— У него сотрясение мозга, причем третьей степени. Обошлось без операции, но он пока не пришел в себя и мы не можем утверждать, что нет серьезных повреждений, которые повлекут в будущем проблемы. Возможна даже инвалидность, но будем надеяться на лучшее. Из несерьезного: несколько трещин в ребрах, многочисленные гематомы и вывих правого запястья.
— Сколько лечение займет времени?
— Около трех недель, если не больше. Пока что сложно что-то утверждать, потому что пациент все еще не пришел в себя. Это очень и очень плохо.
Лань Чжань нервно потер виски, сидя напротив лечащего врача омеги, которого он сбил три часа назад, когда отвозил А-Юаня в детсад.
— Хорошо… Я понял. Пожалуйста, приложите все силы, чтобы поскорее вылечить его. Я заплачу любую сумму.
— Перевести его в ВИП-палату?
— Конечно.
— Хорошо. Тогда сейчас оформим все документы, и вы возьмете над ним опекунство.
— Так и сделаем.
Лань Чжань сцепил руки в замок, выглядя нервно-взволнованно. Он никогда в жизни людей не сбивал, так что был очень растерян. Стоило ему отвлечься всего на пару мгновений, и по его вине пострадал совершенно невинный человек, да еще и хрупкий омега. Лань Чжань, понятное дело, сразу же вызвал скорую, так что бросил автомобиль, зная, что его заберет эвакуатор, а сам поехал вместе с сыном в ближайшую больницу.
Потом он отдал А-Юаня на попечение Сиченя и занялся устранением последствий аварии. На самом деле ему было очень страшно. Он не хотел покалечить кому-то жизнь — справиться с чувством вины в таком случае Ванцзи попросту не смог бы. Так уж вышло, что его воспитали высокоморальным человеком, и, как правило, он никогда не допускал подобных ошибок. А если что-то и шло не по плану, это не было настолько значительным. Плевать на машину, на то, что могут отобрать права, плевать на медицинские счета и расходы… Но что, если он и правда искалечил кому-то жизнь?
Ванцзи после подписания всех бумаг зашел в светлую просторную палату. Пациента довольно быстро перевезли сюда, и двадцати минут не прошло с команды врача медсестрам. Лань Чжань взял стул, подставил его к кровати омеги и сел.
Незнакомец был очень бледным, это контрастировало с темными длинными волосами. Черты лица утонченные, правильнее сказать — благородные. Полные, но не совсем пухлые губы были белыми и обветренными, с небольшими ранками, выделявшимися из-за розовато-алого цвета. Нос небольшой, прямой, с чуть вздернутым кончиком — Лань Чжань почему-то испытал навязчивое желание поцеловать его. Глаза, скорее всего, небольшие, раскосые, но какого цвета — он, к сожалению, не знал. Зато альфа отчётливо видел длинные пушистые ресницы, к которым очень хотелось прикоснуться указательным пальцем (Лань Чжань все еще не мог понять, почему его так и тянет сделать что-то действительно очень странное).
Лань Ванцзи видел, что красота омеги естественная. В какой-то мере он даже не следил за собой — кожа была сухая, губы искусаны в кровь, брови вообще не выщипаны, а ведь все омеги очень щепетильно за этим следят и, на взгляд Лань Чжаня, слишком увлекаются.
Например, его бывший муж постоянно подкачивал губы, делал различные уколы ботокса и подтяжки. Все эти косметические процедуры не делали лицо омеги более красивым, нет, скорее, превращали его в какую-то куклу. Лань Чжаню никогда такое не нравилось, но его мнение, к сожалению, не учитывалось.
Взгляд зацепился за перемотанное правое запястье омеги. Его руки в принципе были очень тонкими, словно бы он недоедал. Ванцзи нахмурился, но постарался пока что не думать об этом. Коснувшись левой руки, мужчина нежно ее сжал, но старался никак не передвигать, потому что в локтевой вене находилась игла от капельницы.
— Прости меня, пожалуйста. Поскорее приходи в себя, хорошо?
Ванцзи прикрыл глаза, искренне надеясь, что все образуется.
***
— Как тебе этот стажер? — Вэнь Сюй мотнул головой в сторону омеги с пепельными волосами, что стоял у кухонного стола, делая кофе для руководителей.
— М-м, не особо. Предпочитаю темненьких.
— А? Ты о Вэй Усяне? Слышал, к нему пол отдела подкатило, а он ни в какую. Как-никак он тут на условиях контрактника, его здесь ничего не держит. Как закончится срок — уйдет. Ему нет смысла лизать кому-то зад.
— Я бы сам ему вылизал, — с усмешкой сказал Вэнь Чжао.
— Ничего себе. Настолько нравится? Брат, да ты и правда от него без ума! Впервые слышу, что ты готов кого-то ублажать.
— М-м… Мне просто нравится, когда омега недоступный. Так и хочется сделать его своим. К тому же… Он очень красивый, как по мне. И фигура у него что надо. Может, и правда?
— Что правда? — непонимающе шепнул Вэнь Сюй, несколько хмурясь.
— У него же отличные гены, да? Надо от него и зачать наследника. Что ж… Решено.
— Че? — Вэнь Сюй удивленно уставился на брата, не веря, что тот так быстро принял такое важное решение.
— Вэй Ин будет моим. Вот увидишь.
— Пхах?
У Вэнь Сюя дергался левый глаз, когда он смотрел на тупицу-брата. Он был уверен, что у того ничего не выйдет, однако Вэнь Чжао всегда был целеустремленным. И когда он включал режим «вижу цель — не вижу препятствий», его было попросту невозможно остановить.
— Ну, делай как знаешь. Но отец тебя за этот выбор по головке не погладит, так и знай.
— Плевать. Хочу его.
Вэнь Сюй скривился, но ничего не сказал.
***
Белый потолок, холод в левом локте, яркий запах хлорки и лекарств, увлажнитель воздуха, легкий и ненавязчивый аромат роз… Вэй Ин немного потерялся от непонимания, где он находился. Болело тело, но Усянь пока что совершенно не понимал, почему.
В палату зашел врач и тут же застыл, увидев, что пациент смотрит прямо на него.
— Вы пришли в себя?
— Д-да… — голос хриплый, слабый. Безумно хотелось смочить горло, но Вэй Ин посчитал, что это может подождать.
— Как вы себя чувствуете?
— Не очень, доктор… Что со мной слу… случилось?
Мужчина подошел к кулеру, взял стаканчик и налил горячей и холодной воды, чтобы получилась теплая. Он подал омеге жидкость и присел рядом.
— Вас сбила машина, поэтому вы в таком состоянии. Но, похоже, все не так плохо, как я думал, хотя вы больше суток не приходили в себя, а это, как правило, является плохим признаком. Вас тошнит?
Вэй Ин внимательно слушал врача и вместе с тем жадно пил, чувствуя себя на самом деле довольно паршиво.
— Да, тошнит, но терпимо.
— Хорошо. Как ваше имя?
— Вэй Ин.
— Сколько вам лет?
Вэй Ин, не задумываясь, сказал:
— Двадцать два.
— Подождите… Вы уверены, что вам двадцать два?
Вэй Ин нахмурился, но кивнул.
— Хорошо, тогда какой сейчас год?
Усянь посмотрел на врача с тревогой, но тихо сказал:
— Две тысячи двенадцатый?
— Двадцать первый, — поправил врач.
— Что?
— Кажется, у вас амнезия.
