Maybe I'm foolish,
Maybe I'm blind.
Thinking I can see through this
And see what's behind.
Got no way to prove it
So maybe I'm blind.
Возможно, что я — глуп.
Возможно, что я — слеп,
Раз полагаю, что могу видеть насквозь
И видеть, что за этим скрыто.
Но я не в силах что-либо доказать,
И потому, наверное, я — слеп.
Rag’n’Bone man — Human
Маленькие зеленые буквы напоминали мне суетливых человечков, что бегут толпой на выход. Я смотрел на бегущую строку, ожидая своего самолета в аэропорту Вашингтона. Скоро. Всего два с половиной часа, и я буду на Кубе. – Простите. Я посмотрел на женскую руку, коснувшуюся меня. Длинные узкие ногти выкрашены в черный цвет, отчего рука напоминает птичью лапку. – Да? – спросил я. – Я случайно увидела ваш билет, – девушка, сидящая рядом, смотрела напряженно. Она была молода, возможно, около двадцати пяти, а короткий ежик огненно-рыжих волос делал ее похожей на спичку, которую только что подожгли. – Я тоже лечу на Кубу. – На отдых? – вежливо поинтересовался я. – Нет. Моя сестра улетела туда отмечать медовый месяц. – Девушка всхлипнула, и ее тонкие губы задрожали. – Она повесилась, а мне нужно забрать прах. Ее и ее мужа. – Мужа? – Да, он тоже покончил с собой. – Странно звучит. – Совсем нет, он был наркоманом. А вот Моника... она так любила жизнь. – Порой самые близкие нам люди имеют тайны, о которых мы узнаем от чужих людей. – Элизабет. – Джек. – Я пожал протянутую руку и улыбнулся. – Какой город? – Карденас. Внутри у меня тут же натянулись все внутренности, я почувствовал холод, окутавший сердце и легкие. Дышать стало трудно, и я достал носовой платок, чтобы вытереть лоб, покрывшийся испариной. Карденас. Внутренний карман огнем прожигали фотографии Лектера и Грэма, которые я собирался показывать людям в этом маленьком городке. Уверен, их узнают. – Вам плохо? – спросила Элизабет, касаясь моего плеча. – У меня есть таблетки. Разные. – Зачем вам разные? – Я медик. В дороге может случиться все, что угодно. Вот у вас участилось сердцебиение и выступил пот. Вы волнуетесь. Хотите, я дам валиум? – Нет. Нет, спасибо. Уже все прошло. – Вы боитесь летать? – Да, вы правы. – Точно не нужно успокоительное? Я помотал головой и прикрыл глаза. Начиналась головная боль, и нужно принять викодин, пока приступ не стал сильнее. Я закинул таблетку в рот и разжевал ее, наполняя рот горькой слюной. Пять минут, и боль начнет отступать, как темнота, которую солнце вытесняет каждое утро. – Наш рейс! – воскликнула Элизабет, как только объявили посадку. Она резво соскочила со стула и, с жалостью взглянув на меня, поспешила на самолет. Я смотрел, как она катит маленький ярко-розовый чемодан с нарисованными пони, и думал, что ее сестра, скорее всего, не повесилась, а ей помогли. Так же, как и ее мужу. В самолете было прохладно и малолюдно. В Гавану летело человек десять, не более. Я сел на свое место, а на соседнее, оставшееся свободным, положил шляпу. После успешного взлета сидеть оказалось тяжело. Нетерпение кололо и зудело во мне, побуждая то и дело резко менять положение. Я то вставал и садился, то уходил в туалет и закрывался там, разглядывая свое отражение в зеркале. Пассажиры наверняка думали, что у меня понос, но мне было наплевать. В очередной раз, когда я встал с места, ко мне подошла Элизабет и вложила в руку блистер валиума. – Это нормально, – сказала она и вернулась на свое место. Это нормально? Вероятно, я выгляжу безумцем, мечущимся по салону самолета. Успокоительное я все же выпил, хоть и предпочитал чувствовать легкое возбуждение и предвкушение. Закрывая глаза, я видел Ганнибала в Венеции, падающего из окна и уходящего от меня. Больше я не дам ему уйти. Самолет тряхнуло, и я посмотрел в иллюминатор на плотные, как вата, облака. Стюардесса заверила, что все хорошо, и предложила напитки и сэндвичи. Несколько рук поднялись, привлекая ее внимание. Элизабет взяла холодную минеральную воду и улыбнулась мне. * * * – Как жарко! Я обернулся. Элизабет догоняла меня у выхода из аэропорта. Она сняла ветровку и осталась в тонкой белой футболке и джинсах. Лифчика на ней не было, и я мог видеть острые соски, скрытые только футболкой. – Жарко, – кивнул я, отворачиваясь от девушки. – Вы остаетесь в Гаване? Уже сняли номер? – Вообще-то нет. – Нет, не остаетесь, или нет, не сняли? Я вздохнул и посмотрел на рыжую макушку: – Я еду в Карденас. Тоже. – Да ладно?! Элизабет резко остановилась и схватила меня за локоть. Ее зеленые глаза широко распахнулись, и она улыбнулась, показывая ряд ровных зубов и тонкую полоску брекетов на верхней челюсти: – Взять машину в аренду вдвое дешевле! Джек, это судьба! Я посмотрел на хрупкую фигурку и подавил в себе желание отправить ее домой. Если Ганнибал там, и если он действительно убил ее сестру, чего я не исключаю, она в большой опасности. Как я могу взять ее с собой? – Идем! Я уже знаю, где арендовать тачку! Интернет творит чудеса! Элизабет ринулась вперед, так и не выпустив моей руки, словно она получила на меня права. Я уже давно не видел и не чувствовал такой юношеской бесшабашности. Она ведь меня совершенно не знает. Дойдя до стоянки, мы сели в такси и поехали за машиной. – Поиграем в слова? – Нет. Кондиционер приятно обдувал лицо и шею, и я был рад, что появилась возможность взять машину подороже, иначе пришлось бы ехать с открытыми окнами и дышать горячим кубинским воздухом целых два часа. Тело просило прохладный душ и свежую одежду, но я игнорировал его, отвлекаясь на дорогу. – Почему нет? Я начну! Море! Я посмотрел на Элизабет и не смог сдержать улыбки. Она забралась на переднее сиденье с ногами и глядела на меня, ожидая ответа. В ее руке таяло мороженое, что она купила в местном круглосуточном магазинчике. – Ну Джек! Море! – М-м... – я отнял ладони от руля и вытер их о штаны. – Ежевика? – Альпинист! – Туман. Элизабет хотела лизнуть мороженое и засмеялась, когда на кочке попала рожком мимо рта: – Джек! Я молча взял в дверном кармане пачку влажных салфеток и подал ей. Девушка тут же выудила одну: – Теперь буду липкая... – Ты будешь останавливаться в мотеле? – спросил я. – Ага. На одну ночь. Хочу переночевать в комнате, где повесилась сестра. – Зачем? – Чтобы проститься. Я посмотрел на указатель, который сообщил мне, что до Карденаса еще половина пути, а затем на Элизабет: – В том мотеле есть свободные номера? – Сестра говорила, что он практически пуст. Мотель очень старый и находится за городом, почти на берегу. Люди предпочитают ехать в Варадеро. – Тогда почему твоя сестра осталась там? – Ну... – девушка опустила ноги на пол и посмотрела в окно, – там очень тихо. Единение с природой. Я зачем-то кивнул и крепче сжал руль. Единение... Скорее бы уже доехать до города и извлечь на свет жгущие грудь фотографии...