Обними меня

Оставшийся вечер прошёл отлично. Отужинав изысканной еды и выпив довольно-таки вкусного вина, они спокойно уснули в объятьях друг друга. Следующее утро настало практически мгновенно. Двое вчера так расслабились, несмотря на все недочёты положения, что провалились в сон только от обычного прикосновения. Открыв глаза, Ирина не обнаружила рядом Гену. Она прекрасно понимала, что он мог отойти куда угодно, но мысль о том: «а вдруг он меня бросил?», приходила сама собой. Да и чёрт с ним, что он любит? Его фетиш был бы вполне оправданным, к сожалению, этого у него не отнять. Протерев глаза и окончательно пробудившись, Павлова слегка приподнялась и взглянула на время. Боль в рёбрах никуда не ушла, но заметно уменьшилась. Встав с кровати, её взор был устремлён на небольшой журнальный столик, на котором красовались тосты, кофе и красная роза с запиской. Невольно улыбнувшись, она взяла записку в руки и мгновенно пробежалась по паре строчек, на которых красовался шикарный его почерк: «Самой прекрасной и любимой женщине на земле! Завтрак на столе, я буду совсем скоро, до встречи! твой Гена». Улыбка вправду не спадала с лица. Его забота и ухаживания сводили её с ума. Вроде бы он и не делал ничего особенного, но это всерьёз становилось приятно до сердца. Это нельзя пропустить мимо, тем более, что они неравнодушны друг к другу. Позавтракав, Ирина надела чёрные брюки и бежевую блузку с поясом, что точно подчёркивало её фигуру. Подчеркнув свои черты лица косметикой, она стала выглядеть ещё лучше, хоть и без того она была неотразимо милой. Движения давались куда легче. Взглянув на ключицу, она была красноватой, местами с запёкшейся кровью, но всё же было не так больно, скорее терпимо. Гена вчера отлично справился с перевязкой, что в последствии не так давало о себе знать. Разглядывая своё лицо в зеркале номера, она приятно удивилась гладкости кожи и ее ровному цвету, поскольку последние месяцы на носу и щеках постоянно красовались красные пятна. И лучше бы это была аллергия… Размышления Павловой перервал резкий щелчок, после чего входная дверь открылась, и показалось счастливое и от чего-то довольное лицо Кривицкого. Блондинка лишь на секунду отвлеклась на звук, после чего снова вернулась к нанесению макияжа, точнее губной помады. — И где ты был? — спокойно ответила она, не скрывая своей улыбки. — Да так, по делам мотался, — пытаясь отдышаться после тяжело подъема по лестнице, ответил Геннадий Ильич. Солнечный свет струился сквозь шторы, особенно выгодно подчеркивая все черты Павловой. Она стояла, чуть согнув ногу в колене, локоть был на поясе, да и все тело в целом вызывало в хирурге восхищение: её изящные и плавные изгибы линий, её силуэт. Мужчина не сопротивлялся порыву, сделал несколько шагов навстречу, припал руками к талии и, плотнее прижавшись к ней, уткнулся носом в шею, вдыхая любимый аромат её кожи. — Ты чего? — от неожиданно выступивших мурашек и тёплого ощущения, она на удивление вдруг стала говорить шёпотом. — Соскучился, — совершенно искренне и как-то по-детски произнёс он, и женщина не смогла сдержать лёгкую усмешку, видя, как в отражении зеркала его руки переплетают её талию. Уже через несколько секунд Павлова вспомнила, что вроде как собиралась подольше на него пообижаться, но вместо этого с губ сорвался только тихий упрёк: — Кривицкий, больше никогда так не делай, слышишь? — спокойно произнесла она, смотря на его реакцию. От такого заявления Геннадий Ильич сперва опешил, после чего все-таки уточнил: — Тебе не нравится? — он коснулся нежной кожи за ушком, после чего поправил прядь волос у виска, от чего волна приятных ощущений ещё больше прильнула к ней. — Я совершено не про это, — Павлова замотала головой, будто это поможет избавиться от назойливых мыслей. — Говори мне, куда идёшь в следующий раз. Тем более в чужом городе. Откуда я могу знать, что у тебя на уме? — сердито спросила она, остро чувствуя утреннюю тревогу и непрерывное сердцебиение. — Хорошо. хорошо, Ириш, только не переживай, — мужчина снова хотел прильнуть к ней, как почувствовал, что она убирает его руки со своего тела. — Всё, Кривицкий, понежились и хватит. Вот тебя разбалуешь, а потом ищи, где ты там, с кем… — она опустила свой взгляд вниз, делая вид, что внимательно изучает содержимое косметички. — Ладно, — сдался он, понимая, что если Павлова что-то решила, то её не переспорить. — Я хотела выйти прогуляться здесь по району, а потом поближе к набережной, — завершив свой образ красивейшими серебряными серьгами, поделилась своими планами женщина. — Ты со мной? — резко спросила она, будто боясь получить отказ. — Естественно, — сию же секунду ответил он, засмотревшись на Ирину влюблённым взглядом. Через несколько секунд раздался телефонный звонок. Ирина насторожилось, так как понимала: кто бы не звонил, ничего хорошего это не предвещало. — Только не говори, что это Алеников, — в голосе Кривицкого послышались металлические нотки. Блондинка перевернула мобильный, чтобы увидеть дисплей, а дальше по выражению лица можно определить звонящего абонента. Теперь Геннадий Ильич точно не сомневался: их отдых испортит именно чиновник. — Ген, я не хочу трубку брать, — шёпотом произнесла Павлова, будто этот самый человек находится в соседней комнате. Глаза непроизвольно покраснели, смотря на дисплей телефона трясущимися руками. — Давай я возьму, — решительно предложил хирург. За любимую женщину хотя бы так он смог бы постоять. — Нет, — бывшая заведующая поднесла телефон к груди, сжимая в руках до побеления костяшек. Если бы Кривицкий всё же ответил бы на входящий звонок от Аленикова, тогда бы точно ничего хорошего не вышло. Мало того, что ответил бы он, а не Ирина, так ещё это даёт ему повод напасть с новыми обвинениями в её сторону. За эти несколько дней она вправду почувствовала себя нужной, любимой и под защитой. Но, к сожалению, долго это длится не может. Рано или поздно придётся возвращаться в Москву, домой... к себе домой, где живёт он… — Тогда просто сбрось. Ирина нажала кнопку отбоя, после чего подошла к Кривицкому и сама обняла его. Только сейчас мужчина понял, до какого состояния тот довёл женщину. Гена прижал её сильнее, нежно поглаживая по спине. Дабы хоть как-то разрядить обстановку, он спросил: — Ну, хоть поцелуй за сегодняшнее утро я заслужил? — ехидно спросил он, смотря в её улыбающиеся глаза. Она легонько ударила его по предплечью и, смеясь, вскрикнула: «Наглец!».