Ритуал хладных сердец

Шесть лет назад, Ричмонд       Стараясь не срываться на бег, ведь ноги и так, то и дело, цеплялись за камни и упавшие ветки, она просто шла вперед, уставившись вдаль невидящим взглядом. Чувство нереальности происходящего не покидало девушку и, хотя обычно ее внутренние монологи не прекращались, сейчас даже эти мучительные мысли застыли в немом оцепенение. Холод пробивал юное хрупкое тело почти насквозь. Она только сейчас обнаружила, как странно косятся на ее голые плечи и руки случайные прохожие. Конечно, уже начался декабрь, а она выбежала прочь в своих спальных штанах и топе на бретельках. Хорошо, хоть схватила рюкзак… Внутри поселилось глухое отчаяние, которое убеждало — все было зря. Все ее попытки: начать жизнь сначала, найти работу, выучиться, завести друзей - теперь казались ей нелепым трепыханием рыбы, выброшенной на сушу. Прячась от холода и косых взглядов, она спустилась в подземный переход и присела на выступ возле колоны. Теперь, по крайней мере, ветер не трепал ее волосы… Мия смотрела в одну точку, мысленно призывая себя к действию, но ни одна клеточка в ее душе или теле не откликалась. Боль и отчаянье были вытеснены холодным равнодушием и отрешенностью. Телефон девушки время от времени звонил, но она даже не смотрела на экран. Это был либо какой-то работодатель, или Кристи… Ни с кем из них она не могла сейчас говорить. Уехать, сбежать, исчезнуть с лица земли, подальше от всех тех, кто ее помнил и знал. Мия снова поднялась и пошла в сторону железнодорожной станции, отойдя уже достаточно далеко, она поняла, что оставила наплечник в подземке.       Вернувшись обратно, девушка обнаружила его открытым и растрёпанным. Кошелька и телефона разумеется не было. Она несколько секунд так и стояла, всматриваясь в эту картину, а потом молча забрала то, что у нее осталось. Куда идти? Что делать? Она не имела сил размышлять об этом. Бездумно переставляя ноги и избегая вопрошающих взглядов, она села в первый попавшийся поезд, как только очутилась на станции. Она успела проехать две остановки, прежде чем проверка билетов дошла до ее вагона. Пройдя быстрым шагом в конец поезда, девушка выскочила, как только машинист открыл двери. Мия даже не посмотрела, где она оказалась, просто прошла через несколько путей и пересела точно также в другой поезд. На нем ей удалось проехать целых четыре остановки, но контролер успел ее словить. Девушке даже не пришлось изображать растерянность, она просто долго смотрела в свой полупустой рюкзак, копошась там и вздыхая время от времени. — Мисс, если у вас нет билета, я вынужден вас оштрафовать… — У меня есть…был. Он был в кошельке, а сейчас его нет, вероятно, украли… — это была почти правда. Мужчина средних лет пробежал по ней взглядом. Девушка была, однозначно, одета не по погоде, но на попрошайку или бездомную не походила. — Куда вы направляетесь? — Следующая моя, — соврала Мия. Контролер устало кивнул и двинулся далее по вагону.       Выйдя на следующей остановке, она с удивлением обнаружила, что уже сумерки. Этот факт ее сильно озадачил, так как она абсолютно не помнила весь этот день. Время двигалось словно рывками. Сколько же она просидела там в подземке?       Холодно… Было чертовски холодно, зацепившись взглядом за горящий логотип Макдональдса, она без раздумий направилась туда. Оказавшись внутри, начала шарить по карманам в поисках хоть какой-то мелочи. Маленькое капучино стоило 4.20 и даже на него у девушки не нашлось. Кое-как она, наконец, смогла выудить три доллара и заказала черный чай. Это дало ей право находиться внутри. Выбрав самое неприметное одинарное место, она обессилено приземлилась туда. Из-за сильного потока посетителей, ей удавалось избегать лишнего внимания. Девушка понимала, что провести ночь в маке будет невозможно. Внезапно ее внимание невольно зацепилось за небольшую компанию девушек. Они только пришли и, оставив верхнюю одежду, занимая понравившийся столик, пошли делать заказ. Понимая, что лучшего момента не будет и, заглушая все внутреннее угрызения совести, Мия быстро встала и, проходя мимо, захватила коричневую курточку, лежавшую ближе всего к проходу. Не тормозя и не оглядываясь, она вышла на улицу. До ближайшего поворота дошла еще так, держа ее в руках, а после натянула на околевшие плечи. Но как только ее тело перестала бить дрожь, с глаз потекли горькие слезы. Что же дальше? Куда она еще упадет? Никакие оправдания не отменяли факта ее воровства. И на душе от этого стало еще хуже.       Девушка дошла до сквера и опустилась на одинокую лавочку, пряча руки в карманы она нащупала там какие-то скомканные буклеты и помятую двадцатку. Побродив еще немного городскими улицами, она, наконец, нашла придорожный хостел. Оплатив четырнадцать пятьдесят, ей выделили койку в восьмиместном номере. Остальные соседи уже спали. А девушка, решив, что останавливаться в своем грехопадении уже нет никакого смысла, пробралась в кухню и стянула с общего холодильника немного еды. Она жевала сэндвич быстро, почти не ощущая вкус, механично проталкивая еду и подавляя чувство голода. Расправившись с ним, она все еще была голодна, но взять себе что-нибудь еще ей не позволила совесть. Попив теплой воды из чайника, она отправилась к своей кровати.       Чувство тотального одиночества поглотило ее. Она вдруг осознала, что никому до нее нет дела. В этой мысли было что-то такое по-простому примитивное. Чем бы ей помогло осознание того, что кто-то волнуется за нее или ждет? Конкретно сейчас — ничем. Но отсутствие такого человека на всем белом свете вдруг сделало ее еще более несчастной. Она невольно вспомнила родителей: они всегда спрашивали, что и когда она ела, чем занималась и куда собиралась идти. Неужели это все было формальными словами? Она всегда принимала это как что-то само собой разумеющееся, не задумываясь, не осознавая всю важность этого факта. Даже работая в Ричмонде, она подсознательно понимала, что мистер Мелс рассчитывает на нее, а Кристи и ребята ждут в перерыве. И даже от этого было легче. Сейчас же, лежа в этом темном, дешевом хостеле, она поняла, что нет никого, кто б обеспокоился о ее благополучии или хотя бы вспомнил о ней. Грустна она или весела, жива или нет… Никому это не интересно. Повинуясь всем этим мыслям и чувствам, слезы опять заструились по ее щеках, девушка сначала игнорировала их, но когда через несколько минут у нее заложило нос, она поняла, что без салфеток не обойтись. Тщетно обшарив рюкзак, она решила еще раз проверить карманы украденной куртки. В верхнем лежали две жвачки и сигареты с зажигалкой, а в нижнем - все те же свернутые буклеты. Зачем-то девушка начала их рассматривать в тусклом лунном свете, который падал на нее с больших окон без занавесок. Судя по всему, это оказались рекламы каких-то наркологических клиник. Одна листовка уговаривала не отворачиваться от этих людей и проявить бдительность к тем, кто тебя окружает. Вторая описывала все безрадостные последствия употребления запретных веществ, а вот за текст третьей глаза Мии невольно зацепились:       «Даже если все вокруг поставили на вас крест и отвернулись, в мире есть человек кому вы дороги. Этот человек всегда будет на вашей стороне, он будет вас оправдывать и поддерживать. Правда, вытянет он вас или окончательно погубит решать только вам. Ведь этот человек — вы сами. Помните, что у вас все еще есть ВЫ. И зачастую этого достаточно, для того чтобы изменить свою жизнь. То, где вы оказались сегодня - результат действий произведенных ранее. И если вы не хотите быть здесь завтра, просто начните действовать уже сегодня. Помогите себе сами - и жизнь станет лучше с этого момента…»       Далее были рекомендации по борьбе с наркозависимостью и телефоны служб поддержки, но Мия уже не читала. Она смотрела на этот абзац и понимала — он для нее и о ней. Осознание этих слов поразило ее сознание. Да, у нее нет никакой поддержки снаружи, но она все еще есть у себя. Ей не все равно, где она окажется и чем будет заниматься. Она не хочет плыть по течению, сетуя на несправедливость жизни и повинуясь всем ее ухабам. Она заслужила то, чтобы стать тем, кем хочет она. Конечно, это будет не просто, но это то, что волнует ЕЕ. И она приложит все усилия, чтобы перешагнуть через всю эту грязь и боль. Она станет счастливой. Даже если сейчас это кажется чем-то невозможным или даже нереальным. Ночь темнее всего перед рассветом*…       Далее было несколько месяцев подработок, учебы и переездов. Разумеется, далеко не всегда ей удавалось сохранять подобный позитивный настрой. Но эта мысль, словно неугасающий огонь, не давала ей завалиться в апатию и бросить пытаться. Ей даже пришлось обратиться в один из центров помощи и пропить несколько курсов антидепрессантов. Весной она, наконец, написала домой письмо и попросила кого-то из родных привести все ее личные документы и аттестат со школы, ведь она готовиться к поступлению в университет. Идя на встречу, она до последнего не знала, дошло ли письмо до адресатов, а даже если так, разрешат ли им это сделать? … Встретились они в Нью-Йорке, около центрального парка. Суровый отец, скрестив руки, ожидал ее у входа. Подойдя к нему, девушка хотела спросить, как там мама и остальные. Но он не дослушал даже вопрос, просто молча отдал ей документы и, развернувшись, пошел прочь. Она на секунду растерялась, не понимая, ей бежать за ним или не надо. Подавив внутри волну и горечь обиды, она крикнула в спину отцу «спасибо» и пошла в противоположную сторону. Ей нельзя было об этом долго печалиться, ведь совсем скоро вступительные экзамены. И она обязана позаботиться о себе. *** Наше время, Нью-Йорк       Журналистка, не открывая глаз, потянулась, разминая затекшие ноги и спину. Было так тепло и уютно, а стойкий запах леса навевал приятное спокойствие. Запах леса? … Она быстро встрепенулась и подняла голову. — Эй, тихо герой, чего вскочила? — Прости, я заснула. — Ну и правильно. Ничего интересного не пропустила. Ну разве, что рассвет мне пришлось встречать в одиночестве.       Мия опять подошла к компьютеру Камиллы и проверила входящие письма. Пусто. Возможно ли, что это все были пустые угрозы? Конечно нет… Вероятнее всего, они хотят сделать рассылку во время рабочего дня, чтоб она не успела все подчистить. — Да ладно, не нервничай! Идем, лучше выпьем кофе, — предложил волк. Но Мия отрицательно покачала головой и села обратно на диванчик, растирая виски. Она понимала, что ждать и караулить бесполезно, но ничего не могла с собой поделать. Это единственное, что она сейчас могла. — Ну хочешь, обращусь и разнесу ваш офис в пух и прах. Вот тогда уж коллегам точно не до почты будет, — невозмутимо предложил оборотень, и девушка не сдержала улыбки. — Знаешь, у нас мысли сходятся. Правда, я планировала всего лишь заминировать здание. — Ну тогда есть предложение получше, давай устоим им корпоративный пикник. Сегодня обещают без дождя, а даже если и нет, там на случай этого есть шатер. За место я договорюсь, провиант тоже подготовлю… — Идея шикарна, только у нас номер горит - и так без Волтера запара… — А что с Волтером? Мия картинно закатила глаза, но все же рассказала другу о всех своих приключениях: — … и потому мистер Боу не согласиться, вот так прогулять рабочий день… — Я б на месте Ван Арта повесил на тебя маячок. Ну и еще надо два-три человека, которые днем и ночью будут присматривать за твоими передвижениями, — фыркнул оборотень. А потом добавил: - В любом случае, это лучшая из идей. Ты же умеешь быть убедительной, — деликатно намекнул ей Макс.       Мия растеряно закусила губу. В этом был смысл. За весельем никто бы не стал проверять всякий спам. А когда бы все разъехались по домам, она бы опять приехала в редакцию и удалила злосчастные файлы. — Бедный Мистер Боу, столько гипноза за такое короткое время, — пробормотала она, игнорируя удивленно приподнятую бровь волка.       К их счастью, шеф явился на работу, действительно, раньше остальных. И Мия, легонько надавив Луной, сразу же получила согласие на их с Максом идею. Остальные сотрудники были немного удивлены, но возражать против лишнего выходного никто не стал.       Оборотень договорился о шикарном кемпинге. Большая раскидистая поляна, рядом с живописным водоемом. А большой шатер был обставлен плетеной мебелью и красивыми винтажными фонарями, в которых можно было зажечь свечу. У девушки невольно пронеслась мысль о том, что такое место даже Виктору пришлось бы по вкусу. И снова мысль о муже вызвала у нее невольную тоску. Почему же он не звонит? Вдруг ситуация в Пекине куда серьёзней, чем он думал изначально?       Мужчины занялись шашлыком и рыбными стейками, а девушки нарезали остальные закуски. Уже дважды Мия словила на себе короткие взгляды Айрис. Разговор у них не клеился. Камилла была явно расстроена отсутствием верстальщика, а без ее болтливости все остальные темы обрывались после нескольких фраз. Потому, когда у парней закончились угли и возникла потребность в реальных дровах, Мия, не раздумывая, вызвалась им помочь. К ее глубочайшему сожалению, в пару ей сопроводили Саймона, и она поняла, что, по всей видимости, он парням тоже успел уже наскучить. Пробираясь в глубь лесной чащи и подбирая небольшие веточки, она просто молила все высшие силы, чтоб они не дали ей сорваться. А фотограф был в ударе. — В этот раз, ты что-то более молчалива, — не унимался он. — Вероятно, лес, в который ездили мы с тобой, был куда лучше. — А мне кажется, что он, вероятно, был куда дальше — буркнула журналистка. — Ты очень изменилась… — удивительно серьезно объявил ей парень. — Это я изменилась? Саймон, открою тебе тайну века, я такая, какой была всегда. Ты просто не знал меня. И я не понимаю твоих претензий. Ты то подкалываешь, то язвишь, то лезешь с поцелуями. Определись уже. — С какими еще поцелуями? — потрясенно переспросил парень. — Эм… с обыкновенными. Что это вообще было в воскресенье? — А что там было? — Ты издеваешься? — вышла из себя девушка. Но, заглянув в полные недоумения глаза, поняла, что парень не врет. — Ты действительно ничего не помнишь? — Я все выходные был дома, хотя нет, была одна выездная сьемка. Все. Может это были твои сексуальные фантазии? — Да нет, я обычно вижу хорорры в другом жанре, даже во сне, — тут Мию начали осенять разные догадки, и она спросила. — А вы живете с Айрис вместе? — А тебя это как-то касается? — вредничал парень. Мия, теряя самообладание, поймала взгляд парня, и тот утвердительно кивнул. — Она вампир? — зачем-то спросила Мия, хотя знала, что это не так. Она бы почувствовала, будь та бессмертной. Как и следовало ожидать, Саймон выдохнул: — Нет, — и тихо добавил, — … не совсем. — В каком смысле? Она как я? Имеет силы, но не боится солнца? — ухватилась за эту нить журналистка. — Нет. — А что тогда?       Но парень молчал, вероятно он и сам не знал, что к чему. Но это его «не совсем» свидетельствовало, что она что-то скрывала. Что именно?       Саймон стряхнул с себя оцепенение и гневно крикнул на нее: — Что ты со мной делаешь? — Ты цел и невредим, сама не знаю, почему вдруг завис, — соврала журналистка. — Бери ветки, идем обратно.       Мия была настроена, как никогда, жестко и решительно. Возьмет и прижмет этого астролога. Та точно, что-то знает. А если вдруг выйдет осечка, придётся опять подправить все Луной. Но девушка была убеждена, что так не произойдет. Странное поведение Саймона, обезумевший Волтер. Их двоих объединяет только место работы. Значит, кто-то из коллег манипулирует ими. Мистер Боу и Камилла сразу отпадают. Тревор? И его придется проверить чуть позже. Когда девушка зашла в шатер, она первым делом нашла глазами Айрис, даже открыла рот, чтобы попросить коллегу прогуляться. Но внезапно, ото всюду послышались гудки и мелодии, которые оповещали владельцев, что на их телефон пришло сообщение. Камилла удивленно усмехнулась и спросила: — Неужели внеплановая зарплата всем прилетела? …       Но у Мии внутри все оборвалось. Она знала, что им всем прилетело. Макс, видя оцепенение девушки, начал что-то говорить, отвлекая коллег, но она уже не воспринимала ничего происходящего. Сухие ветки посыпались у нее из рук и она, используя вампирский бег, скрылась лесной чаще.

***

Наше время, Пекин       Смывая с себя весь этот вечер и обдумывая слова Артура про нападение на Мию, Виктор вышел из душа и набросил рубашку и брюки, заботливо доставленные ему из химчистки. Опустился в кресло, ожидая заказанный в номер кофе, хотя идея открыть красное сухое была очень заманчивой, но ему нужна была трезвая голова. Сегодня он… и так увлекся. Не отследил и не заметил, пересекая эту невидимую грань. Такого больше нельзя допускать. Контроль. Не только каждого слова и действия, но и мысли. Вампир устало зажмурился, в дверь постучали, и он поднялся забрать заказанный им напиток. Сделав несколько глотков и ощутив приятное тепло, разливающееся по его телу, он достал телефон, намереваясь позвонить, наконец, супруге. Длинные гудки шли, не находя отклика, и он выбил. Виктор отставил телефон от уха и увидел входящее письмо от неизвестного адреса. Первая мысль была о том, что это Артур прислал ему какую-то новую инфу о Волтере, либо же кто-то из совета решил связаться с ним перед уже сегодняшним слушанием. Потому вампир без задней мысли открыл присланные файлы. Экран тут же зарябил от порно-картинок. Разумеется, князь сразу понял, что это и почему он получил данное письмо. Но внимание его привлекло другое. Это была не Мия. Он знал ее тело досконально, и эти обнаженные тела принадлежали другим женщинам. Причем разным. Его зоркий взгляд уловил это даже при беглом взгляде. Тогда, в чем суть всего этого шантажа? В любительском использовании фотошопа? Он равнодушно скролил ленту, когда внезапно остановился на одном фото бессознательного тела. А это была она. Хотя все в нем отказывалась узнавать его жену в этом ребенке. Он смотрел в ее, даже не юные, а детские черты и чувствовал, как слепая ярость поднимается в его душе. Не осознание, скорее, страшная догадка пронзила его разум. И он, повинуясь этому, мотнул ленту еще ниже, прямо в видеозаписи. Разумеется, смотреть ее он не собирался, но вампир хотел убедиться в ошибочности собственных умозаключений. Для этого мужчина нажал на плей. Изорванная в клочья одежда и вялое безучастное тело - не оставляло шанса на недоразумение. Хотя ее лицо почти не попадало в кадр, но страшная правда уже обрушилась на вампира. Он закрыл видео и швырнул телефон на стол. Чашка с кофе, которую он держал в руке, пошла трещинами пролив содержимое на его брюки и ковер, а затем полетела осколками вниз.       Осознание собственной безграничной тупости, заставило его вскочить на ноги. Как можно было не увидеть все эти знаки и не понять, что к чему? Как можно было игнорировать все ее намеки и продолжать гнуть свою заносчивую линию? Разве не очевидно было, что дело коснулось чего-то настолько личного, запредельно откровенного… Вспоминая, прокручивая свои слова и действия в свете полученной информации, теперь все они казались ему просто чудовищными поступками. Она пыталась сделать так, чтоб эта информация никогда не дошла до него, а он преследовал, упрекал, а затем ворвался и принудил гипнозом ее к разговору. Отвращение к собственным поступкам впивалось в сердце словно ядовитые шипи. Пронзая, калеча и не принося никакого облегчения. И даже сейчас, когда правда была обнажена, он не мог ей помочь или, даже банально, поддержать, так как находится на другом конце света, обольщая другую женщину. Внутри у него все кипело и рвалось, а во рту уже появился зудящий металлический привкус, который обычно предшествовал убийству. Перед судом надо было сбросить пыл. Вампир схватил ключи от машины и скрылся в ночи. Ни одно животное не могло сегодня помочь ему в утолении этой жажды. Ему нужна была человеческая кровь. И он впервые, после долгих десятилетий воздержания, добровольно вышел на подобную охоту. Предельно опасный и на все способный. Конечно, жертв он выбрал с умом, перед этим воспользовавшись даром Луны, чтоб никто невиновный не пострадал. Но это все равно пошло в разрез со всеми его правилами. К черту их. Только проблемы от их наличия. Ему необходимо к ней! Как можно скорее. Вернувшись в отель, когда на улице уже светило яркое солнце, он первым делом взял и заказал билеты в Нью-Йорк. Плевать, если совет будет против. В его жилах сейчас текло столько свежей крови, что он может убить их всех, если они станут у него на пути. Вот уж действительно, сила правды. *Бенджамин Дизраэли