Спиной вперёд

в которой Нефрит беседует со звёздами, а Джедайт создаёт скульптуру

      В нью-йоркской квартире Нефрита стояла тьма. Нефрит не включил электричества, а полуощупью пробрался в зал со стеклянным потолком. От лунного света здесь было почти светло. Джедайт шёл за ним.       — Будешь смотреть? — предложил Нефрит.       Джедайт повёл головой в отрицательном жесте:       — Пожалуй, сейчас не стоит. Ты же несколько часов собираешься потратить? Я за это время как раз проверю расчёты времени из китайских хроник. Ну и другое кое-что. Только схожу к себе за ноутбуком.       — Пешком пойдёшь?       — Да.       — Ключи возьми, там в холле несколько комплектов валяются. На столике справа от двери. И это, там ботинки какие-то стоят в шкафу, а то твои же мокрые.       ***       Джедайт перепроверил всё, что хотел перепроверить, а из зала со стеклянной крышей всё доносились и доносились обрывки фраз, возгласы, хихиканье, точь-в-точь будто Нефрит по телефону обменивался байками с каким-нибудь приятелем. Только вместо приятеля были звёзды, и их «реплик» Джедайт слышать не мог.       Он нашёл кухню. Нашёл чашку в шкафу. Налил из крана воды, выпил. Окна кухни выходили на восток, и Джедайт какое-то время наблюдал, как из пыльного марева над океаном домов всплывает мутное оранжевое солнце.       Джедайт вернулся к залу сквозь лабиринт комнат, ориентируясь на голос Нефрита.       — ...девяносто восемь, — долетало оттуда. — А он не заметил и прошёл мимо. Семьсот девяносто девять. Как, потому что в людях лучеуловители только с одной стороны вставлены, — и хихиканье. — Две штуки. Давай быстрее чуть-чуть, что ли? Тысяча восемьсот, раз, два, четыре, шесть, восемь... нет, плавнее, я так не успеваю... Восемьсот десять... одиннадцать... двенадцать...       Джедайт обосновался с ноутбуком в соседней с залом комнате. Он собирался поймать момент, когда Нефрит завершит беседу.       Здесь у стены стояла смехотворная кристаллическая «ваза», на которую Нефрит увязал щит, которым прикрыл своё жильё, и Джедайт то и дело цеплялся за неё взглядом поверх экрана. Сквозь полуабстрактную форму проступала «голая баба», которая не получилась у Нефрита. Но голова «бабы» была бы на уровне поясницы среднего человека, если лепить её в натуральную величину. Когда Джедайт понял, что нужно сделать, чтобы это не казалось странным, он отложил ноутбук в сторону.       ***       — Суперкруто! — высказался подошедший сзади Нефрит. Хотя он и находил, что грудь стоило сделать повнушительнее.       Джедайт не стал оборачиваться, он завершал кропотливый этап.       — Я снял слепок с первоначальной версии, — сообщил он. — Могу в любой момент вернуть как было.       — Кого-то мне она напоминает, — заметил Нефрит задумчиво. — Это... конкретный какой-то человек?       — Отчасти.       — Мне знакомый?       — Ну... да.       — Нет, не могу узнать.       — Два дня назад. Ночной клуб, пьяная женщина...       — А! Нет... а блин! Чёрт... Нет, я её не то чтобы хорошо запомнил...       — Я не стремился прямо-таки к портретному сходству. Только вот эта складка у губ. Здесь в Нью-Йорке у людей такой не бывает.       — Нда... а как получается, что ты ту тётку запомнил, а я нет?       Джедайт пожал плечом.       — Я обычно хорошо запоминаю лица, — он поднялся с пола и оглядел получившуюся скульптуру сверху.       — А как ты этот переход цветовой сделал? Чёрт, как небо после заката.       Джедайт не стал уточнять, что он планировал небо перед рассветом.       — За счёт анизотропности ткани кристалла.       — Чего?       — Структура у кристалла неоднородная. Сверху пучки горизонтально направлены, а чем ниже, тем сильнее отклоняются, в хвосте наклон градусов двадцать.       — И... как? Как ты так сделал?       — Вот так, — Джедайт филигранно отклонил подряд несколько пучков.       — Ты хочешь сказать, что все эти слои сидел здесь и отклонял... гм, каждый подряд? Каждый пучок, по одному?       — Ну да.       — Ты псих. Сколько ты времени на это потратил?       — Часа три, — прикинул Джедайт. — Ты со звёздами беседовал намного дольше. В общем, если тебе не нравится, я могу вернуть твой абстрактный вариант.       — Нет, ты точно псих, — Нефрит помотал головой и вдохновенно уставился Джедайту в лицо: — Ты вообще знаешь, что юмы охотятся за этими всеми штуками, которые ты делаешь и бросаешь потом в офисе или где попало? Дерутся за них там, ссорятся? За рюкзаки, за сумки, за одежду... Дежурят в офисе специально? Про навигаторы я не говорю, Дизайнер мне, например, рассказал, что он в поисковые пошёл, только чтобы твой навигатор заполучить. Только для этого. Прикинь?       — Ну... пусть себе, — Джедайт неопределённо повёл в воздухе рукой. Видимо, он знал.       — А ты можешь, ммм... сиськи увеличить? — решился Нефрит.       — Так?       — Ещё немного. Вот! Отлично! Блин... Круто же ты умеешь. Слушай... а это часть твоей силы? Вот это... что ты можешь сделать из кристалла что угодно.       — Не думаю. Сначала у меня мало что получалось.       — Как же тогда ты научился?       — Много тренировался.       — А я что, не тренируюсь, что ли? А ни фига не могу как ты.       Джедайт приподнял и опустил левое плечо.       — Вообще... — продолжил Нефрит, — странно знать, что тебя, вроде как, голые бабы не привлекают, но при этом ты вот так классно можешь их изобразить, — и особенно странно было вглядываться в выражение лица вылепленной Джедайтом кристаллической женщины-змеи: чуть склонённая к плечу голова, призывно приоткрытый рот, и виден влажно блестящий язык, страсть в призакрытых глазах. Невозможно представить, чтобы Джедайт сам так глядел на кого-то. Как же он умеет изобразить то, чего не понимает? Бездумно копирует природу? И одновременно суровая эта, въевшаяся в мимику складка у губ.       — Ну... они меня привлекают в эстетическом смысле. А ты узнал что-то новое? Ты говорил со звёздами одиннадцать часов и сорок три минуты.       — А... да, кое-что.       — Мне начало казаться, что вы просто рассказываете друг другу анекдоты.       — Не без этого, — усмехнулся Нефрит. — Короче, мы тут с Самой умной всё посчитали. Чтоб не забыть: я с ним познакомился две тысячи четыреста семьдесят один год назад. В смысле, две тысячи четыреста семьдесят один полный оборот Земли вокруг Солнца. И ещё небольшой кусок оборота. Назад.       — Минус четыреста пятьдесят второй год? — посчитал Джедайт и вздохнул. — Так я и думал.       — Сошлось?       — Конечно, нет. Ни с чем не совпадает вообще. Ни с одним затмением. Ближайшее, которое мы могли видеть, было в минус пятьсот пятидесятом. Следующее ближайшее — минус четыреста девяносто шестой.       — Э, погоди, почему такой разброс? Как так может быть? Эти затмения несколько раз в год происходят.       — Но их же не отовсюду видно.       — Ну... отовсюду, в общем-то. Где ночь.       — Так. Разве отовсюду?       — Да. А покажи мне эти свои данные?       ***       — Ты уверен, что вы правильно всё высчитали? — снова занудно спросил Джедайт. И сам решил, что больше этого спрашивать не будет.       — Я уверен, что правильно, — снова ответил Нефрит, удерживаясь от резкости. — А ты сам отказался смотреть. А то проверил бы, блин.       — Тогда придётся пока принять за рабочую версию, что мы стали демонами шестого мая четыреста пятьдесят четвёртого года до нашей эры. По юлианскому календарю. Найти бы ещё какие-нибудь исторические свидетельства. Но я буду копать в эту сторону. А ты спросил у Самой умной, когда она возникла?       — Нет. А надо было?       — Ну... ты говорил, что узнаешь, сколько ей лет.       — А, да. Ну, мы иначе посчитать решили, разве так не годится?       — Годится. Но я высчитал время её появления. По китайским хроникам. Хорошо бы проверить, сойдутся ли мои расчёты и ваши данные. Если да, то это довод в пользу того, что никто из нас не ошибается... где-нибудь. В чём-нибудь, в чём угодно. Как сейчас. Я, например, неправильно понимал механику затмений, и от этого...       — Я понял. Спрошу. Сегодня или завтра.       — А ты можешь расспросить и другие звёзды похожим образом? О времени, когда вы впервые, ммм, общались? Сойдутся ли показания?       — Тут думать надо. Не все захотят вот так время отматывать. У них у всех свои... предпочтения там, дела. Гм, расклады, — Нефрит вздохнул. — Ты думаешь всё-таки, что мы чего-то напутали.       — Я ценю научный подход. Люди его хорошо придумали. Всё нужно многократно перепроверять. А что Кунсайт и Зойсайт?       Нефрит поморщился с досадой:       — Тут ничего почти. Они просыпаются, но где? И так, и этак выспрашивал, сколько часов убил, а ничего не понял, — и пояснил: — Нашими вот этими пробуждениями только одна звезда интересуется. Я зову её Высокомерная. У неё трудно вообще что-то выяснить, — Нефрит опять вздохнул. — Узнал только, что там, где они возродились, есть горячие источники.       Джедайт осторожно помолчал. Потом уточнил:       — То есть, они оба возродились в одном и том же месте?       — Да.       — Нужно сказать Берилл. Про... горячие источники.       — Я сегодня-завтра ещё попробую что-то узнать. Может, смогу придумать правильные вопросы. Если нет — скажу на собрании. Послезавтра.       — Но если они... — Джедайт решил не быть суеверным и продолжил: — в Японии, то в любую секунду...       — По словам Высокомерной выходит, что они только ещё просыпаются. Даже вспышек особо не дают. Время есть.       Джедайт скептически качнул головой.