Многосложность

Проснулся от грохота. О, Итан, что-то на кухне готовит. Слышу голос Ильи, говорит, чтобы тот был потише, а то разбудит гостей. Снова птички и бабочки… Как давно их не было. Я скучал. Глеб ещё спит. Осторожно выскальзываю из крепких объятий, подхожу к окну, хоть на улице и пасмурно, но так…солнечно! В душе штиль, полный. Ни ветерка, ни дуновения. Просто, безбрежное счастье… — Лёш, чего лыбишься? — Хорошо. — Иди ко мне. — Привет, — я падаю на Глеба сверху. Закрываю глаза. Он, мой океан — большой, горячий, я покачиваюсь на его волнах. — Привет, малыш. Выспался? — Да. — Может, слезешь? Тяжёлый, блин. — Неа, — я кусаю его за нижнюю губу. — Ай. Ты чего? Настраиваешься на игрища? — Ага. — Какой же ты… — Какой? — Весь мой. Отсоси, малыш. — Приказ? Просьба? Предложение? — Есть отличия? — Да. Но их объединяет лишь одно — моё желание. Я целую шею, приподнимаюсь на руках над Глебом и подмигиваю. — Быстро учишься, — он улыбается. Я тоже улыбаюсь. Провожу языком по своим губам и закусываю нижнюю. Глаза Глеба темнеют. — О, малыш… Спускаюсь поцелуями вниз. Его живот подрагивает. Утыкаюсь носом в пах. Обожаю этот момент. Прохожусь по члену губами еле касаясь и сжимаю яйца. Стон. Да, Глеб Викторович, я хочу, чтобы ты стонал. Заглатываю. Член большой, но я привык к нему. Насаживаюсь ртом до упора и сглатываю. — Маа...лыш…ммм… Руки Глеба на моей голове, удерживают. Его бёдра ходят вверх вниз, он трахает меня в рот. Мои глаза слезятся, но он так стонет, что я готов вечность доставлять такое удовольствие. Сжимаю и оттягиваю рукой яйца вниз, Глеб кончает. Проглатываю и отстраняюсь. — Поцелуй меня. Я покорно поднимаюсь к его губам и целую. — Самый крутой отсос! — Глеб укладывает меня рядом с собой и обнимает, — мой. Мой, малыш. — Да, твой. — Топой в душ. Только не соблазни по дороге никого, своими охуенными минетными губами. Мы смеёмся, пока я натягиваю штаны. - Даже, если кто соблазнится, они только для твоего члена, Глеб Викторович. Рано уехать у нас не получилось. Глеб пригласил парней на своё рождение и мы лишь после обеда распрощались. Прокатились по городу. Глеб рассказывал про свою жизни здесь, про поиск себя в этом городе. Показывал места, где бывал. Я смотрел на него и представлял мальчика, после окончания школы. Который приехал в другую страну, стараясь забыть свою любовь, оставив сердце дома. Наверное, ему было невероятно тяжело. Хотя, сейчас, он рассказывает истории и смеётся. — Глеб, тебе было тяжело первое время? — Почему ты так решил? — Ну, ты уехал от…от того, кого любил… — Лёш, ты плохо меня слушал. Приехав сюда, я не оставлял любовь. Я был свободен от отношений. Да, был молод, но уже тогда знал, чего хочу от жизни. Просто искал. Вот и всё. Глеб остановился около дома на окраине. Обычный дом. Такой же, как и многие здесь. — Выходи, приехали. Внутри, что-то типа гостиницы. Прошли в свою комнату. Да, здесь, в комнате, сразу стало понятно, для каких она предназначена встреч… — Раздевайся и на колени. — Да, Мастер, — у меня дрожат руки, когда скидываю одежду. Опускаюсь на пол, глаза вниз. Живот скручивает в тугой узел желания, член стоит. — Я тут взял с собой, твой любимый кнут, детка. Готов? — Готов, Мастер. — К чему, готов? Расскажи. — Я хочу…чтобы он прошёлся по моей спине. Хочу, ощутить Вашу силу. Хочу, забыть обо всём, что существует. Чувствовать только Ваши руки, дарящие мне самого себя. Испытывать боль, которая окутает всё тело. И Ваши объятия потом, чтобы я понял, что Вы мой мир. Только Вы, Мастер. Молчание. Долгое. Не понимаю, что происходит. Волнуюсь, но глаза поднять не смею. — Вставай. Лицом к стене. Руки вверх. Ноги шире. Ещё. Вот так. У нас давно не было…ты помнишь, что можешь остановить меня в любой момент? — Я выдержу. Всё. — Детка, не нужно геройствовать. Я сейчас серьёзно. Можешь остановить меня в любой момент. Понятно? — Да, Мастер. Я понял. — Хорошо. Руки обхватывают мягкие кожаные браслеты и пристёгиваются к креплениям в стене. Ноги не зафиксированы. — Ещё маленький сюрприз для твоей попки, — холод смазки и лёгкие прикосновения пальцев. Они внутри. Дыхание Глеба на шее, — ты такой милый и покорный. Мне понравилось, что ты знаешь, чего хочешь. Я доволен. В задницу входит маленький вибратор с ограничителем, сразу включается и волна кайфа накрывает тело. — Ммм… — Отвык, малыш? — Ддаа…ммм… Слышу звук, рассекающий воздух и…первый удар. Суука, спину обожгло огнём. Как же это приятно… Ещё удар, руки скрутило, тело прошило вспышкой боли, ноги задрожали. Ещё…ещё…ещё… Голова в тумане. Мозг не воспринимает информацию извне. Только рука ласкающая спину кнутом. Только мой Мастер, дарующий эти ощущения. Только я. Не могу стоять. Висну. — Ты как? — Ещё, Мастер. Удар. Не бывает такого. Наслаждение, погружение и…оргазм. Сильный, мощный. — Спааа...сибо. Меня отстёгивают и сильные руки несут на кровать. — Ты молодец, детка. Холод льда по спине. Поцелуи. Тихий шёпот в ухо «люблю». Вибратор заменяется членом. Меня наполняет счастье. Одно сплошное счастье. Я полон им до краёв. Кончаю. Снова. Хочу увидеть тёмные глаза, но не могу развернуться. Глеб прижимает собой к кровати и тоже кончает. Спина начинает саднить, но мне хорошо. Я рад, что принадлежу ему. В эту самую секунду, я только его. Я нужен. Мазь втираемая в мою повреждённую кожу и объятия. Мои любимые, сильные. Я предназначен был для того, чтобы меня направляли. Чтобы мной управляли. Чтобы меня покоряли. Только сейчас понял. А Глеб увидел во мне это, с первого взгляда. Ещё тогда, в первую нашу встречу, увидел, что мне нужно. Он действительно невероятный человек. Мой, человек. Не смогу без него, потеряюсь в огромном мире. — Не потеряешься. Я тебя снова найду. Или лучше, куплю поводок и больше никогда никуда от себя не отпущу. Что за хрень, я опять говорю вслух…надо избавляться от этой привычки. — Не надо поводок. Я и без него никуда не денусь. — Как скажешь. Полежи на животе, детка. Хочешь, спи. Я буду рядом. Обещаю. Я закрываю глаза, хочу поправить подушку, но мне лень шевелить руками. Глеб приподнимает мою голову, целует в нос и подкладывает под голову свою руку. — Так удобнее, маленький? — Да, — и через минуту отрубаюсь.