Мой профессор.

В этот день все занятия закончились уж как-то слишком быстро. Во всяком случае так казалось Лиз. Никогда еще она так не хотела учиться, а также очень торопилась домой, скучая по своей комнате. На протяжении всего учебного дня все ее мысли были лишь о том, как она глупо пошутила, и как это некрасиво должно быть выглядело со стороны. Было стыдно за свое поведение и за сказанные слова о мистере Хиддлстоне, которых он явно не заслуживал. Лиз старалась максимально оттягивать момент похода к преподавателю. Девушка понимала, что если мистер Хиддлстон все слышал, а он скорее всего это слышал, то скандала ей не избежать. Посчитав, что если дотерпеть до самого вечера, то есть вероятность, что учитель, не дождавшись ее, уйдет домой. Лиз же, в свою очередь, скажет ему на следующем уроке, что подходила, а его не было на месте. Для этого она даже специально собиралась как-нибудь запомниться охраннику, чтобы тот, в случае чего, подтвердил ее слова. Университет медленно пустел, понемногу исчезал весь этот гул и шум, исходящий от студентов. Лишь время от времени мимо Лиз пробегали учащиеся, которые спешили по своим делам. Вскоре начали уходить и преподаватели. Казалось, что во всем университете остались только Лиз и охранник, который что-то смотрел в телефоне. Время на часах показывало уже около семи вечера, на улице же становилось темновато. Решив, что сейчас самое время, Лиз постучалась в дверь. Она ожидала услышать в ответ лишь тишину, но никак не громкое и немного недовольное «Входите!» Поняв, что она прокололась с планом, и мистер Хиддлстон до сих пор здесь, Лиз, поглубже вздохнув, как можно увереннее зашла в кабинет. Преподаватель сидел за столом, который был заставлен различными бумагами, книгами и документами. Пиджак мужчины висел на спинке стула, рукава рубашки были завернуты до локтей, а несколько верхних пуговиц расстегнуты. На столе, рядом с остальными предметами, лежал галстук. — Я думал, что вы уже не придете, мисс Робертс, — со слабой улыбкой сказал мистер Хиддлстон, устало откидываясь на спинку стула и медленно проводя по непослушным волосам, которые так и норовили упасть на лицо мужчины. — Я не могла не придти, вы же сказали. — Верно. Но судя по времени твоего прихода, ты оттягивала как могла. Думала, что я уже ушел? — мистер Хиддлстон резко и пристально посмотрел в глаза девушки. — Да, все верно. Но вы почему-то еще здесь. Хотя все учителя уже ушли. О чем вы хотели поговорить? — прямо спросила Лиз. — Мне нравится твоя прямолинейность. Я здесь, потому что у меня много работы, которую не доделал и оставил мистер Дженкинс, — начал он, — И да, с каких это пор меня записывают в геи? — Что? — удивилась девушка, но поняв, что имеет в виду мужчина, сказала, — Вы неправильно поняли. — А как я должен был понять? Исходя из того, что вы говорили, вывод получается только такой. Не думал, что создаю подобное впечатление у своих же студентов. — Извините, мистер Хиддлстон. Мы просто шутили. Мы не знали, что вы там. — Я не люблю такие тупые шутки, Лиз. Особенно неприятно это слышать от тебя. Поверь мне, такие вещи не красят девушек вроде тебя. Лиз подняла на него удивленный взгляд, однако затем быстро опустила его обратно в пол. — Извините еще раз. Я больше не буду про вас шутить. — Буду рад, если это действительно будет так. Что же, думаю на этом достаточно, можешь идти. Попрощавшись девушка пулей вылетела за дверь, вызывая у мистера Хиддлстона улыбку. Лиз неспешно шла по улице, думая об этом разговоре. Хоть сейчас и было довольно позднее время суток, на улице все равно было светло, благодаря большому количеству фонарей. Девушку смущали слова учителя. Особенно часто она думала о том моменте, когда он сказал: «Такие вещи не красят девушек вроде тебя.» «Вроде тебя,» — снова пронеслось в мыслях Лиз. «Вроде меня? А какая я? Что он имел в виду? Эх, блин, надо было там у него об этом спросить.» Девушка часто бывало жалела о несказанных вовремя словах, упущенных удобных случаях. Потом же Лиз могла часами сидеть и додумывать и придумывать, как надо было там ответить, сказать или сделать. Этим же она занималась и сейчас. Даже находясь уже дома, мысли и воспоминания все равно крутились там, в университете, в кабинете мистера Хиддлстона. Лиз то и дело возвращалась к своему преподаватель, вспоминая его. Девушка уже настолько много думала о нем, что засыпая ей почему-то показалось, что он ей стал нравиться.