Сквозь игольное ушко

Впрочем, то, что это именно он, дошло до Йоко не сразу. Она не видела мужа больше сорока лет, у нее остались только фото и видео, которые все равно никак не способствовали восстановлению полного образа. И тем более она не могла знать, как бы Джон выглядел сейчас – в свои 80, даже если бы изо всех сил напрягла остатки фантазии. Но то, что через несколько долгих секунд рассматривания стоявшего на пороге мужчины ее все же осенило, что это Джон и никто иной, навело ее на мысль, что с тех самых пор, как они виделись в последний раз – ночью 8 декабря 1980, он нисколько не изменился, словно бы был заморожен за миг до выстрела и разморожен только сейчас, за миг до ее звонка в дверь. У него была точно такая же стрижка, которую он сделал себе буквально накануне рокового дня, очки, правда, он носил другие, но так ведь их наверняка никто не замораживал. Да ну к черту, какой еще Джон. Наверняка очередной безумный фанат, возомнивший себя двойником кумира. Судя по тому, что они организовали похищение праха, этой семейкой и вправду правит форменное безумие. Йоко тряхнула головой и осторожно спросила: - Здесь проживает Элиот Берч? - Кажется, его так зовут, да, - нахмурил лоб «Джон». - Он дома? Могу я поговорить с ним? – почувствовав легкую неуверенность в голосе двойника, Йоко решила идти напролом. - Его нет, - тот потер лоб. – Но, думаю, он скоро будет. В последние несколько дней он возвращается домой около шести. - О, то есть часа через два? А могу я подождать его прямо здесь? Вы не будете против? - Хм, - явно засомневался «Джон». – А вы кто? И вот тут настал ее звездный час. Сейчас она объявит двойнику кто она такая, тот будет сражен возможностью пообщаться с вдовой кумира и наверняка раскроет все карты. Все шло как нельзя лучше. - Йоко Оно, вдова Джона Леннона, - решила все же уточнить она. – У нас с мистером Берчем намечалась одна небольшая сделка, я пришла обсудить ее детали. - Йоко?! – в голосе двойника послышался испуг, почти ужас. - Могу я войти? – Йоко ехидно улыбнулась произведенному эффекту и, мягко подвинув оцепеневшего «Джона», шагнула внутрь квартиры. Внутри царил страшный беспорядок, неудивительный, впрочем, для жилища ученого. Вероятно, Берч все же жил без женщины. Возможно даже, двойник был его любовником, а что взять с двух геев? Йоко ухмыльнулась, начисто забыв о том бардаке, который приходилось каждый раз разгребать ее собственной горничной. - Йоко? – снова повторил «Джон», шагая вслед за ней в гостиную. – Это ты? Но… что с тобой такое случилось? - В каком это смысле? – вскинула она брови, закуривая. - Что с твоим лицом? Ты чем-то болеешь? – лжеДжон выглядел искренне обеспокоенным. - А что с моим лицом? – Йоко тут же принялась копошиться в сумочке в поисках зеркала. Может, синяки под глазами проступили слишком явственно? Или отеки снова дают о себе знать. Однако из зеркала на нее глянуло вполне привычное изображение. Она хмыкнула и пожала плечами. - Эти морщины и вообще… Откуда они у тебя? - Послушайте, ну вы же не думаете, что я и в 88 лет буду выглядеть как сорокалетняя. Мне, конечно, удается поддерживать прекрасную физическую форму, но все-таки возраст берет свое. - Погоди, какие еще 88? – он снова нахмурился и присел на корточки, растирая пальцами виски. Потом вдруг шлепнул себя по лбу и тоскливо поморщился: - Ах ты, боже мой, я же совсем забыл! Никак не могу привыкнуть. Сейчас ведь 2020 год, так? - 2021, - на автомате отчеканила Йоко, - но… что все это значит? - То есть тебе и вправду уже 88? – двойник прижал ладони к щекам и замотал головой. – А Полу-то сколько, выходит? 78? Боже… А Ринго? Джорджу? – он зажмурился, и Йоко показалось, что ресницы его увлажнились. - Что с вами? – осторожно поинтересовалась она. – Вообще я пришла по делу… - По делу? – он поднял голову, словно бы смена темы разговора позволила ему отвлечься от внезапно навалившегося осознания тщеты всего сущего. - Ваш друг или кем там вам приходится мистер Берч позаимствовал у меня одну вещь, которую я хотела бы вернуть. - Может, подождем его возвращения? Я вряд ли смогу что-то найти в его бардаке, - уныло протянул двойник. - Я вам помогу, если позволите, - снисходительно улыбнулась Йоко и бросила недокуренную сигарету в пепельницу. – Это выглядит как небольшая мраморная ваза. Впрочем… содержимое Элиот мог убрать куда угодно, поэтому давайте искать горсть золы. У него есть сейф? - Какой еще золы? – двойнику явно не понравилась идея, вероятно вызвав у него какие-то лишние подозрения. - Ну пепла. Праха. Он позаимствовал у меня прах моего мужа, который я должна вернуть. - Мужа? – не дал ей договорить «Джон». – Что за муж? Тони? Или за это время у тебя появился кто-то еще? – в его голосе послышались тревожные нотки. - Ну Джона, разумеется. Кстати, вы действительно очень на него похожи. Для конкурса двойников так разоделись? Или просто по жизни с внешностью повезло? На секунду вы сумели обмануть даже меня. - В каком смысле обмануть? – насторожился двойник. – Ах, черт побери, да ты же не в курсе! Он ничего не сказал тебе, да? - Нет, Джон, - раздался голос из коридора. – Я ни о чем ей не говорил и говорить не собирался. Я просто не мог предполагать, что она нагрянет прямо ко мне домой и нос к носу столкнется именно с тобой. А должен был бы, - и в комнату вошел Элиот Берч. - Джон? Вас тоже зовут Джон? - удивилась Йоко. - Что значит тоже? – взвился «Джон», но Элиот сделал знак рукой, и он тут же затих. - Раз уж вы здесь, миссис Леннон, и у меня нет никаких средств выставить вас отсюда, мне придется рассказать вам правду, но после этого вам все же придется уйти и помалкивать о произошедшем. Вы все равно ничего не сможете доказать. - Ооо, это ты зря. Йоко всегда добивается своего, - в голосе «Джона» прозвучала какая-то странная обреченность. - Это мы еще посмотрим. Твоей вдовой она считаться не может в любом случае, поскольку повторно выходила замуж после твоей смерти. А, значит, права на тебя могут предъявлять только Джулиан с Шоном. Что существенно упрощает нам жизнь. - Так я получу объяснения или нет? – Йоко вернулась на свое место на диване и закурила вторую сигарету. – Вы же не хотите сказать, что это настоящий Джон? – и она ткнула пальцем в сторону «Джона», даже не посмотрев на него. - Именно так. Это самый настоящий Джон Леннон. Каким он был на момент его убийства 8 декабря 1980 г. - Дурдом, - покачала головой Йоко. – Впрочем, вызвать психиатрическую бригаду я еще успею, продолжайте. - Думаю, вас разубедит тот факт, что в дело пошел выкраденный мной прах. - Звучит занятно. Я вся внимание. - Думаю, начать стоит с того, что вот уже много лет я занимаюсь изучением возможностей квантовой телепортации. Надеюсь, вы понимаете, о чем я? - Йоко никогда не была сильна в точных науках, - тут же отреагировал «Джон», - но ее мозги стоят десятка именитых ученых, поэтому не переживай, она все поймет. - Что такое телепортация, я знаю, - кивнула Йоко. - Речь о квантовой телепортации. Пока совершенно неясно, как без потерь переместить макрообъект из пункта А в пункт Б. Точнее, было неясно до недавнего времени. Квантовую телепортацию практикуют довольно давно, но она весьма и весьма неудобна при работе с обычными объектами. Переместить электрон из одного конца вселенной в другой – вообще плевое дело и базируется на теории квантовой запутанности. Говоря проще, мы считываем информацию об электроне А и передаем ее электрону Б, после чего он также становится электроном А. Вуаля, эффект достигнут. Вот только сам исходный электрон А как был, так остался на месте, просто где-то на другом конце галактики появился еще один точно такой же электрон. Если в случае с частицами такой телепортации нам вполне достаточно, то с крупными объектами появляются проблемы: вместо их транспортировки мы начинаем бесконтрольно плодить эти объекты, беспрестанно их копируя. Да, в таком случае мы можем попросту удалять исходный объект, оставляя только тот, что получился на выходе, но и с уничтоженным материалом нужно тоже что-то делать, как-то им распоряжаться, чтобы не захламлять планету. Не говоря уже о том, что с живыми объектами такая схема попросту не сработает хотя бы по этическим соображениям. А если мы не сможем уничтожать исходный живой объект, население планеты Земля в первый же год работы такого горе-телепорта достигнет рекордных значений и на 70% будет состоять из двойников. Черт знает что, а не наука, не так ли? Йоко не стала перебивать, а Джон лишь злорадно захихикал. - Многие мои коллеги отказались от идеи телепорта как раз по этим причинам, но я не сдавался. Меня постоянно преследовали мысли о телепортации. Днем и ночью я думал только о ней. Я потерял аппетит, стал плохо спать и, черт возьми, даже в церковь отправился в тайной надежде на то, что вдруг все же этот самый бог существует и сможет-таки помочь мне решить эту задачку. И он таки помог! – Берч торжествующе поднял палец в воздух. – Я сходил на исповедь, утробный голос из соседней кабинки посоветовал мне читать Евангелие и отринуть всякую праздную мысль, этим я и решил заняться. И при первом же прочтении бог сжалился надо мной и объяснил мне, куда нужно копать, чтобы дорыться до истины. - Прямо вот так взял и объяснил? – усмехнулась Йоко. – Спустился с облаков и поведал вам благую весть? - Доверил евангелистам, а именно Марку. Когда в его книге я наткнулся на стих «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». Прочтя эту фразу, я тут же отложил Евангелие и крепко задумался. Это позднее я узнал, что речь там шла о чрезвычайно узких воротах в стене Иерусалима, а в тот момент цитату я понял самым буквальным образом. И тогда ум мой, наконец, смог переключиться с решения задачи телепортации на решение не менее сложной задачи: как протиснуть верблюда сквозь игольное ушко? Наверняка же за прошедшие столетия не один богач пытался решить эту задачку. Ведь куда проще найти к ней изящное решение, чем отказаться от своих капиталов ради Царствия Небесного. Но где верблюд и где игольное ушко, куда просунуть можно только нитку? Создать иголку размером с верблюда? Решение казалось интересным, но слишком простым, недостойным будущего насельника рая. Сжать верблюда до размеров иголки? Но, позвольте, он состоит из вполне определенного количества частиц. Их уменьшение даст нам потерю сущности верблюда, а, значит, и самого верблюда. Понимание этого стало для меня первым шагом на пути решения задачки. Озарение последовало буквально сразу вслед за этим. Верблюд состоит из частиц, это верно. Уменьшить количество этих частиц мы не можем, но мы можем разбить верблюда на частицы и протащить их вереницу сквозь пресловутое игольное ушко! Главное – запомнить порядок их сборки на выходе, чтобы у нас получился снова верблюд, а не товарный вагон! Это решение настолько меня увлекло, что я уйму времени потратил на теоретические разработки возможности разбиения крупного объекта на кванты и обратной сборки в нужном порядке. И если у живых существ имеется хотя бы ДНК, и при сборке можно отталкиваться от нее, то с неживыми объектами была полная засада. Приходилось подробно изучать структуру каждого материала, приглашать на помощь химиков. В итоге я решил временно отказаться от этой затеи и сосредоточился именно на живых объектах. Дошел даже до экспериментов сначала с насекомыми, затем с мышами и кроликами. Потом раздобыл для этих же целей мартышку, но успел только как следует изучить код ее ДНК и сохранить на входе, как в подсобке, где я держал ее, случился пожар, и обезьяна моя погибла. Сначала я хотел раздобыть другую да и дело с концом, не так уж это было и сложно, но потом подумал о том, сколько времени уйдет на считывание ее кода, составление новой карты – опять несколько дней. В конце концов, у меня имелась плоть мартышки – пусть неживая, обгоревшая, но а какая мне, собственно говоря, была разница? Код ДНК у нее прежний, частицы ее тела хоть и были частично уничтожены, ну так и тем интереснее. А тем временем я подыщу нового зверя и продолжу эксперименты. В конце концов, у меня впервые появился реальный неживой объект, карту которого я мог составить и попробовать хоть что-то получить на выходе. В идеале – те же самые обгоревшие кости. Я взвесил прах, записал все его точные параметры и запустил свое «игольное ушко». За неимением возможности экспериментировать на больших пространствах входные и выходные «ворота» я разместил всего лишь в нескольких метрах друг от друга – для чистоты эксперимента достаточно было и этого. Если освоен принцип, расстояние уже неважно, да и времени занимает считанные секунды. Не успел прах моей мартышки буквально раствориться в воздухе на входе, как буквально через пару секунд на выходе я увидел… живую мартышку! Ту, какой она была до треклятого пожара. Сказать, что я обалдел – это просто тихо промолчать в тряпочку. Сначала я подумал, что в лабораторию ко мне забежал откуда-то взявшийся новый зверь, но на выходных воротах никакого праха не наблюдалось, а возникшая из ниоткуда мартышка как две капли воды походила на прежнюю. Ну, разумеется, я сделал ей анализ ДНК. Это была та самая мартышка. Думаю, вы догадываетесь, какого рода опытами я занялся с того самого дня. Я ползал по свалкам и мусоркам, добывая трупы птиц, крыс и кошек. Воскресали не все. Если тело было относительно свежим, почти не тронутым тлением, мою лабораторию покидало воскресшее животное. Если же процессы разложения зашли слишком далеко, то на выходе я получал все тот же гниющий труп, что и на входе. - Но как же сожженная мартышка? – переспросила Йоко. – Пусть не разложение, но ее тело уничтожил огонь! - Процессы разложения более гибельным образом влияют на химическую структуру тканей, нежели огонь. Огонь по сути выпаривает из нашего организма лишнюю влагу и схлопывает клетки, не нарушая их информационного кода. В то время как разложение выедает плоть изнутри, полностью ее уничтожая, оставляя один лишь скелет. Если на входе мы имеем только скелет, его же мы получим и на выходе. С прахом же происходили интересные вещи. Под действием огня плоть становилась будто бы голографической моделью самой себя, и даже крошечная щепотка праха могла на выходе воспроизвести полностью дееспособный живой экземпляр. Все это предстоит еще долго изучать и не мне, а куда более компетентным и именитым специалистам самых разных областей. Их внимание я и задумал привлечь… Но как это сделать? Все мои обращения оставались без ответа. Мои статьи отвергались, а научное сообщество крутило пальцем у виска. В конце концов, я понял, что гораздо проще привлечь сначала внимание общественности, а уж потом волей-неволей подтянется и научный мир – под давлением простых людей. А для этого мне нужно было совершить громкое и скандальное воскрешение. Элвиса, Фредди, Майкла Джексона… Джона Леннона. Вариант с Фредди и Джексоном я отверг сразу – доступ к их праху получить было попросту нереально. До Элвиса я не добрался, решил для начала опробовать вариант с Ленноном, тем более, что до меня дошли слухи о том, как его вдова из-под полы приторговывает его прахом. А, значит, у меня появился благовидный предлог пробраться к вам в дом и получить доступ к праху Джона. - Как вам удалось подменить его? И на что? - Разве это важно? Впрочем, это был прах одного из моих подопытных животных. Я тщательно продумал процесс подмены, понимая, что на все у меня будет не более нескольких секунд. В одном рукаве я спрятал миниатюрный бесшумный пылесос, в другом – емкость с трубочкой, откуда под напором подавался прах на замену украденному. Вы сидели там и смотрели мне прямо в глаза, пока я проворачивал это. И ничего не заподозрили. - Вы дьявольски хитры, - усмехнулась Йоко. – И я бы непременно попыталась засудить вас, если бы вам не удалась ваша глобальная затея с воскрешением. Когда вы это сделали? - В тот же день. Я понимал, что времени у меня немного. Я боялся, что вы быстро обнаружите подмену и нагрянете ко мне с полицией, поэтому завел «игольное ушко» сразу же. Я успел подготовиться к этому заранее – раздобыл генетический материал Джона, составил его подробную карту. По приходе домой мне и нужно-то было всего разместить прах на входе, ввести карту в компьютер и дождаться результата. Благо, как я уже говорил, все это занимало от силы несколько секунд. Я и отдышаться не успел после спешного побега от вас, как у выхода появился Джон – подслеповато щурившийся и обнаженный – и потирал грудь - Это все выстрелы, - встрял Джон. – Они отложились в памяти, но не отложились на теле. - Все из-за карты, - добавил Берч. – Генетический материал не содержал информации о выстрелах, о них сохранилась только память в виде фантомной боли. - Погодите, я что-то перестала понимать, - перебила его Йоко. – То есть разложившуюся ворону вы воскресить не можете, потому что клетки ее плоти безнадежно повреждены, а Джона вы смогли воскресить в полном объеме, несмотря на пять сделанных в него выстрелов и уйму потерянной крови? - Все дело в карте. На разложившуюся ворону я не мог составить какую-то другую карту, поскольку располагал только ее трупом. А с Джоном мне повезло. - То есть если бы свежей карты на Джона не было… - Он бы воскрес с ранами, да. Возможно, на выходе возник бы его труп, это сложно предугадать. - То есть с хорошей картой можно пробовать воскрешать и разложившиеся тела? - Безусловно. Этим я и собираюсь заняться, и мне безумно интересно, что мы получим на выходе. Вот только для этого необходимо как-то заполучить и свежую карту, и разложившееся тело, и по результатам всего этого не загреметь ни в тюрьму, ни в психушку, - и Берч нервно рассмеялся. – Предполагаю начать с домашних животных. Наверняка многие хозяева хранят срезки их меха, сделанные еще при их жизни. - Ну ладно, - Йоко поднялась с дивана и затушила недокуренную сигарету. – В любом случае, спасибо вам за этот удавшийся эксперимент. Будем считать, что конфликт с прахом исчерпан – вы с лихвой компенсировали мою утрату. Мы пойдем, заприте за нами, - и подняла глаза на Джона, а затем взглядом указала ему следовать за ней. Тот был явно растерян – с одной стороны он рвался подчиниться, чтобы не огорчать Йоко, как он это часто любил повторять, с другой – взгляд Берча ничуть не меньше приковывал его внимание, и он замер посреди комнаты, не решаясь, как поступить. Джону на помощь тут же пришел ученый, опуская ладонь ему на плечо. - Прямо сейчас уйти ему совершенно невозможно. Да, Джон живет в нашем современном мире вот уже два месяца, но адаптируется он очень и очень тяжело, что неудивительно. Хоть тело его воскресло и без ран, но память все равно сохранила и образ убийцы, и сам факт смерти. А это гигантский стресс и для мозга, и в целом для всего организма. Все эти месяцы я фактически даже не начинал знакомить его с миром каким он стал сейчас, сорок с лишним лет спустя после его гибели. Я лишь выводил его из состояния стресса. То, что он сейчас спокойно принял ваше появление, а не рухнул в обморок и не полез с ревом на стены – результат в том числе и этих двух месяцев. Но теперь, когда он, наконец, стабилизирован, его необходимо познакомить с новым миром, в котором ему придется жить. Он должен поездить по стране, изучить современную технику, узнать истории жизни своих друзей, привыкнуть к мысли о том, что его супруге уже за 88, да и в целом подготовиться к возвращению в публичную жизнь. Если он, разумеется, вообще захочет к ней возвращаться. - Что значит «если»? – нахмурилась Йоко. - Если Джон не захочет объявлять миру о своем возвращении, это сделано не будет, - отчеканил Берч. - В каком смысле не будет? Я предъявлю всем экспертизу ДНК! - А как вы докажете, что она не подделана? Как вы объясните всему миру, откуда вообще взялся ничуть не постаревший с 1980го Джон? – усмехнулся Элиот. - Расскажу им все, что вы мне только что поведали, - очаровательно улыбнулась Йоко, но ученый тут же оглушительно расхохотался. - И кто же вам поверит? Я буду все отрицать, больше о моих исследованиях никто ничего не знает. Все спишут на ваш маразм и засмеют. Дескать, немудрено, что вдовушка под девяносто уже совсем ничего не соображает. А в Джоне, безусловно, найдут общие черты с тем самым Джоном из их воспоминаний, но и только. Боюсь, даже Пол откажется вам верить, не говоря уже про всех остальных. - Даже? – бровь Йоко удивленно поползла вверх. Элиот пожал плечами и поднял руки вверх в комичном жесте беспомощности. - Я не собираюсь держать его здесь взаперти из принципа. Как я вам объяснял ранее, это совершенно не в моих интересах. Напротив, я не меньше вашего хочу показать его публике. Но для этого нужно, чтобы Джон сам этого захотел. Обещаю, что сделаю для этого все, но, боюсь, на данном этапе вы будете мне только мешать. Предлагаю созваниваться, допустим, раз в неделю, и я буду рассказывать вам о результатах моей работы. Но только приезжать сюда больше не стоит, это лишнее и привлечет ненужное внимание к моему жилищу куда раньше срока. - Каждый день, - перебила его Йоко. – Я буду звонить каждый день. Утром и вечером. Тот усмехнулся. - Раз в неделю и ни звонком чаще. Я сам буду вас набирать и сообщать об успехах. А пока займитесь чем-нибудь другим и помалкивайте, пожалуйста, обо всем, что здесь видели и слышали. Взгляд Джона тут же затопила умиротворенность, и он спокойно помахал рукой Йоко, прощаясь. Та еще раз критически окинула взглядом квартиру ученого и самого Элиота, продолжавшего стоять рядом с Джоном и держать ладонь на его плече, хмыкнула и выскользнула за дверь.