Верующий

      Звуки одновременных выстрелов из полдюжины автоматов оглушают.              Закрывая Хлою своим телом, Люцифер опрокидывает ее, отчего телефон выскальзывает у нее из рук и отлетает в сторону. Она даже не видит, куда он приземлился. Когда Хлоя оказывается на полу, Люцифер накрывает ее своим телом, словно одеялом.              Услышав звук разбивающегося стекла где-то внутри дома, Хлоя закрывает глаза. Люцифер одной рукой придерживает ее голову, а второй обнимает за талию, крепко прижимая к себе. Она чувствует его дыхание рядом со своим ухом. Знакомый вес пистолета в ладони немного успокаивает ее, даже несмотря на мгновенно подскочивший уровень адреналина в крови.              Она не может оставаться в таком положении – ей нужно открыть ответный огонь.              – Отпусти меня, – говорит она, пытаясь выпутаться из железных объятий Люцифера.              – Детектив, – протестует он.              Она пихает его локтем в грудь и, выползая из-под него, двигается к окну.              – Детектив, нет, – орет он и тянется за ее ногой.              Она игнорирует его, выглядывая из-под подоконника. Люди снаружи перезаряжают оружие, и, воспользовавшись случаем, она открывает ответный огонь. Бандиты разбегаются в стороны и прячутся за машинами.              – Полиция! – кричит она. – Прекратите огонь!              – Ни хера подобного, шлюха! – орет один из них.              Хлоя стискивает зубы, чтобы удержаться и не выкрикнуть парочку ругательств в ответ. По-прежнему нацеливая пистолет на окно, она переводит взгляд на Люцифера.              – Ты в порядке?              – Да, но я бы чувствовал себя гораздо лучше, если бы моя девушка не торопилась на тот свет, – бормочет он.              – Ты уязвим сейчас?              – Не знаю, – фыркает он. – Это не то же самое, что голод или усталость, я не могу просто…              – А ты не можешь выяснить?              – Прибережешь для меня пулю?              – Я не собираюсь в тебя стрелять, Люцифер.              – Ты и раньше так говорила, – усмехается он.              Она замечает движение краем глаза и выглядывает в окно. Один из бандитов приподнимается из-за ее машины, и Хлоя нажимает на спусковой крючок. Пуля попадает ему в плечо, и он падает на землю с болезненным вскриком.              – Мы не можем тут оставаться, – говорит она, осматривая улицу. – Мы легкая мишень для парней, который зайдут через заднюю дверь.              Люцифер издает болезненное шипение. Хлоя переводит на него взгляд и видит, что он держит в руке осколок стекла. Подняв на нее глаза, он показывает ей окровавленную ладонь.              – Подходящий ответ на твой вопрос?              – Проклятье, – бормочет она, снова выглядывая из окна. А она-то надеялась, что опасность вновь сделала его неуязвимым.              – Детектив, может, я и уязвим, но силы мои никуда не делись.              – Какого черта это значит? – хмурится она.              – Это значит, что если ты задержишь этих нечестивцев перед домом на несколько секунд, я позабочусь о двоих у черного хода. Не дам нам превратиться в легкую мишень.              – Нет, – отказывается она, качая головой. – Ни за что. На тебе нет бронежилета и ты не вооружен.              – Мне не понадобится ни то, ни другое, – отвечает Люцифер, и его глаза вспыхивают.              Он встает и направляется к задней части дома, держась ближе к стене, чтобы его не заметили люди снаружи.              – Люцифер! – шипит Хлоя. – Вернись!              Он игнорирует ее. Она хочет последовать за ним, но парни снаружи приходят в движение. Трое из них одновременно встают из-за ее машины, и она успевает выстрелить только один раз, прежде чем вынуждена пригнуться, чтобы избежать града пуль.              Они стреляют медленнее, чем раньше, а значит, им не нужно будет в ближайшее время перезаряжать. Она подозревает, что они делают это намеренно – они прикрывают тех, кто подбирается к передней двери, что… не сулит ничего хорошего. По крайней мере, Люцифер не на линии огня. Однако же она его не видит, и это заставляет ее нервничать. Он, должно быть, на кухне, поджидает тех двоих.              – Люцифер? – зовет она, пытаясь перекричать грохот выстрелов, но не получает ответа.              У нее сердце сжимается от страха за него. Хлоя хочет отправиться за ним, но не может: ей нужно сдерживать парней перед домом. Она дожидается, когда они снова начнут перезаряжать оружие, поднимается и стреляет в ответ. К своему удивлению, Хлоя обнаруживает, что вместо того чтобы оказаться уже на полпути к дому, бандиты по-прежнему находятся на улице. Она промахивается по одному парню на считанные сантиметры, и двое других быстро скрываются за ее машиной.              То, что они до сих пор на улице, говорит ей о двух вещах: первое – они любители, не прошедшие никакого обучения тактике ведения боя. Если бы они одновременно открыли огонь и прорывались через входную дверь, ей бы пришел конец. Однако они этого не делают, что приводит ее ко второму выводу: они делают ставку на парней, заходящих через заднюю дверь, отвлекая ее на себя.              – Люцифер! – снова кричит она.              Ответом ей служит грохот и чей-то вопль. Она разворачивается – по-прежнему припадая к полу под подоконником, но теперь направляя пистолет в заднюю часть дома – и как раз в этот момент видит, как один из членов банды пролетает через дверь кухни и приземляется на обеденный стол с такой силой, что он разламывается пополам и складывается внутрь.              – Один готов, – весело отзывается Люцифер.              Хлоя всматривается в парня на разломанном столе. Он не двигается. Она разворачивается обратно к окну и делает пару выстрелов в парня, который пытается перебежать между ее машиной и одной из своих. Он выкрикивает в ее адрес еще несколько ругательств.              – Да, тебе того же, говнюк, – бормочет она.              Хлоя нажимает на кнопку извлечения магазина, роняя теперь уже пустой магазин на пол, после чего быстро меняет его на запасной. Это ее последний набор патронов. Может, Люцифер принесет ей автомат.              Если только ответит ей, чтоб его.              – О, привет, призрак номер два, – доносится слишком бодрый голос Люцифера из кухни, и Хлоя практически слышит, как он усмехается. – Мне очень жаль, но придется сломать эту руку, чтобы ты не мог выстрелить в мою девушку. Не испещренная пулями она мне больше нравится.              Из кухни раздается душераздирающий крик, переходящий в ужасающий приглушенный стон. Издалека доносится вой сирен, постепенно становящийся все громче. Хлоя уверена, что это подкрепление, но не торопится радоваться, не убедившись, что кричал не Люцифер.              Она выползает из-под окна и встает спиной к стене.              – Люцифер, богом клянусь, если ты мне не ответишь…              – Двое готовы, – отзывается он. – Не нужно впутывать в это отца. Как я и сказал, я… о, а это что? Думаю…              Он замолкает, не договорив. Из кухни раздается звук падения и болезненное кряхтение.              – Люцифер? – кричит Хлоя. – Что происходит?              Никакого ответа. Хлоя выглядывает из окна. На улице никого не видно, и выстрелы стихли. Она разворачивается обратно в сторону гостиной как раз в тот момент, когда Люцифер и еще один парень падают через дверной проем и приземляются на обеденный стол бесформенной кучей из сплетенных рук и ног.              Люцифер оказывается сверху и сразу же замахивается, чтобы вырубить своего противника. Хлоя ступает вперед, но потом вспоминает об окне. Она поворачивается так, чтобы видеть схватку слева от нее и улицу – справа. Бандитов снаружи по-прежнему нигде не видно.              Она переводит взгляд на Люцифера и видит, как мужчина, с которым он борется, хватает керамическую чашу с яблоками из-под обломков стола и бьет ею Люцифера по голове. Люцифер заваливается на бок с гневным воплем. Мужчина приподнимается, садится на Люцифера и тянется к запасному пистолету на бедре. Хлоя убивает его выстрелом в голову прежде, чем он успевает извлечь оружие из кобуры.              Тело гангстера падает на Люцифера, который спихивает его с себя с исполненным отвращения фырканьем и садится.              – О, отличный выстрел, детектив – прямо между глаз. – Он смотрит на нее, усмехаясь, но затем переводит взгляд куда-то позади нее и широко распахивает глаза. – Детектив!              Хлоя поворачивается с оружием наизготовку и видит, как один из нападавших осторожно передвигается по двору соседнего дома. Он тоже замечает ее, выпрямляется и прицеливается.              Они стреляют одновременно.              Хлоя слышит быстрые звуки выстрелов из его оружия. В следующую секунду он хватается за грудь и падает на траву, а на его рубашке проступает кровавое пятно.              Еще двое мужчин выскакивают из-за ее машины, и Хлоя прицеливается в них. Она нажимает на спусковой крючок в тот момент, когда позади нее раздается выстрел. Пару секунд спустя оставшиеся головорезы уже лежат мертвыми на тротуаре.              Хлоя не опускает пистолет. Адреналин по-прежнему струится по ее венам, в ушах стоит гул. Снаружи никто больше не двигается, а затем откуда ни возьмись появляются четыре полицейские машины, и из них на улицу выскакивают копы в форме, держа оружие наизготовку.              Все кончено.              Хлоя разворачивается к Люциферу.              Он держит в руках запасной пистолет мертвеца. Его лицо выражает сильнейший гнев: глаза не просто красные, они словно бы горят огнем. Она может по пальцам одной руки пересчитать, когда видела его настолько разгневанным, и внезапно испытывает опасение, что он может застрелить одного из офицеров снаружи, сочтя их угрозой для нее.              – Люцифер, – мягко зовет она.              Он встречается с ней взглядом, но не опускает пистолет.              Она убирает собственный в кобуру и медленно приближается к нему.              – Все кончено, можешь опустить пистолет.              – Полиция! – орет один из копов снаружи. – Поднимите руки вверх и назовитесь!              Хлоя встает между Люцифером и копом и поднимает руки, разворачиваясь к нему лицом. Он стоит сразу за разбитым окном с поднятым пистолетом.              – Детектив Деккер, – представляется она. – Это я сделала звонок диспетчеру. Видите значок у меня на бедре?              Коп бросает быстрый взгляд на ее бедро и затем переводит его на Люцифера.              – Что насчет него?              – Он мой напарник.              Коп пару секунд колеблется, но потом все же опускает оружие.              – Вы в порядке, ребята? Скорая уже в пути.              – Мы в порядке, – заверяет его Хлоя, опуская руки. – Зачистите заднюю часть дома. И наверху есть гражданские.              Коп послушно кивает и разворачивается, чтобы дать указания коллегам. Хлоя поворачивается обратно к Люциферу. Он смотрит прямо на нее. Пламя в его глазах наконец потухло, но все его тело напряжено, словно у готового к прыжку хищника, и он по-прежнему крепко сжимает пистолет.              – Люцифер, – бормочет она и, протянув руку, накрывает его ладонь своей, – отдай мне пистолет.              Он сглатывает и протягивает ей оружие. Она забирает его, запихивает за пояс джинсов и снова переводит на него взгляд. Он по-прежнему смотрит на нее с нечитаемым выражением на лице – она никогда прежде не видела его таким. Они и раньше участвовали в перестрелках, но он не выглядел настолько потрясенным впоследствии.              – Ты как? – спрашивает она, проводя ладонями по его груди к шее, а затем приподнимается на носочках и всматривается в кровоточащий порез на лбу рядом с линией роста волос. – Это от чаши?              Когда он не отвечает, она заглядывает ему в глаза и впервые без особого труда читает выражение его лица – он выглядит напуганным до смерти.              – Он выстрелил в тебя, – срывающимся голосом шепчет он. – Он выстрелил в тебя, и я не успел это предотвратить.              У нее в горле встает ком.              – Я в порядке.              Он впивается пальцами в ее талию, и, погладив его по щеке, Хлоя наклоняется вперед и касается его лба своим.              – Детектив, – выдыхает он.              Она закрывает глаза.              – Мы оба в порядке. ***              Хлоя не осознает, что на ее блузке остались дырки от пуль, пока парамедик не указывает на них во время стандартного в таких случаях осмотра.              – Вот черт, вы?.. – спрашивает он, уставившись на ее грудь широко распахнутыми глазами.              Хлоя ожидает, что сейчас он спросит, не та ли она Хлоя Деккер, что вышла из джакузи голой, но потом опускает взгляд и видит, на что он уставился – не на ее грудь, а на три круглые дырочки в ткани с левой стороны ее живота, которые по форме и размеру напоминают отверстия от…              Пуль.              У нее возникает внезапный приступ головокружения. Она знает, что парень на соседнем дворе выстрелил одновременно с ней. Она помнит звуки выстрелов, но пули в нее не попали. Она бы это почувствовала, ведь так? Она бы…              Вот черт, она ранена?              Хлоя задирает блузку, чтобы проверить, но ничего не видит: ни дыр в животе, ни крови, ни синяков – только гладкую, неповрежденную кожу, которой, впрочем, не помешал бы легкий загар. Она снова проверяет блузку, а потом кожу под ней, после чего в ее мозгу происходит замыкание, и внезапно все, что она слышит, – это голос Люцифера, повторяющего «Он выстрелил в тебя».              Парамедик возвращает ее обратно в реальность.              – Детектив? – зовет он. – Вы?..              – Я в порядке, – говорит она, опуская полы блузки. Она не собирается обсуждать это с незнакомцем. Ей надо найти Люцифера – он будет знать, что делать.              – В вашей блузке дырки от пуль, – хмурится парамедик.              – Очевидно, что это не дырки от пуль, раз ран от пуль нет, верно? – принужденно смеется она, и он нахмуривается еще сильнее.              – Верно, но…              – Должно быть, я просто где-то порвала блузку, – говорит она, спрыгивая с края скорой. – А раз со мной все в порядке, то мне нужно вернуться. Прошу меня простить.              – Но, детектив…              – У меня есть требующие лечения повреждения? – бросает ему вызов Хлоя.              Судя по выражению лица, ему очень хочется сказать да, но они оба знают, что он не может этого сделать. Поколебавшись, он отрицательно качает головой.              – Нет, мэм.              – Класс. Тогда до свидания. И спасибо.              Она поспешно уходит, не давая ему возможности передумать и остановить ее. Сердце бешено колотится у нее в груди. Хлоя осматривает толпу криминалистов и копов, выискивая Люцифера, и обнаруживает его прислонившимся к капоту ее машины. Одного его вида достаточно, чтобы она почувствовала себя увереннее.              Она направляется к нему решительным шагом, и он выпрямляется, заметив ее приближение.              – Осмотр прошел без сюрпризов? – улыбается он, потирая большим пальцем запонку. Его улыбка мгновенно увядает, когда Хлоя встает гораздо ближе к нему, чем обычно позволяет себе на местах преступлений. – Детектив? Ты…              – Меня подстрелили.              Он удивленно моргает, но уже в следующую секунду удивление сменяется явным беспокойством.              – Что? – требовательно спрашивает он и, схватив ее за плечи, начинает осматривать. – Куда? Почему ты ушла из чертовой скорой?              – Потому что я в порядке. Я…              – Нам надо в больницу.              – Люцифер.              Он выпрямляется.              – Я могу доставить нас по воздуху. Просто обхвати меня за шею…              – Люцифер, – с нажимом повторяет она, чтобы не дать ему возможность выпустить крылья у всех на виду. – Просто притормози на минутку, хорошо?              Он замирает.              Она оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, а затем натягивает ткань блузки, демонстрируя отверстия в ней.              – Меня подстрелили, но пули не вошли в тело.              Люцифер какое-то время просто молча смотрит на ее блузку, хмуря брови, а потом проводит указательным пальцем по одной из дырок и запускает руку под ткань, чтобы проверить живот. Его кожа теплая на ощупь. Хлоя пытается унять дрожь, потому что сейчас явно не подходящее для этого время, но ее тело не слушается разума и все равно реагирует на его прикосновение.              Он поднимает на нее глаза.              – Как?              – Не знаю, – признает она. – Я надеялась, ты мне скажешь.              Он внимательно всматривается в нее, а потом вдруг резко отворачивается, распахивает дверцу с водительской стороны и наклоняется, чтобы открыть багажник.              – Что ты делаешь? – спрашивает она.              Он молча подходит к багажнику, исчезает под крышкой на пару секунд, после чего захлопывает ее и возвращается, держа в руке нож, который она хранит в багажнике.              Хлоя наконец понимает, что он задумал – он хочет убедиться в ее неуязвимости – и, задрав рукав, протягивает ему руку.              – Нет, – выдыхает он, и она переводит взгляд на его лицо.              Он выглядит так, словно ему нехорошо.              – Я не могу… – Он трясет головой, сглатывает и снова протягивает ей нож. – Я не могу этого сделать, детектив.              У Хлои перехватывает дыхание. Она забирает у него нож и осторожно проводит по предплечью. Мгновенно возникает резкая боль, переходящая в тупую и пульсирующую. Вдоль пореза проступает кровь.              Люцифер всматривается в кровоточащий порез, а потом тянет за полы ее блузки и снова принимается изучать дырки в ней.              – Невозможно, – шепчет он.              – Может, они не от пуль, – хмурится Хлоя.              – Определенно от пуль, – возражает Люцифер. – Я только не…              Внезапно возникшая догадка побуждает Хлою схватить Люцифера за руку.              – Мог твой отец это сделать?              Недоумение на лице Люцифера быстро сменяется удивлением, в конечном итоге уступающем место чему-то близкому к ярости. Он вырывает руку и быстрым шагом направляется прочь от нее.              – Люцифер, – кричит она ему вслед, – ты куда?              Он не поворачивается. Хлоя присматривается и видит, что он подходит к своему отцу, стоящему рядом с Лукасом и его матерью у патрульной машины. Она уже порывается последовать за ним, но ее останавливают.              – Детектив Деккер, – говорит преградивший ей дорогу мужчина. – Вы готовы сделать заявление?              Хлоя провожает взглядом Люцифера за спиной копа. «Нет, мне тут нужно разобраться с божественной хренью», – хочет она сказать, но не может.              – Да, как угодно, – натянув на лицо улыбку, отвечает она. ***              Когда Хлоя наконец освобождается, Люцифера уже и след простыл.              Она пробирается мимо машин, криминалистов и копов, щурясь во вспышках красно-синих огней в темноте, и расспрашивает окружающих о нем, но никто его не видел. Ее охватывает знакомое ощущение брошенности, от которого становится трудно дышать.              Она обнаруживает его отца рядом со своей машиной.              – Детектив, – приветствует он.              – Где Люцифер?              Джон удивленно моргает.              – Ушел некоторое время назад. Он тебе не сказал?              Ее сердце словно бы ухает куда-то вниз. Нет, он ей не сказал. Он просто… оставил ее.              Снова.              – Точно, – говорит она, стараясь придать лицу максимальное беззаботное выражение, и натягивает улыбку. – Готовы ехать?              – Я могу и сам добраться до дома, если ты хочешь отправиться на поиски Люцифера, – говорит Джон.              Хлоя качает головой.              – Нет, все нормально. Я могу позже с ним встретиться. Я отвезу вас домой.              Он направляется к заднему сиденью.              – Нет, – говорит она ему поверх крыши машины, качая головой. – Люцифер не… – Его нет, шепчет упрямый голосок на задворках ее разума. Она сглатывает. – Можете занять переднее сиденье.              Джон улыбается и пересаживается вперед.              Они едут к дому Линды и Аменадиэля в полной тишине. У Хлои просто нет сил поддерживать разговор, и ей глубоко наплевать на то, что это может показаться грубым. Она просто хочет добраться наконец до дома, выпить пива, принять душ, а потом заползти в кровать и проспать неделю.              Когда они подъезжают к дому, и Хлоя останавливается у обочины, Джон вдруг поворачивается к ней вполоборота и говорит:              – Спасибо.              – Не за что, – улыбается Хлоя.              Он приглядывается к ней, а потом полностью разворачивается в ее сторону.              – Если у тебя есть вопросы, я буду счастлив на них ответить.              Хлоя молча смотрит на него. Внутренний голос, который звучит подозрительно похоже на Люцифера, нашептывает ей, что это ловушка, но у нее накопилось множество вопросов, получить ответы на которые ей, возможно, уже не представится шанса. На пассажирском сиденье ее машины сидит Бог, и она может спросить его о чем угодно: о смысле жизни, о существовании пришельцев, о том, кто убил Кеннеди, или о том, может ли ее отец слышать ее, когда она с ним разговаривает.              – Вы спасли мне жизнь сегодня? – вместо это спрашивает она.              – Не понимаю, – хмурится Джон.              Хлоя демонстрирует ему продырявленные полы блузки.              – Это дырки от пуль, но я не ранена. Вы к этому причастны?              Недоумевающее выражение на лице Джона сменяется понимающим.              – Это сложный вопрос, – говорит он, склонив голову набок.              – Я так устала от слова «сложный», – вздыхает Хлоя.              Джон всем своим видом выражает симпатию.              – Я понимаю. И я бы очень хотел ответить на этот вопрос, Хлоя, поверь мне.              – Но?              – Но сомневаюсь, что ты готова услышать ответ на него. И я не хочу вмешиваться в то, что уже началось.              – Серьезно? – потрясенно уточняет Хлоя.              – Мой сын сказал то же самое, – чуть заметно улыбаясь, отвечает Джон.              – Без обид, Джон, но ваш сын отчасти прав, когда говорит, что вы можете быть чрезвычайно раздражающим, – качает головой Хлоя.              – Я понимаю. – Улыбка на лице Джона становится только шире.              Они пару минут сидят молча. Хлоя изучает дырки на блузке и думает о том, каким расстроенным был Люцифер последние несколько дней и об агонии в его глазах всякий раз, когда речь заходила о его падении.              – Люцифер хороший человек, – тихо продолжает она, переводя взгляд на Джона. – Или хороший ангел, полагаю. Хороший… – Она замолкает и, вздохнув, опускает глаза на собственные руки в поисках правильных слов. – Он не идеален, но глубоко в душе, в самой глубине его естества он исключительно добр.              – Ты пробуждаешь это в нем.              – Нет, – возражает она, вновь смотря на Джона. – Не я. В этом-то и дело: этот дар, который вы преподнесли ему, это благословение или чем я там являюсь или чем обладаю… я не слепа, как все остальные. Я вижу его таким, какой он есть – вижу его настоящего. А это значит, что если я вижу хорошего человека, то таковым он и является. Я не пробуждаю в нем доброту – она уже в нем есть.              – Ты права, – кивает Джон.              Хлоя уже собирается поспорить, но потом осознает, что он сказал.              – Правда?              Джон касается ее руки, и она чувствует то же самое тепло, что и при первой встрече с ним.              – Спасибо, что так сильно любишь моего сына, – бормочет он, убирая руку, но тепло от его прикосновения остается с ней. – Доброй ночи, Хлоя, – прощается он, улыбаясь ей.              Он выходит из машины прежде, чем у нее появляется возможность ответить, идет по дорожке к входной двери и исчезает в доме, ни разу не оглянувшись. ***              Еще достаточно рано для открытия, но перед входом в «Люкс» все равно собралась толпа.              Хлоя паркует машину позади машины Люцифера в переулке. Когда она уже выходит из нее, из-за угла выскакивает молодой парень, которого она раньше тут не видела.              – Простите, мэм, – говорит он, – но вы не можете тут парковаться. Это место только для владельца и его гостей.              Хлоя захлопывает дверцу, улыбаясь ему.              – Вы здесь новенький, да?              – Да, это моя первая смена. А что? – недоумевает парень.              Она снова улыбается и направляется к главному входу.              – Леди, я серьезно, – не отстает он, следуя за Хлоей. – Вы не можете там парковаться. Мне очень жаль. Я могу подыскать вам место для парковки поблизости, если хотите.              – Спасибо, не нужно. Как вас зовут?              – Джейк. Пожалуйста, не заставляйте меня вызывать эвакуатор. Пожалуйста. Я не хочу устроить сцену и потерять работу в первую же ночь.              – Вы ее не потеряете, Джейк.              Они заворачивают за угол и подходят к входу, охраняемому Риком – любимым вышибалой Люцифера. Он улыбается, заметив Хлою.              – Добрый вечер, детектив.              – Привет, Рик.              – Детектив? – практически взвизгивает Джейк. – Вы коп?              – Да, – подтверждает Хлоя, указывая на бедро. – Вот мой значок.              Джейк опускает взгляд и широко распахивает глаза.              – Я его не заметил.              – Очевидно.              – Он вас беспокоит, детектив? – хмурится Рик.              – Нет, – отвечает Хлоя. – Он просто делал свою работу, давая мне знать, что я не могу парковаться в переулке.              Рик разворачивается к Джейку и пригвождает его к месту строгим взглядом.              – Ты что, не знаешь, кто это?              – Эм… нет? – запинается Джейк.              – Детектив Деккер, – представляется Хлоя, протягивая Джейку руку. – Можете звать меня Хлоей.              Джейк уже порывается ответить на рукопожатие, но Рик отпихивает его руку.              – Нет, не может, – заявляет Рик. – Детектив Деккер − напарница мистера Морнингстара. Не прикасайся к ней. Не указывай ей, что она может, а чего не может делать. Она вольна парковаться там, где, черт побери, пожелает, и делать то, что, черт побери, пожелает. Если она попросит тебя о чем-нибудь, ты сразу же выполнишь ее просьбу, даже если она скажет тебе встать на голову и спеть «Я маленький заварочный чайник».              – Я не стану этого делать, – заверяет парня Хлоя, качая головой.              – Напарница? – непонимающе переспрашивает Джейк.              – Его девушка также подходит, – пожимает плечами Хлоя.              Джейк еще сильнее пучит на нее глаза.              – О… о боже, мне так жаль.              – Не извиняйтесь, – искренне заверяет его Хлоя. – Вы просто делали свою работу. – Она переводит все свое внимание на Рика и наклоняет голову в сторону очереди. – Не рановато ли для такой толпы?              Рик улыбается.              – А вы не слышали? Какой-то крутой сайт, посвященный вечеринкам, назвал нас самым горячим клубом Лос-Анджелеса. Тут черти что творится с самого понедельника.              Хлоя приподнимает брови. Это объясняет, почему Люцифер был так занят последние дни.              – Я не знала, поздравляю.              Рик бросает на Джейка недовольный взгляд.              – Это ненадолго, если новый персонал продолжит так лажать.              Джейк весь как будто сжимается под его взглядом.              Хлоя похлопывает Рика по плечу и, обходя его, направляется к дверям.              – Будь с ним помягче, Рик, он просто делал свою работу.              – Хм-м, – протягивает Рик.              – Эй! – кричит кто-то из толпы. – А почему ее пропускают без очереди?              – Потому что она подружка мистера Морнингстара! – орет в ответ Джейк.              – Господи, парень, – вздыхает Рик. – Ты не можешь просто так кричать об этом направо и налево. Ты что, идиот?              Хлоя поджимает губы, чтобы не рассмеяться, и толкает входную дверь.              Внутри царят тишина и мрак. Она проверяет основной зал в поисках Люцифера, но там лишь толпятся бармены и прочие работники, готовящиеся к предстоящему открытию. Тогда Хлоя направляется к лифту. Пока он поднимает ее в пентхаус, она отправляет Дэну сообщение с напоминаем проверить, закончила ли Трикси своей проект по обществознанию. Она убирает телефон в задний карман как раз в тот момент, когда двери открываются на верхнем этаже.              Хлоя ступает внутрь и немедленно замирает.              Люцифер сидит за пианино спиной к ней. На нем тот же костюм, что и ранее, но без пиджака, и рукава рубашки закатаны. Его голова наклонена вперед, тогда как пальцы порхают по клавишам, наигрывая мелодию, которую Хлоя без труда узнает: это «Аллилуйя».              Он не поет, а просто играет, создавая пронзительную мелодию, от которой у Хлои болезненно сжимается сердце. Свет в пентхаусе приглушен, и городские огни за окном горят, как звезды, на фоне ночного неба, своим сиянием создавая вокруг Люцифера ореол.              Песня достигает своего апогея, и распространяющийся по комнате звук буквально заставляет Хлою затаить дыхание. Это, без преувеличения, самое прекрасное из всего, что она когда-либо слышала, а он, сидящий со слегка опущенной головой и окутанный светом, − самое прекрасное из всего, что она когда-либо видела.              Он доигрывает последний припев так медленно и с такой нежностью, что на ее глазах наворачиваются слезы, а в горле встает ком. Когда он заканчивает, то последние аккорды как будто бы повисают в воздухе, и единственное слово, которым она может описать созданное им настроение – это меланхолия.              Но вот звуки окончательно рассеиваются, и наступает тишина. Хлоя стоит, замерев на месте, так как не хочет разрушить волшебство момента, но затем Люцифер поворачивает голову – не достаточно, чтобы посмотреть на нее, но чтобы дать ей понять, что он осознает ее присутствие.              − Детектив, − мягко приветствует он.              Одно это слово притягивает ее к нему, словно магнит. Она подходит и останавливается рядом с ним, однако он не поднимает на нее глаза. Хлоя протягивает руку и проводит по коротко стриженным волосам у него на голове. Он закрывает глаза в ответ на ее прикосновение.              − Не останавливайся из-за меня, − бормочет она.              Он на миг замирает, а потом снова кладет руки на клавиши и начинает играть. Эту песню Хлоя тоже узнает: «Что-то» Битлз.              Он успевает сыграть всего несколько строк, но этого достаточно, чтобы по ее груди разлилось тепло. Финальный аккорд вновь повисает в воздухе, и Люцифер переводит на нее взгляд.              − Ты знаешь, я верю и еще как, − шепчет он.              В первый раз за четыре дня цитирование им слов песни не раздражает ее. И в сотый раз за четыре дня она хочет сказать, что любит его.              «Ты единственное, во что я верю, Хлоя».              Она наклоняется и целует его. Он кладет руки ей на бедра и осторожно привлекает на скамейку рядом с собой, не прерывая поцелуя. Она держит его лицо в ладонях, тогда как он обнимает ее и прижимает к себе, словно нечто бесценное.              Когда он наконец отстраняется, она с трудом переводит дыхание – Люцифер тоже кажется несколько запыхавшимся.              − Привет, − шепчет она, не в силах перестать улыбаться.              Он улыбается в ответ.              − Привет, дорогая.              Он много кого зовет «дорогая», но когда это слово направлено на нее, оно как будто бы приобретает совершенно другое звучание, заставляющее ее сердце замирать.              Люцифер оставляет еще один отрывистый поцелуй на ее губах, а потом выпускает из объятий и снова поворачивается к пианино. Хлоя тут же начинает скучать по его прикосновению, но они сидят достаточно близко, так что она может коснуться его плеча своим и ощутить его тепло, и знает, что может снова поцеловать его, если захочет. Он тянется за стаканом виски на крышке пианино.              − Ты не говорил, что «Люкс» попал в заголовки.              Он недоумевающе хмурится поверх ободка стакана.              − Рик сказал, вас назвали самым горячим клубом Лос-Анджелеса.              − А, это. Он больше гордится этим, чем я. По правде говоря, я бы предпочел, чтобы этого не произошло. Быть в чем-то лучшим – тяжелая работа. – Он улыбается ей. – Но ты ведь уже это знаешь, верно?              Она улыбается и предпочитает не выговаривать ему за откровенную лесть. Он явно пытается отвлечь ее. Он частенько бывает гордым и зацикленным на себе, но при желании у него отлично получается отвлекать внимание окружающих от себя. Обычно он это делает, когда пытается сохранить что-то в тайне, но она сомневается, что сейчас дело в этом.              − Тебе стоило мне сказать, чтобы мы могли отпраздновать, − замечает она, положив руку ему на колено.              − Ты была полностью сосредоточена на расследовании, так что это казалось неважным, − качает он головой в ответ.              − Происходящие в твоей жизни события важны, Люцифер, − они важны для тебя, а значит, и для меня, − нахмурившись, заявляет Хлоя.              − Да, ты уже говорила, но в последнее время ты и так потратила слишком много времени и энергии на меня и мои драмы, и хотя я совсем не возражаю против оказываемого мне внимания, однако не желаю становиться черной дырой.              − Чем? – недоумевающе переспрашивает Хлоя.              − Черной дырой, − повторяет он, − которая поглощает все на своем пути, пока оно не перестает существовать.              Хлоя растерянно моргает.              − О, это не… ты этого не делаешь, Люцифер.              − Что ж, не делаю, если прикладываю осознанное усилие. И, кстати, о дырах. – Он косится на отверстия в ее блузке. – Я поговорил с отцом насчет твоей… ситуации.              − Да, − вздыхает Хлоя, – я тоже.              Люцифер окидывает ее удивленным взглядом.              − И что он сказал?              − То же, что и тебе: это сложно, и я не готова услышать ответ. – Она подталкивает его плечом. – Добро пожаловать в чертов клуб, да?              Он улыбается.              − Я бы сказал, что не хочу, чтобы ты в него входила, но это было бы ложью.              Хлоя тоже улыбается.              − Ну, по крайней мере он не будет следовать за нами тенью.              − Вот как?              − Парень, руку которого ты так непринужденно сломал, сдал Призраков.              − Правда?              − Ага. Дэн навестил его в больнице и сказал, что ты будешь заходить к нему каждый день, пока он не расскажет все, что нам нужно знать. Очевидно, его так напугала сама мысль о повторной встрече с тобой, что он мгновенно раскололся. Мы не просто поймали нашего убийцу, но и накрыли всю банду.              − О, что ж, отлично разыграно, Дэниел, − замечает Люцифер, допивая остатки виски.              − Я передам ему твои слова.              − Пожалуйста, не надо.              Хлоя смеется, и, нагнувшись к ней, Люцифер касается губами ее виска.              − Оставайся здесь.              С этими словами он встает со скамьи и заходит за барную стойку, чтобы налить себе еще виски. Отставив наполненный стакан, он разворачивается к ней спиной, и Хлоя слышит перестук бутылок, однако не видит, что он делает.              − Что ты делаешь? – не выдерживает она.              − Терпение, детектив.              Она закатывает глаза.              − Я это слышал.              Она снова смеется.              Наконец он разворачивается и выходит из-за стойки со стаканами в обеих руках. Снова усевшись рядом с Хлоей, Люцифер предлагает ей один из напитков.              − Что это?              − Ты мне доверяешь? – усмехается он.              − Когда ты вот так улыбаешься? Нет.              Он издает приглушенный смешок и вновь протягивает ей стакан.              − Думаю, тебе понравится.              Она поджимает губы и всматривается в его лицо, однако потом все же берет предложенное и делает осторожный глоток. Напиток божественен на вкус.              − Ого, − восхищается она. – Это… ого.              Он выглядит довольным, что угодил ей.              − Так и думал, что ты получишь удовольствие.              − Что это?              − О, фокусники никогда не раскрывают своих секретов, детектив.              Хлоя снова закатывает глаза и делает еще один глоток. Люцифер не отрывает взгляда от ее губ, касающихся ободка стакана, и она ощущает знакомый трепет предвкушения, однако игнорирует его. Сначала им нужно поговорить.              − Так раз он теперь не ходит за нами тенью, значит ли это, что твой отец скоро объявит о своем решении?              Люцифер тяжело вздыхает.              − Трудно сказать. Зависит от того, сколько времени он проведет с мамой, полагаю.              − Что? – непонимающе хмурится Хлоя.              − О, я не говорил? Да, похоже, что отец в своей бесконечной мудрости решил, что односторонние решения не слишком хорошо влияют на брак. Так что он собирается заскочить в ее Вселенную и поболтать с ней насчет того, кто из ее мальчиков должен пойти по его стопам.              − И что, по-твоему, она скажет?              − Не имею ни малейшего гребаного понятия, − отвечает Люцифер, попивая свой виски. – Полагаю, что если у них осталась хоть крупица разума на двоих, они выберут Аменадиэля. Он единственный подходящий выбор, учитывая, что я этого не хочу, а Майкл… ну, Майкл есть Майкл.              − Ты говорил отцу, что не хочешь занять его место?              − Да, но это мало что значит. Его никогда не заботили мои желания прежде, так что с какой стати он будет учитывать их сейчас?              − И что ты будешь делать, если он выберет тебя?              − То же, что и всегда – бунтовать.              Хлоя кивает и переводит взгляд на стакан с напитком. Внезапно ее охватывает страх: все это божественное безумие настолько… значительнее ее. Значительнее их. Что если, хотя они явно хотят быть вместе, им это не суждено? Что если Джон выберет Люцифера, тот устроит бунт и вынужден будет вернуться в ад? Что если Джон выберет Аменадиэля, и Люцифер будет вынужден помогать брату, не имея больше времени на «Люкс», или полицейскую работу, или нее? Что если Джон выберет Майкла, и Люциферу придется начать войну, чтобы защитить ее? Существует так много «что если», что она попросту утопает в них, но все они ведут к одному и тому же исходу.              Он оставляет ее.              Снова.              − Ты очень громко думаешь, − бормочет Люцифер. – Как насчет поделиться с остальными?              Хлоя поджимает губы. Она не хочет вываливать на него свои сомнения по поводу их будущего, однако хочет узнать, почему он оставил ее одну ранее.              − Почему ты оставил меня на месте перестрелки? – спрашивает она, поднимая на него глаза, и Люцифер растерянно моргает.              − Что, прости?              − Ты ушел поговорить с отцом, − поясняет она, − и я не смогла пойти следом, потому что должна была сделать заявление. И когда я закончила, тебя нигде не было.              Ей кажется, она замечает виноватое выражение на его лице, но оно исчезает слишком быстро, чтобы сказать наверняка.              − А, ну, я… эм, мне нужно было подышать свежим воздухом, так сказать. Приношу свои извинения. Я не хотел тебя расстраивать.              Она ждет, что он пояснит свои слова, но он этого не делает. Вместо этого он молча глотает виски и, наклоняясь вперед, опирается руками на верхнюю часть пианино.              − И как? – спрашивает она.              Он медленно поворачивает стакан в руке.              − Как что?              − Подышал свежим воздухом?              Он не отвечает.              Хлоя перемещается на сиденье и чуть отклоняется в сторону, чтобы предоставить ему свободное пространство. С тех пор, как он вернулся из ада, он чаще говорил ей о том, что у него на уме, чем отгораживался от нее. В течение всех этих тысячелетий с ним не было Линды, но Хлоя не может избавиться от чувства, что это время дало ему возможность по-настоящему впитать все, чему он научился. Она не имеет в виду, что их расставание пошло им на пользу – она слишком сильно скучала по нему, чтобы сказать нечто подобное, − но она не может не признать, что сейчас он куда более открыт эмоционально, чем раньше.              И все же он по-прежнему Люцифер, а значит, у него есть свои пределы открытости. Он и так уже практически достиг их со всей этой семейной драмой, и последнее, чего ей хочется, − это доставлять ему дополнительные трудности. Она не желает быть обузой.              − Мы можем это не обсуждать, если не хочешь, − говорит она, ставя стакан на крышку пианино.              − Что обсуждать? – говорит он с оттенком горечи в голосе, выпрямляясь на скамье. – Тот факт, что ты бы умерла, если бы не вмешательство моего отца? Или то, что впервые в жизни я так чертовски благодарен, что ублюдок вмешался, что я… − Он поджимает губы и замолкает, не договорив.              Она наклоняется к нему, так что их плечи опять соприкасаются.              − Ты что, Люцифер?              Он закрывает глаза.              − Ты думаешь, я уязвим, только когда у меня идет кровь, − бормочет он. – Ты думаешь, что при отсутствии ран я неуязвим, но это не так, детектив. Каждый твой вздох делает меня уязвимым, независимо от того, что может или не может меня ранить.              − Не понимаю, − недоумевает Хлоя.              Он открывает глаза и наконец встречается с ней взглядом.              − Что случится в следующий раз, когда я не смогу защитить тебя? Что случится, если ты?..              Внезапно она понимает, почему он выглядит таким измученным. Скорбь в его голосе отзывается болью в ее сердце.              − Что мне тогда делать? – шепчет он срывающимся на последнем слове голосом. – Что я скажу сорванцу? Или твоей матери?              − Ты скажешь им правду. Ты скажешь им, что я очень, очень сильно их любила и умерла в попытке сделать этот мир безопаснее для них.              Люцифер вздрагивает, когда Хлоя произносит слово «умерла», и она больше не в силах сдерживаться и не прикасаться к нему, поэтому протягивает руку и проводит пальцами по его волосам как чуть раньше, когда только пришла.              − Дело не в Трикси или моей маме, верно?              Он медленно вращает стакан и неотрывно смотрит на колышущийся в нем виски.       − Мой брат был прав, − в конце концов говорит он. – Если я потеряю тебя, ты отправишься туда, куда я последовать не смогу. – Он сжимает стакан так, что костяшки пальцев белеют. – И я этого не вынесу. Поэтому я сказал, что последую за тобой.              − Кому сказал? – нахмурившись, уточняет Хлоя.              − Отцу, − хрипло говорит Люцифер и переводит на нее взгляд. Его глаза кажутся остекленевшими. – Я сказал ему, что если он не хочет развязать проклятую божественную войну, то пусть лучше сделает тебя неуязвимой навсегда, потому что иначе я последую за тобой. Я возьму штурмом ворота Серебряного Града во главе армии ада, потому что не могу вынести саму мысль о том, что никогда больше тебя не увижу. Что буду разлучен с тобой навсегда.              − Люцифер, − выдыхает она.              − Не проси меня об этом, − трясет он головой. – Теперь, когда ты моя, я не могу отпустить тебя. Я не могу, детектив. Не проси меня…              Стакан лопается в его руке, и, испуганно вздрогнув, Хлоя смотрит, как маленькие осколки стекла проскальзывают мимо его пальцев и осыпаются на ее обтянутое джинсами бедро. Затем они падают на пол и разлетаются в стороны, блестя в полумраке, словно бриллианты.              − Проклятье, − ругается Люцифер и вытирает ладонь о бедро. – Мне очень жаль, детектив.              − Ты порежешься, − говорит она и пытается перехватить его за руку, однако он игнорирует ее.              − Я не о себе беспокоюсь. Я мог бы…              − Люцифер, перестань.              Он замирает, однако упорно не встречается с ней взглядом. Сердце неистово колотится у нее в груди. Бесконечные «что если» возвращаются, грозя лишить ее остатков самообладания. Она не может не думать о Люцифере во главе орды демонов, штурмующем жемчужные ворота, и о его отце, взмахом руки посылающем Люцифера туда, куда отправился Уриил.              − Что ответил твой отец? – сильнее сжав его руку, спрашивает она.              − Что? – переводя на нее хмурый взгляд, уточняет он.              − Когда ты сказал, что намерен сделать, − поясняет она. – Что он сказал? Разозлился? Он собирается?..              Люцифер еще сильнее хмурится и качает головой.              − Нет. Вообще-то, он… он сказал, что гордится мной.              Хлоя смотрит на него в изумлении.              − Что?              − То, что я сказал, − безрадостно рассмеявшись, отвечает Люцифер.              Какое-то время они просто молча смотрят друг на друга. Хлоя пытается не потонуть во внезапно накрывшем ее потоке вопросов, тревог и страхов, но у нее ничего не получается. Ее мозг просто отказывается работать, в ушах стоит звон, и хотя и то, и другое должно было бы уже стать для нее привычным ощущением, однако же таковым не является.              Она тянется за своим стаканом и делает большой глоток, потом еще один. Напиток по-прежнему приятен на вкус, но теперь он обжигает ей горло. Она втягивает воздух, пытаясь унять жжение, выпивает остатки и прижимает ладонь ко рту.              − Хочешь еще? – спрашивает Люцифер с ноткой веселья в голосе.              Она опускает руку и качает головой.              − Нет. – И добавляет, нахмурившись: − Может быть. – Затем она разворачивается лицом к Люциферу и повторяет: − Он гордится тобой?              − Так он сказал, − отвечает Люцифер. – Тебя не должно удивлять то, что я ему не верю.              Хлоя мысленно возвращается к разговору с Джоном в машине.              − Возможно, тебе стоит.              − Что, прости? – уточняет Люцифер, приподняв брови.              − Я сказала ему, что ты хороший человек.              − Ты… что? – пораженно переспрашивает Люцифер.              − В машине, − поясняет она, − когда отвезла его домой к Линде и Аменадиэлю перед тем, как приехать сюда. Я сказала ему, что ты хороший человек. Он ответил, что я пробуждаю это в тебе, но я сказала, что он неправ. Я сказала, что вижу тебя так, как никто другой, а потому знаю лучше остальных и знаю, что ты добр. – Она судорожно вздыхает. – И он сказал, что я права.              Люцифер смотрит на нее, раскрыв рот от удивления, словно видит впервые в жизни, а затем подносит руку к ее лицу и проводит большим пальцем по губам.              Хлоя накрывает его ладонь своей.              − Он сказал, что-то уже началось, и он не хочет это останавливать. Ты понимаешь, что он имел в виду?              Люцифер качает головой.              − Понятия не имею. И мне нет до этого дела.              − Тебе нет дела?              − Ни малейшего.              Она опускает руку.              − Но что, если…              − Все, что меня волнует, − мягко обрывает он ее, − это то, что ты сейчас сидишь здесь, рядом со мной. Остальное не имеет значения.              По груди Хлои разливается тепло.              − Ты провел все эти тысячелетия в аду, придумывая романтические фразы, от которых я, по-твоему, растаю?              − А ты таешь? – улыбается он.              − Нет. У меня иммунитет к твоим чарам, помнишь?              − Но ты признаешь, что это чары.              Она склоняет голову набок.              − Разве? Я вроде не это сказала.              − Ты ужасная лгунья, детектив.              − Как ты смеешь, − с притворной обидой заявляет она. – Ложь – это то же актерское мастерство, и должна тебе напомнить, что я превосходная актриса.              − О, я знаю. Я видел твою выдающуюся работу несколько раз.              − Каламбур был намеренным, полагаю?              − Ну разумеется.              Она разражается смехом и кладет руку ему на колено.              − Знаешь, что я думаю?              − Я весь внимание, − отвечает он, и его взгляд снова прикован к ее губам.              − Мы ни разу не были на свидании – официально, как пара.              Он встречается с ней взглядом и хмурится, явно ожидая от нее иных слов. А потом на его лице проступает понимание.              − Знаешь, а ты права. Какой же я ужасный бойфренд.              − Я не это имела в виду.              − Но это правда. Мне нужно организовать настоящее свидание с цветами и ужином, детектив. Вывезти тебе за город. Похвастаться перед всеми своей девушкой.              − Ну, Трикси с Дэном на несколько ближайших дней, − говорит она, − и у меня впереди выходные, так что, может, завтра?              Люцифер выглядит расстроенным.              − Завтра суббота.              − И что? – не понимает Хлоя.              − И в «Люксе» устраивается шумная вечеринка по поводу празднования нашего нового статуса. Мне придется ее организовывать. И до этого мне нужно будет присутствовать на вечеринке отца в честь его ухода на пенсию.              − Еще раз: на чем?              Люцифер улыбается.              − Похоже, мой брат с доктором запланировали для него проводы на пенсию. Нелепо, конечно, но ты же знаешь этих двоих – они ужасно сентиментальные. Я надеялся, что у нас появится стоящее убийство для оправдания моего отсутствия, но если у тебя выходной, то у меня просто не будет другого выбора, кроме как пойти. Мое присутствие обязательно.              − Я могу пойти с тобой, − предлагает Хлоя. – Если хочешь, конечно.              − Ты согласна? – удивленно спрашивает он.              − Конечно, − пожав плечом, отвечает она. – В какое время вечеринка?              − В час.              Она уже собирается сказать, что свободна в это время, но потом вспоминает, что это не так.              − О.              − У тебя есть планы?              − Нет. Ну, вроде того. У Трикси футбольный матч в четыре, и мне нужно отвезти ее, потому что Дэн будет на работе. Мне придется взять ее с собой. Но если ты не возражаешь против ее присутствия, то я приеду.              − Разве ей не будет скучно? – хмурится Люцифер.              − Ты шутишь? Она познакомится с Богом.              − И это тебя не беспокоит? – еще сильнее нахмурившись, уточняет Люцифер.              − Ну, я же вроде как встречаюсь с Дьяволом, − улыбаясь, замечает она. – Так что, думаю, волноваться уже поздновато.              Люцифер, однако, не улыбается и не отпускает ответную шутку. Он просто смотрит на нее, нахмурив брови, и затем тихо спрашивает:       − И тебя не беспокоит то, что ты встречаешься с Дьяволом?              Поначалу Хлоя даже не знает, как отвечать на подобный вопрос, потому что первым испытываемым ею чувством оказывается обида – после всего того, что они пережили, и ее открытости в выражении чувств к нему он все равно считает, что у нее остались какие-то колебания? Но потом она вспоминает обо всем, что пережил он, и о том, как часто люди бросали его, или манипулировали им, или пытались переделать его, и ее обида растворяется без следа.              Она не знает, как объяснить ему это. Она может сказать, что любит его, но уже это делала и не раз. Она также может показать ему свою любовь, но и это уже испытанный метод убеждения. Ломая мозг над этой задачей, Хлоя упирается взглядом в пианино и вдруг вспоминает кое-что.              Она поднимает руки и кладет их на клавиши. Они прохладные и гладкие на ощупь.              − Помнишь, мы играли вместе?              Если он и сбит с толку подобной сменой темы разговора, то не показывает этого.              − Да, − отвечает он. – Мы исполняли «Сердцем и Душой», если память мне не изменяет.              Она поднимает на него взгляд.              − А ты знаешь текст этой песни?              Он на миг задерживает взгляд на ее губах, а потом снова смотрит ей в глаза.              − Нет, не знаю.              − А я знаю.              Она облизывает губы и вновь переводит взгляд на клавиши. Немного поколебавшись, – она просто терпеть не может петь прилюдно – Хлоя вспоминает, что уже делала это с десяток раз за последние несколько дней, так что еще один точно не повредит.              − Сердцем и душой, − тихо начинает петь она, нажимая на клавиши одновременно со словами песни. – Я полюбила тебя сердцем и душой, − глупо и безрассудно, ведь ты так крепко меня обнял и поцелуй в ночи украл.               Она поднимает на него глаза. Он опять смотрит на нее с выражением нашедшего воду в пустыне человека, и она обнаруживает, что ей трудно дышать из-за образовавшегося в горле кома. Она собирается продолжить петь, но слова замирают у нее на губах.              − Сердцем и душой, Люцифер, − шепчет она.              Он подносит руку к ее лицу и проводит большим пальцем по скуле.              − Детектив, − выдыхает он, а потом наклоняется и целует ее. Она целует его в ответ, и ничто больше не имеет значения. ***              − Так что скажешь?              Сон не отвечает.              Майкл не торопит его с ответом, попивая джин и терпеливо ожидая. Он ждал в течение многих тысяч лет и может подождать еще пять минут.              Сидящий напротив него мужчина замирает. Он накинул капюшон плаща на голову, и так как его лицо обращено в сторону океана, Майкл видит его только в профиль: белоснежную кожу, заостренный длинный нос, четко очерченный волевой подбородок, а также черные как вороново крыло волосы, гладкие пряди которых падают ему на лоб.              В конце концов он поворачивает голову. На месте глаз у него серебряные с вкраплениями голубого звезды, и если бы Майкл был человеком, то счел бы их нервирующими.              − Какая тебе от этого выгода? – низким голосом спрашивает Сон.              Майкл усмехается.              − Какая разница? Я предлагаю тебе то, чего ты хочешь, и возможность наказать моего брата: два по цене одного. Другого шанса тебе не представится.              Сон еще какое-то время хранит молчание, снова всматриваясь в океан.              − Ты хочешь, чтобы это повлияло только на тех, кто ее знает?              − Да, − кивает Майкл.              − Почему не все человечество?              − Потому что это побудит ее сделать нечто противоположное тому, на что я рассчитываю. Они будут вдвоем против всего мира.              Сон вопросительно приподнимает бровь.              − А разве не то же самое произойдет, если ты обратишь ее мир против нее?              − Нет. Ей нужно увидеть, что у них разные ставки. Он может выйти из этого без потерь, а она – нет. Она думает, что никогда не утратит веру в него, а он думает, что ничто не заставит его отказаться от нее. – Майкл снова усмехается. – Я буду с нетерпением ждать, кто из них сломается первым.              Сон обдумывает его слова и затем качает головой.              − Мне кажется, ты недооцениваешь его. И, возможно, ее тоже, раз она настолько примечательна, что привлекла его внимание.              Майкл вздыхает.              − Я знаю, что делаю, старина. Мне нужно, чтобы ты просто выполнил свою часть сделки, а я проверну остальное. Сделай, что я прошу, и получишь желаемое – все предельно просто. Так мы договорились или нет?              Вновь воцаряется долгое молчание, но в итоге Сон кивает.              − Договорились.