***
Красиво. Весна в преддверии лета — это, пожалуй, самое лучшее, что создала природа. Манящий запах цветов, трепещущее дыхание тёплого ветра и шёпот переливающегося всеми оттенками голубого неба… Арсений оказался очень забавным. Всё время бегал по скверу, перебирая траву своими изящными пальцами. Антон старался успеть за этим чудом, но тот всё время ускользал от него. Пару раз этим двоим пришлось поймать странные взгляды проходящих мимо людей. Но Арсений на это лишь пренебрежительно фыркал. Поначалу Антон смущался, но чуть позже солнечное настроение Попова передалось и парню. Был уже вечер, но солнце уходить за горизонт пока не собиралось. Антон и Арсением вышли на небольшой холмик, где одиноко стояли большие качели. Антон, который находился в приподнятом настроении, первым уселся на большую деревянную доску. Качели установили недавно и пользовались большим спросом среди детей, подростков и молодых людей, но именно в этот момент все люди словно испарились. Грёбаный любовный роман. Арсений подошёл через пару секунд. Крепкие руки цепко ухватились за цепочки и начали быстро раскачивать качели. В первый раз Антон боязливо пискнул, но тут же замолк, ухватившись покрепче. Сказать честно, Антон не ожидал. Не ожидал, что радостно побежит садиться на качели. Не ожидал, что Арсений начнёт его раскачивать. Хотя, если человек садится на качели, его, наверное, кто-то должен раскачать. Но Антон всё равно не ожидал. Бог мой, как же тупо всё это. Но сейчас Антон решает отбросить все явно ненужные сомнения и просто наслаждается лёгкими дуновениями ветра. — Люблю качели, — выдаёт Антон и поворачивает голову в сторону уходящего солнца. — Я тоже, — Арсений улыбнулся и качнул ещё, на этот раз сильнее. Ветер свистнул в ушах Антона, а в груди поднялось странное, трепещущее волнение. — Я, вроде как, не просил меня катать, — сказал Антон, но на деле даже не тронулся. — А ты разве против? — улыбнулся Арсений, но на шаг назад всё же отошёл. — Да нет, — Шастун сделал понятный только ему жест в воздухе, но тут же снова крепко ухватился за ручки качелей, — просто странно всё это. — Ну, если странно, — Попов пожал плечами и подошёл, намереваясь остановить неловкую ситуацию, — то пошли. Антон внимательно вгляделся в лицо Попова: в нём на мгновение промелькнула досада, но тут же исчезла, оставив за собой лёгкий шлейф неприязни. — Нет, — парень вытянул руку вперёд, показывая жест отрицания, — не нужно. Мужчина улыбнулся, но ничего не сказал. Ну вот, Антон, опять.***
— Стой! Останься, пожалуйста... — безрадостно шепчет Антон, но тут же судорожно вздыхает, понимая, что сейчас только что сказал. — Что? — Арсению кажется, что ему послышалось. Разворачивается всем корпусом к юноше, но тот резко переворачивается на другой бок, всем своим видом давая понять, что сейчас ничего не было. — Да нет, ничего, — уже смотря в стенку произносит Антон. — Спокойной ночи. Арсений ложится рядом. У Антона в груди сердце пропускает несколько электрических ударов. Первый — когда Арсений подползает слишком близко, второй — когда он слышит его размеренное дыхание недалеко от своего уха, третий — когда чувствует едва уловимое прикосновение руки к спине. Антону противно.***
На этот раз Антону не противно. Он пытается убедить себя в обратном. Антону это состояние никогда не нравилось. Одна часть мозга вдруг ни с того, ни с сего, принимает решение, а другая часть наоборот — недоумевает и активно отказывается принимать всё происходящее, считая реальность чем-то наподобие текста из книжки. У Антона работала вторая часть. Парень слез спустя минут десять. Арсений на это ничего не сказал, а лишь понимающе улыбнулся.***
Солнце уже порядком село, а мужчины до сих пор стояли и ждали автобус. Арсений раздражённо поглядывал на наручные часы, а Антон нервно тряс ногой. — Да где этот чёртов автобус? — уже в третий раз спрашивал сам себя Арсений. — Должен скоро быть, — вмешался в монолог юноша и сделал шаг назад, по всей видимости, чтобы получше просматривать дорогу. Шастун уже стоит на краю бордюра (а если выражаться по питерски — поребрика). Юноша, кажется, не обращает внимание на то, что всего одно движение ногой отделяет его от краха прямо об твёрдый асфальт. Секунда. И Антон делает ещё один шаг. Нога, конечно, приземляется на покрытие, но это не мешает парню полностью потерять равновесие и нелепо замахать руками в воздухе. Арсений среагировал довольно быстро. Схватил того за запястье и потянул на себя. В этот момент Антон понял, что сил у Попова хоть отбавляй, потому что подлетел он знатно, врезавшись всем корпусом в мужчину. — Спасибо, — замялся Шастун и посмотрел на свою руку. Её всё ещё цепко держали пальцы Арсения. В этот момент Антона будто парализовало. Несколько долгих секунд он просто заворожённо смотрел на это. Шастун подметил про себя, что смотрятся они очень органично. Арсений руку тоже не убрал. По той же причине, по какой Антон, или нет — Шастун не догадывался. По прошествию некоторого времени к ним двоим всё же вернулась способность думать. Антон первым отдёрнул руку. Бело-красный автобус, после этого, на удивление подъехал довольно быстро. Оба мужчины быстро запрыгнули в него и до конца поездки не проронили ни слова. Арсений думал о том, что между ними сегодня явно что-то произошло. Он этому радовался, хотя и предвидел недовольное лицо Димы. Может, мальчишка ещё не так безнадёжен, как казалось. Антон тоже думал о том, что между ними сегодня что-то произошло. Он пытался этому противится. Перед глазами промелькнули строгий судья, озвучивающий своё решение, и холодная решётка. Не самая лучшая перспектива на жизнь. Тем не менее, в животе скрутилось приятное тепло.***
Антон продолжил делать ДЗ. Всё время сидел и что-то монотонно писал, изредка прерываясь на перелистывание учебника. — Ты точно не устал? — Арсений стоял на два метра от стола Антон. Мужчина посмотрел на часы и ахнул. — Двенадцать ночи уже. — Да нормально всё, — даже не отрываясь от учебника проговорил Антон. — Я скоро спать пойду. — Шастун повернулся к Арсению. — Обещаю. Попов лишь грустно хмыкнул и поплёлся к своей комнате. Вот кто, а он сегодня точно устал. — Стой! — опомнился Антон и подскочил к мужчине. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Попов остановился и вопросительно посмотрел снизу вверх. Было довольно комично, что Арсений был ниже Антона. — Мне нужно в Воронеж.***
— Ну согласись, ну пара. — Дима щёлкал по кнопкам, переключая углы обзора камеры. — Скорее влюблённая шестиклассница. — добавил Серёжа и придвинулся чуть ближе к монитору. — Или лох, забывший отключить камеру. Дима глухо посмеялся и посмотрел на дверь: та, хоть и была железной, неплохо пропускала посторонние звуки. Позов замер, когда услышал тихие, нарастающие с каждой секундой шаги. Он ткнул в бок Серёжу. Тот, с максимально недовольным выражением лица, развернулся и теперь тоже смотрел на дверь. Дошло не сразу. Но осознание накрыло большой волной. Матвиенко начал метаться по комнате, пытаясь выключить все приборы. Дима понял не сразу. Ключ медленно провернулся. Дима замер с каким-то блокнотом в руках. — Вы что тут делаете? — в дверном проёме показалось рыжая макушка пухового сотрудника. — Ничего, мы уже уходим, — извинился Серёжа и проскользнул мимо сотрудника. Следом за ним вышел Дима. — Ох, что будет, если Арсений узнает об этом… — сказал сотрудник, уже закрывая за собой дверь.