Я смеюсь, чтобы не заплакать

Смерть придет и найдет тело, чья гладь визит смерти, точно приход женщины, отразит. Это абсурд, вранье: череп, скелет, коса. «Смерть придет, у нее будут твои глаза.»

— Девятьсот девяносто шесть… — Девятьсот девяносто семь… — Девятьсот девяносто восемь… — монотонно считает про себя парень. Он подвешен цепями за руки на середине полупустой хорошо освященной комнаты. Вокруг только белые стены, кафельный пол и две камеры, направленные одна — крупным планом на лицо, другая — на спину. Чимин болезненно крутит руками, пытаясь уменьшить боль, но ничего не выходит, цепь лишь сильнее впивается в кожу, сдирая ее чуть ли не до кости. — Девятьсот девяносто девять — продолжает свой счет альфа, резко дернувшись и до боли закусив губу. — Сильнее — бросает Мяснику Господин. — Я хочу видеть на его лице страдания, он должен очиститься в мучениях, искупить так все свои грехи, чтобы потом возродиться чистым и невинным, как феникс. Мясник кивает, удобнее накручивая себе на руку кнут. Помещение вновь заполняется резким свистом, звуком удара и скрежещем звоном цепей. После чего Чимин заходится в кровавом кашле. Все это продолжается уже не один час. — Пошел ты! — сплевывая кровь, зло бросает Пак, смотря с вызовом прямо в глаза зверя. — Строптивый и непослушный — цокает языком Хозяин. — Но ничего я научу тебя смирению и послушанию — продолжает он, кивая своему помощнику. Мясник снова высоко заносит руку для удара. — Тысяча — хрипит Чимин, кроваво улыбаясь, и выдыхает, ведь это был последний удар, его мучения на сегодня закончились. — Рано или поздно ты сломаешься. Еще никто не смог пройти весь путь очищения, даже он — указывает Жнец пальцем на свою правую руку. — А если это все же удастся тебе… — опускается на корточки — Я сам лично отдам тебе свой трон. — Веди его на 4-ую ступень — усмехается Господин, видя в глазах напротив разочарование с примесью боли. Цепи резко отстегиваются, и Пак валится на белый кафель, еще больше пачкая его кровью. Его хватают за волосы и тащат в другое помещение, лишь немногим отличающееся от этого. В нем посередине стоит большая ванна с водой. — Начинай — тянет губы в улыбке Жнец, опускаясь на стул — Я готов к следующему представлению. Только не смей меня разочаровать, булочка. Чимина запихивают в ледяную ванну, пристегивая его руки и ноги наручниками к специально сделанным кольцам на дне. Так что ему приходится держать голову на весу, чтобы не захлебнуться. — Вот и настало твое время познакомиться с дамой, которую все так боятся, и побывать на той стороне, чтобы познать цену жизни и приоткрыть дверь к тайным знаниям. Лестница в небо начинается с подвала. Не забудь передать ей от меня привет. После этих слов его накрывает водой с головой, а сильная рука крепко держит за волосы, не давая вынырнуть, чтобы вздохнуть. Чимин со всей силы начинает дергаться, от чего вода выплескивается за бортики ванны, растекаясь по белому кафелю. Наручники на руках и ногах сковывают его движения, лишь углубляя раны на запястьях и лодыжках, но Пак не замечает этого, всеми силами пытаюсь вынырнуть. Кислород быстро покидает его, поднимаясь вверх в виде множества пузырьков. А легкие все больше заполняются водой. Последнее, что он видит — лицо Жнеца, наклонившегося над ванной и растягивающего губы в мерзкой улыбке, дальше — тьма. — Не бей по лицу — сквозь толщу не отпускающего мрака слышит Чимин и резко открывает глаза, почувствовав противный запах лекарства у самого носа. Его тут же рвет водой. — С возвращением, булочка. Как тебе визит? — И-Д-И Н-А Х-У-Й! — медленно по слогам произносит Пак, справляясь с раздирающей горло болью.  — Больной ублюдок! — сплевывает остатки воды Чимин, поднимая голову и встречаясь взглядом со зверем. — Видимо ты все еще не усвоил урок — не прерывая зрительного контакта, говорит Господин. — На 5-ую ступень его — зло бросает он. — Может быть, так ты научишься манерам. Не успев переварить услышанное, его снова грубо хватают за волосы, таща в соседнюю комнату. Она тоже ничем не отличается от предыдущей, лишь способ пытки новый. Теперь по середине стоит помост, а вернее самая настоящая плаха для висельников. Чимин нервно сглатывает, в ужасе вращая глазами и судорожно перебирая в голове варианты спасения.  — Боюсь, тебе еще раз придется повидаться с теперь уже нашей общей знакомой. Скажу честно, ты меня сегодня приятно порадовал, хоть и разозлить успел. Обычно…на прохождение каждой ступени очищения я выделяю день.…Но из-за твоего скверного характера и ужасного поведения… — продолжая ходить по комнате, рассказывает Господин. — Айщ! В тебе однозначно есть потенциал, только воспитание хромает, но мы это исправим, если ты сегодня выживешь… — гаденько улыбаясь, говорит Жнец. Мясник берет Пака под руки, затаскивает на помост и накидывает петлю на шею. Чимин молится всем Богам, а особенно сильно Госпоже Удачи. — Te videre — машет ручкой Господин — Memento mori. (с лат. «До встречи….Помни о смерти»). В эту же секунду люк под его ногами открывается, и Пак виснет, тут же начиная задыхаться. Веревка сильно сдавливает горло, кислорода вновь не хватает, а тьма подступает, желая укрыть с головой. Паника вытесняет все мысли, Чимин не может больше ей сопротивляться. У него не осталось сил бороться. Последнее, что мелькает в его голове: «Спаси меня!» и черные лисьи глаза.