⊰✧⊱
Алые проблески заходящего солнца мягко тонули на бескрайнем небе. Горизонт поглощал нежные блики со всей жадностью. Но всё же некоторым удавалось улизнуть от него, и маленькие лучи достигали узкой лесной тропы, по которой шли двое заклинателей. Сюэ Ян не знал, куда именно они с Сяо Синчэнем идут. Тот просто вёл его за собой, ориентируясь в лесу так легко, словно прекрасно видел местность. Единственной причиной их вылазки из дома, вероятно, было то, о чём Сяо Синчэнь сообщил Сюэ Яну ещё вчера: первая попытка пробудить уснувший дар предвидения и тренировка по улучшению самоконтроля. Зачем для этого им нужно куда-то идти Сюэ Ян не понимал, но вопросов не задавал. Не только потому, что не особо верил в успех затеянного Сяо Синчэнем, но и потому, что сомневался в самой возможности возвращения дара с чьей-либо помощью. Как Сяо Синчэнь мог помочь ему, если Сюэ Ян сам не мог это сделать? Подняв голову вверх, Сюэ Ян отметил, что они бредут по лесу уже так долго, что ночное покрывало успело окутать всю небесную гладь. По небу рассыпались мириады крошечных звёзд, маня своей безграничностью, а появившаяся луна заливала весь лес своим серебристым сиянием. Тишина плотно заполняла собой пространство, лишь вдалеке слышались голоса птиц. - Сегодня прекрасная ночь, - нарушил молчание Сюэ Ян. - Вот как? - тихо отозвался Сяо Синчэнь. - Не помню, говорил ли я об этом, но я люблю ночи, - продолжил Сюэ Ян. - Они заставляют забывать суету дней. И всё кажется совершенно не важным. Будто темнота стирает все проблемы и зовёт к себе, во тьму. И я забываюсь в ней. Мне иногда хочется целиком отдаться этой тьме, что бы она забрала всё. - И она забирает? - после небольшой паузы спросил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян хмыкнул. - Да, но ненадолго, - ответил он. - Всё возвращается с рассветом. Поэтому мне редко нравится встречать очередной день. - Но день может дать что-то новое, - заметил Сяо Синчэнь. - Может, - согласился Сюэ Ян. - Вот только не всегда это что-то приятное для меня. Сяо Синчэнь помолчал, поняв, к чему Сюэ Ян вёл, а потом вдруг попросил: - Опиши мне сегодняшнюю ночь. Сюэ Ян обвёл взглядом лес, небо, землю... - На небе горит большая луна, - неспешно начал он, снова посмотрев на чёрное небесное полотно с луной и звёздами. - Такая яркая, что, кажется, можно обжечься ею. Но она вовсе не огненно-золотая, нет. Сегодня луна отливает холодным серебром. Сяо Синчэнь чуть сбавил шаг, зачарованный его описанием. - Мне нравится, что ты замечаешь красоту окружающего мира, - с лёгким удивлением произнёс он. - Просто я действительно люблю ночь, - усмехнулся Сюэ Ян. - Краски кажутся такими насыщенными... В ночной темноте всему присуща своя красота. Даже засохшей ветке, валяющейся в траве. Он говорил спокойно, но с некой печалью в голосе. “Разбойник, восхищающийся красотой ночи...” - невольно подумал Сяо Синчэнь. И в то же время он чувствовал, что Сюэ Яна в этом мире ничто не радовало. По крайней мере, сейчас. Внешний мир мог пестреть красками, но во внутреннем мире Сюэ Яна не было больше красок. - Ты любишь ночь, замечаешь её красоту, однако тебе как будто всё равно... - пробормотал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян покосился на него краем глаза, затем отвернулся. - Когда в жизни ничего нет, то не нужны и её красоты, - с хрипотцой в голосе проговорил он. - Когда незачем жить, то теряется и суть жизни. День сменяется ночью, ночь сменяется днём. И в этом замкнутом круге становится всё равно, каким цветом сияет луна. Сяо Синчэня расстроили его слова, но он приказал себе промолчать. Спустя какое-то время они зашли под сень густых деревьев в самой глубине леса и стали продвигаться по ещё более извилистой тропе. - Я и не подозревал, что здесь существуют такие места, - сказал Сюэ Ян, разглядывая живописную местность, посеребрённую лунным светом. - В этой части леса нет следов ни зверей, ни птиц. Трава была такой высокой, что своими верхушками задевала нижние сучья огромных развесистых деревьев. Между зарослями травы и кустарников виднелись ссохшиеся соцветия цветов, которые уже сильно пострадали от зимней стужи, подступающей к этим краям. - Да, я никогда не чувствовал присутствия здесь зверей или птиц, хотя часто прогуливаюсь по этим тропам, - рассеянно промолвил Сяо Синчэнь. В некоторых местах нижние ветви деревьев так низко нависали над тропой, что он и Сюэ Ян вынуждены были сходить с неё и огибать эти участки пути, ступая по всё ещё изумрудно-зелёной траве, которую, казалось, миновал холод осени и приближающейся зимы. Сюэ Ян посчитал всё это странным. Отсутствие зверей, птиц, будто застывшая в лете местность этой конкретной части леса... Всё это могло объясняться тёмной энергией. Впрочем, пока он ничего подобного не ощущал. Через несколько шагов деревья расступились, и они оказались на поляне. Сюэ Ян увидел пенное озеро белых мелких цветов, а чуть позади – уже настоящее озеро, в водной глади которого отражалась луна. Обернувшись, Сюэ Ян заметил, что Сяо Синчэнь всё ещё стоит у раскидистых деревьев. Выражение лица даочжана было непроницаемым. Луна ярко освещала черты его лица. - Сяо Синчэнь? - вопросительно позвал Сюэ Ян, поняв, что именно сюда тот его и вёл. Сяо Синчэнь не сдвинулся с места. - Сюэ Ян, - ровно заговорил он, - прежде чем мы пробудим твой дар и приступим к тренировкам по самоконтролю, я хочу убедиться, что ты достаточно восстановил свои силы. Полагаю, ночная охота послужит для этой цели прекрасно. Поэтому можешь начинать. В этом озере завелась тварь, которую я пока не опознал. Я выйду из укрытия и помогу с ней справиться, если пойму, что твоих сил для этого не хватит. Иди же.⊰✧⊱
Шипение. Тихое, бездушное шипение озёрной твари. Сюэ Ян осторожно достал Цзянцзай и вгляделся в глубину озера, по поверхности которого плавали самые прекрасные белые лотосы, какие он только видел в своей жизни. И вот теперь Сюэ Ян в полной мере ощущал тёмную энергию. Сам факт цветения лотосов в это время года – явный признак. Всё в этом месте благоухало и привлекало взгляд, создавая ловушку, приманивая. - Вылазь, вылазь, - с усмешкой поторопил Сюэ Ян. Тишина. И снова тихое, выворачивающее душу наизнанку шипение. - Я знаю, ты здесь, - в свою очередь, зашипел Сюэ Ян, - покажись уже. Сердито зашуршали листья лотосов – и вновь настала тишина. Давящая, мертвящая. - Чего же ты ждёшь? - спросил у темноты Сюэ Ян. Ему померещилось, что хрустнула за спиной ветка; он резко обернулся, одновременно уходя в сторону, ожидая увидеть разъярённую тварь... Но там никого не было. Только наползший на поляну с озером туман – и тёмные стволы деревьев. - Не советую играть со мной! - рявкнул Сюэ Ян, раздражаясь. На другом конце поляны вдруг появился совсем ещё мелкий мальчишка, который испуганно таращился в сторону озера. “Только этого не хватало...” - пронеслось в голове Сюэ Яна. - Подожди... подожди меня! - в тонком голоске мальчишки натянутой тетивой лука звенел страх. - Подожди! Сорвавшись с места, он бросился к озеру. Сюэ Ян выругался – судя по всему, тёмная озёрная тварь обладала даром иллюзий и чем-то заманивала юного глупца. Прямиком в ловушку... И что такого эта тварь могла показать мальчишке? Откуда тот вообще здесь взялся, в такой-то глуши? Разве Вэй Усянь не оградил все ближайшие от дома окрестности своими талисманами? Недолго думая, Сюэ Ян рванул вслед за мальчишкой, полагая, что если уж тварь не соизволила показаться ему, то обязательно покажется своей жертве перед тем, как полоснуть когтями по горлу. Если, конечно, у этой твари имелись когти. А мальчишка, тем временем, нёсся, как испуганный зверёк, легко перепрыгивая через траву, через пни. Сюэ Ян, только недавно оправившись от ран и смертельной хватки яда, при всём желании не мог бежать так быстро. - Стой! - крикнул он, надеясь разбить овладевшую мальчишкой иллюзию. - Да стой же ты! Не хватало ещё, чтобы они оба оказались в заведомо проигрышной позиции. Но юнец лишь неуклюже взмахнул худыми руками – и, без особых усилий перемахнув через очередной колючий куст, забежал в озеро. Спустя считанные мгновения Сюэ Ян услышал его перепуганный вскрик... и ещё... странный, хлюпающий звук. Ругнувшись, Сюэ Ян попытался разглядеть хоть что-то сквозь обступивший его туман и снова бросился вперёд. И увидел. - Проклятье... - прошептал он. Из кромешной темноты, разбавленной пеной тумана, вылилась стройная фигура мальчишки. Сюэ Яну было трудно разглядеть выражение его лица, но отчего-то он был уверен, что тот спокоен. - Ага, проклятье, - подтвердила тварь в обличье мальчишки. - Я проклят. Мы оба прокляты. Выбирай. И забарахталась посреди лотосов, с каждым мгновением погружаясь всё глубже и глубже в алчущее чрево озера. Иллюзия схлынула; мальчишка, наконец, понял, что с ним приключилось. Из его перекошенного рта холодной змеёй выползал предсмертный хрип ужаса; тонкие пальцы шарили в поисках спасения – и каждый раз безнадёжно соскальзывали в гнилостный холод озера. - Помог-г-гите! - задыхаясь, прокричал он. - Помогите!.. В нескольких шагах от него спокойно стояла озёрная тварь: бледная, как призрак, только в залитых тьмой глазах плавали влажные блики. Волна длинных волос расплескалась по узким плечам, как богатая накидка... Сюэ Ян смотрел на неё и не мог поверить. Ведь это была А-Цин. Вернее, тварь приняла её облик... Вот только не тот облик, который запомнился Сюэ Яну при последней встрече со Слепышкой. Нет, это был облик А-Цин из его самых первых туманных видений: по-настоящему слепая девушка с вырванным языком. - Как такое возможно?.. - выдохнул Сюэ Ян. Тварь в ответ рассмеялась бездушным смехом озёрного зла. Сюэ Ян зажмурился – и вновь открыл глаза. Теперь... тварь приняла иной облик. На Сюэ Яна смотрела та девица из города И, которая хотела передать Сяо Синчэню свой подарок. И которую Сюэ Ян убил, едва дослушав её просьбу. Между тем, в озере всё ещё беспомощно барахтался мальчишка. Озёрная тварь же просто ухмылялась, не отрывая от Сюэ Яна своего чёрного взгляда. - Помогите! Помоги-и-ите мне! - кричал мальчишка, давясь, захлёбываясь водой и слезами. - Да-да, помоги ему, - глумливо посоветовала озёрная тварь, зловеще поблёскивая глазами, так похожими на два отполированных кусочка чёрного драгоценного камня. И Сюэ Ян бросился к воплощению тьмы. Клинок Цзянцзай прочертил сверкающую дугу, легко прошёл сквозь плоть твари, разрубая её пополам от плеча до пояса. Тварь растворилась в воздухе, а потом показалась на другом конце озера и рассмеялась. Когда Сюэ Ян обернулся, голова мальчишки исчезла под обманчивой прозрачностью озёрной воды, но вскоре снова показалась на поверхности. Юнец определённо был упрямым. - Выбирай, - усмехнулась озёрная тварь, снова глядя на Сюэ Яна в упор. - Другой возможности у тебя не будет. Мальчишка отчаянно боролся за свою жизнь, постоянно выныривая из воды, и с каждым утекающим в небытие мгновением шансов на спасение у него оставалось всё меньше. В два прыжка Сюэ Ян покрыл расстояние, разделявшее его и существо, имевшее облик когда-то жившей в городе И девушки; тварь, опешив, скользнула было в сторону – но не успела. Цзянцзай с хрустом погрузился в её грудь, как раз туда, где билось нечеловеческое сердце. - Выбирай, говоришь? - процедил Сюэ Ян сквозь зубы, со злостью вглядываясь в глаза твари. - Здесь и выбирать нечего! Разумнее покончить с тёмной тварью, чем спасти того, кто и так обречён. Тварь не была больше девушкой из города И, потерявшейся в пламенной ярости и ревности Сюэ Яна. Она была просто злом, которое он, как умелый заклинатель, должен был уничтожать безжалостно, год за годом, пока не очистятся людские земли от всей этой скверны. - Ты просчиталась, - уже спокойнее сказал Сюэ Ян, глядя в продолговатые, похожие на блестящие камешки глаза. - Ты что, и вправду решила, что заставишь меня замешкаться? Думаешь, та девка для меня что-то значила? Она была всего лишь одной из моих жертв, коих было немало. - Но ты её запомнил, - проскрежетала тварь, обладавшая, по-видимому, не только даром иллюзий, но и способностью проникать в любой разум. - Она просто хотела отдать твоему прекрасному даочжану подарок, а ты её убил. - И снова бы убил! - рыкнул Сюэ Ян. - И не такое делал! Тварь судорожно дёрнулась, как насекомое, насаженное на шпильку; из чёрного провала рта, сквозь иглы зубов, выползло предсмертное шипение. Затем её глаза стали тускнеть, подёрнулись серой дымкой; тело начало оседать на траву, оплывать, как воск над пламенем. Будто осенняя промозглая ночь была слишком жаркой для тела этой тёмной твари. Сюэ Ян резко рванул на себя Цзянцзай, да не просто, а вспарывая живот твари. Брезгливо отодвинул носок сапога от скрюченных пальцев. В этот миг лунный свет пробился сквозь набежавшую ранее тучу – и забился испуганной мошкой в паутине тумана и тишины. Сюэ Ян ещё раз взглянул на лицо убитой твари – и торопливо отвёл взгляд: зрелище хоть и привычное, но неприятное. Он не запомнил, когда перестал трепыхаться в воде мальчишка, но теперь подошёл к озеру вплотную и заметил плавающее на его поверхности тельце. Пригляделся... И отпрянул в ужасе. Это был он сам. Тот, каким был в детстве. Точная копия. Какое-то время тело его юной копии ещё поболталось в воде, а потом исчезло, ознаменовав этим окончательную гибель тёмной озёрной твари.⊰✧⊱
- Ты в порядке? - спросил Сяо Синчэнь. - Нет, - гневно ответил Сюэ Ян, лишь сейчас заметив россыпь мелких царапин на своём лице и самую большую на шее. - Как я могу быть в порядке? Он демонстративно вложил свои израненные руки в руки даочжану, чтобы тот мог оценить ущерб. - Заживёт, - только и сказал Сяо Синчэнь. - Раз в тебе есть силы двигаться, то, вероятно, всё в порядке. - А ещё, - не унимался Сюэ Ян, - я ударился головой, вот тут. Когда он поднёс руку Сяо Синчэня к своему виску, то сразу охнул и ругнулся, не позволяя сомневаться, что там действительно болит. - Ничего серьёзного, - спокойно подвёл итог даочжан, ощупав его голову. “Что за бесчувственность! - мысленно возмутился Сюэ Ян. - Да у каменной стены больше эмоций, чем у него”. Сюэ Ян надеялся на проявление каких-то нежных чувств по отношению к нему. Он хотел увидеть сожаление на лице Сяо Синчэня, хотел, чтобы тот пожалел его. Да, что скрывать, Сюэ Ян просто хотел снова почувствовать тепло Сяо Синчэня на себе, даже если это мимолётные касания. Однако даочжан не проявлял ни капли сострадания. Это и выводило Сюэ Яна из себя. Едва удержавшись, чтобы не топнуть ногой, он раздражённо заявил: - Это всё из-за тебя, даочжан. Из-за тебя я пострадал. И не только телом. Так ли уж было необходимо проверять мои силы? Всё могло закончиться не так благополучно, если бы эта тварь успела показать мне ещё несколько иллюзий. Тебя, например. Вот тогда бы я замешкался, и кто знает... Ему показалось или на мгновение он всё-таки увидел беспокойство, промелькнувшее на лице Сяо Синчэня? - Но ты справился, - бесстрастно произнёс тот. - А если бы ты умел в полной мере контролировать свои реакции, то не пострадал бы. Сюэ Ян поморщился от очевидного укола в свою сторону. - Сяо Синчэнь, если бы ты не заставил меня биться с этой проклятой тварью, то... Даочжан неожиданно шикнул, призывая его замолчать. В этот момент оба они услышали какой-то шум. Звуки доносились с противоположной стороны от них, так что тот, кто их производил, должен был идти навстречу. Сяо Синчэнь не думал, что Сюэ Ян уже может двигаться так быстро. Только что они стояли примерно в чжане друг от друга, а в следующий миг Сюэ Ян уже прикрывал его своим телом и увлекал куда-то в сторону. Оказавшись в густых зарослях кустарника, Сяо Синчэнь попытался заговорить. Однако Сюэ Ян мгновенно накрыл его рот своей ладонью, заставив сразу же умолкнуть. Шум, тем временем, становился всё отчётливей. Вскоре сначала Сюэ Яну, а потом и Сяо Синчэню стала понятна, наконец, его причина. - Фазан, - прошептал Сюэ Ян у самого уха даочжана. - Озёрная тварь уничтожена, и звери теперь будут свободно подходить к озеру. Сяо Синчэнь кивнул. Сюэ Ян же убрал свою руку от его рта, но не отстранился. Их дыхание сбилось. Они были в возбуждающей близости друг от друга. Глаза Сюэ Яна горели голодным огнём, прожигая и опаляя. Сяо Синчэнь чувствовал его взгляд всей кожей. Только сейчас они осознали, насколько близки их тела, и как они до безумия идеально ощущаются вместе. Всё это длилось буквально несколько мгновений, но Сюэ Яну показалось, что вечность. Он видел смятение и бурю противоречий на лице Сяо Синчэня. Там была целая борьба. И Сюэ Яну стало интересно, о чём же даочжан думал. Сюэ Ян смотрел на него неотрывно, пытаясь проникнуть за закрытые перед ним двери души. Но Сяо Синчэнь выталкивал Сюэ Яна оттуда, не давая и шанса понять его. - Даочжан, ты убедился в восстановлении моих сил? - сиплым от желания голосом спросил Сюэ Ян. Сяо Синчэнь нервно кивнул. - Нужно возвращаться, - сказал он. И они двинулись к выходу из леса. Никто из них долгое время не нарушал молчания, как и в самом начале этой ночи. Каждый шёл со своими тяжёлыми мыслями. Сюэ Ян тихо плёлся за Сяо Синчэнем, не решаясь вновь первым нарушить молчание. Да и о чём говорить? Между ними было столько эмоций, о которых пока лучше молчать... И всё равно Сюэ Ян прожигал взглядом спину Сяо Синчэня, размышляя, как было бы замечательно запустить в его гладкие волосы свои пальцы, притянуть к себе, поцеловать. Добравшись до дома, Сюэ Ян развёл неподалёку от него костёр и развалился рядом с ним. Сяо Синчэнь присоединился к нему, начав выстругивать что-то из своих деревянных заготовок. Сюэ Ян вздохнул и посмотрел в сторону сливающегося с ночной темнотой леса. За плечами осталась дикая, изнуряющая схватка с озёрной тварью, которая, вероятно, даже не успела сгубить в этом глухом лесу каких-нибудь случайных путников. “Почему подобная тварь вообще здесь обосновалась? - задумался Сюэ Ян. - Место тут действительно глухое, особо кем-то не поживишься. Что её сюда завлекло?” Раньше Сюэ Ян с такими тварями не сталкивался, только слышал о них. Они являлись достаточно редкими для мест, где он обычно бывал. Даже в самом начале своего пути в качестве заклинателя Сюэ Ян оттачивал свои боевые навыки на предельно обычных тёмных тварях. А вот такое... в самом деле, редкость. Сюэ Ян знал, как эти твари появляются. Это зло зарождалось в местах, до краёв переполненных тёмной энергией. Распространялось же оно просто: захватывало тело первого же мимо проходящего путника и лишало его человеческой сути. После чего, развиваясь с годами, тварь находила себе место, которым могла полностью владеть. Например, озеро или болото. А дальше ещё проще: заманивание людей. Кого-то из них тварь употребляла в пищу, кого-то – делала таким же злом, каким являлась сама. Став подобным существом, любой принимался за обычные для этого типа тварей пакости: то ребёнка в топи заведёт, то путника, то зверей попортит. В таких случаях жители любого близлежащего селения долго всё это не терпели и звали заклинателей. Затем Сюэ Ян начал размышлять о навеянных тварью иллюзиях и сам не заметил, как уснул, пригревшись у костра. Поняв по его выровнявшемуся дыханию, что он спит, Сяо Синчэнь отложил в сторону свою очередную поделку из дерева и ушёл в дом. Он думал обо всех словах Сюэ Яна, которые тот сказал озёрной твари. О том, что снова бы убил ни в чём неповинного человека... о том, что, выбирая между спасением ребёнка и уничтожением тёмной твари, Сюэ Ян всегда выберет второе. Отыскав в доме сосуд с настоем из целебных трав, Сяо Синчэнь вздохнул и отправился обратно. Мог ли человек совмещать в себе и тьму, и свет? Мог ли свет сосуществовать с тьмой? Вероятно, да. По крайней мере, по отдельности и тьма, и свет разрушительны. Служащий свету столь же чудовищен и опасен, как и служащий тьме. Однако если соединить тьму и свет примерно в одинаковых пропорциях... Сяо Синчэнь обошёл костёр и присел рядом с Сюэ Яном. Он не хотел причинять Сюэ Яну боль – ни телесную, ни духовную, – заставив сражаться с тварью, известной своими играми с разумом. И ведь Сюэ Ян, похоже, даже не до конца осознал смысл посланных тварью иллюзий... “Увидеть кого-то из своих жертв и мальчишку, которым когда-то являлся... Сюэ Ян, почему же ты не понял?” - Сяо Синчэнь удручённо покачал головой. Он мог бы проникнуться душевным сопротивлением и смятением Сюэ Яна, но не хотел пока и думать об этом. В таком случае ему бы стало жаль своего несчастного возлюбленного, а сейчас это было не нужно. Сяо Синчэнь не мог позволить себе смягчиться. Достав из рукава тряпицу, он порвал её на небольшие лоскуты, сполоснул каждый лоскут настоем из трав и начал аккуратно обрабатывать царапины Сюэ Яна. Тот поморщился от неприятных ощущений, пробивавшихся сквозь сон. А Сяо Синчэнь продолжил исцелять все его царапины, не осознавая, с какой нежностью и осторожностью это делал.⊰✧⊱
Сюэ Ян услышал сквозь сон чьи-то шаги, приближавшиеся к кровати. С трудом открыв глаза, он увидел Сяо Синчэня. Даочжан выглядел свежим и энергичным. Сюэ Ян даже не сдержал вздоха. - Сяо Синчэнь, уйди-и-и... - простонал он, прижав ладонь ко лбу, словно герой уличной драмы. - Пора просыпаться, - бодрым тоном заявил Сяо Синчэнь. - Знаю, что после вчерашнего ты чувствуешь себя усталым, поэтому я принёс нужное снадобье. Сюэ Ян покосился на пиалу в его руках. - Спасибо, но я не буду это пить, - содрогнулся он. - Мне не нравится зелёная пена в этом отваре, она выглядит просто отвратительно. - И всё же я настаиваю, чтобы ты это выпил, - посуровевшим голосом сказал Сяо Синчэнь, после чего присел на постель и протянул ему пиалу. - Даочжан, да как ты смеешь! - возмутился Сюэ Ян, которому с каждым днём всё больше не нравилась некоторая властность, появившаяся в поведении Сяо Синчэня. Однако слабость, которую Сюэ Ян чувствовал во всём теле, мешала ему сопротивляться. У него кружилась голова. Попробовав снадобье, он убедился, что оно отвратительно не только на вид, но и на вкус. - Ты должен выпить всё до последней капли, - убеждал Сяо Синчэнь. - Зачем ты меня мучаешь? - снова простонал Сюэ Ян. И всё же сдался. Выпив залпом приготовленное даочжаном отвратительное зелье, он со скривившимся лицом откинулся на подушки. Однако через несколько мгновений ему уже стало намного лучше. Сюэ Ян закрыл глаза. Ему хотелось вновь уснуть и больше не участвовать в том, что там для него задумал Сяо Синчэнь. - Я могу ещё полежать? - попросил Сюэ Ян, открыв глаза. - Только недолго, - сжалился над ним даочжан. Сюэ Ян улыбнулся этой небольшой уступке с его стороны. - А как насчёт завтрака? - решил дальше прощупать почву он. - Пока ты лежишь в постели, тебе хватит и того снадобья, что ты выпил, - не уступил на этот раз Сяо Синчэнь. - Пф-ф, если уж на то пошло, - протянул Сюэ Ян, касаясь его руки, - всё, что мне нужно в постели, – это ты, даочжан. Тело Сяо Синчэня пронзила дрожь, когда Сюэ Ян притянул его к себе. Он хотел отстраниться, но не смог. От близости Сюэ Яна, как всегда, захватывало дух, а когда тот его поцеловал, у Сяо Синчэня закружилась голова. Именно этого постоянно так хотелось – быть с Сюэ Яном, ни о чём больше не думая, не споря и не торгуясь. Губы Сюэ Яна ласкали его губы, но Сяо Синчэнь не был бы самим собой, если бы позволил ему окончательно подчинить свою волю. Он всё-таки отстранился. - Разве ты не хотел ещё немного полежать? - спокойно поинтересовался Сяо Синчэнь. - Пожалуй, я уже полежал достаточно, - проворчал Сюэ Ян. Сяо Синчэнь восхищался его способностью даже сложные ситуации превращать во вполне обыденные. Сам же Сяо Синчэнь воспринимал всё слишком серьёзно. Сюэ Ян вдруг вновь коснулся его руки и потянул на себя. - Перестань, - вздохнул Сяо Синчэнь. - Я не в состоянии думать, когда ты... - Когда я – что? - уточнил Сюэ Ян. - Когда ты дотрагиваешься до меня, целуешь... - с укором ответил Сяо Синчэнь, ощущая жар в крови. - Пойми, наконец, сейчас нам с тобой нужно оставаться сдержанными. - Не желаю этого понимать! - разозлившись, вспылил Сюэ Ян. Он снова приник к губам Сяо Синчэня, прервав дальнейшие объяснения, и поцеловал его так пылко, что тот почувствовал ещё более сильную вспышку страсти. Сюэ Ян этого и хотел. Хотел, чтобы жар их тел прожёг постель, доски пола и погружал их всё глубже и глубже, вплоть до преисподней. Сяо Синчэнь, тем не менее, опять быстро опомнился и сердито произнёс: - Похоже, тебе и дела нет до той опасности, в которой мы все окажемся, если ты не научишься контролировать себя, свой дар, который мы... - Сяо Синчэнь, - запальчиво перебил его Сюэ Ян, - мне есть до этого дело, честно. И мне есть дело до твоего решения относительно меня. Но можешь ты мне подарить всего лишь пару поцелуев просто так, без всяких сложностей? Мы ведь оба знаем, что даже если ты принял решение уйти из моей жизни, ты всё равно всегда будешь меня любить. Как и я – тебя. Так, как же ты можешь осуждать меня за то, что я хочу урвать напоследок как можно больше? Больше поцелуев, больше прикосновений... И его дразнящие поцелуи продолжили дарить Сяо Синчэню головокружительное наслаждение. - Сюэ Ян, ты... - он хотел было спросить, откуда снова такая уверенность, что его решение будет именно таким, но вовремя себя остановил. Кроме того, Сюэ Ян своими действиями не позволял ему ни говорить, ни думать. Кроме того, Сяо Синчэню тоже хотелось урвать побольше поцелуев и прикосновений, ведь неизвестно, что их ждёт в будущем. Кроме того... В какой-то момент Сюэ Ян, наконец, почувствовал, что жажда Сяо Синчэня сравнялась с его собственной жаждой. Руки даочжана стали неимоверно сильными, его бёдра бились и тёрлись о бёдра Сюэ Яна с тяжёлым однообразием, и этот ритм дополняли лишь стоны, прорывавшиеся сквозь поцелуи. - Иди сюда, Сяо Синчэнь, - хрипло прошептал Сюэ Ян, ухватившись за пояс его одеяний, желая избавить от них. Но Сяо Синчэнь резко оттолкнул его руки, молниеносно слетел с постели и даже отшатнулся подальше от кровати. - Остановимся на этом, - прерывисто проговорил он и покинул комнату. Сюэ Ян ударил кулаком по постели и выругался. Судя по всему, в вопросе самоконтроля Сяо Синчэнь действительно многому мог его научить.⊰✧⊱
Цзян Чэн ходил вокруг скованного Цзыдянем Не Хуайсана и обдумывал ситуацию. Ситуация не радовала. Вчера Не Хуайсан что-то подсыпал ему в чай, собирался украсть какие-то бумаги и ради этого даже лёг с ним в постель. Глава клана Не оказался обычным интриганом, шпионом, бесчестным человеком. И не было в этом ничего загадочного. А ещё Цзян Чэн никак не мог забыть страсть, которую он почувствовал к Не Хуайсану. В памяти всплывали трепетные ощущения от его близости, сладких поцелуев и откровенных прикосновений. С другой стороны... Если бы перед ним оказался кто-то развратный и опытный в любовных делах, Цзян Чэн понял бы это. Но в прошлую ночь он был уверен, что в его объятия попал кто-то невинный. И никакое тот не существо из легенд, искушённое во всяких непотребных действиях. Цзян Чэн в замешательстве подумал, что всё это не имеет смысла. Кем бы Не Хуайсан ни был, он многолик и настоящий кладезь всевозможных тайн. Цзян Чэн собирался непременно дознаться, что конкретно глава клана Не задумал. В конце концов, Не Хуайсан словно свёл его с ума, и Цзян Чэну это не нравилось. Он предпочитал спокойную и устоявшуюся жизнь. По крайней мере, Цзян Чэн уже несколько лет пытался убедить себя в том, что ему нужно именно это. Но непредсказуемость Не Хуайсана заинтриговала его. - Итак, - процедил Цзян Чэн сквозь зубы, - говори. - О чём? - устало уточнил Не Хуайсан, ведь он провёл в скованном состоянии кошмарно много времени. - У меня больше нет сил продолжать что-либо тебе объяснять. Цзян Чэн... пожалуйста, освободи меня. Манера Не Хуайсана говорить очаровывала. Впрочем, как и его движения, и взгляды, и запах, и поцелуи... Цзян Чэн раздражённо тряхнул головой. Ему нужно перестать думать о Не Хуайсане в подобном ключе. Почему вообще всё это лезло в голову? - Цзян Чэн, я совершил ошибку. Я признаю это, - между тем, добавил Не Хуайсан жалостливым тоном голоса. - Прости меня. Я не должен был так поступать. - Тогда какого дьявола всё-таки так поступил? - гневно поинтересовался Цзян Чэн. - Что за сведенья ты вынюхивал в моих бумагах? Зачем подсыпал отравы мне в чай? - Это было просто успокоительное снадобье, - уклончиво ответил Не Хуайсан. - Ты выглядел уставшим. - Какая забота! - восклицание Цзян Чэна прозвучало как удар Цзыдяня. - Смотрите-ка, наконец-то глава клана Не начинает хоть в чём-то признаваться. Стало быть, допрос всё же имеет смысл. - Но я не собирался ничего у тебя красть! - в отчаянии заверил Не Хуайсан. - А-а, значит, ты хотел запомнить то, что увидел в моих бумагах? - усмехнулся Цзян Чэн, скрестив руки на груди. - Хотя я видел, что пару бумажек ты себе в рукав запрятал. - Ты... ты напугал меня своим напором, когда мы... в постели... - сбивчиво зачастил Не Хуайсан. - И я решил прочесть некоторые бумаги в отведённой для меня комнате, а потом вернуть их на место. Прошу тебя, Цзян Чэн, поверь мне! Я не хотел ничего дурного! Его глаза приобрели в полутьме какой-то необыкновенный оттенок. Поразительно завораживающие глаза. Цзян Чэн смотрел на Не Хуайсана сверху вниз, слегка нахмурившись. На какое-то мгновение ему показалось, что он держит в неволе удивительное в своей уникальности существо. Оно настолько очаровательно и невинно, что Цзян Чэн практически не в силах устоять перед его чарами и вот-вот вновь попадёт в ловко расставленные им сети. Не Хуайсан был обворожителен, непредсказуем. Цзян Чэну очень хотелось внять его мольбам. Неожиданно Цзян Чэн осознал, что давно не испытывал желания кому-то помочь или доставить радость. - Пожалуйста, Цзян Чэн... - молил Не Хуайсан, чувствуя, как сильно затекло тело из-за удерживающего его Цзыдяня. - Я ведь не враг тебе. Прошу, освободи меня. Он весь светился изнутри. Волнующе трепетал, сияя подобно пламени свечи. Цзян Чэн нахмурился сильнее. При воспоминании о невыразимом удовольствии, которое он испытал с Не Хуайсаном, тело Цзян Чэна прошила предательская дрожь. Он никогда ни на кого так не реагировал. Даже Вэнь Цинь, которой однажды удалось завладеть его глупым, одиноким сердцем, не была так соблазнительна, как этот его мелкий друг юности. Мимолётный вздох Не Хуайсана или взмах его шелковистых ресниц, обрамляющих чудесные глаза, заставляли сердце Цзян Чэна биться быстрее и приводили в беспорядок мысли. По крыше забарабанил дождь. Проникающий с улицы тусклый свет фонариков озарял лицо Не Хуайсана, а его коленопреклонённую фигуру, стянутую Цзыдянем, не менее тускло освещали затухающие в комнате свечи. Цзян Чэн всё острее ощущал желание, хотя ни время, ни ситуация совсем не способствовали этому. Не сумев сдержаться, он протянул руку и нежно провёл кончиками пальцев по щеке Не Хуайсана. - Ты всё ещё не говоришь мне ничего конкретного, - грубо бросил Цзян Чэн, отстраняясь. - Как только умудряешься так изворачиваться? Я жду. Говори, какие сведенья ты искал. - Я скажу, когда ты освободишь меня, - попытался выкрутиться Не Хуайсан. - И когда вернёшь мне мой веер. Он очень важен для меня. - Можем поторговаться, - с ухмылкой предложил Цзян Чэн. - Я не стану этого делать, - насупился Не Хуайсан. - Просто освободи меня и отдай веер. Ему показалось, что Цзян Чэн с трудом подавил уже самую настоящую улыбку. - Твой веер останется у меня. - Но он мой! - протестующе воскликнул Не Хуайсан, внезапно ощутив прилив ярости. Этот веер действительно значил для него гораздо больше, чем кто-либо мог заподозрить. - Ты должен отдать его мне, - напряжённо повторил он. Цзян Чэн вскинул бровь. - Я ничего тебе не должен, - сказал он. - И что такого особенного в этом веере? Не Хуайсан отвёл взгляд. Цзян Чэн хмыкнул, сел на подушку рядом с низким столиком, опёрся правым локтём на его поверхность и положил подбородок на руку. Какое-то время они молчали. Не Хуайсан то и дело украдкой поглядывал на своего мучителя. Пронизывающий взгляд Цзян Чэна заставлял Не Хуайсана нервничать. Только когда тот отвернулся, Не Хуайсан расслабился, насколько это, конечно, было возможно в его положении. - Не Хуайсан, ты сам всё усложняешь, - нарочито небрежно произнёс Цзян Чэн, глядя в сторону. - Я не отпущу тебя, пока не выбью все ответы. Советую не злить меня. - Ты не посмеешь причинить мне вред, - вызывающе парировал Не Хуайсан. - Знаю, за последние годы у тебя было много практики в пытках. Ты, как одержимый, искал Вэй Усяня. Однако со мной ты не имеешь права так поступать. Я – глава клана Не, а не один из твоих пленников. Цзян Чэн сурово сдвинул брови и сжал челюсть. В полутьме чётко выделялся его профиль, сочетающий в себе красоту и силу, отчего Не Хуайсану с каждым разом было всё труднее отвести от него взгляд. - А ещё я твой друг, - решительно добавил Не Хуайсан. - И ты принял меня в своём доме как почётного гостя и союзника, наравне с Цзэу-цзюнем. - Да, вот только своими действиями ты заставил засомневаться, что являешься мне другом, - холодно произнёс Цзян Чэн. - Или ты считаешь, что это нормально – выискивать что-то у друга за спиной, а потом невинно хлопать глазами и заверять, что не хотел ничего плохого? - Но я, правда, не хотел! - с чувством настаивал Не Хуайсан. - Тогда что это было? - Цзян Чэн смерил его очередным пронизывающим взглядом. - Искал нечто такое, что способно защитить твой клан от угрозы Цзинь Гуанъяо? - А разве ты тоже не мечешься из стороны в сторону, чтобы защитить свой клан? - вопросом на вопрос ответил Не Хуайсан. - До откровенной низости я никогда не опущусь, - убеждённо высказался Цзян Чэн. - Я твёрд, как скала, в том, что касается моих убеждений. - Не стану с этим спорить, - пробормотал Не Хуайсан. И нахмурился, потому что внезапный смех Цзян Чэна заставил его взволнованно дёрнуться. - Смотрю, ты упорно отказываешься забыть, как мы... наслаждались дружеской встречей? - с иронией поинтересовался Цзян Чэн. - Только вот закончилась она совсем не по-дружески, - Не Хуайсан опустил голову. - И подобного... больше никогда не повторится. - Пообещай мне кое-что, тогда и поторгуемся, - усмехнулся Цзян Чэн. - В обмен на мой веер? - с надеждой спросил Не Хуайсан, вскинув на него взгляд. Вместо ответа Цзян Чэн поднялся на ноги, принёс веер и, зажав его в пальцах, покачал им перед носом главы клана Не. - Обещаю вести себя хорошо! - выпалил тот. - Я рассчитываю на доверительную беседу, - Цзян Чэн подкинул веер в воздух и снова поймал его. - Повторяю в десятый раз, мне нужны ответы на все вопросы, которые я тебе задал. - Могу я оставить за собой право не отвечать хотя бы на некоторые из них? - натянуто спросил Не Хуайсан. - Можешь, но так мы не сторгуемся, - Цзян Чэн медленно прошёлся по комнате. - Вот скажи, Не Хуайсан, и часто ты занимаешься тем, что похищаешь какие-то бумаги, пускаешь в ход разные порошки, используешь соблазнение, чтобы обвести вокруг пальца ничего не подозревающих людей? Не Хуайсан униженно прикрыл глаза, но через пару мгновений снова открыл и устремил в пространство невидящий взор. Кем только он ни был с тех пор, как возглавил клан... - Что ты хотел найти среди моих бумаг? - взгляд Цзян Чэна словно прожигал насквозь. - Чего ты пытался добиться, соблазнив меня? - Что? - Не Хуайсан удивлённо заморгал и взглянул на него. - Соблазнив тебя? Я ничего подобного не делал. - Неужели забыл? - Цзян Чэн неспешно обошёл Не Хуайсана, мимолётно коснувшись своей рукой его плеча, и тем самым пробудив в том волнующий трепет. - Если мне не изменяет память, мы занимались любовью. Или чем-то вроде этого. Я прекрасно помню, что мы зашли дальше простых поцелуев. - А я ничего такого не припоминаю, - Не Хуайсан вздёрнул подбородок. - В самом деле? - Цзян Чэн присел сбоку от него на корточки, придвинулся к нему достаточно близко и перешёл на шёпот. - Не Хуайсан, мы оба знаем, что произошло. Вероятно, ты даже больше, чем я. - Хочешь правды? Тогда потрудись вспомнить, что это ты соблазнил меня! - рассердился Не Хуайсан. - Я собирался как можно скорее уйти, а ты... Он отвернулся, чувствуя, как колотится в груди сердце. Не Хуайсан не мог произнести этого вслух, но прошлой ночью они поменялись ролями. Обладатель дара очарования забыл обо всём и пал жертвой поцелуев и прикосновений. Эта роковая ошибка стоила ему свободы. - П-ха! Я? - насмешливо переспросил Цзян Чэн. - Не Хуайсан, да я с трудом держался на ногах после того, как ты подсыпал что-то в мой чай. Но я помню почти всё. К слову, просто чтобы ты знал, я не имею обыкновения укладывать в свою постель мужчин. Не Хуайсан знал об этом. Взгляд Цзян Чэна никогда не задерживался на мужчинах. Потому Не Хуайсан с юности убеждал себя, что бессмысленно питать какие-либо надежды... - Должно быть, ты считаешь меня распутником, - расстроенно проговорил он. - Но, поверь, это не так. Поверь, Цзян Чэн. Большего я не прошу. - Ты сам подорвал моё доверие к тебе, - Цзян Чэн выпрямился и снова прошёлся по комнате. Не Хуайсан измождённо вздохнул. - Цзян Чэн... не мог бы ты немного ослабить путы? - попросил он. - Пожалуйста. У меня всё тело затекло. Цзян Чэн остановился и слегка наклонил голову. Скорее непринуждённо, чем высокомерно. Ему и самому всё это не нравилось. - Ты знаешь, что сначала должен ответить на мои вопросы, - напомнил он, придерживаясь выбранной линии поведения, несмотря ни на что. Не Хуайсан покачал головой. - Чем ещё я могу поторговаться с тобой, кроме этого? - Ты, в самом деле, хочешь знать? - буднично отозвался Цзян Чэн. Не Хуайсан догадался, что тот имеет в виду. И не удивился, ведь его репутация в глазах Цзян Чэна сильно упала. Вспомнив глубокие и сладкие поцелуи, Не Хуайсан невольно посмотрел на его губы. Затем вспыхнул и торопливо отвёл взгляд, порадовавшись тому, что комната погружена в полумрак. - Я отвечу на один вопрос, - сдался он. - По поводу соблазнения... Я... Не Хуайсан зажмурился и быстро затараторил: - У меня дар очарования. И я не всегда могу в достаточной степени управлять им. Порой результат непредсказуем. Кроме того, на тебя... дар и вовсе влияет странно. Я не знаю, почему. Возможно, из-за Цзыдяня. Всё-таки это мощный артефакт. Или, возможно, из-за того, что... ох, я не знаю. Как бы то ни было, вот – на один вопрос я ответил. Большего я тебе сказать не могу. Пожалуйста, пойми. Слишком многое поставлено на карту. Цзян Чэн долго молчал. - Хоть что-то, - наконец, сказал он, когда пауза в разговоре начала затягиваться. - Ты... - Не Хуайсан внимательно в него вгляделся. - Ты много знаешь о дарах? Цзян Чэн пожал плечами. - О них сейчас только ленивый не удосужился отыскать сведенья в древних текстах, - сообщил он. - Слухи о Сюэ Яне и о его самом невозможном даре из всех наделали много шума. В архивах моей семьи я нашёл много интересного насчёт даров. - Почему же ты не поведал об этом Вэй Усяню? - удивился Не Хуайсан. - Он говорил мне, что спрашивал у тебя, но ты сказал, что ничего о дарах не знаешь. - Я не обязан раскрывать ему семейные тайны! - огрызнулся Цзян Чэн, мгновенно разозлившись. Не Хуайсан не стал как-то это комментировать. Он не хотел встревать в проблемы между Цзян Чэном и Вэй Усянем, которых, по-видимому, осталось ещё приличное количество. Цзян Чэн, по крайней мере, больше не жаждал убить Вэй Усяня, и Не Хуайсану этого было достаточно. - Но вернёмся-ка к тебе, - угрюмо продолжил Цзян Чэн. - Значит, ты обладаешь даром очарования. Невероятно... Хотя можно было догадаться. Ты своей магией чуть ли не поработил меня. И что же, думаешь, ответил на один вопрос – и я тебе всё это прощу? Нет, Не Хуайсан. Ты ещё многое можешь рассказать. Я не отпущу тебя. - Никогда? - с бешено бьющимся сердцем спросил Не Хуайсан, глядя ему в глаза. - До тех пор, пока не выясню всё, что хочу, - заявил Цзян Чэн.⊰✧⊱
Сюэ Ян был уверен, что Сяо Синчэнь любит его и тоже страдает оттого, что они не вместе. И, зная, что сам Сяо Синчэнь никогда не решится что-то изменить, он и предпринял ту отчаянную попытку его соблазнить. Этот поступок освобождал Сяо Синчэня от неизбежных мучительных раздумий. Ему не пришлось делать нелёгкий выбор между чувствами и долгом, и нести ответственность за это. Всё произошло как бы помимо его воли, и даочжан всегда мог сказать себе, что ни в чём не виноват, что ему просто пришлось подчиниться своему крайне настойчивому возлюбленному. Однако Сяо Синчэнь этой возможностью не воспользовался. Он пресёк попытку соблазнения Сюэ Яна почти сразу и ушёл, пусть это и выглядело как бегство. “Неужели он ничего от меня не хочет ни под каким видом? - встревоженно думал Сюэ Ян. - Что, если я ошибаюсь, и он любит меня уже не так сильно, как раньше?” Сюэ Ян страшился этого. Но вдруг всё действительно так и Сяо Синчэнь постепенно остывал к нему? Более того – что, если, продолжая присутствовать в жизни Сяо Синчэня, он совершал не благо, как самонадеянно думал до сегодняшнего дня, а зло? Зло, от которого так стремился оградить даочжана. Твёрдая почва стремительно уходила у Сюэ Яна из-под ног. Он больше не был ни в чём уверен. Абсолютно ни в чём.⊰✧⊱
- Проснись, - потребовал Сяо Синчэнь. Сюэ Ян застонал и отвернулся, судя по звукам, лишь ещё глубже зарывшись в покрывало. Сяо Синчэнь заставил себя продолжать его будить вопреки тихому тёплому чувству, возникшему в груди. Нелегко было слышать, как Сюэ Ян ворочается в постели, ещё не очнувшийся после сна. Раньше, в городе И, Сяо Синчэнь всегда любил раннее утро, когда оба они были сонные и томные после ночи любви. То было время нечаянных ласк, шепотков и смешков, порой, хотя и не каждый раз, приводивших к близости, которая неизменно давала прекрасное начало дню. - Сяо Синчэнь?.. - с трудом открыв глаза, Сюэ Ян приподнялся на постели. Затем зевнул и сонно провёл рукой по своей голове, ощущая, как сильно встрёпаны волосы. - Агрх... голова раскалывается, - вяло выдал он. - Потому что вчера ты слишком много выпил, - спокойно произнёс Сяо Синчэнь. - Хочешь избежать головной боли – будь умереннее. Сюэ Ян вымученно усмехнулся. - Прости. Ты ушёл, а я заметил вино, оставленное Вэй Усянем, и не устоял. - Я так и понял, когда вернулся и попытался тебя добудиться, а ты спал пьяным сном, - Сяо Синчэнь не осуждал его открыто, но было и так понятно, что такое поведение ему не нравится. - Нарушил я твои планы на меня, да? - беспечно протянул Сюэ Ян. - Ты по-прежнему говоришь так, словно наши тренировки нужны только мне, - сухо отозвался Сяо Синчэнь. - И ты, конечно, можешь и дальше так продолжать: тянуть время, напиваться, спать дольше необходимого, но рано или поздно тебе всё равно придётся послушаться меня, Чэнмэй. Сюэ Ян резко вскинул на него взгляд. - Сяо Синчэнь, никогда не зови меня этим именем! - раздражённый головной болью, сорвался на крик он. - Я могу слышать его от других, но от тебя я его слышать не желаю! - Сейчас не до твоих желаний, Чэнмэй, - возразил Сяо Синчэнь. - Даже если так, причём здесь это имя? - Сюэ Яну хотелось заткнуть уши, лишь бы не слышать ненавистное ему “Чэнмэй”, произносимое голосом Сяо Синчэня. - Поднимайся с кровати, Чэнмэй, - приказал Сяо Синчэнь, проигнорировав его вопрос. Сюэ Ян выругался. Даочжан будто издевался над ним, раз за разом произнося имя, с которым у Сюэ Яна были связаны далеко не самые лучшие воспоминания и ассоциации. - Впредь постарайся выбирать выражения, Чэнмэй, - снисходительно заметил Сяо Синчэнь, направляясь к выходу из комнаты. - Есть множество иных фраз, творящих чудеса выразительности. Одевайся. Я приготовлю быстрый завтрак, пока ты будешь собираться. Встретимся за столом. Когда он покинул комнату, Сюэ Ян с глухим стоном потёр пальцами виски. Его голову действительно словно разрывало на части. Приведя себя в порядок, он всё равно не чувствовал, что готов слушаться Сяо Синчэня. Сюэ Ян даже несколько раз плеснул себе в лицо ледяной водой, надеясь, что это поможет стряхнуть странную вялость, в которой он пребывал со вчерашнего дня. Но это не помогло. Когда Сюэ Ян снова открыл глаза и пригладил мокрые волосы, непонятное ощущение никуда не делось. А в воде отразилось усталое лицо и воспалённые глаза. Раньше, посвящая свою жизнь Пути Тьмы, мести и разбою, он часто попадал в затруднительные положения. Мягко говоря. Однажды за ним погнались довольно сильные заклинатели, сдавшиеся своей тёмной, демонической сути, и Сюэ Ян бежал между домов, а заклинания пролетали над его головой. Это было смертельно опасно и в то же время весело. Опасность кружила голову и опьяняла. Ускользнув от озлобившихся на него заклинателей, он потом, сидя на крыше высокого храма, пил вино до зари, снова готовый к разным опасностям. Почему же сейчас он чувствовал себя таким усталым? Даже... да, несчастным? Может, оттого, что те одичалые заклинатели и их заклинания в его сторону были по-своему честны? Совсем иного рода было то, что происходило с ним сейчас. Теперь от его жизни пахло тлением. Сюэ Ян тряхнул головой, разбрызгивая капли воды. Затем пронаблюдал, как за окном занимается розовато-серый рассвет. “Возможно, Сяо Синчэнь прав, - отрешённо подумалось Сюэ Яну. - Сейчас не время для мучительных самокопаний”. Тем более, он никогда не был в них силён, как никогда не был хорошим человеком.⊰✧⊱
Сяо Синчэнь глубоко вздохнул. - Сегодня ты несдержаннее обычного, - сказал он, когда Сюэ Ян сел за стол и между ними опять завязался спор. - Тебе стоит не ругаться, а завтракать, чтобы улучшить своё настроение. И поменьше вина. - Сяо Синчэнь, тебе кажется забавным распоряжаться мной? - колко спросил Сюэ Ян. - Вероятно, не таким забавным, каким тебе казалась вся твоя ложь, - с прохладцей отозвался тот. - А. Так это ты мне мстишь? - усмехнулся Сюэ Ян. - Вовсе нет, - Сяо Синчэнь старался, чтобы голос его звучал совершенно равнодушно. - В отличие от тебя, я не испытываю потребности наказывать других только потому, что мне больно. Чэнмэй, в данный период времени мне от тебя ничего не нужно, даже твоих страданий. Поднеся ко рту маньтоу, Сюэ Ян с досадой заметил, что у него от злости дрожит рука в перчатке. Он положил маньтоу обратно и взял пиалу с чаем. - Впрочем, я выразился неверно, - после недолгого молчания продолжил Сяо Синчэнь. - Кое-что мне от тебя нужно. И я это получу. Со временем. - Что же это такое? - мрачно поинтересовался Сюэ Ян. - Может, моя смерть? Сяо Синчэнь вздрогнул. - Небеса, Чэнмэй... перестань же вести себя столь низко. - О, даочжан, вряд ли ты способен представить себе мою низость в её расцвете, - ядовито проговорил Сюэ Ян. И снова не сдержал эмоций: - А ещё – хватит уже звать меня этим именем! Сяо Синчэнь так сжал руки, что пальцам стало больно. Его тоже душили эмоции, отчаянно пытаясь вырваться наружу, но он умел быстро успокаиваться. - Не кричи, пожалуйста, Чэнмэй. Уши режет, - сказал Сяо Синчэнь, после короткой внутренней борьбы вновь обретя способность говорить. Его нежелание рассердиться привело Сюэ Яна в ещё большую ярость. Он стукнул кулаками по столу. - Перестань звать меня этим именем! - повторил Сюэ Ян уже далеко не в первый раз за это утро. - Я ненавижу его! Сяо Синчэню, опять же, тоже захотелось дать волю эмоциям, которые он вынужден был сдерживать. Самое простое – это немедленно уйти. Но тогда будет потерян ещё один день, который следовало посвятить обучению Сюэ Яна. Поэтому Сяо Синчэнь не поддался на провокацию. - Знаю, что ненавидишь, - бесхитростно признался он. - Именно поэтому и зову тебя так. Пойми, это тоже своеобразная тренировка твоего самоконтроля. И ты сегодня не справился с ней, позволив себе выплеснуть ярость. Тогда как должен был проконтролировать свою реакцию, должен был хотя бы попытаться не покоряться всему разрушительному в тебе. Но ты даже не задумался, а тут же нырнул в омут злости. Работая с даром, ты вёл себя так же? Сяо Синчэнь встал из-за стола. - А теперь я предлагаю тебе всё-таки что-нибудь съесть, чтобы поддержать силы, - добавил он. - Тебе нужно что-то посущественнее, чем вино. Буду ждать тебя за домом. Сегодняшний день мы не упустим. - Ты превратился в настоящего императора, Сяо Синчэнь, - напряжённо пробормотал Сюэ Ян, когда тот направился к выходу из дома. Сяо Синчэнь не позволил ему увидеть свою реакцию на эти слова. - Я – то, что ты из меня сделал, - тускло произнёс он. - Не думай, что тебе одному предстоит работа над собой. Когда Сяо Синчэнь ушёл, Сюэ Ян достал сосуд с вином, сделал большой глоток, потом, отдышавшись, ещё один. Просто в знак протеста. Вино жгло ему внутренности, как огонь, но он наслаждался этой болью, как можно наслаждаться резким запахом. Видеть Сяо Синчэня каждый день, зная, что тот постоянно разными способами проверяет его, и относится к нему, как к непослушному ученику, было невыносимо. Это сводило Сюэ Яна с ума, держало в напряжении.⊰✧⊱
- Запомни, Чэнмэй, - начал Сяо Синчэнь, когда они устроились на траве друг напротив друга в позе для медитации, - твой дух в работе с даром должен быть таким же, как и в повседневной жизни. Как в плетении событий, так и в обычной жизни, ты должен быть спокоен, но в то же время исполнен решимости. Старайся действовать без напряжения, но и не опрометчиво. Твой дух должен быть уравновешенным и беспристрастным. Даже когда твой дух пребывает в покое, не позволяй своему телу расслабляться. А когда твоё тело расслабляется, не позволяй духу терять бдительность. Иными словами, не позволяй духу попадать под влияние тела, а телу – под влияние духа. Не погружайся в отчаяние, но и не будь слишком воодушевлён. Воодушевлённый дух слаб. Поверженный дух тоже слаб. Я говорю это уже сегодня на тот случай, если тебе удастся с первых попыток пробудить дар. Не бросайся использовать его моментально. Наберись терпения. Итак, приступим... Закрой глаза. Закрыл? - Да, - буркнул Сюэ Ян. - Теперь сосредоточься, - указал Сяо Синчэнь. - Попробуй мысленно поискать свой дар. Поверь, Чэнмэй, он где-то там, в тебе. - Прекрати звать меня этим именем, - проскрежетал Сюэ Ян уже, скорее, уныло, чем зло. - Не отвлекайся, - осадил его даочжан. - Я прекращу, когда ты откажешься от своего дурного поведения. А сейчас, повторяю, сосредоточься. Сюэ Ян честно попытался. Сяо Синчэнь упоминал, что следует не погрузиться в медитативное состояние, а именно сильно сосредоточиться. Уйти, так сказать, в себя, но не до такой степени, чтобы полностью отрешиться от окружающего мира. И искать дар следовало не по воспоминаниям о его наличии, а как будто потерял какую-то мысль и тщишься найти её. Сюэ Ян так и сделал. И ещё раз. И ещё. Снова и снова... Потребовалось время четырёх сгоревших палочек благовония, чтобы он выдохся. - Не получается, - недовольно сообщил он, открыв глаза. - Не торопи расцветание цветка. Попробуем иначе, - успокоил его Сяо Синчэнь. - Чэнмэй, существует много способов совершенствования духа и тела. Какой-то из них обязательно окажется применим к твоей ситуации с даром. Кроме того, нужно со временем возвращаться ко всем уже опробованным способам. Да, сейчас у тебя не получилось, но, возможно, завтра этот же способ сработает. Как бы то ни было, теперь поднимайся на ноги. Опробуем другой способ. К концу этого долгого, наполненного самыми разнообразными тренировками разума, дня у Сюэ Яна болела не только голова, но даже надбровные дуги, скулы, ключицы и шея. Его будто избили изнутри. Поэтому, когда Сяо Синчэнь, наконец, его отпустил, он просто в молчании ушёл в дом, рухнул на постель и уснул. Сяо Синчэню тоже требовался отдых. В его намеренья входило хорошо выспаться перед следующим днём, который вряд ли будет легче. Как он и предполагал, Сюэ Ян оказался плохим учеником. Кое-какой запал на старания у него имелся, но не хватало терпения. И главное – Сюэ Ян явно не верил, что всё это приведёт хоть к каким-то результатам. Время тянулось, а Сяо Синчэнь никак не мог заснуть. Внутри него по-прежнему тихо копошилось беспокойство, зародившееся от споров с Сюэ Яном. Примерно в середине ночи Сяо Синчэнь услышал, как тот чем-то загремел в главной комнате дома. “Решил опустошить все запасы вина Вэй Усяня, найденные вчера? - мелькнуло в сознании даочжана. - Что ж... пусть. Пусть напивается вдребезги, если ему так хочется. Завтра я всё равно снова подниму его на рассвете. Учитель подобен игле, ученик подобен нитке...” Подумав так, он, наконец, уснул.⊰✧⊱
- Чэнмэй, стойка должна быть такой, чтобы голова располагалась прямо, взгляд не был направлен ни вверх, ни вниз, ни в сторону, - наставлял Сяо Синчэнь. - Лоб и переносица не должны быть сморщены. Не выпучивай глаза и не позволяй им мигать, но немного прищурь их. Черты лица должны быть спокойными. Следи за тем, чтобы затылок был прям. Пусть даже твоя причёска выражает силу. Пусть та же сила даёт о себе знать от плеч вниз по всему телу. Опусти плечи и позволь силе войти в ноги, опуститься от колен до самой стопы. - Сяо Синчэнь... - Молчи, - перебил Сюэ Яна даочжан. - Ты должен научиться сохранять боевую стойку в повседневной жизни и сделать свою повседневную стойку боевой. Затем перенеси это в свой разум и используй в поисках дара. Поначалу это может показаться трудным, но не забывай, что поначалу всё кажется трудным. Если отыщешь дар, оставайся спокойным, но двигайся стремительно. Это как в сражении на мечах, Чэнмэй. Когда я бился с тобой, я чувствовал, что ты спокоен, хотя атаковал ты с постоянным напором от начала и до конца, нанося удар за ударом. С даром смысл тот же – ни на миг не сомневайся в победе, в своей способности найти дар и заново возобладать над ним. Как и вчера, у Сюэ Яна ушло много времени, чтобы, по крайней мере, разобраться в предложенном Сяо Синчэнем способе. А разобравшись, Сюэ Ян почти безостановочно его применял. Хоть какого-нибудь результата снова не было, но даочжан запрещал ему останавливаться. - Здесь, опять же, как в поединке на мечах, Чэнмэй, - убеждал Сяо Синчэнь. - Когда в ходе борьбы с противником не видно близкого конца поединка – да, сила духа падает. В этом случае разумнее отказаться от прежних усилий и подойти к ситуации с другой стороны, изменяя ритм боя. Не прекращая поединка, используй иную стратегию. Меняй способы, которые ты уже освоил. Обучая, он, прежде всего, знакомил Сюэ Яна с методами, которые могли помочь пробудить дар предвидения. Постепенно, по мере того, как Сюэ Ян совершенствовался, Сяо Синчэнь переходил к более основательным принципам, которые могли помочь не только пробудить дар, но, главное, удержать его и обрести над ним контроль. И Сюэ Ян справлялся с подобной нагрузкой. Он пробовал способ за способом. Единственное, что ему не давалось – это долго сохранять спокойствие. Виной тому была всё та же нетерпимость к самому факту того, что его обучают, что ему пытаются помочь найти и контролировать то, в чём он ранее считал себя вполне умелым. Сяо Синчэнь понимал раздражение Сюэ Яна по этому поводу, но по-прежнему не знал, как пресекать его злобные вспышки. Сяо Синчэнь подозревал, что именно злость разрушала все усилия Сюэ Яна по поиску дара. И бессмысленно было отражать все его нападки с прохладной отчуждённостью, потому что это ничуть на него не действовало. Сегодня Сяо Синчэнь чувствовал себя каким-то особенно опустошённым и сбитым с толку. Сюэ Ян всегда состоял из одних противоречий. Это, по сути, оставалось в нём неизменным на протяжении всего того времени, что Сяо Синчэнь его знал. Однако теперь противоречия проявлялись даже ярче, чем прежде. Своим поведением Сюэ Ян то и дело демонстрировал откровенный вызов, но его слова были полны горечи. Сяо Синчэнь понимал, что под маской недовольства Сюэ Ян прятал кровоточащие раны. Тем не менее, Сяо Синчэнь с каждым восходом солнца ощущал, как в груди зарождается ледяная, тяжёлая решимость. Сюэ Ян сможет пробудить дар предвидения. Он, Сяо Синчэнь, его заставит.⊰✧⊱
- Всё это просто потеря времени! - вспылил Сюэ Ян после очередной неудачи. - Нет, - не согласился Сяо Синчэнь. - Ты теряешь время из-за жалости к себе. - Неужели? - едко отозвался Сюэ Ян, спрыгивая с каменного валуна и рассекая мечом пару молодых бамбуковых деревьев в молниеносном движении. - Мы отвлеклись. Продолжаем, - голос Сяо Синчэня стал твёрдым. - Как ты знаешь, Сюэ Чэнмэй, в боевых искусствах, танце, игре на флейте и струнных инструментах крайне важна координация движений. От неё зависит как мелодичность исполняемой музыки, так и победа в поединке на мечах. Насколько помню, уровень твоей координации движений достойный. Потренируйся со своим мечом, как ты обычно это делаешь. Только теперь постарайся запечатлеть ритм и движения в своём сердце, чтобы в ходе тренировки это проявилось в поисках дара. Твоё сознание должно стать столь же молниеносным, как и удары твоего меча. Вспомни, как это было – когда ты разматывал перед собой клубки с линиями вероятностей. Попробуй нащупать “мышцу”, которая отвечала за эту работу. Если получится, останови своё тело и дух, а потом нанеси удар, мысленно двигаясь как можно медленнее, словно твой разум заполнен водой. Относись к дару, как к противнику, Чэнмэй. Имей в виду, что он, выйдя из “спячки”, возможно, попытается вновь вырваться наружу ураганным вихрем энергии, как случилось перед его “сном”. Вот скажи, разве ты позволяешь своим противникам вести в поединке? Сюэ Ян фыркнул. - Нет, - сказал он. - Именно, - кивнул Сяо Синчэнь. - Это ты должен вести противника. Разумеется, противник – твой дар – тоже будет стремиться к подобному, но если ты опередишь его, ему это не удастся. Ты должен остановить мощь своего дара, когда дар попытается снова отобрать у тебя контроль. Ты должен отразить его натиск и освободиться из захвата, которым он попытается ограничить тебя. После этого, даже если впоследствии мощь твоего дара усилится, ты сможешь быстро понять это и принять контрмеры. Смысл в том, Чэнмэй, чтобы в первой же битве с ним отразить его атаку на свой разум, тем самым предотвратив выброс разрушительной энергии. - То есть, “выбить меч у него из рук” перед тем, как он нанесёт удар? - усмехнулся Сюэ Ян, обдумывая всё услышанное. - Верно, - подтвердил Сяо Синчэнь. - Не уходи в оборону. Оставайся спокойным, оставайся в гармонии с духом и разумом, не позволяй себе злиться и поддаваться головной боли, если таковая тебя охватит. Будь выше этого. - Если я так поступлю, если одержу победу, разве не будет это означать, что мой дар ослабнет настолько, что я не смогу им пользоваться? - задал Сюэ Ян волновавший его вопрос. - Чэнмэй, в данном случае выбить меч из рук противника не означает, что меч буквально должен упасть к твоим ногам, и ты должен придавить его своим сапогом, - пояснил Сяо Синчэнь. - Речь идёт о том, что тебе следует перехватить контроль. Повторяю, сохраняй спокойствие, не злись, не поддавайся боли, если на тебя сразу обрушатся видения. Ведь где находится твой дар? В твоём теле. Откуда происходит мощь твоего дара? От тебя. И если ты будешь проявлять невозмутимость, он тоже расслабится. Когда ты заметишь, что дух расслабления передался и дару, ты сможешь начать работу с ним. Его мощь никуда не денется, ведь это твоя мощь. По сути, тебе просто нужно научиться контролировать самого себя. - Говоришь прямо как учитель Вэй, учитель Сяо, - насмешливо высказался Сюэ Ян. И это были первые неядовитые слова, которые Сяо Синчэнь услышал от него за всё это время. - Мы говорили о тебе с господином Вэем, - от тихой радости, что Сюэ Ян, наконец, стал менее раздражительным, голос Сяо Синчэня стал мягче. - Так вот... Ты действительно можешь победить, в достаточной мере расслабляя своё тело и дух. Я уверен, что раньше ты постоянно напрягался, работая с даром или просматривая видения. Но теперь действуй иначе. Поверь, твоё спокойствие само по себе навеет на дар дух беспечности, скуки. Знаю, что много говорю иносказательно, но, надеюсь, ты всё понимаешь, Чэнмэй. - Понимаю, - Сюэ Ян закатил глаза, лениво взмахивая мечом. - Проблема не в этом. - Ты сомневаешься в своих силах? - уточнил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян вздохнул. - Если уж на то пошло, я сомневаюсь в том, что у меня вообще всё ещё есть дар. - Такой подход несовместим с попытками пробудить дар, - покачал головой Сяо Синчэнь. - Ты отступаешь ещё даже до начала битвы. Почему? Это же так тебе несвойственно. Понимаю, сейчас ты не чувствуешь в себе дар, и поэтому тебе кажется, что его больше и нет в тебе. Но как же тогда ты объясняешь свои возросшие духовные силы? Они стали возрастать – заметь, не просто возвращаться к тебе, а именно возрастать – ещё даже до того, как ты окончательно излечился от ран и отравления. Мы все почувствовали это. Что ещё это может означать, как не присутствие в тебе чего-то такого, что подпитывает твою энергию? Кроме того, на тебя не действуют пилюли, и даже некоторые заклинания. Или ты забыл, как трудно проходило твоё исцеление? Помогали практически одни лишь отвары из диких трав. - Всё это можно записать в последствия наличия у меня дара, - бесцветно возразил Сюэ Ян. - Но разве ты не хочешь выяснить, действительно ли это так? - спросил Сяо Синчэнь. - Хотя бы для того, чтобы не сожалеть потом, если дар внезапно проснётся сам и беспощадно обрушится на твой разум? Разве в ходе сражения это правильно – гадать, нападут ли на тебя, вместо того, чтобы напасть первым? Зная, на что способен противник, так поступать нельзя. Чэнмэй, в поисках дара и обретении над ним контроля ты должен быть подлинным воином. Не отступай от цели ни на шаг. Не нарушай покоя своего духа, пробуй все способы, очисти своё сердце от сомнений. Сюэ Ян неотрывно смотрел на него. Он оценил настойчивость Сяо Синчэня. И даже подумал, что эту настойчивость тот, вероятно, перенял у него. Улыбнувшись этой мысли, Сюэ Ян покладисто посвятил всего себя своей обычной практике с мечом, помимо этого направляя силу своего сознания на поиски дара – так, как объяснял даочжан. Уже приближался вечер, когда в голове Сюэ Яна вдруг стало пусто, только нарастал какой-то звук в ушах, похожий на шум прибоя. Тяжело сглотнув и приказав себе не напрягаться, как советовал Сяо Синчэнь, Сюэ Ян позволил странной дрожи охватить своё тело. Одновременно с этим он старался быть как можно более уравновешенным. А потом его накрыла ужасная головная боль, ноги подкосились и перестали держать его, дыхание участилось. Сюэ Ян закрыл глаза и... перед его внутренним взором мелькнула одна вспышка видения, вторая, третья. Разобрать хоть что-то не представлялось возможным – всё было в каких-то мелких чёрных точках, как будто Сюэ Ян смотрел через едва-едва просвечивающую ткань. Да, понять что-то было невозможно, но сам факт видений... Увы, всё закончилось столь же резко и быстро, как и началось. Сюэ Ян ничего не успел. С трудом придя в себя, он снова тяжело сглотнул и пробормотал: - Вспышки видений. Однако для понимания случившегося Сяо Синчэню и не требовалось большего.⊰✧⊱
Утром следующего дня Сяо Синчэнь чувствовал скованность Сюэ Яна в словах и поведении. Это вылилось в сложную тренировку с мечом, на которой Сюэ Ян сосредотачивался так сильно, что Сяо Синчэню иной раз приходилось повышать голос, чтобы дозваться его. Заподозрив, что Сюэ Ян забыл о том, что не следует напрягаться, Сяо Синчэнь накрыл своей ладонью его руку с зажатым в ней мечом и сделал так, чтобы новое движение получилось плавным, а не ожесточённым, как слышалось по звукам размаха. Сюэ Ян не мешал ему. Сяо Синчэнь же чувствовал, как звенело, словно натянутая струна, всё его тело. - Вчера были первые признаки успеха, - медленно заговорил он. - И так быстро. Это меня очень воодушевило. Не понимаю, почему ты в таком ужасном настроении. - Не понимаешь, значит? - Сюэ Ян оттолкнул от себя его руку. - Похоже, ты слеп во всех смыслах, если даже не можешь понять, что причина моего настроения та, что ты стал воспринимать меня только в качестве ученика! Сяо Синчэнь втянул в себя воздух, тихо выдохнул, потом спросил: - Тогда почему ты сопротивляешься, когда дело доходит до обучения самоконтролю? Разве ты не понимаешь, что я наставляю тебя в этом, прежде всего, ради тебя же самого? Почему ты не принимаешь этого? - Потому что я не хочу никакой помощи от тебя в проклятом самоконтроле, - подчеркнул Сюэ Ян. - И ни от кого вообще. Это слишком долго касалось меня одного. - И ты снова хочешь быть с этим один? - удивился Сяо Синчэнь. - Поэтому предпочитаешь срываться на мне, вместо того, чтобы позволить поддержать тебя в твоих стараниях пробудить дар? Воистину прекрасная идея, Чэнмэй. - Ха, поддержать меня... - издевательски протянул Сюэ Ян, вновь резко взмахивая мечом. - Какая забота. Сяо Синчэнь поджал губы. - Если ждёшь отношения как к возлюбленному, то я уже говорил, что... - Проклятье, да помню я всё! - разозлился Сюэ Ян. - Но, если уж начистоту, то это твоё отчуждённое поведение... лучше бы ты возненавидел меня, даочжан. В общем-то, стоило бы. Сяо Синчэнь помолчал, слушая, как он яростно рассекает своим мечом воздух, изредка срубая окружающий их бамбук. Очевидно, в данный момент ни о каком способе спокойно пробудить дар Сюэ Ян не думал. - Порой мне кажется, что ненавижу, когда вспоминаю всё то, чему ты был виной, - приглушённо произнёс Сяо Синчэнь. - Но это путь в никуда. И, вздохнув, добавил: - Перестань же так агрессивно рубить мечом воздух. Ты впустую тратишь время, Чэнмэй. - А ты перестань звать меня этим именем, даочжан! - снова разбушевался Сюэ Ян. - Повторяешься, - сказал в ответ Сяо Синчэнь. - Я уже слышал это столько раз, что на меня больше не действует. Злиться за моё к тебе отношение, за произнесение этого имени ты можешь сколько угодно. Но, помни, это лишь помешает тебе в пробуждении дара. Не лучше ли будет, если мы станем обращаться друг с другом учтиво? Сюэ Ян сверкнул жёсткой улыбкой, опустив лезвие Цзянцзай к земле. - Сяо Синчэнь, ты забываешь, с кем говоришь, - раздельно припечатал он. - С разбойником. Мы, разбойники, воспитаны старательно. Совсем как садовые цветы. Нас тщательно направляли крепкими оскорблениями, наши светлые намерения моментально подрезали. Мы кормились варевом из ненависти, которая в любой момент, как знали те, кто нас создал, способна наполнить наши жилы тьмой и превратить наши сердца в самую чёрную смолу. Да, сейчас разбой меня не прельщает. Однако учтивости или ещё чего-то подобного от меня даже не жди. Сяо Синчэнь отвернулся, подставив лицо слабому ветру. Сюэ Ян ощутил запоздалое сожаление – он понял, что открыл слишком многое. Но нервы у него были напряжены до предела, а Сяо Синчэнь, будто специально, провоцировал. Для чего? Чтобы Сюэ Ян ещё и вот так учился себя контролировать? Теперь что, каждая фраза и каждое действие Сяо Синчэня будут направлены только на это? На бесконечные испытания самоконтроля ученика, коим даочжан стал его считать? - Кто был твоим создателем, разбойник из Куйчжоу? - неожиданно спросил Сяо Синчэнь. Сюэ Ян не ответил. Его лицо было непроницаемо. - Что ж, видимо, долго говорить правду у тебя по-прежнему не получается, - продолжил Сяо Синчэнь с тихой страстностью. - Ты её боишься, верно? Вот почему ты постоянно прячешься за свою мерзкую ложь. Ты предпочитаешь действовать жестоко – если не в поступках, то на словах. Ты высмеиваешь всех, только чтобы никто не понял, как ты на самом деле беспомощен в борьбе с тем демоном, что живёт в тебе. - Замолчи, Сяо Синчэнь! - не выдержал Сюэ Ян. Сяо Синчэнь покачал головой в знак несогласия. - Было время, когда я думал, что являюсь тем человеком, с которым ты говоришь обо всём. Сюэ Ян шагнул к нему и прогремел: - Не смей говорить об этом! Я не желаю слышать о том времени, ясно? Гадство, неужели ты не понимаешь, что единственное, в чём я нуждаюсь, – это чтобы ты любил меня, вопреки всему! - Я люблю тебя, - просто сказал Сяо Синчэнь. - Я уже начинаю сомневаться в этом! Ты перестал как-либо проявлять свою любовь. К слову, вот такой вид поддержки я бы принял, - с нотками обвинения в голосе заявил Сюэ Ян. - Сяо Синчэнь, я уже говорил, что, каким бы ни было твоё решение относительно меня, я – пока мы сосуществуем в одном пространстве – не желаю вести себя так, словно между нами и вовсе ничего не было. Это ты выбрал держаться холодно и отстранённо. Не я. Мне такое не по нраву. Замолчав, он вдруг со всей отчётливостью понял, что сегодня у него точно ничего не получится – ни попрактиковаться с мечом, ни попробовать вновь пробудить дар, ни даже хоть сколько-нибудь спокойно поговорить с Сяо Синчэнем. Поэтому Сюэ Ян, не став добавлять что-то ещё к сказанному, развернулся и зашагал в сторону дома. Там он рухнул на постель лицом вниз и так и замер, не желая шевелиться. Однако Сяо Синчэнь, похоже, сразу отправился за ним следом, так что Сюэ Ян недолго оставался в одиночестве. - Сюэ Ян, - остановившись на пороге комнаты, Сяо Синчэнь неожиданно снова позвал его, как прежде. - Возможно, ты мне не поверишь, но я прекрасно понимаю всё, что с тобой происходит. Перечислять не буду, просто скажу тебе то, о чём мне хочется, чтобы ты поразмышлял. И не дождавшись от Сюэ Яна какой-либо реакции, со вздохом продолжил: - Слушай себя, Сюэ Ян. Нужно всегда слушать себя, свои чувства, а не кратковременные эмоции. Нужно уметь быть чутким к истинным стремлениям своей души, понимать, когда она начинает болеть. Если ты не чуток к стремлениям души, это значит, что стоит разобраться. И не важно, легчайшая это проблема или же нечто более серьёзное. Любые проблемы, от которых тяжело на душе, достойны внимания. Ты достоин того, чтобы не мучиться от этой тяжести. Но ты почему-то стал склонен чуть ли не упиваться таким своим состоянием... Подумай об этом. А ещё подумай о той иллюзии, которую наслала на тебя озёрная тварь. О той части иллюзии, когда ты не спас свою юную копию. Да, ты сказал, что узнал самого себя лишь в самом конце, но я подозреваю, что в глубине души ты узнал юного себя сразу. И то, как ты поступил... то, что ты предпочёл обречь его на гибель... Сюэ Ян, внутри тебя всё ещё есть этот мальчишка – тот ты, что из детства. Знаю, тебе и представлять не нужно, что его кто-то обидел, отругал, ударил, несправедливо обошёлся. Но всё-таки представь. И представь, что ты – взрослый ты – видишь это как бы со стороны. Как ты отнесёшься к себе юному? Ты обнимешь его? Может, поговоришь, скажешь что-то хорошее? Постараешься этого мальчишку сберечь и оградить от всего плохого? Надеюсь, ты это и сделал бы, ведь именно так нужно относиться к себе постоянно. Потому что этот мальчишка – он действительно всё ещё там, внутри тебя. Даже если ты загнал его в самый тёмный угол своей души и закидал целями, которых жаждешь достичь. Это не значит, что он не плачет. Я говорю это всё к тому, что... когда тебе предлагают помощь, не гнушайся её принять. Я помогу тебе во всём, если ты только позволишь. Не зацикливайся на наших отношениях. Я верю, что ты можешь быть выше этого. Не только ради того, чтобы не разрушить мир всплесками энергии дара, но и ради себя самого.⊰✧⊱
Цзян Чэн протянул руку и поправил упавшую на лицо спящего Не Хуайсана прядь волос. Он помедлил, слегка коснувшись пальцами щеки главы клана Не. Кожа у того была необыкновенно мягкой, а черты лица показались Цзян Чэну очень изящными в лунном свете. “Интересно, это дар очарования делает его таким привлекательным или он всегда был таким, а я просто не замечал?” - рассеянно задумался Цзян Чэн. Сегодня он прервал допрос и отпустил Не Хуайсана, чтобы тот мог привести себя в порядок перед запланированными переговорами с прочими гостями Пристани Лотоса. Переговоры начались и закончились, главы кланов успели уже покинуть Юньмэн... Все. Кроме Не Хуайсана. Цзян Чэн не отпустил его, сыграв на публику таким образом, чтобы у всех возникло впечатление, будто бы он просто хочет провести время в компании старого друга. Сам же Не Хуайсан, пусть и явно просёк его манёвр, всё равно не посмел как-то возразить и прилюдно оскорбить его своим отказом, на что Цзян Чэн и рассчитывал. В конце концов, Не Хуайсан должен был понимать, что допрос ещё не окончен. Сейчас он спал в отведённой ему комнате и Цзян Чэн, зайдя сюда, едва стемнело, не захотел будить его, чтобы продолжить допрашивать. Он прекрасно осознавал своё влечение к Не Хуайсану и понимал, какие проблемы могут из-за этого возникнуть у них обоих. Вина ли это дара очарования или нет, но так обстояло дело. А ведь Цзян Чэн столько лет старался избегать глубоких чувств и сильных привязанностей... Однажды он уже отдал своё сердце, и это привело к трагедии. Цзян Чэн не желал снова испытать былую боль. Искушение велико, но он действительно не должен лелеять нежных чувств к кому-либо. Стараясь привести мысли в порядок, Цзян Чэн отодвинулся от Не Хуайсана и прилёг на другой стороне кровати. Закрыл глаза. Однако уснуть не удалось. Да и вчера он почти не спал. Возможно, причиной его бессонницы являлась как раз-таки ситуация с Не Хуайсаном. Цзян Чэн вынужден был признать, что всё это напомнило ему о том, как отчаянно он одинок. Да, у него имелся дом, но не было настоящей семьи. Жизнь жестоко лишила его родителей, сестры, возлюбленной. Остался лишь племянник. Правда, жизнь вернула ему погибшего брата, однако Цзян Чэн противился вновь воспринимать его в таком качестве, несмотря на все те оправдывающие того обстоятельства, что довольно красочно расписал ему Призрачный Генерал. Это, конечно, заставило Цзян Чэна отступить от мести Вэй Усяню, но вот простить – нет. Как бы то ни было, Не Хуайсан каким-то непостижимым образом умудрился усугубить ощущение его одиночества. И, опять же, неважно – вина ли это дара очарования. Цзян Чэну, по сути, было плевать. Это ощущение одиночества и раньше периодически настигало его, но не так сильно. С одной стороны, можно было сказать, что это просто потому, что он сам закрыл от всех своё сердце. Даже с Цзинь Лином он не позволял себе проявлять особой привязанности. С другой стороны... Не Хуайсан тихо всхрапнул и перевернулся набок, прижавшись плечом к руке Цзян Чэна. Тот постарался не шевелиться. “Пусть пока отдыхает”, - снисходительно решил Цзян Чэн. С лицом, озарённым лунным светом, Не Хуайсан по-прежнему больше походил на вопиюще прекрасное существо, нежели на отъявленного шпиона. Цзян Чэн вздохнул. Что, во имя богов, ему делать с Не Хуайсаном?