Личный дневник — это маленькая исповедь, изложенная на бумаге.
***
Точеная фигура медленно кралась вдоль ряда белых кувшинок, играя с золотыми рыбками, что навязчиво ластились к рукам. Расшатанный кронштейн то и дело бился о водяную мельницу, нарушая сонную атмосферу над озером. Высоко в воздухе летали стрекозы, поблёскивая прозрачными крыльями в лунном свете. Сам Шекспир когда-то смотрел на эту луну и говорил: Виновно отклонение луны! Она как раз приблизилась к земле, И у людей мутится разум. Говорить за людей нельзя, но вот у Каса с разумом точно случился разлад. Напевая незамысловатый мотив, он кружился в воде подобно насекомым у себя над головой. Ему казалось, что они разделяют его вдохновленное настроение, от чего улыбка на лице расцвела сама собой. В то же время три толстенькие лягушки, рассевшиеся по краям листа с бутоном водяной лилии, во все глаза таращились на русалку. — Я провел время в компании человека, — по секрету сказал им Кас, озираясь вокруг из-за страха быть услышанным. — И мне понравилось, — переходя на шепот, добавил он.***
16 Июля
Следующее утро. Праздник летнего солнцестояния. День рождения Кастиэля. Он честно забыл. И про свой день рождения, и про праздник, который у русалок в почёте, и даже про то, что его отсутствие в общей колыбели не может остаться незамеченным. Потому, когда страж главных врат кинул на него строгий взгляд, Кастиэль виновато опустил голову и предпочел воздержаться от приветствия. Было чувство, что случилось что-то невероятно ужасное. В такую дикую рань город ещё спал. Лишь несколько цепных кальмаров лениво кряхтели в своих стойлах, возвышавшихся на пригорке близ центральной площади, где сегодня как раз и должны были местные жители устроить грандиозное пиршество с танцами, скачками и другими причудливыми забавами. Сейчас здесь было пусто, словно на дне бездонной впадины, но всего через несколько часов на площади плавнику растянуться будет негде! До того обожаемый всеми праздник! Общая колыбель — место, где все русалки собирались на ночлег, занимая свои места под доскональный пересчет. И как у него только из головы вылетело, что его обязательно хватятся… Особенно Анна и Габриэль — его собраться по крови. Стражник Мюриил был добр и не стал задавать вопросов; он проводил Каса до его комнаты, но не выдал ключа, как это всегда бывало. Вместо этого он молча кивнул на незакрытую до конца дверь, отворив которую, перед взором Кастиэля предстал его самый настоящий кошмар.***
Личный дневник, звукозапись 1, 2, 3 «День первый. Я влюблен в человеческий мир. Такой бескрайний и невозможный, что мне остается только гадать, какие чудеса могут поджидать за пределами родного побережья. Наверное, меня бы ждало суровое наказание, прознай кто-нибудь о том, что я всплываю на поверхность. Но у меня нет друзей, которые ненароком могли бы разболтать мой секрет. У меня вообще нет друзей, кроме сестры и брата, а их в свою страсть мне посвящать никогда не хотелось». «День второй. Я даже не знаю, как описать то, что со мной сегодня случилось. Мне до сих пор кажется, что я пребываю во сне. Я впервые видел человека. Он был совсем не такой, каким мне его представляли. У него не было длинных клыков и его рост едва достигал двух метров, хотя на скале Древних люди изображены размером с благородные кораллы. Я даже сначала принял существо перед собой за дикого зверя, но когда увидел его походку и жесты, у меня не осталось сомнений, что это человек. Мне потребовалось время, чтобы понять, женская или мужская особь передо мной. Когда человек громко чихнул, от чего даже заснувшая чайка с криком взлетела в воздух, я решил склоняться к тому, что это мужчина… Я вел долгое наблюдение, прячась за массивным валуном, и так увлекся, что едва успел вернуться домой до заката. Анна задавала вопросы». «День третий. Разочарование — мы говорим на разных языках. Человеческий говор похож на первобытных русалок — такая же экспрессивная речь, махи руками и слюни во все стороны. Но выглядело интересно. На всякий случай близко я не подплывал». «День пятый. Лэстер, мой хорошо знакомый краб, случайно разорвал какие-то ниточки, раскинутые над водой. Человек очень расстроился. Я решил, что это хороший способ подружиться, потому подарил ему прочную нитку из вулканического сплава. Она расстроила его ещё больше. А почему..?». «День шестой. Я заболел из-за долгого пребывания на суше. Всё тело будто налилось свинцом, потому мне не разрешено вставать с постели. Испытываю большую тоску и грусть, ведь я не увижу того человека сегодня. Анна задаёт вопросы». «День девятый. Человек хотел меня убить. Почему? Я сделал что-то не так?***
— Кастиэль… — начала Анна, словно в замедленной съемке откладывая коробку с ракушками. Каждая из ракушек являлась хранителем запечатанных в ней рассказов. — Прежде чем ты что-то скажешь, позволь мне объяснить… — Не утруждай себя. И слышать ничего не хочу, — устало вздохнула русалка, потирая переносицу. — Тебе нужно собрать свои вещи. Самое необходимое, всё, что посчитаешь нужным. — Не понял. Зачем это? Анна выдержала короткую паузу, а затем посмотрела на того в упор. Кас столкнулся с серьёзным взглядом и ему тут же захотелось от него спрятаться. В этом взгляде горела ненависть. — Мы уезжаем. Нет… Нет-нет-нет-нет-нет. Не сейчас… Пожалуйста, только не сейчас… Когда всё так хорошо. — Куда? Я не понимаю, зачем это нужно. — Ну… — девушка встала с насиженного места и открыла рядом стоящий шкаф, вынимая оттуда разные безделушки, принадлежащие Касу; она стала аккуратно класть одну к другой на кровать, — твоя одержимость человеком, убийцей, прошу заметить, не оставила мне выбора. Я сделаю всё, чтобы ты его больше никогда не увидел. Кастиэль замер как вкопанный. Что-то холодное обдало плечи, а кончики ушей вспыхнули ярким пламенем. Он не мог поверить в услышанное. — Он не убийца, — подал сиплый голос тот. — Ты сам писал в дневнике, что он покушался на твою жизнь. — Я ошибся... Кроме того, потом он помог мне вылечить хвост. Сестра на такое заявление невесело усмехнулась и продолжила вытаскивать вещи из шкафа, переходя на вторую полку. — Я не поеду с тобой никуда. — Кастиэль, я разве спрашивала? — Ты не можешь меня заставить! Я больше не ребёнок! Анна оторвалась от своего занятия и сократила между ними расстояние так быстро, что следующий едва успел отшатнуться в сторону. Она хотела что-то сказать и даже занесла перед собой руку, как неожиданно замерла, уставившись на кулон, что висел на шее у Каса. Следующий машинально схватился за него и испуганно уставился на сестру. — Ты совсем потерял разум, брат, — под огромным впечатлением произнесла та, отплывая назад. В её глазах блестел страх и ужас. Анна перестала искать вещи в шкафах, укладывая в чемодан то, что уже успела вытащить. — Почему ты так ненавидишь людей? — в глазах Кастиэля застыли слёзы, когда до него стало доходить, что сестру не остановить. Девушка молчала, грубыми и резкими движениями заталкивая всё в сумку. Она демонстративно отказывалась говорить с ним. — Почему? Ответь мне, почему?! Ты ведь их даже не знаешь! — уже в сердцах кричал Кастиэль. Анна, слушая его речь, сжала руки в кулаки с такой силой, что ногти стали больно впиваться в кожу. — У тебя нет причины! Поэтому ты молчишь! — Из-за людей погибла наша мама! — Анна повернулась и увидела, как рот Каса беззвучно открывался и закрывался, не в силах произнести хоть что-нибудь внятное. Слёзы в глазах показались у обоих. — Ч-что? — переспросил тот, хотя прекрасно расслышал всё с первого раза. — Нет… Ты говорила, что наша мама умерла от болезни. Ты всегда говорила это. — Да, — не стала отрицать следующая, приобнимая себя руками. — А что я могла сказать тебе и Габриэлю? Что нашу маму убили? Лишили жизни, когда она совсем того не заслуживала? Я не хотела, чтобы вы росли с жаждой мести или чувством, что всё можно было исправить, — видно было, что девушка заставила себя прикусить язык, чтобы не сказать «как росла я». — Что если… однажды из-за людей я бы потеряла и вас? Мне было проще сказать, что она умерла, потому что была тяжело больна, а вам запретить подниматься на поверхность. Кастиэль был не в силах принять услышанное за правду. Дыхание перехватило от секундного ужаса. Подумать только, он столько лет жил во лжи… Пусть Анна и считала, что это во благо, он имел право знать. — Даже если то, что ты говоришь — правда… Причем тут этот человек? Он не убивал нашу маму. — Кастиэль… — тон её голоса стал мягким и снисходительным, она потянулась рукой к его щеке. — Все люди одинаковые. Они истребляют наш вид забавы ради, это ни для кого не секрет. Тот человек не твой друг, ты ведь и сам это понимаешь… Ах! Кас оттолкнул тянущуюся к нему руку и вылетел за дверь, чтобы поскорее убраться из этой комнаты. — Кастиэль..! Кастиэль! — долетели глухие крики Анны ему в спину. Он мчался через центральный зал, не видя ничего перед собой — пелена адреналина застилала ему глаза. Остановился только тогда, когда чуть не врезался в поднос с праздничным угощением. — Сюрприз! — торжественно закричал его брат Габриэль и две красивые русалки по бокам от него. Габриэль помахал желтым флажком, игриво ведя бровью. — Думаешь, я забыл про день рождения родного братца? Ладно, на самом деле забыл… Мне Анна напомнила. Слушай, нервная она какая-то в последнее время. Но начхать на эту зануду! Сегодня твой день, Кэсси, так что давай оторвемся по полной! Я припас для тебя самые сладенькие, — и в довершение к своим словам Габриэль протянул поднос с лотосами в его сторону. — Я присоединюсь немного позже, — отодвинул от себя тележку Кас, разворачиваясь. — Без проблем, приятель, мы с девочками тебе чего-нибудь оставим! — русал приобнял девушек за хвост и те весело помахали Касу на прощание. Анна будет его искать. Возможно, привлечет стражу. Нужно срочно затеряться в толпе. Но где ему взять толпу…