Мой профессор.

Лиз слышала, как Том ушел. Как только он тихо прикрыл за собой дверь, она моментально повернулась обратно. Сторона кровати, на которой был мужчина, все еще хранила его тепло. Однако простыня понемногу приобретала комнатную температуру, становясь прохладной. Лиз пугал Том. Да, она хотела его также, как и он. Но в отличие от него, Лиз не была готова к таким быстроразвивающимся отношениям. Ее настораживала его излишняя настойчивость, азарт, который так внезапно каждый раз в нем просыпался. А также реакция и поведение, которые появлялись после своеобразного отказа. Да, в отличие от Хиддлстона она могла себя контролировать, и как бы Лиз не хотела этого мужчину, она могла вовремя остановиться. Возможно дело было в том, что ей было еще неизвестно все это, и она просто не знала, какого же это. Но в то же время ей казалось, что и потом, после ее первого раза, она всегда сможет контролировать себя и ситуацию, сможет держать себя в руках. Также Лиз смущало то, что обычно вежливый и учтивый Хиддлстон в такие моменты превращался в просто неконтролируемого человека. Эта разница в поведении была для нее непонятна. И все равно ей было не по себе от того, что мужчина, не дождавшись от нее ответа, куда-то ушел. Чувство вины поглощало Лиз, заставляя быстро подняться с кровати, одеться, и пойти на поиски Тома. Весь дом был погружен в темноту. На удивление девушки нигде не горел свет. На плохую ориентировку по дому сказывалось не только отсутствие освещения, но и то, что она так и не успела толком запомнить строение дома. Обойдя весь дом, по очереди открывая все комнаты, что были у нее на пути, Лиз так и не нашла Хиддлстона. Понимая, что он, возможно, находится на улице, девушка, взяв в руки плед, что лежал на диване в гостиной, вышла на задний двор. Стоило только ступить на улицу, как сразу же почувствовалась свежая прохлада ночи, что моментально заставило Лиз окончательно проснуться и поежиться от холода, ведь как никак была уже поздняя осень, а значит и ночи были уже далеко не самыми теплыми. На улице было светлее, чем в доме, поскольку двор немного освещался от света фонаря, что стоял перед домом. Благодаря этому девушка сразу же отыскала взглядом Тома. Хиддлстон сидел на качелях, медленно качаясь и смотря на небо. Не заметив приближение девушки, он, достав из кармана домашних штанов очередную сигарету, зажег ее и посильнее затянулся. Картина, что только что открылась Лиз очень удивила ее, поскольку она ни разу не видела, как мужчина курит. Да и в целом она считала, что он не курит. Однако сейчас доказывалось обратное. Том сидел на улице. Несмотря на то, что на улице было уже достаточно холодно, он сразу же направился туда, по дороге зажигая сигарету. Мужчина старался не курить. Однако любая нервная ситуация, которая выходила у него из-под контроля, заставляла его снова взяться за эту вредную привычку. Тишина и прохлада ночи остужали его и его пыл, заставляя быстрее приходить в себя. А размеренное качание качели успокаивало и позволяло спокойно подумать. Единственное, что его сейчас грело, так это сигареты. Никотин, который он так жадно в себя вдыхал, впитывался в мужчину и в его одежду, также успокаивая его и его нервы. Находясь в одиночестве, наедине с собой, Том начал вспоминать свою жизнь. Первым, что ему пришло в голову, было воспоминание о разводе его родителей. Несмотря на то, что на тот момент, мужчина был уже довольно большим мальчиком, он все равно тяжело переживал их расставание. Именно тогда, видя все это, все разбирательства его родителей, он решил, что официально женится только тогда, когда поймет, что действительно нашел ту самую. Развод родителей, в целом, проходил очень легко и спокойно. Они и по сей день прекрасно ладили и поддерживали дружеские отношения, стараясь все также дарить своим детям всю любовь и заботу, пусть и по отдельности. Но Том считал по-другому. Для него семья могла называться семьей только тогда, когда там было полное взаимопонимание и гармония. После он начал вспоминать свою работу. Это было единственным, что он так горячо и самоотверженно любил. Любил настолько, что мог работать неделями, месяцами напролет, не зная ни отдыха, ни нормального сна. Ради съемок в очередном фильме он мог освоить все что угодно. Пусть то будет игра на новом музыкальном инструменте, пение, танцы или даже новое боевое искусство, владение огнестрельным или холодным оружием. Хиддлстон всегда с полной ответственностью и самоотдачей принимался за новую работу и освоение новых навыков. Ему нравилось узнавать что-то новое. Именно в этом он и видел смысл. Однако, несмотря на это, последний год мужчина решил, что ему, все-таки, нужен отдых. Понятие отдыха для Хиддлстона было своеобразным. Поэтому вместо того, чтобы как обычные люди заняться любимым хобби, попутешествовать или наконец-то наладить свою личную жизнь, он ввязался в новую рабочую рутину, которая была не менее сложной и ответственной. Следующие воспоминания были связаны с женщинами, которых он любил, ну или думал, что любил. Общественности были известны лишь несколько его романов, которые предались огласке, несмотря на то, что мужчина всегда старался все держать в тайне. В основном, чаще всего, это были его коллеги по фильмам. Конечно, были представительницы и других профессий. Но почему-то с ними со всеми он не задерживался надолго. Женщины считали, что в этом виноват характер Тома. Он же считал, что все дело в них самих, в их нежелании идти на уступки и находить компромисс. Сейчас, продолжая сидеть на качелях, он, впервые за долгое время, задумался над этим. Хиддлстон понимал, что если он не попытается хоть что-нибудь в себе изменить, то от него уйдет и Лиз. А этого он не хотел. Раздумывая над этим, он внезапно почувствовал, как на его плечах оказался теплый плед. Быстро обернувшись, он столкнулся взглядом с Лиз, которая неуверенно стояла в двух шагах от него, переминаясь с ноги на ногу. Девушка была одета слишком легко для такой погоды. Поэтому быстро потушив сигарету, Том, немного поднявшись, и взяв ее за руку, притянул к себе, накрывая пледом. Для него такая погода была нормальной, поскольку он любил холод. Но не для нее. — Что ты здесь делаешь? Здесь же холодно, — немного недовольно спросил он, стараясь скрыть свое беспокойство. — Искала тебя. Вот и нашла, — ответила девушка, не смотря на Тома. Она держала дистанцию. Несмотря на то, что они сидели рядом, она была далеко от него, что очень расстраивало Хиддлстона. — Тебе нужно в дом, здесь слишком холодно, — начал Том, собираясь вставать. — Том, — неожиданно позвала его девушка, заставляя остановиться, — Я хотела попросить прощения. За… За то, что было. Знаю, что… — Стой! — остановил ее Хиддлстон, удивленно смотря на нее, — Ты не должна просить прощения. Тебе не за что. Это я виноват. И только я. Из-за своих скелетов в шкафу, я не всегда могу контролировать себя. Но знай, что пугать тебя я не хотел. Это было бы последним, что я хотел бы сделать. Поэтому просить прощения стоит только мне. Том был очень удивлен. Девушка, перед которой он был виноват, сейчас сидела и просила у него прощения, считая, что поступила как-то не так. Впервые за столько отношений с женщинами, у Хиддлстона просили прощения. И кто? Та, кто уж точно была ни в чем не виновата. Не давая сказать девушке ни слова, Том, быстро подсев рядом к ней, заключил ее в теплые объятий, шепча ей на ухо, что любит ее. Впервые за все время, поскольку до этого момента он никому еще не говорил такое.