Далёкий странник (перевод новеллы с анлейта)

Чжоу Цзышу заставил Чжан Чэнлина потерять сознание от страха. В голове мальчика затаилось слишком много тёмных мыслей, ещё чуть-чуть, и тот мог впасть в агонию отчаяния. Успокоить его было необходимо. Но сейчас в теле мужчины практически не осталось духовных сил, потому мальчик проснулся вскоре после появления Вэнь Кэсина. Он открыл глаза и ошеломлённо, так, словно из него вытряхнули всю душу, уставился в потолок. Вчера он ещё был молодым избалованным господином Чжан. Его жизнь была счастливой даже тогда, когда наставник обозвал его бездарностью, даже тогда, когда учитель боевых искусств тихо разочаровался в нём, сказав, что такой плохой грязью и стены нельзя штукатурить. Его кормили и одевали, за ним следовала орава прислуги, куда бы он ни пошёл, усердно угождая даже тогда, когда он засиживался за книгами допоздна. Ему льстили дни напролёт. Чжан Чэнлин знал себе цену, но всё равно иногда с удовольствием купался в фальшивых похвалах. Так он прожил четырнадцать лет. Всё исчезло за одну ночь. Дом был разрушен, родители, родственники и друзья погибли, а мир перевернулся вверх дном. Чжан Чэнлин не представлял, что делать дальше. Чжоу Цзышу умел нести чепуху и праздно болтать, но совершенно не представлял, как утешать людей, потому молча сидел на месте. Мальчик смотрел вдаль пустым взглядом, из глаз его бесконтрольно текли слёзы. — Кто этот юноша? — спросил Вэнь Кэсин у Гу Сян. — Говорят, что он сын Чжан Юйсэня, — ответила та. Вэнь Кэсин кивнул, но лицо его осталось безразличным, будто имя Чжан Юйсэня стоило не больше пыли. — Я слышал, что семья Чжан настолько бедна, что у них нет ничего, кроме денег, — снова заговорил он через некоторое время, — Как же сын Чжан Юйсэня оказался в таком положении? Сбежал, не прихватив достаточно серебра, или заблудился? — Хозяин, — тихо сказала Гу Сян, — судя по тому, что он говорит, кто-то убил всех Чжанов. Новость, наверное, уже весь город облетела, но Вы, думаю, не слышали, пока развлекались где-то… — Неудивительно, что было так много трупов, — немного подумав, кивнул Вэнь Кэсин. Он повернулся к Чжоу Цзышу и оценивающе посмотрел на него. — Тогда что он здесь делает? — Этот нищий зовёт себя Чжоу Сюй, — усмехнулась девушка, — он продал себя мертвецу за серебряную пыль, и теперь должен сопроводить мальчика в Тай Ху. Глаза Вэнь Кэсина округлились. Он с абсолютно серьёзным видом задумался о чём-то, а затем сказал Гу Сян: — Теперь я ещё больше уверен, что он тот ещё красавец. Только красивые люди могут быть такими глупыми. Гу Сян притворилась, что не расслышала. Для неё это было привычным делом – слишком уж часто хозяин выкидывал что-то подобное. Чжоу Цзышу последовал её примеру, так как ещё не в полной мере понял на что этот человек способен. Он повернулся и посмотрел на заплаканного Чжан Чэнлина. Рыдания раздражали, хотелось, чтобы мальчишка поскорее остановился. — Молодой господин Чжан, возьми себя в руки, — кашлянул Чжоу Цзышу, прикоснувшись к нему кончиками пальцев. — Мы не можем долго здесь оставаться, наверняка вскоре придут другие, чтобы закончить начатое. Этому дяде Чжоу доверили твою жизнь, так что наименьшее, что он может сделать — доставить тебя в Тай Ху целым и невредимым. Чжан Чэнлин поднял глаза и огляделся, а, закончив, закрыл лицо руками и, свернувшись калачиком, завыл с новой силой. Чжоу Цзышу почувствовал, как от этих воплей начинает болеть голова. Хороший нагоняй бы помог, но у мужчины не хватило на него духу. Утешение детей это даже хуже обыкновенного утешения. Он встал и направился к двери, намереваясь проверить состояние статуи Будды и, возможно, вернуть её на исконное место. Всё-таки, сделанное им оскорбительно по отношению к божеству и вряд ли поможет в сборе заслуг. Чжоу Цзышу не ожидал, что Чжан Чэнлин решит, что его хотят бросить и кинется за ним. Кинется за ним, ухватит за лодыжку и закричит: — Дядя Чжоу, прошу… не надо… прошу… не оставляй меня, я… я… Это выглядело жалко. Мальчику не на кого было положиться, кроме случайного знакомого дядюшки Чжоу, который был для него единственным шансом на спасение, живым Буддой. — Разве отец никогда не говорил тебе, что у настоящего мужчины под коленями золото? — бесцветным голосом спросил Чжоу Цзышу, смотря на мальчика сверху вниз. [Фраза «у мужчины под коленями золото» означает «сохранять достоинство в любой ситуации»] Благодаря этим словам Чжан Чэнлин, кажется, наконец что-то понял. Он утёр рукавом слёзы с соплями и сказал: — Уважение к небу, земле, императору, семье и учителю — это основа всего. Ты спас меня, дядя Чжоу. Позволь мне стать твоим учеником. Вэнь Кэсин и Гу Сян с удивлением наблюдали за развернувшимся представлением со стороны. — Прошлой ночью он был всего лишь глупым ребёнком. Быстро же он повзрослел, — прошептала Гу Сян. — Сперва встань, — только и смог выдавить Чжоу Цзышу. — Я не встану, пока Вы не согласитесь! — упрямо кричал Чжан Чэнлин. — Если я не смогу отомстить за семью, есть ли смысл в этой жизни? Шифу… Чжоу Цзышу не обратил на его доводы внимания и ухватил за плечо. — Я немощный, который скоро умрёт. Каждый прожитый день для меня благословение, и ты действительно считаешь, что я могу тебя хоть чему-то научить? Я слышал, что господин Чжао Цзинь из Тай Ху старый друг твоего отца, так подойди к нему и найдёшь помощников получше меня. Он сосредоточил внутреннюю силу в ладонях, поднял статую и вернул на алтарь, бормоча: «грешно, грешно», без особой серьёзности отдал честь, прежде чем вернуться к ошеломлённому Чжан Чэнлину. — Вижу, ты окончательно проснулся. Мы должны идти сейчас. Если хочешь отомстить за свою семью, ты должен попасть к господину Чжао как можно скорее, но сначала нужно поесть. Он беззаботно потянулся, улыбнулся на прощание Гу Сян и проигнорировал Вэнь Кэсина, а затем в мгновение ока покинул святилище, не позаботившись даже о том, сможет ли Чжан Чэнлин за ним поспеть. Мальчик всё ещё был в упадке, но поспешил вперёд, поняв, что мужчина ушёл. Вэнь Кэсин потёр подбородок с явным интересом следя за удаляющимися силуэтами. — Мы едем в Тай Ху, — сказал он Гу Сян. Озорное выражение исчезло с девичьего лица. — Хозяин, Чжан Чэнлин сказал, что резню в его семье учинили призраки Цинчжу, там был Повешенный Призрак, Сюэ Фэн… — Хм, ну и что? — отмахнулся Вэнь Кэсин, встал и ушёл. Гу Сян встрепенулась и погналась за ним. — Повешенный Призрак явно был фальшивым, ведь я победила его вчера. Хозяин… ты уже что-то знаешь? — А-Сян, — вздохнул Вэнь Кэсин, уставившись на неё. Его глаза напоминали чёрные дыры. — Знаю, знаю, слишком много говорю, — пробормотала Гу Сян и, кажется, успокоилась. В этот момент лицо её выглядело бледным, словно эта обычно бесстрашная девушка была чем-то напугана. Услышав ответ, Вэнь Кэсин отвёл пристальный взгляд и одобрительно отвернулся. Гу Сян последовала за ним, держась на расстоянии. — Мы идём за этим достопочтенным Чжоу, — услышала она голос Вэнь Кэсина. — Моё чутьё никогда не подводит, он не может быть ничем другим, кроме чистой красоты. В конце концов, мы поймаем его с поличным, А-Сян, можем даже поспорить, если ты мне не веришь. Из-за этого человека у Чжоу Цзышу определённо не выйдет мирного путешествия. Сопровождение Чжан Чэнлина было похоже на сопровождение большой кучи дерьма, так как по пути постоянно встречались назойливые «мухи». Чжоу Цзышу только что вырубил одну из них, с сомнением глядя на жалкое серебро и сожалея о том, что подписался на всё это. Хоть у него и была всего половина от былой силы, боевые навыки никуда не делись, так что лучше бы эти люди зарубили себе на носу, что прикасаться к нему не стоит. Но Гвозди были непредсказуемы, из-за чего к бесконечной стае подонков добавлялась бесконечная пытка болью. И это он ещё не упомянул тех двоих, что тащились за ними без всякой на то причины. Чжоу Цзышу с лёгкостью сбил бы их со следа, если бы не его небольшая ноша. Кроме того, Вэнь Кэсин обладал удивительным талантом. Чжоу Цзышу уже несколько раз оставлял его позади, но уже через полдня снова встречал это ужасно привлекательное лицо. Чжоу Цзышу тихо выкинул тело убийцы из комнаты, где они остановились на ночлег, вернулся и погрузился в медитацию. Всё ещё крепко спящий Чжан Чэнлин даже ничего не заметил. За время их совместного путешествия, Чжоу Цзышу обнаружил, что этот мальчик не ведёт себя заносчиво. Плачущий ребёнок, казалось, полностью исчез, как будто ни ко времени быстро повзрослел. Он не жаловался, несмотря на темп, и послушно выполнял все команды Чжоу Цзышу, да и в целом был очень честным и искренним. Единственным недостатком тут являлась неспособность перестать произносить слово «шифу», сколько раз ни поправляй. Чжоу Цзышу в конце концов сдался, думая, что, доставив мальчика к семейству Чжао в Тай Ху, он немедленно уйдёт и отправится куда захочет. Он уже даже план составил: увидев знаменитые горы и озера, он пойдёт на юг, а не на север, ведь в Наньцзяне у него были старые друзья, к которым он уже очень давно не наведывался. По крайней мере, должно было увидеться с ними и выпить вместе, прежде чем отправляться в подземный мир… Внезапно мальчик яростно заворочался на кровати и весь покрылся потом. Это повторялось почти каждую ночь. Днём он был спокоен и шёл вперёд, подгоняемый мыслями о мести, но воспоминания о той роковой ночи превратились в кошмар, не отпускающий ночами. Чжоу Цзышу вздохнул и потряс его за плечо. Чжан Чэнлин вскрикнул и сел в постели, пустым взглядом уставившись вперёд. — Дядя Чжоу… — прошептал он спустя достаточно долгое время. — Я не хотел этого… Он был так юн, что даже налитые кровью глаза оставались невинными. Эта невинность была знакома. Чжоу Цзышу мгновенно вспомнил кого-то – кого-то, знакомого в прошлом. Того… чьим единственным желанием было до конца жизни бродить повсюду в цзянху вместе с ним. Он оцепенело замер. — Дядя Чжоу, — осторожно продолжил Чжан Чэнлин. — Я не хотел тебя будить, просто мне приснился отец, и… — его губы были бледными и дрожали. — Я могу… я могу больше не спать, если это доставляет проблемы. Чжоу Цзышу похлопал его по плечу и сказал, не в силах скрыть непроизвольную нежность: — Всё в порядке, спи сколько хочешь. Я разбужу, если увижу, что тебе снятся кошмары. Чжан Чэнлин издал в ответ невнятный звук и забрался обратно под одеяло, бессознательно держась за рукав Чжоу Цзышу. Мужчина многозначительно посмотрел на него. Чжан Чэнлин неловко улыбнулся и убрал руку. В этот момент где-то недалеко раздался резкий звенящий звук цитры. Чжан Чэнлину показалось, будто по барабанным перепонкам ударила молния, и от этого удара даже внутренности словно содрогнулись. А затем началась боль, от которой он громко закричал, отчаянно хватаясь за грудь.