setsunai

      У Джисона много привычек. По пальцам не сосчитать, но и незачем, Минхо и так помнил все до единой. Например, то, как он покусывает губы, когда нервничает или глубоко задумывается о чем-нибудь. Как неловко начинает теребить одежду на интервью, услышав каверзный вопрос, или, наоборот, корчить смешные гримасы на камеру, пока кто-нибудь из мемберов берет слово.       У Джисона много привычек. Действительно, столь много, что можно испещрить лист бумаги, если взяться отмечать каждую. Минхо бы отметил. Сам не зная зачем, устроился бы однажды уютным вечером в своей постели и по ниточке перебирал в голове все проведенные вместе с Хани мгновения, чтобы точно ничего не упустить. От самых далеких, от которых в памяти остались лишь незначительные фрагменты, до совсем недавних. До тех, которые происходят с ними здесь и сейчас.       У Джисона много привычек. И Минхо остается лишь шумно выдохнуть, когда знакомыми движениями Хан кончиками пальцев выводит смазанные узоры по контурам выступающих на предплечье вен. Мягкие подушечки проходятся невесомо по коже; Джисон едва задумывается о том, что делает, ведь это тоже дело привычки — разнежить до радужных пятен перед глазами. А в комнате темно, только забытый ноутбук светит экраном куда-то в сторону, поэтому эти пятна настолько отчетливы.        Джисон нависает чуть сверху, так, что черная футболка, на пару размеров больше его самого, сползает с плеча. И это также, само собой, вошло у него в привычку — светить белой кожей, прекрасно зная, что на ней не должно остаться ни единого следа. Ли приподнимается на локте, заглядывает в глаза большие и темные и тянется губами к ключице. Туда, где крапинкой спряталась родинка. У Джи очень чувствительная шея, и Минхо с удовольствием ловит все до одного выдохи, когда влажными поцелуями подбирается к кадыку. Теплый язык по коже, и Джисон сглатывает.        Сдержанные стоны — привычка, к сожалению, вынужденная. Поэтому Хан поджимает губы и шумно выдыхает носом. Ведёт в ответ пальцами вниз к запястью, вызывая трепет по всему телу, и незаметно опускает ладонь на часто вздымающийся живот парня. Гладит слегка и замирает.       — Он немного мягонький, — вдруг раздается в тишине низкий шепот, и Минхо непонимающе отрывается от чужой шеи.        Рукой Джисон забирается ему под кофту и вновь ласково поглаживает низ живота. Минхо цокает языком и откидывается обратно на подушку. Ведь у Джисона много привычек, и одна из них — говорить все, что приходит в голову.        — Раз не нравится, то я сейчас уйду, вредная Квокка.        — Нет-нет, что ты, — тут же отрицательно восклицает Хан и садится, чтобы посмотреть на недовольное лицо сверху вниз, — мне все нравится, а ещё это очень мило!        Он улыбается — Минхо не видит, но в голосе слышит его нежную улыбку — и в доказательство тут же приникает тёплыми губами к полосочке открытой коже, вызывая мурашки.        — Плотное питание из-за шоу, сам знаешь, — шепчет Ли и прикусывает губу, когда зубами Джи легко прихватывает кожу на боку.       — Знаю.       Мокрый поцелуй, и кончик языка шаловливо мажет вдоль пояса джинсов.        — Поэтому мне нравится. Мне все в тебе нравится.       У Джисона много привычек. Хороших в основном, но, конечно, найдутся и плохие. И все же оба они знают, что Ли Минхо — его самая лучшая и любимая из всех.