— Если ты до сих пор не поменял номер,
то дай мне знать.
— Чан, что случилось?— Я думаю мне стоит выговориться, а ты,
скорее всего, не будешь забивать
этим голову.
— Только, если чуть-чуть.— Точно.
— Сегодня моя смена в кафе. Народ рассасывается лишь к девяти вечера.— Я могу подождать сегодня, но не более.
Мои пары окончатся в шесть, буду к восьми.
Кафе, в которое заходил Сынмин?
— Да. Крис сует телефон в карман, бегая глазами по текстовому материалу. Стоит ли вообще разговаривать с Хенджином, у которого итак мыслей по горло? Стуча пальцами по лакированному столу, летая в собственных мыслях, Чан не замечает, что время перерыва уже вышло. Но все также неспеша, он собирает бумаги в две руки и направляется к выходу. Сынмин, что отправил Феликса занимать им обоим места, выжидал Криса у самого порога. — Ты вообще-то опаздываешь, Сынмин-и. — Ни капли удивления в его голосе. — Вы тоже, Бан Кристофер Чан. — Передразнивая старшего, Сынмин начинает двигаться к аудитории. — Ты будешь завален на сессии за это. — А я на вас порчу наведу, — Сынмин разворачивается лицом к Чану, скача спиной вперед. — на засохших цветах.***
— Прошу прощения за собственное опоздание, но старосту не прощу. — Чан провожает взглядом младшего, который резво топает к собственному месту, располагающемуся рядом с Ли Феликсом. — Непрозрачно намекаю, что, начиная с сегодняшнего дня, идут основные темы для подготовки к сдачи сессии, в течение которой я должен буду получить ваш, увековеченный в любой толстой энциклопедии, гербарий. — Он какой-то странный, не находишь? — Шепотом, боясь спугнуть ауру преподавателя, Феликс интересуется у Сынмина. — Не знаю. — Тот опускает голову вниз, в тени рюкзака, в поисках нужной тетради, но обнаруживает лишь скетчбук, который, видимо, схватил по ошибке. — Блин, ну хоть порисую. — Но это же важно. — Феликс не без интереса глядит в изрисованные страницы, пытаясь перестроить себя на учебу. — А я как Гай Юлий Цезарь, ты не знал? — Сынмин переворачивает все переворачивает листы, пока не находит чистые страницы. — Могу делать более трех дел одновременно. — А какое третье? — Феликс замечает юркий взгляд преподавателя, который раскладывает бумаги по собственному столу, в их сторону. — Запоминать материал, рисовать и смотреть на него? — Ли указывает карандашом на Кристофера. — Отстань. — Сказал — как отрезал. С утра ты был поникшим, пять минут назад веселился, а сейчас злишься на меня за то, что я не глупенький хен? — Феликс снова поменял собственный спект эмоций. — Хен, ты старше меня на несколько дней, — Сынмин осознает, что того задело, но чувствует чернеющий взгляд на собственном теле, потому решает, что договорит потом. — а теперь отстань, пока нас не поперли отсюда. — Извините за грубость, но надеюсь, что все прекратят лясы точить в скором времени. — Крис приближается к доске, берет кусочек мела в руки и, оглядывая аудиторию еще раз, оставляет все мысли о своем студенте на потом. — Записываем, помечаем, но не забываем. Подзаголовок «Анатомия корня», поехали, корень в типичных случаях — осевой полисимметричный подземный орган, который неопределенно долго нарастает в длину верхушкой, защищенной чехликом, и никогда не образует листьев, ветвление и заложение почек происходят эндогенно (из внутренних тканей). Корень выполняет разные функции: поглощает воду, минеральные и органические вещества из почвы и проводит их в стебель, закрепляет растение в субстрате, синтезирует некоторые органические вещества, осуществляет связь с микроорганизмами почвы — грибами, бактериями; накапливает запасные продукты, служит для вегетативного размножения…***
Предосеннее время никак не может отметиться на погоде. На улице непостижимо жарко, однако снимать водолазку нет необходимости. Чана морозит почти постоянно, может из-за стресса, а может, потому что нужно есть нормально, это, кстати, тоже может быть из-за первой причины. Все может быть. Крис, стоя на пороге у кафе, чуть мешкается. Зачем вообще состоится этот разговор? Колокольчики на двери радостно звенят, словно желтые лучи замирающего за холмом солнца, столь же ярко и красочно они заливаются звуком. Кристофер неуверенно следует по коридору, выискивая знакомую высокую макушку. Сколько бы не казалось, что прошло много времени, но Чану думается, что Хенджин остался все таким же сломанным. Крис присаживается за свободный столик, устремляя взгляд на Хвана. Приподняты уголки губ, но этот потерянный взгляд — он всегда выдавал старшего. Хенджин обводит бегающими зрачками зал и направляется к Кристоферу. — Будешь что или просто меня подождешь? — Хван слегка подталкивает длинными пальцами меню, лежащее на краю круглого столика. — Нет, пожалуй ничего. — Эти длинные косточки что-то напоминают. — Я найду для себя занятие. — Кристофер, привет, если ты приедешь домой раньше меня, то, пожалуйста, не открывай посылку. Она должна лежать у двери. Но не открывай. Ответь, если уяснил.— Уяснил. А если коробка сама за
себя будет выдавать содержимое?
— В таком случае, только посмей мне что-нибудь сказать.— Что-нибудь это что? Все ясно, какое-то
непотребство заказал. А ты не
маленький еще? Покажешь мне тогда.
— Мы мало говорим тет-а-тет. Напиши мне, какие у нас отношения, Чан? Усмешка быстро спала. Именно то, о чем он хотел бы порассуждать, но не забивая пока голову Сынмина своими переживаниями. Временной разрыв между сообщениями дал время, чтобы Хенджин успел освободиться. — Джин-и, как думаешь, а я хороший партнер? — Кристофер по-детски сжимает руки в замочек, устанавливая зрительный контакт. — Нашел у кого спросить. Я считаю, что ты хороший человек, но, конечно, смотря с какой стороны. — Хенджин, усевшись напротив, словно в оппозицию, анализирует младшего. — Если рассматривать со стороны преподавателя, то, я думаю, что ты неплох, раз еще работаешь, и тебя не поперли. — Старший чуть приподнимает уголки губ, снова. — Но, я так понимаю, ты о другом. — Да. — Закатай, пожалуйста, рукава. — Не говори мне, что это настолько очевидно. — Крис расцепляет руки, сжимая их в кулаки по отдельности. — Сынмин знает? — Хенджин не любит в себе эту черту, не все в людях хочется видеть сразу. — Хотя, если ты пришел поговорить о нем, в чем я не сомневаюсь, то он либо тебе ненавистен, либо слишком умен. — Не выставляй меня дураком, который не умеет строить взаимоотношений. — А у тебя нет проблем и барьеров? — Замолчи. Ты заставляешь меня чувствовать себя глупо. — Крис потрясывает головой, набрасывая немного кудрявых волос на свои глаза. — Мне даже сейчас стоит притворяться веселым мальчиком? — Хенджин убирает немного прядок за ухо. — Или может, хотя бы, ты дашь побыть мне нормальным? — Сынмин спросил про руки на второй или третий день знакомства. Он видел мои бедра. — Кристофер почти не дышит, начиная захлебываться в мыслях. — Но это же не все, да, Чан-и? — Хенджин переводит тон на более успокаивающий. — Нити, что прошивают мою кожу тоже успокаивают. — Чан снова сжимает ладони в кулаках до синяков, снова. — Не успокаивают только кошмары, которые продолжаются длиться наяву. — Тембр голоса повышается, выдавая хозяина, что находится сейчас на грани. — А теперь еще и этот мальчик. Моей первой влюбленностью был ты, определенно я тебя не виню, но маленькую версию мою тогда сильно задело. Не люблю приписывать себе что-либо, всякое бывает в жизни, но с теми, немногочисленными, девушками, знаешь, у меня ничего не получалось. Они были умны, очаровательны, но это было не тем. — Кристофер проговаривает все по слогам, не в состоянии прекратить. — Может я вообще не способен любить? Так я думал. Так было легче думать, хен. — Не было бы ничего зазорного в том, если бы ты был таким как я. Если бы ты пытался понять себя, когда думал что у тебя есть чувства. — Хенджин размеренно проговаривает это, но все вокруг него будто еще больше тускнеет. Он всегда считал себя виноватым во всем. Теперь еще и в неопределенности Кристофера. — Главное, чтобы твое осознание никогда не вредило состоянию окружающих. Я думаю, что если Сынмин уже начал проявлять к тебе осторожность и заботу, то это ли не знак? С мягкой улыбкой Хван выпрямляет локти, аккуратно беря, сжатые до пика, кулаки Чана. — Это странно, но ты можешь меня обнять? — Крис ощущает собственную нелепость и слабость, но видимо не в праве сопротивляться.***
— Сынмин, поехали к тебе? — Феликс наседает на младшего, выходя из аудитории. — Поговорим о дяде, который тебе понравился. — Ли стреляет глазками, скача, спиной вперёд, по коридору. — Это не дядя. — Сынмин закидывает полупустой рюкзак на плечо. — Да и к тому же, я не один живу, в самом деле. — Ну вот и познакомишь меня с чудесным преподавателем. — Феликс быстро заворачивает за угол. — Ещё раз. — Ты лучше скажи мне, почему ты вдруг освободился? — Сынмин, не ускоряя темпа, следует по коридору. — Ой, ну он просто мудак. — Старший выжидает за поворотом. — Тем более у нас есть ещё преподы. Со Чанбин ничего такой. — Я думал тебе Хан симпатизирует. — Сынмин вовсе не удивлён старой попытке напугать его. — Или этот же Крис. — Никто мне не нравится! — Феликс демонстративно поднимает голову и сковывает руки накрест. — А ты давно так неформально к преподавателям обращаешься? — Отстань. — Отчеканивает Ким, продолжая топать по коридору.***
Хенджин укладывает голову младшего себе на плечо, выполняя единственную просьбу. — Глупо просить о чём-то таком, но может тебе лучше посетить психотерапевта, Чан? — Хван поглаживает кучерявую макушку. — Я просто спросил. — У меня все терпимо, я справлюсь. — Кристофер подрагивает от мысли, что кто-либо другой, кроме Сынмина и Хенджина, будет слушать это безумное нытьё. — Переживать тебе стоит о себе. И непонятно сколько мгновений проходит в этой позе. Кристофер, которому очень сложно даётся тактильный контакт, и Хенджин, которому хочется поддержать, но знал бы он ещё как. — Прогуляемся? — Чан натягивает рукава водолазки на пальцы снова и снова, притаптывая ногами несуществующие переживания. — Может я просто доведу тебя до дома? — Хван осматривает пустой барный столик, стоя у двери. — Ты хочешь сбежать? — Нет, — Хенджин переступает порог и разворачивается к собеседнику. — просто я прекрасно понимаю, что после таких разговоров ты максимум будешь способен на Сынмина. — Что это ещё за выражение? — Чан чуть усмехается. — Это что смех? — Хенджин вставляет ключи в замочную скважину и проворачивает два раза от себя. — Я смог рассмешить критика юмора. — Отстань, я вообще-то много смеюсь. — Крис почесал затылок. — Сам-то уверен в том, что сейчас сморозил? — Хенджин, теперь уж точно, отрывается от двери и начинает отдаляться от кафе. — Да и я видел, что ты лыбился, когда тебе приходили уведомления. — Эх, какой заботливый у меня хен. Жаль не достаю до головы, так бы и треснул. — Какие детские выражения, — Хенджин чувствует величество своего роста. — гном. Давай я уже тебя провожу, чтобы ты не натворил глупостей. — Глупостей я натворю дома.***
Громкий смех. Порог квартиры. Чан открывает дверь. — Сынмин, эй. — Крис аккуратно снимает ботинки, осознавая присутствие ещё одного гостя в закрытой комнате. — Отзовись, если слышишь. Но первым вылетает Феликс, дабы поглазеть на соседушку-преподавателя. И удивления нет, есть лишь лисий взгляд, что переводится из комнаты на Чана и так по кругу. Пара секунд, а Ликс уже запрыгнул обратно. На шум вылезла Джинни, которая так долго не видела своего второго хозяина в хорошем настроении. Крис проносится по коридору и сворачивает на кухню, усаживаясь на корточки. Джинни, что приживалась к Чану намного предусмотрительней, чем к тому же Сынмину, сейчас быстро запрыгнула на согнутые коленки. Она, цепляясь за ткань ногтями, поползла наверх, садясь на шею, когда дверь комнаты Сынмина снова открылась. Феликс вытолкнул младшего и закрылся сам. Сынмин, одетый в свои излюбленные белоснежные чулки, их кружевная оборка прикрывает синяки на коленях, и короткую темно-серую юбку, тело которого обрамлено в чёрную портупею, не закрывающую верх от слова совсем, осторожно появляется в поле зрения Кристофера. — Твою же мать. — Чан отворачивается, сидя все в той же позе, держа на шее кошку. — Тебе не нравится? — Сынмин перебирает каемку юбки холодными пальцами. — Феликс скоро уйдёт? — Крис приводит чувства в порядок, растирая лицо руками. — Я уже ухожу, Кристофер. — Ликс до невозможности быстро обувается, успевая лишь выпалить на прощание что-то про удачу.