***
Дверь в аудиторию открывается, подростки заваливаются один за одним, разбредаясь по своим местам. Чимин в самом конце, сквозь множественные головы разглядывает как Чонгук отодвигает для Тэхёна стул, а после опускается рядом. Пак стискивает зубы, мысленно заставляя одноклассников двигатся быстрее. Когда очередь доходит до него, он неспеша плетётся в класс, но буквально на втором шагу после порога, останавливается. У доски, в метре от него подозрительно знакомый, невысокий парень. На нём белая куртка, та самая, с запоминающимся принтом. Чимин резко выдыхает, хмурит брови, и теряя остатки здравого ума, подходит ближе, привлекая его внимание. —Что-то хоте... —Это ты, да!? Ты тот хмырь, что сбил меня вчера на мотоцикле!? – Пак бросается на него в ярости, хватая обеими руками за грудки ненавистной белой куртке. У того парня пафосная укладка, и волосы цвета вороньего крыла. Он вначале пугается, после непонимающие теряется, и в конце концов, на его лице сверкает плохо скрываемая ухмылка. Он молчит, чем раздражает ещё больше, Чимин угрожающе дёргает руками, тем самым немного толкая его в грудь. И едва прижимает парня к доске, когда его неожиданно отталкивают чужие руки где-то сзади. —Ты что малец, совсем страх потерял? Так с учителем обращаться? – строго спрашивает местный преподаватель искусств. —Простите, Мин Юнги-щи. – он оборачивается школьнику за спину, и кланяется тому самому парню. Пак сразу успокаивается, вежливо кланяется, виновато склоняя голову после. Преподаватель гневно причитает дальше, но в голове только один вопрос: "Учитель?"***
—Ну я правда не хотел. – умоляющим тоном повторяет светловолосый юноша, поднимаясь с мягкого стула. Перед ним, за массивным деревянным столом, сидит директор, устало потирая переносицу, в очередной раз. По обеим сторонам кабинета, расположены стулья в ряд, и по обе стороны кто-то сидит. Чимин, что виновато поджимает губы, и нервно теребит подол рубашки. И Мин Юнги, что не спускал усмешки ещё с самого кабинета. Его взгляд направлен перед собой, на взволнованного подростка, который в очередной раз извиняется, а встречаясь с Мином взглядами, убивает выражением лица. Он такой милый, что Юнги не перестаёт с него умилятся, тайком посматривая на его губы. —Можете, только не вызывать родителей, пожалуйста... – эта просьба звучит так жалобно, на грани слёз, а сам Чимин так низко склоняет голову, что у Мина сжимается сердце. Перед ним сейчас ребёнок, самый настоящий, которого посмели обидеть. Его теперешние состояние, вообще не вяжется с его недавним поведением. Вся дерзость словно испарилась. Юнги облизывает губы, переводит взгляд на статного мужчину за столом, и уже хотел встать на защиту, как директор уже выносит вердикт. —Юнги-щи, если вы не имеете претензий, я его отпускаю. – устало выдыхает, устремив взгляд на брюнета. —Всё в порядке, он просто, наверное меня с кем-то перепутал. – Мин слабо улыбается, настраивая зрительный контакт с подростком. Чимин чуть приподнимает опущенную голову, прикусывает покрасневшую губу, и смотрит из под ресниц. —Не так ли? —Д-да. – проговаривает Пак, а Юнги только больше волнуется. Он действительно будет сейчас плакать? Директор вновь вздыхает, кивает на дверь, прикрыв глаза, тем самым позволяя выйти. Мин поднимается сразу, намного задерживает взгляд на младшем, и дождавшись пока тот поднимется следом, покидает кабинет. В коридоре, плотно захлопнув злощасную дверь, Чимин останавливается у стены, опираясь спиной. Зарывается пальцами в мягкие волосы на макушке, и вздыхает, словно мешки таскал. Юнги и сам не сделал ни шагу, не спуская глаз, останавливается напротив, и прежде чем услышать всхлип, начинает говорить. —Ты это, не расстраивайся так... —Да пошёл ты. – Пак вскидывает раздражённый взгляд, и щурит глаза, прогоняя слёзы. —Это ты виноват. Мин вздыхает, непринужденно поднимает бровь, и натягивает уголки губ, направляясь по коридору к лестнице. —Пойдём, у нас урок вообще-то. – брюнет кивает в сторону, и переводит взгляд на подростка. Чимин отталкивается ногой от стены, движется следом, но в последний момент сворачивает в другую сторону. А под неясный минов взгляд, только сильнее стискивает зубы, отдаляясь на пару шагов дальше. —Меня не будет на вашем уроке. – гордо утверждает Пак, складывая руки на груди. —С чего это? – Мин повышает голос, а сам, непроизвольно останавливается на месте. —Я заболел. – прикрикивает младший, при этом активно жестикулируя руками, как в припадке. —Что, не видно? – и скрывается за дверью туалетной комнаты.***
Вечер. 18:34. Чимин идёт по привычной дороге, задержавшись у друга. Начинает темнеть, но на предложение Чонгука проводить до дома, резко отказался, с ненавистью напоминая, что у него теперь есть парень. Улица с каждой минутой погружалась во мрак, дорога под ногами была едва различима, что Пак с каждым шагом проверял не на что ли ему наткнуться, временами отгоняя мелкие камни носком ботинка. Фонари горят через один, а в далеке виднеется вообще непроглядная тьма. Он лезет в карман за телефоном, дабы включить фонарик, как сзади наступают тяжёлые шаги. Парень сглатывает, но обарачиватся не спешит, лишь ускоряет по возможности шаг, не переставая судорожно придумывать дальнейшие действия. Его дыхание сбивается, становится более учащённым, когда за спиной нагоняют. Он видит перед собой его тень. Это мужчина. Выше его самого чуть ли не на две головы. Он быстрее, из-за чего уже почти дышит в затылок, несмотря на то что Чимин ускорился. —Остановись. – слышится сзади. Голос требовательный, не знакомый, и до жути пугающий. Юноша затаивает дыхание, а сам застывает, непроизвольно. —Ч-что вам н-нужно..? – негромко заикается Пак, чувствуя чужое дыхание на затылке. Мужчина сзади грубовато хмыкает, а после, прикасается холодным лезвием ножа к беззащитной шее, вызывая напуганный всхлип. —Хоть слово пикнешь, и я тебя прирежу. Чимин жмурится, медленно выдыхая, и молча ждёт его дальнейших действий. Чужие руки обхватывают тонкую талию, неспеша забираются в передний карман, а лезвием давит сильнее, не позволяя дёрнутся. Из кармана узких джинс выживают кошелек, следом ключи, а когда немного отстраняются, забирают зажатый в маленькой ладошке мобильный. Подросток всхлипывает, незаметно переминается с ноги на ногу, и уже хочет как-то защитится, ударить с ноги например, или рукой подать захватом, отбивая нож, но внезапно руки перехватывают за спиной, словно почувствовав возможное сопротивление. Чимин ахает, и хнычет от боли в запястьях, когда его толкают в спину заставляя двигатся вперёд. —Твой дом далеко? – интересуются сзади, а в голосе слышна усмешка. Пак глубоко прерывисто дышит, роняет по щекам слёзы, и не знает что ответить. Язык прилип к нёбу, не позволяя вымолвить и слова. Он неясно хмуриться, сглатывает, и кивает, не в силах противостоять настойчивому взгляду. —Ладно детка, я найду для для нас укромное место. – мужчина улыбается, крепче стискивает в руке тонкие запястья, а в кожу лезвие вдавливает чуть сильнее, оставляя неглубокий порез. Чимин беззвучно плачет, ощущая как до ключиц плетётся капли крови, пачкая воротник некогда белоснежной рубашки. Его ведут дальше, а с каждым шагом становится всё страшнее. Они медленно ступают во тьму, туда где не различают даже силуэт. Пака потряхивает, а человек сзади не дёргается, не спуская самоуверенной маски. Он резко останавливается, заставляя младшего замереть в страхе. Его сейчас здесь убивать будут? Вот так прогулялся с другом... —Будешь кричать — убью на месте. – угрожающе произносит низкий голос, а после, Чимина разворачивают лицом, освобождая от стальной хватки. —Ч-что вы хотите? – сквозь слёзы выдаёт юноша дрожащим голосом. Он чувствует грудью холодную бетонную стену, но из-за плотно закрытых глаз, не различает происходящего полностью. Чужие руки орудуют по телу, выпускают рубашку из из плена брюк, и начинают возится с ремнём, когда парнишка больше не выдерживает, дёргаясь всем телом, и громче всхлипывает, когда его прижимают к стене снова, крепче, фиксируя задницу бёдрами. —Не рыпайся! – прикрикивают сзади. —Помогите! Помог... – ему затыкают рот ладонью, а нож опасно скользит по шее. —Я сказал тебе молчать! – удар приходится по пояснице, и Чимин рефлекторно дёргается сильнее, вскрикивая когда его хватают за волосы, и теряясь когда его головой прикладывают об стену. Удар пошатывает сознание, и Пак едва не падает, отдалённо услышав рёв мотора. То что происходило дальше, казалось в ускоренном темпе. Чужое тело замертво опадает на пол, а его за предплечье тянут бледные руки. Всё происходит слишком быстро, что Чимин пропускает тот момент, когда оказывается на переднем сидении мотоцикла, сзади прижатый крепким телом. Раскрытые миниатюрные ладони вдавливают в руль, накрывая сверху своими, более крупными, и на пару тонов бледнее. Пак прикрывает глаза от стреляющей головной боли, и вздрагивает, когда мотоцикл срывается с места, рассекая воздух, и оставляя искры на асфальте. Сзади сидит парень, с приятным ароматом мускатного одеколона, и в подозрительно знакомой белой куртке, что спадает по бокам. Его голова прижимается к чужому плечу, он выдыхает, и морщится, ожидая момента когда можно будет что-то сказать. Порыв ветра в ушах, расплывчатая дорога перед глазами, а слёзы на щеках высыхают мгновенно. В голове медленно формулируются мысли, и Чимину даже сомневаться не стоит, кто стал его так называемым спасителем. Эта куртка ему в кошмарах будет снится, но узнает он её из тысячи. Чужое тело словно нарочно, жмётся ближе, прижимает ладони к рулю крепче, перекрывая поступление крови, что немеют пальцы. Несколько минут, и рёв стихает. Пак приоткрывает глаза, замечая что мотоцикл остановился около незнакомого подъезда. Хватка на руках ослабивает, но тело сзади отстраняться не спешит. Младший выравнивает дыхание, и поворачивает голову, слабо прищурившись заглядывая в глаза спасителю. —Что это было? – отстранённо спрашивает Пак. Юнги резко выдыхает, убирает руки за спину, и отодвигается сантиметров на десять, словно нечего не было. —Можно просто "спасибо".