Лотос

— Прошу, не заставляй меня говорить, — обронила кицунэ и резко отвернулась. Всё было неправильно. Не так, как она себе тысячу раз представляла, не так, как её учили. Стыд сжигал изнутри не меньше, чем желание. И она боролась. Со своими страстями, со своими эмоциями. Как и положено, победила гейша. Мэй тихо выдохнула и сказала: «Прости, Такао, мне, наверно, лучше уснуть». Голос дзёнина за спиной, задевая ветром верхний край ушка произнёс: «Не лучше». Её кинуло в жар, все волоски встали дыбом на теле, сердце застучало так, что накрыло испугом: сейчас превратится в лису. Но Такао снова переместился к ее лицу. — Не бойся, я не могу сделать ничего непоправимого, я всего лишь призрак, — уголки губ едва заметно приподнимаются. — Но, если ты действительно хочешь, чтобы я ушёл, я, конечно же, оставлю тебя. Тишина. Мэй молчала, кажется, несколько бесконечностей. Она решила ни за что не произносить это вслух, но посмотрела ему в глаза. Со всем всепоглощающим желанием, что было в ней. И едва она подняла взгляд, синие искры начали ползти по её коже. Каждое их прикосновение дарило легкое покалывание и нежное поглаживание одновременно. Они плыли вверх по рукам, доходя до плеч распределялись: часть двигалась на шею, охватывая ушки, забираясь в волосы, остальные же нырнули под одеяло. Мэй жарко выдохнула и убрала руку, прижимающую одеяло к своему телу. Резкий взмах руки колдуна и палатка, которая была над ними развалилась, вторым взмахом он поднял девушку в воздух. Её взгляд устремился в звездное небо, точно такие же звёзды ползали по всему её телу и держали ее на весу. Сорочка трепетала на ветру, и девушка не понимала, делает ли это природа или колдун. Мэй посмотрела на Такао. Не сводя с неё пристального взгляда, он рисовал в воздухе движения и направления, по которым текли искры по телу кицунэ. Когда мужчина заметил, что она наблюдает, движения изменились и Мэй почувствовала, как искры ныряют под сорочку и начинают окружать и опутывать её грудь. Тихий стон, голова девушки запрокидывается. Руки резко вытягиваются вниз, и сжимаются в кулаки в попытке сжать что угодно. Искры плыли ниже вдоль живота, параллельно с ними поднимались от кончиков пальцев ног другие, Мэй знала, где они встретятся. И не было в её жизни встречи, которую она ждала бы больше. Она закипала, тяжелела, её распирало от ощущений и эмоций, каждая клетка тела наполнялась лаской и теплом. С мольбой в глазах посмотрела Мэй на колдуна. Их взгляды встретились, и девушка видела, как резко он раскрывает ладонь, словно бросает поводья. В этот момент каждая искра направилась под сорочку Мэй, пощекотала её бедра, и взорвалась фейерверком в её океане. Мэй закричала. Она разжала кулаки и из них вырвались испепеляющие потоки огня. Такао с восхищением смотрел на девушку. Огонь из ее рук затих, сорочка плотно облегала мокрое тело, румянец заливал щеки, растрепанные волосы прилипали ко лбу. Аккуратными движениями он восстановил палатку и поместил Мэй под одеяло. Как будто ничего и не было. Даже вернул ее руку, прижимающую одеяло на место. — Ты — самое восхитительное, что я видел в жизни, — шептал дзёнин, но она молчала, и он добавил. — Если неловко, я могу сделать всё сном. — Нет! — вскрикнула Мэй и прижала руку к губам, она не ожидала, что выйдет так громко. — Нет, я хочу помнить это всегда. — Тогда посмотри на меня, подними глаза. Мэй поёжилась, стыд и неловкость захватили её, но она взглянула на Такао и расслабилась. Она увидела, что он тоже изменился за эту встречу. Его ледяные глаза стали тепло синими, а края губ едва заметно, но стремились вверх. — Думаю, мы скоро увидимся, спокойной ночи, Мэй, — он отправил поток искорок к её губам и сам же в нём растворился. Девушка упала головой на подушку, к её удивлению, мыслей в голове не было. Она уснула едва обрадовавшись этому факту.

***

— СТОЯТЬ!!! Кицунэ снова проснулась. Что-то происходило за пределами палатки. Она услышала голос Кадзу: — Сонная, выходи, решать нужно уже сейчас. «Торговец!» – пронеслось в голове Мэй, она судорожно надела кимоно и как можно скорее вышла из палатки. Солнце уже начало вставать. Кадзу держал нож под горлом у торговца и смотрел на Мэй: — Расскажи ей. — Я ничего не видел, ничего не знаю, просто решил поехать один дальше, — заикаясь и дрожа лепетал пожилой мужчина. — Мы даже плату тебе не отдали, — заметила кицунэ, прищуриваясь. — Я не… мне надо… я срочно по делам решил… — продолжал мямлить торговец, растягивая время, чтобы придумать приличное оправдание. — Довольно. Кадзу, пожалуйста, опусти нож, — попросила девушка, и синоби моментально отпустил мужчину и спрятал оружие так быстро, что Мэй даже не поняла куда именно. Колдунья медленно подошла к торговцу и коснулась его груди, закрыла глаза и начала произносить неразборчивые слова. Затем начала говорить: — Ты довезешь нас до города, как это и планировалось, и возьмешь плату. Но главное, ты никогда никому не скажешь о разбойниках, что тут были, и как они исчезли. О сгоревшем лесе ты тоже будешь молчать. Если нарушишь это, ты и все, кого ты любишь, сразу же начнут умирать самой долгой и мучительной смертью. Заклинание я уже произнесла. Торговец испуганно кивнул. — Понял, госпожа, я всё понял. — Иди к себе, у нас есть еще время для сна. Он спрятался в своей палатке и Мэй услышала тихое: — Загадочная, ты же не умеешь такие заклинания делать... — Но ведь он этого не знает, — расплылась в хитрой улыбке кицунэ. — Хитро, — с уважением отметил Кадзу. — Настоящая синоби, — и ехидно добавил. —Кулон у тебя красивый. Мэй схватила кулон рукой, залилась румянцем и ушла к себе, проклиная мужчину за полное отсутствие деликатности.