***
Естественно, слушать своего «ебанутого» папашу Никита не стал. В тот же вечер позвонил Вадиму и устроился жить у него. С таким другом ему явно очень повезло. И приютил, и дал свою одежду, и накормил, и напоил. Только вот страх того, что его рано или поздно найдёт тот пидор просто сжирал его изнутри, не давая и шанса расслабиться. Наверняка тот уже нанял кучу людей и они все шатаются по городу, ища его. Напрасно. По крайней мере, Никита на то очень сильно надеялся...***
Никита лежал, удобно устроившись на широком и мягким диване, и уже как битый час играл в плойку. А Вадим же куда-то собирался, быстро бегая по квартире и наспех одеваясь. Похоже опаздывал. — Так, Никит, я иду к Насте. В моем отсутствии ничего не трогай и желательно никуда не выходи, — он уже завязывал шнурки, стоя у двери. — В смысле к Насте? На свидание типо, — наконец оторвался от игры и удивлённо посмотрел на своего друга. — Да. Так что скорее всего я вернусь лишь завтра утром. Дом полностью в твоём распоряжении. Только ничего не сломай и не трогай, — уже вставляя ключи в замочною скважину, предупреждал Салярис. — Говоришь, как с ребёнком. Не волнуйся ты, всё будет зашибись. — Верю. Ты дверь изнутри закрой и если кто-то придёт, то не пускай, — после же покинул квартиру, не сильно хлопнув дверью. — Обращается как с маленьким, — вернувшись к игре, обиженно пробубнил себе под нос Никита.***
На удивление, Никите через час надоело тупо рубиться в приставку и листать тикток, живот громко заурчал, и парень вспомнил, что с самого утра ничего не ел. В холодильнике было пусто, на столе недоеденные со вчерашнего остатки пиццы (это было явно не то, чем он планировал перекусить). Любимые энергетики тоже закончились, это ещё больше огорчало. Готовить не было никакого желания, поэтому единственным вариантом для Никиты был поход в супермаркет, находившийся в 5 минутах ходьбы от дома. Быстро собравшись, он мгновенно спустился на лифте и вышел на улицу впервые за 2 дня. Прохладный ветерок и солнечная погода — что может быть прекраснее... Никита не заморачивался с образом, в котором ему нужно было выйти, что для него было очень странным, пошёл в том, в чём проснулся: серых пижамных штанах в клетку и огромной серой футболке, захватив с собой небольшой шоппер с ключами и деньгами. Вне дома было очень красиво: всё переливалось в майских лучах, но Никите было совсем не до этого, всю дорогу он прошёл уткнувшись в телефон, с музыкой в наушниках на всю громкость. Парень был настолько увлечён своими делами, что совсем не заметил, как в нескольких метрах от него остановился огромный чёрный джип, из которого вышли два огромных амбала. Минута, и в глазах резко темнеет. Минута, и маленькое тело уже перекидывают через плечо и закидывают в машину. Кто бы мог подумать, что невнимательность сыграет с ним злую шутку.***
Темнота. Холод. Гробовая тишина. Я умер? Или это страшный сон? Никита, насколько позволяли его силы, ущипнул себя за руку и вскрикнул от боли. Чёрт. Он понемногу начал прокручивать воспоминания, что с ним произошло, как так получилось, но почему-то его память дала сбой, и последнее, что он помнил, это уход Вадима и что он долго играл в приставку, дальше пустота... совсем ничего. Ему потребовалось ещё около 5 минут, чтобы понять, что его движения ограничены и ноги связаны, а руки в наручниках с длинной цепью и пухом на запястьях. Какого хуя? Никита не на шутку испугался и разозлился одновременно, но уже догадывался, что произошло и чьих рук это дело. Немного успокоившись, он решил осмотреться и понять, где он находится. Но комната была настолько тёмная, что Никита не видел ровным счётом ничего, даже своих рук... Время тянулось настолько долго, что, казалось, прошла уже вечность, однако на самом деле прошло около получаса с того момента, как он очнулся. Через, как ему показалось, час дверь распахнулась и яркий дневной свет больно ударил по глазам. В комнату быстро зашли те самые два огромных типа, которые и схватили его. Как ни странно, но как только Никита разглядел силуэты, память снова вернулась. — Грёбаный ублюдок, развяжи меня сейчас же! — крикнул парень как можно громче. Страх испарился, а на его место пришла ярость. Он начал брыкаться и пытаться развязать ноги, но всё было тщетно — они были намертво завязаны крепчайшим узлом. — Босс, он очнулся, что прикажете сделать с малолетним говнюком? Амбалы надвигались на почти обессиленное тело, похрустывая пальцами и довольно ухмыляясь. Но их мечтам так и не суждено было сбыться — в дверях показалась фигура «босса». — Оставьте нас и дверь закройте, — фигуры всё ещё стояли неподвижно. — Проваливайте, я сказал! — резко повысил голос мужчина, от чего Никита даже вздрогнул. Дверь захлопнулась в тот же момент. В комнате снова воцарилась гробовая тишина. Никита отчётливо слышал шаги сначала рядом с собой, а потом за спиной. Распахнув резким движением штору, фигура мгновенно приблизилась к мальчику и уже вовсю разглядывала его с ног до головы. «Только не трогай меня, только не...» Большие тёплые руки уже вовсю бороздили просторы хрупкого дрожащего тела, касались лица, шеи, оголённых ключиц... Никита дернулся. — Вот ты и попался, малыш. Думал, я про тебя забуду? — Даниил схватил парня за лицо и посмотрел прямо в его огромные от испуга глаза, — Я всегда получаю то, что хочу. И я хочу тебя. — Ёбаный пидор, я тебя засужу! Не трогай меня! — в ответ лишь послышался громкий смех. — Да? Правда? Ну давай, попробуй, — полушёпотом игриво промолвил Милохин и сжал запястья своей «жертвы». — Ты такой непослушный, так и хочется тебя наказать... Даниил одним махом поднял Никулина и, сев на диван, усадил его на свои колени, совсем не реагируя на сопротивление — силы были слишком неравны. Запястья всё также сильно сжимала сильная и огромная рука. Безысходность. Страх. Паника. Никита начинает дрожать, в горле стоял ком, он понимал, что вот-вот разрыдается. Но наглому Милохину это было только в пользу. — Хочешь, я тебе напомню, как ты ужасно вёл себя? А я всё равно напомню, — Никита понимал, что сейчас начнётся что-то очень страшное. — Помнишь первый день нашего знакомства, твою беспричинную грубость (абсолютно беспричинную, ага, блять) и кучу оскорблений? Ты вообще знаешь, насколько я властный? Меня в жизни никто так не назовёт и даже недовольство не сможет проявить, а тут какой-то пиздюк позволяет себе меня называть пидором и угрожать мне! — сильная рука перевернула мальчишку, положила вдоль колен и с громким хлопком прошлась по ягодицам. Шатен всхлипнул от боли, но сопротивление бы только усугубило ситуацию. — А как же твои опоздания и обращение со мной, как с дружком? Не помнишь? А я тебе напомню! — второй шлепок был ещё больнее первого, парень никогда не чувствовал себя настолько ничтожным. А Милохин получал безумное удовольствие от процесса. Ёбаный садист! — Но это ещё цветочки по сравнению с твоими последними выходками. Сбежать вздумал, но не хватило мозгов, чтобы сообразить, что у меня везде связи. Ве-з-де, малыш. Так ещё и испортил мою любимую рубашку! Ты хоть знаешь, сколько она стоит? — от третьего удара Никита не вздрогнул, он уже вовсю тихо рыдал, упираясь лицом в мягкий диван. Естественно, старший это слышал и решил остановиться. Но это было не самое страшное, что могло ждать мальчика... К всхлипам присоединились звуки расстёгивающейся ширинки. Нет уж, такого он не позволит даже под страхом смерти. Никита перевернулся и попытался вырваться, но это было бесполезно. Даниил лишь ухмыльнулся — жертва облегчила его работу — не пришлось самому пытаться положить провинившегося в удобное для него положение. Пальцы аккуратно проникли в боксёры и начали медленно скользить по члену задыхающегося от недовольства и неожиданности шатена. Он пытался вырваться, и если бы не связанные ноги и зажатые руки, уже давно бы это сделал, но... малышу пришлось терпеть приятный процесс от совершенно неприятного человека, он дрожал и всхлипывал, моля о пощаде. Но пальцы путешествовали дальше. Нащупав небольшое отверстие, они медленно начали проникать внутрь. — П-пожалуйс-с-та-а, хватит... Прошу-у... — уже молил измученный Никулин, задыхаясь от собственных слёз. — Хватит? Просишь значит... — улыбка сияла на лице Милохина, — ну что ж, тогда... — пальцы ещё глубже вошли в тугой анус, — ты будешь жить со мной и делать всё, что я прикажу. Один косяк и, поверь, я не стану церемониться, и вместо пальцев там окажется мой член. А ты меня знаешь, я серьёзно это сделаю и глазом не моргну. Рука быстро вылезла из боксёров и ловко развязала ноги. Никита скатился на пол, ему в лицо швырнули ключ от наручников и оставили наедине со своими мыслями. Уже не боясь ничего, парень позволил себе разрыдаться во всю силу. — Я такой жалкий, блять... я ничтожество. Я даже не смог дать отпор этому мудиле, позволил ему себя выебать! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — кричал Никита и яростно бил руками об диван. Если бы раньше у Никиты спросили зачем он вообще существует, то он бы мог с лёгкостью предъявить минимум десять причин. Если бы у него спросили тот же вопрос сейчас, он бы ничего не смог ответить. Он всё потерял. А он всё разрушил.