***
— Чёрт, моя спина меня убивает, — пробормотал сонно Чонгук, выворачиваясь так, чтобы помассировать длинными пальцами мышцы на затылке, спускаясь ниже вдоль позвоночника. — Ты всё ещё спишь на диване? — закидывая в блендер банан, Сокджин принялся выковыривать из банки греческий йогурт, чтобы добавить его к остальным ингредиентам. Кажется, приготовление коктейля для Чимина стало для него новым хобби. — А где я по-твоему должен спать? — нахмурился Чон, достигнув самой больной точки. Ему срочно нужен был массаж. — Ну, не знаю… — сделав вид, что он задумался, Ким принялся отмерять ¼ чайной ложки ванильного экстракта. — Может быть, вместе с ним на кровати? — Хён! — не сильно ударил он старшего в плечо, на что тот тихо хихикнул. — Заканчивай с этим дерьмом! — А что тут такого? — фыркнул Джин, посыпав сверху листьями шпината, и закрутил крышку, чтобы далее включить блендер. — Раздели постель подушками посередине, если ты так сильно боишься задушить его во сне своими объятиями. Как ни странно, идея Чонгуку показалось неплохой. Всяко лучше, чем спать на диване и, в конечном итоге, спустя несколько дней не разогнуться, получив на завтрак вместо вкусных блинчиков хёна защемление нерва в спине. — Приму к сведению, — побежденно выдохнул черноволосый, принявшись делать зарядку, сидя за кухонным столом, в то время как Титановец принимал душ. — Думаешь, ему это понравится? — указал он взглядом на оставшийся на столешнице шпинат, добавленный в сегодняшний коктейль для полукровки. — Будем надеяться, — пожал плечами Сокджин, придерживая стеклянный сосуд, в котором смешивались ингредиенты. — По крайней мере, у него нет непереносимости лактозы, и это очень упрощает его кормление. — Мы носимся с ним, как с маленьким ребёнком, — хихикнул Чонгук, вытянув руки над головой. — Говори за себя, — закатил глаза Ким, но младший успел заметить, как промелькнула тень улыбки на его лице. — Это не я, не успев разлепить глаза ото сна, первое, что сказал своему хёну, было: Чимину нужно купить несколько энциклопедий. Чон высунул язык на данное замечание. — Очень по-взрослому. — Учился у лучших, — с намёком подмигнул Чонгук и, слава богу, успел увернуться от подзатыльника. — Сопляк, — фыркнул старший, выключив питание у блендера. Парень первым делом открыл крышку и склонился над сосудом, принюхиваясь. Эмоции на его лице варьировались от «сейчас меня вывернет» до «если бы я был слишком голоден, то непременно выпил это». — Думаю, что коктейль готов. Пока хён переливал содержимое в стеклянную банку с трубочкой (которую он сегодня купил в одном из магазинов), Чонгук принялся убирать за ним беспорядок, складывая листья шпината обратно в пакет и избавляясь от банановой кожуры. Сегодня у парня было меньше работы, поэтому, проснувшись в семь утра, Чонгук вывел на поляну овец, дав команду Гуреуму следить за стадом, в то время как сам вернулся в дом, чтобы приготовить себе завтрак, в процессе несколько раз заглянув в спальню проверить, не проснулся ли Чимин и дышит ли он вообще. Клюя носом над яичницей с беконом, Чонгук с натянутой улыбкой встретил Сокджина, что придерживал в руках пакет с новыми продуктами и ту самую достаточно большую банку для коктейлей Пака. Тогда-то и случилась та история с «Энциклопедией». — Может быть, мне оформить подписку на пару дополнительных каналов? — задумавшись, пробормотал себе под нос Чонгук, вернувшись на своё место за столом, в то время как Сокджин попивал холодное молоко из стакана, прислонившись поясницей к столешнице. — Как насчёт того, чтоб просто открыть для него доступ в ютубе? — Ты же знаешь, как много дерьма на этом видеохостинге, — оторвав взгляд от середины стола, сообщил Чонгук. — И говоря слово «дерьмо», в этом месте его можно найти в буквальном смысле, — хмыкнул Джин, а затем, осушив до конца стакан, поставил его в раковину. — Просто установи настройки и подпишись на несколько хороших каналов. Так он не сможет найти ничего лишнего. — Ты сегодня кладезь идей, хён? — М-м, — только и промычал старший, а затем резко замолк, стоило третьему человеку оказаться на кухне. — На этот раз без происшествий, Чимин? — Без них, — ровно ответил Пак, присаживаясь на своё, уже излюбленное, за кухонным столом место. Скрестив ноги, полукровка чувствовал себя не в своей тарелке из-за того, что Чонгуку пришлось рассказать человеку по имени Сокджин о его матери и их планах, которые включают поиск того самого маяка. Чимин понимал, что утаить от старшего ничего не получится, так как поиски могут занять целые сутки, а за домом и овцами Чона должен кто-то приглядывать. И, конечно же, это будет Сокджин. Поэтому он хоть и нехотя, но был согласен с тем, чтобы рассказать Киму о его матери и их планах. — Держи, это кое-что новенькое, — с мягкой улыбкой на губах Чонгук протянул Титановцу банку с трубочкой, наблюдая за тем, как раздуваются у полукровки ноздри. Принюхиваясь к еде, словно кот, Чимин сделал пробный глоток, а затем второй и третий. — Нравится? Выпустив изо рта трубочку и облизав пухлые губы, Чимин совершенно честно выдал: — Пахнет не очень, но есть можно. — И полезно! — вставил своих пять центов Сокджин. — М-м, — промычал Пак, совершенно не желая одаривать Сокджина похвалой, хоть и знал (чувствовал), что тот ради этого и стоит над его душой, испытующе глядя на постепенно пустеющую банку. Чонгук в это время, кажется, поняв, что к чему, хихикнул, откинувшись на спинку стула, и решил, что пора отвлечь Кима, пока он не сожрал полукровку взглядом, позже выплюнув что-то вроде «сопляк неблагодарный» в шутливой, но всё же обиженной форме. — Так когда же ты сможешь меня подменить, хён? — поинтересовался Чонгук, привлекая к себе внимание. Фыркнув себе под нос, Ким выдвинул стул из-за стола и присел, скрестив руки на груди. — Завтра с Хосоком мы едем на рынок, поэтому… послезавтра? — задумался он, почёсывая подбородок. — Тебе ведь нужна моя машина? Чон кивнул, проведя ладонью по спутанным волосам. — Машина и сумка-холодильник, я думаю. Чимину нужна будет холодная жидкость. — Не забудь про очки, головной убор и лёгкую одежду. А, и респиратор, — спохватился Ким, резко отодвигая стул, из-за чего тот заскрипел по деревянному полу. Без каких-либо слов старший вышел из дома и вернулся меньше чем через минуту, держа в руках пластиковую обёртку с чем-то белым внутри. — Это дерьмо было не дешёвым. — Хён! — возмутился Чонгук, бросив короткий взгляд в сторону Титановца, что внимательно рассматривал прозрачную упаковку в чужих руках, покусывая трубочку. — Чимин? — Дерьмо? — неожиданно хихикнул Пак, забавляясь строгостью во взгляде человека. Он еще вчера понял, что слово «дерьмо» было сопоставимо с фекалиями, и люди довольно часто употребляли это слово. — Дерьмо в обёртке? — Святое кимчи, — простонал Чон, в то время как по кухне разлился звонкий смех его старшего хёна. Он кинул упаковку с респиратором на стол, схватившись руками за спинку стула, и всё ещё издавал те же странные звуки до тех пор, пока не получил этой же упаковкой по своей макушке, стоило младшему перегнуться через стол. — Это не дерьмо в обёртке, Чимин. Не стоит воспринимать так буквально это слово, — устало выдохнул черноволосый, разорвав тонкий пластик, чтобы выудить наружу респиратор. Заметно сдерживая улыбку, Титановец поджал губы и тихо прошептал: — Прости. Поразительно. Чонгук не мог злиться или обижаться на полукровку хотя бы потому, что глаза того поблёскивали голубизной, а это значит, что он испытал эмоциональное удовольствие от сложившейся ситуации. Он был счастлив? Если это так и для того, чтобы он почувствовал себя счастливым, нужно говорить слово «дерьмо», то Чонгук готов вставлять его в каждое предложение, лишь бы Титановец почаще улыбался. — Ты знаешь, как этим пользоваться? — спросил он у Пака, полностью раскрыв респиратор. — Да, — кивнул человек со спутника Сатурна, отодвинув пустую банку на середину стола, — я видел, как люди пользуются этим во время эпидемий. — К твоему сведению, — начал Джин, — люди, живущие в Азии, используют их каждый день. Мелкая пыль и всё такое. Чаще всего это относится к Китаю, Японии и Южной Корее, — на последних словах Ким внезапно замолк, поджав губы, и Чимин, осведомлённый об истории троих парней, прекрасно понимал, почему произошла перемена в его настроении. — Так или иначе, — прервав тишину, Чонгук мягко улыбнулся старшему хёну, словно мысленно того поддержав, — теперь тебе нужно носить респиратор каждый раз, когда ты выходишь на улицу. Как только у тебя начнёт кружиться голова, то ты сразу сообщаешь мне. Как мы и договаривались, верно? — Верно, — послушно кивнул Чимин. — Ладно, ч-что это за шум? — тут же вытянув шею и округлив глаза, прошептал Чонгук. Звук исходил по ту сторону от двери, похожий на подъезжающую машину, скользящую по гравию. — Мистер Чой? — нахмурившись, Джин моментально направился к двери, заглядывая в глазок, в то время как Чонгук подхватился с места, закрыв собственным телом маленькое тело Чимина. — Да это же… Эй! — Сюрприз! — взвизгнул ворвавшийся в дом Хосок, придерживая в одной руке сумку со спальным мешком, а во второй — коврик для йоги. Его лицо было загорелым, а щёки разрумянившимися, в то время как волосы торчали во все стороны. — О, хён, я тебя ранил? — обернулся он, заметив старшего, что прижимал ладонь к травмированному плечу, которое приняло на себя удар распахнувшейся настежь двери. — Какого черта? Разве ты не должен был приехать после пяти? — Сюрприз! — вновь пропел Хоби, а затем обернулся к Чонгуку и замер, стоило ему заметить макушку серебристых волос и два темно-синих глаза, выглядывающих из-за спины черноволосого. — А это ещё кто? — А… это… сюрприз? — хихикнул Чон-младший, закусив губу, в то время как Чимин продолжал сверлить взглядом новоприбывшего, мягко касаясь теплой ладонью поясницы Чонгука, чувствуя исходящее от него волнами беспокойство. — Меня не было дома меньше недели, а ты уже обзавёлся парнем и решил, что настало время нас познакомить? — предположил Хоби, всё так же стоя у двери и постукивая указательным пальцем по подбородку. Когда глаза младшего округлились, словно блюдца, Хосок нахмурился. — Нет? Тогда это твоя потеря, — хихикнул он, сбрасывая обувь на пол, уверенно шагая к обеденному столу. — Я чертовки голоден… о, эй, парень, классные линзы! — Это не… не линзы, — выдохнул Чонгук, словно ястреб, наблюдая за каждым движением своего на удивление спокойного хёна. Так же было странно и то, что притих Сокджин, прислонившись к стене, скрестив руки на груди. — Это его естественный цвет глаз. — А? — захлопнув холодильник, Хосок усадил свою задницу на стул, принявшись мастерить бутерброд. — Как это возможно? Он ведь Кореец. — Он не… ну, он, наверное, да? — Чонгук опустил голову, сбитый с толку, и взглянул на полукровку, пытаясь найти ответ на поставленный хёном вопрос. — Чимин? — Ну, вот, и имя корейское, — откусив немного еды, бормотал старший. — А он что, немой? — Нет, он не немой, — закатил глаза младший, а затем бросив короткий взгляд на Сокджина, присел напротив Хосока, взглянув на Пака, что с интересом наблюдал за новоприбывшим. — Чимин, скажи ему, откуда ты. — Здравствуй, человек. Меня зовут Чимин, я прилетел с Титана и не намерен причинять вашему виду боль, — повторил сказанное пару дней назад Чонгуку полукровка. Вылетевшие изо рта Хосока ошмётки от бутерброда и запачкавшие не только его самого, но и стол, Чимина и Чонгука — волновали трёх парней сейчас меньше всего. Заинтригованный тем, как воспримет подобную информацию его донсен, Сокджин начал хлопать в ладоши и смеяться, в то время как младший отряхивал свою одежду от еды. — ОТКУДА? — выкрикнул вполне ожидаемо Чон-старший. — Ты его хорошо расслышал, — закатил глаза черноволосый и, поднявшись из-за стола, стянул с крючка над столешницей кухонное полотенце. — Вы оба что-то натворили? — Да, Хоби, собирай свои пожитки, мы отправляемся в тюрьму на Титане, где почти нет солнца, — фыркнул младший, принявшись смахивать с чёлки полукровки кусочки зелени. — На Титане нет тюрьмы, — заговорил Пак, в то время как Хосок поглощал его слова. — Виновных там сжигают. Ладно, то, как побледнел его хён, было достаточным доказательством того, что пора прекращать весь этот цирк. — Человек чувствует себя неважно, — сообщил Чимин, подняв голову и указав худым пальцем в сторону Хосока. — Я чувствую. — Мне кажется, его душа покинула тело, — всё ещё хихикал Ким, подходя к обеденному столу. — Водички? — Тебя выпроводить, хён? — Фу, невесело с вами. — Сказал тот, кто взбесился от одного вида Титановца и устроил истерику, — отбросив полотенце на столешницу, заключил Чонгук, а затем обернулся к Хосоку, положив обе ладони на плечи Пака и мягко сжав их. — Хоби-хён, это Чимин, и он с Титана. Он сбежал со спутника Сатурна и прилетел на Землю… нелегально, незаконно, понимай, как хочешь. — Это какая-то ролевая игра? — всё ещё настороженный Чон поинтересовался у черноволосого. — Чонгук-а, прекращай… — Я серьёзно. Секунда, две, три. — Чонгука, если они… — Я знаю, — закусив нижнюю губу, прошептал Чон. — Но ему некуда пойти. — Ладно, — встряхнул головой Хосок, зарывшись пальцами в волосы, — допустим, это правда. Допустим, он с Титана, но почему он сбежал? Разве там не классно? Я не знаю… разве там не супер-развитые технологии и жизнь как малина? — Жизнь как малина? — услышав новое словосочетание, спросил Чимин. — Они похитили его мать с земли. Они спарили её с существом и… — Я был экспериментом, — продолжил полукровка. — С существом? Щупальца там и…? — скривившись от собственного предположения, выдал Хосок. — Нет, существо — это тело без души. Они созданы из пробирки, — пояснил Чимин. — Разве вы не проходили это дерьмо в школе? — полюбопытствовал Ким. — Хён! — прошипел Чонгук в сторону Сокджина за упоминание слово «дерьмо» перед Чимином. — Ты ведь знаешь, как плохо я учился. Один класс за шестнадцать лет? Чертовски мало, — отмахнулся от старшего Хоби, вернув всё свое внимание младшему и находящемуся заключённым в его руках Титановцу. — У меня очень много вопросов, и вам троим многое нужно мне рассказать! Благо у Чонгука сегодня было достаточно времени для того, чтобы поведать своему хёну всё от начала и до момента, когда он ворвался в дом двадцать минут назад. Именно столько хватило времени черноволосому, чтобы объяснить, что здесь делает полукровка. Хосок молчал и слушал, что было удивительным открытием с его постоянно неусидчивой задницей. Чимин же всё это время беспрерывно поглядывал на пустую банку, некогда наполненную коктейлем, тыча в неё пальцем так, что та медленно, но уверенно с каждым толчком скользила в сторону Чонгука, привлекая к себе внимание. — Чимин-а, ты ел час назад, — укоризненно взглянул на полукровку младший, и тот мгновенно надул губу, отводя взгляд. Он даже шмыгнул носом для пущего эффекта. Видимо, просмотр телевизора даёт свои плоды. — Он ест из банки? — нахмурился Хоби, обратив внимание на сосуд, стоявший у опущенного на стол локтя Чона-младшего. — Нам приходиться делать ему коктейли, так как он не ест твёрдую пищу, — пояснил Чонгук, поднимаясь из-за стола, чтобы опустить банку в раковину и помыть её. — Сегодня он был со шпинатом. Тебе понравилось, Чимин? — обернулся он к Титановцу, смывая пену с прозрачного сосуда. — Вчера было вкуснее, — заключил Пак, причмокнув губами. Хосок успел заметить, как мягкая улыбка коснулась аккуратных губ Чонгука, а кончики его ушей раскраснелись. Старший вскинул брови, удивлённый такой реакцией, и черноволосый тут же смутился, заметив на себе пристальный взгляд хёна. — Так ты говоришь, что вам нужно найти тот самый маяк? — поинтересовался Хоби, задумчиво почёсывая уже несколько дней как не гладкий подбородок. Пока он был в походе, щетина дала о себе знать. — Да, — кивнул Чон-младший, присаживаясь обратно за стол. — Я думаю, что где-то поблизости мы сможем поинтересоваться у жильцов, не были ли они знакомы с матерью Чимина. Может быть, мы сможем найти его дядю. — Ты мыслишь довольно позитивно для человека, который знает о разнице течения времени на Земле и Титане, — начал Хосок, ёрзая на стуле. — И ты должен учесть время полёта. Старик, должно быть, уже мёртв. — Хён, — укоризненно произнёс Чонгук, мельком взглянув в сторону Пака. К его большому облегчению, Титановец, кажется, даже не прислушивался к их разговору, не сводя взгляда с окна, вид которого выходил на задний двор, где находился амбар и жилище Гуреума с крольчихой Ариэль. Чонгук обратил внимание на то, как искрились (в прямом смысле) глаза человека со спутника Сатурна всё то время, пока он наблюдал за тем, как Ариель скачет по саду, то скрываясь в перцах, недавно вытянувшихся на жарком солнце, то возвращаясь обратно в домик передохнуть. Какое-то странное нежное чувство наполнило грудь младшего, и не успел он отвернуться, как Чимин поймал его взгляд, выглядя заинтригованным. — Что это? — немедля спросил он у младшего, не обращая внимания на озадаченный взгляд Хосока. — О чём ты? — смутился черноволосый, заёрзав на стуле. — Я чувствую это, — Пак приложил худую ладонь к собственной груди, медленно вдохнув. — А, э-э… Ариель, она очень милая, — пробормотал Чон, вновь взглянув в окно. — Что происходит? — в замешательстве спросил Хосок, переводя взгляд с одного на другого. Прочистив горло, Чонгук выдавил лёгкую улыбку и решился пояснить то, о чём, кажется, забыл упомянуть: — Чимин может чувствовать твои эмоции и отражать их. Когда хён пришёл в бешенство, я думал, что от моего дома не останется и следа, и всё потому, что Чимин бессознательно отражал то, что чувствовал Джин-хён. — Это происходит не по моей воле, — признался Титановец, с некоторым сожалением взглянув на нового человека. — Не могу поверить, что до твоего появления жил настолько скучной жизнью, — поражённо выдал Хосок, а затем весело хихикнул, и плечи всех остальных расслабились. Остальную часть дня парни провели за тем, что выслушивали впечатления Хосока о походе, в который он ушёл на целую неделю. Ну, как сказать три парня? Чимин вернулся к просмотру телевизора до тех пор, пока на улице не спадёт температура, а солнце не спрячется за макушками деревьев, в то время как Чонгук копошился то на кухне, то в спальне, приводя в порядок свой гардероб, половину которого вывернул на пол ещё вчера. Хоби с интересом заглядывал в гостиную, чтобы ещё раз полюбоваться человеком со спутника Сатурна, мирно сидевшим на пушистом ковре и посасывающим леденец, который, кстати, и вручил ему Хосок в знак новой дружбы. Пак не сводил взгляда с экрана, пока человек с довольно успокаивающий голосом рассказывал о змеях и местах их обитания. — Это кажется сюрреалистичным, — зажав переносицу двумя пальцами, сообщил Хоби, заходя вслед за младшим в ванную комнату. — Ты ещё не видел, как его глаза меняют цвет, — хихикнул Чонгук, закрыв за собой дверь, чем открыл вид на уже высохший костюм Титановца, расположенный на сушилке. — Святое Кимчи! Это еще что? — округлил глаза старший, подходя ближе к сушилке. — Это его? — Да, он прилетел в этом костюме, — стянув с сушилки плотную ткань, Чон засунул руку внутрь, чтобы проверить, не осталась ли она сырой. — Всё это так чертовски странно, — встряхнув головой, Хосок сделал пару шагов назад и прислонился спиной к стене, наблюдая за тем, как младший аккуратно складывает костюм, расположив его на комоде, а затем наклонился, чтобы поднять с пола пару ботинок. Подняв полностью жалюзи, Чонгук открыл окно на распашку, запустив в небольшое помещение свежий морской воздух, смешанный с запахом полевых цветов. Ботинки он поставил на всё ещё опущенную сушилку, чтобы воздух был направлен прямо на них, так как высохнуть внутри они так и не успели, а выносить их наружу для сушки было слишком опасно, ведь всё бы ничего, если бы не неизвестные ему иероглифы и какой-то знак, скорее всего как-то связанный со спутником Сатурна — Титаном. — Ты выглядишь таким спокойным, — заметил Хоби. — Сокджин-хён сказал тоже самое, — хихикнул младший, закончив прибираться в ванной комнате после переполоха, который он устроил тут сегодня утром. — Это странно? — Это… я не знаю, — задумчиво пожал плечами Хосок. — Просто не думай об этом слишком много. — Легко сказать, — хмыкнул хён, а затем оттолкнулся от стены, схватившись рукой за ручку двери. — Как насчёт кимбапа с тунцом? — Я думал, ты и не спросишь, — счастливо улыбнулся Чонгук.***
Как бы сильно не хотелось Чону-старшему задержаться, принятие душа требовало срочности после нескольких дней использования влажных салфеток, согретых между ладонями в тёмные, всё еще прохладные ночи. — Он ведь никуда не денется? — обернулся резко Хосок, взглянув за спину младшего. — Я ведь не проснусь завтра, поняв, что всё это было сном? — Если только за ним не прилетят Титановцы? Нет, он никуда не денется, хён, — устало хихикнул Чонгук, измученный сегодняшними эмоциональными Американскими горками. Округливший глаза, Хосок оглянулся по сторонам, словно за ними велась слежка, а затем наклонился чуть ближе к младшему, прошептав: — Может, мне остаться? — Ты просто хочешь продолжить задавать ему вопросы, не так ли? — прищурился Чонгук, спускаясь вниз по лестнице. — Завтра вечером он всё ещё будет здесь. — Ах, ждать ещё целые сутки, — надулся Чон, направляясь к собственной машине. Парень открыл заднюю дверь темно-зеленого пикапа, закинув на сиденье коврик для йоги и спальный мешок. Зачем он тащил их с собой в дом? Кто бы знал. — Я думаю, что хён сможет поделиться с тобой некоторой информацией, — подбодрил его Чонгук, сжав плечо старшего. — Он утолит твое любопытство. — Я предпочитаю первоисточник, но первоисточник не предпочитает меня, — фыркнул Хоби, намекнув на момент, когда Чимин безмолвно сидел рядом с Хоби на кухне, пока Чонгук возился с подключением новых каналов на телевизоре, а потом начал задавать бесконечные вопросы, стоило младшему появиться на кухне, чтобы приготовить полукровке коктейль. — Дело не в тебе, — отмахнулся черноволосый, оперевшись левым боком на открытую переднюю дверь машины, в то время как Хосок забрался на сиденье, вставляя ключ в зажигание. — Ты что, сейчас играешь роль чувака, который пытается меня бросить? — хохотнул Хосок, указав на клишированное «дело не в тебе». — Может быть, я ему неприятен? Я что, выгляжу как бездомный? — Не накручивай себя, хён, — закатил глаза младший, захлопнув переднюю дверь. Он склонился над опущенным стеклом, положив руки на свободный проём. — Он здесь новичок. Ему сложно доверять людям. — Но с тобой всё в порядке. — Я вытащил его из воды. Я приютил его и накормил, — перечислил Чонгук, загибая пальцы. — Я даже подписался на чёртов Animal Planet, который не смотрел… сколько? Восемь лет? Подожди немного, и вы найдёте с ним общий язык. — Замолви за меня хорошее словечко, — игриво подмигнул Чон-старший, наконец-то смирившись с тем, что полукровке понадобится еще немного времени для того, чтобы они смогли притереться друг к другу. — Обязательно, — хихикнул Чонгук, сделав шаг назад. Когда машина скрылась за небольшими скалами, скользя черными шинами по гравию, младший взглянул в сторону луга, подумывая о том, чтобы загнать стадо овец обратно в амбар. Гуреум выглядел измотанным сегодняшним днём, всё время находясь под палящим солнцем. Пёс высунул свой розовый язык, часто дыша, и не сводил взора с овец, однако тут же дёрнулся, стоило человеку ступить за территорию невысокого забора, что огораживал зелёный луг от пляжа и скал. — Эй, приятель, — позвал Чонгук собаку, мельком взглянув в сторону пляжа. Парень мог поклясться, что видел еще несколько рыбёшек, выброшенных на берег за сегодняшний день, что не могло не разочаровывать. — Как насчёт ужина? — вопрос был риторическим, так как, конечно, Гуреум всегда был голоден и падок до еды. Схватив пушистую морду пса, Чонгук, не жалея сил, почесал питомца сначала за ушами, затем шею и спину, улыбаясь на удовлетворённый скулящий звук, вышедший из открытой пасти собаки. Когда собака упала на бок, а затем перевернулась на спину, растопырив лапы в разные стороны, черноволосый принялся чесать тёплый живот и шею, где сбилась шерсть. — Кто здесь хороший мальчик? — весело поинтересовался он, наблюдая за тем, как навострил уши пёс. — Я? — как гром среди ясного неба прозвучал голос, и Чонгук вздрогнул, упав задницей на землю. — Черт, Чимин, ты меня напугал! — выдохнул он, прижимая широкую ладонь к груди, сердце из которой пыталось вырваться, словно птица из клетки. — Но ты спросил, кто хороший мальчик? — склонив голову на бок, пробормотал Пак. — Я спросил об этом у Гуреума, — хихикнул Чон, поднимаясь с земли. — Но собаки ведь не могут разговаривать, — на самом деле Чимин выглядел чертовски очаровательным, когда был чем-то озадачен. Скорее всего, он даже не замечал, как начинал дуть губы и хмуриться, словно ребёнок. — Это был риторический вопрос, — пояснил младший, взглянув в сторону собравшегося в кучу стада овец. — А-а, — протянул Пак, и что-то в его тоне показалось Чонгуку странным, словно тот был расстроен. Он хотел получить комплимент? Получал ли он вообще когда-нибудь комплименты? — Н-но ты тоже… тоже хороший… — Да, это я, — гордо заявил тот, хитро улыбнувшись. Чонгук выдохнул, проведя горячей ладонью по лицу. Он поверить не мог, что только что повёлся на надутые губы полукровки и одарил того комплиментом. — Да, это ты… ладно, мне действительно нужно закончить некоторую работу. — Могу я помочь? — На самом деле, ты должен вернуться в дом, потому что на тебе нет респиратора. — Но я в порядке! — Чимин, — строго проговорил Чон. — Это пр... — тут же замолк Титановец, когда со стороны амбара раздался странный, по мнению полукровки, звук. Он повторялся снова и снова. Возможно, если бы сейчас он был один в незнакомом ему месте, то скорее всего испугался бы, но так как Чонгук выглядел достаточно спокойным как снаружи, так и внутри, Пак лишь заинтересованно склонил голову на бок, обернувшись. — Кажется Ривер вернулся с прогулки. — Ривер? — Да, мой друг — гусь. Его зовут Ривер. Я тебе рассказывал о нём. — Могу я познакомиться с Ривером? — обернулся полукровка, взглянув на младшего этими щенячьими глазами. Серьезно, он на Земле всего третий день, а уже так хорошо подхватывает человеческие привычки и манипуляции. — Ты не… ладно, — сокрушенно выдохнул Чон, кинув быстрый взгляд в сторону овец. — Только быстро. — Хорошо, — довольно сверкнув глазами, Пак сначала дождался того, чтобы первым пошёл человек, а затем следом за черноволосым засеменил и сам, вытягивая шею, чтобы разглядеть оранжевый клюв за высокой травой. Было что-то волшебное в этом вечере, когда солнце скрылось за скалами, а шум волн притих, навевая полный штиль. Ривер сидел в траве, покрякивая и прося его покормить, измазанный в грязь и солому. Гусь-путешественник — вот как называл его Чонгук, найдя маленького утёнка, запутавшегося в тине на береге реки в нескольких километрах от города. — Эй, поздоровайся с нашим гостем, — присев на корточки, Чонгук погладил Ривера по голове, наблюдая за тем, как тот подставляет свой клюв для ласки. Кря-кря. — Здравствуйте, — присел рядом с Чонгуком полукровка, обратившись к птице так официально, словно на нем была невидимая бабочка и шляпа, а из-за крыла торчала курительная трубка. У Ривера был необычный окрас, заметил Чимин. Гусь был и серым, и чёрным, но его пузо было белым, в то время как лапы и клюв — оранжевыми. Он выглядел впечатляюще ухоженным, несмотря на то что в некоторых местах торчала солома. — Ты можешь его погладить, — мягко сказал черноволосый, подталкивая птицу поближе к Паку. Безмолвно Чимин вытянул руку, но птице это движение показалось слишком резким, и Ривер задёргался, размахивая крыльями. Упав на задницу, испуганный Титановец широко раскрыл глаза, тут же спрятав руку. — Эй! Нет-нет, всё в порядке, он тебя не обидит, — уговаривал гуся Чонгук. — Ну же! Не веди себя так. Спустя некоторое время Ривер успокоился, вытянув шею и извиваясь под ласками человека, вот только на этот раз полукровка больше не спешил знакомиться с птицей, все так же сидя на земле, даже не обратив внимания на то, что она была холодной. — Чимин? — А? — Дай мне свою руку. Ладно, Чонгук не покажет, что был удивлён тому, что Титановец безоговорочно протянул руку. Мягко обхватив небольшую ладонь полукровки, младший ощутил, насколько она была холодной, но в то же время мягкой. Для нормального человека это могло бы показаться странным и даже заставило бы немного забеспокоиться, но… это ведь был Чимин. Титановец, полукровка, с сияющими голубыми глазами, в которых сверкали галактики, и холодное тело, что скрывало за собой доброе, ищущее тепла сердце. — Теперь я положу её вот сюда… верно, просто погладь так же, как и Ариель, — спокойно командовал Чонгук, стараясь не напугать как и самого Пака, так и Ривера. Словно послушный щенок, Чимин аккуратно начал водить ладонью по голове серого гуся, дотрагиваясь большим пальцем до оранжевого клюва. Спустя время парень спустился на длинную шею, а затем и к крыльям, пододвигаясь к птице всё ближе. Постепенно, с небольшими движениями, росла и улыбка полукровки, преображая симпатичные глаза в маленькие, почти незаметные полумесяцы. Заворожённый открывшимся перед ним зрелищем, Чон медленно опустился на траву, подтягивая под себя ноги и наблюдая за тем, как заходящее за скалы солнце ласкает бледную кожу человека со спутника Сатурна. Он бы предпочёл лицезреть данную картину месяцами, а может быть и годами, если бы знал, что всё ещё будет ощущать то самое тепло, что наполнило его грудь, стоило Ариель выбраться из своего жилища в поисках еды и, в итоге, оказаться в небольших ладонях Пака, пока Ривер обхаживал полукровку вокруг да около, потираясь о плечи того клювом. — Чимин-и… а, — запнулся Чон, понадеявшись, что полукровка не заметит его смущения. — Чимин? Ты должен вернуться в дом. — Могу я хотя бы взять с собой Ариель? — подняв глаза от крольчихи, надул губы старший. — Ты можешь, — кивнул черноволосый, встряхнув головой. — А Ривера? — Ривера? Нет... Ривер только что вернулся неизвестно откуда и для начала должен поесть, принять ванную и почистить перья. — Гусь принимает ванную? — идеальные брови Титановца вздёрнулись вверх, в то время как пухлые губы образовали букву «О». Чертовски мило — подумал про себя Чонгук и закусил губу, чтобы не взболтнуть лишнего. — Да, — кивнул младший, поднимаясь с земли и отряхивая брюки. Он протянул руку полукровке, и тот незамедлительно схватился за неё, подрываясь с места. — Его ванна находится за теплицей. — Могу я посмотреть, как он это делает? — прижав Ариель к груди, поинтересовался Пак. — Чимин, — поражённо вздохнул Чонгук, проведя ладонью по волосам, — как ты себя чувствуешь? Нет головокружения? — Я чувствую… — Пак замялся, подёргивая носом и хмурясь. — Только честно, — надавил младший, не сводя взгляда с чужого лица. — Всё в порядке, но я… я… хочу кушать. — Боже мой, — облегченно выдохнул Чонгук, чуть пошатнувшись на ногах. Он думал о самом худшем, а не о том, что полукровка голоден. — Ладно, оставайся здесь и никуда не уходи. Я сделаю тебе коктейль и захвачу респиратор. — Угу, — кивнул человек со спутника Сатурна и вновь опустился на землю, посадив в траву Ариель. Ривер на этот раз присел рядом, вытянув шею, выглядывая из-за высокой травы, словно в поисках нарушителя. Младшему понадобилось чуть больше времени на приготовление, чем он предполагал. Однако Чон чувствовал себя спокойным, наблюдая за Чимином из окна на кухне и улыбаясь тому, как парень взаимодействовал с животными. Он даже успел посмеяться с попытки полукровки поцеловать Ривера в голову, но гордый гусь-путешественник увернулся, расправив крылья. Когда Чонгук наконец-то закончил с приготовлением коктейля, то тут же схватил респиратор со стола и направился к Чимину. Пак не сопротивлялся, а послушно взял в руки средство защиты, пообещав, что наденет его, как только покончит с ужином. Чон в это время вернулся на луг и отпустил Гуреума с «работы», отведя овец в амбар, пока довольный пёс, недолго думая, ринулся к воде, хватая пастью свежую рыбу, что выбросило на берег, а затем и вовсе ныряя в чистую воду, чтобы освежиться. Когда амбар был закрыт, и звук овец утих, Чонгук нырнул за теплицу, чтобы проверить, насколько была чиста вода в ванне, принадлежавшая только Риверу, так как гусь был не только путешественником, но и собственником. — Хорошо… Эй! Чимин, иди сюда, — позвал он старшего, выглядывая из-за теплицы. Верный своему слову, Титановец шагал в его сторону с респиратором на лице и Ариель на руках, в то время как Ривер плёлся позади него, покрякивая. С интересом заглядывая в почти до краёв наполненную водой ванну, Чимин сначала взглянул на гуся, а затем снова на ванну, нахмурившись. — А где вода из потолка? — Вода из пот…. а, нет, — хихикнул Чон, подхватывая серого гуся, что взволнованно пытался взмахнуть крыльями, — он не принимает душ. Он плавает в ванне, как в пруду. — Пруд, — пробормотал Пак, присаживаясь рядом с ванной на траву, всё ещё придерживая на руках Ариель. — Кажется, я видел один из них по телевизору. — Да, ты мог, — кивнул Чонгук, сделав шаг назад, как только Ривер плюхнулся в воду, сразу же окунув голову вниз, а затем и вовсе исчез под прозрачной толщей, из-за чего Пак испуганно подорвался с места, хватаясь тонкими пальцами за бортик ванной. — Ривер?! — крикнул парень в воду, а затем обернулся, взглянув ошалевшими глазами на бездействующего Чонгука. — С ним всё в порядке, Чимин, — качнувшись вперёд, Чон с широкой улыбкой на губах оторвал холодные пальцы от тяжелого метала, ощущая то, насколько они были ледяными. — Он скоро вынырнет. И, как по команде, гусь-путешественник действительно вынырнул в самом конце ванны, расправив крылья и взмахивая ими, словно для пущего эффекта. Чимин, кажется, переживший самое настоящее потрясение, плюхнулся обратно на землю, наблюдая за своим новым другом, даже не заметив… а может и не придав этому значения, что Чон так и не выпустил его руку из своей, мягко поглаживая нежную кожу круговыми движениями. *** Хорошо, что Чонгуку не пришлось краснеть и объясняться, почему несколько слов, вроде: «Сегодня я буду спать вместе с тобой на кровати» — вызвали в его груди странное ощущение и парочку быстрых ударов сердца. Чимин на это лишь сказал: «Ладно» — опустив испачканную банку в раковину. Они вернулись домой около получаса назад, уставшие и промокшие из-за того, что Ривер был слишком активным в этот вечер (скорее всего, просто выделывался перед гостем). Чимин сразу же свалился на кровать, за что получил шлепок по щиколотке и грозный взгляд Чона за то, что тот не снял обувь. Надув нижнюю губу, которая не возымела никакого эффекта, Пак вернулся к двери, где оставил свои ботики, а затем был отправлен в душ, пока человек готовил постель ко сну, устанавливая две лишние подушки посреди матраса. На вопрос Титановца «Зачем это?», Чонгук частично соврал, назвав барьер из подушек мерой предосторожности, а так же указал, что для человека со спутника Сатурна так будет комфортней. Чимин долго не мог понять, как это может быть для него комфортным, ведь парень не мог видеть лица Чонгука или другой его части тела, когда разговаривал с человеком, лёжа на спине и пялясь в белый потолок. — Ты взволнован? — поинтересовался Чон, натягивая одеяло до подбородка. — Взволнован? — переспросил Пак, и Чонгук представил, как тот по привычке склонил голову на бок. — Ну да, — кивнул сам себе младший. — Послезавтра мы отправимся на поиски маяка. Черноволосый услышал резкое шуршание простыней и вздрогнул, как только над грудой подушек, расположенных справа от него, появилась голова, усыпанная серебристыми волосинками. — Люди всегда взволнованы тем, чего еще не произошло? — Эм, да… мы всегда волнуемся перед какой-либо важной встречей или событием… — Волнение… разве оно не вредит вашему здоровью? — задумался Пак, опустив голову на одну из подушек. — Есть два вида волнения, Чимин-а, — приподнявшись на локтях, решил пояснить Чон. Титановец заинтересованно следил за каждым движением человека, всё ещё прижавшись щекой к подушке. — Есть волнение от предвкушения чего-то хорошего, а есть тревожное волнение, и именно второй вариант - это тот, который вредит нашему здоровью. Я предполагал, что ты будешь взволнован в хорошем смысле, так как мы проделаем долгий путь, в процессе которого ты сможешь увидеть много новых места, а также есть вероятность, что мы найдём тот самый маяк с первой попытки, — объяснил младший на одном дыхании, чувствуя, как мурашки ползут по его спине под взглядом темно-синих глаз. — Быть человеком, должно быть, очень трудно. — Возможно, когда ты болеешь, но… для меня это весело. Я счастлив родиться на Земле и иметь рядом с собой хёнов. «И тебя» — хотел прошептать Чон, но проглотил два слова. — Я это чувствую, — пухлые губы Пака растянулись в нежную улыбку, из-за которой сердце черноволосого затрепетало в груди. — Прямо сейчас. Вот тут, — вскарабкавшись по подушкам, Чимин сел на кровати и приложил ладонь к своей груди. — Оно тёплое. — Т-тёплое? — заикнулся Чонгук, чувствуя, как кончики его ушей горят. — Да. Хочешь потрогать? — спросил человек со спутника Сатурна, готовый протянуть руку, чтобы взять чужую. — А, я… нет, всё в порядке, — отмахнулся младший, чувствуя, как его сердце стучит где-то в горле. Однозначно, если бы у Чимина были щенячьи уши, Чонгук бы заметил, как они тут же опустились после отказа Чона, так как глаза Пака мгновенно потемнели, а плечи поникли, словно он был расстроен тем, что человек не хотел разделить с ним это чувство. — Ты меня боишься? — осторожно поинтересовался Чимин, пару раз замечая, как младший отодвигался от него всё дальше, скользя по белым простыням. — Нет! — тут же агрессивно замотал головой Чон, приняв сидячее положение. — Просто я не хочу причинять тебе дискомфорт… я не знаю, будет ли это уместным — касаться тебя. На вашей планете… у вас там всё по-другому. — Ты беспокоишься о моем благополучии? — поинтересовался Титановец. — Я… да, конечно! — кивнул черноволосый и не успел ничего толком сообразить, кроме того, что перед его глазами пробежали пару обрезанных моментов того, как Чимин переползает через подушки прямо к нему на колени, протягивая руки, чтобы обнять младшего за шею. Задыхающийся от собственных эмоций, Чонгук крепко обнял чужую спину, сжимая пальцами лёгкую футболку на Титановце, пока тот прижимался собственной щекой к щеке человека, мягко потираясь. Взволнованные внезапным и таким интимным прикосновением бабочки запорхали в животе черноволосого, в то время как влажные аккуратные губы пытались поймать немного воздуха, чтобы в конечном итоге не задохнуться от переполняющих его чувств. — Чимин, — прошептал он. — Ч-что ты делаешь? — Забочусь о тебе. — З-заботишься? — Да, — кивнул Пак. — На Титане… когда кто-то к кому-то проявлял заботу, мы должны были коснуться щеками друг друга. Ты — беспокоишься о моем благополучии, а я — забочусь о тебе. Если бы Чонгук мог умереть от переизбытка эмоций — он бы уже был трупом. — Ты должен почаще мне рассказывать о ваших, не знаю, традициях на Титане? — М-м, хорошо, — словно занятый самым важным делом во вселенной (потиранием щёк), промычал Пак. — Ладно, — более расслабленно выдохнул младший, чувствуя, как его поясницу начинает покалывать от напряжения. Чонгук попытался расслабиться, но в сидячем положении с Титановцем на руках сделать это было очень сложно. — Как долго это может продлиться? Этот… ритуал? Желание повернуть голову влево и коснуться губами Чиминовой щеки становилось всё сильнее, и Чонгук был бы рад встряхнуть головой, чтобы выбросить эти мысли прочь, вот только старший вцепился в него, как коала в дерево, заперев младшего в клетку из рук и ног. — Всё зависит от того, как скоро ты почувствуешь лёгкость, — пробормотал старший ему в шею. — Я забочусь недостаточно хорошо? Напряжение всё еще присутствует в твоём теле, — в его голосе послышалась обеспокоенность. — Нет, ты… ты всё делаешь отлично, — выдохнул Чон, сжав зубы от пульсирующей боли в пояснице. — Просто мне нужно прилечь. Это немного потревожит тебя. Ты готов? — Мг, — промычал Титановец, и Чонгук не стал задерживаться, тут же оперевшись одной рукой о матрас, медленно опустившись спиной на прохладную поверхность чистых простыней. Боль мгновенно утихла, и на смену ей пришло тепло, накрывшее его с головы до ног. Расположив широкие ладони на чужой спине, Чон начал медленно поглаживать лопатки круговыми движениями, прислушиваясь к сопению у своего левого уха. Он бы мог предположить, что Титановец уснул прямо на нём, но Пак продолжал шевелиться, медленно потираясь своей щекой о щеку Чонгука, словно кот, помечающий своим запахом хозяина. Вот так вот, под звук шуршащих простыней, тихого сопения и нарастающего тепла где-то в груди, Чонгук прикрыл глаза, проваливаясь в царство сна. — Хён, ты что, выгрузил сюда все запасы еды на неделю? — хихикнул Чонгук, заглянув в сумку-холодильник, которую собрал для их поездки Сокджин. — Ты видел, как много он ест в последнее время? — прошипел Ким, косясь в сторону входной двери. — Я не успеваю делать ему коктейли. — Во-первых, ты забыл, что он не ест твёрдую пищу? И во-вторых, разве это не комплимент для тебя? Он выпивает всё, что ты ему приготовишь. — И хоть бы раз сказал спасибо, — закатил глаза старший, облокотившись на кузов машины. — Разве он не говорил? — нахмурился Чонгук, застегнув сумку. — Он говорил это только тогда, когда их готовил ты, — фыркнул старший, а затем оттолкнулся от кузова, вновь взглянув в сторону входной двери, что на этот раз уже была приоткрыта. Чонгук проверил свой рюкзак, в котором были две бутылки воды для него, солнцезащитный крем для Чимина и респиратор, который полукровка должен надеть, как только сядет в машину. Также Хосок привёз для Титановца новые очки, на этот раз более современные, чем те, что человек со спутника Сатурна носил здесь, на ферме. К счастью для остальных, Хоби поделился с Паком парочкой брюк и футболок, чтобы тот не казался исхудавшим бездомным в одежде младшего, которую полукровка любил носить по дому или в саду, когда выходил навестить Ариель. Весь вчерашний день Чимин старался находиться на улице, хоть и в тени, чтобы привыкнуть к свежему воздуху и яркому солнцу. Вместе с Гуреумом (теперь его верным другом), Титановец наблюдал за стадом овец, пока Чонгук трудился в саду. Младший старался не вспоминать и не зацикливаться на том, как приятно было просыпаться в объятиях Чимина, крепко прижавшегося к его телу и уткнувшегося в шею черноволосого, тихо похрапывая. — Что насчёт его волос? — обернулся к Чонгуку Сокджин, стоило Паку выйти из дома. — Может быть, надеть ему шапочку? Или шляпу? — На улице и без того жарко, хён, — проведя ладонью по лбу, заявил Чон. — Еще не хватало, чтобы его хватил тепловой удар. — По крайней мере, его вид не вызовет у людей подозрений. — Верно. Шапка в разгар жары не вызовет подозрений — фыркнул младший, а затем открыл дверь пошире, освободив проход для Титановца, что направлялся прямо к ним в белой футболке с длинными рукавами и бежевом комбинезоне, который сегодня утром притащил Хосок. Кожа Чимина была настолько бледной и нежной, что Чонгук посоветовал тому нанести солнцезащитный крем не только на лицо, но и на все остальные открытые участки. — Ты готов? — Мне не хватило крема, — ткнул сам себя в щёку полукровка, надув губы, из-за чего брови Кима поползли вверх. — Ничего страшного, здесь есть еще один тюбик, — хихикнул Чонгук, умиляясь с того, каким крошечным выглядел человек со спутника Сатурна в этом комбинезоне. Черноволосый вновь нащупал свой рюкзак и выудил оттуда тюбик крема, протянув его Чимину. — Садись в машину, не стой долго на солнце. Прислушиваясь к каждому слову Чона, Пак нырнул на переднее сиденье, откупорив крышечку и выдавив немного белой эмульсии себе на палец, начав размазывать ту по лбу, в то время как черноволосый проверил кузов, поймав на себе настороженный взгляд Кима. — В чём дело, хён? — Разве это не я должен задать подобный вопрос? Он что, строит для тебя обидчивое лицо? Я только что видел, как он надул губу и манипулировал тобой! — поставив руки на бёдра, озвучил свои наблюдения Ким. — М-м, тоже самое он проделывал и с тобой, — вытерев ладони о чёрные штаны, Чонгук обошёл машину сзади, направляясь к водительской двери. Сокджин следовал за ним по пятам, в то время как Хоби мчался к ним с готовой банкой коктейля в руках. — Нет, он этого не делал. — Каждый раз перед тем, как ты ломался и готовил для него коктейль. — Нет, он не… Чёрт! Это ты его научил? — Нет, но я думаю, что он просто копирует моё поведение, — пожал плечами черноволосый, вытянув руку, чтобы принять готовую банку коктейля. — Я ведь тоже манипулирую тобой своей моськой. — Сопляк! — фыркнул Сокджин, ища поддержки у только что прибывшего Чона-старшего. — Что? Почему ты так смотришь на меня?! Ты сам его разбаловал, — заметил Хосок, а затем взглянул на луг позади себя, где паслось стадо овец под присмотром Гуреума. Чонгук тяжело вздохнул, немного нервничая, оставляя свою ферму на двух хёнов. Он не переживал за овец, потому как те всегда будут накормлены, но вот… Ариель или Ривер. А что, если появится Мистер Кравиц? Найдут ли они для него соевые бобы или рисовые отруби? — Я вижу, как ты нервничаешь, — заметил Хосок, положив свою ладонь на плечо младшего, массируя. — Просто поезжай. Вы вернётесь буквально сегодня вечером. — Вы ведь позвоните, если что-то случится? — раскрыв широко глаза, забеспокоился младший. — Ничего не случится, — уверил донсена Сокджин. — Чем быстрее вы отправитесь в путь, тем скорее ты вернёшься. — Ладно, — кивнул Чон, взглянув на своих хёнов. — Пожалуйста, не сожгите мой дом или… — Чонгук? — прервал его голос Пака, просочившийся из приоткрытого окна. — Иди. Твой ручной Титановец зовёт тебя, — фыркнул Джин, на что Хосок лучезарно улыбнулся, всё ещё находясь под впечатлением от самого существования Чимина. Кинув на хёна строгий взгляд, младший потянулся к двери, схватившись за ручку, и открыл её. Как только черноволосый приземлился задницей на переднее сиденье, пристегнувшись ремнём безопасности, то тут же обернулся в сторону Титановца, застыв на месте. Чимин, его прекрасный полукровка, в милом комбинезоне и с соломенной шляпой на голове, сидел с полностью белым лицом, словно его макнули головой в муку и не дали вытереться. Чонгук, как бы сильно не пытался, не смог сдержать смеха. .