⊰✧⊱
Сун Лань всё ещё испытывал огромную вину и растерянность – как же иначе, если несколько лет назад он обвинил единственного человека, который бросил ему спасательную верёвку, когда Сун Лань в этом отчаянно нуждался, а в благодарность за это изгнал его из своей жизни. Почти сразу Сун Лань рухнул в бездонную пропасть и долго не представлял, как оттуда выбраться. А достаточно придя в себя, незамедлительно отправился на поиски Сяо Синчэня. Сун Лань не позволял себе падать духом, когда не находил его ни в одном городе, ни в другом. Заклинатель искал упорно и не сдавался. Да и как можно было сдаться? Ведь он любил Сяо Синчэня... Так почему же не может ему в этом признаться хотя бы теперь, когда их пути вновь пересеклись? Во время своих продолжительных скитаний Сун Лань понял, что набрался, наконец, смелости сделать так, чтобы быть с Сяо Синчэнем всегда – быть с ним рядом, пока тот озаряет мир вокруг себя, доверяет, верит. И, главное, быть с ним рядом не только в качестве друга. Но Сун Лань знал, что ему не добиться этого в одиночку, без взаимности Сяо Синчэня. Чего Сун Лань не знал, так это того, что... что, наконец, отыскав его, станет до смерти бояться снова потерять. Довольно странно для заклинателя, который до встречи с Сяо Синчэнем вообще не хотел иметь никаких привязанностей, убеждённый, что они его погубят. Что ж, вот он и погиб. А Сюэ Ян? Сюэ Ян нанёс огромный вред их отношениям, лгал им обоим, натравливал друг на друга, вбивая между ними клин, пока Сун Лань не сорвался и не обвинил Сяо Синчэня. Но, думая о вероломном Сюэ Яне, Сун Лань теперь понимал, что всё могло быть по-другому, если бы он показал Сяо Синчэню свою любовь. Ведь он действительно любил своего друга тогда и любит сейчас. Однако сейчас его чувству нанесли самую мучительную рану – Сяо Синчэнь полюбил Сюэ Яна. С другой стороны, Сюэ Яна теперь и след простыл. И как бы ни было Сун Ланю трудно, он должен всё рассказать Сяо Синчэню, признаться в своём чувстве к нему, открыть своё измученное сердце. Злость, ярость, ревность... С приходом в город И Сун Лань испытал такие разнообразные эмоции, на которые уже давно не считал себя способным. И всё по большей части из-за того, что Сяо Синчэнь... влюбился в другого. Эта мысль камнем давила на Сун Ланя. Разыскивая друга, он и представить себе такого не мог... Воображение рисовало Сун Ланю самые мрачные сцены. Ему хотелось о многом расспросить Сяо Синчэня. Но он не решался. Расспросы были бы для Сяо Синчэня слишком болезненными. Однако как-то вечером, когда они сидели на траве у реки, в которой А-Цин пыталась поймать рыбу, тот заговорил сам. - Мне совершенно противопоказано влюбляться, - с горечью вздохнул Сяо Синчэнь. - От любви я стал полнейшим дураком. - Просто ты... влюбился не в того, - сдержанно сказал Сун Лань в ответ. - Прошу, не осуждай меня, - попросил Сяо Синчэнь. - И не собирался, - заверил его Сун Лань. Сяо Синчэнь провёл ладонью по высокой траве рядом с собой, словно мгновенно отрешившись от действительности. - Я не знаю, как мне дальше жить... - пробормотал он. - Боги, Синчэнь... - у Сун Ланя тут же заболело сердце. - Послушай, Сюэ Ян глубоко отравил тебя, но ты должен бороться с этим ядом. Немного помолчав, он тоже вздохнул и добавил: - По сути, Сюэ Ян в той или иной мере отравил всех нас. Нет, нет, разумеется, это не извиняет мою непроходимую глупость, когда я сказал тебе исчезнуть из моей жизни. Я не должен был так срываться на тебе тогда, обвинять тебя. Я должен был благодарить богов, что Сюэ Ян не убил тогда и тебя. Я столько должен был сделать! Но, поверь, я докажу, как я сожалею. Лицо Сяо Синчэня, светившееся когда-то жизнью, теперь выражало лишь тоску. Потом по его щекам уже привычно потекли струйки крови, и он медленно покачал головой. - Не нужно, Цзычэнь. Сун Лань снова выдержал паузу, а затем заговорил: - Синчэнь, помнишь, ты как-то сказал мне, что хочешь познать жизнь. Клянусь, с этого момента я неотступно буду познавать её вместе с тобой! Если ты захочешь вскарабкаться на гору, мы туда вскарабкаемся! Захочешь плыть на край земли – мы туда поплывём! Ты и я, Синчэнь... Договорив практически с мольбой в голосе, Сун Лань коснулся его руки. Сяо Синчэнь вздрогнул от его прикосновения. - Цзычэнь, боюсь, мы никогда не сможем вернуться назад, - поспешно произнёс он и, словно обжёгшись, отдёрнул свою руку. - Или же сделать вид, что нашу жизнь не омрачили некоторые события, будто их вообще не было. Разве ты не понимаешь? - Я так виноват перед тобой, - Сун Лань тяжело сглотнул. - Мы оба виноваты, - грустно прошептал Сяо Синчэнь. - Нет, я должен был быть рядом с тобой, тогда ты не столкнулся бы с Сюэ Яном в этом городе... - не в силах успокоиться, казнил себя Сун Лань. - Я должен был сделать столь многое... Где же его речь? Где возвышенные сравнения их бед с жизнью в целом? Где обещания, которые он собирался дать? Всё вылетело у Сун Ланя из головы, потому что он смотрел на Сяо Синчэня, чувствуя... - Я люблю тебя, - выпалил Сун Лань совершенно неожиданно даже для самого себя. Сяо Синчэнь побледнел. Хотя в последние дни казалось, что стать бледнее он уже точно не сможет. - Люблю тебя, - повторил Сун Лань, удивляясь, что эти слова вдруг сняли невидимую тяжесть с его сердца. - Я больше не могу быть вдали от тебя и тревожусь, что ты что-нибудь сотворишь с собой. Прервавшись, он беспомощно огляделся, пытаясь найти ещё более верные слова, но тщетно. - Синчэнь... Я вижу, как ты всё сильнее гаснешь, тускнеешь, теряешь всякий интерес к жизни, но – ради Небес! – даже не думай навредить себе, - с болью продолжил Сун Лань. - Ты мне нужен. Если ты позволишь, я постараюсь доказать, что я обо всём сожалею, что я искренне и уже давно люблю тебя... так люблю... Сяо Синчэнь долго молчал. - Не стоит так тревожиться, Цзычэнь, - тихо сказал он, опустив голову. - Я не стану делать глупости. Я их уже достаточно наделал. И... Цзычэнь, я уже давно простил тебя. - Я рад, если так, - скупо отозвался тот, выдыхая. - Поэтому не нужно ничего доказывать, - Сяо Синчэнь рассеянно водил пальцами одной руки по густой траве. - А по поводу... Цзычэнь, прости, я уже никогда не смогу ответить тебе взаимностью. Сун Лань постарался перенести этот удар достойно. В конце концов, чего-то такого он и ожидал. - Ты... Ты даже сейчас не желаешь предавать его? - Я не желаю предавать себя, - просто объяснил Сяо Синчэнь. - Прости. Жаль, что... Возможно, если бы ты сказал мне раньше... Да, жаль, что я полюбил не тебя. Ведь это мог бы быть ты, а не он... Но, конечно же, ты слишком благороден и порядочен, поэтому никогда не признавался... не хотел оскорбить меня этим. Сун Лань печально улыбнулся, глядя, как алый свет закатного солнца скользит по водной глади реки. - Порой я жалел об этой своей порядочности, - меланхолично протянул он. - Сколько раз мне хотелось забыть о ней и признаться тебе... Но я понимал, что тебе это может повредить, сбить с пути. Это и останавливало меня. И всё же... Синчэнь, разве ты не замечал, что я к тебе неравнодушен? - Не знаю, - Сяо Синчэнь едва заметно повёл плечами. - Пожалуй, нет. Должно быть, я просто был слишком наивен, чтобы это почувствовать. Слишком наивен, чтобы оценить твои чувства. Сейчас я испытываю лёгкую тоску по тем временам. - Синчэнь, я полюбил тебя почти с первой нашей встречи, - Сун Лань решил ничего не скрывать. - А я этого, к сожалению, не замечал. Хотя должен был, - в голосе Сяо Синчэня действительно слышалось сожаление. - Прости, Цзычэнь. Похоже, я всегда был слепым – с глазами или без них. - В извинениях нет нужды, - вновь слабо улыбнувшись, сказал Сун Лань. - Моя любовь всегда с тобой, даже когда сам я далеко. - Тебе больно, - понял Сяо Синчэнь. - Тебе тоже, - вздохнул Сун Лань. - Увы, никто из нас не может управлять сердцем так же, как мечом. - Злишься на меня? - осторожно спросил Сяо Синчэнь. - Нет, - честно ответил Сун Лань. - Если я и злюсь, то не на тебя, а скорее на самого себя. Или на обстоятельства, что не позволяют тебе быть со мной. К тому же... моя злость обычно быстро проходит. Я никогда не жалел в те годы, что люблю тебя безответно. И даже сейчас... Если мне суждено прожить много лет и сойти в могилу, ни разу не поцеловав тебя, даже не прикоснувшись к тебе, я всё равно счастлив, что люблю тебя. - Сюэ Ян бы такого никогда не сказал... - едва слышно пробормотал Сяо Синчэнь. Они замолчали. Затем, когда солнце почти уже скрылось за горами, Сун Лань вдруг предложил: - Синчэнь... если ты, в самом деле, хочешь покинуть этот город, давай покинем его. Единственное – тебе не стоит забиваться в другую глушь. Начнём с малого: отправимся странствовать. То, что тебе пришлось пережить в последние годы, ужасно. Но сейчас этот ужас, слава богам, закончился. И не нужно... - Я не воспринимал это как “ужас”, - качнув головой, перебил его Сяо Синчэнь. - Понимаю, но... - Сун Лань опять не мог подыскать правильные слова. - Мы можем отправиться туда, где ещё не были. Отправиться в такие места, где ты сможешь забыть весь этот... просто сможешь забыть. Сяо Синчэнь не верил, что такое возможно. - Хорошо, - после короткой паузы равнодушно кивнул он. Потому что, какая разница, где именно продолжать своё существование? Рядом всё равно не будет Сюэ Яна.⊰✧⊱
Улицы городов свивались враждебными верёвками. Верёвки наматывались тугими петлями. Как и призрачные нити. У Сюэ Яна перехватывало дыхание в усиленной работе с линиями вероятностей, за обдумыванием видений, ставших крайне расплывчатыми... Везде, где бы он ни был – хоть в чайных домах, хоть в подворотнях, хоть в ветхих пустующих строениях, – Сюэ Ян неудержимо развивал свои способности по управлению будущим. От нетерпения у него – бешеный стук в висках. А полубезумная улыбка, всякий раз появлявшаяся на лице из-за удачно сплетённых в крепкие узлы призрачных нитей, судорогой сводила губы. Но он не останавливался на достигнутом. Город. Пустошь. Лес. Работа с нитями на горе Луаньцзан. Обновление печати в пещере Фумо. Просто на всякий случай. Город. Лес. Работа с нитями на горе Дафань. Река. Короткий отдых. Сюэ Ян не делал ровным счётом ничего, что давно себе не позволял. Обход владений ордена Цинхэ Не. Работа с нитями. Лес. Облачные Глубины. Проникновение в библиотеку ордена Гусу Лань. После – осторожный отход мимо Стены Послушания. И тут же Сюэ Ян замер, впечатлился правилами ордена и пожалел Старейшину Илина, которому тут потом жить. Усмехнулся. Затем вспомнил, что Вэй Усянь ведь никогда не прогибался под правила. Усмехнулся. Пожалел уже Ханьгуан-цзюня. Усмехнулся. Перед тем же, как покинуть Облачные Глубины, Сюэ Ян, разумеется, прихватил с собой несколько сосудов с вином “Улыбка императора”. Глухое селение. Пустое прозябание. Город. Владения ордена Ланьлин Цзинь. Предвиденная и неприятная, но необходимая встреча с Мэн Яо для сплетения особо важных призрачных нитей. Итог: наведение тумана в разговоре и вполне буквально, чтобы торопливо скрыться. Лес. Опять лес. День. Кроны деревьев были такими густыми и так тесно переплетались друг с другом, что почти не пропускали на лесную тропу солнечный свет. Однако эта бархатистая мгла, гасившая звуки и прятавшая тени, устраивала Сюэ Яна. Он летел сквозь лес, мягко ступая по мокрой после дождя траве и скаля зубы в усмешке. Ночь. Яркая луна будоражила душу, напоминая о Сяо Синчэне. Тоска, настоящая мучительная тоска шла, казалось, с самого дна души. Но встречаться с Сяо Синчэнем пока ещё было нельзя. Сюэ Яну оставалось довольствоваться лишь слежкой за ним с помощью воронов-шпионов. Сюэ Ян ждал, неусыпно ждал появления Старейшины Илина. Потому что Вэй Усянь – одна из главных частей полотна будущего, которое он плёл. Без этой части всё расплетётся, а отношения с Сяо Синчэнем так и будут замершими на неблагозвучной ноте. Поэтому, разумеется, Сюэ Ян желал лишь одного – чтобы годы, оставшиеся до перерождения Старейшины Илина, поскорее прошли. Но проклятые одинокие годы тянулись так долго... Сюэ Ян создавал лютых мертвецов. В отместку. Создавал и отправлял путать планы своим врагам. У него всё получится. У него – всегда всё получалось. И он вернёт себе Сяо Синчэня. А пока... пока Сюэ Ян завёл себе кота-оборотня, чтобы скрасить одиночество, да и для защиты. Защита никогда не была лишней. Что до кота, то кот был голубоглазым, с серой пушистой шёрсткой и острыми когтями. Но, главное, характером кот явно походил на него самого. Как-то раз Сюэ Ян вернулся в своё очередное временное жилище и увидел, что кот устроил во дворе резню – перья и ошмётки птиц валялись повсюду. Сюэ Ян тогда с улыбкой погладил довольного кота по шёрстке. Так они и жили. Оба всегда падали на четыре лапы, отряхивались от невзгод – и шли дальше. Иногда лениво дремали у костра по вечерам, совершенно ничего не делая на протяжении недель. Затем щурились на яркое солнце при пробуждении, потягивались и всё-таки заставляли себя вернуться к хоть какой-то деятельности. Однако спустя некоторое время им пришлось расстаться – Сюэ Ян дал коту серьёзное задание: находиться подле А-Цин, следить за ней, охранять. С помощью своих воронов-шпионов Сюэ Ян выяснил, что девчонка, долгое время путешествовавшая вместе с Сяо Синчэнем и Сун Ланем, почему-то не отправилась с ними в очередное новое странствие, а осела в каком-то захудалом городишке. И почти сразу же нарвалась на неприятности с местным сбродом. У Сюэ Яна не было выбора – он вынужден был послать своего кота-оборотня ей на выручку. Почему? Сюэ Ян даже не задавался таким вопросом, ведь всё было очевидно. Когда-то он сказал Сун Цзычэню: “В действительности во мне есть хорошее, просто оно проявляется лишь по отношению к некоторым, в круг которых ты, например, не входишь”. Так вот, в отличие от ненавистного Сун Цзычэня, А-Цин входила в круг этих “некоторых”. Поначалу девчонка отнеслась к коту настороженно. Благосклонно принимала от него помощь и защиту, но всё равно огибала по широкой дуге. Тем не менее, вскоре она перед ним не устояла. Сюэ Ян искренне удивился, когда узнал, что в конечном итоге и словно бы против воли А-Цин невероятно полюбила это пушистое чудовище. Даже дала ему имя.⊰✧⊱
Год шёл за годом. Сюэ Ян надеялся, что чем больше проходит времени, тем дальше Сяо Синчэнь мысленно продвигается к тому, чтобы понять его, действительно понять. Не Сюэ Яна с плохой репутацией, а просто Сюэ Яна. Он надеялся, что время – этот великий, вечный поток – дало Сяо Синчэню хотя бы малую частицу интереса, чтобы выяснить, какой опыт привёл Сюэ Яна к той точке, с которой они расстались. Конечно, Сюэ Ян понимал, что причинил Сяо Синчэню боль. Сильную боль. Тайна раскрылась и... всё изменилось. Для Сюэ Яна это был воплотившийся кошмар. Один из тех, что часто снились ему. Для Сяо Синчэня – мучительно жестокая смена представлений о нём и новое понимание его преступлений (всё ещё не Сюэ Яна, изменившегося, другого!). Лицо Сяо Синчэня зачастую очень открыто из-за врождённой искренности, поэтому, когда болезненные эмоции заиграли на нём, Сюэ Ян смог считать их все. И сейчас, в разлуке с ним... Сюэ Ян постоянно вспоминал все оттенки тех эмоций. По сути, его не особо заботило прощение. То, чего Сюэ Ян по-настоящему хотел – принятие. Он вот мог принять, что Сяо Синчэнь не может простить его прошлое. Сможет ли Сяо Синчэнь однажды принять то, что его прошлое есть прошлое? То, что он творил раньше... Сюэ Ян не знал, может ли Сяо Синчэнь вообще любить его без принятия всего того, чем он раньше являлся. Возможно, Сяо Синчэнь был бы удивлён, что прошлому больше нет возврата в настоящее Сюэ Яна. Прошлое отодвинулось далеко назад, сгинуло. И мстительный Сюэ Ян – вместе с ним. Обновлённому Сюэ Яну хотелось, чтобы Сяо Синчэнь мог понять, как это – быть отделённым от собственных поступков и случившихся событий будто бы тысячами лет. Благодаря чувствам к нему, а ещё благодаря своему дару по управлению будущим, Сюэ Ян менялся, развивался ежедневно. Он уже просто не мог быть тем же человеком, каким был, когда, например, уничтожал клан Чан. Сюэ Ян, в самом деле, изменился и понимал это. Так мог ли Сяо Синчэнь тоже это понять? Мэн Яо был прав, когда при последнем их разговоре проницательно отметил, что Сюэ Ян теперь словно в оковах и явно скучает без постоянных убийств. Да, Сюэ Ян действительно скучал по той незамутнённой свободе в своих действиях, когда его совершенно не волновало, кого разил Цзянцзай – какую-то конкретную жертву или же абсолютно случайную. Однако, в отличие от Мэн Яо, Сюэ Ян решил, что цена той свободы стала слишком высока для него. Убийства из мести, убийства невинных – это было существенной частью цены, которую Сюэ Ян больше не хотел платить. Мэн Яо строил невероятные козни, играл, виртуозно обходил все препятствия и плёл интриги не хуже, чем Сюэ Ян сплетал призрачные нити. Тем самым Мэн Яо всё ближе подходил к настоящему злу, становился этим самым злом во плоти. Сюэ Ян же... больше так не мог. И причина была проста – чтобы причинять зло, нужно закрыться от всех чистых искренних чувств. А Сюэ Ян не желал закрываться от любви к Сяо Синчэню. Или от симпатии к Слепышке (ему надо бы сменить ей прозвище). Или от привязанности к коту-оборотню. В общем, следуя по пути, по которому двигался Мэн Яо, невозможно позволить себе чувствовать что-то или заботиться о ком-то. Так что Сюэ Ян отверг этот путь. Да, вероятно, он слишком поздно пришёл к такому решению. За спиной его – зло и пляшущие тени. Да, увы-увы, Сюэ Яну потребовалось много времени, чтобы научиться понимать собственные чувства и истинные желания. Однако стоило этому научиться, как он моментально разглядел ту цену, которую платил, будучи чрезмерно зацикленным на самом себе бродячим псом. Чрезмерно мстительным, к тому же. Немного мстительности – не повредит. Но у него она практически до крайности доходила. Как бы то ни было, Сюэ Ян твёрдо решил, что никогда не будет платить ту цену снова. Иначе все его слова Сяо Синчэню – брехня.⊰✧⊱
Год шёл за годом всё с той же раздражающей Сюэ Яна неспешностью. Плетя лучшее будущее для себя и Сяо Синчэня, он не переставал поражаться тому, насколько оно, оказывается, зависит от самых разных факторов. От Старейшины Илина – это Сюэ Ян давно выяснил. Но ведь ещё и от Ханьгуан-цзюня, потому что от него во многом зависел Старейшина Илина. От брата Ханьгуан-цзюня, потому что от того в некоторых аспектах зависел Ханьгуан-цзюнь, а ещё потому что Цзэу-цзюнь был связан с Мэн Яо дружбой. От Мэн Яо, потому что влияние того постоянно росло и распространялось на весь мир заклинателей. От А-Цин и от Сун Цзычэня, потому что они приближены к Сяо Синчэню. От Мо Сюаньюя – по понятным причинам. От Не Хуайсана, потому что... потому что. Видения с этим представителем ордена Цинхэ Не были расплывчатыми. И это уже третий человек после Старейшины Илина и А-Цин, видения с которым очень туманны. Уже на протяжении нескольких лет работы с призрачными нитями и видениями, Сюэ Ян постепенно пришёл к выводу, что многое от него скрывается просто по той причине, что кое-что даже ему самому не следует знать заранее. Вероятно, чтобы всё не испортить. Его дар, похоже, в некотором роде понимал, чего Сюэ Ян хочет добиться, и защищал. Сюэ Ян не задумывался, как такое возможно. Вернее, давно перестал задумываться. У него других забот хватало. Список людей, само существование которых или чьи поступки важны для Сюэ Яна, увеличивался. Впрочем, первостепенным всё чётче вырисовывалось одно – не позволять планам Мэн Яо приносить плоды. В дальнейшем: помочь Старейшине Илина остановить его.⊰✧⊱
Год шёл за годом... Сколько же их уже прошло? Не так уж много, но для Сюэ Яна даже день разлуки с Сяо Синчэнем по-прежнему казался вечностью. Его образ неотступно преследовал Сюэ Яна. Преследовало справедливое негодование Сяо Синчэня. Его боль. Его потрясение. Сюэ Яну так ясно снилось лицо Сяо Синчэня со всеми этими эмоциями, что порой он вообще не спал. Хотя понимал, что боль всё равно не утихнет. Что кошмары не прекратятся. Что сердце не заживёт. Всего этого просто не случится, пока Сяо Синчэнь вновь не окажется рядом. А до этого ещё так долго... С одной стороны, рассудок Сюэ Яна наслаждался радостным облегчением при мысли о том, что Сяо Синчэнь ничего с собой не сделал, что он, Сюэ Ян, смог это предотвратить, оставив рядом с ним его друзей – поддержка А-Цин и прилипчивого Сун Цзычэня действительно оказалась лучшим вариантом для подобного. А вот с другой стороны, рассудок Сюэ Яна метался между безысходностью и безумием. Быть одному – очень тяжело. Почему он раньше, ещё до Сяо Синчэня этого не замечал? Или, может, Сяо Синчэнь так избаловал его своим вниманием и заботой, что теперь без всего этого было крайне трудно обойтись. Первое время Сюэ Ян ещё справлялся, но чем ближе было перерождение Старейшины Илина, тем сложнее становилось. Сюэ Ян мог просто не дотянуть до этого события. Он чувствовал, что выдыхается, иссякает... испаряется, как капля росы под палящим солнцем. Его духовные силы истощились, а душа измучилась от тоски. Сейчас Сяо Синчэнь наверняка его презирал. Всё ещё или вообще. А Сюэ Ян только после того, как покинул город И, понял, что Сяо Синчэнь пытался ему сказать. Раньше, живя в похоронном доме, Сюэ Ян не думал об этом. Он был слишком занят исполнением своих планов, чтобы осознать, что уже один обман заставит Сяо Синчэня считать всё сказанное им ложью. Даже если то и не было ложью. Но откуда Сяо Синчэню было это знать? Откуда, если Сюэ Ян никогда не показывал ему свою суть полностью? Если специально скрывал некоторые вещи, чтобы обмануть Сяо Синчэня? Как он мог ожидать, что Сяо Синчэнь впоследствии поймёт, где была правда, а где ложь? Сюэ Ян гнал от себя эти мысли и им подобные. Они лишь терзали его, мешая заниматься плетением, и действительно внушая безысходность. Внушая, что на месте Сяо Синчэня он бы себя не только не простил, не понял и не принял, но и возненавидел с силой тысячи солнц. На этом фоне, конечно же, появлялись ещё и закономерные кошмары. В них Сун Цзычэнь, словно злой дух, постоянно выхватывал Сяо Синчэня из рук Сюэ Яна прежде, чем он успевал как-то этому помешать. Сюэ Ян каждый раз просыпался с болезненным, царапающим комком в горле. И каждый раз ему приходилось делать над собой немалое усилие, чтобы приводить мысли в порядок. Либо же он напивался. При таких обстоятельствах было даже странно, что это происходило не так уж часто. Недавно Сюэ Ян лишь ближе к рассвету и с очень большим трудом добрался до своего лежбища и впервые за годы разлуки с Сяо Синчэнем порадовался, что того нет рядом. Даочжан не стал свидетелем его позора.⊰✧⊱
Год шёл за годом и, наконец, остался год до перерождения Старейшины Илина. Сюэ Ян почти не спал. Не мог нормально есть. Даже сладости опротивели. Духовные силы... Что такое духовные силы? Стоило им восстановиться, как Сюэ Ян исстрачивал их чуть ли не полностью, маниакально плетя узлы из призрачных нитей. Те больше не звенели, а как будто стучали в долбанный гонг. Иной раз у Сюэ Яна закрадывалась мысль, что то, что сделало с ним в видениях самоубийство Сяо Синчэня, теперь делал с ним его дар. Сюэ Ян чувствовал, что становится форменным безумцем. Разве что без тяги к бессмысленным убийствам. Он не мог обрести спокойствия, пусть хоть и временного. Головная боль от видений многократно усилилась. Голоса в видениях стали чересчур громкими. Образы – навязчивыми. Всё это являлось слишком... слишком, чтобы прийти к равновесию. Разум сдавался под таким напором. Гнев привычно проклинал всё на свете. Прошлое кричало, что Сюэ Ян предал самого себя. Совесть (серьёзно?) требовала от него, чтобы он вообще и думать забыл о Сяо Синчэне. Желания просто орали. А на задворках сознания какой-то тихий голос умолял лишь о тишине и покое. “А вдруг всё зря? - пытался думать в этом хаосе Сюэ Ян. - Вдруг я зря стараюсь? Вдруг Сяо Синчэнь уже искренне поверил, что никогда меня больше не увидит? И самое страшное – вдруг это именно то, чего Сяо Синчэню и хочется?” Под такие безрадостные размышления он теперь засыпал почти каждую ночь. Днём же Сюэ Ян всё чаще страдал от болезненного жара, потому падал на холодную землю, закрывал глаза и старался не думать. Его трясло, но пульс, дико бившийся где-то в гортани, постепенно замедлялся, позволяя хотя бы глубоко вдохнуть. Подкрадывающееся безумие – это туманный лабиринт.⊰✧⊱
Сюэ Ян не знал, как и почему, и что он такого сделал или не доделал, но... но кое-что пошло не по плану. Сильно не по плану. Почти все люди из его списка находились не там, где должны находиться сейчас, спустя несколько недель после перерождения Старейшины Илина. Ситуация слишком стремительно выходила из-под контроля. “Да, всего, конечно, не предвидеть... Но, Вэй Усянь, ты-то почему не там, где надо, скажи на милость?!” - бушевал Сюэ Ян после последнего видения, готовый уже рвать на себе волосы от досады. А потом, когда он отправился в сторону горы Луаньцзан, на него напали тёмные твари, непонятно откуда вылезшие. Много тёмных тварей. И самых разнообразных. Сюэ Ян едва отбился, метнувшись в близлежащий лес. “Что происходит?” - устало подумал он, теряя сознание под каким-то деревом и слыша топот новой оравы тварей.⊰✧⊱
- Так-так, что это у нас здесь? - первое, что услышал Сюэ Ян, очнувшись. Голос был насмешливым, но одновременно – удивлённым. Сюэ Ян призвал все свои силы, чтобы подняться с земли и повернуться в ту сторону, где находился обладатель этого голоса. Вэй Усянь. Старейшина Илина. Непревзойдённый Владыка Тьмы. Ошибиться было невозможно, даже учитывая то, что телом Вэй Усяню теперь служило тело Мо Сюаньюя. Сюэ Ян подумал, что прекрасно узнал бы сейчас Старейшину Илина и без многочисленных видений с его участием. Манера держаться, манера смотреть и говорить – всё выдавало Вэй Усяня. Хотя, быть может, Сюэ Яну лишь так казалось, ведь всё-таки в своих видениях он насмотрелся на самого разного Вэй Усяня именно в теле Мо Сюаньюя. Впрочем, и та их давняя первая встреча тоже многое Сюэ Яну сказала об этом человеке. Вэй Усянь стоял, небрежно прислонившись плечом к стволу дерева, напротив Сюэ Яна и смотрел на него, удивлённо вскинув брови. Сюэ Ян сдержал поток брани. А Вэй Усянь, изменив свою нарочито вызывающую позу, подошёл к нему ближе и со значением взглянул на его ранения. - Вэй Усянь... - прошипел Сюэ Ян, всё ещё негодуя из-за того, что тот находится здесь с ним, когда должен находиться совсем в другом месте и с совсем другим человеком. На лице Вэй Усяня появилось до комичности изумлённое выражение. Это уже не было простое удивление. - Как ты узнал меня? - спросил он. - Что ты здесь делаешь? Где ты должен быть? Почему ты здесь? - на одном дыхании выпалил Сюэ Ян, не сдержавшись. Вэй Усянь нахмурился. - Сюэ Ян, - начал он серьёзным тоном голоса, - с чего вдруг я должен тебе об этом рассказывать? Не понимаю, зачем ты вообще спрашиваешь о... Хэй, ты слышишь меня? Вэй Усянь шагнул к нему ещё ближе, заметив его невнимание. Сюэ Ян же понял, что не услышал ни слова из-за оглушающего звона призрачных нитей. - Отвлёкся немного, - буркнул он, дёрнув плечом и тут же ощутив, как заныли раны по всему телу. - Не повторишь? Вэй Усянь странно на него посмотрел. - Ты какой-то... - он умолк, поняв, что не знает пока, как продолжить эту фразу. Но все инстинкты кричали о том, что крайне важно докопаться до истины. - Сюэ Ян, ходят слухи, что тебе почти удалось воссоздать Тигриную печать преисподней, - решил зайти с другой стороны Вэй Усянь. - Правдивы ли они? Сюэ Ян через боль рассмеялся. Ему действительно стало смешно. И это оказалось самым сильным чувством, на которое он был в настоящее время способен. В любом случае, это всё же лучше, чем ничего. - Нет, - с плутовской улыбкой бросил он. - Ты лжёшь, - предсказуемо раскусил его Вэй Усянь. Сюэ Ян снова рассмеялся. - А чего ты ожидал? Когда у меня нет другого выхода, я лгу, - вкрадчиво сообщил он. - Либо пользуюсь иными низкими приёмами по своему собственному усмотрению. Так что хватит так странно пялиться на меня, Старейшина Илина! Ты ведь ещё тогда, в первую нашу встречу просёк все изъяны моего характера, не так ли? Да и слухами обо мне земля полнится. - То, что я вижу, не соответствует тому, что я о тебе знаю, - задумчиво пробормотал Вэй Усянь, не отрывая от него взгляда. Да, сейчас он, в самом деле, видел в Сюэ Яне совсем не то, что запомнил с их прошлой встречи. Произошедшие в Сюэ Яне изменения как-то даже... бросались в глаза. И Вэй Усянь догадывался, из-за чего они произошли. Более того – он остался доволен случившимися переменами. Энергия Сюэ Яна ощущалась теперь совершенно иной. - Поразительно. Кто бы мог подумать, что за годы моего отсутствия именно ты изменишься сильнее всех, - протянул Вэй Усянь, всё ещё рассматривая его как какую-то диковинку. Однако Сюэ Ян интерпретировал его слова по-своему и тут же вышел из оцепенения, в которое невольно впал из-за повторившегося звона призрачных нитей. Он прекрасно знал, как выглядит со стороны. Слабым. - Может, это напомнит меня прежнего? - агрессивно высказался Сюэ Ян и резко атаковал. Вэй Усянь удачно увернулся – даже в новом теле реакции не подводили его. Цзянцзай в итоге рубанул воздух, но Сюэ Ян лишь в очередной раз рассмеялся. Он надеялся, что хотя бы его смех всё такой же – звенящий, пронзительный. - Пользуешься тем, что сейчас духовные силы этого тела слабы? - тем временем, со вздохом поинтересовался Вэй Усянь. - Конечно! - с яркой улыбкой согласился Сюэ Ян. - И пусть я уважаю тебя, как основателя Иного Пути, но ты должен был предвидеть такое моё поведение, прежде чем приближаться ко мне! Хотя, постой-ка, предвидение – это же по моей части! И опять – смех. Почти безумный. - Что ты имеешь в виду? - Вэй Усянь, в свою очередь, опять нахмурился. Один раненый заклинатель против другого заклинателя, у которого даже не было с собой меча. Вэй Усяню приходилось раз за разом уклоняться от ударов, однако вскоре он начал использовать заклинания и талисманы. Сюэ Ян понял это вовремя, прежде чем удавка огненной верёвки едва не затянулась на его шее. А ещё из-за сгущавшихся сумерек он всё никак не мог рассмотреть, имеется ли у Старейшины Илина при себе бамбуковая флейта. Как бы то ни было, Сюэ Ян получил неожиданно сильный отпор от Вэй Усяня. Вот только тот не должен быть таким сильным сейчас... А потом до Сюэ Яна вдруг дошло – дело не в Вэй Усяне. Дело в нём самом. Его духовные силы настолько истощены, что даже слабое тело Мо Сюаньюя, в котором теперь с комфортом обосновался Вэй Усянь, успешно могло ему противостоять, с лёгкостью уклоняясь от атак. Сюэ Ян выругался. До чего он докатился... Даже не в состоянии захватить такого вот Вэй Усяня в плен и доставить, куда следует. И как это всё сейчас не вовремя... Нет, не так. Всего этого вообще не должно было происходить! - Где Ханьгуан-цзюнь? - ринувшись на Старейшину Илина с новой атакой, спросил Сюэ Ян. - Как это он выпустил тебя из своего поля зрения? - Дружочек, что за бред ты несёшь? - Вэй Усяню казались абсурдными как слова Сюэ Яна, так и его действия. - Ты задаёшь слишком много странных вопросов. - Так ответь хоть на один! - Сюэ Ян совершал выпад за выпадом с каким-то бешеным весельем, больше играясь, больше вымещая в атаках свою досаду, чем реально нападая. Выпады. Развороты. Серебристые росчерки Цзянцзай в воздухе... Вэй Усянь уклонялся, отпрыгивал назад, отвечал заклинаниями, но в какой-то момент мечу Сюэ Яна всё-таки удалось его задеть – лезвие слегка полоснуло кожу у основания шеи. Вэй Усянь поморщился, а Сюэ Ян изобразил улыбку, которая должна была выражать чувство вины. Последнего, естественно, заметно не было. - Что ж, так и быть, отвечу на один, - недовольно произнёс Вэй Усянь, желая выиграть время. - Я только-только избежал столкновения с толпой тёмных тварей, как увидел тебя, лежащего на земле под деревом. Вот уж не думал, что наткнусь на тебя тут, неподалёку от горы Луаньцзан. Трудно было предположить, что такой бойкий бродячий пёс, как ты, собрался свести счёты с жизнью, поэтому я решил поглядеть на тебя поближе. - Понадеявшись, что я мёртв? - фыркнул Сюэ Ян. Губы Вэй Усяня дрогнули. - Верно. И снова выпады Цзянцзай – в пустоту. Просто, чтобы придать их смехотворному поединку нужный ритм. Вэй Усянь не уставал упреждать удары, почти постоянно выбрасывая вперёд руку с магическими артефактами. Рывок – и крепкая огненная плеть, как змея, обвилась вокруг рукояти Цзянцзай. Рывок. Сюэ Ян зашипел сквозь зубы, чувствуя, что выдыхается. Уже он начинал отбиваться, а Вэй Усянь – нападать. - А что же ты сам молчишь, паршивец? - усмехнулся тот, тоже прекрасно понимая, в чью пользу стал двигаться бой. - О каком таком “предвидении” ты упоминал? - О самом настоящем! - огрызнулся Сюэ Ян. - Да ты безумец, - Вэй Усянь закатил глаза. - Уверяю тебя, я в здравом уме. Пока, по крайне мере, - судорожно сглотнув, внёс прискорбное уточнение Сюэ Ян. - Ни один безумец не додумался бы до такого блестящего плана, до какого додумался я, благодаря своему открывшемуся дару! План, конечно, получился не идеальным, и я только сейчас подсчитываю все огрехи, но... Ты не поверишь, но я даже тебе, учитель Вэй, во многом облегчил будущее! Уже. - Похоже, ты и впрямь сошёл с ума, - нахмурившись, пробормотал Вэй Усянь и вздохнул. - И что мне с тобой таким делать? Раньше, при прежней силе я, если бы захотел, нарезал бы ремней из твоей подлой шкурки. - Ты всё ещё можешь попытать счастье! - хохотнул Сюэ Ян, вновь раззадориваясь. Его движения, несмотря на ранения, по-прежнему были пропитаны грацией и насмешкой. Внезапно начался дождь. Более того – поднялся сильный ветер, который грозил перерасти в бурю. Тёмные тучи, напитанные водой, ещё больше сгущали сумерки. Ослепительные молнии отточенными стрелами пронзали небо, но Сюэ Ян не обращал сейчас ни малейшего внимания ни на молнии, ни на раскаты грома. Его душили эмоции – он хотел либо, наконец, захватить Старейшину Илина, либо сдохнуть. Ни на что иное сил уже попросту не оставалось. Сюэ Ян пристально следил за перемещениями Вэй Усяня, но ему не хватало обычного спокойствия, чтобы поймать его. Да и общая слабость духа и тела сказывалась. Смеялся он теперь откровенно хрипло, причём жутким тихим смехом, который с каждым мгновением всё больше напоминал кашель. Но Сюэ Яна не смутило даже то, что в результате этот смех закончился харканьем кровью, что отдалось болью во всём теле. - Тц! Ты совсем плох, - сквозь шум ветра и дождя озвучил очевидное Вэй Усянь. Сюэ Ян открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать в ответ, но вдруг остановил себя. Возможно, во всём была виновата гордость, которая застряла в его душе, но, в любом случае, он не желал ни подтверждать слова Вэй Усяня, ни соглашаться с ними. Сюэ Ян лишь позволил себе ненадолго прислониться спиной к дереву и отдышаться, когда в глазах у него потемнело, и он едва не потерял сознание. - Уверен, что сможешь продолжить? - скептически спросил Вэй Усянь. Сюэ Ян моргнул раз, другой, стараясь набраться сил из чистого упрямства. Встряхнулся. Неожиданно он показался Вэй Усяню растерянным, совсем юным и бесконечно уязвимым. - Вероятно, имеются веские причины, заставляющие тебя после стольких лет так неудержимо биться со мной, - почти без вопросительной интонации проговорил Вэй Усянь. “Причины... Причина всего одна”, - пронеслось в голове Сюэ Яна. Сердце на несколько мгновений будто бы вновь начало биться в полную силу, разрываясь в груди... как происходило всегда, когда он думал о Сяо Синчэне. И Сюэ Ян снова пошёл в атаку, но Вэй Усянь со вздохом отразил и этот его выпад. Сюэ Яну вообще показалось, что он атаковал сам себя, настолько резкой была боль, отозвавшаяся в запястье. Сюэ Ян едва не разжал пальцы, сжимавшие рукоять меча. Вэй Усянь же, улучив момент, вдруг ударил его в живот – Сюэ Ян даже не понял, чем именно тот ударил. Однако у него моментально перехватило дыхание и подогнулись колени; Сюэ Ян отступил на пару шагов и, покачнувшись, рухнул на землю. В глазах у него опять потемнело, и он почувствовал, что вот-вот провалится во тьму беспамятства. Помотав головой, Сюэ Ян стиснул зубы, собрался с силами и поднялся на ноги. После чего вскинул вызывающий взгляд на Вэй Усяня. - Ты мне за что-то хочешь отомстить или что? - стал допытываться Старейшина Илина, мысленно поражаясь его стойкости. На Сюэ Яна действительно хотелось смотреть и смотреть, разгадывать его, вскрывать его мотивы, доискиваться причин столь сильных изменений в нём. - Впрочем, сегодня определённо не твой день, - добавил Вэй Усянь, хмыкнув. - И, судя по всему, мне не придётся отвечать на прочие твои вопросы. Изловчившись, он снова ударил Сюэ Яна, когда тот на него бросился. Сюэ Ян со стоном отступил и громко выругался. Однако следующий удар он отразил и с расчётливой точностью полоснул Вэй Усяня лезвием меча по плечу. Причём было совершенно очевидно, что при желании Сюэ Ян мог бы нанести Старейшине Илина гораздо более серьёзное ранение, мог бы одним ударом лишить его руки. “Но почему же он этого не сделал, почему не воспользовался таким шансом?” - спрашивал себя Вэй Усянь. В конце концов, он решил, что Сюэ Ян просто хотел с ним поиграть, хотел помучить его, прежде чем нанести смертельный удар. Сюэ Ян кружил вокруг Вэй Усяня. Тот же внимательно следил за каждым его движением. - Сюэ Ян, перестань дурачиться! - крикнул ему Вэй Усянь, когда за завесой дождя стало сложнее вглядываться в противника. Сюэ Ян усмехнулся. Сейчас его усмешка – болезненное натяжение мышц. - Ты тоже! Ты мог бы уже сто раз одолеть меня! - прокричал он в ответ. “Разве? - усомнился Вэй Усянь. - Ты слишком отчаянно бьёшься... хотя еле на ногах держишься”. И тут же, подтверждая его мысли, Сюэ Ян оказался вблизи него, замахиваясь мечом. Вэй Усянь чудом успел рвануть назад. Но, как ни странно, именно из-за этого выпада он вдруг понял: если Сюэ Ян и не имел намерения его убивать, то явно желал захватить в плен. И следовательно, единственный шанс Вэй Усяня – это самому захватить его. Только в том случае, если жизнь Сюэ Яна будет в его руках, он сможет благополучно вызнать всё, что нужно. Будучи заложником, Сюэ Ян станет ключом к ответам на интересующие Вэй Усяня вопросы. Вэй Усянь отвлёкся всего на миг, но этого мига Сюэ Яну хватило, чтобы достать из рукава свою версию Тигриной печати преисподней. Благодаря ей, он мог бы нанести сокрушительный удар – в таком случае непременно одержав бы победу. Множество раз он поступался ради победы своей честью мечника, порой даже забывая, что это такое, однако сейчас неожиданно сдержался, словно какие-то невидимые цепи удержали его от использования печати. А в следующий миг Вэй Усянь уже был готов к его натиску. Более того – Вэй Усянь заметил в его руке печать. И с этого момента Старейшина Илина действовал быстро, надеясь не допустить её использования. Потребовалось нанести Сюэ Яну несколько резких ударов, чтобы сбить его с ног и временно удержать заклинанием. - Брось бяку, - спокойно посоветовал Вэй Усянь, кивая на зажатую в руке Сюэ Яна печать. Оказалось, голос Вэй Усяня бывает жёстким и холодным. Настолько, что ему очень трудно не подчиниться. Сюэ Ян сглотнул и прикрыл глаза, подумав, что вот так всё, наверное, и закончится: он где-то крупно просчитался, ошибся в плетении призрачных нитей, завязал не те узлы и теперь... жалкий и ослабленный... погибнет от рук Старейшины Илина. Перед мысленным взором Сюэ Яна неспешно проплыли воспоминания прошлого: Сяо Синчэнь, озарённый лунным сиянием... его улыбки, прикосновения... Сюэ Ян с горечью подумал о том, что теперь уже никогда не увидит своего даочжана вновь, не сумеет создать для него прекрасное будущее. Из всех страхов, одолевавших Сюэ Яна, этот был самым гнетущим. Вскинув взгляд вверх, посмотрев Вэй Усяню в глаза, он прохрипел: - Что ж... убей меня. Убей, ты заслужил это право. Только поклянись, что... что... отправишься сейчас туда, куда я скажу. Тогда я с радостью сойду в преисподнюю. Вэй Усянь промолчал; он пристально смотрел на поверженного врага, отмечая в его глазах какой-то дикий, пугающий блеск. - Поклянись... - между тем, глухо повторил Сюэ Ян. - С чего бы? - Вэй Усянь качнул головой. - Кроме того, не собираюсь я тебя убивать, паршивец. Во всяком случае, пока не собираюсь. Но Сюэ Ян его уже не слышал. Он внезапно обмяк в путах заклинания и всё-таки потерял сознание. - Ну вот... - Вэй Усянь досадливо скривился. - Теперь тащить тебя на своей спине. Вздохнув, он бросил ещё один пристальный взгляд на Сюэ Яна. Видимо, прошло время, когда тот являлся подлым разбойником и творил бесчинства. Его энергия... Да и, в целом, он изменился. В самый разгар боя то и дело погружался в задумчивость, не реагировал на колкие замечания, предназначенные для того, чтоб он вспыхнул и потерял бдительность. Вспомнив прошлое, Вэй Усянь ещё больше оценил разницу между прежним Сюэ Яном и... вот этим, чем бы тот сейчас ни был. Раньше Сюэ Ян походил на огонь – он горел и обжигал, зачастую смертельно для окружающих. Теперь же этот огонь угасал. Это даже не медленная смерть. Это что-то гораздо худшее. У Сюэ Яна словно гасла душа. От того весёлого разнузданного огонька, который Вэй Усянь заметил в его глазах в ту их единственную встречу, не осталось и следа. Вместо этого огонька образовалось нечто лихорадочное, маниакальное. Но одновременно – целеустремлённое, даже... да, благородное. Вэй Усяня пробрала какая-то благоговейная дрожь от осознания, что кто-то вроде Сюэ Яна способен так сильно измениться. И сейчас Вэй Усянь хотел убедиться, точно ли в лучшую сторону тот изменился. Пусть и был уже почти в этом уверен, но в том-то и дело, что – почти. А душа Сюэ Яна... “Неудивительно, - после недолгого размышления заключил Вэй Усянь. - С учётом всех его преступлений... Если он действительно изменился в лучшую сторону, то ему сложно приспособиться к новому себе. Да, к тому же – справляться с этим в одиночку”. Хмыкнув, он подобрал выпавший из рук Сюэ Яна Цзянцзай и слегка подбросил меч в воздухе, тут же снова ухватив за рукоять. “И всё-таки... такие кардинальные изменения не случаются с такими, как Сюэ Ян, просто так, - по новой задумался Вэй Усянь. - В жизни очень мало вещей, из-за которых могло так произойти... Ещё и убить себя просил, хм”. Затем, обратив внимание, что дождь немного утих, он, тяжко вздыхая, принялся за заклинания, чтобы связать Сюэ Яна и облегчить себе путь с ним вверх по склону холма.