«Если ты ещё в состоянии помогать мне, поздравляю, для тебя нашлось задание. Твоя любимая стерва, Эллайза, стащила послание взломщиков и спрятала в своей гримёрке. Ключ в её бюстгальтере. У нас мало времени. Нельзя привлекать внимание. Действуй.»
Так гласило СМС. Прусс раздражённо прикусил губу, наконец, вспомнив причину своего визита. Прознала всё-таки змеица. И почему это Элли стерва? Очень даже хорошенькая женщина. — Долг зовёт? — уточнил Август, продолжая наблюдать за выступлением маленькой «Искры». — Ага. Нужно ненадолго отойти. Не скучай, старик, — бросил немец и быстро удалился с балкона. — Я бы не советовал вам отлучаться, герр, уже подходит время номера Ласточки, — задумчиво промолвил ему вслед Август, поправив манжеты на рукавах, однако Королевство уже не слышал его. — А я так долго ждал этого момента… Впрочем, и в одиночестве созерцать вас, милая Польша, — одно удовольствие, — тихо окончил старец, мягко улыбнувшись во тьме помещения. «Интересно, зачем понадобилось Элли письмо?» — никак не мог взять тем временем старший немец в толк, в спешке сбегая вниз по ступеням. — «Я мог бы попросить её, отдать мне ключ прямо, но, чувствую, она может что-то заподозрить, а лишние свидетели нам не нужны. Раз так, придётся пойти на хитрость». Спустившись на первый этаж, прусс незаметно прокрался в закулисье, обогнув зрительный зал. Он частенько этим грешил, пользуясь своим положением, однако полностью совесть не терял, и, следуя правилам, никогда не врывался в комнату для персонала. Ожидания немца не обманулись, Эллайза действительно стояла в отдалении от своих коллег, прислонившись к полотну кулис, и с виду напряжённо следила за танцем маленькой актрисы, но на самом деле была так поглощена собственными мыслями, что даже не заметила, что девочка танцует в её костюме. Она так и не смогла отыскать Леона, а потому вернулась сюда, зная, что он в любом случае поднимется на сцену для помощи в организации «торгов». Другие девушки здесь же, завидев Пруссию, сконфуженно зароптали, как бы невзначай накручивая локоны на пальцы и кокетливо улыбаясь. Прусс широко улыбнулся им в ответ, подмигнув, и направился в сторону своей любимицы, под восхищённые вздохи за спиной. — Ох! — испуганно воскликнула Эллайза, почувствовав, как её аккуратно, но настойчиво обняли сзади чьи-то большие и тёплые ладони, но, быстро смекнув, кто из всех известных ей мужчин может позволить себе так к ней прикасаться, обмякла, прижавшись спиной к мощному торсу в ответ, и пригладила чужие запястья. — Ах, мой герр, вы так нетерпеливы… Время «аукциона» ещё не пришло. — Знаю. Это не даёт мне права поздороваться с тобой? — немец резко развернул девицу к себе лицом и приподнял за подбородок её голову, вынуждая смотреть себе в глаза. Та мягко приоткрыла рот, соблазнительно прикрыв глаза, совершенно ослабевая в руках мужчины, а в прорези декольте в отсвете прожекторов со сцены блеснул заветный ключ, и Пруссия самодовольно поцеловал её прямо здесь, в метре от сцены, под поражённые возгласы взбудораженных актрис, сверлящих любопытными взглядами его спину. Ловко подцепить ключ, замаскировав кражу обычной лаской, старший немец сумел без особого труда, и осторожно вытащив его незаметно бросил в карман. Ещё немного потерзав мягкие девичьи губы, просто так, ради удовольствия, прусс довольно отстранился от разомлевшей Эллайзы, уже позабывшей свою страшную обиду, и показательно облизнулся, заставив её игриво сузить глаза, с намёком на продолжение, отчего немец еле сдержал разочарованный вздох. Такая ночка обламывается… Сжав напоследок фаворитку в медвежьей хватке и нашептав ей на ухо каких-то прощальных глупостей, Пруссия благополучно вышел из закулисья и на подходе к балкону, написал полячке об успешно выполненной операции, а также спросил, каким образом та собирается забрать ключ. Маленькую актрису к тому времени уже успела сменить другая, в каком-то причудливом наряде стиля восемнадцатого века, но немец уже не особо следил за происходящим на сцене. Новое сообщение пришло лишь тогда, когда немец дошёл до лестницы.«Мой номер следующий, поэтому за ключом придёт моя посыльная. Видел выступление «Искры»? Это Лила. Она будет ждать тебя у входа в комнату для персонала. Ты отдашь ей ключ и останешься там, ждать её. Если через пять минут не возвращается, выламываешь дверь и бежишь её искать. Головой за неё отвечаешь, понял?»
Прусс хмыкнул, меняя маршрут. Демоница и здесь себе подручную нашла, кто бы сомневался. Вот только, к чему такая опека? Неужели там за дверью персонала с этой девушкой может что-то произойти? Вздор, там же одни женщины… Тем не менее, у входа в служебное помещение действительно стояла актриса, недавно пародировавшая балет на сцене. Маски на ней теперь не было, видимо, оставила где-то, худенькие ножки неловко переминались в ожидании. Старший немец нахмурился, рассматривая её лицо пристальнее. Что-то с ним было не так, но вот что? — Ты Лила? — спросил он, подойдя вплотную. Мелкая вздрогнула и резко задрала голову, изумлённо округлив глаза. Не заметила, как он подошёл? Стоп. Погодите-ка… Пруссия поднял брови и замер, не веря своим глазам. Она же девочка. С расстояния от балкона до сцены, этого не было так заметно, но перед ним сейчас определённо стоит ребёнок. Что здесь делает девочка? — Д-да, мистер Пруссия, это я… — взволнованно начала кроха. — Герр, — машинально поправил вмиг посерёзневший немец. — Ты что тут делаешь, Лила? Девочка сконфуженно замолчала, не ожидая такого напора со стороны государства, но, собравшись с силами пояснила. — Я п-пришла ключик забрать. Меня мисс Ласточка попросила… Она мне так помогла, знаете, только имя своё так и не сказала… Я ещё так удивилась, когда она сказала, что вы придёте! Я никогда страну близко не видела… И вы, — девочка смущённо отвела взгляд, — вы очень красивый… — Благодарю за комплимент, но это не совсем то, о чём я спрашивал, — настаивал немец. В обычное время комплимент в его сторону вызвал бы прилив самолюбования, но сейчас ситуация требует от него более серёзного отношения. — Что ты делаешь в этом клубе? Где твои родители? Почему они позволяют тебе выступать здесь? Лила совершенно растерялась от количества вопросов внезапно обрушившихся на неё и беспомощно прикусила нижнюю губу. Одно дело обманывать актрис и посетителей, а вот пытаться обмануть настоящую страну, пусть и старую… Лила не чувствовала себя готовой пойти на такое. — М-мои родители мертвы, ми… Герр Пруссия, я осталась одна с маленькими братом. Я тут работаю, нам деньги нужны… — совсем тихо окончила Лила, боясь посмотреть мужчине в лицо и увидеть пренебрежение. Прусс тяжело выдохнул. Вот так поворот. Признаться честно, он ощутил некое опустошение от её слов. Она ведь ещё совсем ребёнок, а уже вынуждена досрочно повзрослеть, ещё и нести ответственность за брата. Однако, что же она делает в подобном месте? Что, если кому-то захочется снять её? Разве не должен был хозяин заведения выпроводить девочку, видя, что перед ним дитя? Как странно… — Ясно. И сколько тебе… — старший немец хотел поинтересоваться точным возрастом девочки, как услышал, что музыка на сцене дала последние два аккорда и стихла, а зрительный зал наполнился бурными овациями. «Чёрт! Змеица!» — всполошился Королевство, хорошо видя салютующую на сцене полуобнажённую девицу. — «Её номер последний перед «торгами», нужно спешить». — Вот, мелочь, держи ключ и беги шустрей, потом поболтаем. Время не на нашей стороне. Я буду ждать здесь же. Быстро сунув девочке ключ в руки, Пруссия слегка хлопнул ту по спине, придавая дополнительное ускорение. Как только кроха скрылась за дверью, немец, дёрнув плечами, чтобы унять внезапно нахлынувшую тревогу, прислонился к стене рядом. Ведущий как раз вышел на сцену, чтобы объявить последний номер. «Порви их там, Ласточка», — не без иронии пожелал Королевство удачи полячке, наблюдая за тем, как на сцену спускают полотно специально для её выступления. Наконец, гаснет свет, лучи прожекторов резко устремляются в конкретную точку на полотне, где уже застыла в позе Польша. Заиграла лёгкая знакомая классическая мелодия и девушка, угрюмо выдохнув, совершила первые движения. Она, следуя канонам старой программы, своим танцем и игрой светотени рассказывала старую историю о маленькой ласточке, которой ужасно хотелось облететь весь мир, но из-за несчастного случая птица лишилась крыльев, что изобразила Польша в сложном вращении избавляясь от первого элемента одежды — чёрной шали. Зрители ахнули, весь зал напряжённо следил за почти невесомыми движениями девушки на сцене, даже Пруссия удивлённо приподнял брови. Прав был тот, кто сказал, что навыки со временем не исчезают полностью. Тело будто само по себе исполняло привычную череду движений, без каких бы то ни было трудностей и усталости. Или, может, это происходит только лишь оттого, что она не человек? Полячка вышла из крутого поворота и приготовилась ко второй части программы, дополненной организаторами. Она, сосредоточившись, занесла ногу для очередного прыжка, ожидая нужного музыкального перехода, как вдруг вместе со сменившимся тоном музыки полотно, отделявшее её от зрительного зала с тихим шуршанием упало на пол, открывая взволнованно зароптавшим людям застывшую на секунду от удивления Польшу. Что это значит? Такого в программе не было. Девушку на секунду прошиб ступор от неожиданности, она, можно сказать, впервые во время выступления видит зрителей… Однако ей было некогда разбираться со случившимся, она и так чуть не сбилась с ритма из-за этой неожиданной театральной импровизации, по сему Польша, разумом отстранившись от зала, немедленно продолжила плясать по сценарию, как будто так и должно было быть, постепенно обнажаясь и эффектно отбрасывая элементы костюма, не замечая возбуждённые движения людей в зале, их возгласы и прочий шум, не заметив также в момент падения ткани удаляющиеся за кулисами всполохи знакомого зелёного платья… Тем временем, Лила со всей мочи мчалась по узкому коридору в сторону гримёрок, попеременно вздрагивая и оглядываясь по сторонам. Сердце грела одна лишь мысль о том, что она только что общалась с живым воплощением, а руки до сих пор горели огнём в тех местах, где немец случайно соприкоснулся с ней пальцами, вручая ключ. «Боже, какой же мистер Пруссия большой и красивый!» — Лила никак не могла утихомирить собственные эмоции, покрываясь краской. — «А ещё строгий и заботливый… Наверное, поэтому он так нравится Эллайзе и другим». К несчастью, замечтавшись, девочка потеряла бдительность и с разбега налетела на чью-то спину, ойкнув и испуганно отступив назад, в страхе округляя глаза. — Лили́т Тэтчер! Изволь объясниться, по какой причине ты опять носишься по коридорам? — раздражённо прошипел развернувшийся к ней лицом Леон, вцепившись сквозь маску острым взглядом в маленькую фигурку, отчего Лила боязливо сильнее сжала ключ в руке. — Я понимаю, ты ещё юна, однако, ты находишься в приличном заведении, а не в детском саду. Будь добра соблюдать дисциплину, я и так пошёл на риск, якшаясь с тобой, не хватало, чтобы от твоих проказ пострадали прочие актрисы! — И-извините, господин Леон, этого б-больше не повторится, — скороговоркой ответила девочка, попытавшись обойти распорядителя по кругу. — Стоять, — грубо осадил её мужчина, подойдя ближе, и, испугавшись разоблачения, Лила спешно прикрыла платьем руку с ключом, нервно наблюдая за его движениями. — Почему на тебе костюм Эллайзы? — Эмм… Он стал ей мал… И она его мне подарила, — придумала Лила отговорку на скорую руку, тщетно пытаясь унять дрожь в ногах, но, судя по чужому выражению лица, ей не очень-то поверили. — Подарила, говоришь? — задумчиво протянул Леон, ухватившись пальцами за одну из рюшек на уровне великоватого для девочки декольте костюма. Лила вздрогнула и вжалась в стену. — Хорошо сидит на тебе, костюмчик. Даже очень хорошо, — распорядитель склонился над девочкой, обведя кроху сальным взглядом с ног до головы и по-хищному ухмыльнулся. — Ч-что вам нужно? — дрожа от напряжения и страха спросила Лила, глазами пытаясь выцепить хоть какого-нибудь прохожего поблизости. Чужая ладонь вдруг беспардонно залезла ей в декольте и грубо сжала мягкую плоть, заставив кроху впасть в ступор от шока. Леон опёрся второй рукой о стену, отрезая так удобно застывшей девочке пути к отступлению и наклонившись ещё ниже заговорил в считанных сантиметрах от её губ. — Ты ведь знаешь местные правила. Актрисы должны радовать гостей, за достойную плату претворяя в реальность все их потаённые мечты. Тебя, малявка, ещё ни разу не выбирали, и ты ничего не умеешь к тому же. А это плохо. Что станут говорить о нашем заведении, если мы не будем выполнять свои обещания? И ты ведь не хочешь распугать нам гостей? Я знаю, не хочешь, и поэтому, пожалуй, я, так уж и быть, возьму на себя ответственность за твоё обучение, — рука поползла ниже по худенькому стану и коснулась низа живота, отчего девочка судорожно набрала в грудь побольше воздуха. Она испытала ни с чем не сравнимый ужас в этот момент. Никого рядом. Дверь закрыта. Все девушки в закулисье. Самой ей точно не отбиться от взрослого мужчины, а просить пощады было бы глупо: только хуже сделает, Леона всегда бесил её «скулёж». А ведь она ещё думала, что, если однажды её выберут на аукционе, это не будет так уж страшно… Реальность уничтожила ожидания. Лила осознала, что не выдержит такого открытого надругательства над собой. Нет, лучше броситься с моста, чем это. Нет… Нет. Нет! НЕТ! — Нет! — воскликнула девочка, пихнув распорядителя куда-то в торс, отчего тот чуть не вывихнул руку, забравшуюся под её платье. Рыкнув, тот чертыхнулся, но с места не сдвинулся и быстро вытащил руку из-под чужой одежды, от злости с размаху отвесив Лиле увесистую пощёчину, из-за силы которой кроха свалилась на пол и в приступе паники громко истошно закричала, чуть ли не срывая голос, мысленно отчаянно моля Бога, чтобы хоть кто-то здесь услышал её. — Ах, ты мелкая дрянь! Я дал тебе работу, я укрываю тебя от начальства, и вот твоя благодарность?! — зло выплюнул Леон и, наклонившись и схватив Лилу за локоны волос, приподнял чужую голову, отчего девочка, подавившись криком, жалобно всхлипнула, а из карих омутов бесконтрольно потекли слёзы. Мужчина цокнул и собрался было поднять малявку на ноги, но его самого вдруг резко схватили за шиворот, вынуждая отпустить волосы девочки, и подняли высоко над полом. Вцепившись пальцами в чужое крепкое запястье, Леон, оскалившись от потери твёрдой поверхности под ногами, посмотрел вниз на так внезапно возникшего из неоткуда бугая и чуть не поседел, встретившись с горящими от дикой ярости глазами Королевства Пруссии. У немца от гнева разве что дым из ноздрей не шёл и, ухватив жалкого ублюдка поудобнее за горло, он не жалея сил трижды впечатал его мордой в ближайшую стену, да так, что хлипкий в сравнении с ним распорядитель свалился на пол, потеряв сознание от болевого шока. Плюнув напоследок ему в спину, старший немец тотчас растерял весь свой боевой настрой, напрочь забывая про мужчину, и с тревогой опустился на колено перед прижавшейся в страхе к стене девочкой. Он услышал её крик сквозь дверь, наблюдая за представлением полячки, и как с цепи сорвался, забежав внутрь и после недолгих поисков увидев и Лилу, и отброса посмевшего так издеваться над ребёнком. — Мелкая, ты как? — настороженно спросил он, наблюдая за тем, как кроха потирает пострадавшую щёку. Изнутри вновь поднялась злоба. Блять, мелочь, нельзя было раньше крикнуть?! — Н-нормально… Герр… Простите… — Лила виновато отвела взгляд в сторону. Даже элементарное поручение не смогла выполнить… Почему всем хорошим людям сегодня приходится возиться с ней? — Не извиняйся, — резко оборвал немец, обращая внимание на неопрятно съехавшие лямки платья. — Что он с тобой сделал? — … Н-ничего, ничего, правда! Он не успел… Со мной всё хорошо, герр Пруссия, вы лучше возвращайтесь обратно, вам нельзя здесь находиться! И… Спасибо вам большое, меня ещё никто так не спасал, — смущённо поблагодарила его Лила, думая, что сегодняшний день определённо запомнится ей надолго. Пруссия кивнул и, протянув девочке руку, помог ей встать на ноги. Лила шустро отряхнула платье и, аккуратно перешагнув через валяющегося в отключке распорядителя, наконец, смогла добраться до гримёрки Эллайзы. Найти письмо внутри не составило труда и, обменяв его на ключ, Лила собралась выйти из комнаты, как вдруг столкнулась в проходе со старшим немцем, втащившем в комнату тушу Леона и бросившем прямо там на пол. — Останется так в коридоре — на него наткнётся кто-нибудь. Нам паника не нужна, — пояснил он, а на новое возмущение девочки по поводу его нахождения в служебном помещении, твёрдо заявил, что останется здесь до тех пор, пока кроха не выйдет отсюда. Ему хватило недавно развернувшейся сцены, чтобы начать скептически смотреть на местную систему безопасности. Удручённо вздохнув, Лила отдала Пруссии письмо взломщиков, которое он тут же спрятал в карман и быстро сбегала в уборную — привести себя в порядок. Вернувшись, она в сопровождении Королевства, вышла из злополучных персональных коридоров кабаре в зрительный зал, где оба тотчас обнаружили, что выступление окончилось и Польша в одном боди, парике и маске скрылась за кулисами, а ведущий с задором принялся подводить итоги, рассказывая о достоинствах каждой из дам, чтобы подготовить зрителей перед торгами. Заметив это, Лила испуганно ахнула. — О, нет! Аукцион! Я должна быть за кулисами сейчас! — но прусс ухватил девочку за предплечье, не давая ей спешно убежать, и серьёзно посмотрел ей в глаза. — Мы вытащим тебя отсюда, ты главное будь рядом с По… С Ласточкой, поняла? — кроха утвердительно закивала головой, хотя ей и стало слегка тревожно от того, что её собираются куда-то забрать в общем-то малознакомые ей люди. «Но Ласточка и мистер Пруссия такие добрые… Не сделают же они мне больно?» — сомнения начали одолевать кроху, после произошедшего в служебном помещении её беспокоила перспектива вновь остаться один на один с незнакомцами. Немец тяжело выдохнул и отпустил её руку, проследив за мелкой, пока та благополучно не забежала в закулисье. «Что ж, теперь она твоя, змеица», — Пруссия неспешно возвращался на своё место на балконе, когда на лестнице был остановлен знакомым голосом. — Вы пропустили последний номер. Жаль, он был на редкость хорош, — Август прошёл мимо него загадочно улыбаясь. — А теперь, мне нужно проститься с вами. До встречи, достопочтенный герр. — Вы не останетесь на торги? — только и успел спросить Пруссия, глянув старику вслед. — О, нет. Я не поклонник бордельной романтики, уж извините… — напоследок отметил пожилой мужчина и скрылся в полутьме помещения. Немец пожал плечами и продолжил свой путь, не заостряя более внимания на старце. Вновь оказавшись в вип-зоне, Пруссия поднял бокал со стола и, наполнив вином, осушил его в несколько глотков, заодно проверив карман на наличие злосчастного письма. Да… Так много всего произошло за столь короткий промежуток времени… Но расслабляться было нельзя: подошло время самой важной части шоу.***
Стоя на сцене Польша, приобняв Лилу за плечи, прижимала ту поближе к себе. В отличие от других актрис рядом, показывающих все свои тридцать два зуба и призывно выпячивающих грудь, надеясь впечатлить зрителя ещё сильнее, полячка стояла спокойно на месте и даже не улыбалась, испытывая стойкое отвращение от происходящего. Натуральная мерзость. Ещё более мерзко осознавать то, что на неё смотрят особенно сально. Да, она не смогла после выступления одеться нормально, спасибо этой суке Эллайзе, засунула её вещи куда-то. Подумала, наверное, что в таком скучном боди, на фоне её роскошного наряда славянка будет выглядеть жалко. И, действительно, на Польшу мало кто смотрел, в основном все взгляды были устремлены на других актрис и, конечно, на саму Эллайзу, победно гарцующую перед будущими клиентами. Польша откровенно не понимала желания быть купленной и вот так каждую ночь стоять на сцене, словно кусок мяса на витрине перед голодными собаками. Нет… Это вовсе не тот старый добрый бурлеск-клуб, который она когда-то знала. Это натуральный бордель. Бордель, заманивающий в своё безобразное логово всех девушек без разбору, даже детей. «ООН определённо будет интересно узнать об этом месте», — невзначай заметила Польша, с презрением оглядывая сидящих в зале людей. — Ласточка, мне немного не по себе… — Лила прижалась к Польше плечом, а та в ответ ласково погладила малышку по руке, приободряя. — Всё будет хорошо, вот увидишь. Главное не бойся, — стоило Польше это сказать, как ведущий «продал» одну из актрис какому-то мужику, а та лишь широко улыбнулась и, виляя бедрами, прошла к покупателю. Польшу передёрнуло от отвращения. Боже, девушки, да что с вами… — А теперь, господа, следующий лот — Ласточка! Страстная и утонченная девушка с величественной походкой. Кто желает провести ночь с этой птичкой? — мужчина оживлённо обратился к залу. На удивление многие гости начали выкрикивать крупные цифры, но все они не были значительными для Польши, и уж тем более для Пруссии. И, когда максимальная сумма была названа, Польша уже ждала Пруссию, который предложил бы больше, но тут из зала раздается уверенный и громкий мужской басс. — Я покупаю Искру и Ласточку. Обеих по утроенной максимальной цене, — Польша удивлённо нашла источник голоса среди столов и округлила глаза. Это был не Пруссия… Обычный мужик лет сорока. Он ничем не выделялся, но судя по внешнему виду и костюму — денег у этого типа было много… Очень много. — Ах, да… — ведущий немного растерялся, но кинув взгляд на Ласточку и Лилу, расплылся в улыбке. — Они вместе смотрятся мило, не правда ли? Теперь я понимаю ваше желание видеть танец этих красавиц вместе. Одна — холодная и опытная, другая — юная и скромная. Прекрасно! Замечательно. Кто готов предложить больше за такое комбо красоты? — громко спросил ведущий. Все зашептались, но торговаться никто не решился. Оно и понятно — сумма выходила круглая. — Я увеличиваю цену в пять раз. За обеих, — раздался вдруг уверенный и громкий голос Пруссии с вип-зоны. Все оглянулись на балкон, с которого спускался немец, деловито помешивая вино в бокале и самодовольно улыбаясь, красуясь на публику. «Павлин», — хмыкает с облегчением Польша про себя. Ведущий и другие гости впали в небольшой шок, осознавая, что не абы кто, а сам Пруссия решил поторговаться. Конечно, мужик-богач чуть язык не проглотил при виде Королевства и быстренько куда-то ушёл. Вероятно, протрезвел. А вот сама Польша была довольна таким исходом событий, чего нельзя было сказать о застывшей в страхе Лиле. Боже, стоило видеть, как девочка побледнела и вцепилась в руку Польше, испугавшись что её обманули, но полячка ей незаметно подмигнула с улыбкой, и Лила удивлённо замерла. Что тут вообще происходит? — Кхем… Итак! Продано! Дамы, прошу пройдите к нашему щедрому постоянному покупателю — герру Прусскому Королевству! — ведущий заметно волновался и хотел как можно лучше выслужиться перед немцем, отчего Польша почувствовала рвотный позыв, но, стиснув челюсть, взяла за руку Лилу и спустилась со сцены, ведя за собой малютку под заинтересованные и разочарованные взгляды других мужчин, а также под завистливое фырканье актрис. Особенно возмущена была Эллайза. А кто бы не возмутился? Сначала пришёл, обласкал, а потом взял и выкупил каких-то никчемных поберушек, а не свою фаворитку. Что-то внутри Эллайзы треснуло, когда она провожала взглядом улыбающегося Пруссию и девушек до «комнаты отдыха». Она от злости и обиды сжала руку в кулак так сильно, что нарощенные ногти впились в кожу и по пальцам потекли капельки крови. Леон, не так давно пришедший в себя и вернувшийся за кулисы, от пережитого страха и понимания, кому именно он перешёл дорогу, уже активно раздумывающий о покупке билета на самолёт, с досадой осознал, что сегодня Эллайза будет психовать особенно сильно. Как будто не хватает ему одной только мигрени, разбитого лба из-за некоторых агрессивных воплощений, и срочной необходимости залечь на дно. Стоит раздобыть беруши, пока не поздно… Стоило двери «комнаты отдыха» закрыться на ключ, как Польша сразу облегчённо выдохнула и, уперев руки в бока, осмотрелась в поисках окна, пока Пруссия и Лила… Обнимались? Точнее Пруссия сперва просто ободряюще потрепал Лилу по голове, а та, не сдержав эмоций, крепко обняла мужчину. Спас! Он снова её спас! — Герр Пруссия, спасибо Вам большое! Вы меня спасли! Я так испугалась! Думала, что умру прямо на сцене, а тут Вы, как настоящий герой… Снова меня спасли! — робко лепетала Лила, краснея и смущаясь от собственного порыва чувств, всё ещё ощущая дрожь в теле от страха, но мужчина на это лишь мягко рассмеялся и в ответ легонько погладил девочку по макушке. Он до безумия самовлюбленный и, будь на месте маленькой Лилы зрелая женщина, которая вот так же искренне благодарила бы его и восхищалась бы именно им, это обязательно вызвало бы в нём очередную волну самолюбия и поток нарциссических шуток. Однако сейчас Пруссия от чужих похвалы и благодарности испытывал лишь чувство выполненного долга. Без восхищения своей персоной. Просто сделал то, что должен был сделать любой мужчина на его месте. — Не нужно меня благодарить, девочка, я же обещал. А свои обещания я выполняю, — Пруссия подмигнул крохе, улыбнувшись, на что Лила смущённо захихикала, видимо совсем позабыв, что они всё ещё в клубе и их маленький побег продолжается. Польша же на такую сцену только недоуменно подняла бровь, быстро возвращаясь к окну. Кто-то же должен сейчас продолжать дело? Поэтому она, открыв его на максимум, быстро углядела пожарную лестницу. Замечательно! Невысоко и спуститься можно быстро. — Не хочу прерывать вас, но предлагаю побыстрей убраться отсюда, а уже потом радоваться, — вмешалась славянка в их тихий диалог, после чего сняла обувь и швырнула вниз. Благо окна выходили в глухой переулок и внизу никого не было. Да и охрана только у чёрного и главного входа. Не будут же под каждым окном караулить? Нет, конечно. — И, кстати, где письмо? — Согласен. Ещё не время расслабляться, — Пруссия снял с себя пиджак и накинул на Лилу. — На улице прохладно, постарайся не запутаться в рукавах и не упасть, — ещё раз мягко потрепав девочку по волосам, он подошёл к окну, по пути быстро вытащив из кармана то самое письмо и гордо продемонстрировав его полячке, на что та закатила глаза, внутренне чувствуя падение горы с плеч, и глянул вниз, оценивая ситуацию. — Я спускаюсь первым, чтобы страховать вас. А то вы, барышни, порой бываете неуклюжими. Мы же не хотим потом сразу ехать в травмпункт? Да ещё и в таких нарядах. Подумают ещё чего, — Пруссия усмехнулся, оглядев Польшу и перебравшись через окно. — Нашёл время для своих остроумных рассуждений. Сам смотри не упади, сомелье несчастный, — спускаясь следом за ним, съязвила славянка, ощущая ужасный холод с улицы и ледяной металлической лестницы. Хоть бы пальто забрала! Нет же. Всё в этом чёртовом месте оставила. Ну, хоть письмо с собой они смогли утащить и Лилу, которая спускалась последней медленно и очень осторожно, боясь соскользнуть и упасть, благо словесные перепалки двоих спасителей очень забавляли малютку и помогали справиться со страхом. Спустившись вниз, Польша шустро надела брошенные туфли и, осмотревшись, примерно поняла в какую сторону идти, пока Пруссия, поддержав Лилу во время спуска, заботливо укутал ту поплотнее в пиджак. Им всего-то нужно было перейти дорогу и зайти за дом, что они и сделали. Разумеется не без косых взглядов в сторону эдакой подозрительной компании. Стоит только догадываться, на что это всё было похоже… Благо до Мерса они добрались быстро и стоило только сесть в машину, как Польша и Пруссия, наконец, выдохнули со спокойной душой. Всё закончилось и можно ехать домой. — Спасибо вам огромное ещё раз. Даже не знаю, как бы выпутывалась без вашей помощи сегодня… Кажется, на этом моя работа в клубе закончилась. Могу ли я вас попросить отвезти меня до дома? Или хотя бы до автобусной остановки… — Лила неловко сжалась на заднем сиденье, украдкой смотря на Пруссию и Польшу на передних местах. А те переглянулись и словно мысленно договорились. — Называй адрес, малютка, довезём с комфортом. Ты сегодня нам очень помогла и это меньшее, что мы можем для тебя сделать, — отозвалась Польша, снимая с себя парик и маску. Пруссия кивнул и с улыбкой начал заводить автомобиль и выезжать. Лила обрадовавшись спешно продиктовала свой адрес, удивлённо проследив за действиями Ласточки. — А… У вас двоих была какая-то миссия в клубе, герр Пруссия? И что это было за письмо? И… Откуда Вы знаете Ласточку? — начала тихо спрашивать Лила, желая утолить жажду любопытства. Пруссия поднял брови и, усмехнувшись, глянул на Польшу, которая устало покачала головой, подавая тому знак молчать. Не хватало ещё и эту девочку посвящать во всё их дерьмо. — Какая ты любопытная, малышка. Такой крохе ни к чему вникать в государственные дела, — ответил Пруссия с хитрой улыбкой, — А что касается Ласточки, то это долгая история. Мы с ней впервые встретились, когда ещё твоих дедушек и бабушек не было. — Что? Так значит Вы… тоже государство? — Лила удивлённо посмотрела на белые локоны Польши, которые та размотала из пучка. — Пруссия, когда-нибудь я оторву твой длинный язык, — процедила она, закрыв глаза и помасировав виски кончиками пальцев. Всё же голова болела ужасно после всего случившегося. — Расслабься, Польша, пусть она хоть что-нибудь узнает, — ухмыльнулся Пруссия и, задорно подмигнув девочке через зеркало заднего вида, набрал скорость и выехал на шоссе. Лила округлила глаза и, громко ахнув, откинулась на спинку кресла. Она едет в одной машине с двумя бессмертными существами… Которых видела только по телевизору и учила историю с их участием. Странно, что она не узнала Польшу сразу. Её сейчас пихают во все журналы со сплетнями и историческими новостями. И как раз детали истории, касающиеся этих двоих, всплыли в воспоминании девочки, из-за чего у той возникло ещё больше вопросов. — И вы… Дружите? Я в учебниках читала, что вы враждовали. Всегда… — робко поинтересовалась Лила. — Не думаю, что хоть что-то изменилось между нами, — хмыкнула Польша. — Ох, ясно… — девочка замолкла, осознав, что докучает и надоедает обеим странам своими глупыми вопросами. Кто она такая, чтобы лезть к государствам с расспросами? Спасли тебя — сиди тихо и благодари их за оказанную тебе милость. Польша, словно ощутив пробуждение материнского инстинкта, почувствовала переживания девочки и немного смягчилась. Любопытство не порок, в конце концов. Вновь осмотрев кроху в зеркало заднего вида, полячка нахмурилась, поняв, что ей не показалось и на щеке ребёнка и впрямь появился новый след от пощёчины. — Лила, малышка, ты опять нарвалась на Эллайзу? Что с лицом? — спокойно спросила девушка. Пруссия глянул в её сторону, выгнув бровь, но Польша проигнорировала этот жест. Лила сконфуженно прикусила губу. — Нет… Это был мистер Леон. Он разозлился и ударил, потому что я ему отказала в… Ну… — девочка покраснела, не зная какие слова подобрать и стоит ли вообще о таком говорить в присутствии стран. Сами страны между тем по самой реакции девочки без труда догадались, в чём именно отказала распорядителю Лила. — Мр-р-разь! — зарычал немец, жалея, что мало отделал того ублюдка, с силой сжав руль, отчего кроха испуганно вздрогнула, невольно вспомнив, каким может быть прусс в гневе. Польша с каменным лицом тронула старшего немца за руку, призывая к спокойствию. Он ведёт, а с ними ребёнок, всё-таки. Немец шумно выдохнул, беря себя в руки, хмуро уставившись на дорогу, девушка же поджала губы, испытывая схожие чувства. Тут она вспомнила момент, который было самое время уточнить. — Кроха, ты сказала, что солгала распорядителю про возраст и другим актрисам тоже, но кто же тогда прикрывал твои документы от начальства? — полячка глянула в зеркало на отчего-то разнервничавшуюся девочку. — … Мистер Леон… Простите, я и вас обманула. Я не хотела, правда! Мистер Леон, когда узнал, что мне 16, сказал, что, если я кому расскажу, что это он меня укрывает, он найдёт мой дом и убьёт нас с братом! Простите, пожалуйста! — снова начала плакать девочка, дрожа от страха и стыда. Польша и Пруссия же сидели ошеломлённые: да, что за ужасы творятся в этом чёртовом клубе?! — Эй! Не надо извинятся за такое, мелочь! Нет ничего плохого в желании жить, — гаркнул на кроху немец от нервов, за что получил ощутимый тычок в бок от недовольной полячки, и заворчал себе под нос, насупившись. — Лила, солнышко, посмотри на меня, пожалуйста, — как можно ласковей попросила девушка, полуобернувшись к малютке с переднего сиденья. Лила скромно подняла на неё заплаканные глаза, тихо всхлипывая. — Ты ни в чём не виновата. Случившееся с тобой сегодня — ужасно, просто отвратительно. Я понимаю, ты напугана, но поверь, теперь всё будет хорошо, ты в безопасности. Мы обещаем позаботиться о вас с братом. Вкрадчивый голос Польши внушил девочке доверие и помог справиться с плачем. Пруссия с улыбкой глянул в зеркало заднего вида, а затем перевёл насмешливый взор на Польшу. Воплощение материнского комплекса ей-богу… Между тем, машина заехала в небольшой дворик с покосившимися домами-общежитиями. Это довольно старый район города, можно сказать почти забытый, Пруссия сам еле вспомнил дорогу. — О! Вон, второй подъезд! Остановите там, пожалуйста, — попросила Лила, тревожно оглаживая подол чужого платья. Она до сих пор не представляла, как будет возвращать его обратно… Пруссия припарковался рядом с нужной общагой и разблокировал двери, и Лила, ещё раз поблагодарив своих спасителей, вышла из машины. — Лила! Ты вещи все и свои, и брата собери, документы тоже, какие есть. За тобой явятся в ближайшее время, так что будь готова, — напоследок наказал ей старший немец и получив в ответ обещание всё исполнить в точности, со спокойной душой повёл Мерс обратно в родную гавань. До самого дома Польша и Пруссия ехали в тишине. Польше хотелось просто хотя бы несколько минут побыть наедине со своими мыслями. Странно, но она размышляла о Германской Империи и невольно расслаблялась. Она представляла его улыбку, смех и сильные руки, в объятиях которых сейчас так хотелось оказаться и почувствовать себя в полной безопасности. Поговорить с ним на любую отвлечённую тему и расслабиться. В то же время Пруссия всё думал о их новой маленькой подруге, помощью которой они займутся в скором времени. Да уж, привязался он к этой крохе даже слишком быстро… По прибытии в немецкое поместье их встретили Германия и ГИ, до того дремавшие в гостиной на диване под включённый телевизор. Караулили? Но, услышав хлопок входной двери, Германия первый вскочил и поспешил навстречу к ним. — Наконец! Так долго вас не было, мы чуть с ума не сошли от волнения. Как всё прошло? — нетерпеливо затараторил Германия, оглядывая уставших Пруссию и Польшу. Отсутствие пальто у полячки и пиджака у прусса заставило младшего немца вопросительно поднять брови, на что Польша лишь устало сняла туфли и, бросив их в угол, прошла мимо, шепнув тому: «Долгая история». Пруссия достал письмо и сунул Германии в руки, пройдя также мимо в гостиную и рухнув на диван, сладко потянувшись. ГИ, дремавший рядом, окончательно проснулся и с непониманием посмотрел сначала на Пруссию, а уже потом на стоящую рядом Польшу. Мужчина с ласковой улыбкой встал и приблизился к девушке, заключив ту в крепкие объятия. Именно такие, как представляла себе сама Польша. На лице девушки появилась улыбка. — Как всё прошло? Я страшно боялся за тебя, — прошептал ГИ в макушку славянки, прикрыв глаза и ощутив её озябшее от ночной прохлады тело. — Не стоило, всё прошло нормально. Нам передали письмо, но мы пока не смотрели, что там, — в своей спокойной манере ответила полячка, обхватив могучие плечи руками в ответ. Зайдя в гостиную Германия открыл конверт и достал оттуда… Открытку? Там было написано следующее:«Приятной поездки в Россию. Возьмите с собой привязанного к Вам друга и одного любого попутчика, милая Польша, и отправляйтесь в Москву. Мы свяжемся с вами, как только Вы сойдёте с самолёта. Уверяю вас, следующее задание будет намного увлекательнее танца. С любовью, Ваш Судья»
***
Собравшись на кухне уже рано утром, все смотрели на открытку с Кремлём на обложке, лежащую по центру стола и думали о том, что делать дальше. — Давайте рассуждать логически, что такого может быть в России, что могло бы понадобиться взломщикам? — наливая горячий свежезаваренный кофе в кружку, спросил Германия у сонных домочадцев. Польша потерев глаза предположила: — Это что-то вполне может быть в самом Кремле. Не просто так же именно эту открытку выбрали. Такие подсказки в их стиле. — Не знаю, что им нужно, но думаю, это может быть как-то связано с российским сервером, — подал голос Рейх, недовольно потянувшись. — Да? Что за сервер? Впервые слышу… Эх, жаль, что у меня нет знакомого специалиста в России, — Веймар с досадой достал телефон и начал листать огромный список контактов, среди которых были и шеф-повара, и артисты, и директора компаний, и владелицы музеев, но не было ни одного специалиста в айти сфере. — Да я сам не слишком понимаю, что это. Есть у меня один читатель в России, — задумчиво продолжил Рейх, зевая и кутаясь в халат, — Виктор. Он наполовину немец, наполовину русский. Мы с ним сошлись на теме моего творчества и, как выяснилось позже, он ещё тот хакер. Приглашал меня в гости пару раз, но я отказывался. Если так уж надо, могу связаться с ним и… — Иначе говоря, ты поедешь с Польшей и ГИ в Россию и лично договоришься с Виктором. И, если нужно, будешь помогать им с заданием. Это не обсуждается, — холодным и серьёзным тоном перебил Германия отца, который тут же возмущённо свёл брови и выпрямился. Все остальные затихли. — Я никуда с ними не поеду. И, хочу напомнить, участвовать я в этом не имею и малейшего желания, — продолжал гнуть свою линию Третий. — Позволь мне напомнить, папа, что мы это уже обсуждали. Я ещё раз скажу, что это касается не только Польши, но и всех бессмертных существ. Хрен знает, каким компроматом на всех нас они располагают на данный момент и на что они способны, но уверен, на многое. И особенно опасно распространение всех доступных им сведений именно для нашей семьи. Именно поэтому, папа, я советую тебе поскорее собрать свои вещи и купить билет в Москву. Я всё сказал, — одарив напряжённого Рейха не терпящим возражений взглядом, Германия молча встал и вышел из кухни, оставив после себя мрачную давящую атмосферу. Действительно, его голос звучал громко, чётко и неожиданно грозно, как подобает настоящему главе рода, от чего у всех сидящих на кухне невольно проползли мурашки, а Рейх, отмерев, громко фыркнул и обиженно отвернулся к окну. Немцы с потаённым уважением проводили взглядами спину наследника, и только Польша гордо улыбнулась вслед Германии, довольно отметив про себя: «Мой мальчик».