает прямо в ладонь Нормана, слишком заигравшегося с головкой. — А если…вы…разлюбите меня? — сквозь одышку задаёт привычный и наверняка надоевший его любимым вопрос. Но не задать не может, каждое их «ты дурачок», внушает ему надежду на дальнейшее. — Прекрати нести чепуху, дурачок! — звонким голосом опровергла его главный страх Эмма, в темноте её зубы в улыбке блестели, словно белая звезда.***
— Магдалина, ну что ты бежишь? Я убью тебя совсем не больно, для тебя сделаю одолжение. — смеётся Рэй, идя медленными шагами по заброшенному зданию. Когда-то тут кипела стройка и должны были построить торговый центр, но лет двадцать назад забросили. В городе Рэю известна каждая заброшка, каждые криво нарисованные отшельниками подростками граффити и надпись «пидор», оставленная этими же детьми. Всё всосалось в мозг, как губка. — Пожалуйста, не надо… — девушка выбивалась из сил, давно скинула туфли с небольшим каблуком — бежать в них сущий ад. — Надо, Магдалина, надо. Не бойся, так как ты, хе-хе, также обожаешь Эмму, как и я, ты умрёшь не особо болезненно. — ускорился. Когда кого-то догоняешь, вначале не надо сильно напрягаться. Жертва должна изнемочь и только тогда, с полными силами, сможешь напасть. Прижал её к стене, вдавливая кулаком в грудь. В этой грязи альбиноска кажется столь мистичной. Вообще эта дева полна мистики, словно призрак во плоти пробрался накануне в сон, а позже стал реальностью.***
— Знакомьтесь, это Магдалина. — радостно поприветствовала девушку Эмма, сидя в одним из дней в кафе.