Хроника оригинального наказания

      Мне кажется, вся школьная система основана на том, чтобы судить рыбу по способности забираться на дерево... Многие считают, что ученики должны знать абсолютно все, чему их захотят научить, и быть благодарными за эти насильственные знания. Нужно ли им все, что взрослые пытаются заставить их выучить? И способен ли каждый ребенок выучить все это?       Мне в детстве в этом плане несказанно повезло: природа наградила меня цепкой памятью, незаурядным умом и особой способностью становиться будто невидимым в те моменты, когда урок все же не был выучен. Я был одним из лучших выпускников своей школы, однако могу сказать об этом лишь одно: большая часть того, что я узнал за все годы обучения, мне никак не пригодилась в жизни, а то, что было все же нужно, я бы легко выучил сам... Единственное, за что я могу поблагодарить школу, — это жизненные уроки. Именно школьные насмешники научили меня одному простому жизненному принципу: на намеренно колкое слово лучше отвечать несколькими еще более колкими, а на удар или откровенное унижение — ударом. Также благодаря их насмешкам я понял, что некоторые люди жестоки лишь от глупости и незрелости, а другие попросту имеют садистские наклонности... По большому счету почти всем жестоким людям нужна помощь, однако помогать каждому из них не является долгом их жертвы. Одно время в школе я пытался быть добрым и сострадательным абсолютно ко всем, но после той первой драки я понял одно: если я хочу спокойной жизни, то мне следует иногда проявлять некоторую... твердость. Также в школе я узнал, что среди взрослых тоже хватает злых, несправедливых, инфантильных и просто недалеких людей...       Что ж, эти уроки были полезны, но цель школы явно была в другом. Напротив, у меня сложилось такое впечатление, будто взрослые там делали все, чтобы дети не учились настоящей жизни... К счастью, Академия совсем не похожа на ту школу, где учился я. Речь ведь сегодня идет о событиях в этом заведении, а не о моих школьных воспоминаниях... Я слишком сильно отвлекся.       ...Сегодня во время прогулки в городе Джо вела себя совершенно примерно. Она помнит о нашем маленьком договоре, и я не могу не радоваться этому! Меня восхищали ее доброта, бескорыстная дружба с Кэрри, искренность и острый ум, а сегодня я узнал, что также она обладает и способностью держать даже те обещания, что даются нелегко. Может быть, ее поддерживало и интересное место, в которое мы пошли... Мастер Алира сегодня предложила отправиться в музей музыки — об этом ее попросил новый преподаватель музыки, — и дети были этому рады. Особенно радовался Джеймс, который еще вчера твердо решил учиться музыке, если только это будет возможно. Он боится, что не сможет читать ноты, но я заверил его в том, что в таких делах слух и правильные движения куда важнее способности прочесть напечатанные символы. В конце концов, я давно уже играю без нот... Кажется, последнее его немного обнадежило.       В музее мальчик рассматривал каждый экспонат, завороженный ими. Я точно знал, что он представлял, как сможет однажды сыграть на этих инструментах... Что ж, я понимаю его: я сам в детстве мечтал играть на всем и сразу, но инструмент для меня выбрала мать. Я полагаю, Джеймс сможет выбрать сам, присмотревшись ко всему. Сегодня же я не мог не наблюдать за ним более, чем за остальными детьми... Лишь совершенно черствый человек не заметит этот детский восторг и не придаст ему значения! Кажется, сегодня этот тихий и неуверенный ребенок оказался в своей собственной "стране чудес", где он никому не кажется глупым или странным.       Вернувшись в Академию, некоторые дети тут же отправились знакомиться с новым преподавателем и записываться на занятия, но Джеймс не пошел со всеми... Он робко подошел ко мне и пробормотал, не отрывая глаз от пола: — Мастер Джек, помните, вы вчера обещали, что мы проверим, смогу ли я на чем-нибудь играть? Я знаю, что мастер Ксан будет проводить прослушивание, чтобы понять, кто что умеет, но мне страшно идти туда... Что если он тоже скажет, что я ничего не смогу? Мы можем все же... — дальше ему говорить не требовалось, да он и не мог. Сколько же таких детей, считающих себя ни на что не способными, породила система, называющая любого отличающегося неправильным и негодным! Я положил руку на плечо Джеймсу и мягко произнес: — Я не думаю, что он действительно так скажет... Мы расскажем ему о твоей особенности, и, я полагаю, он что-нибудь придумает — к тому же ноты все же немного отличаются от букв. Может быть, их читать ты сможешь... А если и нет, то только ленивый и глупый учитель откажется от ученика из-за того, что ему не подходят обычные методы обучения. И все же давай посмотрим, что ты можешь сейчас! — мальчик поднял свои бледно-зеленые чистые глаза и слегка улыбнулся мне, — а после мы направились в актовый зал.       Конечно же, нот Джеймс не знает — другого я и не ожидал, ведь его никто и не пытался учить музыке. Однако он смог приблизительно повторить услышанную несколько месяцев назад в каком-то фильме мелодию — неумело, немного замедленно, но поразительно точно. У него потрясающее чувство ритма и великолепная память... И, вероятно, абсолютный слух: ни один из моих знакомых не мог так сыграть с первого раза. И вот этот ребенок мог так и не начать учиться тому, что он любит и умеет, лишь потому, что его приучили недооценивать себя!       P. S.       Джеймс, как выяснилось, распознает ноты по их записи куда лучше, чем текст. Это дает большую надежду на то, что он сможет учиться музыке со всеми... Мастер Ксан полностью согласился со мной по поводу талантов Джеймса и сказал, что не развивать такой потенциал было бы преступлением. Кажется, дети рады за Джеймса не меньше, чем он сам! Это также не может не радовать: воспитанники Академии умеют любить и ценить друг друга, несмотря на все различия.