***
— Фил? — Бев провела пальцем по руке, лежащей на её колене. — А ты вообще сильно есть хочешь? Дарко посмотрел на неё, на секунду оторвав взгляд от дороги. — Хм? Мы почти у ресторана, скоро поедим. — Да… — вздохнула Бев. Она поигралась с его пальцами, заставляя Дарко рефлекторно сжать руку. — Это, вроде как, отличное местечко, и мы не выбирались никуда с тех пор, как родилась Клеа… — Но… — Но я вот тут подумала, может, ты захочешь вместо этого вернуться домой?.. Дарко улыбнулся ей. — Мы уехали минут пятнадцать назад, ты уже соскучилась по малышке? — Что? НЕТ! — засмеялась Бев, потянувшись к висевшей у неё на шее подвеске в виде микроскопа. — Эта мелкая засранка переживёт несколько часов в компании с Найджелом и Адамом. Дарко склонил голову набок. — Так какой у нас план, доктор Кац? Бев пожала плечами. — Просто подумала, что мы могли бы поехать домой, заказать пиццу и трахаться, как кролики, не опасаясь, что Клеа заплачет, если кто-то из нас начнёт громко стонать. — Никогда бы, блять, не подумал, что из-за неё даже потрахаться нормально не сможем… — Ну так что? Я не против продолжить наше свидание в ресторане, здоровяк, просто предлагаю ещё один вариант. — Ужин в ёбаном роскошном ресторане или ты голая на кухонном столе? Дарко резко развернул машину, от чего завизжали шины.***
— От неё пахнет, — Адам с отвращением посмотрел на ребёнка на руках Найджела. — Чо? Я ж, блять, только что подгузник сменил. Чиста, аки слеза младенца, так ведь, мисс Клеа? — Найджел удобно устроил её у себя на руке. Он протянул ей бутылочку и улыбнулся, когда девчушка радостно вцепилась в неё. — Я думаю, это из-за молока. От неё плохо пахнет, и она издаёт странные звуки. Вытянув шею, Найджел поцеловал Адама в висок. — От меня тоже, красотуля, но ко мне же ты привык. Адам ещё минуту изучал ребёнка. Прикончив содержимое бутылочки, она попыталась дотянуться до носа Адама. Он отпрянул. — Мы выбились из её расписания на двадцать минут. — С ней всё в порядке, клянусь тебе, дорогуша, — Вот, вымой это и закончи накрывать на стол, а я помогу ей срыгнуть и присоединюсь к тебе за столом через десять минут. Адам кивнул, беря бутылочку. Найджел перекинул через плечо полотенце с бегемотиками и начал осторожно трясти Клеа. — Ну-ка, дорогуша, давай-ка покажем тебе семью, пока мы ждём. Он подошёл к большому фотоколлажу на кухне, заметно разросшемуся с тех пор, как он начал его создавать, и теперь занимающему почти половину стены. Найджел всегда мечтал о большой семье, он представлял её с самого детства, когда хахали его мамаши колотили в дверь его спальни, пьяно выкрикивая гнусные угрозы и обещания. Он сразу же хотел начать с Габи: завести одну или двух дочек, с которыми могла бы нянчиться Констанция, а он — бесконечно их баловать, а позже, возможно, ещё и сына, которого Найджел вырастил бы добрым, честным, терпеливым и совсем не похожим на своего отца. Влюбившись в Адама, ему пришлось отказаться от своей мечты. Его Космо не смог бы одновременно переносить закатываемый ребёнком хаос и справляться со стрессом из-за учёбы. Адам терпеть не мог маленьких детей, у него ушли месяцы, чтобы научиться терпеть их крики, когда туристы приходили с ними в обсерваторию. Найджелу пришлось выбирать, но в итоге выбор оказался менее болезненным, чем он себе представлял. Реальная жизнь с Адамом была лучше, чем фантазия с Габи. Он, так или иначе, завёл большую семью, правда, не без крохотной помощи Бев и Дарко. Найджел пообещал себе, что отдаст Клеа всю свою любовь. И если Бев и Дарко продолжат в том же темпе, то через несколько лет он, вероятно, будет нянчить ещё одного или парочку спиногрызов Далька. Этого будет достаточно, даже более чем достаточно. — Вот так, — Найджел похлопал Клеа по спине, как научила его Бев. Он всё ещё боялся, что может непроизвольно сделать ей больно. — Вот твои мама и папа, когда подрастёшь, я научу тебя вычислять гондонов, чтобы ты не спуталась с каким-нибудь уёбком вроде меня или Дарко, идёт? Вот они на своей свадьбе — это я там с твоим дядей Джимми в бассейне позади него. Я тебе расскажу, почему он держит меня за штаны, когда станешь постарше. Вот дядюшка Адам за работой, смотрит на звёзды. Я знаю, что сейчас может показаться, что ты ему не особо нравишься, но ты просто, блять, подожди. Когда пойдёшь в школу, у тебя будут самые охуенные научные проекты. Обещаю, он в тебя влюбится, как только научишься пользоваться горшком, моя дорогая. А вот все мы на лыжах в Большом Медведе. Папанька твой тогда чуть руку себе не оттяпал, когда дрова рубил. Он-то тебе будет рассказывать, что это всё я виноват, но ты уж слушай своего дядюшку Найджела, ладно? А это у нас кто? А это bunică твоя. Красавица же, а? Она мне, знаешь ли, жизнь спасла. Как и папанька твой, но ты об этом ему молчок, договорились? О, а мужик рядом с ней — это Харлан. Тот ещё уёбок, так что ты уж мне пообещай, что блеванёшь на него, когда они приедут в гости в следующем месяце. Клеа срыгнула, потом сплюнула. Найджел усмехнулся, вытирая рот малышки. — Моя ж ты девочка! Правильно, потренируйся щас. — Нехорошо приучать её вызывать рвоту по команде, — отчитал его Адам, расставляя тарелки на столе. — И Харлан очень хорошо относится к Констанции, у них очень насыщенная сексуальная жизнь. Найджел закрыл глаза, стараясь не сжимать ребёнка слишком сильно. Он наполнил гневом красный шарик и отпустил его. — Адам, мы об этом уже говорили. Адам закатил глаза. — Я считаю, это хорошо, что Харлан так обеспокоен оргазмами Констанции. Ты же не хотел бы, чтобы она была с кем-то, кто пренебрегал бы её удовольствием ради собственного, верно? То же самое и с Клеа, мы хотим, чтобы она нашла себе партнёра, который… — Если я тебе сейчас скажу, что ты прав, ты пообещаешь мне, что в жизни об этом больше не заикнёшься, пожалуйста? Губы Адама вытянулись в сердитую линию, но он кивнул, раскладывая макароны с сыром по тарелкам.***
Джен постучала в дверь квартиры и нацепила свою самую дружелюбную улыбку, приготовившись достать пиццу из термосумки и вручить её клиенту. Со вздохом она снова постучала, по ту сторону двери послышался смех и какой-то грохот. Пока она ждала, из квартиры донёсся радостный вопль и приближающееся к двери шарканье. Дверь распахнулась. Перед ней стоял здоровущий мужик, совершенно голый, не считая шевелящегося одеяла, перекинутого через его плечо и едва прикрывающего пах. Джен вздрогнула от удивления, когда до неё дошло, что одеяло на самом деле было завёрнутой в одеяло женщиной, смеющейся и дрыгающей ногами. Мужчина сильнее сжал женщину, шлёпнув её по заднице. — Э-э-э… это будет… — Вот, — мужчина сунул Джен несколько купюр и схватил пиццу. — Сдачу оставьте себе. Он развернулся и захлопнул дверь. Джен мельком смогла разглядеть хохочущую женщину, болтающуюся над его голой задницей. Та помахала ей рукой, пока закрывалась дверь. Джен посмотрела на свои руки, он дал ей три двадцатки и полтинник. Чёрт, ей нравились странные клиенты.***
Объёму лёгких Клеа можно было только подивиться. Найджел и понятия не имел, что ребёнок способен плакать так долго. Она начала с середины ужина и, похоже, решила, что ничто в мире не сможет её успокоить. Подгузник был сухим. Её накормили. Она совершенно не желала играть ни со своими игрушками, ни с волосами Найджела. Некоторые младенцы, видимо, просто хотели, чтобы мир вокруг них превратился в хаос. Пока малышка продолжала кричать ему в ухо, Найджел пытался успокоить её и Адама, раскачивающегося и отчаянно постукивающего пальцами по бёдрам. — Я… я должен был успеть написать сегодня больше, Найджел… Учёба… — Знаю, красотуля, знаю, — попытался перекричать вопли Клеа Найджел, но малышка только стала плакать громче. Адам учился на втором курсе программы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и, по словам его профессоров, должен был закончить учёбу значительно раньше сокурсников и непременно завоевать мир. И всё же Адам всегда нервничал, когда что-то нарушало его учебное расписание. — Я отнесу её в спальню и закрою дверь. Она у меня в два счёта уснёт, обещаю, дорогуша. Адам нахмурился, глядя на ребёнка. — Для плача не было причин. Клеа закричала, замахнувшись на Адама и стукнув Найджела по подбородку. — Вот почему я не люблю детей. Они такие неблагоразумные! — Забавно, — ухмыльнулся Найджел, смирившись с тем фактом, что его правую барабанную перепонку, вероятно, уже было не спасти. — Кой-какие из любимейших моих вещей на свете можно назвать неблагоразумными… Адам закатил глаза. — Я знаю, что ты говоришь обо мне. Унеси её в другую комнату, пожалуйста, и постарайся заставить её замолчать. — Ты занимайся, красотуля, я об этой плаксе позабочусь, — Найджел направился в спальню, на ходу осторожно баюкая Клеа. Он сел с ней на кровать. Он пытался корчить рожи. Он пробовал её укачивать. Он попытался молиться. Клеа оставалась непоколебима. — Такими темпами мне, блять, носком придётся тебя заткнуть, или твой дядюшка Адам нам обоим покажет, что такое настоящая истерика… — нянчился с ней Найджел. Он взглянул на свой телефон. Если он щас не позвонит Дарко, малышка никогда не перестанет плакать. Если он не заткнёт Клеа, Адам с ума сойдёт. Вздохнув, он схватил телефон. — Алло? — Найджел поморщился. — Алло? Говори громче! Что там за шум? Найджел закатил глаза. — Здорово, Харлан, мне нужна Констанция. — Найджел? Иисусе! Что, чёрт возьми, там происходит? — Позови Констанцию! Щас же! — Детка! Это Найджел. Он всё ещё зарабатывает на жизнь, избивая людей или типа того? Ты только послушай, что на заднем плане творится! — Ох, дай мне уже телефон, старый ты дурак. Найджел? НАЙДЖЕЛ! Что у вас случилось? — прежде чем Найджел успел открыть рот, Констанция понимающе хмыкнула. — Ага, поняла, Клеа осталась у вас на ночь? Найджел положил малышку на кровать, осторожно поглаживая её животик, и поднёс телефон к своему единственному слышащему уху. — Ты должна мне помочь. Она не мокрая, не голодная, ей не больно. Мне кажется, она просто нас ненавидит. Я должен заставить её заткнуться, иначе Адам с катушек слетит. — Филлип маленьким был совсем, как она. Он кричал точно так же, когда переутомлялся, и всякий раз, когда мы с его папой пытались заняться любовью. Боже, это был долгий год… — Найджел скорчил мину, но промолчал. Ему нужна была её помощь. — Хорошо, у меня есть идея, просто делай то, что я говорю, ладно?***
Бев томно потянулась, чувствуя, как Дарко кряхтит и ёрзает под ней. Они валялись на полу рядом с диваном, дорогущее одеяло было испачкано маринарой и крошками от корочки. До кровати они так и не добрались, а большую часть пиццы — пронесли мимо рта, но это определённо был один из лучших вечеров на памяти Бев за последнее время. Она повернулась поцеловать Дарко, и засмеялась, заметив прилипшую к его шее пепперони. С дразнящей усмешкой Бев сняла кусочек зубами. — Ох, не думаю, что снова смогу подняться, — простонал Дарко. — Славненько, старикашка, потому что нам ещё в порядок себя привести надо и пойти забрать спиногрыза. Адам, наверное, уже нас возненавидел, — она села, не без удовольствия оценив масштаб устроенного ими бардака. — Да Найджел футбол её, наверное, смотреть посадил, и сам рядышком, кроет судей хуями. Всё с ней в порядке. — Филлип Далька, ты хочешь мне сказать, что нисколечко не соскучился по нашему ребёнку? Дарко сел с кислой миной. — Нет. Я тебе говорю, что после последнего раза я, блять, ногами пошевелить не могу. Бев поцеловала его в лоб, выковыривая кусочек сыра из своих волос. — Вставай, здоровяк. Пошли спасать Раки, пока наше дитё их не доконало.***
В ту же секунду, как открылась дверь, Адам бросил на них сердитый взгляд. Он сидел на диване с ноутбуком на коленях, окружённый картами звёздного неба, отчётами и книгами. — Ваша дочь очень шумная, и от неё пахнет прокисшим молоком! Бев и Дарко с минуту смотрели друг на друга, а затем пожали плечами. — Ага, так и есть, — сказала Бев. — Но я слышала, после приучения к горшку становится легче. — Подожди несколько лет, она тебе ещё понравится, — заверил его Дарко. — Наверное… — Видимо, — допустил Адам. — Как ты думаешь, когда она станет вести себя лучше? — Честно? Если она не прекратит так орать, пока ей стукнет два, мы просто сбагрим её в цирк и заведём себе нового спиногрыза, — невозмутимо заявила Бев. — В цирках даже слонам больше выступать не разрешается, так что не думаю, что они будут брать детей. — Всегда можно продать её на eBay, — пробормотал Дарко. — Кстати, говоря о нашей малышке, где она? Ты ж не выкинул её с балкона или ещё что похуже? Ведь нет же? — Нет! — не на шутку испугался Адам, а потом до него дошло. — Оу, ты пошутил. Час назад я отправил Найджела с ней в спальню. — Ты это слышал, Фил? Наша дочурка в спальне с Найджелом! — ухмыльнулась Бев. Дарко поморщился, затем предостерегающе поднёс палец к её носу. — Даже не начинай. Это был такой шикарный вечер. Не пытайся, блять, его испортить, — цапнув его за палец, Бев проскочила в спальню мимо него. Она выбежала оттуда уже через секунду с широченной улыбкой на лице. — Телефон! Срочно дай телефон! — Дарко кинул ей свой «Самсунг» и последовал за ней в спальню. Адам с любопытством отложил ноутбук в сторону и пошёл за своими друзьями. Найджел лежал на кровати, подложив под голову несколько подушек, Клеа крепко спала на его обнажённой груди. Он с нежностью поглаживал пушок на её голове, изредка спускаясь вниз, чтобы погладить по спине. Она ещё теснее прижалась к нему, крохотные пальчики играли с его волосами, пока она тихонько посапывала. Негромким глубоким голосом Найджел напевал: Culca-te, puiut micut, Culca-te si te abua Pâna mâine-n dalba ziua. Si te culca si adormi Pâna mâine-n dalbe zori. Doina din ce s-o facut? Dintr-o gura de mic prunc. L-o lasat maica dormind, L-o aflat doina zicând. Abua – bua – bua, Abua, tucu-l maica, Nu te teme tu de zmei, I-a goni maica pe ei. Puisor cu ochi de mure, Maica-i dusa la padure, Ti-a aduce gatejoare Si ti-a face scovergioare. Бев держала телефон ровно, снимая. Дарко опустил голову, ухмыляясь своим ботинкам. Адам с любопытством наблюдал. Ему всё ещё не нравилась малышка, но он был бы не прочь занять её место на этой крепкой груди. — Пссс… Найджел. Улыбнись! — прошептала Бев, привлекая внимание Найджела, пока переключала телефон в режим фотосъёмки. Он одарил её зубастой улыбкой, когда щёлкнула камера. Сделав ещё несколько снимков, Бев положила телефон в карман и направилась к кровати. Найджел поцеловал Клеа в макушку и передал её Бев. — Она такая же выёбистая, как и её папаша, но, блять, какая же красавица, вся в маму, — проворчал Найджел, но глаза его улыбались. Дарко показал ему средний палец, схватив сумку с детскими вещами. — Что ж, дай знать, если вдруг захочется заскочить и уложить это вечно орущее чудо спать, — сказала Бев. — Кто бы мог подумать, что ты у нас спец по младенцам. — Я позвонил Констанции, она знала, что делать, — Найджел потянулся, прежде чем повернуться к Дарко. — Видать, ты в младенчестве был тем ещё мелким засранцем. — ТАК И ЗНАЛА! — как можно тише прошипела Бев, стараясь не разбудить ребёнка. — Ложь, пиздёж и провокация, — сверкнул глазами Дарко. — Как бы то ни было, — Бев закатила глаза, — спасибо вам, ребята, что за дитём присмотрели. Я обещаю, мы не будем доставать вас этим слишком часто. — Всегда, — сказал Найджел. — Иногда, — поправил Адам. Бев усмехнулась и поцеловала Адама в щёку. Как только за Бев и Дарко закрылась дверь, Адам почувствовал, как вокруг него обвились тёплые руки, и ощутил и знакомую тяжесть, когда Найджел положил подбородок ему на плечо. От поцелуев по спине побежали мурашки, пока Найджел легонько покусывал его шею. — Ты присматривал за ребёнком и смог это пережить, красотуля, — пробормотал Найджел в шею Адама, скользя рукой вниз по его груди. — Думаю, за это полагается награда, что скажешь? — У тебя очень хорошо получается управляться с ней, — сказал Адам, медленно растворяясь в ласках Найджела. — Но я… не думаю, что я… что мне когда-нибудь захочется… — Не волнуйся, красотуля, я не хочу заводить детей, — Найджел оставил небольшой засос на плече Адама. — Хорошо, — Адам повернулся в объятьях Найджела и, запустив пальцы в волосы его на груди, слегка потянул. — Но… эм… как бы ты отнёсся к расширению нашей семьи несколько иным способом? — спросил Найджел с озорным блеском в глазах. Адам замер в объятьях Найджела. Он отстранился, на лице его застыло суровое выражение. — Я не хочу полиаморных отношений, Найджел. — Господи, Адам! — Найджел усмехнулся, проводя рукой по волосам. — Я имел в виду завести ебучую собаку. Адам тут же упал обратно в объятия Найджела, широко улыбаясь. — Оу, хорошо. Одно условие. — Какое? — Будешь петь ей румынские народные песни всякий раз, когда она расстроится или завоет, — Адам ухмыльнулся и направился в спальню, за ним не отставая последовал смеющийся Найджел.