***
Уже готовясь ко сну, Гермионе показалось, что она услышала шум подъезжающей машины. На часах было около десяти, свет во всём доме давно выключен, а она сама уже ютилась под одеялом. Малфой только уехал, он не мог вернуться так быстро. Наверное, это было глупо или даже странно, но Гермиона втайне, возможно, даже от себя самой, всё же надеялась на его возвращение в её день рождения. Конечно, он не был обязан устраивать ей праздничную вечеринку, да и не нужно ей это вовсе. Просто проводить этот день в полном одиночестве, лёжа в своей комнате в кромешной темноте, было… Верхом одиночества. Этот день теперь всегда будет ассоциироваться со смертью. И только. Раздался тихий скрип двери. Гермиона резко села и прислушалась. Тренировки концентрации внимания, слуха и терпения давали плоды. Она словно превратилась в камень. Вот до неё долетают шаги, скрип ступеней на лестнице. Кто-то едва уловимо выдыхает и опускает руку на ручку, будто готовится к чему-то. Грейнджер резко нырнула рукой под подушку и тут же ухватилась за рукоять кинжала. Палочку она снова забросила, а вот нож всегда под рукой. Осторожно спустив ноги на холодный пол, Гермиона покрепче сжала ручку ножа и замерла. Это точно не Малфой. А даже если бы и так, он не стал бы, словно вор, пробираться к её комнате. В голову Гермионе внезапно пришла мысль. А что если там и правда вор? Что ж, ему же хуже. Гермионе почти стало смешно. Надо же так угораздить? Из всей округи, где проживали одни старики да женщины с детьми, он выбрал именно их дом. Дом, где буквально каждый угол был пропитан яростью, болью, агрессией. Дом, где его ждала расплата. Дверь беззвучно открылась, и Гермиона приняла стойку, из которой будет выгоднее напасть. И вот она уже собралась сделать рывок, как все её внутренности вдруг скрутило плохое предчувствие. А затем, стоило глазам ухватиться за ярко рыжие волосы её позднего гостя, и вовсе появилось чувство, будто её со всей силы пнули в живот. И Гермиона не поняла: либо это от шока, от того, кто пожаловал к ней в гости, либо от того, что ей так и не удастся выплеснуть свой гнев в реальной схватке. Комнату озарил слабый огонёк Люмоса, который бликами заиграл на длинных волосах обеих девушек. Гость, а точнее гостья, расплылась в широченной улыбке и смело шагнула в комнату, искоса покосившись на кинжал в руке Гермионы. Гермиона опустила нож и выпрямилась, всё ещё не в силах вымолвить хоть слово. Шок, смятение, растерянность. И, видимо, все эти эмоции поочерёдно прошлись по её лицу, потому как улыбка гостьи померкла и стала какой-то неловкой. — Привет, Гермиона, — её голос задрожал. Грейнджер и сама была уверена: вымолви она хоть словечко, определённо, её голос будет звучать не ровнее. Поэтому она просто нерешительно кивнула. — С днём рождения, — улыбка снова расцвела на губах Джинни, и она сделала ещё один осторожный шаг в сторону Гермионы. — Что ты тут делаешь, Джинни? — Гермиона покосилась на то короткое расстояние между ними. — Пришла поздравить тебя, Драко сказал, ты будешь совсем одна в этот день, — осторожно ответила Джинни, теребя угол своей кофты. — Драко? — брови Гермионы взлетели вверх. — Где ты его видела? Гермиона совсем ничего не понимала. Абсолютно. И Джинни уловила растерянность старой подруги. — Идём, я прихватила вино, — рыжая, не дожидаясь ответа, развернулась и покинула комнату. Гермиона на секунду зажмурилась: уж не сон ли это? Затем она услышала писк микроволновки с первого этажа, звон фужеров и звук стремительно откупоренной пробки. Видимо, Джинни эта встреча давалась так же нелегко. Грейнджер не знала, куда деть свои руки. Поэтому она бестолку поправляла тарелки на столе. Вот тарелка с сыром подвинулась ближе к тарелке с виноградом. Тарелку с оливками и маслинами она продвинула к тарелке с крекерами и сервелатом. Нетронутый фужер с вином уже слегка нагрелся от тепла сжимающей его руки. Сколько же она не пила алкоголь? Джинни испытующе смотрела, кусала губу и не знала, с чего начать. Пока Гермиона лишь окончательно запуталась. Всё, что Джинни успела рассказать, так это то, что никакой ячейки общества с Поттером — нет. Ни свадьбы, которую Гермиона полагала, что пропустила. Ни детей. Ни гнёздышка на Гриммо, 12. — Как ты должна помнить, — тихо начала Джинни, глядя на дно фужера, — я планировала вернуться в Хогвартс. Гарри не поддержал мою идею. Сказал, что играть в квиддич я могу и без школы, к тому же, меня буквально завалили приглашениями в команды. Он не хотел ждать ещё год. Ему хотелось свадьбы, медовый месяц, подальше от волшебного Лондона. Но во всех этих прекрасных планах минус был только один. Джинни поджала губы и горько усмехнулась. — Мои желания не учитывались, — выдала рыжая. — Конечно, Гарри слышал меня, слушал… Но в один вечер я просто поняла, что… Незачем ему перестраивать планы на жизнь из-за меня, и так же и мне. Я ушла. Гермиона слушала рассказ Уизли и всё ещё ничего не понимала. Ладно, она рассталась с Поттером, но какой чёрт её свёл с Малфоем? И в роли кого? Сама того не осознавая, Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что, кажется, она… Ревнует Драко. Какой-то бред! У неё ведь нет ни одного основания. Он всего лишь тренирует её, вот и всё. — Он долго пытался вернуть меня. Приезжал в школу. Рон выносил мне мозг. Даже родители вдруг оживились. Наше расставание с Гарри повлияло на них, как маггловская хрень, которой заводят остановившееся сердце, — Джинни шумно выдохнула. — Никто ведь не ожидал такого исхода. — Я всё ещё не понимаю, — помотала головой Гермиона. — Как это связано с… — Я вернулась в школу, — продолжила Джинни. — Гарри я избегала. Рона тоже. Да я даже домой на каникулы или выходные не ездила. Всюду были «Гарри то, Гарри это». Последнее предложение Джинни покривлялась. — Как-то незаметно я влилась в компанию слизеринских девчонок. Вечеринки, где я напивалась до такого состояния, что… Что просто засыпала в коридорах школы, падала с двигающихся лестниц, — Джинни поёжилась. — В общем, я была на дне. Гермиона внимательно следила за эмоциями на лице Джинни. Было видно, что рассказ давался ей нелегко. Вот только в чём была причина, Гермиона всё ещё не понимала. — Одним вечером, когда я, как обычно, заливала в себя огневиски в гостинной Салазара Слизерина, ко мне подошёл Блейз Забини и… В общем, в тот вечер он выбивал из моих рук любой крепкий напиток. Мы повздорили, я просто не понимала, с чего такое повышенное внимание и… Я просто не понимала, — Джинни слабо улыбнулась и заглянула старой подруге в глаза, словно выискивая там что-то. — Как-то незаметно для нас обоих мы сдружились. Летали вместе. На вечеринках я больше не напивалась, просто сидела в уголке с Забини и наблюдала за остальными. Время шло, и я поняла, что он мне интересен… Как мужчина, в смысле. Не буду ходить вокруг да около, Гермиона, — протараторила Джинни, — я и Блейз вместе, как пара. Брови Гермионы поспешили к потолку, а челюсть к полу. — Только не надо осуждения, — покачала головой Джинни, уловив удивление Гермионы. — Этого мне и в стенах родного дома хватает, уж поверь. — Я не собиралась, — прокашлялась Грейнджер, бегая глазами по столу. — Просто это неожиданно, вот и всё. Это только твоё дело, Джинни, к тому же, как я могу… Я ведь ушла. Джинни кивнула и сцепила руки в замок. — Мы редко с Драко видимся, в основном, он заезжает к нам с Блейзом раз в месяц. А тут он пропал почти на год. Блейз говорил, что он тренирует кого-то, но не сказал, что этот «кто-то» — ты. — Так значит, он попросил тебя приехать? — Нет. Драко проезжал мимо нашего дома, заскочил. Я услышала, как они с Блейзом говорили в гостиной. Перед уходом я выпытала у него адрес, он лишь сказал, тебе не помешает компания в этот день. Я ведь помню о твоём празднике. Гермиона нахмурилась, но тут же разгладила лицо. Стало, вроде, и понятнее, но как-то и нет. — Он рассказал о… — Нет, — тут же выпалила Джинни. — То есть, я спрашивала у Блейза, какие у вас могут быть дела с Драко, но он сказал, чтобы я спросила у тебя сама. Я знаю, кто Малфой, Гермиона. Блейз давно рассказал мне. И я не дура, два плюс два… Я понимаю, какого рода у вас тренировки. Вот только… Зачем тебе это? — Сегодня ровно год со дня, когда я вернулась домой ночью и нашла трупы своих родителей, Джинни. Говорят, они связались с кем-то, задолжали. Я должна разобраться, — пробормотала Гермиона, решительно глядя на Уизли. — Мне жаль, — выдавила та. — Я не знала. — Конечно, откуда. Ведь я ушла и… — Почему ты ушла, Гермиона? — Джинни тут же перешла в наступление. — Мне там было не место, — Грейнджер поднялась со стула и направилась к раковине, где лежала одна кружка из-под чая. Необходимо было занять руки. Она чувствовала спиной испытующий взгляд Джинни. — Ты не отвечала, я столько писала тебе, — голос Уизли слегка дрогнул. — Гарри и Рон тоже писали. Даже мама. — Извини, я просто хотела оборвать все связи, — по-прежнему стоя спиной к Джинни, ответила Гермиона. — И как? Это помогло? Грейнджер выключила воду и медленно обернулась. — Нет. Весь вечер Джинни рассказывала Гермионе о последнем годе в Хогвартсе. Рассказывала о Роне, который сделал предложение какой-то девушке, от которой миссис Уизли без ума. Рассказывала, что с Гарри они мало-мальски поддерживают прохладную дружбу и у него всё тоже хорошо. Он неплохо устроился в Министерстве, как и Рональд. Они старшие авроры. Сама Уизли уже давно живёт с Блейзом, но о замужестве речи пока нет. Гермионе, в свою очередь, рассказывать было нечего, поэтому весь её рассказ был ограничен её тренировками с Малфоем. Грейнджер с удивлением подмечала, как Джинни легко отзывается о «Драко», и даже удивительно непривычным был тот факт, что после фамилии Малфоя не шло ругательство. Она-то уже давно привыкла к более взрослой версии слизеринца, но не ожидала, что кто-то из её старой жизни сможет так же. Вечер они завершили в гостиной. Гермиона предложила Джинни остаться, но та отказалась и аппарировала домой, пообещав вернуться на следующей неделе. Как выразилась рыжая, им необходимо было переварить много информации и проветрить голову. Гермиона была ей благодарна за личное пространство. Уже погружаясь в сон, Гермиона впервые за очень долгое время почувствовала тень облегчения. Это было оно. То, чего так недоставало. Малфой всегда был с ней под одной крышей, но в то же время так далеко. Одиночество пожирало и разум, и сердце Грейнджер. И вот присутствие старого друга; хоть и напряжённая, но открытая беседа. Вот чего так недоставало. Возможно, однажды, когда она отомстит и закончит начатое. Возможно, когда-нибудь она снова научится воспринимать день своего рождения не как день смерти своих родителей. Возможно. И уже проваливаясь в темноту глубокого сна, Гермиона совсем не уловила тихий скрип половиц в гостинной. Не услышала она и осторожных шагов по лестнице к её комнате. Проваливаясь в беззаботный сон, не уловила она дуновение сквозняка через приоткрытую дверь комнаты. И когда она уже была готова полностью отдаться этой лёгкой черноте сна, её рывком потянуло вниз. Чернота вдруг стала стремительной и пугающей. Под веками зарябило и она провалилась в чёрную бездну.***
Вокруг были темнота, холод и сырость. Кости будто выкручивали, даже после тренировок Гермиона не чувствовала такой боли. Голова раскалывалась, в глазах песок. Грейнджер даже не нашла в себе сил разлепить веки, снова проваливаясь на дно. Сколько прошло времени, она не знала. Резко подняв голову и открыв глаза, Грейнджер тяжело задышала. Глаза не сразу привыкли к полумраку, и ей пришлось немного поморгать, прежде чем понять, где она. Гермиона лежала на грязном деревянном полу. Она огляделась по сторонам. Дощатые стены, сквозь которые проглядывал свет. На полу много пыли и сухой грязи. Валяются разные пустые консервные банки, бутылки, гвозди, гнилая верёвка, пакеты и много разного мусора. Она попыталась встать, но голова резко закружилась, вынуждая её снова сесть. Что с ней?! Она снова легла на грязный пол и, глубоко вздохнув, закрыла глаза. Пролежав в полусознании, наверное, ещё пару часов, прежде чем прийти в себя окончательно. Кому это было нужно? Кто привёз её сюда и зачем? Для чего? Только Малфой мог это сделать, больше некому. Это всё его школа выживания, его уроки. Он чёртов сумасшедший. Встав, Гермиона поняла, что находится в небольшом деревянном домике, за пределами которого тихо плещется вода. Посмотрев на себя, она увидела, что одета в тёплые штаны, кофту, тонкую куртку и ботинки. Малфой, видимо, даже приодел её. Уроки уроками, а о здоровье забывать не стоит, так, что-ли? Грейнджер быстрым шагом направилась к двери и распахнула её. В лицо ударил резкий прохладный ветер, обдув её с ног до головы, а глаза ослепил солнечный свет. Тело покрылось мурашками. Она была просто потрясена увиденным: берег горной реки, вдали виднелись высокие горы с заснеженными вершинами, а позади был густой и тёмный лес. Где она, чёрт возьми? Вернувшись в маленькое, хлипкое деревянное сооружение, она ещё раз огляделась. Нужно было выбираться отсюда, как бы ни было трудно. Подняв с пола пакет, Гермиона стала собирать в него предметы, которые, возможно, пригодятся. Гнилая верёвка, пара гвоздей, ржавая консервная банка, бутылка, неработающая зажигалка и пакетик. Увидев в углу ящик, Грейнджер решила покопаться в нём, и не зря. Там она нашла старый ржавый тупой нож и просаленное маленькое одеяло. Собрав все найденные вещи, она осторожно вышла из сторожки. Дома Грейнджер знала свой лес как свои пять пальцев. Здесь лес был чужой. Но можно попробовать пройти вглубь, возможно, там есть тропинка или что-то в этом роде. Завязав пакет верёвкой, она перекинула его через плечо, как рюкзак, и отправилась в лес. В лесу было тихо и спокойно. Щебетали птицы, трещали насекомые. Слегка начали одолевать комары. Через пару часов Гермиона поняла, что чем глубже она уходит в лес, тем дальше от цивилизации. Начало смеркаться. Вдалеке послышался шум: кричало животное. Кажется, это был медведь. Нужно было возвращаться в сторожку. Другого выхода нет. Не очень-то хотелось быть съеденной дикими животными. Жуткий холод пронизывал с ног до головы. Гермиона закрылась в сторожке и укуталась в грязное и вонючее одеяло. В животе заурчало, напоминая, что не ела она уже Мерлин знает сколько. В голове никак не укладывалось, зачем же Малфой её сюда привёз? Утешала лишь мысль о том, что если она доберётся до дома живой, то обязательно свернёт ему шею. Так Гермиона провалилась в сон. Проснувшись на рассвете, Грейнджер поняла, что в лес идти не вариант. Пройдя вдоль берега метров тридцать, она наткнулась на лодку. Осмотрев её, Гермиона убедилась, что она целая. Спустив лодку на воду и прихватив большую палку, Грейнджер решила плыть по реке. Другого выхода не оставалось: идти в лес, наводящий ужас, совсем не хотелось. Это был совершенно неизвестный ей лес, поэтому идти туда снова желания не возникло. Плыть, отталкиваясь палкой, было неудобно, но терпимо. Проплыв метров сто, когда река ушла в поворот, она увидела, что за поворотом течение набирает скорость. Сердце забилось быстрее. Она понятия не имела, чем может закончиться быстрое течение. В животе снова предательски заурчало. Интересно, сколько дней она уже здесь? Зачем Малфой забросил её сюда? И для чего? И где он сам? Неужели он оставил её здесь одну? Течение усилилось. Гермионой овладела лёгкая паника. Она стала нервно отталкиваться палкой, пытаясь причалить к берегу, но всё безуспешно. Течение понеслось ещё быстрее, и хлипкую лодку стало кидать в стороны, периодически набрасывая на острые камни. Вдалеке показался водопад. Гермиона ужаснулась и панически стала искать выход, но выхода не было. Нацепив на плечи пакет, она стала ждать нового столкновения с камнями, чтобы зацепиться за них. Возможно, это поможет избежать падения. Она жутко разволновалась, а сердце забилось в сто раз быстрее. Налетев на камни, Гермиона попыталась спрыгнуть и ухватиться за них, удержаться, но течение было настолько сильным, что река не оставляла никаких возможностей, и её понесло за лодкой, которая уже упала вниз. Кажется, сердце Гермионы остановилось. Зажмурив глаза, она камнем упала вниз. Сильный удар и шлепок о ледяную воду ввели её в ступор. Вода поглотила тело Грейнджер, и она начала захлёбываться, пытаясь выбраться на поверхность. Но вода, падающая с высоты, закручивала её в водоворот. Лёгкие стали наполняться водой, а руки и ноги начало сводить судорогой. Она пыталась всплыть, но водоворот не оставлял ни одного шанса, и её с новой силой закрутило на дно. Паника полностью завладела её умом и телом, воздуха не было, и казалось, что сердце вот-вот остановится навсегда. Голова кружилась, а руки и ноги абсолютно не слушались. В этот момент она как никогда захотела жить. И собрав всю силу воли, Гермиона ринулась вверх и всплыла. Глотнув воздуха, снова пошла вниз, водопад закрутил её, таща куда-то в глубины ледяной воды. Вода, как миллион мелких иголок, пронзала тело, закручивая снова и снова, не выпуская из своих оков. Грейнджер попыталась снова всплыть, понимая, что ещё пара секунд — и она останется на дне навсегда. В этот момент в голове пронеслась мысль, которая придала ей силы: «Мерлин, дай мне силы всплыть, чтобы убить Малфоя! Я убью его! Только дай мне возможность всплыть!» Гермиона возненавидела его всем сердцем. Паника не давала рационально думать и владеть ситуацией. Её затягивало глубже и глубже, в глазах начало темнеть. В этот момент у неё как будто открылось второе дыхание, Гермиона смогла отплыть немного в сторону и всплыть. Кашляя и захлёбываясь, она отплыла чуть дальше от затягивающего водоворота и поплыла к берегу. Выбравшись из ледяной воды, Грейнджер навзничь упала и, тяжело дыша, закашлялась, пытаясь освободить свои лёгкие от воды, которой было много. Перевернувшись на спину, она открыла глаза и приподнялась на локтях, смотря на воду. Всё тело пробирал озноб и было очень холодно. Она не хотела никуда идти, оставшись на берегу, сидела и смотрела на падающую воду. Разум не хотел понимать, каким чудом она осталась жива. Обхватив себя руками, Гермиона сидела и качалась из стороны в сторону. Тишину нарушал шум водопада и её рыдания. — Будь ты проклят, чёртов ублюдок! Я ненавижу тебя, — вытерев слёзы руками и умывшись ледяной водой, Гермиона начала потихоньку приходить в себя. Найдя две сухие ветки, она попыталась развести огонь так, как показывали на канале «Дискавери». Там у них получалось без проблем, посмотрим, каковы её шансы. Она стала их тереть друг о друга. Тёрла их с силой, пока на руках не появились мозоли, и ей стало больно. Слёзы капали из глаз, но она продолжала тереть, пока не начало смеркаться. В животе урчало, а тело ломало так, как будто по ней проехал танк. Тёрла и тёрла, но огня не было. Грейнджер взбесилась, раскидала всё в разные стороны и закричала. — Будь оно всё проклято! Для чего мне это нужно? А? Где ты прячешься? Грёбаный засранец! Малфой?! Но в ответ тишина и шум водопада. Она опустила мозолистые руки в ледяную воду и снова заплакала. Как отсюда выбраться? Что делать? И Мерлин, как же хотелось есть! Оторвав ткань от края футболки, она перевязала руки и пошла вдоль берега, подальше от водопада, чтобы больше его не слышать. Пройдя немного, она увидела свой пакет, качающийся в воде у берега. Заглянув в него, она нашла в нём нож и верёвку. Ночь практически окутала всё вокруг. Ничего не оставалось, как наломать веток и устроить себе ночлег прямо здесь. Усевшись на ветки и обхватив себя руками, Гермиона провалилась в сон. Утром легче не стало. Голод овладел всеми мыслями. Очень хотелось есть. Умывшись в реке и сделав пару глотков, Гермиона решила двигаться дальше. Другого выхода просто не было. Пройдя около часа вдоль берега, она почуяла запах костра. По спине пробежал холодок, а в мыслях появилась надежда на спасение. Идя на запах, Грейнджер ускоряла шаги, взору открылась небольшая поляна, на которой стояли три палатки, тлел костёр, а у берега — три лодки. Людей вокруг не было. Подойдя ближе, она услышала мужской храп, доносившийся из палаток. В стороне от костра висел котёл, и из него пахло рыбной похлёбкой. Вокруг костра валялись пустые бутылки из-под виски, бренди, водки и пустые консервные банки, недоеденный засохший хлеб и бутылка с водой. Быстро схватив консервную банку, она зачерпнула холодную похлёбку, прихватила хлеб, бутылку и убежала. С жадностью съев еду и запив водой, Гермиона снова пошла к палаткам. Найдя возле палаток острый нож, зажигалку, длинную верёвку и плед, она закинула все эти вещи в лодку и поплыла по реке. На этот раз течения не было, и страха снова упасть с высоты тоже. Мужчины приплыли сюда с той стороны, куда Гермиона плыла, больше неоткуда. Надежда на спасение возрастала с каждым взмахом весла. Руки жутко болели от работы на вёслах, но плыть было нужно — провести ещё одну ночь в холоде и на земле у Грейнджер желания не было. Река становилась больше и больше, начало смеркаться. Отложив вёсла и укутавшись в плед, Гермиона попыталась уснуть. Среди ночи она пару раз просыпалась, но понимая, что она всё ещё в лодке, снова засыпала. На рассвете солнце ударило в глаза, а крик чаек заставил резко подняться. Наконец, вдалеке Гермиона увидела горы и небольшой городок у их подножия. Замахав вёслами, она быстро добралась до пустого причала и вышла на сушу. — Эй, мисс, что вы тут делаете? — позади послышались приближающиеся шаги. Быстро выпрямившись, Гермиона посмотрела на мужчину. Это был, по всей видимости, местный рыбак, он был одет в резиновый костюм и сапоги, а в руках держал сети. — Добрый день, я отстала от своей группы туристов, мы сплавляемся на лодках, и я, в общем, заблудилась, — Гермиона выдавила из себя улыбку, а рыбак тем временем внимательно оглядел её и слегка напрягся. — Не подскажете, где я? — Снэфелль, — он снова осмотрел Гермиону и как-то едва заметно покривился. — А, Снэфелль, тогда я на верном пути. Спасибо, — Грейнджер подмигнула и прошла мимо рыбака. Снэфелль? Где это, чёрт побери? — Вверх по дороге есть придорожное кафе, можете подождать свою группу там. Там часто сидят туристы. — Спасибо. Так и сделаю. Забегаловка, о которой говорил мужчина, была почти пустой. Прошмыгнув в туалет, Грейнджер взглянула на себя в зеркало. И видит Мерлин, лучше бы ей этого не делать. Грязные спутанные волосы стали даже, казалось бы, прямее. Одежда пропахла сыростью и рыбой. Рукав на куртке порван, а на штанах болтался оторванный наполовину карман. Умывшись и еле-как распутав руками волосы, Гермиона вышла и присела к барной стойке. Очень хотелось есть, но денег всё равно не было. — Простите, вам не требуются посудомойки, официантки? Барменша оторвала взгляд от блокнота и уставилась на Гермиону, а потом скрылась за дверью и появилась через секунду с амбалом под два метра ростом. Испугавшись, Гермиона пулей вылетела за дверь. Не хватало, чтобы её сейчас сдали копам. На улице начало смеркаться. Боже, вот же чёрт! Она невесть где, без еды, воды, денег! И как ему вообще в голову такое пришло? Прогуливаясь по улицам городка, Гермиона увидела небольшой трейлер и привязанную к нему лодку на прицепе. Мужчина привязывал лодку, а дети бегали вокруг и играли в мяч. Подойдя ближе и присев на обочину, она стала ждать, когда мужчина уйдёт, и у неё появится возможность спросить у ребятни, куда они направляются. Долго ждать не пришлось, и минут через десять мужчина удалился в трейлер, а Гермиона, воспользовавшись моментом, подошла к детям и подобрала укатившийся от них мяч. — Отдай, это наш мяч, — завопил мальчик. — Держи, я не хотела его забирать себе, — мальчишка с силой отобрал у неё мяч и убежал к дому. — Кэти, пойдём домой, — крикнул мальчишка с крыльца. Девочка неподвижно стояла и разглядывала Гермиону. Присев на корточки, Грейнджер улыбнулась ей. — Привет. Представляешь, меня тоже зовут Кэти, — Гермиона приподняла брови и снова ей улыбнулась. Девочка прищурила глаз и посмотрела на Грейнджер. — Ты живёшь тут? — Грейнджер посмотрела на дом, потом на девочку. — Нет, здесь живёт мой дедушка. Я живу в Лондоне с мамой и папой. Мы утром уезжаем домой, а дедушка остаётся. — Ух, ты, Лондон — это замечательно, — закивала Гермиона. — А ты где живёшь? — девочка снова прищурила правый глаз. — Кэти, я же тебе сказал, пойдём в дом! — крикнул мальчишка уже более нетерпеливо. — Беги, тебе пора, — Гермиона подмигнула девчушке и скрылась за поворотом. Если они завтра утром едут в Лондон, то это хороший способ сократить расстояние до дома. Надо только придумать, как пробраться к ним и остаться незамеченной. Как только стемнело, Грейнджер пробралась под брезент и залезла в лодку. Очередная холодная ночь. Все кости пробрало ознобом, и её затрясло. О Мерлин, она в порошок сотрёт Малфоя, главное — добраться до него. Посветив зажигалкой, она нашла в лодке небольшой трюм, в котором была пара ящиков с инструментами, спасательные жилеты и вёсла. Вытащив всё это, Гермиона забралась туда и аккуратно устроилась, подложив под себя жилеты и загородив себя ящиками. Очень хорошее укрытие. Устроившись, она провалилась в сон. Сон был беспокойный, холод не отпускал ни на секунду. Тревога и страх быть обнаруженной отпустили Гермиону лишь тогда, когда они наконец тронулись. Сколько ехать до Лондона, она даже не представляла. Примерно через час Гермиона выглянула из-под брезента. Тут же глаза ослепило солнце. Если всё так, как помнила Гермиона с уроков по географии, при учёте, конечно, что она не ошибалась, ехать им не больше двух часов. Гермиона слегка вытянула ноги и расслабилась. Так погружаясь в лёгкую дремоту. Из дремоты её вырвал резкий удар дверцы грузовичка. Выглянув из-под брезента, она поняла, что они приехали, и вокруг никого. Прислушавшись, она ничего не услышала. Подождав пару минут, она решила, что пора вылезать из своего укрытия. Пройдя по городу, Грейнджер заходила в кафе, где могли бы требоваться официантки, но её нигде не брали. Видок у Гермионы был ещё тот. Зайдя в очередное кафе, она сразу прошла в туалет и попыталась привести себя в порядок. Через двадцать минут Грейнджер была более или менее похожа на приличного человека. Выйдя из уборной, она сразу же направилась к столикам, где тут же заметила раскрытую сумку на сиденье у окна. Кто-то, видимо, оставил её, пока пошёл к бару оплачивать счёт или же попросить добавки. Гермиону окатило сначала жаром, затем холодом. Она никогда не воровала. Но ей были просто необходимы деньги, чтобы попасть домой и наконец прибить Малфоя. И вот они лежат прямо перед ней, а рядом совсем никого нет. Грейнджер огляделась и, резко подлетев к сумке, выдернула кошелёк и стремительно покинула кафе. Гермиона бежала, пока в горле не начало саднить. За ней никто не гнался, однако было принято решение убежать как можно дальше. Добыча составила почти двести фунтов. Нехило, но руки до сих пор тряслись. Засунув деньги в карман и выкинув кошёлек, она отправилась на автобусную остановку. Подробно изучив карту, приобретённую на вокзале. Получалось не больше четырёхсот километров. Такими темпами она уже сегодня будет дома. Мысленно Грейнджер уже выбирала памятник на могилу Малфоя. Спустя пять часов ожидания автобуса, три часа поездки на автобусе и тридцать минут бега до дома она остановилась перед их домом и посильнее сжала кулаки. Первым порывом было ворваться в дом и разнести его к чертям, а заодно и Малфоя. Но не будь она Гермиона Грейнджер, если пойдёт таким лёгким путём. Осторожно пробравшись на поляну для тренировок, Гермиона взяла лук и пошла в заповедник, вглубь леса. Сейчас был сезон охоты, и у неё возникла безумная идея. Сил не было от долгого недоедания и недосыпания, но она решила идти до конца. Ей потребовалось несколько часов, прежде чем она наткнулась на то, что искала. Олень, хороший, добротный, весом примерно сто двадцать фунтов. Он тихо жевал траву, постоянно оборачиваясь и замирая. Грейнджер осторожно натянула тетиву и затаила дыхание. Но потом резко опустила лук и обернулась. Ветер дул не в её пользу, и олень мог её почувствовать. Осмотревшись, она осторожно перешла в другое место и притихла, наблюдая за ним. Он до сих пор стоял на том же месте, но теперь он замер. Гермиона быстро натянула тетиву и перестала дышать. Ей казалось, она слышала, как бьётся его сердце. Прицелившись, Грейнджер выпустила стрелу на выдохе, попав оленю прямо в сердце. В этот момент она упала на колени и вытерла слезу, которая покатилась из её глаз. Она дома. И она докажет Малфою, что она сильная, смелая, и готова ко всем испытаниям. С этого дня все будет иначе. Да, он по-прежнему её учитель, да, он по-прежнему сильнее её самой. Но теперь хозяйкой положения будет она. Связав молодого оленя, Гермиона взвалила его на плечи и пошла к дому. Смеркалось. Олень был очень тяжёлый, а из раны капала кровь прямо на лицо Грейнджер. Она шла по улице к дому, вся в крови, с оленем на плечах. Соседи стали выходить из своих домов, показывая на неё пальцем и бурно что-то обсуждая. Грейнджер подошла к гаражу, в котором были Малфой и Рик. — Я думал, ты уехал в командировку, — долетел до неё голос Рика. Гермиона подошла ближе и бросила оленя к их ногам и посмотрела Малфою прямо в глаза. Гермиона ненавидела этого человека всем сердцем. Рик выглядел растерянным, его глаза бегали от Грейнджер к Малфою и назад. Он хотел было что-то сказать, но, видимо, испугавшись её кровью залитого лица, робко прошёл мимо и принялся разгонять соседей. Повисла тишина. Малфой расслабил нахмуренные брови и подошёл к оленю, осматривая его рану. — С одного выстрела? Молодец, — Гермиона могла поклясться, она увидела в его глазах гордость, и, возможно, даже восхищение. — Я ненавижу тебя, — покачала она головой. Он медленно обернулся и приблизился к Грейнджер, склоняясь к её лицу. Со стороны могло показаться, будто Малфой готовится поцеловать Гермиону. Однако он снова свёл брови на переносице, его холодные глаза изучающе пробежались по её лицу. — Ты мне потом ещё спасибо скажешь. Поэтому не драматизируй, Грейнджер. Ты хотела стать профессионалом? — холодно усмехнулся он, однако лицо не отдалил. — Так будь готова к любым поворотам судьбы, Гермиона. Малфой с силой сжал зубы, отчего желваки на его лице заходили ходуном. Он ещё раз пробежался взглядом по её лицу и, поджав губы, отдалился. — Тебя не было неделю, Джинни заходила, я сказал, что ты решила немного попутешествовать, — Малфой усмехнулся и покинул гараж. Мысленно Гермиона раскроила ему голову. С того момента, как она вернулась из своего «путешествия» почти через полстраны, прошло уже несколько месяцев. Рождество и Новый год Гермиона встретила в одиночестве. С Малфоем они не разговаривали, Грейнджер его ненавидела, не хотела видеть и знать. После её возвращения домой через пару дней явилась Джинни. Подруга поинтересовалась, где они с Малфоем пропадали. Гермиона, нахмурившись, поинтересовалась, что та имела ввиду, ведь Малфой как раз-таки все это время был дома. — Когда я аппарировала к вашему дому, наткнулась на какого-то странного мужика, он рыскал около вашего гаража, — нахмурилась Джинни, уже и сама не понимая, в чём дело. — Как же он представился? — Джинни пожевала губу, глядя сквозь Гермиону. — Рич? Рон? — Рик? — подсказала Гермиона. — Ах, точно, Рик, — махнула рукой рыжая. — Он сказал, что Дороти и Августа нет дома, якобы вы отправились в какое-то путешествие или командировку. Гермиона непонимающе уставилась на подругу, и смысл её слов начал постепенно проникать в её мысли. Так значит, Малфоя тоже не было всё это время? Что если он следил за ней? Был где-то неподалёку? Может, он всё это время страховал её? Или же он просто был на задании. Но несмотря на все её догадки, Гермиона не могла так просто спустить ему всё с рук. Может, он и был рядом, что было ещё не доказано, но поступать так… Было жестоко. Как только Малфой появлялся в поле её зрения, она начинала закипать и была готова убить его. Она не понимала суть его столь жестоких методов. Но пришла к выводу, что, возможно, так было нужно. Всё, что он делает с ней, он делает так, как умеет, и никак иначе. И если он считает, что так правильно, то возможно, так и должно быть. Она немного отошла и попыталась его понять, поставила себя на его место. Предполагая, что она бы, возможно, поступала точно так же. Но только возможно. Малфой тем временем терпеливо ждал, пока Гермиона справится со своей ненавистью, чтобы продолжить тренировки, так как Гермиона два месяца его игнорировала и занималась одна. Спустившись в подвал, Гермиона застала его на тренажёрах. Он остановился, вытер лицо и глубоко вздохнул: — Я уже закончил, — Малфой опустил ноги на пол и встал. — Если хочешь, можешь остаться. Я не против, — Грейнджер равнодушно его оглядела и принялась разминаться. — Ты уже не злишься на меня? — Малфой слегка хмыкнул. — Нет, я пересмотрела своё отношение к данной ситуации. — И ты поняла, что это колоссальный опыт, который пригодится тебе не раз? — Н-да, совершенно верно, — выдавила она, борясь с желанием чем-нибудь запустить в его довольную физиономию. — Отлично. Я рад, что до тебя, наконец, дошло, — он закатил глаза и улыбнулся. — Кстати, я еду в Лондон, не хочешь со мной? В Лондоне они с Малфоем сняли две комнаты в отеле. Он почти сразу же оставил её одну. Дни шли, ночи тянулись, а его все не было. Гермиона страдала бессонницей. На вторую ночь она проснулась в холодном поту. На третью и вовсе не спала. Ночью четвёртого дня в Лондоне Гермиона проснулась от собственного крика. Бессонница прошла, а на смену ей пришли кошмары. Малфоя не было уже пять дней. Крутиться в одной комнате среди своих же кошмаров стало невыносимо. Посему днём пятого дня Гермиона натянула джинсы и пуловер, накинула пальто и покинула комнату отеля. Часы показывали ровно три часа дня. Гермиона вылезла из маггловского такси у кованых железных ворот. В руках ютился маленький букетик роз. Грейнджер шагнула на территорию кладбища. Ей было это необходимо. Проститься с родителями. Уже завернув на нужный ряд, туда, где были расположены три могилы, огороженные серебристой оградкой, Гермиона замерла. У одной из могил стояли два молодых человека. Она могла узнать их из тысячи. Гарри Поттер присел у могилы и поправил свежий букет лилий. Рональд Уизли сложил руки на груди и, напряжённо сцепив челюсти, смотрел вникуда. Видимо, в этот день не одной ей нужно было проститься. — Идёмте, — раздался нетерпеливый женский голос. Только сейчас Гермиона заметила девушку в соседнем ряду. — Дай нам ещё минутку, Лиза, — Рон покосился на блондинку и опустил тяжёлый взгляд на могилу. — Она права, нам уже пора, — Гарри хлопнул Рона по плечу и пошёл в сторону девушки. Рональд, постояв ещё пару секунд, последовал за другом. Гермиона поверить не могла, что это были её мальчишки. Когда-то лучшие друзья. Когда-то семья. А теперь они тут, стоят над её могилой. — Нам ещё нужно успеть к Луне и Артуру, — её голос прыскал ядом. Девушка то и дело бросала хмурый взгляд по сторонам. — Не стоило брать тебя с собой, — процедил Рон и стремительно пошёл к воротам. Гермиона едва успела спрятаться за склепом, и Уизли прошёл мимо. Следом за ним тут же показался Гарри и девушка. Лиза помчалась вслед за Роном, а Гарри остановился у самых ворот и обернулся назад. Устремив свой взгляд к могиле. — Мне жаль, — прошептал он и, кивнув куда-то в воздух, ушёл. Гермиона шумно выдохнула и вышла из своего укрытия. С силой стерев с щеки непрошеную слезу. Гермиона помотала головой и сделала шаг назад. Она не сможет попрощаться. Ведь стоя тут, на кладбище, она как никогда чувствует, что снова теряет контроль над эмоциями. А это непозволительная роскошь. Уже выходя из железных ворот, Гермиона улавливает чей-то голос и аппарирует в отель, надеясь, что осталась незамеченной.