***
— Погодите-ка… У тебя моя гитара? — послышался откуда-то справа недовольный голос Виктории. — Даа, — промычал сидящий рядом на диване Томас, не отрываясь, однако, от инструмента, — боишься, что сломаю? — его глаза засмеялись немного раньше, чем в воздухе послышалось хихиканье. — Есть на то причины, — ответила девушка, раздраженно складывая руки на груди, — если не вернешь до вечера, я за себя не отвечаю, — предупредила она строгим голосом, садясь рядом с Кейт. — Уууу, страшно, — издевался Раджи, даже не глядя на подругу, — я прямо-таки испугался. Долго сдерживаемый смешок всё же вырвался из груди Кейт, однако злобный взгляд подруги посоветовал остановиться. — Что? — спросила, давясь смехом девушка, — смешно ведь. — Ага, посмеешься, если он ее сломает, — буркнула Виктория, прожигая Кетрин источающим яд взглядом. — Не злись на Кэти, — вмешался Раджи, наконец уступая инструмент его хозяйке, — она же не знает, как из-за меня ты осталась без гитары в день выступления. — Вообще-то… Ты мне рассказывал, — поправила парня девушка с самодовольной улыбкой на губах, — я внимательно слушаю все твои рассказы и всё запоминаю. — Ха, недооцениваешь ты её, Томас, — Виктория слегка ткнула друга локтем в бок, отчего тот жалобно застонал, — ты всегда девушек недооцениваешь, в этом все твои проблемы. — Ага, как же… недооценишь тут вас, — заныл итальянец, держась рукой за ребра, — ты больно бьёшь. — Поделом тебе, — захихикала Виктория, ни на секунду не отпуская гитару. Смеялась и Кейт, и даже пострадавший, униженный Томас сумел выдавить из себя подобие улыбки, несмотря на легкую обиду, засевшую теперь в душе на обеих девушек. Но, даже смеясь с друзьями, Кейт не могла удержаться. Ее взгляд то и дело возвращался к сидящему в углу комнаты за потертым столом Дамиано. Его слегка сгорбленная фигура казалась лишней в этой комнате, среди дружеской беседы, шуток и заливистого смеха ребят. Он и сам не понял, зачем пришел сюда сегодня, после недельного отсутствия. Он вообще уже мало себя понимал… Возможно, причиной его появления здесь стал вальяжно развалившийся на диване рядом с девушкой Раджи, иногда по-свойски касавшийся ладонью её плеча, а порой, увлеченный игрой на гитаре, он дотрагивался оголенных коленок Кейт своей ногой, привлекая к себе раздраженный взгляд Дамиано. Кипевшая внутри злость на друга довела итальянца до того, что он полностью абстрагировался от всех окружающих его звуков, доносящихся от компании, и сосредоточил всё своё внимание на чёрном матовом лаке, который безуспешно пытался нанести на ногти. Предстоящий концерт угнетал своей неизбежностью, отсутствие тренировок всё же слегка покачнуло уверенность в себе, ровно так же, как проведённая практически без сна неделя. Его руки беспрестанно тряслись, мешая ему крепко держать кисточку, которая, соскакивая, снова и снова оставляла на коже пальцев черные кляксы. Дамиано мгновенно раздражался, яростно водил по ногтям смоченной ваткой, стирая неудавшийся лак, и тут же пытался нанести его заново, но все так же безрезультатно. С беспокойством смотря на парня, Кейт уже не слушала друзей. Их смех был не к месту, а разговоры слились с фоновым звуком, растворяясь в воздухе. Среди всего, что ее окружало, девушка отчетливо слышала отрывистое дыхание Дамиано и беззвучную ругань под нос, видела как он напрягает руки, стараясь унять эту бесконтрольную дрожь, но не получалось. Кейт вцепилась пальцами в диванную подушку, оставляла царапины на кожзаменителе, удерживая себя на месте, заставляя не подходить к нему, не подбегать, предлагая помощь. — …ха, да ладно?! — взорвалась смехом прикрывшая рот ладонью Виктория, выводя девушку из оцепенения — она так и сказала тебе тогда?! — Да, говорю же, — расхохотался Томас, качая головой, — но она поехавшая, отвечаю. — Как и ты, — продолжила хихикать Вик на всю комнату, перекрикивая Раджи. Обведя взглядом друзей и их покрасневшие от смеха лица, Кейт поняла, что упустила добрую часть их разговора, а вникнуть в происходящее сейчас уже возможности нет. Виктория, держась за живот, скатилась на пол с дивана, не прекращая хихикать. Увидевший ее положение Томас расхохотался пуще прежнего и даже пытался что-то сказать, указывая на нее пальцем, но слова потонули в очередном приступе смеха. Девушка отвернулась, возвращая взор к углу комнаты. Стул был пуст. Серые глаза неистово забегали по комнате, стараясь отыскать его взглядом. Куда же он делся? Куда же, куда…? Глухой звук тяжелой захлопывающейся двери на втором этаже привлек внимание Кейт, давая понять, где теперь находился Дамиано. И звук этот мигом ударил в голову, заглушая всё вокруг, словно весь огромный мир замкнулся сейчас на той небольшой комнатке сверху… Со вздохом поднявшись с дивана, Кейт неуверенно оглядела друзей в попытке остановить себя, надеясь услышать от них хоть слово, хоть фразу, хоть один нелепый вопрос «ты куда?» Но они даже не заметили ее, продолжая увлеченно разговаривать и смеяться чуть ли ни с каждого слова друг друга. Паркет скрипел под ее осторожными шагами, пока она поднималась наверх. В ушах шумело собственное сердцебиение. И вот она стоит напротив двери в его комнату. Снова. Вновь заносит неуверенно свой маленький кулачок, собираясь с мыслями, чтобы постучать, когда слышит по другую сторону громкий звук разбивающегося стекла. Внутри что-то сжалось, словно те осколки падали не на пол, а вонзались в само ее сердце. Испугавшись, она принялась колотить в дверь, но на все удары отвечала лишь глухая тишина. Ну же, пожалуйста… Просто будь в порядке… Когда она уже думала бесцеремонно распахнуть дверь и ворваться внутрь без разрешения, из комнаты послышался гневный крик: — Убирайтесь! — Это Кейт, — тихо произнесла девушка, сглотнув подступивший к горлу комок, — могу я войти? И вновь ни слова. Покусывая нижнюю губу, девушку переминалась с ноги на ногу, когда за приоткрывшейся, наконец, дверью показался слегка взъерошенный Дамиано с дымящейся сигаретой, зажатой между двумя пальцами. Он равнодушно махнул рукой, приглашая внутрь, отчего Кейт стало немного неловко, но она всё же зашла. Сильный запах дыма тут же окутал легкие, заставляя закашляться. Это не скрылось от внимательного взгляда итальянца, и он тут же раздраженно затушил сигарету, пару раз ткнув ее тлеющим концом в пепельницу. Из-за царящего в комнате полумрака девушка не заметила разбросанного по всему полу мелкого стелка от разбившейся настольной лампы. — Ай, — вскрикнула она, дернувшись, когда один осколок сильно царапнул кожу. — Под ноги смотреть не учили? — буркнул Дамиано, опускаясь рядом с Кейт на корточки, чтобы осмотреть рану, — ничего страшного, сейчас принесу чем обработать. Присядь, — он показал рукой на кровать. Ничего не говоря, девушка послушалась и как-то неуверенно опустилась на самый край его постели, заправленной мягким бельем, белый цвет которого выглядел слишком роскошно на общем фоне комнаты. От сильного запаха дыма и спертого воздуха хотелось поскорее выйти на улицу, чтобы подышать, но находиться в одной комнате с Дамиано… Да, было неловко, она чувствовала себя так, словно застала что-то невероятно личное, но боялась пошевелиться, чтобы уйти. В конце концов… она сама пришла сюда, ведь так? А он пустил… Не решаясь нарушить тишину, она смиренно сидела, наблюдая за движениями парня, смотрела, как он нагибается к нижнему ящику шкафа, чтобы достать оттуда какую-то склянку, от чего его футболка слегка задирается, обнажая покрытую множеством татуировок спину. Внезапно появилось желание аккуратно провести по ней рукой, очерчивая каждый из этих узоров… Она сглотнула, заставляя себя отвести взгляд, который непослушно опустился к резинке домашних штанов, неплотно прилегающих к бедрам. Стараясь отвлечься, Кейт уставилась на задернутые шторы, не пропускающие теперь практически ни капли дневного света. — Кейт, — окликнул опустившийся рядом на кровать Дамиано строгим голосом, — дай сюда ногу, — он указал жестом на свои колени. Немного замявшись, Кейт помедлила. — Может, лучше я сама…? — смущенно спросила она, но парень уже грубо схватил ее лодыжку, укладывая поверх своих бедер. Кейт попыталась отдернуть ногу, но Дамиано удержал. — Не дергайся, — спокойной сказал он, смачивая кусочек ваты перекисью водорода и поднося его к порезу, — потерпи… Кожа вокруг приложенной к ране ватки запылала, заставляя девушку стиснуть зубы, чтобы удержать стон, когда Дамиано наклонился ближе и начал слегка дуть на раздраженную кожу. Кейт уже не чувствовала боли, она лишь ощущала прохладу, выходящую из его губ, и удивленно смотрела на парня, хлопая своими огромными глазами. Может, мне это снится? Было как-то неправильно и непривычно видеть Дамиано таким… заботливым? Девушка не могла даже представить себе, что он способен на подобные поступки ранее. — Спасибо, — прошептала она одними губами, когда он поднялся с кровати, убирая назад средство. Ответа не последовало. Отойдя от шкафчика, солист скрестил руки на груди, вопросительно глядя на девушку. Прочистив горло, Кейт несмело заговорила, чтобы разрядить обстановку, первое, что пришло на ум: — Ты затушил сигарету… — смущённо начала она, сложив ладони на коленях — почему…? — Ты не любишь дым, — Дамиано пожал плечами, чуть скривив губы, словно не желал произносить эти слова вслух. — Ты говорил, что тебе всё равно, — напомнила Кетрин, нервно заламывая пальцы. — Я соврал. — И часто ты так делаешь? — почти шепотом, неуверенно глядя прямо в его карие глаза, темневшие в этом полумраке. — А ты, Кейт? В море его карих радужек вспыхнул недобрый огонёк, а заданный вопрос застал девушку врасплох, заставляя отвести взгляд в пол. — Один раз соврала… Когда сказала, что ненавижу, — дыхание перехватило, и наружу вырвался тихий всхлип — прости, Дам, я не имела в виду то, что сказала тогда. Эти слова… они ничего не значили… И вообще… Она говорила что-то ещё, но он уже не слышал. Сердце сладко защемило, когда он услышал своё имя, слетающее с ее губ. Такое нежное, произнесенное с непередаваемым трепетом, почти с легким придыханием. Как она это делает? Сводит с ума одним словом, долетевшим до его уставшего сознания. — Скажи это ещё раз, — судорожно выдохнул он дрожащим голосом, прикрыв глаза ладонью, — прошу тебя. — …что? — в недоумении спросила девушка, хлопая своими длинными ресницами. — Моё имя, — хрипло объяснил итальянец, — скажи его ещё раз. — Хорошо, но… зачем? …я не знаю, не знаю! — Хоть раз… — он с силой зажмурил глаза, словно мучаясь от невыносимой боли, — можешь не переспрашивать?! — снова раздражение в голосе. — Ладно, — Кейт вздохнула, собираясь с мыслями, — Дамиано…? В ее серых глазах отчетливо сквозило абсолютное непонимание, но задавать вопрос она не стала, не хотелось вновь видеть злость на его лице. — Да, Кейт? — ответил он, не сводя своих огненных глаз с девушки. — Я ничего не спрашивала, — она никак не могла сообразить, что он от нее хочет, почему говорит загадками и просит довольно… необычные вещи, — ты странно ведешь себя сегодня, что происходит? — Ничего, — грубо отрезал он, подходя к окну с убранными за спину руками. — Нет, не правда, — возразила Кейт, вскакивая с дивана, — я видела тебя в гостиной и… видела твое состояние, это не ничего. Дамиано молчал, так и не оборачиваясь. Тогда Кейт подошла ближе, осторожно касаясь его оголенного плеча своей крохотной ладошкой. Горячая волна пробежала по телу от этого ласкового, нерешительного прикосновения ее нежных пальчиков к его загорелой коже. Он едва заметно напрягся, ощущая тепло ее руки и, шумно выдохнув, обернулся, заглядывая прямо в ее серые радужки, замечая мелькнувший в них лишь на одно мгновение испуг. — Стоишь так близко, — произнес низкий голос совсем рядом, — больше не боишься меня? Кейт нервно сглотнула, облизывая моментально пересохшие от его хриплого шепота губы. — Нет, — тихонько сказала она, — уже не боюсь. — Ты стоишь в моей комнате, думая, что я не в себе, — начал он, продолжая смотреть в её пораженные глаза, — Понимаешь, что я могу раздеть тебя прямо сейчас, если захочу…? На его губах не было и тени улыбки, ни намека на привычную ухмылку, он говорил абсолютно серьезно. Эти слова были правдой, и она это знала. — Если бы ты хотел, то сделал бы это ещё утром, — уверенно сказала девушка, вздернув вверх подбородок. — Я хотел, Кейт, — судорожно шепнул бархатный голос в самое ухо, заставляя девушку покрыться мурашками, — я и сейчас хочу… В низу живота уже привычно заныло, и девушке стоило немалых усилий удержать себя от желание податься вперед, прижавшись грудью к его пылающему телу. — Я хорошо помню твои слова, — приглушенно сказала она, стараясь не потерять самообладание, — ты не притронешься ко мне, пока я… не попрошу. — Верно, — грустно усмехнулся Дамиано, на шаг отступая назад от Кетрин. Что-то неприятно закололо под ребрами, вонзая мельчайшие шипы в сердце. Ты же не думал, что она пришла за этим? — Так зачем ты здесь, Кейт? — раздраженно спросил он после небольшой паузы. Слегка замявшись, девушка обвела глазами комнату, словно пытаясь вспомнить первоначальную причину своего появления в этом месте. — Ну… Вообще… Я пришла, увидев, как ты боролся с лаком, — несмело призналась девушка, опустив взгляд в пол, — подумала, что тебе не помешает помощь. — Справлюсь, — неуверенно произнесли слегка приоткрывшиеся от удивления губы Дамиано. Она хочет помочь… ему? Нет, он просто не смел верить в подобное. Даже мысль о том, что ей резко захотелось с ним переспать казалась логичнее. — Концерт через пять часов, а вместо подготовки ты крушишь вещи в комнате, — заключила девушка, понижая голос, словно испугавшись собственной дерзости, и указала рукой на разбитое стекло, разбросанное по всему полу, — думаю, что моя помощь все же лишней не будет. Итальянец молчал, изумленно смотря на девушку, но так и не решаясь согласиться с ней. — Пожалуйста, позволь мне помочь… — попросила тоненьким голоском Кейт, — Я бы очень хотела это сделать в качестве извинения за всё, что наговорила тебе раньше. — Ты не должна извиняться, — равнодушно сказал Дамиано, покачав головой, — я сам виноват. — Ты виноват только в том, что не рассказал правду сразу… — Ты бы не поверила, — он опустил голову, смотря в пол невидящим взглядом. Кейт приоткрыла рот, чтобы возразить, но лишь беззвучно глотала воздух, не находя нужных слов. Дамиано усмехнулся, наблюдая за девушкой, и неожиданно подошел к кровати, протягивая ей флакон с черным лаком. — Если тебе так хочется лишний раз ко мне прикоснуться, — лукаво протянул он, смакуя каждое слово, — то я не против. — Не хочется, — заливаясь краской, соврала Кейт, забирая из его рук флакон, — я просто хотела помочь. — Не сомневаюсь, — иронично улыбнулся Дамиано, усаживаясь рядом с девушкой на кровать, моментально скрипнувшую под его весом. С неким сомнение, отразившимся в серых глазах, Кейт растерянно смотрела на ладони парня, которые он держал у себя на коленях. Собственная идея уже казалась не такой привлекательной, как прежде, и она никак не могла приступить, боясь коснуться его первой. Дамиано сразу заметил эту неловкость в ее радужках, видя, как она неуверенно смотрит на его руки, постукивая пальцами по стеклянному флакону от нерешительности. Закатив глаза, солист сам проявил инициативу, протягивая ладонь девушке. Она благодарно улыбнулась краешком губ. — Кейт… — протянул Дамиано, качая головой, — после всего, что было, ты стесняешься даже этого? — спросил он, удивленно приподнимая брови. Девушка нахмурилась, не желая отвечать, и сделала вид, что сосредоточенно открывает стеклянный флакон. — Однажды ты сама хотела поцеловать меня, — издеваясь, усмехнулся Дамиано своим воспоминаниям. Щеки моментально вспыхнули, покрываясь густыми пунцовыми пятнами. Да, еще как хотела. И не однажды… — Либо ты сейчас замолкаешь, — процедила сквозь зубы Кетрин, — либо я ухожу. — Молчу, молчу… — тут же сдался итальянец, однако самодовольная ухмылка так и не исчезла с его лица. Задумчиво уставившись на его слегка погрубевшую кожу, Кейт левой рукой придерживала ладонь итальянца, а другой макнула кисточку в черный лак. А он наблюдал, любовался ее нежными подрагивающими ресничками, маленькой трещинкой на прикушенной от напряжения губе, следил за тем, как она мило хмурит бровки, когда ее пальчики осторожно ведут кисть, нанося лак на поверхность его ногтей. Сердце в груди умиротворенно постукивало, умиленное этой картиной, сладостно поднывая каждый раз, когда ее мягкая ладошка на миг отрывалась от его руки. Эти пять минут рядом с ней, сидящей так близко в какой-то нелепой домашней футболке, висящей на плечах, казались Дамиано самыми желанными минутами в жизни. Рядом с ней он вечно говорил что-то лишнее, недостойное, боялся спугнуть ее, но обожал эти щечки, заливающиеся краской от каждого его намека. А она понимала… Видела его насквозь, читая в глазах, что это лишь игра, очередная шутка, и оставалась. Она доверяла ему, ведь знала, что он никогда больше не причинит ей вреда, не позволит себе и пальцем коснуться её без разрешение, и потому не боялась. Однако новые, неизведанные до этой поры чувства, возникающие рядом с ним, заставляющие отводить глаза от его тела, пугали её. Не желая поддаваться им, Кетрин гнала их подальше, отрицала все мысли, которые так и рвались прокрасться в ее голову. Но понимала, что в один день она не устоит… Не устоит и попросит… Сама проведет рукой по его ключицам, оголяя вздымающуюся от тяжелого дыхания под рубашкой грудь. Поймает нетерпеливым ртом рваный выдох наслаждения, слетевший с его губ от ее легкого касания. Однажды — повторило подсознание, возвращая в действительность, где она не способна даже первой коснуться его ладони. Кейт напряженно выдохнула. — Вроде всё, — девушка пыталась произнести это с облегчением, но в голосе явно проскользнула грусть, — нормально? — чуть обеспокоенно спросила Кейт следя за уставившимся на свои ногти итальянцем. — Все прекрасно, не волнуйся ты так, — мягко ответил Дамиано, уловив ее настроение, — спасибо. Спасибо. Такое искреннее… Оно эхом послышалось в голове девушки, отдавая его пьянящим голосом в самое ухо. Она помогла ему. Мысль эта мгновенно согрела сердце Кейт, нежная улыбка мельком тронула ее пухлые губы. — Не за что, — произнесла она, мягко отстраняясь, — раз это всё, то я пойду. Подавляя дикое желание сейчас же вскочить с дивана вслед за поднявшейся только что девушкой, Дамиано лишь сдержанно кивнул, скрестив руки в замок, чтобы не касаться подушечками пальцев свежего лака. Входная дверь, тихо скрипнув, приоткрылась, запуская в его темную комнату капельку света, лучиком пробежавшего по полу. На одно мгновение Кейт задержалась у порога, кидая слегка взволнованный взгляд на парня, но тут же покачала головой, словно отметая какие-то свои мысли, и быстрым шагом вышла, захлопнув за собой дверь. Крохотная полосочка света растворилась, оставляя Дамиано в кромешной тьме. Надо было подойти к окну, откинув занавеску, но внезапная слабость в ногах мешала подняться с постели. Зачем она ушла, оставляя его одного в этой привычной темноте, покидать которую с каждой секундой хотелось всё меньше? Через пару минут черный лак уже покрепче схватился, и Дамиано осторожно привстал, дабы убрать флакон на место, но, покачнувшись, схватился за деревянную спинку кровати. В глазах стремительно потемнело, перекрывая весь свет пеленой, а голова слегка закружилась. Флакон выпал из дрогнувших пальцев, и Дамиано опустился обратно, усаживаясь на край кровати, прикрывая ладонью глаза. Мешающая зрению дымка постепенно испарилась, но слабость так и не покидала тело итальянца, удерживая когтистыми лапами в постели. Прилечь на полчаса, и всё пройдет… И он лёг, только куда больше, чем на запланированные тридцать минут. Напряженные веки опустились под гнетом усталости, вынуждая забыться беспокойным, болезненным сном. Взволнованная отсутствием друга Виктория появилась вскоре в его комнате, почти готовая к концерту. Наскоро оценив состояние солиста, она приложила ладонь к его разгоряченному лбу и сразу всё поняла. У него была температура. Сбежавшая вниз по лестнице в гостиную девушка поспешно объяснила ребятам, что концерта не будет, и, прихватив в помощники Томаса, направилась обратно к больному, засуетившись у его постели с какими-то мокрыми тряпками, лекарствами и прочим. Спустя несколько часов, когда температура слегка спала от жаропонижающего, которое насильно влила ему в глотку Вик, пока он метался по кровати в лихорадке, Дамиано успел попросить подругу об одолжении. — Вик, — позвал он пересохшими от жара губами, пытаясь оторвать голову от подушки, но ослабшие мышцы не позволяли. — Да? — испуганно ответила подруга, тут же вскакивая со стоящего неподалеку стула, — тебе что-нибудь нужно? — беспокойно спросила она, наклоняясь к парню. — Не впускай Кейт, — прошептал он, снова закрывая глаза, потому что веки не слушались. — Она очень переживает о тебе, — покачала девушка головой, — зачем ты так? — Ей не надо сейчас меня видеть, — слабым голосом объяснил итальянец, отворачиваясь к стене. — Ладно, — неохотно согласилась Виктория, обреченно вздыхая, — как скажешь. Подхватив с собой наполненный прохладной водой тазик, она направилась к двери, когда услышала его приглушенное «спасибо», слетевшее с потрескавшихся губ. Беззвучно улыбнувшись сама себе, она вышла, прикрывая дверь, и спустилась в гостиную к остальным. Стараясь успокоить разрывающееся от беспокойства сердце, Кетрин порывалась проверить Дамиано, узнать, как он, но Виктория убедила ее не заходить туда. Окружавшая Итана злость парила в воздухе так, что ее можно без труда было коснуться рукой. Он то и дело вскакивал с продавленного кресла, принимаясь мерить шагами комнату, еще больше действуя на нервы остальным ребятам, взвинченным ни капли не меньше его самого. Отменившийся концерт со всеми накладками, тоннами недовольных разочарованных фанатов и денежными потерями волновали его все-таки чуть меньше, чем изводивший себя до крайности целую неделю Дамиано. Сам виноват, — думал про себя Торкио в попытках преобразовать беспокойство в злость. Получалось из ряда вон плохо. Нервно постукивая пальцами по деревянному кофейному столику, Кейт переводила глаза с ходящего по комнате Итана, напоминавшего ей сейчас маятник, на часовую стрелку, показывающую уже девять часов вечера. С каждой минутой беспокойство в груди росло все больше, множилось, заставляя винить себя в случившемся. Ведь она еще утром заметила, что ему нехорошо, видела эту слабость в движениях и ведь она догадывалась, но ушла, так ничего и не сказав. — Хватит уже! — крикнула Виктория, прервав ее размышления, вырывая из рук удивленного Томаса гитару, — это бесит! — Уже поиграть нельзя? — возмутился тот, недовольно уставившись на подругу, — меня, может, тоже многое бесит? — О, правда, — с иронией в голосе спросила Вик, — интересно, что же? Может нарезающий круги по комнате Итан? Раздраженно сверкнув глазами, Торкио шумно выдохнул и опустился на диван, хлопнув ладонями по коленям. — Довольны?! — рявкнул он, прожигая друзей взглядом. — Нет! — в один голос ответили Виктория с Томасом, злобно переглянувшись. — Я была бы довольна, будь мы сейчас на сцене, — буркнула девушка, по-детски складывая руки на груди, — однако мы без дела сидим дома. — Ребята, хватит, пожалуйста, — взмолилась сидящая в сторонке Кейт, покусывая губу, — никто не виноват в том, что у Дамиано поднялась температура… — Может ему стоило себя вести нормально всю неделю, а не как полный кретин, — сказала Виктория, вскакивая с дивана и направляясь к лестнице, — я спать, — буркнула она, уходя к себе. Оглядев ребят в поиске поддержки, Кейт уловила в их глазах лишь нервное раздражение и, бросив «спокойной ночи», тоже ушла в свою комнату. Для сна было еще совсем рано, но сидеть в такой обстановке, где в воздухе висело всеобщее напряжение, как-то не хотелось. Да, ребята были не правы, обвиняя Дамиано в отмене концерта или в дурном поведении, но злиться на них Кейт просто не могла. Они переживали и старались скрыть это чувство за своим раздражением. Ну и пусть. Это не важно. Не сейчас. Не когда он лежит в полубреду, мучаясь от жара в соседней комнате… Сердце сжималось, словно его сдавила мертвой хваткой чья-то медная рука, не желая отпускать. Это просто простуда, Кейт, ничего серьезного. Успокойся, это не страшно, — убеждала себя девушка в попытках унять колотящееся в груди сердце. Конечно, не страшно. Но почему-то она боялась даже представить себе его, лежащего целый день в постели, укутанного в одеяла, ослабшего от лихорадки и жара. Она потерла прикрытые веки, словно пытаясь избавиться от набежавших картинок, назойливо застилающих глаза плотной пеленой. Беспокойно осмотревшись вокруг, Кейт зацепилась взглядом за ту самую недочитанную книжку, валяющуюся среди остального хлама на полке шкафа за стеклянной дверцей. Что ж, вот и неплохой способ отвлечься. Однако спустя пару часов бесполезного пролистывания страниц, девушка поняла, что всё прочитанное явно пролетает мимо нее, не задерживаясь в голове ни на минуту. Она упорно сверлила взглядом одно предложение, перечитывая его, казалось, уже в раз десятый, но его смысл так и не доходил до ее сознания. Обреченно вздохнув, она отложила книгу, направляясь в ванную. Отвлекаться сейчас было бесполезно, не выходило. Приняв холодный душ, Кейт вернулась в комнату и забралась в постель, укутываясь в теплое одеяло. Время всё же было раннее, обычно она ложится гораздно позднее. Но пообещав себе, что завтра утром первым делом проведает Дамиано, девушка закрыла глаза, почти мгновенно проваливаясь в сон.***
Он проснулся закутанный в жесткое удушающее одеяло, ощущая мокрую от пота спину, по которой катились крупные леденящие раскаленную кожу солёные капли. Из распахнутых настежь Викторией окон в комнату врывались порывы ночного ветра, неприятно охлаждая горячее тело. Сбившиеся волосы прилипали ко лбу, превратившись в маслянистую массу, абсолютно слипшуюся на затылке. Не было сил открывать глаза, но сон больше не шел. По ощущением Дамиано не вставал с постели по меньшей мере последние сутки. В воспоминаниях всё крутилась Виктория, беспрестанно прижимающая к его лбу эту мерзкую тряпку, какая-то горькая жидкость во рту и собственные слова на повторе: »…не впускай сюда Кейт.» Кейт… Дамиано приподнял ослабшие веки, чтобы разглядеть поднесенную ближе к лицу ладонь. Черный лак идеально переливался бликами, отражая теплый свет от включенной настольной лампы у изголовья его кровати. Легкая улыбка тронула его пересохшие губы, разливая какое-то приторное наслаждение в душе от воспоминания о ее нежных ладошках на своих пальцах. Он опустил руку обратно, блаженно прикрывая глаза, словно забыв о болезни и температуре. Его не заботил уже несостоявшийся концерт и подобные мелочи сейчас, ему было просто хорошо. Веки медленно тяжелели, опускались, утягивая в очередной сон. Полумрак в комнате убаюкивал, и Дамиано вновь беспокойно задремал. …но лишь для того, чтобы резко очнуться от громкого шума, доносящегося от двери напротив. Нет, это вовсе не шум… Подскочив на кровати в неверии, Дамиано прислушался, но не различил ни одного звука. Нет, он не мог ошибиться, он так явно слышал. Голова снова коснулась подушки, а глаза закрылись, как вдруг… — Да… — сладкий приглушённый стон удовольствия, — Да… Ещё… Нет, Нет, Нет. Пожалуйста, пусть это окажется лишь дурацким сном… Но теперь он точно не ошибся. Это была Кейт и она была не одна. Он явно увидел перед глазами ее извивающееся в чьих-то гадких руках обнаженное тело; видел, как чужой язык проникает в ее влажный, приоткрытый рот и… В ярости скинув с себя одеяло, Дамиано вскочил с кровати, не зная, куда себя девать. Хотелось промыть уши напором ледяной воды, лишь бы не слышать больше этот звук, но он повторился. — Пожалуйста, — молила она, так пошло, так грязно, — пожалуйста, Томас… Томас?! Дамиано грязно выругнулся, сжимая руки в кулаки, и кинулся в коридор, превознемогая слабость во всём теле. Его трясло, пробивало мелкой дрожью от холодного воздуха, высокая температура стучала в висках, а сердце бешено стучало в груди, но он не обращал внимания. Он уже не чувствовал слабость, в душе было лишь раздирающее чувство злости и собственной беспомощности. Не понимая, что творит, он без стука ворвался в ее комнату, захлопывая за собой дверь. — Где он?! — закричал с порога итальянец, кидаясь к лежащей в постели девушке, — где он, я спрашиваю?! — дикий крик больно раздирал горло, царапал изнутри ребра, оставляя на них ноющие порезы. — Дамиано…? — испуганно шепнула девушка, открывая глаза, — что происходит? — Ответь на гребаный вопрос, Кейт! — он уже грубо тряс ее за оголенные плечи, отчего каштановые кудри спадали на лицо, в котором отразилось непонимание. — Дам, прекрати, — взмолила она, силясь скинуть с себя его руки, но он был сильнее. — Его имя ты так же нежно произносила?! — О ком ты говоришь? — Не притворяйся, — неистово кричал он, не отпуская девушку, — я слышал каждый твой блядский стон! — Отпусти, — захныкала Кейт, сжимая его ладони в попытке оттолкнуть, — мне больно! — А тебе не было больно, когда он тебя трахал?! — Я спала! — выплюнула ему в лицо девушка, стараясь убедить в своей правоте. — Вот именно, ты спала с ним! — тяжело дыша, крикнул Дамиано. — С кем?! — в отчаянии заплакала Кейт, — с кем я могла спать, о чем ты вообще говоришь…? — Не притворяйся, — не верил итальянец, сдернув одеяло с девушки, — где он тебя трогал?! Прижав колени к груди, Кейт напуганно отшатнулась от Дамиано, глядя в его безумные глаза. — Ты была с Томасом, я слышал, — прорычал он сквозь стиснутые зубы, вопреки тому, что его здесь нет, а Кейт была одета. Ее лицо озарила мгновенная догадка. Девушка внезапно подалась вперед, касаясь ладонью его лба, и резко поменялась в лице. — Что ты творишь?! — закричал он, ничего не понимая — не трогай меня своими грязными руками. — Ты весь горишь, — шепнула девушка. В ее серых радужках сквозил испуг, и она, вскочив с кровати, бросилась к двери, но не успела. Сильные руки Дамиано с грохотом падающих с полки вещей толкнули ее в стену. Тихий стон сорвался с сжатых в тонкую полоску губ девушки. — Хочешь убежать к нему, да? — рычал в самое ухо Дамиано, вжимая ее тело в стену своим, — так сильно хочешь, чтобы тебя трахнули? — Ты бредил, тебе это всё привиделось от температуры, — тараторила девушка, задыхаясь в слезах, — я не спала с ним. Мерзко усмехнувшись, Дамиано пристально посмотрел на Кейт своими пылающими карими глазами. Чёрт, он явно был не в себе. Сейчас она его откровенно боялась, не знала, чего ожидать от его злости, а что хуже всего — не могла ничего сделать, не могла убедить в том, что ничего не было. — Значит ты представляла его член внутри, лаская себя пальцами? — иронично спросил Дамиано, пожирая ее взглядом почерневших от злости глаз, — даже представить не мог, что ты способна так грязно стонать от своих же касаний, Кейт. Он гадко улыбнулся, и улыбка эта, обнажая зубы, больше напоминала оскал хищника, который жертва видит перед смертью. — Хватит! Не говори такие мерзости обо мне, — плакала девушка, пытаясь вырваться, но его пальцы с еще большей силой впились в ее тоненькие плечи. — Мерзости? — спросил с издевкой Дамиано, кривя губы, — оставь этот образ невинной дурочки для Томаса. — Я не была с ним! — в очередной раз возразила Кейт, понимая бессмысленность своих слов. — Но ты хотела его, — в бешенстве произнес он, сдавливая плечи девушки, — и фантазировала о нем. — Я не хотела его, — сказала она, поднимая влажные от слез глаза на парня, — и никогда не захочу. — Тогда кого ты хочешь, Кейт? — шепнул бархатный голос рядом с ухом, горячее дыхание обожгло кожу. Горящие, цвета горького шоколада, глаза Дамиано испытывающе смотрели в ее перепуганные радужки. Плавя, заставляя растекаться. Даже, если бы она попыталась, врать было бесполезно. Сердце бешено колотилось внутри, словно хотело разодрать ко всем чертям ее грудную клетку, часто вздымающуюся от тяжелого дыхания. Отпустив закушенную зубами губу, она судорожно выдохнула лишь отрывистое: — Тебя.