Дым и Сигареты

— Тогда кого ты хочешь, Кейт? — шепнул бархатный голос рядом с ухом, горячее дыхание обожгло кожу. Горящие, цвета горького шоколада, глаза Дамиано испытывающе смотрели в ее перепуганные радужки. Плавя, заставляя растекаться. Даже, если бы она попыталась, врать было бесполезно. Сердце бешено колотилось внутри, словно хотело разодрать ко всем чертям ее грудную клетку, часто вздымающуюся от тяжелого дыхания. Отпустив закушенную зубами губу, она судорожно выдохнула лишь отрывистое: — Тебя. Сердце пропустило удар. Он не поверил. Просто стоял и смотрел на девушку, как идиот, словно слышал подобные слова впервые. Она не дышала. Лишь глядела на парня в ожидании его дальнейших действий, пораженная собственными словами. Но что-то в ее глазах… Она не лгала, она хотела его, хотела до дрожи в коленках, но что-то не так, определенно не так. Эти соленые дорожки от слёз на щеках, распахнутые напуганные глаза, как сигнал, бьющий прямо в голову. Нет, он не мог… Не хотел, чтобы оно случилось так. Поэтому просто смотрел пустым, непонимающим взглядом в ее заплаканные глаза своими карими, словно кричащими — что ты хочешь? Почему опять молчишь, убивая своим безмолвием? Скажи уже хоть что-нибудь, пока эта вечная тишина не поглотила меня всего без остатка. Но Кейт молчала, лишь продолжая тихо всхлипывать, глядя на парня полными отчаянья глазами. — Этих слов ты ждал? — спросила она, наконец, каким-то слишком мертвым, чужим голосом, прекратив попытки вырваться. Дамиано опешил. Ждал?! Ждал этих слов? Да, чёрт возьми, он давно хотел услышать их, но… Не сейчас, не сегодня. В ушах гудело, кровь стучала в висках с такой силой, что голова словно разрывалась на части от этой бешеной пульсации. — Нет, — неуверенно ответил он, почти механически, не осознавая смысл озвученного вопроса, медленно отпуская дрожащие плечи девушки. — Нет? — повторила она, тем же пустым голосом, — тогда чего ты добивался? Хотел ответить, но все слова куда-то испарились, растворились в этом опустошающем холоде ее глаз. — Чего ты добивался? — глубоко дыша, судорожно повторила вопрос Кейт, пока по щекам катились соленые капли. — Я не хочу, чтобы ты спала с ним, ясно? — выпалил Дамиано, проводя рукой по слипшимся от пота волосам. — Но ничего не было, — воскликнула сквозь слёзы девушка. — Не верю, Кейт, — процедил он сквозь зубы, — не верю! — его кулак с силой врезался в поверность прикроватного столика, заставляя девушку содрогнуться от неожиданности. Он ведь точно слышал, абсолютно отчетливо каждый ее стон, и сердце в груди болезненно сжималось от понимания, что та, которую он боится даже мельком коснуться, сейчас лежит в объятиях другого, а не его. Что чужие руки ласкают ее тело там, где желал коснуться он. …но не мог. Тихий всхлип слетел с губ девушки. Она в отчаянии помотала головой, от чего пышные кудри спадали на глаза, вынуждая ее тут же смахнуть их обратно рукой. — Всё, что я говорю… не имеет для тебя никакого смысла, — она печально смотрела на парня своими глазами, полными слёз. И словно весь мир был заключен для него в них, в этих серых неповторимых радужках. Дамиано молчал, не мог возразить, ведь он не верил ей, ни единому слову. Даже не смотря на то, что вся его душа рвалась наизнанку, мечтая забыть о тех звуках, признать, что это был лишь болезненный сон, он не мог. Не мог и всё. Ее стоны навсегда отпечатались в подсознании, мешая трезво мыслить, повторялись вновь и вновь, от чего хотелось встать под ледяной душ и смыть с себя эту грязь. — Зачем…? — спросил он обессиленным голосом, нервно сглатывая, — зачем ты сказала мне те слова? Ведь ты не хочешь… — он запнулся, не понимая, как мягче выразиться, чтобы вновь не спугнуть и не обидеть. — Почему… ты так думаешь? — почти шепотом спросила она, пробегаясь взглядом по его удивленному лицу и слегка краснея. — Ты не можешь… ведь я, — он опустил голову, чтобы не видеть ее заплаканного лица, — я пугаю тебя, Кейт, — отчаянно проговорил он, не желая принимать собственные слова. — Нет, нет, — замахала руками девушка, подходя ближе, но он одним лишь жестом приказал ей остановиться. — Снова врешь, — Дамиано раздраженно сжал челюсти с таким звуком, словно вот-вот треснут зубы, — Как я могу верить, если каждое твое слово — ложь? — Ладно, — согласилась девушка, глубоко дыша, — я солгала… Я боюсь тебя и… многие твои действия меня пугают, Дам, очень сильно пугают, — призналась она, глядя на парня из-под слегка опущенных ресниц. Боится… Он отшатнулся назад, словно от удара. В груди что-то разбилось, заставляя ноги подкоситься, однако она продолжила: — Но это вовсе не значит… Что я не хочу быть рядом с тобой, — Кейт нервно облизнула мгновенно пересохшие от такого громкого признания губы. «…хочу быть с тобой» Эти слова эхом растекались в голове, раскаляя до предела напряженное сознание. Тогда почему все так сложно? Почему нельзя просто сделать шаг навстречу, а не тысячу назад? Но ответ моментально возник в голове — из-за него. Из-за того, что каждый раз он портит всё хорошее, что возникает между ними. — Твои поступки, твои слова, — продолжала девушка, — они ранят меня. И то, что ты наговорил сегодня, — она запнулась, давясь очередным всхлипом, — ты сказал, что я грязная, что сплю с ним, что представляю его, что… Кейт задыхалась словами, что лились бесконечным потоком, объединяя боль, обиду, унижение, слабость… Свою слабость перед ним, которую она не может оправдать. И всё это лилось вместе с солеными каплями, бегущими по покрасневшим от рыданий щекам. А он слушал и с каждым ее словом все больше ненавидел себя, презирал, считая ужасным, недостойным ее монстром, снова и снова причиняющим ей боль. Только это он и умел — ранить, глубоко, в самое сердце, что так самоотверженно любило его и ценило, как никто другой. Резко подавшись вперед, Дамиано неожиданно обнял девушку, с силой прижимая ее к своему разгоряченному телу. Тоненькие ручки мгновенно уперлись со слабым протестом в его загорелые напряженные плечи. Сейчас оттолкнет — эта мысль ураганом пронеслась в его голове. Дамиано с силой зажмурил глаза, не желая выпускать ее из своих объятий, хоть один раз, пусть она будет рядом, хотелось просто слышать, как стучит её сердце в груди, чувствовать нежное дыхание на своей шее. Он так в этом нуждался… Внезапно ее руки ослабли, казалось, что они вот-вот безвольно повиснут вдоль туловища, но вместо этого они слегка нерешительно и неловко обвились вокруг талии вокалиста. — Прости меня, Кейт, — рвано выдохнул Дамиано зарываясь носом в ее распущенные волосы, — прости… Он вдыхал аромат ее каштановых прядей, наслаждался легким оттенком кокосовой стружки и цитруса, пока она не видела, не замечала, как много было для него в этом вдохе. В воздухе повисли лишь ее тихие всхлипы и тяжелое дыхание парня. Он прижимался к ее груди, чувствуя кожей, как бешено стучит ее сердце, вырываясь наружу, к нему. И от этого хотелось еще сильнее стиснуть ее хрупкое тело своими руками. И больше никогда уже не отпускать. Постепенно ее дыхание выровнялось, и до ушей Дамиано долетали лишь умиротворенные вдохи девушки. — Кейт…? — несмело позвал он, не решаясь отстраниться от девушки, не желая выпускать ее из своих рук даже на секунду… — Что? — ответила она на выдохе, утыкаясь своим маленьким носиком ему в плечо, от чего на футболке проступили мокрые пятна от не успевших еще высохнуть слезинок, но он даже не чувствовал. — Прости меня за все эти слова, — Дамиано с трудом сглотнул, подступающие у него самого к горлу слёзы, — я верю тебе, Кейт. Он чувствовал, как напряглись разом все мышцы девушки, думал, что сейчас она точно оттолкнет его, но она лишь слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Казалось, что сердце остановилось, с грохотом провалившись куда-то вниз. Дыхание перехватило. Он задыхался, тонул в океане этих серебристых радужек. — Больше не делай мне больно, — с мольбой в голосе произнесла она, вновь прильнув к Дамиано всем телом, — я не перенесу этого. — Это был последний раз, — почти шепотом, — обещаю тебе. Он осторожно провел рукой по ее волосам. Каштановые кудри рассыпались от прикосновений его пальцев, пока он жадно вбирал в себя аромат ее шампуня, мечтая запомнить его навсегда. Ее тонкие пальчики сжимали его футболку, так нежно, так аккуратно, что на губах Дамиано появилась легкая улыбка. Как же его умиляла эта девушка со всей ее скромностью и застенчивостью. Каждое ее движение было исключительным, необычным… Таким, каким его могла делать только она. Кейт легонько вздохнула, отчего ее голосок зазвучал совсем тихонько и слабо. — Тебе нужно в постель, — опомнилась, наконец, девушка, — ты болеешь. — Помолчи, — выдохнул Дамиано в ее кудри, пропитывая их горьковатым запахом сигаретного дыма. — Нет, правда, — неохотно шепнула она, стараясь слегка отодвинуться, — у тебя всё ещё температура. — Плевать я на неё хотел, — фыркнул итальянец, отчаянно прижимая к себе ее худенькое тело, но она уже толкнула его плечи в попытке отстраниться. Нет, Кейт, пожалуйста, еще немного… Мне так нужно… Но она не позволила. Решительно отодвинувшись от парня, девушка со смесью волнения и недовольства в глазах снова повторила: — Тебе пора. — Будешь меня теперь, как ребенка, спать укладывать? — раздраженно закатив глаза, спросил Дамиано. — Нет, — ответила девушка, складывая руки на груди, — надеюсь, ты сам в состоянии. — А если я не хочу? — заигрывая, протянул он, — может я буду спать только рядом с тобой. Ее бледные щеки моментально вспыхнули, заливаясь краской, которую было видно даже при тусклом свете настольной лампы. Она успела гневно топнуть ножкой и уже хотела сказать что-то колкое в его адрес, но Дамиано отстановил ее, мягко улыбнувшись. — Я пошутил, — сказал он бархатным голосом, отходя к двери, — спокойной ночи, Кейт. — Спокойной… — растерянно ответила девушка, не сдвинувшись с места. Она провожала его взглядом, смотрела как отдаляются с каждой секундой его широкие плечи и загорелые руки, обнимающие ее всего пару минут назад, так нежно, так… необходимо, что трудно было понять, кто из них двоих нуждался в этом объятии больше. Кейт старалась не обращать внимание на то, как вдруг стало пусто и одиноко в ее комнате, на то, как прохладный ветер, врывающийся в окно уносил с собой горький запах дыма, повисший в воздухе. Тишина, заполнившая теперь всё пространство вокруг, давила на уши, вызывая легкую, но весьма неприятную головную боль. Обхватив себя руками от прохладного дуновения ветра, Кейт на негнущихся ногах поплелась к кровати, сомневаясь в том, что есть хоть малейший смысл ложиться спать сейчас, когда все мысли занимают лишь горячие руки итальянца. Электронные часы, незаметно стоящие на тумбочке, сделанной из темного дерева, показывали почти второй час ночи. Все ребята давно спали, наслаждаясь прекрасными снами, кроме едва дошедшего до собственной кровати Дамиано. Его знобило, кидая то в жар, то в холод, от чего крупные капли пота выступали на лбу, смачивая длинные пряди волос. Наскоро проглотив гадкое жаропонижающее, итальянец забрался в постель, заворачиваясь в пуховое одеяло, ощущая сладковато-приторный вкус лекарства, перекатываемый на языке. Мерзко. Хотелось выкурить разом целую пачку сигарет, чтобы выбить изо рта привкус этой гадости. Дамиано яростно потянулся к тумбочке, и его взгляд упал на стоящую сверху пепельницу и недокуренную, лежащую в ней сигарету. »…ты затушил ее, почему?» И правда? Никогда и ни при ком он еще не бросал своих привычек, не считал нужным. Да и честно, его не волновало, что кого-то может подташнивать от этого запаха. Он мог выпустить дым кому-то в лицо, даже не задумавшись об этом, но сегодня… Заметив, что Кейт закашлялась, он сразу затушил сигарету, ни секунды не раздумывая. Руки повисли, так и не достав пачку из ящика, желание отпало. Впервые в жизни ему не захотелось курить, и впервые в жизни он обнял девушку… Нет, были, конечно, и другие объятия ранее: утром в постели после жаркого секса чаще всего, но такие, как сегодня… Никогда. До этого дня Дамиано не видел в них смысла, не понимал. Но сейчас он знал, что порой это становится необходимо. Просто прижать ее хрупкое тело к себе, успокоив рвущиеся наружу всхлипы. Когда спокойствие теплом разливается в душе от ощущения ее мерно вздымающейся рядом груди. Демоны внутри замолкают, и ты, кажется, счастлив…

***

— Не выспался, что ли? — Томас хитро покосился на наливающего вторую кружку растворимого кофе Дамиано. — Да, — односложно ответит тот, не желая продолжать бессмысленный разговор. После множества отвратительных снов с его участием видеть перед собой Раджи хотелось меньше всего на свете. Легкая тошнота подбиралась к горлу при виде его невинно-миленькой улыбки. — И чем же ты занимался ночью? — спросил, издеваясь, светловолосый юноша, нетерпеливо придвигаясь к краю стула. И правда, что же он делал? Прокручивал заново вновь и вновь, воссоздавая в голове каждое ее прикосновение, вспоминал, как ее маленький носик, продолжая всхлипывать, уткнулся в его футболку, оставляя следы от слёз. А потом смотрел сухими, покрасневшими глазами в потолок, исследуя каждую до боли знакомую на нем трещинку заново, наблюдая, как они наливаются светло-серым светом от проникающих в полумрак его комнаты рассветных лучей. — Бессонница, — неохотно фыркнул Дамиано, отхлебнув очередной глоток горячего кофе. Бодрило слабовато, но до вечера кое-как протянет. — А эту бессонницу зовут случайно не Кейт? — послышался тихий смешок друга. Глаза Дамиано округлились от удивления, а жидкость остановилась в глотке, вынуждая закашляться. Он подавился. — Да откуда ты… — изумленно произнес итальянец, снова заходясь кашлем. — Вы с таким шумом… общались, что меня разбудили, — Томас явно имел в виду абсолютно другое слово, но решил не раздражать друга ещё больше, — не расскажешь, что ты делал у нее в комнате в два часа ночи? С грохотом поставив кружку на стол, Дамиано нервно посмотрел на дверь, постукивая пальцами по столу. — Ее тут нет, не беспокойся, — шепнул Раджи, прочитав его взгляд, — так все же? — Не важно, — буркнул парень, плотно сжав губы. — Что-то ты не сильно радостный, — заметил Томас, лениво ковыряясь ложкой в тарелке с какой-то похлебкой, — так вы не переспали? Ой, лучше иди нафиг с этим. Дамиано со злостью глянул на друга, на лице отобразилась наигранная недовольная ухмылка. — А что? Хочешь быть первым? Следующие пару секунд пустые радужки Томаса не выражали ровным счетом ничего, затем в них отобразилось полнейшее разочарование. Уже без прежней насмешки в глазах, он медленно отодвинул от себя еду, словно потеряв аппетит. Хотя он и вправду пропал. Как-то слишком безжизненно покачав головой в ответ на собственные мысли, он неохотно поднялся со стула, непонимающе глядя на Дамиано. — Друг, ты… — начал он и запнулся, даже не зная, что сказать, — из нас четверых только ты один думаешь лишь о том, как бы поскорее ее трахнуть. — Я не слепой, в отличие от тебя, — слишком неестественно огрызнулся Дамиано, скривившись. — Я тоже не слепой, — мягкая улыбка, — вижу, как ты на нее смотришь, Дам. Смотрит? На нее? Охуение. Просто Охуение… Он моргнул один раз, другой, но лицо друга осталось на месте с той же тошнотворной улыбочкой под названием я-знаю-всё-о-чем-ты-думаешь. — Я не… — начал Дамиано, но тут же запнулся. Еще как смотрит. Каждый раз пожирает взглядом так, что это заметит даже самый невнимательный человек во вселенной. Черт, да может хоть кто-нибудь в этом несчастном доме не следить за каждым его шагом и взглядом. — Что? — с издевкой переспросил Раджи, добиваясь честности от друга, — Хочешь сказать, что не смотрел на её бедра, когда она ходила в коротких шортах? Или не пялился на ту майку, что она надела в среду? — он выжидающе выгнул бровь, прожигая взглядом собеседника. Дамиано попытался сглотнуть, но во рту мгновенно пересохло от напоминаний друга. — Ты смотришь не меньше меня, — выдавил из себя оправдание Дамиано, сощурив глаза. — Смотрю, — согласился Раджи, — но я никогда не захочу с ней переспать, мы с Кейт просто друзья, — заверил парень. Недоверчиво хмыкнув, Дамиано скрестил руки на груди. — К тому же, — продолжил Томас уже тише, — она никогда не захочет меня, — в его голосе проскользнули нотки грусти, но он умело скрыл их за печальной улыбкой. — Откуда тебе знать? — В ее глазах появляется огонек только при виде тебя, Дам, — Раджи опустил голову, запустив пальцы в свои светлые кудряшки, — ты должен это знать лучше меня. Он опешил. Может уже хоть кто-нибудь объяснить ему, что тут, черт возьми, происходит? Почему все вокруг знают и видят больше, чем он сам? Голова до сих пор побаливала от выпитых ночью лекарств, да и температура спала всего пару часов назад. Весь вчерашний день всё ещё казался каким-то несбыточным бредом, который могло осуществить лишь его больное воображение. Объятие? Дам, ты серьезно? Где ты, а где проявление нежности? Вряд ли, это возможно. Но было так… нестерпимо реально, что, будь это сном, хотелось бы видеть его каждую фигову ночь. — Концерт перенесли, — голос Раджи вклинился в сознание, чуть ли не заставляя подскочить на месте от неожиданности. — Что, правда? — пустое безразличие в интонации, — а я не заметил. Да ему было откровенно плевать на эти туры, поездки и всё то, что они с ребятам планировали месяцами. — Я понимаю, что у тебя сейчас в голове черт ногу сломит, но могу я попросить тебя вспомнить о том, что ты не один и что ты играешь в группе, которая без тебя не справится? — Я этого не забывал. — А мне кажется, что иногда это вылетает из твоей башки напрочь. Дамиано небрежно сунул руки в карманы, показывая, что слова друга он пропустил мимо ушей. Хотя на самом деле, они довольно сильно проехались по его самолюбию и даже, можно сказать, слегка задели. — Когда? — наконец едко задал вопрос он, имея в виду, естественно, дату концерта. — Через неделю, — спокойным голосом произнес Раджи, с напускным интересом разглядывая свои ногти, — справишься или опять здоровье подкачает? Сарказм он даже не пытался скрыть. Вокалист раздраженно выдохнул, приковав взгляд к бежевому потолку. Да чтоб он провалился со своим концертом… Понимая, что ответа не будет, Томас с нажимом повторил вопрос, растягивая гласные: — Справишься? — Да, не сомневайся, — процедил Дамиано сквозь сжатые до скрежета зубы, на что Раджи лишь недоверчиво хмыкнул, — и куда едем? — Следующая остановка — Амстердам, — весело крикнул Томас, словно эта поездка повергла его в полнейший восторг. Дамиано же, наоборот, не горел сильным желанием выезжать из города. Господи, он и из дома бы в ближайшее время не выходил, будь это возможным. Так не хотелось отдаляться от нее… Пусть это лишь три дня… Но как пережить их, не видя ее смущенного лица, не слыша этот милый смех, доносящийся временами из гостиной? Нет, он не хочет оставлять ее здесь… Если бы только можно было уговорить ее поехать с ними? Но как? Ведь она не согласится, ей даже не интересна их музыка. Итальянец показушно сморщил нос, отворачиваясь от друга, демонстрируя теперь ему свою помятую на спине футболку. — Что? — всплеснул руками в воздухе Раджи, — не говори мне, что ты снова чем-то недоволен! — он вытер губы от остатков еды сложенной вдвое салфеткой, — что на этот раз тебя не устраивает?! — Твое присутствие здесь, как минимум, — рявкнул Дамиано, слегка повернувшись в сторону светловолосого. — Опять начинаешь, — расстроенно покачал головой тот, — слушай, если тебе будет интересно… — Не будет, — перебил ровным голосом вокалист, направляясь к двери. — Кейт едет с нами. Сердце остановилось. Да что он в самом деле…? Просто держи себя в руках… Дамиано обернулся — слишком резко. А Томас как будто знал, как повлиять на друга, как сорвать с его лица эту маску безразличия, без которой он не покидал спальню. Он не сдвинулся с места, а лишь выжидающе выгнул бровь, ожидая реакции, ведь она должна быть. Впрочем, его любопытство уже удовлетворилось тем, что у него получилось остановить Дамиано с зависшей в воздухе ногой над порогом. И этот вспыхнувший огонек в его карих глазах мигом развеял все оставшиеся в голове сомнения. — Меняет дело, правда? — усмехнулся Томас, самодовольным жестом закидывая локоть на спинку стула. — Ничерта не меняет, — прошипел Дамиано, кидая яростный взгляд на друга. Чистейшее вранье. Раджи оно явно позабавило — он еле сдержал ехидный смешок. — Долго упрямиться будешь? — выдал он наконец, вперив слегка осуждающий взгляд куда-то в лоб итальянца. — Я похож на осла? — Если ты спрашиваешь моего мнения, в чем я сомневаюсь, то да — еще как похож, — вправлять мозги у Томаса получалось хуже некуда. — Я пошел, — выдохнул обреченно Дамиано, покачав головой, — вот идиот, — шепотом себе под нос. — Ты отрицаешь очевидные вещи! — крикнул ему в спину Томас и вскочил со стула, опрокидывая стоящий у локтя, к счастью, пустой стакан. Остановился. Больше от звука соприкасающегося с поверхностью стола стекла, чем от слов друга. — Да неужели? — фыркнул Дамиано, — и у меня есть очевидные вещи, хочешь знать? — Ну давай, просвети! — Твой нос в моих делах лишний, — плюнул прямо в лицо этими словами, словно ядом. Бесит. Мало того, что видит слишком много, так еще и смеет высказываться по этому поводу, когда его не просят. Томас приоткрыл было рот, собираясь возразить, но тут же его захлопнул при виде входящей на кухню слегка заспанной девушки. — Всем доброе утро, — механически произнесла Кейт и сладко зевнула, прикрываясь ладошкой. Ее серые радужки мигом пробежались по всем находящимся в комнате, и она чуть смущенно скрестила перед собой руки, завидев Дамиано. — Доб…рое, — застывший в дверях вокалист запнулся, пробежавшись изучающим взглядом по ее телу. На ней были коротенькие серые шортики на резинке и того же цвета топ, едва доходивший до пупка. Порывисто облизнув губы, итальянец заставил себя отвести взгляд в сторону, чувствуя, как стремительно застучала кровь в ушах от одного вида ее полуоголенных ног. — Привет, Кэти, — улыбнулся Томас, усаживаясь обратно за стол и принимая самый обыденный вид, — как спалось? — Вполне… неплохо, — ее глаза метнулись к усердно рассматривающему кухонную плитку Дамиано, но, долго не задерживаясь, вернулись обратно к Раджи, — а что? — Нет, нет, всё отлично, — парень изобразил максимально непринужденную улыбку, на которую только был способен, — просто показалось, что ты не выспалась. — Всё в порядке, — девушка поджала губы. Осталось только табличку на грудь повесить «лучшая врушка в мире». — Надеюсь, я вам не помешала? Вопрос был скорее адресован вокалисту, но тот и ухом не повел, полностью проигнорировав её слова. — Нет, мы уже всё обсудили, — заверил Томас, — правда, Дам? — Да, я ухожу, — едва заметно кивнул тот и направился к выходу. Проходя мимо, он слегка задел девушку плечом и, даже не повернув головы, прошептал: — Увидимся, Кейт. Она не ответила. Лишь изумленно смотрела ему вслед, растирая рукой в ушибленном месте плечо. Что за идиотские выходки, Дам? Сперва непрекращающиеся крики из-за дурацких ложных обвинений в увлеченности Томасом — более безумного бреда и придумать сложно — затем объятия, а теперь… Да что вообще это было? Она не знала и не спрашивала, вряд ли и сам Дамиано отдавал себе отчет в том, что творил. — Что это с ним? — аккуратно спросила она у сидящего за столом парня. — Не обращай внимания, — отмахнулся Томас, скривив губы, — ведет себя так, словно головой ударился. Кейт хихикнула, глядя на друга смеющимися глазами, и подошла ближе к столешнице. — А если честно? — спросила она, наливая себе воды в стеклянный стаканчик, — о чем вы говорили сейчас? — Разбежалась, — мягко сказал Раджи, всеми глазами глядя на девушку, — всё-то тебе знать надо. — Я любопытная, — лукаво ответила Кейт, поднося к губам полный стакан. — Я сказал ему, что ты едешь с нами в Амстердам, — выпалил парень. Едет с ними? В Амстердам?! Да какого… Вода фонтанчиком брызнула изо рта девушки, и она поставила стакан обратно, звонко стукнув донышком об стол. — Кхе… кхе… Что?! — воскликнула Кейт, гневно зыркнув на Томаса, — может потрудишься объяснить? — В общем… — замялся Раджи, испуганно поглядывая то на девушку, то куда-то в окно, — Ладно, просто выслушай, — умоляющим голосом произнес он. — Слушаю, — девушка недовольно скрестила руки на груди, уперевшись бедрами в столешницу. — Дамиано не хотел ехать туда, а у нас концерт, — затараторил Раджи, — но как только он узнал, что ты будешь с нами, он тут же передумал… И я подумал… — Подумал, что можешь меня использовать, чтобы задобрить своего друга, — фыркнула Кейт, — просто супер! — выпалила она, хлопнув ладонями по столу, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать от злости. — Я все равно собирался пригласить тебя поехать с нами, — внезапно опомнился Томас. — Ты мог хотя бы… Сперва спросить меня, — чуть успокоившись, вздохнула девушка, подходя ближе к столу, — вдруг я бы не захотела. — Так значит, ты все же хочешь? — в его светло-карих глазах вспыхнули сотни радостных огоньков. Будто у меня выбор есть. — Конечно, — уверенно ответила Кейт, поправляя рукой прядь каштановых волос, — я думаю, что будет здорово, но… в следующий раз предупреждай заранее, ладно? — Конечно-конечно! — энергично закивал головой Раджи, боясь, что она передумает, — не сомневайся в этом. — Надеюсь, я потом не пожалею о том, что согласилась… — шепнула себе под нос девушка, плавно выходя из кухни.

***

Закатное солнце постепенно золотило макушки деревьев, спускаясь ниже, к цветущим кустам; заливало нежным светом задний дворик, от чего вытканная из золотых стежков дорожка пробегала по спокойной глади бассейна. Она отложила в сторону ноутбук лишь на секунду, чтобы проводить взглядом последние лучи, уходящего за горизонт светила. Светленькая занавеска мерно покачивалась под легким дуновением ветра, заносящего в комнату вечернюю прохладу. Кое-как за день Кейт успела набросать неплохое резюме и отослать его в пару плюс-минус небезызвестных в Италии редакций. Нажав очередную и, вроде как, последнюю на сегодня кнопку «отправить» девушка захлопнула ноут и откинулась на кровать, массируя напряженные веки пальцами. Да уж, работенка всегда дает о себе знать, если посидишь за ней часок-другой. Хотелось приготовить себе кружечку сладкого кофе, желательно с маршмеллоу, но пить бодрящий напиток перед сном — идея так себе. Особенно если и всю прошлую ночь почти не удалось сомкнуть глаз… Взглянув на свою пуховую подушку из-под опущенных ресничек, девушка сладко зевнула и, слегка потянувшись, лениво встала с кровати. Если бы можно было, она по-видимому легла бы спать, не умывшись, прямо в той же домашней одежде, но, переступив через своё нежелание, Кейт все же поплелась в сторону ванной. Со стороны гостиной доносились визги Виктории и радостные возгласы Томаса вперемешку с работающим телевизором, повествующем об абсолютно неизвестном девушке празднике где-то в Марокко. Что ж, хотя бы все ребята заняты и точно не станут врываться к ней во время купания. Это радовало, ведь следующий век начнется раньше, чем в этом доме наконец поставят хотя бы обычную щеколду на дверь. Девушка усмехнулась своим мыслям и ухватилась за ручку, осторожно поворачивая. Ни одна половица не скрипнула в коридоре под ее шагами, не выдав присутствие девушки так же, как и открывшаяся бесшумно дверь. Не успела Кейт войти в комнату, как ее серые глаза наткнулись на как ни в чем не бывало стоящего у зеркала Дамиано. Первым порывом было прикрыть несчастную дверь и, сделав вид, что ее тут и вовсе не было, поскорее уйти к себе, но… Вместо этого она прильнула к приоткрывшейся щелке в дверном проёме, с легким стыдом наблюдая за парнем и надеясь остаться незамеченной… подольше. От его босых ступней на полу остались водяные следы, ведущие до ванной. Взгляд непослушно пробежался выше, тут же отмечая крепко завязанное чуть выше бёдер белое полотенце. Или не очень крепко…? Кейт пыталась не представлять, но в непокорном сознании, полностью захватившем ее, уже ярко нарисовалось, как от случайного движения итальянца мягкая ткань разворачивается, спадая вниз, к его ногам, предоставляя ее глазам абсолютно обнаженного вокалиста. Чистый ужас от собственных мыслей моментально отобразился на ее лице. Было еще не поздно уйти, но… отвести взгляд от его тела было практически невозможно. Словно зачарованная, она смотрела, как напрягаются мышцы его загорелых рук, пока он тянется к верхней полочке стеллажа. Следила, как его пальцы с накрашенными черным, уже слегка облупившимся, лаком ногтями обхватывают деревянную расческу, проводя ею по всё ещё влажным после принятого пару минут назад душа волосам. Длинные каштановые пряди растекаются под этими движениями, неравномерно распадаясь по обе стороны от небрежного, слегка кривоватого пробора. Оставшаяся на самых кончиках мокрых волос влага капельками срывается вниз, пробегаясь по шее и собираясь во впадинке между ключицами. Одна из капель скатывается ниже, прямо по подтянутой коже живота, заставляя девушку проследить за ней взглядом, пока она не пропадает из виду, теряясь в мягкой ткани завязанного полотенца. Кейт закусывает губу. Только бы фантазия не разыгралась снова… Так… Просто дыши. Вдох-выдох. Серебристые радужки метнулись к зеркалу. Оттуда на нее сквозь отражение смотрели его карие глаза, уголок губ итальянца чуть изогнулся в легкой ухмылке. — Нравится то, что ты видишь? — бархатный голос, прокрадывающийся прямо в душу. Щеки тут же запылали, заливаясь алым румянцем, губы беззвучно приоткрылись в немом удивлении. Нравится. Еще как нравится. Дамиано усмехнулся, поворачиваясь к девушке лицом. Пришлось приложить все усилия, чтобы не опустить взгляд на… полотенце, разумеется, на полотенце, а не на то, что под ним. Вместо этого девушка сумела сконцентрироваться на этом самодовольном лице. — Решила свести счеты, Кейт? Девушка молчала, хлопая ресницами, и сделала вид, что вовсе не поняла, что он имел в виду. — Думаю теперь мы квиты, — мягко улыбнулся парень, смерив девушку оценивающим взглядом, — хотя мне удалось не только подсмотреть, но и… — замялся Дамиано, подбирая слова, — чуть больше. — Тебе просто… повезло, — фыркнула девушка, вскинув подбородок и скрестив руки на груди. Жаль, что такое везение присуще только одному ему… — Если бы ты зашла чуть раньше, увидела бы куда больше, — он недвусмысленно коснулся рукой краешка полотенца, — хотя это еще можно исправить. Дьявольски усмехнувшись лишь краешком рта, Дамиано медленно провел языком по нижней губе. Кейт судорожно сглотнула, уловив это движение. — Я… — ее взгляд всё же скользнул вниз, — пожалуй, я пойду. Кейт отпрянула назад и уже хотела захлопнуть дверь, когда на лестнице послышались чьи-то шаги. Ну конечно, разве может всё идти гладко?! Осторожно выглянув поверх перил, она заметила направляющегося наверх Итана. К счастью, он шел, изучая свою обувь, а не интересуясь окружающими предметами и испуганной девушкой, смотрящей на него сверху. Мысль о том, что ее застукают подглядывающей за полуголым Дамиано привлекала мало. Не долго думая, Кейт поспешно юркнула в ванную, навалившись спиной на закрывшуюся позади дверь. С ее губ сорвался облегченный выдох, но сердце в груди зашлось так, словно было готово выскочить наружу. — Быстро ты передумала, — итальянец удивленно вскинул брови, медленно подходя ближе. Девушка отчаянно замахала перед собой руками в останавливающем жесте. — Нет, нет… ты не так понял… — Да ладно? Он оказался так близко, что она наконец смогла разглядеть черную надпись на груди. Серые глаза тут же зацепились за неровный шрам чуть ниже ключицы. Девушка мысленно сцепила свои руки за спиной, отгоняя желание провести по нему подушечками пальцев. — Я помню твои слова, Кейт, — выдохнул рваный шепот, обдав горячим дыханием кожу возле мочки уха. Горьковатый запах сигаретного дыма смешался с едва уловимым мятным ароматом мужского шампуня. — Какие…? — надломившимся голосом спросила Кейт, с легким испугом заглядывая в его горящие глаза. Взгляд Дамиано покинул ее радужки, теряясь на секунду в густых ресничках, а затем опустился ниже, к слегка приоткрытым губам. — Могу напомнить, — чарующе произнес он, напрочь вынося из головы все мысли об идущем наверх Торкио. Взгляд против ее воли метнулся к манящим губам Дамиано, изогнутым в самодовольной ухмылке. Она помнила их вкус… Так ярко помнила, что на языке даже сейчас был ощутим их горьковатый оттенок. Нет, нет… Что ты делаешь? Остановись, Кейт. Одумайся. Но остатки здравого смысла окончательно покинули девушку, когда его запретный запах заполонил все кругом, проникая глубоко в самые легкие, вытесняя из них кислород и оседая внутри. Навсегда. Ее ладошки инстинктивно уперлись в грудь итальянца в попытке оттолкнуть, однако сопротивление потонуло в океане тепла, волнами разлившегося по телу от соприкосновение с его пылающей кожей. Словно в замедленной съемке она вглядывается в его лицо, в эти глаза цвета колы, внезапно ставшие серьезными и сосредоточенными, наполненные непонятным ей напряжением, словно не было только что этих мягких улыбок. Словно прочитав в серых радужках намерения девушки, он трепетно уставился на нее, и взгляд этот почти граничил с испугом. Ведь она не может… Нет, она этого не сделает. — Кейт…? Но девушка не ответила. В очередной раз заглянув в его карие глаза, неуверенно, словно спрашивая разрешения, она легонько приподнялась на носочки, неумело касаясь его губ своими. Невесомо. Так осторожно, словно она боялась, что он не выдержит, оттолкнет ее, но он не двигался. Дамиано не шевелился, позволяя ей продолжить самой. Чувствовал, как ее нежные губы прижимаются к его в самом невинном поцелуе из всех, что он знал. Его обжигающие руки медленно поднялись к талии девушки, слегка сжимая ее пальцами в попытке притянуть чуть ближе к себе. Ему нужно было жарче, глубже… Так, как он хотел, но вместо этого он сдерживал себя, боясь не остановиться вовремя. Кейт слегка приоткрыла свои губы, плотнее прижимаясь к нему в ответ, когда чей-то кулак трижды постучал в дверь. — Дам, ты тут? — прозвучал приглушенный голос Итана где-то на задворках подсознания. Сердце замерло, по спине пробежал неприятный холодок. Сейчас оттолкнет — проснеслось в мыслях у Кейт. И правда, губы итальянца мгновенно отдалились от девушки, но недалеко, лишь на один разделяющий их теперь сантиметр. Но даже от этого мизерного расстояния что-то жалобно заныло в груди, требуя назад его горячие губы и прикосновения. — Занято, — прорычал Дамиано сквозь сжатые зубы, пропуская по позвоночнику девушки неровный строй мурашек. — Давай не долго там, — буркнул голос в ответ. За дверью послышались отдаляющиеся шаги, и ванную вновь наполнило лишь тяжелое дыхание обоих. Грудь вокалиста часто вздымалась, а руки всё так же властно держали талию девушки. — На чем мы остановились? — возбужденный до предела шепот Дамиано. — Тебе напомнить…? Всего одну секунду, один удар сердца ее широко распахнутые глаза смотрели в его, наполненные чистым огнем и страстью. А потом его губы вновь накрыли ее, врезаясь жестким поцелуем. Его загорелые руки сминали ее хрупкую талию, притягивая ближе к оголенному торсу. Ее тоненькие пальчики наконец нашли его волосы, зарываясь в чуть влажные каштановые пряди. Дамиано ненасытно прикусил ее нижнюю губу, слегка оттягивая. Чувствительная кожа запылала, придавая еще больше остроты, заводя девушку. Не сдерживая рвущийся наружу стон, Кейт выгибается, прижимаясь к нему животом, грудью, чувствует исходящий от его тела жар сквозь ткань собственной одежды, но и этого мало, хочется чувствовать ещё больше, ещё глубже. Она легонько поворачивают голову, и его разгоряченные губы соскальзывают ниже, нежно касаясь шеи, осторожно, чтобы не осталось следов. Жесткая ручка остро впивается в спину, ввинчиваясь куда-то в поясницу, когда Дамиано всем своим весом прижимает ее к двери, а губы сминаются под напором жесткого рта. И, наверное, ей было бы больно, если бы она сейчас осознавала хотя бы что-то. — Дамиано… — лихорадочно выдохнула она, задрожав от желания, когда его язык коснулся чувствутельной точки на шее. Он тут же остановился. Ждал. Пытался понять, что означал этот полустон, просто смотрел на нее практически черными от возбуждения глазами. На секунду ему показалось, что он вновь позволил себе лишнего, но Кейт развеяла его страхи, вновь прильнув к его губам своими, вырывая тихий стон облегчения из его груди. Уже смелее, резче. Так, словно делала это уже много раз. В низу живота сладостно тянуло от его прикосновений, от ощущения его губ на своих, заставляя податься вперед. Освободив из своей хватки его кудри, ее непослушные ладони опустились ниже, лаская спину, и наконец нащупали край полотенца. Это была не она. Это его запах творил такое с ней, его оголенное тело рядом, стискивающие талию руки… близость. Дамиано мягко улыбнулся сквозь поцелуй, осторожно останавливая ее руки своими. — Нетерпеливая, — выдохнул он прямо ей в губы, отчего она предприняла еще одну попытку освободить его тело от этого лишнего куска ткани. Но ее кисти оказались моментально припечатаны к жесткой двери по обе стороны от девушки, вынуждая ее податься вперед. Она хотела вновь прижаться к нему, но Дамиано не позволил. — Кейт, — прошептал он, ловя губами ее разочарованный вздох, — не сейчас… — Почему…? — недоуменно спросила она с явным расстройством в голосе, чувствуя, как неприятно покалывает в носу. — Ты потом будешь жалеть об этом, — с уверенностью произнес он, полностью оторвавшись от ее опухших губ, искусанных почти по крови. — Нет, я ведь… — Кейт хотела продолжить, но он покачал головой, стряхивая упавшие на лоб каштановые пряди. — Уже поздно, иди к себе, — почти приказной, холодный тон. Как можно так меняться за пару секунд? — Но… — она пыталась возразить и запнулась, когда взгляд упал на слишком заметно выпирающий бугор под полотенцем, который Дамиано даже не пытался скрыть. Девушка против своей воли втянула живот, задерживая дыхание. — Боишься? — спросил он, проследив за ее наполненным напряжением взглядом. — Нет, — ответила девушка, поджав губы. Вокалист сделал небольшой шаг вперед, к ней, от чего Кейт бессознательно попятилась назад, и в потемневших глазах отчетливо промелькнул испуг и почти паническое опасение. Сам еле сдерживаясь, чтобы прямо сейчас не сорвать с нее всю ненужную одежду, Дамиано вымученно улыбнулся и заглянул в ее серые радужки, не сокращая дистанцию между. — Уходи, Кейт, — он потянулся вперед рукой, приоткрывая девушке дверь, — прямо сейчас. Спорить она не стала, видела по его глазам, что, если сорвется, винить в этом можно будет потом лишь себя. Убедившись, что снаружи никого нет, она незаметно выскочила в коридор, оставляя Дамиано в ванной. — Спокойной ночи, — прошептала она, в крайний раз поднимая на него глаза. — Спокойной, — ответил парень, закрывая за ней дверь и тихо усмехаясь про себя. Кто бы мог подумать, что внутри этой тихой застенчивой девушки живет такая ненасытная дьяволица…