⊰✧⊱
Грязная жижа, оставшаяся после вчерашнего дождя, к утру замёрзла. Солнце светило ярко, но его лучи совсем не грели. Сюэ Ян с ворчливой руганью комментировал эти обстоятельства, шагая к Дурацкому Дому Даочжанов. Когда же, наконец, добрался до места, то фактически ворвался в этот дом, едва дверь перед ним распахнулась. Увидев Сюэ Яна, Сун Лань не смог скрыть враждебность. На лице Сяо Синчэня появилось беззащитное выражение, но быстро скрылось. - Сяо Синчэнь, - произнёс Сюэ Ян его имя, подойдя к нему. Сун Лань тут же вмешался: - Сюэ Ян! Теперь ты приходишь с самого утра? - А это не твоё дело, - отрезал Сюэ Ян, метнув в него недовольный взгляд. - Дай нам поговорить. - Чего ты хочешь на этот раз? - настороженно спросил Сяо Синчэнь. - Я уже сказал – поговорить с тобой наедине, - ответил Сюэ Ян. - Нет, - Сяо Синчэнь мотнул головой. - Когда мы оказываемся наедине, ты всегда... Теперь всё, что ты хочешь сказать мне, скажи в присутствии Цзычэня. Сюэ Ян с трудом подавил в себе приступ злости и ревности: вряд ли таким образом он отвоюет Сяо Синчэня. Но Сюэ Ян не хотел говорить с ним в присутствии Сун Цзычэня. Однако поговорить всё-таки необходимо именно сейчас, несмотря ни на какие обстоятельства. Правильно выбранное время для этого разговора, как понял вчера Сюэ Ян при работе с даром, – очень важный фактор. - Сяо Синчэнь, ты мне не доверяешь, - напряжённо начал он. - По этой причине я хочу рассказать тебе о том, с чем я боролся все эти годы, кому тайно противостоял. Это Мэн Яо... Цзинь Гуанъяо. Увы, у меня не получилось замедлить рост его влияния среди заклинателей, но многие его затеи я всё-таки помешал ему осуществить. И продолжаю мешать. Помнишь, я поведал тебе о том, как жизнь свела меня со Старейшиной Илина и Ханьгуан-цзюнем? Сейчас эти двое, благодаря полученным от меня сведеньям... И Сюэ Ян рассказал всё. Вернее, почти всё. О даре он по-прежнему умолчал, но о своей прошлой, так называемой, “дружбе” с Мэн Яо, сменившейся борьбой с ним, действительно рассказал всё. Не утаил и то, что вступил в это противостояние только из желания помочь ему, Сяо Синчэню, сделать этот мир лучше. А ещё частично раскрыл свои дальнейшие планы. - Я собираюсь отправиться в резиденцию ордена Ланьлин Цзинь и помочь Старейшине Илина, - подвёл итог своего рассказа Сюэ Ян. - Что-то как-то всё тихо. Оттуда нет ни вестей, ни даже просто слухов. Я должен убедиться, что у Старейшины Илина и Ханьгуан-цзюня всё получилось. Сяо Синчэнь стоял в явной растерянности. Сун Лань же подозрительно щурился. - Что ты имеешь в виду? - голос Сяо Синчэня прервал затянувшуюся паузу. - Сюэ Ян, тебя же схватят ещё на подходе к Башне Золотого Карпа. - Скажем так, у меня есть пара хитростей в рукаве, чтобы этого не случилось, - усмехнулся Сюэ Ян. - Если ты о своих губительных порошках, если ты намерен опять убивать без разбора... - Сун Лань грозно шагнул к нему. - Успокойся, даочжан Сун, - Сюэ Ян закатил глаза. - Не собираюсь я проливать реки крови. Более того – когда с Мэн Яо будет покончено... я соглашусь на любое наказание. - Что? - Сун Лань опешил. Сяо Синчэнь же нервно дёрнулся. - Не знаю, правда, все ли кланы уцелеют, если Мэн Яо всё-таки успеет развязать войну, - в задумчивости продолжил Сюэ Ян, - и какой из кланов вообще возьмёт на себя обязанность возиться со мной, но я сдамся. А пока готов подписать любое соглашение, подтверждающее мои слова, если тебе, даочжан Сун, так будет спокойнее. Единственное условие – я хочу всегда присутствовать в жизни Сяо Синчэня. Решайте. - Тебя же просто убьют, - тревожно проговорил Сяо Синчэнь. - Никакого иного наказания никто для тебя не выберет. Поэтому твоё условие... бессмысленно. - О, ты не прав, Сяо Синчэнь, - Сюэ Ян мрачно хмыкнул. - У меня есть кое-что, что я могу предложить любому из кланов, любому заклинателю. Мало кто сможет отказаться от того, что я готов предложить в обмен на свою жизнь. И жизнь на виду. “Один лишь орден Гусу Лань разве что откажется, - мимолётно подумалось Сюэ Яну. - Остальные же... слишком падкие на власть, слишком охочи до разного рода преимуществ перед другими. А большего преимущества, чем наличие в клане ясновидца, трудно себе представить”. - Что за глупость? - возмутился Сун Лань. - Сюэ Ян, тебя загонят в тупик и казнят! Если, в самом деле, отважишься сдаться, то не вывернешься уже, какой бы скользкой змеёй ты ни был. - Да чем тебе змеи так не угодили, даочжан Сун? - фыркнул Сюэ Ян, откровенно насмехаясь над ним. - Перестаньте, - со вздохом попросил их обоих Сяо Синчэнь. - Сюэ Ян, даже если тебя не казнят, ты всё равно будешь в угнетённом положении. - Я прекрасно понимаю, что моя жизнь существенно изменится, - согласился Сюэ Ян. - Но я уверен, что постепенно ситуация улучшится. Главное – будь на моей стороне, Сяо Синчэнь. Сун Лань шумно выдохнул и гневно сжал кулаки. Сяо Синчэнь удивлённо молчал. Сюэ Ян пока был доволен. Разговор, пусть даже происходящий при Сун Цзычэне, разворачивался именно так, как он предвидел. И какое же это удовольствие – наблюдать, как заготовленные им действия и фразы складывались в нужную ситуацию. Сюэ Яну безумно это нравилось. Нравилось быть в центре хаоса, сознавая, что все вокруг ошеломлены и растеряны, а он – он один! – контролировал, тем временем, абсолютно всё. Феерия контроля. - Почему ты ставишь условием... меня? - прочистив горло, спросил Сяо Синчэнь. - Подумал, что это поторопит тебя с принятием решения, - улыбнулся Сюэ Ян. - Впрочем, не только поэтому. - Не только? - переспросил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян не хотел говорить об этом в присутствии Сун Цзычэня. - Позволь остаться с тобой наедине. И ты узнаешь, - сказал он. - Поразительная наглость, - вмешался Сун Лань раньше, чем Сяо Синчэнь успел что-либо ответить. - Остаться с Синчэнем наедине, чтобы ты смог затуманить ему голову своим обольщением? Он повернулся к Сяо Синчэню. - Проклятие, Синчэнь! Разве ты не видишь, что он делает? Сюэ Ян знает, что если ты попадёшься в силки, он сможет добиться того, чего хочет. Как обычно. Сюэ Ян заметил, как на лицо Сяо Синчэня набежала тень, и взорвался: - Даочжан Сун, может, хватит постоянно нападать на меня?! Видимо, тот факт, что Сяо Синчэнь отдал предпочтение мне – тому, кого ты ненавидишь, сильно воздействует на тебя. Ты злишься, что он выбрал меня, несмотря на то, что мои поступки зачастую бесчестны, а твои благородны. Сун Лань взглянул на него и яростно проговорил: - Что ты задумал на этот раз? Решил с помощью Синчэня оказывать незаметное давление на других заклинателей? Хочешь держать его при себе, как заложника? И я могу сделать тебе встречное предложение, Сюэ Ян: я помогу противостоять Цзинь Гуанъяо, и лично со своей стороны предоставлю тебе защиту от наказания, каким бы то ни оказалось в итоге. Это, разумеется, не решит все твои проблемы, но определённо поможет тебе в значительной степени отстоять своё право на жизнь. Цена: тебе нужно немедленно убраться отсюда и оставить Синчэня в покое. Только и всего! - Ах, как щедро с твоей стороны, - язвительно произнёс Сюэ Ян. - На что ещё ты готов, чтобы отделаться от соперника? Сун Лань выпрямился, явив собой образец целеустремлённого заклинателя с разящим взором. - Не в пример тебе я никогда не использовал Синчэня, - сухо сказал он. - И я уже говорил ему, что если он захочет, я буду с ним. Но поскольку он отверг меня, маловероятно, что такое произойдёт. Поэтому, как видишь, это не тот случай, когда я хочу то, что есть у тебя, Сюэ Ян. Надеюсь, Синчэнь отвергнет и тебя. Но даже если нет, он навсегда останется моим другом. Да, я сделаю всё, чтобы Синчэнь был от тебя подальше, потому что ты его не стоишь. И если для того, чтобы ты больше к нему не приближался, нужно помочь тебе, то это означает, что моя помощь будет не напрасной. Сюэ Ян перевёл взгляд с него на Сяо Синчэня и увидел, что тот стоит к ним вполоборота с отрешённым выражением на лице, словно и не слышит их, словно он и не здесь вовсе. Однако буквально в следующий момент Сяо Синчэнь повернулся к нему, а выражение на его лице стало выжидательным. Теперь он будто гадал, согласится ли Сюэ Ян принять предложение Сун Цзычэня. Сюэ Ян представил, о чём, должно быть, думает Сяо Синчэнь: разбойник из Куйчжоу, готовый на всё ради своей выгоды, способный растоптать кого угодно, пренебречь благополучием собственного возлюбленного. Неудивительно, что Сяо Синчэнь не доверял ему. Да и как он мог доверять, если рядом с ним находился образец чести и достоинства – Сун Цзычэнь; этот холодный снег и замёрзший иней? Друг, который, по мнению Сяо Синчэня, ничего от него не скрывал. - Ты тоже хочешь этого, Сяо Синчэнь? - серьёзно спросил Сюэ Ян. - Если подтвердишь это сейчас... я больше не стану тебя беспокоить. Без всяких условий и соглашений. Сяо Синчэнь тяжело сглотнул, но промолчал. - Значит, уже без условий и соглашений? - уточнил Сун Лань, снова переводя внимание на себя. - Ты говоришь так сегодня, но где гарантия? - Что ж, могу пообещать, - Сюэ Ян пожал плечами. - Считай, что у тебя есть моё слово, даочжан Сун. В ближайшее время я многое потеряю, но это у меня останется. Он вновь посмотрел на Сяо Синчэня. Тот в смятении силился что-то сказать, но у него не получалось. Сюэ Ян вдруг осознал, что это, возможно, их последний разговор перед новой разлукой. - И почему я решил, что между нами только любовь? - безрадостно усмехнулся он. - Нет. Между нами – ещё и война. Представители двух разных Путей столкнулись, и все наши действия – это действия противников. Ты борешься за своё. Я – за своё. Но... я хочу продолжения, Сяо Синчэнь. И оно будет, я это знаю. Однако сначала мне действительно надо покончить с Мэн Яо. Надеюсь, времени, которое я потрачу на это дело, тебе хватит, чтобы всё для себя решить. Иначе покой никому из присутствующих здесь не светит. В конце концов, приходить к тебе чуть ли не каждый день и требовать решения, пожалуй, было неправильно... Тебе нужно больше времени для принятия решения и больше свободного пространства. Теперь я это понимаю. Прости, что так напирал. Не прощаюсь. Сказав это, Сюэ Ян развернулся и покинул дом. “Достопочтенный даочжан Сяо Синчэнь... мы встретимся снова”, - уверенно подумал он, прежде чем подставить своё лицо холодному ветру.⊰✧⊱
У Сун Ланя было всего лишь мгновение для того, чтобы насладиться таким поворотом событий, потому что в следующий миг Сяо Синчэнь рванул к выходу из дома и Сун Лань едва успел удержать его. - Пусть он уходит, Синчэнь, - стал поспешно убеждать Сун Лань. - Наконец-то ты освободишься от него. Сяо Синчэнь печально улыбнулся ему. Он знал, что отпустить Сюэ Яна будет трудно. Но только теперь понял, насколько. Если раньше перед его внутренним взором Сюэ Ян представал лишь в чёрном цвете, то теперь Сяо Синчэнь начинал различать в нём оттенки серого. И даже довольно приятные яркие тона. - Я не хочу быть свободным от него, - бесхитростно сказал он в ответ. - Потому что он отказался от моего предложения? - пытливо спросил Сун Лань. - Да, он отказался. Сюэ Ян знал, что это заставит тебя качнуться в его сторону и что в конечном итоге он получит всё! - Цзычэнь, - вздохнув, Сяо Синчэнь покачал головой, - Сюэ Ян уже далеко не тот бесчеловечный демон, каким являлся. Одно то, что он борется за что-то вместе с господином Вэем и Ханьгуан-цзюнем, с каким упорством об этом говорит... Разве это похоже на прошлого Сюэ Яна? Ты, конечно, можешь возразить, что он обо всём этом солгал, но ведь это легко проверить, стоит только встретиться с теми двумя. А то, что Сюэ Ян решился принять наказание за свои злодеяния? Да, пусть на своих условиях, но всё-таки. Важно же само намерение. Кроме того, у него много и других положительных черт, Цзычэнь, о которых ты и не подозреваешь. - Я вижу в нём только порочное и лживое, - упрямо произнёс Сун Лань. - И ещё... - Да, в нём есть и это, - согласился Сяо Синчэнь. - Но это не весь Сюэ Ян. Уже нет. - Он эгоистичный и властолюбивый, - не унимался Сун Лань. - Синчэнь, со временем жизнь с ним тебя уничтожит. - Ты его совсем не знаешь, - спокойно указал тот. Сун Лань помрачнел. - Я видел, как Сюэ Ян с тобой обращается. Как со своей собственностью, которую он стережёт. Он ревнив и требователен. В его голосе Сяо Синчэнь слышал предельную настойчивость и что-то ещё. Что-то очень глубокое, взывающее к нему. - Но ведь я и сам такой, - глухо признался Сяо Синчэнь. - Не говори глупостей, - нахмурившись, усомнился Сун Лань. - Синчэнь, ты такой же, как и я: ты ценишь честность и справедливость, свободу и равенство. - Ценю, но уже не так сильно, как ты, - поправил Сяо Синчэнь. - Как и Сюэ Ян... я тоже уже не тот, кем являлся раньше. И Цзычэнь... хочу сказать тебе то, что я не должен говорить, однако не могу придумать ничего иного для того, чтобы ты понял. Вздохнув, он привычными движениями рук поправил на своём лице повязку и заговорил вновь: - Да, Сюэ Ян ревнив. И – да, он ревнует к тебе. Но если бы Сюэ Ян хотел разрушить нашу дружбу, то он мог бы легко это сделать. И для этого ему нужно было всего лишь сказать правду. А именно – то, что ты... опаивал меня снадобьями, подавляющими воспоминания. Сун Лань поражённо приоткрыл рот. - Что? Синчэнь, ты... знаешь? Сяо Синчэнь чуть опустил голову, однако нашёл в себе силы кивнуть. - Знаю, что это происходило довольно... часто, - понуро проговорил он, чувствуя необходимость объясниться до конца. - Я искренне хотел поговорить с тобой об этом, признаться, что понимаю, зачем ты это делаешь, но ты так заботился обо мне, что со временем я стал находить в этом отдушину. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что хотел даже найти в тебе более приятную версию Сюэ Яна, чего, разумеется, так и не произошло. Пусть ты, как и он, решил прибегнуть к обману... Но, поверь, я не винил тебя, Цзычэнь. Ты обманывал меня, а я скрывал, что знаю о твоём обмане. Вот только ты делал это во благо, в отличие от меня. Я ведь просто пользовался твоей добротой, был рад, что хоть ты у меня остался. Сюэ Яна я прогнал, А-Цин ушла сама... Я боялся, что и ты однажды покинешь меня. И после этого я, по-твоему, не порочный и не лживый? Что до Сюэ Яна... Теперь ты понимаешь? Если бы он хотел, то мог бы рассказать мне о твоём обмане сейчас, и после этого, по его мнению, я должен был бы ужаснуться тому, что ты поступил так со мной. Вот скажи: разве прежний я не был бы оскорблён чем-то подобным? - Был бы, - приглушённо проронил Сун Лань. - А Сюэ Ян, как видишь, не выдал тебя, - сказал Сяо Синчэнь. - И это более чем что-либо другое доказывает правдивость его слов. - Как же ты узнал, что я рассказал ему об этом? - ещё тише спросил Сун Лань. - Его поведение, - лаконично ответил Сяо Синчэнь. Но затем всё же пояснил: - То, как он в какой-то из дней принялся ходить по дому и перебирать все мешочки с травами, считая, что я не пойму, чем он занят. То, как потом он не сдержался и стал ругаться со мной из-за тебя. Но я не думал, что ты рассказал ему, не думал, что вы вообще разговаривали. Я думал, что Сюэ Ян просто догадался сам, когда осознал, для каких снадобий служат некоторые травы. Сун Лань молчал. Сяо Синчэню же невольно вспомнилось то время, когда его разум заволакивал туман забвения. Мгла была его спасением, мгла дарила покой, и он укрывался мглой, как покрывалом, укутывался так, чтобы ни один луч прошлого не нарушал его сна. Но порой Сяо Синчэнь забывался, успокоенный кажущейся непроницаемостью облачного покрывала, и разжимал пальцы, удерживающие пушистую темноту. И тогда случалось страшное: к нему возвращалась память. Терзаемый тревогой, он тянулся к эликсиру забвения, добавленный Цзычэнем в чай, и, отпив его, вновь ускользал в туман, по ту сторону реальности. Оттуда, с чёрной беззвёздной высоты, Сяо Синчэнь наблюдал за телом, поверженным и измученным душевной болью, сиротливо свернувшимся на постели. Иногда он даже испытывал сочувствие к этой бывшей своей обители, тому сосуду, что некогда вмещал того, кто теперь жил в облаках. Но куда безопаснее быть сторонним наблюдателем, и Сяо Синчэнь снова и снова пил те снадобья, которые Цзычэнь называл чаем и которые избавляли от душевной боли, высвобождали дух для полёта. Однако настал день, когда проблески сознания возвращались чаще, чем Сяо Синчэню того хотелось, а чудесный эликсир уже не давал полного забвения. Мгла, дарившая ему покой, исчезла, и, как ни кричи, как ни гневайся и как ни печалься о потере, ничего не добьёшься. Сяо Синчэнь с трудом выносил эти путы, не дававшие душе упорхнуть. В душу опять пробралась тоска и поселилась там, наверное, уже навечно. Сяо Синчэнь постоянно лежал, свернувшись клубком, на постели и бездумно прислушивался ко всему вокруг. Душный запах дыма от костра. Морозный воздух. Цзычэнь готовил еду. Запахи пищи. Вскоре Цзычэнь дал ему поесть, и он уснул. Спал Сяо Синчэнь целыми днями, ел и пил всё, что Цзычэнь ему приносил, не задавая вопросов, ожидая лишь благословенного забытья. И во сне ему было почти так же хорошо, как тогда, когда он витал в облаках. Но и время бесконечного сна тоже прошло. Однажды Сяо Синчэнь проснулся, и слух его уловил шаги Цзычэня, явно склонившегося над столом в главной комнате дома и готовящего еду. Слух Сяо Синчэня уловил и звуки за окном: весенние трели птиц, шум слабого ветра, хруст падающих с крыши сосулек. Впервые за долгое время он расслышал всё в здравом уме и ясной памяти. Впрочем, очень скоро выяснилось, что он всё же пока не может мыслить ясно и многое не помнит. Всё тонуло в одурманивающей дымке. И Сяо Синчэнь погрузился в туманный сон, чувствуя облегчение от того, что ничто не принуждает его прямо сейчас искать отгадки. В следующий раз, когда он проснулся, Цзычэнь принёс ему чай, и, внезапно прозрев, Сяо Синчэнь едва не выкрикнул имена разбойников, до которых из-за снадобий Цзычэня не успел добраться. Да, имена стали возвращаться. Имена, но не полноценные воспоминания. Он был одержим каким-то гадким чувством, но каким именно? Злостью? Или, может... местью? Тревога закралась в сознание Сяо Синчэня, но он решил по-прежнему не задавать вопросов Цзычэню. В молчании принял от него чай, в молчании выпил его. Так прошло ещё много дней, и постепенно душа Сяо Синчэня окрепла, а в голове всё чаще наступали прояснения. Он уже более отчётливо слышал, как Цзычэнь готовит еду, мысленно отмечал, что тот куда-то уходит и долго пропадает там. Сяо Синчэнь слышал, как Цзычэнь режет овощи и крошит какие-то травы, добавляя их в кипящее на очаге варево. Иногда Цзычэнь расставлял готовые снадобья по всем полкам в главной комнате дома. Вечерами толок что-то в ступе, настаивал травы, заворачивал в лоскуты порошки. Всё это пробуждало в Сяо Синчэне любопытство, а за любопытством возвращалась и память. Кое-что оставалось в тумане, но всё-таки ему удалось вспомнить о существовании того вида преступников, которые своими действиями превращают юных мальчишек в отъявленных мерзавцев. А те, в свою очередь, заражают своей яростью других, пока все они не становятся неотъемлемой частью этого жестокого мира. Думать об этом было невыносимо. Поэтому, в очередной раз молча приняв от Цзычэня пищу, Сяо Синчэнь поел и позже уснул, провалившись в беспамятство. По мере того, как эффект от снадобий, которыми его поил Цзычэнь, слабел, дни стали казаться Сяо Синчэню всё длиннее, и их хотелось чем-то заполнять. Если он и испытывал тревогу, то не отдавал себе в этом отчёт. В сознании всё ещё сохранялся барьер, защищающий его от мучительного беспокойства, приглушённого сонными травами, но никогда не исчезавшего совсем. Временами кое-какие воспоминания прорывались в его разум. Самые болезненные Сяо Синчэнь сознательно отгонял, решив разобраться с ними позже, когда достаточно закалится духовно, но были и другие: то, что он чувствовал, когда шёл призвать к ответу очередного преступника; то, как долго гнался за кем-то; то, как искал и нигде не находил Сюэ Яна. Сяо Синчэнь понимал, что всё ещё не вполне ясно мыслит, но объяснял своё состояние слишком долгим употреблением одурманивающих и сонных снадобий, которыми поил его Цзычэнь. Сяо Синчэнь убеждал себя, что постепенно всё придёт в норму, и он снова станет прежним. И всё же кое-что в нём странно изменилось: он больше не чувствовал в себе интереса к выбранному пути. Теперь Сяо Синчэнь понимал, что неспроста был в апатии. Цзычэнь постоянно добавлял в его пищу и чай не только снадобья, с помощью которых можно было многое забыть и долго спать, но и травы, лишавшие воли. Зелья Сун Цзычэня сдерживали одержимость Сяо Синчэня преступным миром, местью и Сюэ Яном надёжнее, чем самые крепкие стены. Однако впредь Сяо Синчэнь лишь притворялся, что пьёт снадобья, которые Цзычэнь подливал ему то в чай, то в еду, чтобы облегчить боль. Нет, Сяо Синчэнь понял, что хватит с него одурманивающего забытья. Душевная боль являлась справедливой платой за то счастье любви, которое он пережил вместе с Сюэ Яном. И незачем искать утешения в разъедающей мести всему преступному миру. Когда они с Цзычэнем снова стали ходить вместе на ночную охоту, Сяо Синчэнь в какой-то момент заметил, что разговорами тот аккуратно подступается к теме взаимоотношений с Сюэ Яном. В итоге только спустя продолжительное время, когда Цзычэнь, наконец, осмелился завести беседу о нём, Сяо Синчэнь понял, чего друг хочет добиться. Но не разозлился. В конце концов, попытки заставить его разлюбить Сюэ Яна предпринимались Цзычэнем неоднократно и раньше, ещё до манипуляций со снадобьями. Тем не менее, все эти попытки – и прежние, и новые – оказались напрасными. Раны, нанесённые чувству Сяо Синчэня, мгновенно заживали. Не то “оболочка” у его любви была непробиваемой, не то само время – классический противник всякого любовного постоянства – в этом конкретном случае проявляло невиданную благосклонность. И какие бы смертельные для любви Сяо Синчэня яды Цзычэнь ни использовал, они неизменно превращались в целебные отвары и настои, смешиваясь с которыми чувства Сяо Синчэня к Сюэ Яну становились лишь сильнее и крепче. А в один из долгих зимних вечеров так и вовсе наступил момент, когда Цзычэнь прекратил отрицать истинность любви Сяо Синчэня. Вынырнув из воспоминаний, Сяо Синчэнь немного помедлил и закончил: - Цзычэнь, я лишь надеюсь, что ты не станешь... думать обо мне плохо, если я всё-таки решу всегда быть с ним, всегда быть на его стороне. Я пока не принял этого решения, но я хочу попробовать, узнать, каково это – быть с Сюэ Яном, а не с безымянным возлюбленным, кем он являлся для меня в городе И. В сердце Сяо Синчэня больше не было страха. И стоило освободиться от этого страха, как сердцем Сяо Синчэнь увидел, чего хочет для себя и Сюэ Яна дальше. Сердце указало путь. - Я никогда не смогу думать о тебе плохо, - между тем, устало проговорил Сун Лань, отворачиваясь. - Спасибо, - искренне поблагодарил Сяо Синчэнь. - Потому что я хочу оставаться твоим другом. Но, Цзычэнь... сейчас я должен уйти. - К нему, - с горечью в голосе произнёс Сун Лань. Сяо Синчэнь беспокойно сцепил пальцы своих рук вместе. - Да. Я его люблю, - просто сказал он. - Я пытался не любить его, но не смог. Сун Лань тяжело вздохнул. - Ступай за ним, - со смирением поторопил он. - Не беспокойся обо мне. - Да, - Сяо Синчэнь коснулся напоследок его плеча и ушёл. После его ухода Сун Лань принялся бесцельно бродить по дому. Он должен был бы чувствовать себя опустошённым, однако испытывал облегчение. Отказ Сюэ Яна от его помощи поколебал уверенность Сун Ланя в том, что этот проклятый разбойник не подходит Сяо Синчэню. А признание самого Синчэня не оставило от этой уверенности ровным счётом ничего. Синчэнь был прав – он стал кем-то новым, и этого нового Сяо Синчэня... Сун Лань не достаточно хорошо знал. А возможно, и знал... но это было вовсе не то, чего он хотел. Нет, он хотел совершенно иного. Кого-то совсем другого.⊰✧⊱
Сюэ Ян размышлял, как лучше подняться по скользкому от недавнего дождя склону горы, когда до его слуха донеслись звуки – еле слышные и непонятные, но вполне реальные. Настороженно развернувшись, Сюэ Ян осмотрелся. Затем, наклонившись, он зачерпнул полную пригоршню камней и бросил их вниз по склону. Слева от него сразу же раздался шёпот и топот ног. Сюэ Ян ждал, а потом стал осторожно подниматься вверх. И тут на него набросились трое заклинателей, размахивающих смертоносными клинками и явно жаждущих крови. Они внезапно появились из леса, который Сюэ Ян только-только покинул. Атаковали его все трое одновременно – старый заклинатель и двое молодых. Сначала Сюэ Ян подумал было, что от надвигающегося утреннего тумана у него стало двоиться в глазах, потому что молодые заклинатели были похожи как две капли воды. Один появился справа, другой – слева. Они непрерывно менялись местами, в то время как третий нападавший метался между ними и клинок его меча с лязгом встречался с клинком Сюэ Яна. Вскоре и молодые противники начали наносить удары мечами. Сюэ Ян повернулся, парируя удары, защищаясь, применяя всё своё мастерство мечника. Движения молодых заклинателей-близнецов были быстрыми и ловкими, хотя они оказались не настолько искусными мечниками, как их пожилой друг. Спустя какое-то время Сюэ Ян понял, что на его долю выпало настоящее испытание. Сражаться с тремя нападающими на скользком, покрытом камнями склоне, да ещё в густом тумане и при ограниченном – из-за вчерашней работы с даром – запасе духовных сил оказалось крайне опасно. Пожилой седовласый заклинатель был коренаст и преисполнен ярости, как дикий зверь. Несмотря на отсутствие грации и ловкости, он являлся очень сильным противником. Старик мощно орудовал явно закалённым во многих боях мечом. Противники Сюэ Яна действовали инстинктивно и беспощадно. Сюэ Яну с огромным трудом удавалось отражать удары всех троих одновременно. Эхо разносило звон и лязг стали. Один из близнецов вскочил на валун, а второй обошёл Сюэ Яна с другой стороны. Сюэ Ян отбил шквал свирепых ударов старика и сделал выпад. Его меч рассёк плотную ткань ханьфу, вонзился в плоть. Старик отшатнулся и побледнел. Теперь Сюэ Яна с новой силой атаковали близнецы. Он осторожно отступал назад, а Цзянцзай рассекал воздух, минуя цель. Близнецы, точно злые духи, стремительно кружили вокруг, в то время как их старший друг прижал к своему боку пальцы, сквозь которые струилась кровь. Один из близнецов сделал выпад, и Сюэ Ян подставил меч, чтобы отразить удар. В этот самый момент клинок противника пронзил его руку. Сюэ Ян ощутил удар, но не боль, а опустив взгляд, с удивлением заметил, что лезвие меча рассекло ткань на его левом рукаве и вонзилось в предплечье. Прореха в ткани стала быстро заполняться кровью. Сюэ Ян чувствовал себя оглушённым, а горы вокруг него принялись кружиться в каком-то диком танце. Он отступил назад, прижимая руку к плечу и стараясь остановить поток крови. Однако его ноги вдруг подкосились, и он рухнул на колени. Заклинатели подошли ближе в тот момент, когда сознание Сюэ Яна начало медленно уплывать во мрак.⊰✧⊱
Откуда-то издалека доносился гул голосов, но Сюэ Ян не прислушивался. Он стоял на покрытом соломой каменном полу, а на его руках висели тяжёлые кандалы. С самого утра стражники не позволяли ему сесть или даже пошевелиться. Туго натянутая короткая цепь была прикреплена одним концом к кандалам, а другим – к крюку, вбитому в стену, поэтому любая попытка Сюэ Яна опуститься на пол или поменять положение тела заканчивалась тем, что кандалы больно впивались ему в руки. Некоторое время назад он упал, и надсмотрщик, пришедший поднять его, грубо предупредил, чтобы впредь он был осмотрительнее. Уставший и ослабевший, Сюэ Ян из последних сил старался не двигаться. Между тем, в крошечной темнице сгущались сумерки. Сюэ Ян дрожал – расстеленная на каменном полу солома не спасала от холода. Где-то у него за спиной висела свеча, и он видел на стене перед собой собственную тень – измождённую и прямую. Сквозь спутанные волосы Сюэ Ян видел и другие тени – прутья железной решётки и фигуры стражей в коридоре. У него закружилась голова. Сюэ Ян покачнулся, но, когда его колени подогнулись, заставил себя выпрямиться. Свободные от причёски, его волосы плотной завесой спадали на плечи и застилали лицо. Сюэ Ян знал, что его держат в подземелье какой-то башни, где, скорее всего, располагались все приспешники Мэн Яо в свободное от других дел время. Несколько дней назад его захватили в плен те трое заклинателей. Сопровождаемый ими же, Сюэ Ян преодолел длительное путешествие из Юньмэна. Его везли под проливным дождём в повозке, продуваемой насквозь ледяным ветром, пока повозка не достигла этой башни. Сюэ Ян никак не мог забыть взгляда Мэн Яо, который встретил его у входа в башню, а потом провожал его, уводимого стражами. Сдвинув брови, Мэн Яо просил стражей не затягивать кандалы слишком туго и заботиться о пленнике. А потом отвернулся и ушёл. На какой-то миг Сюэ Яну даже показалось, что Мэн Яо беспокоится за него. Но уже через несколько мгновений Сюэ Ян собрался с силами; на помощь ему пришла ненависть. А сейчас, здесь в темнице, душа Сюэ Яна разрывалась от тревоги за Сяо Синчэня. Тревога и тоска тянули и давили сильнее, чем проклятые кандалы. Сюэ Ян вздохнул, стараясь не думать о событиях прошедшего дня. После ночи, проведённой Сюэ Яном в этой темнице, Мэн Яо пришёл к нему. Он задавал вопросы, а Сюэ Ян отказывался отвечать. Именно Мэн Яо приказал приковать его цепями, чтобы Сюэ Ян стоял до тех пор, пока не надумает заговорить. Силы постепенно оставляли Сюэ Яна, но у него в запасе ещё были упрямство и верность самому себе. Он не откроет Мэн Яо своих тайн, ведь этим поставит под удар А-Цин. И тогда Мэн Яо пошлёт своих прихвостней за Целительницей Су Линь Яо. Сюэ Ян прекрасно понимал, чем рискует и сам, несмотря на то, что от усталости и боли мысли путались у него в голове. Осторожно потянувшись, чтобы расправить затёкшие плечи, он мгновенно выдохнул сквозь зубы – ноющая боль разлилась по всему телу, охватив чрезмерно напряжённые мышцы, замёрзшие руки и опухшие ноги. Но Сюэ Ян со злостью преодолел боль. Через некоторое время до его слуха донеслись звуки шагов, скрип двери и приглушённые голоса. Он увидел, как на стене задвигались тени, потом снова скрипнула дверь и зашуршала солома под чьими-то ногами. - Чэнмэй, - вежливый голос Цзинь Гуанъяо прозвучал спокойно. Даже воздух вокруг этого человека словно пропитался притворством и скрытой надменностью. Сюэ Ян поморщился. Сначала в поле его зрения появились сапоги, а потом он увидел одеяния с вышитым белым пионом, красную метку на лбу Мэн Яо и дурацкую газовую шапочку на его голове. Сюэ Ян взглянул в глаза своего бывшего преступного друга, но промолчал. - Чэнмэй, - повторил Цзинь Гуанъяо с тенью улыбки, притаившейся в уголках его губ. - Я уверен, ты очень устал и хочешь пить. Скажи то, что я хочу знать, и тебе позволят отдохнуть, а ещё принесут горячий ужин. Одна только мысль об отдыхе и еде заставила Сюэ Яна задрожать. Но он продолжал смотреть в стену, желая, чтобы та отдала всю свою силу его ногам, удержав от падения. - Чэнмэй, ты так расстраиваешь меня... - голос Цзинь Гуанъяо звучал пронзительно и неприятно, словно меч разрезал туго натянутый кусок материи. - Ты явно совершаешь ошибку, мой дорогой друг. Однако только Сюэ Ян знал цену этой ошибки. Мэн Яо дотронулся до его руки в перчатке, и Сюэ Ян дёрнулся от неожиданности. А когда пальцы Мэн Яо сомкнулись на его запястье, содрогнулся от боли. - Прошло четыре дня с тех пор, как мои люди привезли тебя сюда, в моё тайное укрытие, - пробормотал Цзинь Гуанъяо. - Всё это время ты молчишь и чуть меньше времени стоишь. Сколько ещё ты продержишься? Сюэ Ян рассеянно посмотрел на вышитый пион у Мэн Яо на облачении. Ему действительно хотелось пить, губы ужасно пересохли. - Учти, меня тебе не переиграть, - сурово сказал Цзинь Гуанъяо. - Ты заговоришь или умрёшь вот так, стоя. При этих его словах Сюэ Ян нахмурился. Неужели Мэн Яо приведёт свою угрозу в исполнение? Неужели вот так запросто лишит жизни ясновидца – наверняка единственного в своём роде? Ведь, судя по вопросам, которыми Мэн Яо терзал его в прошлый свой приход, он знал о даре. Сюэ Ян отчаянно силился вдохнуть, превозмогая боль в запястьях. - Я не хочу смотреть на твои страдания, - вновь заговорил с ним Цзинь Гуанъяо, убрав от него свои руки. - Мы ведь были друзьями. Своеобразными, конечно, но всё-таки. Сюэ Ян презрительно фыркнул. - К сожалению, ты предал меня, - продолжил Цзинь Гуанъяо. - Однако мы можем начать всё заново. Мы можем доверять друг другу все секреты и вместе направить твои способности в правильное русло. Слышишь, Чэнмэй? Ты всё ещё можешь возвыситься вместе со мной. Сюэ Ян скривился от отвращения и отшатнулся. Цепи загремели, больно потянув его за руки. Мэн Яо же не сделал ни шага назад. - Или ты скажешь мне то, что я хочу знать, или я прикажу пытать тебя, - с наигранно скорбным вздохом пригрозил он. - А если и тогда не станешь сотрудничать, то я прикажу найти твоего прекрасного даочжана Сяо Синчэня, и пытать будут уже его. Сердце Сюэ Яна учащённо забилось, а колени едва не подогнулись. Но он не сказал ни слова и отвернулся. Его успокаивало то, что, по крайней мере, сейчас Сяо Синчэнь на свободе. Сюэ Ян все эти дни опасался, что даочжана тоже схватили. Мэн Яо явно знал об их отношениях. - Вот, значит, как? - прохладно уточнил Цзинь Гуанъяо. - А ведь я хотел пощадить тебя. И он ушёл. Лязгнув, открылась, а потом снова захлопнулась дверь темницы, и Сюэ Ян услышал его удаляющиеся шаги. Опустив голову, Сюэ Ян рвано вздохнул.⊰✧⊱
Вэй Усянь стоял в коридоре подземелья и вглядывался в темноту сквозь зарешёченное оконце. Он хмурился, наблюдая за Сюэ Яном через решётку. Тот стоял к нему спиной, но Вэй Усянь отчётливо видел кандалы, не дающие Сюэ Яну сесть. Неожиданно Сюэ Ян слегка покачнулся, но потом выпрямился, переступив с ноги на ногу. Было понятно, что он очень ослабел, но Вэй Усянь всё равно чувствовал в нём стальную волю. Снова покачнувшись, Сюэ Ян попытался принять более удобное для себя положение. Затем повернул голову и увидел его. - Я думал, ты сломаешься, - усмехнулся Вэй Усянь. - Поразительно, как ты смог продержаться так долго. - Присущее разбойникам упрямство, - буркнул Сюэ Ян, облизнув сухие губы. Вэй Усянь заметил несколько синяков на его коже и запёкшуюся кровь. - Ты сильно ранен? - спросил он. - Я в порядке, - раздражённо прошипел Сюэ Ян. - У нас с тобой определённо разные представления об этом, - хмыкнул Вэй Усянь. После чего, не говоря больше ни слова, он отпер дверь, пробрался в темницу и снял с крюка цепь. Потом, взяв Сюэ Яна одной рукой за плечо, с лёгкостью подхватил его. - Как ты узнал, что я тут? - вяло поинтересовался Сюэ Ян и закашлялся. - Тц! - шикнул на него Вэй Усянь. - Потом поболтаем. Отойдя в другой конец темницы, он опустился на колени и осторожно устроил Сюэ Яна на соломе. Тот казался безвольным, точно управляемый мертвец. Вытащив из пространства цянькунь тёплую накидку, Вэй Усянь укрыл Сюэ Яна и только после этого заметил, как опухли его покрытые кровоподтёками руки и ноги. - Так... - Вэй Усянь цокнул языком. - Тебе нужно немного полежать и отдохнуть, иначе станет хуже. - Просто выведи меня уже отсюда! - рыкнул Сюэ Ян. - Нет, - Вэй Усянь покачал головой. - Ты слишком уж плохо выглядишь, передохни. К тому же, у нас ещё есть немного времени. Лань Чжань и Цзэу-цзюнь сейчас отвлекают нашего гнилого Ляньфан-цзуня в Башне Золотого Карпа. Конечно, скоро тот наверняка ускользнёт от них – он сегодня с самого утра сюда собирается, а мы мешаем – но, думаю, вернуть себе хоть какую-то подвижность ты успеешь. Сюэ Ян не был в этом уверен. У него болело всё тело, и кружилась голова. - Постой-ка... Цзэу-цзюнь? Вы всё ему рассказали? - сообразил он мгновением спустя. - Ну... так получилось, - расплывчато объяснил Вэй Усянь. - Ох, теперь мне просчитывать, к чему это приведёт... - пожаловался Сюэ Ян, но постарался собраться с мыслями. - Скажи уже, как ты понял, где я? И почему вообще решил меня найти? Вэй Усянь важно приосанился. - Неужели ты думал, что я отпустил тебя искать Сяо Синчэня просто так, безо всего? - насмешливо поинтересовался он. - Нет, дружочек. Я подкинул тебе талисман слежения моего собственного изобретения. Всё это время я отслеживал все твои перемещения. Согласись, разумная предосторожность. Ты стал слишком значимой фигурой для этого мира, чтобы терять тебя из виду, Сюэ Ян. Сюэ Ян слабо выругался и, дрожа от холода, потянулся – его спина и ноги затекли от многих дней и ночей неподвижного стояния. - Да и то, что тебя взяли в плен и что за этим стоит именно Цзинь Гуанъяо, тоже не составило особого труда выяснить, - добавил Вэй Усянь. Вскоре, подгоняемый ругательствами Сюэ Яна, он всё-таки пришёл к выводу, что можно рискнуть. И они, наконец, покинули темницу, двинувшись по коридору подземелья. Вэй Усянь придерживал Сюэ Яна за плечи, а тот осматривался, отвлекаясь так от боли. Кроме того... Сюэ Ян попал сюда после утомительной поездки на повозке, поэтому, когда стражи вели его по коридорам, не обращал внимания на что-либо вокруг. Как оказалось, зря – он был здесь далеко не единственным пленником. Тут, словно прочтя его мысли, один из заключённых вышел из угла своей темницы и схватился за решётку. - Его казнят, да? Этого пса с демоническим даром, казнят, да?! - в явном безумии вскричал он. - Вам лучше изрубить его на мелкие куски! Он демон! Настоящий демон! И рассмеялся. Сюэ Ян тоже глухо, прерываясь на кашель, рассмеялся. А потом до его измученного рассудка дошло. - Откуда... откуда он знает? - хрипло спросил он у Вэй Усяня. - О даре? - Видишь ли... все теперь знают, - помрачнев, ответил тот. - И мы с Лань Чжанем до сих пор не можем понять, как, откуда и от кого распространились эти слухи. Но кое-что мы всё же сумели разузнать. Хотя давай-ка об этом потом поговорим. - И что же, меня теперь действительно считают настоящим демоном? - задал ещё вопрос Сюэ Ян. - Из-за дара? - О, ты не поверишь, какие о тебе сочиняют байки! - вдруг развеселился Вэй Усянь. - Слухи о тебе гремят по всем землям! Это даже как-то нечестно – твоя слава скоро превзойдёт мою. Одни готовы поклоняться тебе, как божеству, другие – проклинают, боятся, считают демоном. Сам-то ты кем себя видишь? Божеством или демоном? - Только подумываю о том, кем из них стать, - дерзко ответил Сюэ Ян. - Да не тяни ты меня так! Не обратив на эти слова внимания, Вэй Усянь лишь ещё крепче ухватил его за плечи и увлёк мимо пустующего охранного поста. Сюэ Ян протянул руки, всё ещё закованные в кандалы, соединённые между собой длинной цепью. - А это? - требовательно спросил он. - Не сейчас, - коротко отозвался Вэй Усянь. Сюэ Ян негодующе сверкнул глазами. Вэй Усянь же, таща его за собой, торопливо завернул за угол и устремился в сторону лестницы. - Ты подкупил караульного? - не мог перестать сыпать вопросами Сюэ Ян. - Ага, подкупил, - бросил Вэй Усянь, направляясь уже к другой полутёмной лестнице, ступени которой по спирали поднимались вокруг каменного столба. - Жаль, что не всех. Поэтому, как покинем башню, надо убираться отсюда резво. Выйдя вслед за Старейшиной Илина на тёмный двор, Сюэ Ян почувствовал порывы ветра и холодные дождевые капли на лице. Ощущение оказалось на удивление приятным. Он поднял голову. Хорошо было вновь очутиться на свежем воздухе. Если бы его ещё не шатало так сильно... - Сюэ Ян? Сюэ Ян! - Вэй Усянь встряхнул его, заметив, как из небольшого строения рядом с башней выбежали десятки людей Цзинь Гуанъяо. - Только не вздумай терять сознание! Сюэ Ян! Но было уже поздно – ноги Сюэ Яна подкосились, и он стал падать на землю, а все его раны на теле начали кровоточить. Из всех цицяо на лице тоже полилась кровь. Ему, в самом деле, следовало ещё хоть немного восстановить силы, прежде чем рваться на волю. Вэй Усянь подхватил его. В глазах Сюэ Яна потемнело, и теперь голос Старейшины Илина долетал до него как будто издалека. Перед тем, как над Сюэ Яном сомкнулась тьма, он успел прошептать местонахождение Дурацкого Дома Даочжанов, надеясь, что Вэй Усянь поймёт, к кому Сюэ Ян хочет попасть как можно скорее. А потом осталась одна лишь тьма. Тем временем, Вэй Усянь достал из-за пояса свою сумрачно-чёрную флейту, украшенную кроваво-красной кисточкой.⊰✧⊱
Сладость полного забытья длилась, похоже, долго, но в какой-то момент всё же сменилась осознанием собственного бессилия – теперь Сюэ Ян пребывал в кошмаре: то появлялись, то исчезали странные зловещие фигуры, а голова и горло болели так, словно в них вонзались кинжалы. Он видел чьи-то лица. Отчётливо – лицо Сун Цзычэня, стоящего на холме и проклинающего его за то, что он не уберёг Сяо Синчэня. Сун Цзычэнь так и кричал: “Ты не защитил его!”. Затем он исчез, и столь же ясно Сюэ Ян увидел Сяо Синчэня. Ему хотелось обнять даочжана и сказать, что всё будет в порядке. Однако тот смотрел на него печальными глазами – глазами! – и, протянув руку, коснулся его лба. А в следующий миг прошептал: “Не мучай себя”. Но если Сюэ Ян действительно не уберёг его, то должен умереть... - Нет, ты не умрёшь, - услышал он встревоженный голос Сяо Синчэня. Сяо Синчэнь. Это он обнимал его, крепко прижав к себе. Это он прикладывал ко лбу и щекам мягкую тряпицу, смоченную холодной водой, и обтирал ему шею и плечи. Сюэ Ян лежал в его объятиях абсолютно обнажённый, но завёрнутый в тонкое покрывало. “Нет, это всего лишь сон...” - пронеслось в замутнённом сознании Сюэ Яна. Однако сон стал очень похож на явь – Сюэ Ян отчётливо ощутил прикосновение ласковых рук Сяо Синчэня и, повернув голову, приоткрыл глаза. Он увидел лицо Сяо Синчэня, заметил его выражение – жёсткое, неумолимое. Сюэ Ян закрыл глаза: ему не хотелось видеть такое недовольство на любимом лице. Спустя какое-то время Сяо Синчэнь заставил его выпить что-то отвратительное на вкус, после чего кинжалы снова вонзились в тело Сюэ Яна. Он громко вскричал от боли. - Даочжан Сяо, даочжан Сун, вы точно не убьёте его этими отварами? - раздался голос Старейшины Илина. - Господин Вэй, вы хотите, чтобы мы его исцелили? - услышал Сюэ Ян вопрос Сун Цзычэня, доносившийся словно из густого тумана. - Да-да, исцелите его, - покаянно вздохнул Вэй Усянь, но потом снова завёлся. - Исцелите, чтобы я мог придушить его. Что за паршивец! Он и словом не обмолвился, что Цзинь Гуанъяо отравил его! - Сюэ Ян мог этого и не знать, - защитил возлюбленного Сяо Синчэнь. - Согласен, судя по его горлу, он ничего не ел и не пил, - неохотно поддержал слова друга Сун Цзычэнь. - Возможно, ядом были смазаны кандалы. Или же... он день за днём вдыхал малое количество яда в виде порошка, но не замечал этого. - Хн, тогда возникает вопрос: зачем Цзинь Гуанъяо понадобилось медленно его травить? - задумчиво проговорил Вэй Усянь. - Не легче ли было перерезать ему горло, если он желал убить Сюэ Яна? - Вероятно, Цзинь Гуанъяо планировал просто сильно ослабить его разум, а потом дать противоядие, - предположил Сун Цзычэнь. - Надеялся, что так Сюэ Ян станет посговорчивее? - хмыкнул Вэй Усянь. - Вот только он не учёл, что разум Сюэ Яна и так был ослаблен... Его голос уплыл. Кинжалы снова принялись терзать тело Сюэ Яна – чуть слабее, и боль не была уже острой, но он всё-таки не удержался и застонал. - Ему стало хуже! - воскликнул Вэй Усянь. - Господин Вэй, доверьтесь нам и не мешайте, - попробовал угомонить его Сун Цзычэнь. - Простите, просто вы даже не представляете, что будет, если он умрёт... - страдальчески проныл Вэй Усянь. - Он не умрёт, - твёрдо произнёс Сяо Синчэнь. - Смертельной опасности нет, но его ранили в бою, подвергли пыткам и отравили... Господин Вэй, он на грани потери рассудка. Доверьте его нашим заботам.⊰✧⊱
Сун Лань приподнял веки Сюэ Яна, заглянул в его расширенные зрачки. Пульс у Сюэ Яна был слабым, неровным, а кожа посинела и похолодела. - Синчэнь, его состояние ухудшается, - мрачно выдал Сун Лань. - Судя по всему, мы приготовили не то противоядие. Сяо Синчэнь тоже склонился над Сюэ Яном, проверил его пульс, послушал его сердце. Состояние Сюэ Яна было настолько тяжёлым, что на какое-то мгновение Сяо Синчэнь испугался – не опоздали ли они? Яд успел нанести чувствительный вред, и сейчас речь шла только об одном – можно ли возместить урон. Спустя некоторое время, действуя без промедления, они, наконец, выяснили, чем был отравлен Сюэ Ян. Настой наперстянки с добавлением очень редких трав. В малых дозах этот настой укреплял сердце, но в больших был смертельным ядом. Теперь можно было составлять правильное противоядие. Порывшись в своих сушёных травах, Сяо Синчэнь отобрал нужные, засыпал в чашу и залил горячей водой. - Скоро смесь настоится, - пробормотал он, неподвижно замерев над чашей. Сун Лань взглянул на него и тихо вздохнул. Выждав необходимое время, Сяо Синчэнь влил одну пиалу настоя в рот Сюэ Яна, а затем принялся массировать ему горло до тех пор, пока тот не сглотнул. За первой пиалой последовала вторая, и так до тех пор, пока чаша не опустела. Сяо Синчэнь сел на постель и положил ладонь на лоб Сюэ Яна. Ближе к утру всё повторилось – настой, вливание по пиале, затруднённые глотки. Закончив в четвёртый раз поить Сюэ Яна, Сяо Синчэнь устроился на постели поудобнее и заснул. Теперь всё было в руках Небес. Когда Вэй Усянь заглянул в комнату – а случилось это на заре, – он увидел свернувшегося на краю постели Сяо Синчэня и, впервые за много дней, спокойно спящего Сюэ Яна. Сейчас тот уже не походил на покойника, скорее на больного, и в душе Вэй Усяня шевельнулась радость. Он осторожно потряс Сяо Синчэня за плечо. - Удалось? - спросил Вэй Усянь. Сяо Синчэнь сонно приподнялся и ответил: - Мы с Цзычэнем определили тот самый яд, которым был отравлен Сюэ Ян, и дали ему правильное противоядие. Цзинь Гуанъяо отравил его очень сильным ядом. - Вот ведь! - хмуро отреагировал Вэй Усянь, едва сдержав готовое сорваться с губ проклятие. Сяо Синчэнь, между тем, ещё раз влил в горло Сюэ Яна противоядие, и тот открыл глаза. Он попытался даже спросить о чём-то, но язык, похоже, ещё не желал слушаться его. Вэй Усянь видел, как шевелятся губы Сюэ Яна, пытаясь произнести имя, – и Вэй Усянь даже знал, чьё это имя. В комнату вошёл Сун Лань. Заметив открытые глаза Сюэ Яна, он повернулся к Синчэню. - Опасность для рассудка миновала? - обратился к нему Сун Лань. - Он поправится, - уверенно сказал Сяо Синчэнь. - Правда, не сразу, не скоро. Надеюсь, ты и дальше поможешь мне следить за его состоянием, Цзычэнь. - Конечно, - заверил его Сун Лань. И спросил, глядя на Сюэ Яна, силящегося что-то произнести: - Почему он не может говорить? - Яд сковал ему горло, - ровно ответил Сяо Синчэнь. - Не знаю, сколько это продлится. Однако и Сун Лань, и Вэй Усянь мгновенно поняли, каких усилий ему стоил этот ровный тон голоса. Руки Сюэ Яна, лежащие на постели вдоль боков его тела, сжались в кулаки.⊰✧⊱
Шли дни. А может быть, месяцы? Может, прошла целая вечность? Или всего несколько недель? Кошмары Сюэ Яна рассеялись. Рядом с ним практически постоянно находился Сяо Синчэнь и снова заставлял пить отвратительные снадобья, от которых Сюэ Ян надолго впадал в забытье. Но Сяо Синчэнь говорил, что так его разум и тело быстрее восстановятся. Он называл это целебными снами. Тем не менее, Сюэ Ян отчаянно сопротивлялся, зная, что его обязательно вырвет. Однако выбора у него не было, да и Сяо Синчэнь всякий раз держал наготове широкую чашу и гладил его рукой по спине, пока не заканчивался приступ рвоты. Потом неизменно обтирал ему лицо, руки и шею холодной мокрой тканью. Боль Сюэ Яна постепенно уходила. Скованность горла медленно и неохотно, но тоже отпускала его. Силы возвращались в руки и ноги. Один лишь разум большую часть времени всё ещё пребывал в тумане. Как бы то ни было, в тот день, когда к нему вернулся дар речи, в комнате вместе с Сяо Синчэнем был Вэй Усянь. - Как... моё... состояние? - с трудом двигая языком, прохрипел Сюэ Ян. Голос его звучал слабо и был совершенно лишён интонаций. Но лицо Сяо Синчэня всё равно просветлело. Ведь он уже начал опасаться, что никогда больше не услышит его. Все эти дни были особенно невыносимы именно из-за отсутствия голоса Сюэ Яна. Сяо Синчэнь и так не имел возможности видеть своего возлюбленного, но ещё и не слышать его голоса... - Твоё состояние, дружочек, было бы куда лучше, если бы ты покорнее пил снадобья, - усмехнулся Вэй Усянь. - Но ты даже в полубессознательном состоянии умудряешься от них отплёвываться. Сцепи-ка свои клычки и терпи. Тебя, знаешь ли, ожидает много дел, а ты тут прохлаждаешься. - Ты!.. - Сюэ Ян хотел было выругаться, но горло опять перехватил спазм. - Поспи, - мягко сказал Сяо Синчэнь и привычно провёл ладонью по его лбу. - Во сне ты восстанавливаешься быстрее. Вняв его совету, но напоследок всё же метнув в Старейшину Илина раздражённый взгляд, Сюэ Ян закрыл глаза и провалился в сон.⊰✧⊱
Следующие несколько дней не принесли никаких перемен. Сюэ Ян по-прежнему спал больше, чем не спал. Чтобы восполнить потерю крови от ран, Сяо Синчэнь, помимо снадобий, часто готовил ему бульон и аккуратно им поил. Сюэ Ян глотал пока ещё медленно, с трудом, но Сяо Синчэню было не занимать терпения, и он всё так же понемногу, но заставлял Сюэ Яна выпить всё. А как-то ночью у Сюэ Яна началась лихорадка – так остатки яда испарялись из его тела. Было тяжело, но травы и порождаемое ими забытье упорно оказывали своё целебное действие. После двух мучительных ночей лихорадка стала стихать, а раны очистились от яда, и края их стали розовыми, покрываясь слоем новой, тонкой кожи. Сяо Синчэнь незамедлительно зашил все раны, приложил к ним новые смеси трав и туго обмотал тканью. Обычных для таких ранений пилюлей и эликсиров давать не стал – тело Сюэ Яна и так испытывало на себе мощный эффект самых разных снадобий. Да и бесполезно это было, как выяснилось...⊰✧⊱
Скрип-скрип, скрип-скрип. Сюэ Ян лежал в полудрёме с закрытыми глазами, а в его сознании возникали разные образы. Тёплая и удобная постель, утихающая боль в голове. Скрип-скрип, скрип-скрип-скрип. Бесчисленное количество дней и ночей в этой кровати. Тёплое покрывало, мягкие подушки. Неясный шёпот, нежные ловкие руки, горячий бульон и прохладная тряпица на пылающем жаром лбу, резкий запах трав и чуть подслащённая вода. Скрип-скрип, скрип-скрип. Пару последних ночей Сюэ Ян боролся с отнимающей силы слабостью и лихорадкой. И только сейчас его сознание окончательно прояснилось, освобождаясь от действия яда. Он знал, что раны на его теле оказались достаточно глубокими и серьёзными. Сяо Синчэнь промыл их, зашил, а потом снова промыл. Сюэ Ян помнил обжигающие горло крепкие отвары, дикие боли в голове и последующее забытье с редкими всплесками пробуждений. Сяо Синчэнь постоянно был рядом. Сюэ Ян выделял его одного в веренице прочих лиц и голосов. Он не раз видел Вэй Усяня и Сун Цзычэня, а несколько дней назад приметил также Ханьгуан-цзюня и даже Призрачного Генерала, который периодически оставался на всю ночь сторожить его. Или – наблюдать за его состоянием, как Сюэ Яну хотелось думать. Скрип-скрип, скрип-скрип. В любом случае, присутствие Сяо Синчэня служило Сюэ Яну гарантией безопасности, олицетворением любви, и он судорожно цеплялся за это и не отрывал от своего даочжана взгляда, когда сил хватало на то, чтобы открыть глаза. Сюэ Ян ослаб настолько, что был не в состоянии даже поблагодарить его. Сюэ Ян повернул голову. Сяо Синчэнь сидел возле окна в ореоле золотистого света солнца и чинил корзину. Зрелище было таким знакомым... Руки Сяо Синчэня быстро мелькали над небольшой корзиной, лежащей у него на коленях. Сюэ Ян вновь услышал тихое поскрипывание. Этот звук издавали прутья лозы, когда Сяо Синчэнь переплетал их друг с другом. Именно этот скрип слышал Сюэ Ян сквозь горячечный туман в своей голове. - Сяо Синчэнь... - слабо позвал он. Даочжан повернул в его сторону голову, улыбнулся, и сердце Сюэ Яна защемило. - Всё-таки от самого страшного яда я никогда не исцелюсь, - пробормотал Сюэ Ян. - Хотя это одновременно и самый сладкий яд, из-за которого моя душа стремится покинуть тело, чтобы слиться с твоей душой, Сяо Синчэнь. - Ох, Сюэ Ян... - Сяо Синчэнь подошёл к нему, склонился и провёл по его лбу ладонью. - Ты говоришь глупости. Видимо, жар вот-вот вернётся. - Вовсе это не глупости, - заспорил Сюэ Ян. - Моя душа просто так безумно жаждет слиться с твоей душой, что ей уже плохо в моём теле. Сяо Синчэнь укоризненно покачал головой, а Сюэ Ян хрипло рассмеялся. - Рад, что ты, наконец, проснулся, - сказал даочжан. - Как себя чувствуешь? Раны не беспокоят? - Я почти не чувствую ран, - медленно проговорил Сюэ Ян, не спуская взгляда с его лица. - Но ещё пару дней назад думал, что мне конец. - Хорошо, что ты много спал, - Сяо Синчэнь присел на край кровати и внезапно взял его за руку. - Всё обошлось, но это было... ужасно. И странно. Ты совершенно не реагировал на передачу тебе духовных сил, ты отторгал множество сильнодействующих пилюль. Пришлось бороться с твоим отравлением и твоими ранениями самыми примитивными способами. До сих пор не понимаю твоего случая. - Что ж, это... - Сюэ Ян умолк, не зная, что сказать. Неужели обладание даром так сильно на него повлияло? Неужели именно в этом всё дело? Похоже, изменились не только его душа и энергия, но и тело. Причём – на каком-то глубинном уровне. Кроме того, он с запозданием понял, что Сяо Синчэнь о его даре как не знал, так и не знает. Вероятно, жизнь в этом хлипком домишке на отшибе Юньмэна ограждала от каких-либо слухов. Сюэ Ян впервые порадовался, что Сяо Синчэнь живёт тут, крайне редко выбираясь в близлежащие селения. Вот чего-чего, а того, чтобы Сяо Синчэнь узнал о его даре, благодаря слухам, Сюэ Яну точно не хотелось. Или – чтобы даочжану рассказал Старейшина Илина. Сюэ Ян не знал, каким образом Вэй Усяню удалось скрыть это от Сяо Синчэня, но был благодарен ему за это. Что до Ханьгуан-цзюня, то тот вообще был не из болтливых, да ещё и наверняка тонко понимал ситуацию. - Я знал, что раны твои не смертельны, но в такой странной ситуации... опасался осложнений, - тем временем, напряжённо продолжил Сяо Синчэнь. - А ещё яд. Ты был так измучен... я уже боялся, что... - Сяо Синчэнь, - перебил его Сюэ Ян и схватил обе его руки. - Успокойся. Сяо Синчэнь тяжело вздохнул. - Это всё переживания последних дней, - объяснил он. - Сначала одно, потом другое. Я едва успеваю дух перевести. Сюэ Ян понимающе сжал его руки. - Спасибо, - поблагодарил он, сонно моргая. - И прости, что заставил тебя волноваться. По крайней мере, он сказал это, прежде чем вновь провалиться в сон.⊰✧⊱
- Сюэ Ян рискует так и не излечиться окончательно, если мы попытаемся увезти его отсюда сейчас, - сурово произнёс Сяо Синчэнь. - Несколько дней и ночей он боролся с жаром, лихорадкой и слабостью от яда и потери крови. Он всё ещё слишком слаб. Сяо Синчэнь знал, что пусть жар Сюэ Яна к этому дню и прошёл, но он может начаться снова. - Поймите, Сюэ Ян был в очень тяжёлом состоянии, - добавил Сяо Синчэнь. - И он пока не восстановился полностью. Ему нужно время для выздоровления. Вэй Усянь, Лань Ванцзи и Сун Лань переглянулись. - Люди Цзинь Гуанъяо непременно начнут его искать, - вздохнул Вэй Усянь, обведя взглядом задний двор дома, а потом рассеянно всмотрелся вдаль, в сторону Юньмэна. - То есть, уже наверняка начали. Так что следует поостеречься, если Сюэ Ян останется здесь. - Пусть уйдёт, как только окрепнет, - сказал Лань Ванцзи. - Но прежде пройдёт некоторое время, - напомнил Вэй Усянь. - Он останется, - решительно заявил Сяо Синчэнь. - Синчэнь, - голос Сун Ланя звучал осторожным укором. - Цзинь Гуанъяо вскоре станет известно, где мы, независимо от того, останется он тут или нет, - задумчиво проговорил Вэй Усянь. - У него повсюду шпионы. Надо действовать на опережение. Сун Лань согласно кивнул, обведя всех присутствующих взглядом. - Мы можем вывезти Сюэ Яна по реке и оставить там, где он будет в безопасности набираться сил. А оттуда он сможет отправиться на восток. - Сюэ Ян нигде не будет в безопасности без надлежащей защиты, - в голосе Сяо Синчэня прозвучала горечь. - Мы не можем так с ним поступить. - Синчэнь, ему не стоит оставаться здесь, - настаивал Сун Лань. - Но он останется, - непоколебимо возразил Сяо Синчэнь. - Сюэ Яну сейчас везде опасно, поэтому нет разницы... Он замолчал, не в силах продолжать спорить. - Думаю, у Сяо Синчэня есть свои причины для того, чтобы так говорить, - шепнул Вэй Усянь на ухо Лань Ванцзи. Позже, когда на небе взошла луна, Сяо Синчэнь сообщил Вэнь Нину, что сегодня ночью сам посидит с Сюэ Яном, и остался в комнате с ним один. Присев на край своей кровати, теперь занимаемой Сюэ Яном, Сяо Синчэнь смочил в чаше тряпицу и провёл ей по его лбу, по щекам, по красиво очерченному подбородку, по шее. Жар вернулся вечером, несмотря на то, что Сюэ Ян продолжал пить снадобья, способствующие скорейшему выздоровлению. Он спал и не просыпался, но это было даже хорошо. Сяо Синчэнь испытал огромное облегчение, когда опасность миновала, но сегодня его обуревали совсем другие чувства. Что, если сам Сюэ Ян захочет уйти, когда достаточно придёт в себя? Сяо Синчэнь не понимал, почему остальные так настаивали на этом. Да, Цзинь Гуанъяо был преступен в своих действиях и, вероятно, хотел вернуть Сюэ Яна на тот же путь, хотел использовать его в каких-то своих целях, но... Но Сяо Синчэня не покидало чувство, что за всем этим стояло нечто большее. А учитывая явную и поразительно сильную обеспокоенность остальных в этом доме, складывалось впечатление, что всё действительно не так просто. “Они что-то скрывают от меня”, - неожиданно понял он.