Сквозь игольное ушко

Элиот открыл дверь, и Йоко элегантно вплыла в квартиру, словно каравелла. На этот раз она не стала изменять своему стилю и оделась в исключительно темно-синее, почти черное. В первые секунды Элиот даже ахнул, узрев на столь пожилой уже даме головокружительное кожаное мини и дерзкую косуху с облегающей черной майкой, под которой явно не наблюдалось ни намека на бюстгальтер. Возможно, лет 40 назад в таком виде она бы свела с ума кого угодно, но сейчас вызвала у взъерошенного ученого лишь шквал недоумения. Он почесал в затылке и жестом пригласил ее в гостиную. Впрочем, Йоко и не нуждалась ни в каких приглашениях, а поправила роскошную шляпу с безгранично широкими полями, качнула узкими бедрами и процокала на пятнадцатисантиметровых шпильках прямо в направлении уже знакомого ей дивана, где с хмурым выражением лица валялся Джон, вперив мрачный взгляд в потолок. - Джонни, - проворковала она, доставая из золотого портсигара тонкую голубоватую сигарету и щелкая зажигалкой, - вставай, лимузин ждет. Твоя комната готова принять назад своего хозяина. Он лениво оторвал голову от дивана, мутным взором посмотрел на стоявшую рядом супругу. Половину лица ее скрывали огромные темные очки, в зубах была зажата сигарета, дымившая ароматом лаванды. Джон поморщился и ругнулся. - Я вынужден был сделать ему укол успокоительного, - развел руками Элиот. – Он буянил, не переставая, несколько часов кряду. Его загребли в полицию, мне едва удалось откупиться, чтобы только дело не кончилось уголовкой. - Вот видишь, - торжествующе улыбнулась Йоко, - и не потребовалось никаких долгих недель привыкания. Не переживай, со мной ему будет лучше. Да и возвращение на сцену пойдет ему на пользу. Ты уже подготовил все бумаги? Написал речь для пресс-конференции? А то я присмотрела несколько вполне приличных помещений и наняла декораторов. Все должно пройти по высшему разряду. - Дайте мне еще несколько дней. Пока займитесь подготовкой к концертам. Песни подберите, приведите в себя Джона, чтобы он не бросался на людей. - Не волнуйся, пупсик, - Йоко щелкнула опешившего Берча по носу, - все будет на высшем уровне. Я жду твоей отмашки и пока не бросаю кость прессе. Ну давай же, Джонни, - снова повернулась она к безразличному ко всему происходящему мужу, - сама я тебя до машины не дотащу. Джон лениво поднялся с дивана и покорно позволил взять себя за локоть и увести в направлении выхода. Водитель окинул их обоих странным взглядом, в котором на секунду мелькнуло удивленное узнавание, но Йоко ударила его пальцем по плечу, велев возвращаться в Дакоту. Приличная доза реланиума ввела Джона в такой ступор, что он чисто автоматически, не задумываясь о происходящем, прошел мимо администратора, юркнул в лифт, не оборачиваясь, чтобы проверить, успевает ли за ним уже давно не столь скоростная – тем более теперь и на шпильках – Йоко, а у входа в квартиру принялся рыться в карманах в поисках ключей. - Дорогой, - с видимой мягкостью, но стальным тоном отчеканила запыхавшаяся и скинувшая измотавшие ее туфли Йоко, - я давно сменила замки, отойди. Она провела карточкой по небольшой панели слева, та загорелась зеленым, и в двери что-то приглашающе щелкнуло. Йоко толкнула ее вперед, пропуская Джона, а сама сняла шляпу и, облегченно сутулясь, вползла внутрь вслед за Джоном. Тот машинально, не размышляя, и прямо в кедах прошлепал к своей бывшей – или теперь уже вполне себе нынешней? – комнате, не задумываясь плюхнулся на кровать, которая вот уже много лет располагалась совсем иначе, чем в 1980, но реланиум блокировал все возникавшие в голове Джона лишние вопросы. Берч позвонил спустя три недели, когда Йоко оборвала ему все телефоны. Он ни разу не ответил ни на один звонок, ни на одного сообщение ни на автоответчик, ни в ватсап. И когда Йоко, наконец, услышала его тихий вкрадчивый голос в трубке, то, не дав ему договорить, она тут же завизжала: - Ты куда пропал?! Я уже помещение арендовала и список СМИ составила! Я будущих оргов для концертов присмотрела и накидала несколько вариантов сетлиста для Джона! У меня уже запасы кокаина к концу приходят! Чем ты там занимался? - Запасы кокаина? – озабоченно протянул Берч. – А вот это вы совершенно напрасно. После того, что Джон пережил, после такого сложного воскрешения за его здоровьем нужно следить особенно пристально. Я же оставил вам подробную инструкцию, чем его кормить и какие лекарства категорически запрещены! - Он совершенно неуправляем, и никакой реланиум его уже не брал. Он разгромил мне всю квартиру, как только его отпустило после той первой инъекции. Он поколотил меня, а потом катался по полу и выл как ненормальный. Ты не брал трубку, я была вынуждена дать ему кокса, только тогда он немного успокоился. Что вообще с ним такое? Когда я в первый раз пришла к вам, Джон был тихим и спокойным. - Миссис Леннон, честно признаться, я надеялся, что вы мне сможете помочь в этом вопросе, но, вероятно, хватка у вас уже тоже не та, и с буйным темпераментом воскресшего Джона вы справиться не в состоянии. Вы обсуждали с ним концерты? Он согласен публично объявить о своем возвращении? Полагаю, только большое дело сможет вернуть ему некое равновесие. Он не чувствует себя нужным, как раз наоборот – считает себя лишним и в этом мире, и среди в прошлом близких людей. У него никого не осталось, те, с кем он общался когда-то раньше, либо умерли, либо обрели счастье с другими и обзавелись новыми друзьями, постарели, стали старшим поколением, с которым у Джона ничего общего быть не может. Только музыка даст ему некое подобие почвы под ногами. - Ты уверен, что дело именно в этом? – с сомнением хмыкнула подозрительная Йоко. - Это первое мое воскрешение человека, поэтому я не могу быть ни в чем уверен. Это только предположение, но мы просто обязаны попробовать. - И каков план действий? - Вы обсуждали с ним возвращение на сцену? - Пока еще нет. Я хотела все подготовить, а потом поставить его перед фактом. В прошлом это всегда отлично работало. - Забудьте про прошлое. В прошлом он был обычным человеком, как любой из нас. Сейчас же его психология – загадка для всех нас, его реакции непредсказуемы, и с ним нужно быть крайне осторожным. Заканчивайте с кокаином и сегодня же обсудите с ним возвращение на сцену и в мир. Йоко замолчала, нервно покусывая ноготь. - Если хотите, я приеду, и мы попробуем сделать это вместе. Впрочем, мои попытки социализировать его кончились полной неудачей. - Приезжай, - сухо бросила Йоко и нажала отбой. - Опять ты, - поморщился Джон, увидев вошедшего к нему в спальню Берча. – Я-то уже было обрадовался, что больше никогда твою рожу лицезреть не буду, - перекатился на другой бок и уставился в стену. Элиот сделал Йоко знак рукой войти вслед за ним и присел на край кровати. Джон выглядел совсем плачевно: лежал на кровати в одних только растянутых трениках, волосы на голове спутались – он явно давно не мыл их. Бриться он тоже забросил наверняка сразу после пересечения порога Дакоты. В глаза бросалась и чудовищная его худоба. Рядом на тумбочке валялся разорванный пакетик с остатками белого порошка. Берч вздохнул, сгреб мусор в ладонь и скомкал его, стараясь не привлекать внимания Джона к своим действиям. - Надеюсь, ты пришел, чтобы вернуть меня назад в мраморную урну? – мрачно усмехнулся Леннон, даже не глядя на ученого. Тот пожал плечами. - Увы, пока у меня ничего не выходит. Поэтому я с другим предложением. Как насчет возвращения на сцену? Ну… и вообще к людям. Как насчет объявления о твоем чудесном воскрешении? Наверное, и Берч, и тем более Йоко ожидали совсем иной реакции, но лицо Джона исказилось мукой, и он тихо застонал: - Я сбежал от всего этого еще тогда, ваш 41 год назад. А теперь вы снова хотите втянуть меня во все это? - Джон, ты только представь, сколько денег мы заработаем на твоем возвращении! – затараторила Йоко. - Куда тебе столько денег? – прорычал Джон. – Тебе мало что ли? Сама ты долго не проживешь, а мне на все плевать. - Проспонсировать мои научные изыскания, в которых ты так заинтересован, - со смешком вклинился в напряженный диалог супругов Берч. – Я серьезно, Джон. У меня одного все это займет уйму времени, а если мы организуем лабораторию, наймем людей, подкупим оборудования, сделаем все не на коленке, как вышло с игольным ушком, а как нужно… тебе быстрее удастся вернуться туда, куда ты так жаждешь. А? - Наших нынешних средств на это разве не хватит? – в голосе Джона тем не менее проклюнулся едва ощутимый интерес к обсуждаемому. - Прости, Джон, но твое превращение обратно в прах я лично из своих денег спонсировать не собираюсь, - отчеканила Йоко. - Из твоих?! – взревел Джон. – Да кто ты такая вообще? Твоего здесь нет ничего! – он вскочил, схватил Йоко и успел отшвырнуть ее в противоположный угол спальни, прежде чем Элиоту удалось его обезвредить. - Так, давайте все успокоимся, - и он сделал Йоко знак оставаться у двери, чтобы в любой момент иметь возможность выбежать, поскольку шансы на то, что она будет держать рот на замке, казались слишком уж призрачными. – Джон, чисто юридически ты мертв, поэтому тут Йоко, увы, права: все заработанные тобой деньги на данный момент принадлежат ей и Шону. - Давай действовать через Шона! – воскликнул Джон. – Вытащим со счета несколько миллионов… - Все давно вложено, - прохрипела Йоко, поправляя прическу. – В акции, в недвижимость. Просто так я тебе эти миллионы в одночасье не достану. Нужно что-то продавать, а это привлечет ненужное внимание. - Придумаешь что-нибудь про очередную твою псевдогениальную выставку, - отмахнулся Джон, а глаза его уже загорелись. Йоко уже хотела было что-то возразить, но в дело вновь вмешался Берч, изо всех сил пытавшийся предотвратить кровопролитие. - Продажа – процесс небыстрый. И да, если мы хотим скрыть факт твоего существования, лишнее внимание нам будет совершенно ни к чему. А все эти сделки неизбежно станут обсасываться в прессе. Про них узнает Пол, непременно позвонит Шону, чтобы узнать в чем дело. И если Пол хоть что-нибудь заподозрит… - Ясно, - не дал ему договорить Джон. – Не убедили, но желание заниматься всем этим отбили, поздравляю. Нарваться на звонок Маккартни в Дакоту мне совершенно не хочется. - Если ты решишь объявить о себе миру, Пол в твоей жизни так или иначе, но появится… - Тогда я с чистой совестью смогу послать его к черту. А если я буду скрываться, мне придется увиливать и врать. - Джон совершенно не умеет этого делать! – невинно прочирикала Йоко, как ни в чем не бывало подсаживаясь к мужу на кровать и гладя его по взъерошенной шевелюре. – Только, Джонни, как же нам быть, если исследования Элиота будут успешными? Как объяснять публике, куда ты снова пропал? - Черт побери, я напишу завещание. Или… нет, так не годится, вас все равно могут подвести под уголовку. Тогда снимем видео, как я сам активирую этот прибор и сам себя распыляю. Пусть расценивают как самоубийство. - Не проще ли в таком случае будет… - начал Берч и тут же осекся, одернутый шиканьем Йоко. – Хорошо, Джон, тогда я готовлю со своей стороны заявление для прессы и научного сообщества. Через неделю годится? Ты справишься? - И не с таким справлялся, - буркнул Джон и снова рухнул на постель, отворачиваясь к стене. Уже в коридоре у двери Йоко покрутила пальцем у виска и буквально налетела на Берча: - Даже не вздумайте намекать Джону на самоубийство! С ним такое не работает! Он задумывался о суициде сотни раз еще в 70е, но никогда ничего путного из этого не выходило. Он совершенно не в состоянии причинить себе боль, хотя пытался и вены резать, и даже стреляться – приставит лезвие к запястью и сидит. Минуту, десять, час. Потом отбросит его в сторону и разрыдается. Он даже меня просил как-нибудь прикончить его, но я пока еще в своем уме. И вы не смейте даже упоминать об этом! А про лабораторию я вам хочу сказать… надо создать видимость бурной деятельности, но даже если вы что-то там изобретете, сообщать об этом Джону вовсе не обязательно. Берч промолчал, но когда дверь Дакоты за ним захлопнулась, процедил едва слышно сквозь зубы: - Тебя забыл спросить, сраная манипуляторша, - и смачно сплюнул прямо на коврик у входа.