Сон в осеннюю ночь, или Ускользающий сон злодея [том 1-2]

      В тот момент, когда Седьмой, похоже, всё осознал, боль в плече будто в разы усилилась. Сделать он ничего не мог, лишь стиснул челюсти так, что заскрежетали зубы. Головой завладел хаос, который становился ещё сильнее. Невозможно в подобной ситуации что-то придумать или решить, оставалось просто терпеть и ждать. Жалкий, слабый, беспомощный… как же давно он не ощущал себя таким. Казалось, он вернулся в свою маленькую квартирку, один-одинёшенек, сжавшийся в углу кровати, способный только молча сносить страдания да жалеть себя…       Для поверженного последняя минута пытки была подобна целому дню, но вот ехидная улыбка на лице человека в маске стала таять, взгляд Седьмого начал пустеть, чувства отключаться, будто всё его сознание проваливалось глубоко в бездну, как ранее происходило многократно. Подобная защитная реакция всегда хорошо работала в прошлом, хотя тогда Седьмого пытало его же собственное сердце, – нужно было только потерпеть и дождаться, пока таблетки начнут действовать. А было ли лекарство от человека? Седьмой почти полностью вырубился, между тем резкая боль вдруг прекратилась и он различил знакомый голос, звонкий, но тревожный:       — Геге!       После чего лязг металла и близкий грохот. Он расслабил челюсть, несколько раз быстро моргнул и подумал, глядя в белый потолок: «Сейчас что я собирался сделать? — Боль всё ещё присутствовала, но уже не была столь сильной, в настоящий момент она не затуманивала мозг, а наоборот, отрезвляла. — Я такой дурак!» — Седьмой горько усмехнулся. Кажется, человек не меняется так легко: даже обретя новое тело или образ жизни, трус остаётся трусом всегда. Хоть он и кричал во всё горло, что не боится боли или смерти, но всё равно так же жалко прячется от этих двух вещей. Пошевелив кончиками пальцев, он попытался что-то нащупать рядом. Единственное, чем он мог всегда гордиться, – это собственным упрямством, ведь благодаря ему он не только до сих пор жив, но и видит некий смысл в своём существовании. Наконец он обнаружил клинок возле себя, крепко сжал его в ладони, а затем сел и посмотрел перед собой.       Ли Цзиньхуа, пусть и не пила вино и не попала под влияние эффекта Призрачной травы, всё же находилась только на восьмой ступени Эликсира ядра – шансов против человека в маске у неё не было никаких. Тем не менее она не сдавалась и сражалась, несмотря на то, что противник куражился над ней в бою. Седьмой не мог не почувствовать в своём сердце тепла. Эта девушка имела отвратительную личность, гнилое сердце, извращённый разум, но она искренне заботилась о своём брате. И хоть в теле Ли Сяолуна уже давно находилась душа Седьмого, она всё равно неизменно испытывала желание защитить его.       Седьмой никогда не знал, что такое семья. С самого детства он помнил себя лишь обездоленным сиротой, ему приходилось самому о себе заботиться. И всё-таки он не всегда оставался несчастным. Если сравнивать его с Яо Юншэном, то у второго, по сюжету, не было счастливых воспоминаний и людей, которые бескорыстно заботились бы о нём и дарили любовь. Даже если и были, он не относился к этому серьёзно, а смотрел с подозрением. У Седьмого в детстве всё же присутствовал солнечный период. Счастье оказалось коротким, но его хватило, для того чтобы жить и держаться за жизнь. Та маленькая девочка из воспоминаний была для него белым лунным светом и остаётся до сих пор.       Была ли это детская любовь или семейное тепло, которого ему никогда не хватало, – уже не столь важно. Просто сейчас, глядя на Ли Цзиньхуа, Седьмой испытал нечто похожее. Впрочем, эта порочная девушка любила только своего брата, а он им не являлся. Если она узнает правду, то сразу изменит своё лицо. Во всяком случае Седьмой не мог не позавидовать их семейным узам – всё же он был немного жаден до подобного, хоть всегда и отрицал. Люди – социальные животные, им сложно жить одним, даже если они и привыкают. Впрочем, какое сейчас это имело значение? Если он на самом деле умер и переродился, нужно беречь свою новую жизнь, не каждому дано такое благословение. Сначала ему нужно уцелеть, а потом уже подумать о хорошей жизни. Он силён, красив и богат. Единственная проблема заключалась в его роли злодея. Но он не был настоящим Ли Сяолуном, чья судьба предрешена пером автора, он был Седьмым, попавшим в этот мир и в это тело по странному стечению обстоятельств. Разве в книгах попаданцы и перерожденцы не меняли свои судьбы? Нужно хотя бы попробовать! Когда всё предпринято, не останется места для сожалений.       Седьмой встал и нацепил на уста небрежную улыбку. Сейчас он по крайней мере мог попытаться сохранить своё лицо. Он не знал почему, но имел ясное предчувствие, что до конца собрания точно не умрёт. Попади он в тушку обычного пушечного мяса, тогда стоило бы волноваться, но он находился в теле главного злодея, у которого также должен быть ореол злодея. Это не совсем уж и хорошая вещь, но в ней есть и свои плюсы.       Кончик клинка издал шкрябающий звук при соприкосновении с полом, а затем Ли Сяолун с равнодушным взглядом направил меч на организатора встречи.       — Ты ведь не собираешься нас убивать, брат Шо? Не так ли? — его голос был громок и провокационен.       Хозяин Райского замка и все остальные воззрились на старейшину Северной Лань Хэпин, даже человек в маске прекратил избиение Ли Цзиньхуа.       — О-о, — выдал Шо Цзян, кажется совершенно не впечатлённый.       Впрочем, Ли Сяолун не планировал его впечатлять. Хотя он и был упрямцем до мозга костей, на самом деле если внимательно подумать и проанализировать всё, что происходило до этого момента, то можно уже было многое понять и найти путь к отступлению. Он собирался выиграть для себя немного времени. До конца собрания оставалось ещё полтора дня, за этот срок надо хотя бы попробовать что-то сделать. Если ничего не выйдет, что ж, тогда он просто умрёт или станет марионеткой.       — Сейчас мы не придём к компромиссу. Как насчёт того, чтобы дать мне возможность ещё раз всё обдумать?       Шо Цзян сразу понял замысел Ли Сяолуна – тот даже не старался скрыть, что хочет оттянуть время и попытаться найти выход. Впрочем, хозяин не переживал по этому поводу: у пленника не было шансов сбежать, а его предложение показалось даже интересным. Шо Цзян подумал, что будет забавно провести следующие два дня, наблюдая за тем, как кузнечик норовит выбраться из банки, чтобы в итоге уяснить, что банка плотно закрыта крышкой.       — Пожалуй. Считайте это моим проявлением искренности, Седьмой лорд Поднебесной Юйлун.       — Весьма признателен. Тогда я заберу свою цзецзе и на сегодня мы откланяемся.       Хозяин ухмыльнулся, однако не стал протестовать. Махнув рукой, подозвал к себе человека в маске, который явно казался недоволен исходом, но всё же, поджав губы, отступил.        Добившись желаемого, Ли Сяолун подошёл к сестре, сидящей у стены. Ли Цзиньхуа, с растрёпанными волосами, с разрезанной одеждой, покрытой кровью, тяжело дышала. Зрелище было жалкое, но выражение её лица оставалось достойным: девушка сохраняла невозмутимый вид, а в глазах даже читалась насмешка.       — Цзецзе, я помогу, — Ли Сяолун закинул руку сестры к себе на плечо и аккуратно поддержал её за талию.       Что удивительно, она молча приняла помощь и ничего не сказала по поводу ситуации и своего унижения. Когда их взгляды встретились, Ли Цзиньхуа увидела в глазах брата спокойствие и твёрдость. Поджав губки, она лишь опустила ресницы. Поддерживая друг друга, они мирно направились к выходу. Перед тем как семейство Ли покинуло банкетный зал, Шо Цзян добавил:       — Чуть позже мой подчинённый позаботится привести к вам лекаря.       — Благодарю брата Шо, — ответил Седьмой лорд, даже не оборачивая головы.       Двигаясь очень медленно из-за собственного жалкого состояния, они приложили немало усилий, чтобы дойти до комнаты Ли Сяолуна, где, молча сев на диван, смогли немного расслабиться в тишине.       — Геге, что мы будем делать?! — Ли Цзиньхуа наконец-то взорвалась. Зарычав, она ударила кулачком по столу, выпуская часть гнева.       — У нас есть завтрашний день, чтобы спокойно найти решение, но я не думаю, что выход есть.       — О чём ты говоришь? Как только действие Призрачной травы пройдёт, мы должны бежать!       — Ты правда думаешь, что они позволят мне восстановить силы? Не будь глупой. Вот увидишь, сегодня вечером они и тебя заставят выпить вина.       — Я не буду! Лучше умереть, чем пресмыкаться перед ними!       — Закрой рот и слушай внимательно, — Седьмой грозно посмотрел на девушку. Он не знал, что случится потом, но, пока собрание не подойдёт к концу, у них определённо есть надежда. Самое важное – вместе с ними главный герой, а он, как правило, притягивает неприятности. Вполне возможно, события сегодняшнего вечера были не самыми шокирующими. — Для начала притворимся послушными. Пей и ешь, если станут настаивать, но при возможности избавься от содержимого в своём животе. Ты понимаешь, о чём я?       Ли Цзиньхуа послушно заткнулась, а затем покачала головой. Седьмой тяжело вздохнул: конечно же, она не понимала – разве величественные заклинатели вообще когда-нибудь применяли метод очистки желудка способами обычных смертных? Вряд ли. Ли Сяолун доходчиво объяснил сестре, как вызвать рвоту двумя пальцами в рот. После рассказа лицо Ли Цзиньхуа выражало максимальный уровень недоверия и отвращения, но она послушно кивнула головой.       — Хорошо. А теперь помоги мне извлечь из пространственного кольца один свиток.       Под руководством брата девушка, использовав духовную энергию, достала пергамент, а затем спросила:       — Что это?       — Задняя рука.       Ли Сяолун уговорил сестру не задавать лишних вопросов и влить в свиток всю свою духовную энергию – не было смысла беречь её, если их и вправду заставят пить вино из Призрачной травы. Вместе с тем, приложив столько усилий, они так и не смогли наполнить рукопись до конца. Впрочем, около восьмидесяти процентов уже было влито – этого должно хватить.       Как только Ли Цзиньхуа закончила, в комнату постучали. Ли Сяолун переглянулся с сестрой, затем схватил манускрипт и поспешил спрятать его под диван. Он действовал очень быстро, но времени хватило лишь для того, чтобы успеть выпрямиться, – тот, кто стучал в двери, не был слишком вежлив, чтобы дождаться, пока ему откроют, и без промедления распахнул дверь.       — Хозяин попросил вас проведать.       В проёме показался человек в маске. Седьмой лорд отреагировал довольно спокойно, но Ли Цзиньхуа заскрежетала зубами от гнева.       — Я привёл лекаря. Как насчёт того, чтобы он вас осмотрел? Мой хозяин довольно хорошо относится к гостям.       — Раз хозяин столь добр, мы не будем отказываться.       В любом случае без внутренней духовной энергии Ли Сяолун боялся, что умрёт во сне от потери крови, тогда ему не придётся даже переживать о будущем. Сестра была более недовольна, но решила слушаться брата. Почему вдруг в ней проявилась такая покладистость? Никто не мог бы ответить на этот вопрос, просто она всегда чувствовала, что в любой кризисной ситуации её геге всегда прав.       Человек в маске вальяжно обошёл комнату, словно ненароком осматриваясь, в то же время лекарь подлечил плечо старейшины Северной Лань Хэпин и вручил Ли Цзиньхуа мазь. У девушки имелись только царапины и ушибы, которые не требовали особого лечения. Что касалось плеча её брата, то человек в маске был очень искусен, не задев никакой жизненно важной точки, так что Седьмой лорд получил также несерьёзные ранения. Услышав заключение лекаря, Ли Сяолун опустил взгляд, чтобы скрыть насмешку в глазах. Он очень хотел подколоть противника, но знал, что сейчас находится не в той ситуации, чтобы быть смелым.       После того как лекарь прекратил лечение, в комнату вошли двое слуг, держа подносы с чашами – на каждом по две.       — О, сегодня вы можете выбрать что-то одно, — остановившись перед братом и сестрой, человек в маске двусмысленно улыбнулся.       Ли Сяолун взглянул на содержимое чаш и понял, что в одной был наркотик, а в другой – вино. Конечно же, эти люди не проявят слабости и не упустят возможности принизить и оскорбить непослушных гостей. Когда Ли Цзиньхуа пришла к тому же выводу, её лицо начало краснеть – гнев был столь сильным, что давление резко повысилось. Казалось, она сейчас просто взорвётся ругательствами, но брат не мог ей позволить это сделать: если они опять вспылят, тиран больше не проявит снисхождения и у них не будет времени даже на переговоры.       — Тогда я благодарю хозяина за гостеприимство, — Седьмой лорд взял чашу с вином и выпил. — Теперь мне хотелось бы отдохнуть.       — Конечно-конечно. Как только Восьмой лорд Поднебесной Юйлун примет угощение, я сразу же удалюсь, — в словах недруга, как и в его взгляде, читалась ярая провокация.       Ли Сяолун не стал рисковать, чтобы проверить терпимость Ли Цзиньхуа, он взял вторую чашу вина и протянул ей:       — Пей и поблагодари хозяина.       Сестра, с ненавистью схватив чашу, залпом выпила содержимое, а потом развернулась и пошла к выходу.       — Благодарю за гостеприимство, — раздражённо прошипела сквозь зубы, прежде чем скрыться за дверью.       — О! Какая страстная женщина! Доброй ночи, Седьмой лорд. Утром я зайду за вами.       Оставшись в комнате один, Седьмой устало упал на диван и потёр переносицу. Всё, что он пережил за вечер, было для него уже слишком. Сильно скучая по Северной Лань Хэпин, он очень жалел, что проявил халатность и поддался любопытству. Но кто же мог предположить, что они встрянут в ситуацию, из которой настолько сложно выбраться? Однако во всём этом тоже нашлись свои плюсы. К примеру, теперь он знает, что быть слишком самоуверенным – чревато самоуничтожением. В будущем он тысячу раз подумает, прежде чем действовать.       Конечно же, Седьмой переоценил собственную решимость, ведь если упрямство стояло на первом месте его характера, то второе уж точно было за ленью…