Акааши снимает студию где-то недалеко от института, в котором преподаёт Бокуто. Они ездят на одном и том же автобусе по утрам, и Котаро невольно зависает на лёгкой улыбке Акааши, читающего книгу, хотя они совершенно не знают друг друга.
Бокуто идёт вместе с Куроо на выставку картин его знакомого ужасно неохотно, но всё равно он берёт зонт, поправляет галстук, брызгает парфюм на пиджак и едет на такси к месту встречи.
Куроо снова курит, посмеиваясь с цвета галстука Котаро, шагая под зонтом в сторону стеклянного здания в паре десятков метров от них.
– О, это же вроде около твоего загородного дома, нет? - поворачивается к Бокуто и выкрикивает Тетсуро, головой показывая на картину, - Я помню, ты мне показывал их, эти одуванчики. Похоже.
Бокуто вздыхает, неохотно поднимая глаза на холст с медовыми, золотистыми полями. Он замирает, вглядываясь в поражающе масштабных размеров пейзаж.
– Чертовски похоже, - роняет слова Бокуто.
Акааши выходит на той же остановке, что и Котаро, поправляя клетчатое пальто. Бокуто смотрит в его глаза, сравнивая их с апрельским небом, глубинами океана, и глупо жмурит глаза от утреннего солнца. Ветер путается в пушистых ýгольных волосах художника, он выдыхает тёплые клубы пара и уходит в противоположное направлении от института, постукивая каблуками чёрных туфель. Профессор же, носящий имя Бокуто Котаро, остаётся один на остановке, провожая взглядом ровную фигуру Кейджи, плавно идущую по улице.
Куроо нервно смотрит на часы в парке, давно пробившие шесть вечера, и недовольно вздыхает, когда видит подъезжающую белую машину. Он садиться на заднее сидение, хлопая дверью.
– Мы же на шесть договаривались, Бокуто, - преподаватель химии поправляет свой пиджак и оттягивает надоедливый галстук, - Что.. У тебя на голове?
Волосы Бокуто уложены назад, а выбившаяся прядка щекочет бровь, и Котаро хмурится, сдувая её.
Тетсуро пытается сдержать смех, прикрывая расплывающуюся улыбку рукой.
– А почему бы и нет? - институтский профессор проводит рукой по блестящим волосам, смущаясь, - Правда.. Настолько глупо выгляжу?
– Нет, нет, просто не привычно, извини, - но Куроо отворачивается к окну машины и медленно выдыхает, пытаясь не засмеяться. Лицемер, - ..Но костюм тебе безоговорочно подходит, не беспокойся.
Бокуто смотрит почти полчаса на портрет в серебряной рамке перед ним. Он снова вглядывается в масляные мазки, запоминая цвета: тёмно-синий, голубоватый, аквамариновый, белый, бирюзовый, серый, сапфировый, лиловый и оставшееся бесконечное множество. Вот какого цвета
его глаза, вот какого цвета апрельское небо и океан.
Бокуто бегает глазами по картине и натыкается на совсем маленькую роспись в уголке, написанную каллиграфным почерком.
– Оу, Акааши всё-таки выставил свой автопортрет, - вальяжной походкой приближается из-за угла Куроо, - Это я его попросил. Ну правда будто он стоит, великолепная работа. А ещё тона, градиент.. Всё это..
–..Дух захватывает, - дополняет Бокуто, не отрывая взгляд.
Котаро бежит по улице, в торопях поправляя выбивающиеся из укладки прядки чёрно-белых волос. Он прилично опаздывает на собственную лекцию. От него несёт парфюмом, которым он в спешке пытался перекрыть запах алкоголя, но тёмные пятна под глазами выдают его с потрохами, а ноги подкашиваются из-за неустанной головной боли.
– Извините! - выкрикивает Бокуто, помогая собирать разлетевшиеся бумаги и акриловые тюбики, вылетевшие из сумки прохожего, в которого он так неудачно врезался, - Я помогу вам. Вы не порани..
Котаро поднимает взгляд и встречается с ужасно знакомыми глазами. Он снова встречает Акааши Кейджи и снова глупо щуриться.
– Ничего страшного, - манерно произносит Кейджи, собирая наброски в стопку, - Я вижу, вы спешите, можете идти. Не беспокойтесь.
А Бокуто молчит в ответ, утопая в серых, синих, голубоватых глазах, и продолжает сравнивать их с чем-то.. апрельским, чудесным, новым и совершенным.
Куроо порядком надоедает частое отсутствие друга как собутыльника в их любимом баре после того, как он познакомил этих двоих. Эти двое теперь сидят в студии Акааши почти ежедневно, ездят загород, разбирают работы студентов и отправляют фотографии с очередной поездки Куроо. И он, может быть, даже радуется за них, рассматривая счастливые улыбки на их лицах.
– Совсем обнаглели, - Тетсуро вздыхает, шарясь в кармане бордового пиджака, - ...Сигареты закончились. Есть одна?
– Могу одолжить, - Кенма сидит напротив него, делая глоток клубничного милкшейка. Кто бы мог знать, что на выставки ходят и заядлые задроты и геймеры с десятилетним стажем? Куроо тоже не знал, но провести своё время в интернет-кафе он не против, даже если тут подают только кофе, чай и коктейли.
Акааши неделю возиться с обоями для гостиной, а Бокуто выкладывает плитку в саду. Они спят на двухместном матрасе, который когда-нибудь обязательно станет частью их кровати, они едят на ящиках, оставленных после переезда, дожидаясь ремонта кухни. Акааши не мог представить, что вот так запросто обретёт столько дорогого ему, что он когда-нибудь вот так запросто влюбиться в институтского профессора, носящего имя Бокуто Котаро, и что он так запросто переедет загород и будет видеть каждое утро одуванчиковые поля с его картин.
Акааши впервые рисует портрет Бокуто. Когда он смотрит на него, он напоминает ему те самые одуванчики, он напоминает ему солнечный день, он напоминает ему жизнь. Кейджи теряется, когда не может подобрать настолько яркий оттенок, думая, что все цвета слишком блеклые по сравнению с его улыбкой и глупым прищуром янтарных глаз.
Акааши никогда не любил сладкое, но оладья Бокуто пахнут чем-то родным и тёплым. Ему кажется, что все книги, которые он когда-либо читал описывают "любовь" сухо, совершенно неправдиво и как-то.. отстранённо. Всё гораздо проще, чем пишут там. У них нет этой актёрской наигранности, излишней броскости и жары в горячих поцелуях, пламенных объятиях. Они просто любят. По-своему, искренне, без жары, без холода, но выше температуры человеческого тела, но морознее айсбергов и гор.
– Бокуто, знаешь, иногда мне кажется, что я люблю одуванчики, потому что они напоминают мне тебя, - Акааши рукой проходит по взъерошенным после сна волосам Бокуто, стоящего у плиты, - Может быть, поэтому я их и люблю..
Они снова сидят на крыше их будущего дома. Акааши заканчивает акварельный набросок, черкая на нём профиль Бокуто.
– Завтра обещают дождь, - улыбка на чуть загаревшем лице Бокуто становится более яркой, чем закатное солнце для Акааши, и он невольно улыбается, - Как насчёт посмотреть кино после работы?
Кейджи слегка кивает ему ответ, понимая, что передать его красоту на холсте у него никогда не получится.
Опять весна. Уже третья для них, но не менее зелёная, изумрудная и солнечная. Дом, словно запылившийся альбом в старом шкафу, полон воспоминаний, до сих пор пахнущий древесиной и краской. Акааши любит сад за их домом, поля, окружающие его, закат, виднеющийся каждый день из окон в гостиной.
Он знает, что подарит Бокуто на их весеннюю годовщину. Он давно мечтает нарисовать их вдвоём и поместить портрет над их кроватью в резную белую рамку.
– Как тебе эта палитра? - Акааши рассматривает каталог, пытаясь выбрать оттенки, - Дорогая слишком..
– ЭЙ, да не стоит так экономить, ну, - Котаро нежно обвивавает Кейджи со спины, целуя в висок, - Палитра просто потрясающая! Обязательно подарю её тебе в конце апреля! О-бе-ща-ю!
Акааши лишь вздыхает и слегка кивает в ответ, расцветая нежной улыбкой. Может, поэтому он так любит весну...
Куроо зовёт их кои-то веке съездить за город, куда-нибудь ближе к морю, говоря, что им с Кенмой не помешало бы ещё парочку человек, да и всё обойдётся в разы дешевле, нежели они поедут вдвоём. Бокуто остаётся лишь согласиться с сомнительным предложением, взять отпуск, отложенный на лето, ведь Акааши начинает собирать вещи сразу же после их разговора, говоря, что хочет нарисовать вечернее море, шторм и утренний туман над скалистыми горами.
Бокуто едет за рулём недавно купленной ими машины, снова забыв солнечные очки. В машине жутко душно, и Акааши открывает окно, впуская свежий воздух в салон. Он высовывает руку из окна, посмеиваясь.
– Тут очень красиво, - Кейджи улыбается цветуще, живо, как-то незабываемо, - Спасибо за это..
Бокуто поворачивается к нему, встречаясь взглядом с новой волной синеющего океана, с новыми облаками неба и невообразимой глубиной. Мгновение настолько мимолетно, секундно, незаметно, но Бокуто кажется, будто это целые века, скрытые где-то внутри его сердца. Они ведь ещё дышат, живут, до сих пор расцветая на пике жизненной лестницы, и, возможно, поэтому так хочется бежать дальше, но мгновение не позволяет, оно слишком дорого, чтобы менять его на пустые фразы.
– Бокуто! Машина!!!
Бокуто не чувствовал сердца больше. Мгновение не казалось длительным более, оно пролетело, не дожидаясь их. Как оказалось, жизнь никогда ждать и не собиралась, в отличие от смерти, скрывающейся за углом.
Машина дымится, а Акааши почему-то не дышит.
– Я не думаю, что с подобными травмами возможно выкарабкаться. Он практически мёртв, - белый халат на нём, белые стены, белые простыни, потолки и пол, но сознание лишь чернеет. Кто-то ведь может помочь? Кто-то спасёт его? Бокуто хотел в это верить, и верил до последнего, верил почти месяц, но теперь больше не может, потому что Смерть смотрит на палату Акааши, открывая дверь, - Мы сделали всё, что смогли.. Будет лучше, если вы отпустите его. Поверьте мне.
Он ещё дышит, у него его ещё бьётся сердце, пусть только и благодаря аппарату. Но он ведь жив, и это прекрасно. Бокуто не знает, что ему делать. А можно ли заморозить время? Можно ли уйти от всей этой ответственности, куда подальше, куда поближе к Акааши, к их саду? Он.. и правда мёртв вместе с ним, и правда разлетелся огромной охапкой воздушных белых одуванчиков.
– Бокуто, мне.. правда очень жаль, - Куроо часто навещает Акааши. Он винит во всём себя, точно так же, как и Бокуто ненавидит себя за это, - Я... действительно сожалею.
– Прекрати, - Котаро устал. Устал от всей этой жизни, дожидаясь Смерти, ходящую по пятам, - Забудь о нём, об мне. И не смей приходить сюда больше.
Он наконец смог отпустить его. Ненадолго, но уже на целую вечность, не мгновение. Он нашёл способ заново полюбить, заново жить и видеть Акааши.
Он и правда его точная копия, без изъяна и трещин.
Они одинаковые, правда один - мёртв, а другой - лишь подделка.
Но Бокуто всё равно любит его, как любил Акааши, ведь они так похожи.
