Многосложность

Домой приехали утром. Глеб сказал, что не хотел меня будить. Поэтому позвонил маме, чтобы не волновалась. — Мог бы и разбудить. — Нет, не мог. Ты знаешь, что во сне часто улыбаешься? — Нет. Наверное, снилось что-то приятное. — Почти каждую ночь? — Ты что, наблюдаешь за мной, когда я сплю? — Иногда, да. — Зачем? — Просыпаюсь, смотрю и залипаю. — Глеб, ты бля, больной! — Нет. Я просто влюблён в своего парня. — Да? Ну, тогда…хорошо. — Хорошо? Это всё? — Что ещё? Ждёшь, что скажу о влюблённости в ответ? — И? — Глеб, задолбал. Да не влюблён я в тебя! Он начинает меня щекотать. - Ах, ты. Маленький засранец. Значит, не влюблён? — Ай, не надо! Не влюблён. Ааа, остановись. Я люблю! Не влюблён, а люблю! Понятно? — Так бы сразу. — Глеб, что ты думаешь о нас, когда вернёмся? — он смотрит на меня удивлённо, брови поднял. — В каком смысле? — Ну, что будет дальше? — Жизнь. — Я, имею ввиду между нами. Там же снова можно встретить Виктора и его…ну, нижнего. Даже в том клубе, например. — Да, ты прав. Их можно встретить. Но мы же не будем прятаться? Что предлагаешь? — Я не думал. — А стоит. — А ты? Что думаешь? — Ты начал этот разговор. Ты и скажи. — Я…я не знаю. Не представляю, как поведу себя при встрече. — Всё очень просто. Ты должен решить, что для тебя более важно. — Ты. — Тогда вопрос закрыт. — Как это? — Что бы не случилось, я только с тобой. Так понятно? Больше не с кем. Мы же говорили, помнишь? — Да, говорили. Но, думаю мне будет тяжело. Если ты…ну, если будешь общаться, как и раньше с Виктором. — Брось, малыш. — Не могу, Глеб. — Будешь ревновать? — Нет. Буду с ума сходить. — Не надо. Я только твой. А разговоры, это пустое. Если я и буду общаться с Виктором, то только о делах. Этого не избежать. Но люблю я тебя. И хочу быть только с тобой. Я знаю, ты это не сможешь проверить. Тогда, только доверие нам в помощь. Согласен? — Да. Но… — Лёш, я не могу быть постоянно рядом. Просто верь. Другого не будет. Я всё сказал. — Глеб, хочу верить. Я готов к этому. Но…мне может быть хуёво. Первое время. Особенно, если увижу его рядом с тобой. — Предлагаешь оставлять тебя дома? — Нет. Зачем? — Чтобы ты не стрессовал. — Нет. Я справлюсь. Вернее, постараюсь. — Ок. Тогда, всё решили? — Наверное. — Бля, малыш. Ты чё, реально мне не будешь верить? Никогда? Серьёзно? — Глеб, успокойся. Я такой. Поэтому и говорю, что могу не справиться со своими эмоциями. Будь готов. — Да к чему? — Глеб не выдерживает и начинает повышать голос, — я же сказал, что трахаюсь только с тобой! Что ещё надо? — Я…я, прости. — Детка, ты с ума меня сведёшь. Ещё ничего не случилось, а ты уже со слезами на глазах. Хорошо, чего ты сейчас от меня хочешь? Какого ответа? — Не знаю. — Ааа, пиздец! Ты реально? Требуешь чего-то и сам не знаешь чего? Тааак…я вниз, сделаю чай. А ты посиди и подумай. — Глеб… Дверь закрылась, перед моим носом. Не понимаю. Чего это он? Да, я знаю, что он обещал и всё такое. Но как мне справляться с мыслями? Так, надо успокоиться. Действительно, ничего ещё не случилось и…не случится. Иначе, зачем всё это? Мы поговорили, всё решили. Глеб прав. Я выбрал его, это самое главное. Другого не существует. Хочу быть с ним? Да, хочу. То, что сделано не изменить. Значит, живём дальше. Строим нашу жизнь вдвоём. Я верю ему? Да. Хочу быть с ним? Да. Значит, больше не возвращайся в прошлое, Алексей. Нельзя. Можешь оттуда не вернуться и потерять, самого важного для себя человека. Фуу, стало легче. Спускаюсь вниз. Глеб около камина, разговаривает с мамой о предстоящем праздновании. — Мам, не понимаю, зачем столько народа? — Это же твой день. Мы так редко собираемся. Пожалуйста, позволь. Всё сделаю сама. Твой парень, думаю, не прочь повеселиться будет. Разве, ему не интересна наша жизнь? — У него спроси. — Вы что, опять в ссоре? — Нет. С чего ты взяла? — Слышу твоё раздражение. — Тебе показалось. У нас всё норм. — Глеб, что ты опять натворил? — Почему, именно я, всегда что-то творю? Сказал же, всё норм. — Глеб, Алексей очень хороший мальчик. Не обижай его. — Мааам. Ну, сколько можно? Никто никого не обижает. Перестань, прошу, — Глеб встаёт и разворачиваясь видит меня. — И давно ты здесь? — Нет. Только спустился. — Врать совсем не умеешь. Иди в комнату, я сейчас поднимусь. — Глеб, может чай предложишь? — его мама поворачивается и улыбается мне. — Позже, нам надо поговорить. Чего стоишь? Шагай наверх. — Глеб… — Иди, сказал. Я через пару минут поднимусь. Я в комнате. Что это с ним? Фак, он злится? На меня? Сажусь в кресло около окна. Голова раскалывается. Пиздец, волнуюсь. Я знаю, каким он может быть. Самое простое из всего, это моё наказание. Пожалуйста, пусть лучше накажет, только не говорит страшных слов или не сваливает из дома в неизвестность. Пожалуйста. Я закрыл глаза. Вдох, выдох. Дыши, всё будет хорошо. — Что надумал? — Глеб прикрывает за собой дверь и подходит ко мне. — О чём? — Обо всём? — Глеб, я не…не понимаю. Ты злишься на меня? Прости, если это так. Я не хотел. Прости. — Хватит. Я не злюсь. — Глеб… — Скажу последний раз. Хорошо слышишь? — Да, — я не могу смотреть ему в глаза, меня начинает колотить. Руки заледенели и дрожат, прячу их в карманы халата. — Алексей, я тебя очень люблю. Но иногда, ты ведешь себя неразумно. Ты со мной. Я решил это давно. Я только твой. Это я тебе тоже озвучил. Извини, из-за меня, тебе тяжело теперь верить в наши отношения, в мою верность. Я виноват, осознаю. Но мы, вроде как, всё обсудили. И если твоя ревность будет с нами…ты же понимаешь, что всё закончится? Я теперь, многое знаю о твоих чувствах. У меня раньше не было такого. Поверь, я сделаю всё, чтобы ты чувствовал себя единственным. Даже, если рядом будет, этот чёртов, Виктор Игоревич. Просто, доверяй мне. Прошу. Я не хочу терять тебя. Никогда. Услышал? — Да. — Перестань дрожать. Иди ко мне. Чего ты боишься? — Я думал, ты уйдёшь. Опять. — Ох, маленький. Не смогу уйти. Ты крепко держишь. Даже не представляешь насколько крепко… В моей жизни, только ты. — Глеб… — Не надо. Я понимаю твои чувства. Не переживай. Я всегда рядом, даже если ты меня физически не видишь. Перестань дрожать, что с тобой? — Мне холодно. — Бля, у тебя жар, — Глеб целует меня в лоб, — ложись. Сейчас маман позову, у неё лекарства есть. Ложись, не сиди. Голова болит? Горло? — Нет. Голова чуток. — Я за градусником. 38.7. Два дня жара… Глеб постоянно рядом. Мне кажется, эти дни, я только и делал, что спал. Глеб будил, заставлял пить лекарства. Обтирал. Маму свою не подпускал сильно ко мне. Первым делом проверил спину, конечно. Не знаю, что это было. Но на третий день отпустило. — Ты напугал меня. — Можно воды. — Да, конечно. Как себя чувствуешь? Лучше? — Намного. — Вот и хорошо. — У меня всегда, если что не так, сразу темпа высокая. Это для меня норма. Я привык. — Теперь и я, это знаю, — лёгкое касание лба губами. - Глеб, прости... - За что, глупый? - За мои эмоции. Я верю тебе, правда. Справлюсь со всем, только будь рядом. - Малыш, я люблю тебя. И твои...хм, эмоции. Просто, не надо возвращаться назад. Мы справимся со всем. Слышишь? Вместе.