Испытания

      Вэй Ин раскладывал немногочисленные вещи, чувствуя себя немного странно. Работать гувернером ему раньше не приходилось, да и для этого все же надо было обладать каким-никаким опытом, а Усянь так и остался юношей, только-только закончившим университет. Ему казалось, что он недостаточно квалифицирован для такой работы, но вместе с тем другого выбора не было. Да и кто предложит ему настолько хорошие условия?              Вэй Ин вышел из комнаты и прошелся по коридору, рассматривая интерьер уже внимательнее. Омега еще ни разу не спрашивал Ванцзи о его доходах, но сейчас стало окончательно ясно, что этот альфа — достаточно богатый человек.              — Учитель Вэй, хотите посмотреть мою комнату?              Вэй Ин обернулся и тут же расплылся в улыбке, кивая. А-Юань потянул Усяня за руку и вскоре довел до своей комнаты на втором этаже.              Полки с многочисленными книгами, небольшая, но удобная на вид кровать, стол с кучей раскрасок, альбомов, письменных принадлежностей и карандашей, а еще целая полка в углу с разными игрушками, которыми, по видимому, ребенок уже не пользовался ввиду взросления. Однако плюшевый мишка нежно-розового цвета почему-то все еще лежал рядом с подушкой.              Вэй Ин, словно повинуясь секундному порыву, подошел к постели и взял игрушку в руку. Она была потрепанной, очень старой — у медведя даже один глаз из пуговицы был оторван, однако А-Юань почему-то все еще держал медвежонка при себе.              Ребенок покраснел, но решил объясниться.              — Мне ее папа подарил, поэтому немного трудно с ней расстаться… Я не люблю папу, но эта игрушка же не виновата ни в чем… А еще мне плохо спится без нее.              Вэй Ин смотрел на игрушку сквозь пелену слез. Он не понимал собственной реакции, но с трудом мог подавить это нарастающее чувство тревоги где-то в груди.              — Учитель Вэй? Вам нехорошо?              Усянь прикрыл глаза и оперся рукой на стену, чувствуя легкую головную боль в области затылка. Что ж, похоже, он и правда поторопился с выпиской…              Присев на край постели, омега старался дышать глубоко и медленно, чтобы стабилизировать ухудшающееся состояние. Голова гудела и раскалывалась, но в какой-то момент все пришло в норму.              Вэй Ин посмотрел в сторону А-Юаня, но того уже не было поблизости. Убрав игрушку на место, омега поднялся с постели и не успел сделать и шага, как в комнату влетел перепуганный Лань Чжань.              — Ты в порядке?!              — Да…              — Ты весь бледный!              Ванцзи коснулся тыльной стороной ладони лба омеги, ощущая липкий холодный пот.              — Нельзя тебе было так рано покидать больницу! Вот же ж…              Лань Чжань взял омегу на руки и понес в постель. Вэй Ин немного смутился от подобного проявления заботы, но решил замаскировать собственное замешательство благодарностью.              — Спасибо.              — Я принесу тебе кашу, подожди немного.              А-Юань стоял чуть поодаль и наблюдал за всем крайне хмуро и взволнованно. Видимо, это он позвал Ванцзи, что был занят в своем кабинете какой-то работой.              — Только не манную… И не геркулесовую.              — Эм… Рисовая подойдет?              — Вполне.              Лань Чжань вздохнул.              — Ты прямо как А-Юань. Не любишь манку и геркулес.              Вэй Ин неловко улыбнулся, все еще не понимая, что их сходство не случайно.       

***

      — Отдай его мне. Он мой внук, я позабочусь о нем как следует.              Вэй Ин держал ребенка на руках и кусал губы в кровь. Довериться такому ужасному человеку он не мог, но выбора не было. Ребенку не место в тюрьме, как ни крути. Когда ему исполнится полгода, его в любом случае заберут, и Усянь ничего с этим не сможет сделать.              — Думаю, в детском доме ему все же будет лучше.              — Даже если так, я усыновлю его. Найду и возьму опеку.              — Господин Вэнь! — Вэй Ин почти что вскрикнул, однако пришлось сдержаться — иначе он напугает омежку своим возгласом. Впрочем, ребенок и так вздрогнул, но хотя бы не заплакал.              — Что? У тебя ситуация безвыходная. Ты просто затянешь процесс и разозлишь меня. А так… Я буду иногда посылать тебе его фотографии и рассказывать, как он растет, пока тебя нет рядом.              Вэй Ин всхлипнул. Его губы дрожали от всех этих переживаний, а внутренности сдавливало первородным ужасом. Он знал, кто такой Вэнь Жохань, поэтому так сильно боялся отдавать сына в руки этого морального урода. Этот человек был хуже Вэнь Чжао, но его Вэй Ин не смог изучить в достаточной мере. Это ведь и пугало — образ мыслей данного монстра был ему незнаком.              — Слезами горю не поможешь. Просто передай его мне. Не сопротивляйся — у тебя никогда ничего не получается.              Вэй Ин поднял обреченный взгляд на председателя. Да, у него ничего не получалось. Он даже не смог доказать в суде, что над ним ежедневно применялось насилие и психологический террор.              Все попытки Вэй Ина барахтаться ни к чему не приводили. Он пошел ко дну, словно привязанный к якорю. Хотелось взвыть от бессилия, ведь слова Вэнь Жоханя были правдивыми. Вэй Ин никогда не сможет победить эту семью.              Прикрыв глаза, он смирился. Конечно, ушло еще какое-то время на принятие решения, однако возможно Вэнь Жохань и правда не обидит собственного внука?              — Хорошо. Я согласен.              Губы Вэнь Жоханя растянулись в усмешке.              — Вот и прекрасно. Подпиши документы.