Чужая невеста

Сентябрь 1997 год. Алиса и представить не могла, что на душе может быть так хорошо. Осенний дождь барабанил по железному подоконнику, окно было приоткрыто, и комната наполнилась свежим воздухом, запахом озона и осенней прохладой. Сильные руки Вити крепко обнимали ее, пальцами он осторожно водил по ее обнаженной пояснице, чуть щекотя, вызывая сонную улыбку на ее лице. Уже светало, они все еще не спали. — А я помню, злой был жутко, нас старшие на бабки кинули, с Косом вроде тоже зацепились, а тут ты с этими пакетами, — Пчёла помнил ее образ в том красном платье в горошек и сладкий запах ее духов, словно это было вчера. — И меня как током шандарахнуло, я забыл и про бабки, и про Космоса, ты была такая красивая, — он улыбнулся воспоминаниям. Это было лучшее время в его жизни. Он не мог без нее, едва они расставались, Пчёла начинал скучать, он не мог надышаться запахом ее волос, постоянно хотел прикасаться к ней, целовать. Сейчас все будто повторялось заново, только страх потерять ее был куда глубже, и доводил порой до трясучки. — Я тебя жутко смущалась, — призналась она. Как же ей было странно в тот вечер поить его чаем на своей кухне. — Ага, краснела, моя отличница... — Пчёлкин! — она шутливо тыкнула его в бок. Витя рассмеялся и чмокнул ее в макушку. Ненадолго они замолчали, каждый погрузившись в свои мысли. Веки тяжелели, и Алиса прикрыла глаза, поуютнее устроившись на его груди. Сердце мужчины спокойно отбивало свой ритм, и это убаюкивало еще сильнее. Где-то на краю сознания прямо перед тем как заснуть, яркая картинка появилась перед ее глазами: у нее на руках был малыш, а рядом с ней был Витя, ласково улыбающийся младенцу. Алиса вздрогнула и резко приподнялась. Витя удивленно вскинул брови. — Ты чего? — он взволнованно оглядел ее. — Ничего, — соврала она, слегка мотнув головой. Картинка, однако, не покинула ее сознание. — Просто холодно, надо одеться. Часть вещей уже перекочевала из ее квартиры в квартиру Пчёлы. Алиса поднялась с постели и подошла к шкафу, откуда достала пижаму. Витя внимательно наблюдал за ней, с нескрываемым удовольствием рассматривая красивое стройное тело. На лице его играла улыбка. — Как кот, который сметаны объелся, — заметив и верно считав его взгляд, она улыбнулась уголками губ, вновь вернувшись в постель. Он лишь кивнул и провел пальцами по ее руке, остановившись на запястье. Подушечки его пальцев легли ровно на пульсирующую венку. Затем он заглянул ей в глаза, и Алиса не заметила больше и нотки игривости в его взгляде. Витя сел напротив нее. — Знаешь, я иногда думаю, — он замолчал, явно подбирая слова. — Глупо, если честно, — Витя усмехнулся, а затем, кажется, собрался с мыслями и вновь заговорил. — О том, что я оставлю после себя. — Проблемы? И, может, миллионы? — О да…— Пчёла хохотнул. — Ещё какие. Витя боялся смерти, и самое страшное — она могла явиться в любой момент. Он не мог гарантировать, что доживет до старости, он не мог гарантировать, что доживет до завтра. Уже много лет он играл со смертью, но не был готов проиграть ей. Страх уйти был почти паническим и перерастал в страх впасть в забвение. Его юношеская романтическая натура все еще существовала где-то внутри под стальным коконом, и он верил в глубине души, что люди живут, пока их помнят. А кто будет помнить его? Родители. Безусловно. До конца своих дней. Друзья. Может быть первое время. Алиса. Да. Она будет. — Ну а серьезно? — переспросила она, ведь все еще не понимала, о чем он говорит. Алиса ласково провела пальцами по его щеке, вновь возвращая его на серьезный лад. — Иногда я думаю, что было бы, если бы у меня был ребенок. Алиса вновь вздрогнула и испуганно взглянула на него, пальцы девушки замерли на его гладковыбритой щеке. То, что он будто прочел ее мысли, действительно слегка напугало и выбило из равновесия. — Я понимаю, сейчас не время говорить об этом, но… — Пчёла пожал плечами, истолковав ее потерянный взгляд как нежелание иметь детей, это слегка его отрезвило. — Ты вообще… Что думаешь об этом? Еще несколько месяцев назад Алиса была уверена, что детей ей иметь рано, а теперь она ловила себя на умилении младенцами на детских площадках, на мечтах о полной семье. Причину такого резкого изменения своих взглядов она не понимала. Не то биологические часы внутри нее сбивали с толку, не то общество, ведь ей уже было "пора", и многие открыто говорили об этом, не то Витя рядом, которого она видела прекрасным отцом еще тогда, в далеком 89-ом. — Когда-нибудь, — она пожала плечами, понимая, что сейчас не сможет сказать ничего более точного. — Я бы хотела стать мамой. — У тебя это отлично получится. Алиса была уверена, Витя тоже будет хорошим отцом. Он сможет дать ребенку все: от любви и хорошего воспитания (родители, кто бы что ни говорил, много в него вложили) до всех материальных благ. Однако сам факт того, что вечный холостяк задумался о детях, немало ее удивил. — У тебя тоже. Правда, Вить. — Так значит, у нас? У нас получится? Алиса не знала, что делать с Сережей. Их браку явно пришел конец, и в этом ключе она видела только один путь — развод. Она не сможет о таком молчать, а он не сможет ей этого простить. — Витя… — Алиска, я понимаю, — он взял ее за руку. Всё, что она собиралась ему сказать, он и правда знал. — Но я хочу, чтобы ты знала: это должна быть ты. Сейчас или позже — это уже не так важно. Ладно? Она, немного погодя, кивнула, Пчёла улыбнулся и осторожно прикоснулся сухими губами к ее лбу. Алиса была единственной женщиной, которую он мог представить в этой роли. Он хотел поскорее избавить ее от тяжести брачных уз с академиком, а затем, немного погодя, сделать ей предложение. Он бы показал ей весь мир. Европу, Америку, свозил бы на все популярные курорты. Задарил бы ее золотом, вычурность Алиса не любила, иначе он завалил бы ее бриллиантами. Купил бы дом где-нибудь за городом. Да, определенно белый дом с белым забором. Ей должно понравиться. Они завели бы собаку. В голове Пчёлы прорисовывался счастливый сценарий, и он был готов в лепешку расшибиться, но привести его в жизнь.