Сквозь игольное ушко

Наверное, и Берч, и тем более Йоко ожидали толпу журналистов, толкущуюся и галдящую перед входом в арендованный ими зал задолго до объявленного часа пресс-конференции. Никаких громких заявлений заранее сделано не было, объявили лишь о желании Йоко Оно сообщить какую-то важную новость и о том, что на некоторое время слово также возьмет один именитый физик. Йоко совершенно искренне опешила, когда увидела у входа всего трех журналистов, а Берч в своих фантазиях злорадно потирал руки: эти трое истинных фанатов своего дела будут сегодня по-настоящему вознаграждены. Им еще позавидует весь журналистский мир: такого эксклюзива не бывало еще никогда за всю историю существования СМИ. - Это что-то насчет открытия вашей очередной выставки? – зачирикала совсем молоденькая девушка, сунув микрофон прямо Йоко в лицо. – Я большая поклонница авангардизма и считаю вас одним из величайших художников современности! – продолжала восторженно стенать она. Йоко лишь недовольно отмахнулась, но губы ее непроизвольно растянулись в самодовольной улыбке. На Берча не обратил внимания никто. И тем не менее он доиграл свою роль до конца: произнес длинное и подробное вступительное слово, остановившись на деталях работы «игольного ушка». Журналисты явно не слушали, ожидая, когда подключится Йоко. Рассказал обо всех своих успехах и неудачах, поведал и о воронах, и о сгоревшей мартышке. А потом слово взяла Йоко. Так и задумывалось изначально: самое вкусное, яркое и интересное должна была объявить именно она. - Дамы и господа! Мы благодарим нашего безмерно талантливого ученого мистера Элиота Берча и за сообщенные им подробности, но, главное – за изобретенное им «игольное ушко», благодаря которому то, что казалось раньше невозможным, стало вдруг реальностью. Он вернул нам веру в чудо, сотворив это самое чудо буквально несколько месяцев тому назад. Я уже старый человек, и у меня вряд ли получится долго наслаждаться результатами его изобретения, но, надеюсь, весь мир сумеет оценить его прибор по достоинству. И сейчас все вы поймете почему. Дамы и господа! Разрешите представить вам: Джон Леннон! – и она громко зааплодировала собственной довольно неуклюжей речи, а тем временем из каморки за дверью вышел в зал и сам Джон, подслеповато щурясь на свету и поправляя на носу совсем не ленноновские очки. Трое журналистов явно не были впечатлены, приняв, вероятно, все происходящее за какую-то дурацкую шутку, но в дело вновь вмешался Берч. - Я понимаю, вам трудно в это поверить. Вам сейчас кажется, будто это нечто вроде очередной инсталляции мисс Оно, очередная ее визуальная авангардная работа с привлечением двойника. Однако, позвольте мне представить на ваш суд результаты экспертизы ДНК, а также подробно рассказать о процессе воскрешения Джона Уинстона Леннона… После длительных и подробных объяснений один из трех заскучавших журналистов выдал вдруг: - Однако, позвольте. Вы хотите без шуток объявить нам о воскрешении Джона Леннона? Но это совершенно невозможно! Его же кремировали! - О боже! – не дала Берчу и слова вставить Йоко. – Для кого же сейчас мистер Берч так долго распинался, объясняя принцип работы его изобретения? - Постойте, мисс Оно, - перебил ее Элиот. – Данная пресс-конференция предназначена больше для ученого сообщества, нежели для простой аудитории. Я представлю эту запись на суд своих коллег, и еще через пару недель состоится уже полноценное заявление для прессы. И вот тогда вы, многоуважаемые служители пера и диктофона, будете кусать себе локти, что не воспользовались такой возможностью заполучить эксклюзив раньше. Впрочем, благодарим вас за внимание и… запомните лицо этого человека. Совсем скоро вы уже не сможете приблизиться к нему просто так! – и он ткнул пальцем в сторону Джона. Журналисты разошлись с явным недоверием на лицах – никакие слова не смогли их убедить в реальности и правдивости происходящего, а оставаться в дураках не желал никто. Поэтому когда через пару недель в авторитетном Science вышла статья о телепортации за авторством Элиота Берча, не насторожился никто из них. Лишь на ютуб появилось скромное видео с демонстрацией Леннона на давешней скромной пресс-конференции из трех человек. Оно не набрало и пары тысяч лайков и затерялось среди тонны подобного же хлама. Лишь следующая публикация Берча в том же научном журнале, в которой подробно излагался принцип работы «игольного ушка», заставил некоторых вспомнить про ту нелепую пресс-конференцию и откопать на ютубе почти никем не замеченное видео. По итогам второй публикации созвали новое мероприятие для СМИ, которое с подачи Йоко назвали громко и претенциозно «IMAGINE». Сюда пришло уже гораздо больше народу, чем в прошлый раз, но все равно до масштабов толпы было далековато, и Йоко снова сетовала, что убедить современного человека поверить в чудо совершенно невозможно. Никакие научные выкладки, никакие экспертизы не в состоянии заставить его отойти от шаблонов и стереотипов. Он во всем будет видеть розыгрыш, художественную инсталляцию или попытку нажиться. Поэтому когда в конце второй пресс-конференции к трибуне Берча снова вышел Джон, публика лишь загудела об удивительной похожести двойника на оригинал. Но и только. Но на этот раз Берч подготовился и, закончив объяснения, дал знак техникам сцены. Занавес, отгораживавший все это время что-то за трибуной, отъехал в сторону, и перед публикой предстал виновник торжества – прибор телепортации «игольное ушко». С тех самых пор, как Элиот впервые опробовал его на мышах, тот так и не был доработан и выглядел как две невысокие металлические арки, расположенные в метре друг от друга. Незнающий человек вполне мог бы принять их за обычные рамки, стоящие на входе в любой супермаркет. - А сейчас я всем вам на конкретном примере продемонстрирую работу «ушка». Брэд, подойди-ка сюда, - и он поманил кого-то из зала. Со второго ряда поднялся слегка смущенный пожилой мужчина и пошагал к трибуне. - Заранее прости, но мне придется все это озвучить, в противном случае мне так никто и не поверит, несмотря на то, что мою статью опубликовали в Science. Итак, это мой друг Брэд, тоже физик. Он был в курсе моей работы, но когда я достиг определенных результатов, то не сообщил ему об этом, т.к. хотел до конца все проверить и убедиться, что это не случайность. И теперь его незнание сработает мне на руку. Скажи, - повернулся он к по-прежнему ничего не понимавшему Брэду, - ты все еще хранишь мех Снупи? Тот резко побледнел, затем лицо его покрылось пунцовыми пятнами, но не издал ни звука. - Дело в том, что десять лет назад у него погиб кот, которого мой друг очень любил. Любил до того, что еще при жизни Снупи срезал у него мех и в поездках всегда возил эти срезки с собой в крошечном пакетике – вот здесь, в нагрудном кармане, - и Берч похлопал себя по груди слева. – Так он все еще с тобой? Брэд, кажется, что-то заподозрил и осторожно кивнул, непроизвольно потянувшись к карману и извлекая из него прозрачный пластиковый пакетик, в котором виднелось что-то непонятного цвета. - Нам придется потратить некоторое время на составление ДНК-карты Снупи, но наука требует жертв, не так ли? Для этих целей я пригласил сюда коллегу генетика Стива Брамвелла. Брэд, это достаточно авторитетный ученый для тебя, чтобы ты поверил, что я не блефую? Опешивший Брэд снова молча кивнул, не сводя взгляда с комочка меха, исчезнувшего в ладони Берча. Составление карты и вправду заняло около часа. Все это время заранее записанный монотонный голос Элиота разъяснял публике преимущества использования «ушка», а также раскрывал перспективы дальнейшего усовершенствования прибора и создания полноценного телепорта. К моменту, когда Берч готов был продолжать представление, народ в зале уже возбужденно шушукался, ожидая, что их ждет дальше. Ученый поднял вверх готовую распечатку и гордо потряс ей в воздухе: - Вот здесь и заключается весь Снупи. Это его, если позволите так выразиться, чертеж, по которому «игольное ушко» и воссоздаст нам исходный вариант. Брэд стоял рядом и нервно потирал руки, не смея никак противодействовать развившему небывалую активность другу. - Эта карта уже заведена в компьютер, регулирующий работу ворот, и сейчас, когда мы поместим у входа шерсть еще здорового и живого кота… - Постой! – впервые с начала всей этой истории завопил вдруг Брэд. – Я не могу позволить тебе рисковать его шерстью! Что если у тебя ничего не выйдет? И тогда я останусь без своей единственной памяти о нем… - и принялся возбужденно ерошить волосы на голове. - Хорошо, - безропотно улыбнулся Элиот, отделяя от клочка шерсти несколько тонких прядок. – Только дай мне слово выбросить все это, когда вот здесь, - он указал на вторую металлическую рамку, - ты увидишь того, по кому так давно скучаешь. Брэд быстро закивал, но даже первому ряду зрителей не было заметно, как задрожала при этом его нижняя губа. Элиот положил шерсть на узкую панель внутри рамки входа, подошел к компьютеру, ввел команду, и пару секунд спустя у рамки выхода стоял, щурясь от яркого света, растрепанный рыжий кот – явно еще молодой и полный сил. Он осмотрелся по сторонам, громко чихнул от попавшей в нос пыли и принялся лизать лапку. Уже в следующее мгновение в зале раздался громкий крик, и Брэд ринулся к Снупи, сгребая его в охапку и целуя во все попадавшиеся части тела. Но радость его продлилась недолго, буквально через минуту в зале раздалось скептическое: - Так это же клон! Ваш Берч добился только того, что неимоверно ускорил процедуру клонирования, только и всего. Чем докажете, что это тот же самый кот, а не его генетическая копия? – и все взгляды тут же устремились к дерзкому молодому человеку, сидевшему на галерке. Брэд замер, не выпуская кота из рук, но и резко прекратив его целовать. Берч же тем временем улыбнулся, словно бы ждал именно этого вопроса. - Пожалуйста, - вежливо и вкрадчиво начал он, - не могли бы вы огласить нам отличия клона от оригинала? - Воспоминания, как минимум! – выкрикнул парень. – Но и их со временем можно будет научиться вживлять. - Сейчас, как мы видим, вживить мы ничего не могли, верно ведь? Нам попросту неоткуда было взять воспоминания Снупи, чтобы подсадить их его копии. Поэтому нам придется допустить, что либо это и есть сам Снупи, либо его клон без воспоминаний Снупи. Пока вы согласны с моими рассуждениями? - Как вы проверите кота на предмет воспоминаний? – усмехнулся дерзкий оратор. - Брэд, - повернулся к замершему другу Берч, - ты, как хозяин Снупи, можешь сейчас прямо при нас проверить, твой ли это кот или только его клон? - Он безумно любил оливки… - начал было Брэд. - Не годится! – тут же оборвал его парень. – Оливки любят многие коты, и еда – это вообще не показатель и воспоминанием быть не может. Он же клон, в конце концов. Конечно же, у него будут идентичные вкусы в еде! - Он прав, - согласился Берч. – Чтобы доказать нам, что он и есть настоящий Снупи, кот должен вспомнить тебя. Для клона ты чужой, незнакомый человек, для Снупи – любимый хозяин. - Хорошо, - дрожащим голосом согласился Брэд и опустил кота на пол. – Проще всего было бы отвезти его домой, и там мы бы сразу поняли, был ли он когда-нибудь в моей квартире или впервые ее видит. Но поскольку это слишком трудоемко… Каждый вечер, когда я возвращался с работы и падал в кресло, я звал его по имени. Он вальяжно входил, терся мне об ноги и сразу запрыгивал на колени, подставляя живот, чтобы я его почесал. Так мы могли сидеть целый час. Ни к жене, ни к детям, ни тем более к чужим людям на колени он никогда не запрыгивал, да и спал всегда только со мной – на подушке. Он признавал только меня, от других людей не прятался, не шарахался, но и не рвался с ними общаться. Закончив свою речь, Брэд опустился на стул возле трибуны и тихо-тихо позвал: - Снупи! Снупи! – приглашающе похлопывая ладонью по коленям. Кот тут же обернулся и в мгновение ока запрыгнул к хозяину на руки, немного потерся ему о грудь и улегся на спину, подставляя свой пушистый розовый живот. В следующую секунду слезы заструились по щекам Брэда. - Это Снупи! Это он! – и он снова сжал ничего не подозревающего кота в объятиях. Берч окинул публику торжествующим взглядом, а вслед за тем в зале послышались сперва жидкие, но постепенно набирающие силу и переросшие вдруг в громогласные аплодисменты, сопровождавшиеся радостными визгами и воплями. Среди этого шума и гвалта у трибуны продолжал стоять никем не замеченный Джон, а затем подошел к коту и принялся чесать его за ухом.