***
Большую часть дороги меня вела Селеста, так как я очень редко бродила по Раю и его улицам. Не помню, когда была здесь в последний раз, но явно век назад так точно, если не больше, а может, и никогда. Из последних приёмов в моём доме я узнала очень многое о разных ангелах: где они живут, их личную жизнь, привычки и последние новости от бессмертных, которые буквально на днях виделись с ними. При этом я даже не вступала в беседу. Ещё раз убедилась, что все вокруг тупые и беспечные. Как я узнала, Вакир уже давно считал своим домом кабак. Причём не самый престижный. Жаль, что я не дослушала до конца, так как мне и впрямь стало интересно, как он до этого докатился. Зачастую бессмертных подвигали на это всевозможные разочарования: в любви, в несправедливости мира, в близких, в себе… Этот список придирок к несовершенству можно было продолжать бесконечно. Задумавшись, я врезалась в какого-то незнакомого мне ангела. Он глухо ругнулся себе под нос. Похоже, думал, что я не услышу. — Смотри куда прёшь! — грубо и сухо произнёс мужчина, чуть ли не выплюнув эти слова мне в лицо. — Закрой рот, пожалуйста, — язвительно, но без крика произнесла я. — Вы всё же, как мужчина, могли уступить даме дорогу. Или вы себя к сильному полу не причисляете? Руки сжались в кулаки от напряжения и страха, который только сильнее заводил меня, как механическую игрушку. Тем не менее, я тут же заставила себя расслабить кисти. — Дамочка, не хочу тебя огорчать, но ты врезалась мне в спину, — недовольно, но с явной насмешкой произнёс он. — Тогда ты мог идти побыстрее и не загораживать мне проход. Тут мне стоило прикусить язык, признаюсь. Дурацкая и бессмысленная ситуация. Незнакомец огляделся по сторонам, похоже, оценивая количество свидетелей, чтобы меня убить. «Шучу. Но всё равно мне не нравится этот взгляд. В любом случае, я найду ещё возможность поупражняться в красноречии, а сейчас нужно уходить, у меня как-никак есть загадка куда серьёзнее и интереснее, чем глупая болтовня». В ту же секунду глаза ангела засверкали неестественным цветом, заставляя меня потерять дар речи в собственной, вполне очевидной догадке. Такое чувство, что что-то в изумрудных радужках сдерживалось, но вот-вот могло вырваться. Пламя… Дьявол. Селеста схватила меня за руку, бросив вежливое «извините», потянула за собой, переходя чуть ли не на бег. — Полегче, я же ноги себе переломаю! — немного недовольно проговорила я, прекрасно чувствуя её страх. — Скажи спасибо, что не шею, — ангел тяжело выдохнула, и я услышала грубый, мокрый хрип. Переволноваться из-за пустяка настолько, чтобы заплакать? Вполне в её стиле. — Ты забыла, где находишься? На одной из самых небезопасных улиц Рая. Никто не будет играть с тобой в интеллектуальные игры! — С каких пор ты панически боишься всего, что находится дальше ангельских поместий и Цитадели? — чуть с насмешкой спросила я. — Вроде бы мне следует дрожать от вида каждого на вид неблагонадежного гражданина, как-никак это я не выходила за пределы своей комнаты. — Перестань, — с недовольной гримасой обижено бросила она. — Ты слишком ранимая, — продолжала свои серенады, длившиеся уже, казалось, всю нашу с ней вечность. — Мы пришли, — весьма удачно отвлекла меня Селеста, но, судя по напряжённым скулам, я поняла, что от злобы сжала зубы. Какой ангелочек… Вот и отлично. Взглядом я намекнула ей постучать в дверь. Судя по точно такому же жесту, только более недовольному и агрессивному в мой адрес, она не очень-то хотела, а если быть честной, то буквально сверлила меня взглядом, лишая выбора. Похоже, придётся самой. — Считай это извинением за все оскорбления. — Ты так легко не отделаешься, — проворчала себе под нос Селеста, закатывая глаза. — Попытаться стоило. Я постучала костяшками по немного облезшему дереву. Я слышала приглушённую, живую музыку, которая с первой же секунды начала резать мой слух. Халтурно и безвкусно. А чего, собственно, я ожидала? Реакции ноль. Селеста не сдержалась и постучала ещё раз, самостоятельно, уже более настойчивее и увереннее, чем я, выплёскивая на несчастную дверь гнев на меня. — Какая ты агрессивная, — на мой шёпот она лишь недовольно фырканула и повторила попытку позвать кого-нибудь методом избивания двери рукой. Затем не сдержалась и попробовала беспардонно открыть ее, но не вышло. Это вызвало у меня невольный смешок от наивности нас обоих. — Может, перестанешь? — Что именно? — скрестив руки на груди, спросила я, невинно пожимая плечами, раздражая ангелочка ещё сильнее. — Делать вид, что была здесь сто раз, — странная претензия. — Ты же сама не знаешь, как войти. После удара ступнёй по дереву послышался лёгкий треск, но зато дверь открылась, а на наш приход никто даже не обратил внимания, что было даже к лучшему. Меньше внимания — меньше проблем. Мне не очень-то хотелось, чтобы Ребекка узнала о моём пребывании здесь. Хотя бы ближайшее время. — Выходит, знаю, — сдержанно улыбнулась я и зашла внутрь. Взглядом поискала нужное лицо. Правда, тут лучше следовало сказать — спину, одежду или образ, так как все были увлечены питьём и беседами. Хотя и беседами это очень сложно назвать: из связных слов тут только «я» и «ты», далее шёл либо поток чего-то неразборчивого, что мне даже трудно было сказать, учились они начальной грамоте или нет, либо лавина нецензурщины, который начинала меня бесить с первой же секунды. Вакир — ювелир — сидел около барной стойки и уже что-то вяло доказывал несчастному бармену. Его можно было узнать по бирюзовому шарфу, который был при нём всегда, с момента смерти первой жены. Удобно. Взяв Селесту за руку, чтобы контролировать ситуацию и избежать любых несчастных случаев, которых она так боится, я подошла к мужчине со ржавым цветом крыльев и чуть более тёмного цвета волосами, что были на этот раз растрёпаны и неопрятно торчали в разные стороны, раздражая. — Привет, — серьёзно сказала я. «Ненавижу начинать разговор, особенно с этой фразы, так как от неё буквально за километр веет напускным дружелюбием и лёгкостью, хотя мне абсолютно всегда нужно другое впечатление. Я хочу говорить по делу, а не слушать о твоей жизни, настроении и прочем, ибо такое можно и без твоего вмешательства узнать, поверь». — Привет, — странно и хрипло ответил он, после чего резко поднял взгляд на меня. Такое маленькое действие в виде оборота, а уже понимаешь, сколько ангел выпил. — Кто ты? — немного сонно и с нездоровым смешком спросил ювелир, склоняясь щекой к рюмке. — А ты приглядись, — строго и раздражённо сказала я, приподнимая края капюшона, чтобы свет попал на черты моего лица. Всё это время игра «музыканта» на фортепиано заставляла мои уши буквально плакать и молить о пощаде. Он всё ещё улыбался, сощурившимися глазами глядя на меня, но не долго. Мотнув головой и проморгавшись, словно не поверив, а затем снова расплылся, но в уже более сдержанной и осознанной улыбке. Видимо, зачатки разума какие-никакие остались. И инстинкты самосохранения. — Я больше никому не служу, Виктория Уокер, — вполне трезво и спокойно сказал Вакир. — Я пришла спросить… — Не думаю, что сейчас лучшее время для разговоров, мисс Уокер, — он резко, залпом выпил голубую жидкость, нагло прервав меня. — И ещё раз повторяю — я больше никому не служу! Проведя напряжённым языком по нижней губе, я старалась держать себя в руках и продолжила, проглотив внутреннюю злобу. Не до обид сейчас было. — Мой вопрос не отберёт у вас много времени. Ну, а если вам так уж хочется усложнять ситуацию, то у меня много времени, могу и подождать взвешенного и разумного решения, — холодно, показывая всё своё недовольство, я продолжила: — Либо всё можно сделать ещё проще. Тюрьма — самый лучший вытрезвитель, вам не кажется? — Вики! — тихо, но настойчиво прошептала Селеста, дёргая за рукав, но я продолжала обращаться к Вакиру, не слушая: — Вики! Здесь Люцифер! — Там невольно задумываешься обо всём, в том числе и… — пауза. У меня перехватило дыхание. Я напряжённо, настороженно перевела взгляд на конец барной стойки, где сидел он — сын Сатаны. Его было не сложно заметить, что уж говорить о том, чтобы преднамеренно найти. Уставшие алые глаза и лёгкая, хищная улыбка, выражающая странную и от того неприятную насмешку. И, кажется, он тоже меня узнал, судя по заинтересованному, не знающему рамки приличия, взгляду. Я взглянула обратно на ангела, стараясь не поддерживать зрительный контакт. Другая… у меня есть другая проблема. — Угрозы — твой метод, — Вакир начал кивать, поджав губы. — Но то, что ты только что сказала, ты не сделаешь, — расслаблено произнёс он, а затем, кратко посмеявшись, произнёс: — Кишка тонка, Виктория Уокер, — поразмяв челюсть круговыми чертежами, с тяжёлым вздохом он продолжил: — Ладно, выкладывай. Засудить не засудишь, а стоять над душой будешь. Что там у тебя? Может, и помогу. — Поможешь, — твёрдо, в приказном тоне ответила я. — Может, Уокер, — хрипло, немного пьяно посмеялся он, от чего стало ещё больше некомфортно. — Мне нужно знать, как называется камень. Его цвет… Очень трудно описать. Он отблёскивает золотым, но имеет ярко выраженный красный… — Чёрт, я начинала забывать видение. — фиолетовый… Что-то из этой оперы. — Где ты его видела? — В украшении. Ювелир озадаченно посмотрел на меня, а затем, кивнув каким-то своим мыслям, достал блокнот с жёлтыми, старыми, затёртыми страницами. Там красовались эскизы его работ. Одним из последних был кулон с острой, очень вытянутой, ромбовидной формой, украшенными разными завитками, что так и источали тонкие нотки готики, и одним маленьким камнем в середине. — Ну тогда испытай свои возможности, Уокер. Вдруг я вспомню именно твоё украшения среди тысячи увиденных и сделанных, — саркастично сказал он и подал знак официанту о добавке. Я приступила к рисованию. Квадрат. Квадратная форма. Кулон? Нет. Это было что-то дьявольское… Что-то, чему я возмутилась, и что мне не понравилось… что-то, что лишает свободы и унижает… Ошейник! Ожерелье-ошейник! Дьявольское, значит готика. Что-то острое, витиеватое… — Что-то вроде этого. Спустя пару минут я наконец отложила искусанный деревянный карандаш и тут же услышала сдавленный и от того низкий, глухой голос, который, казалось, доходил до моих ушей через огромный туннель, где создавалось колючее эхо: — Камень, о котором ты спрашиваешь — Otdinatis. — Привет, Люцифер, — не оборачиваясь к нему, сказала я холодно, пытаясь избежать любого пересечения с ним. Мы виделись только во время переговоров Ангелов и Демонов, а если быть правдивым, то во время не совсем честных дебатов. Что Люцифер, что я были просто слушателями, которые должны были наблюдать и оценивать, чтобы в дальнейшем понимать, как именно излагать, что можно, а что нельзя — бессмысленное занятие, по крайней мере, для меня. Зная все законы Небес и Ада, плевать хочется на манеры и грубости, так как ты в соответствии с несколькими строчками в «праведном письме» будешь прав, а всё остальное можно сослаться на то, что ты привык широко выражать свои чувства и, соответственно, мнение. Правда, есть шанс, что у тебя после этого могут быть враги, но это уже не так важно. К сожалению, никто этим не пользовался, либо просто не хотел при «детях», ведь мы должны были верить, что всё честно и справедливо. Как итог: пара реплик и знание имён друг друга — всё, что связывало нас с Люцифером. — Рада меня видеть? — дьявол прервал мои мысли и заставил с немного удивлённым и недоумевающим лицом уставиться на него. — С чего вы это взяли? — Ты поздоровалась, — он усмехнулся. «Издевается, дьявола натура». — Считайте это вместо благодарности, — я максимально фальшиво улыбнулась, показывая всю свою неприязнь и желание поскорее закончить диалог. — Что ж, посчитаю, — он так же улыбнулся, только вместо раздражения показывая искренний азарт и желание вывести меня из себя. «Ну попробуй, мне прямо самой становится интересно». Отвернувшись от него, я глянула на Вакира, который уже спал, уронив голову на руки, хрипло посапывая. Бесит. Он и не был особо полезен, обладательницу точно не знал, как и ожерелье. Зато у меня теперь был наглядный пример — рисунок — что приблизительно мне нужно искать. Официант же плавно, но быстро вытянул из его ладони пустую рюмку, вызвав у меня появление кое-какой идеи, исполнение которой началось моментально. Моя рука медленно потянулась к блокноту, следя, чтобы Вакир не проснулся, хотя судя по тому, сколько он примерно выпил ещё до моего прихода и после, то его даже взрыв в семьдесят тонн в тротиловом эквиваленте не поднимет, что уж там колыхание воздуха от моей руки. — Воровать нехорошо, — хитро и с неподдельной ухмылкой произнёс Люцифер. — С каких пор вы записались ко мне в демоны-хранители? — с опять же фальшивой улыбкой спросила я, передавая блокнот резко умолкнувшей после прихода демона Селесте. — Опрометчивое суждение. Вдруг я наоборот — хочу тебя склонить на тёмную сторону? — Тогда у вас, мягко говоря, очень плохо получается, — недовольно добавила я, только сейчас замечая обращение «ты» во всех его высказываниях. — Это с какой стороны смотреть. — Предпочитаю смотреть прямо, — резко отрезала я, вызвав у него ещё шире улыбку. — Знаешь, а я не сразу тебя узнал на улице, — его рука потянулась к переднему локону волос около ключицы, но я тут же отшатнулась. — Такая вспыльчивая и в то же время правильная. Ух! — он, откровенно говоря, смеялся мне в лицо, издевался, подозревая, как у меня всё внутри горит от гнева. — Аж подняла мой боевой дух, — двусмысленно закончил дьявол. Я, кажется, подавилась воздухом, которым дышала. «Какой дух я ему подняла? Что за откровенные намёки? Он смеётся ещё сильнее, наверняка зная, о чём я подумала. Что ж, постыжусь своих мыслей потом». — Что-то имеешь против моего искреннего восхищения тобой? — Скажите мне, вы придурок или просто притворяетесь? — спросила я с холодной и ещё более натянутой улыбкой, чем все разы до этого. Кончики губ тряслись, ей-богу, я сдерживала себя из последних сил. — Ты слишком предвзятая, — размашисто сказал он. — Зато честная. — Грубая… — сладко протянул Люцифер, обнажая белые клыки. — Зато честная. — Упрямая… — он приближался к моему лицу, любуясь тому, как я хмурю брови и напрягаюсь всем телом. Ресницы дрожали — от непонимания ситуации, а разум — от непонимания такой несусветной наглости. Я чувствовала его дыхание, даже находясь на расстоянии более тридцати сантиметров, хотя, признаю, что это было тоже очень, очень близко. Двадцать пять… двадцать… пятнадцать…Глава I Ход конём. Часть I Встреча с Дьяволом.
5 июля 2021 г. в 13:04
Июль. 1754 года до установления закона Неприкосновения.
Хороший год для изготовления вина, бездарный для жизни. Особенно в Раю, где, кроме скуки и законов, ничего нет. Ещё чуть-чуть, и мне, кажется, запретят вдыхать воздух. Или введут на него налог.
Сегодня был невыносимый ветер. Как и вчера. Как и позавчера. В последние дни настолько не щадящий, что кружащие листья за окном невольно заставляли подумать, что сейчас ноябрь. Я бы, может, поверила, если бы в этот танец не были вовлечены такие ещё зелёные и молодые танцоры; а ещё такая погода заставляла думать, что в Раю есть дни без дождей. Впрочем, судя по грозовым облакам, мне не стоило даже мечтать об этом.
Наверное, в такие моменты следовало удивляться тому, насколько удачно расположена моя комната, так как объяснить чистоту пола при настежь распахнутом балконе по-иному нельзя.
В такую погоду многие представляли чашку кофе и звук трещащих дров в камине, по крайней мере, мне так твердили уже минут десять. Я любила неконтролируемую болтовню: ангел мог случайно сболтнуть лишнего, но дама передо мной успевала придумать, что сказать, контролировать свою речь и ещё следить за твоей реакцией.
«Ты хотя бы дышать успеваешь?»
— …Разве тебе никогда этого не хотелось?
— Нет, — отрезала я, даже не слушая, так как её вопросы во время разговора чаще всего были одинаковыми.
— Это был проверочный вопрос, я даже не уточнила, что именно, — Селеста улыбалась, неосознанно играясь с кончиком локона около скулы. Слишком кокетливый жест, глупая и не оправдывающая себя привычка.
— Что бы ты ни сказала, всё будет до ужаса ванильно и бессмысленно, если честно, — я громко закрыла свою в меру толстую книгу физики, по страницам которой мой взгляд бегал минут десять. Зато теперь вместо того, чтобы пытаться понять теорему о неустойчивости промежуточной главной оси инерции, мне приходилось слушать басни о тёплых мужских плечах. Если бы мы говорили об этом с анатомической точки зрения или смотря на это с оглядкой на эволюцию, то да, разговор можно было бы считать увлекательным, а так… напоминало мысли школьницы в пубертатном периоде.
Ветер добрался до моих занавесок, так сильно трепля, что даже мне стало больно. Я использовала их в качестве дверей, так удобнее и эстетичнее, на мой вкус. Поднявшись, на свой страх и риск ушла на балкон и тут же отхватила пощёчину от стихии, которая чуть не сбила меня с ног с первых секунд. Волосы лезли в лицо, но в то же время этот свист в ушах, этот щекочущий кожу холод, это чувство свободы — ни с чем не были сравнимы.
Я знала, что сейчас будет, но не знала, что именно увижу…
— Что… за?.. — я слышала голос Селесты, но понимала только то, что это был вопрос, причём в возмущённом тоне.
— Что? — прокричала я в ответ, но, обернувшись, увидела, что она уже ушла.
Что ж, ладно. Обычно её отсутствие забывалось так же быстро, как эта внезапность и резкость ухода. Хмыкнув себе под нос, я закрыла глаза, наслаждаясь ветром и пытаясь сосредоточиться. Крылья за спиной рефлекторно начали раскрываться, а естественное желание всех бессмертных — взлететь — распространилось по крови, словно быстродействующий яд. Напрягаясь всем телом, я сдерживала себя, закрывая крылья, возвращая каждое перо на законное место. Добром это не кончится, сколько бы ни хотелось.
Открыв глаза, я увидела мир в немного иных оттенках. Ветра больше не было, но вместо него пришёл дым, быстро распространяющийся по небу. Здания горели ярче, чем все огни Преисподней. Всё это напоминало что-то вроде апокалипсиса. Золотая пелена на глазах заставляла даже белоснежный кварц отблёскивать ярче звёзд. Это смешение богатых ярко-огненных оттенков было с одной стороны безумно красивым и величественным, но с другой — что-то гнилое, отталкивающе было в этом скупом спектре.
Удивительно, но только сейчас я обратила внимание на девушку, стоящую метрах в трёх от меня. Или её тут до этого и не было? Она опиралась руками о перила и смотрела на горящие здания Рая. Я же смотрела на спину с двумя ещё свежими красными полосами. Мне было сложно понять, кто она, из-за отсутствия крыльев, но по одежде можно предположить — демон. По крайней мере, была им, пока её, скорее всего, не сослали. Сделала она что-то и впрямь ужасное, если её не заперли в тюрьме, не отправили в Рай, а именно сослали на Землю.
Она стояла в чёрном боди со спускающейся от талии сетчатой просвечивающей юбкой, которая только сильнее подчёркивала её бёдра и ноги. Длинные волосы, достающие до поясницы и скрывающие женское лицо, не пошевелились ни на секунду, пока дьяволица поворачивалась ко мне. Черты были…
Стуча ботинками с огромным каблуком и высокой подошвой, она надвигалась на меня. Я не шевелилась, смотря прямо в глаза.
«Моя роль — зритель, цель, которую нужно удивить, иначе всей этой постановки бы не было, верно? Так почему же мне бояться какого-то пошлого цирка?»
Чуть толкнув меня худой рукой с достаточно длинными, но не острыми ногтями, она заставила упасть прямо в чёрное кожаное кресло. Я ухмыльнулась. Нет, не потому, что мне нравилось, наоборот — было немного неловко, но покрываться румянцем — не выход, так как это то, чего от меня ждали.
«Наивно. Не люблю играть по чужим правилам».
Её колено оказалось между моих бёдер, преграждая мне путь к побегу.
«Что, хочешь перерезать мне глотку так просто? Если меня ждёт такая смерть, я и впрямь буду разочарована. Никакой загадки, трагедии, драмы».
Мой взгляд скользнул с её кукольных глаз, обрамлённых пушистыми ресницами, ниже, к шее, цепляясь за сияющий объект, напоминающий ошейник без шипов, по-другому я это назвать не могла.
«Кто вообще носит такое украшение, готовое в любой момент тебя придушить?»
Конечно, оно не выглядело как звериный атрибут, так как было выполнено из чёрного металла, на котором сделано множество тонких завитков, образовывавших сложный узор, украшая эту бессмысленную вещь. В середине вставлен огромный камень квадратной формы цвета свеклы, соединяющий красоту рубина и сапфира одновременно.
Двумя пальцами она аккуратно поддела мой подбородок, хитро улыбаясь, приподнимая тёмную бровь, как бы задавая самой себе какой-то вопрос, а затем и озвучила его мне:
— Из какого ты теста, Уокер? — сладкий, тягучий, воистину дьявольский голос.
Вопреки своим принципам мне казалось: я понимаю, почему мужчины искушаются испробовать запретный плод. Он манит к себе своим божественным звучанием.
— Точно не из того же, что и ты, — улыбнулась я в ответ, опаляя взглядом, который был наполнен интересом и в то же время презрением, возможно, даже отвращением. Всё-таки сложно было не заметить мою «любовь» к демонам и их развратному, взбалмошному, импульсивному… если кратко — непрезентабельному поведению.
Мои глаза вновь открылись — хотя я вроде бы их и не закрывала, — чтобы вернуть меня в реальный мир, где резал лицо жестокий ветер.
Мои плечи вздрогнули, почувствовав, как что-то их касается. Резко, боязливо я повернула голову и увидела сине-белый клетчатый плед. В ответ же на меня смотрели серые, непроницаемые глаза, которые я каждый божий день недооценивала.
— Ты вовремя.
«Да чтоб меня! Слишком робко получилось».
— Я знаю.
Селеста обняла меня со спины, всё же укутывая плечи в достаточно жёсткий, но и правда тёплый плед.
Правда, долго стоять так не получилось бы. Мне нужно было сходить к ювелиру. Срочно. Единственная яркая деталь, которую я увидела и помнила достоверно — украшение, а точнее, камень. Ювелир на весь Рай, конечно, не один, но зная, какой это камень, мне будет куда легче искать владелицу дальше.
— Пойдёшь со мной? — спросила я, мягко отстраняясь и быстро заходя обратно внутрь.
— Куда на этот раз? — спросила она без недоверчивости или упрёка, а наоборот — с интересом, но скорее детским. В моей же крови бушевал азарт. — Хотя, нет! Подожди! — сама себя перебив, она выставила указательный палец вперёд, прося меня жестом помолчать, так как «мысль идёт». Зажмурившись, театрально положила пальцы на виски, будто это когда-то помогало. Вдруг она резко засияла, не хватало только фразы Архимеда: «Эврика!» — для цельности картины. — Тебе нужно к ювелиру, узнать о каком-то камне.
Сказать, что я потеряла дар речи — ничего не сказать. Просто… как? Каким образом это можно было понять? Да даже просто угадать? Там шансы один к миллиарду!
— Как? — бесстрастно ответила я, будто меня это вовсе не удивило.
— Ты говорила мысли вслух.
Ладно, всё было менее гениально, чем я могла подумать, но хотя бы комично. И кто из нас вообще более наивный?
— Скажи мне, когда это произойдёт в следующий раз.
— Хочешь лишить меня преимущества? — она, хихикнув напоследок, выбежала из комнаты, как обычно, не закрыв дверь.
— Хочу лишить преимущества всех, — тихо ответила я, будто не обращая внимания, что ангел не услышит. Даже лучше.