***
Как многие и предполагали, Первый на самом деле сбежал, психанув. Написал короткую записку, но, наученный прошлым, не сразу же выбежал из кабинета, привлекая внимание и оповещая других, а прежде всего использовал иллюзорную технику сокрытия, которую практиковал последние несколько лет. Она не делала заклинателя невидимым, скорее, обладала отталкивающим взгляд эффектом, не позволяя смотрящему сконцентрироваться на объекте. Затем использовал технику безмолвия, поглощающую звуки, а после – техники замедленного дыхания и затаённой Ци, понижая собственное присутствие. Посмеиваясь словно умалишённый, не колеблясь подтвердил все прошения, после чего тихо спустился с балкона, нокаутировав и похитив по дороге Ша Наня. Наложив на помощника тот же перечень заклинаний, он проследил за Ха Жуном, который уже передал управляющему Юй Вэйдуну знак власти, собираясь покинуть гору. Хи Шанг не мог пройти через главные ворота секты вслед за Ха Жуном, поэтому ему пришлось воспользоваться скрытым проходом, известным только ему и некоторым доверенным людям. Когда Ха Жун отошёл от главных ворот секты на приличное расстояние, то бесцеремонно был вырублен и похищен так же, как его собрат по несчастью… Первый, запрыгнув на меч, держал в каждой руке по спутнику. Находясь в возбуждённом состоянии, злобно хохоча, рванул навстречу заходящему солнцу, ощущая на коже прохладные порывы ветра. Столько лет он пытался сбежать, а всё безуспешно, и вот этот день наконец-то настал! Да ещё и не один, а с компаньонами! Всё же праздник пришёл и на его улицу! Через полчаса Хи Шанг остановился, закинул Ша Наня на плечо, извлёк из пространственного браслета талисман со сложным рисунком и влил в него Ци. Бумага взорвалась, окутав трёх человек белым облаком. Через пару секунд из дыма стремительно вырвался заклинатель с двумя похищенными и продолжил путь на запад. На вечно добродушном лице Первого застыла безумная улыбка… Подобный трюк он использовал ещё трижды. Даже глупый человек спустя годы принудительной умственной работы научится работать головой – он применил смывающий все следы взрыв, и теперь его не смогут легко отследить. С наступлением ночи глава Поднебесной Юйлун устроил привал в небольшом перелеске. А что насчёт секты? Первый не верил, что она развалится только из-за его отсутствия. Пусть теперь старейшины испытают на себе всю его боль! Счастливо мурлыкая себе под нос, он развёл костёр, достал котелок и начал готовить. Когда бульон во всю кипел, разнося по округе пряный аромат, Ха Жун зашевелился. Открыв глаза, он хватился за меч, принимая атакующую позу. — О, ты очнулся? Как вовремя. Скоро будет ужин. Разбуди ученика Ша и устраивайся поудобнее, — чуть ли не пропел Хи Шанг. — Глава Хи? — Ха Жун осмотрелся, не теряя бдительности. — Что происходит? — Зачем задаёшь очевидные вопросы? Ты ведь умный парень, сам догадываешься. Услышав «ты ведь умный парень», юноша дёрнул уголками губ. Старейшина Ли Сяолун тоже любил использовать такую отговорку, когда не хотел отвечать на вопросы. Сомнения в отношении лидеров своей секты у парня усилились. — Глава Хи, не шутите. Где мы? Как мы тут оказались? И почему я был без сознания?.. Помню, меня что-то ударило сзади. Только не говорите… — парень с подозрением сощурил глаза, глядя на оживлённого Хи Шанга. — Ох, я проходил мимо, когда нашёл тебя без чувств. Как старший, разве мог оставить ученика своей секты на произвол судьбы? Я позаботился взять тебя с собой. Ха Жун ни капельки не поверил: лишь слепой не поймет, кто виновник его положения. Впрочем, перед ним находился глава Поднебесной Юйлун – пришлось сделать вид, что принял его слова за чистую монету. — Почему глава вышел за пределы секты? — Не спрашивай, я не могу тебе рассказать. Данное дело чрезвычайно секретно. Ха Жун наблюдал за довольным выражением лица Хи Шанга, когда он добавлял в котелок белую крупу. Столь умиротворённого, расслабленного и счастливого главу он лицезрел впервые, даже закрадывалось подозрение, что перед ним совершенно другой человек. Парень нахмурился, сомневаясь, мог ли он попасть в ловушку иллюзии или наткнулся на доппельгангера? Однако, задумавшись серьёзнее, понял, что это невозможно, – скорее всего, очередная попытка главы сбежать наконец-то увенчалась успехом… вот только об этом Ха Жун тоже не смел говорить. Взглянув на Ша Наня, решил поступить разумно, скинув всю ответственность на помощника главы. Подойдя, похлопал его по плечу. — Брат Ша, просыпайся. Ша Нань резко распахнул покрасневшие глаза, уставившись на будившего его словно на призрака. — Я не сплю! Просто задумался! Со стороны послышался смех, а Ха Жун одарил парня жалостливым взглядом, ведь никто не поймёт человека на должности помощника лучше, чем другой помощник. Еще раз похлопав его по плечу, теперь уже чтобы немного ободрить, Ха Жун отошёл в сторону, присаживаясь у костра. Ша Нань ещё некоторое время смотрел в пустоту перед собой, после чего сел. Его разум постепенно начал просыпаться, оценивая обстановку. — Всё, теперь можно ужинать, — воодушевлённо проговорил Хи Шанг, разливая кашу по мискам. Взяв в руки впихнутую тарелку, Ша Нань недоверчиво уставился на главу. — Я всё ещё сплю или окончательно свихнулся на фоне переутомления? — послышался хриплый спросонья голос. — Не спишь и не свихнулся. Разве ты не хотел отправиться в отпуск? Радуйся, твоё желание сбылось! Как твой начальник, я не только организовал тебе отпуск, но ещё и взял на себя сопровождение, чтобы обеспечить твою безопасность, а вместе с тем ещё и все расходы. Ты счастлив? Ха Жун тихо ел кашу, наблюдая, как лицо его собрата начинает медленно перекашиваться в уродливую гримасу. Когда-то он тоже хотел отправиться в путешествие, а старейшина Ли Сяолун намеревался увязаться за ним. По многим причинам юноше не удалось исполнить своё желание, но он до сих пор помнил ужас того дня, когда отговаривал старейшину от необдуманного поступка. Слушая сейчас главу секты, Ха Жун ощутил беспомощность: похоже, отношения начальников и их помощников намного глубже, чем тех же учителя и ученика или партнёров Дао, иначе просто невозможно объяснить, почему они не только по работе постоянно вместе, но ещё и путешествуют в компании друг друга. Хотя здесь, конечно, лучше спросить лидеров, ведь это у них какая-то мания преследовать помощников… только вот похищение своего подчинённого ещё более странное происшествие. — Пиздец как рад! В этот момент юный помощник Седьмого лорда подавился, закашлялся и ошарашенно вытаращился на Ша Наня. Видят боги, он никогда себе не позволял так выражаться даже в присутствии вечно выбешивающего его Ли Сяолуна. Осторожно метнув взгляд на главу, юноша заметил полное отсутствие какой-либо реакции на неуважительную грубую речь, после чего опустил глаза к тарелке. Возможно, ему послышалось? В любом случае лучше молча есть кашу. — Я знал, ты оценишь. А теперь давай кушать. — О-о… хорошо. Вы думали, я так скажу?! Глава Хи, что вы творите? Неужели вы не только сбежали, но ещё и меня во всё это впутали? Вы… вы… агр, где я согрешил, чтобы столько страдать?! Собирайтесь, мы возвращаемся! — Нет. Я наконец-то сумел сбежать, подчистив все хвосты. Думаешь, одни твои крики заставят меня вернуться? — А как же секта?! Что с ней будет, если вы пропадёте?! — Да ничего с ней не станет! Может, наконец-то хоть другие поработают! Ша Нань, предупреждаю, если сдашь меня, об отпуске или переводе можешь даже не мечтать! Клянусь своим именем, забудешь слово сон! Готовый протестовать, помощник вмиг прикусил язык. Таким в их отношениях шутить не принято: если глава сказал, что лишит его сна, то так и будет. Быстро пересмотрев положение дел, Ша Нань разумно смирился: — Вы главный, вы и решаете. Я всего лишь маленький помощник. Какие планы? Встав на сторону отпуска, юноша принялся за кашу уже со спокойным выражением лица. Хи Шанг удовлетворился ответом, ведь прекрасно понимал, что страшила молодого помощника не сама работа, а отсутствие свободного времени на сон. — Идём на запад в поисках старейшины Линь Цюши. Когда отыщем его и побьём, тогда сможем вернуться. — Откуда вы знаете, что он отправился на запад? — У меня свои методы. По пути заодно поищем… — Хи Шанг резко замолчал, бросив взгляд на Ха Жуна. Тот понял и кивнул в ответ. Эти броские детали заставили Ша Наня подозрительно сощурить глаза: от него явно скрывали важную информацию. Хотя, пока он мог не заниматься бумажной работой, его интерес к чужим секретам не имел достаточной силы. — Запад огромный, есть ли конкретное направление? — Сейчас не могу точно определить, буду корректировать маршрут по мере продвижения. На утро они пустились в дорогу пешком. Юноши категорически отказались путешествовать на мече в постыдной позе – под мышкой у главы, чем расстроили его. Хи Шанг определённо хотел побыстрее увеличить расстояние с сектой, однако уговорить молодёжь не получилось, а вырубить их повторно Первый не решился.***
Прошло несколько дней с тех пор, как Третий покинул секту с пятью подчинёнными, полностью сосредоточившись на поставленной цели. Добравшись по небу до Долины Спящих, Линь Цюши предусмотрительно убрал меч, собираясь оставшееся расстояние пройти пешком как обычный путник. Трое сопровождавших его ассасинов отправились к восточному входу в город, а сам он с двумя другими собрался войти с запада. Облачившись в простые чёрные одежды, Третий извлёк из пространственного кулона растёртый древесный уголь, передавая одному из подчинённых. Его яркие огненные волосы слишком бросались в глаза, поэтому Линь Цюши заранее подготовился скрыть их. Через дюжину минут группа из трёх человек выглядела достаточно обычной, чтобы сойти за странствующих заклинателей. Спустя час они вошли в кипящий жизнью город, разбредаясь в разные стороны для сбора информации. Третий, оставшись один, медленно прогуливался по улочкам, пока не дошёл до центральной части города, где стояла статуя неизвестного мастера. Поглазев на неё некоторое время, он направился к ближайшей таверне, снял комнату, уже внутри расстелил на столе карту с кучей пометок и, сложив руки на груди, застыл в такой позе на долгое время, пока в дверь не постучали. — Входи. — Один из подчинённых сразу протянул лорду свиток. Третий, заглянув в него, внимательно изучил местный набросок карты, а затем сравнил с имеющейся у него полноценной картой всего континента. — Как и докладывалось ранее, никакой информации о лесах или морях. Идите и расспросите местных. Дав распоряжение, Линь Цюши занялся перерисовкой недостающих деталей на карту континента. Он добрался в эту местность, ориентируясь на отчеты предыдущих групп, в поисках леса, покрытого туманом, хранящего в себе тайну Лазурного дворца. Однако на карте в этом районе не отмечено ни лесов, ни морей, только горы, а за ними – океан. Третий ещё раз убедился, что в этом мире нельзя полагаться на людей: если хочешь открыть тайну, действуй сам. Эта его теория подтвердилась позже, когда ассасины принесли новые вести: местные отрицают наличие морей и лесов в их области. Ладно море, но вот отсутствие лесов – довольно странное явление, ведь в этом древнем мире, куда ни поверни, всегда можно наткнуться хотя бы на маленький перелесок. Третий сделал предположение, что лес в этой области существует, просто скрыт от посторонних глаз особой силой. Ночь они провели в городе, а на следующий день Линь Цюши дал новое распоряжение: узнать о местных пропажах людей. Сам же с утра отправился прогуляться на рынок. Просматривая товары, включив своё юное обаяние на максимум, он попутно интересовался здешними легендами и присказками, внимательно слушая. — Мне ещё мой дед рассказывал, а ему отец. На северо-востоке раньше была небольшая деревенька, но за одну ночь она полностью исчезла, словно поглощённая призраками. Говорили, что тайну исчезновения пытались раскрыть многие странствующие заклинатели и монахи, но, кроме равнины, ничего не нашли. Из-за этого начали говорить, что жители Шэймень, тогда ещё деревни, специально распустили слухи, чтобы привлечь больше путников. Даже из Шань Цэ Цинь приезжали служители ямэнь. После проверки они выдали старосте взыскание вместе с денежным наказанием. После этого никто не смел поднимать тему об исчезнувшей с карты деревушке. — Если деревня существовала, разве не должны были остаться документальные записи? — Вот именно – как минимум в ямэнь, ведь все мы платим императору налоги. Но раз жителей Шэймень признали лжецами, значит, записей не было. После этого местные молчат о призрачной деревне, но сами ни в коем случае не отправятся к порту или Шань Цэ Цинь по северо-восточной дороге, для этого мы используем северо-западную. Хоть получается, что делаем круг, зато так безопаснее. — А что будет, если пойти той дорогой? — Кто знает. Местные не ходят, а путешественникам мы не смеем говорить. У Шэймень уже имеется одно предупреждение. Если разозлить ямэнь из Шань Цэ Цинь, то нас могут разобрать по камушкам, — мужичок понизил голос. — Наш император – хороший правитель, только очень уж не любит разного рода мистические слухи. Я слышал, это из-за его печальной любви. История началась ещё с прошлой императрицы, матушки нынешнего императора. Когда она была совсем юной леди, её похитили прямо во время свадебной церемонии с наследным принцем. На её поиски бросили все силы, искали несколько недель. Министры уговаривали наследного принца прекратить розыск, заверяя, что её больше нет в живых, но любовь принца была столь велика, что он не мог сдаться. Да оно и понятно, мой дед говорил, что императрица имела божественную красоту. В итоге её спас странствующий заклинатель. Вот тут-то и начались все беды. Невеста-то пробыла в плену несколько недель – кто поручится за её честь? Министры уговаривали расторгнуть помолвку, но принц был упрям, всё же взяв в жёны любимую. А та отдала своё сердце спасшему её заклинателю… Однако, даже имея божественную красоту, может ли обычная смертная заинтересовать небожителя? Заклинатель исчез сразу же, как только вернул её. Наследный принц взошёл на трон, став императором, но так и не смог покорить сердце возлюбленной. Императрица обладала необычайным талантом в рисовании. Изобразив своего спасителя на полотне, она каждую ночь любовалась им, теша себя надеждой. Через несколько лет, родив наследника, она скончалась, а маленький принц рос в любви отца, но тоже совсем недолго. Десятилетие спустя и он покинул этот мир, передав трон сыну. Именно тогда юный император впервые вошёл в комнату покойной матери, где увидел портрет небожителя. Говорят, что красота того заклинателя не имела себе равных и невозможно понять мужчина это или женщина. В итоге молодой император ступил на путь своей матери, влюбившись в неземной образ того мастера. С этого момента трагедию уже невозможно было остановить. Император не мог уйти из дворца, да и таланта в совершенствовании у него не было. В невозможности ступить на желанный путь, чтобы преследовать свою мечту, он, подобно матери, был заключён птицей в золотой клетке. С каждым годом разочарование росло, в конце концов порождая ненависть ко всему мистическому. Линь Цюши с подозрением слушал рассказ. Главным образом его мучило одно сомнение: откуда обычный торговец вообще может так хорошо знать историю императорской семьи? Даже средний дворянин не позволит жуткой правде выйти в свет, что уж говорить про правителя. Большей части сказанного определённо нужна фильтрация. — О, история очень любопытная, и всё же вернёмся к призрачной деревушке. Если северо-восточная дорога опасна, разве не нужно с этим что-то сделать? — Ну, мы же не настолько бессердечные. Чуть дальше от города местные поставили предупреждающую надпись, гласящую, что дорога опасна и лучше идти по северо-западному пути. Наша совесть чиста. Кстати, юноша, я не против поболтать, но этим желудок не насытить. Будешь что-нибудь покупать? Если нет, то хватит меня отвлекать. Третий заметил резко ухудшившееся настроение торговца – видимо, ему не понравилось, что тема призрачной деревушки вернулась. Лишь Цюши окинул взглядом гончарные изделия, после чего выбрал красивый глиняный кувшин. — Держи! Считай это моей благодарностью за интересную историю. Он бросил торговцу золотую монету, забрал кувшин и пошёл вверх по улице, осматривая другие прилавки. — Юноша, приходи ещё! В следующий раз я расскажу тебе историю любви-ненависти молодой пары! — радостно прокричал мужичок, быстро пряча монету. Третий помахал рукой, мыслями уходя в рассказ о призрачной деревушке. Обычно легенды, сказки и предания не берутся с неба, особенно в древние времена. Они основаны на реальных событиях, чтобы предостеречь молодое поколение. Скорее всего, деревушка на самом деле существовала, просто сила, стоящая за её исчезновением, намного больше, нежели у странствующих тогда заклинателей и монахов. Пропала деревенька три поколения назад – значит, прошло минимум пятьдесят лет. Слишком маленький срок, чтобы в мире заклинателей произошли существенные перемены. Третий знал, что если хочет продвинуться в своём расследовании, то ему необходимо проверить местность на северо-востоке. Вот только нужно быть предельно внимательным и осторожным, чтобы не попасть в ловушку, иначе его сил на уровне Эликсира ядра может не хватить для выживания. Принимая такую позицию, он не спешил действовать, а, ставя в приоритет сбор информации, решил побольше раздобыть слухов. Для этого ассасинов разделил на две группы: одну отправил в Шань Цэ Цинь порыться в архивах пятидесяти-столетней давности, второй же дал указание найти местный архив с такой же целью. В общем понадобилось чуть больше недели, чтобы всё пересмотреть. Как и говорил торговец, в ямэнь Шань Цэ Цинь не нашлось ничего, зато Шэймень оправдал себя. Семьдесят девять лет назад на самом деле существовала небольшая деревушка на северо-востоке под названием Пао-Пань численностью населения в сто человек. Жители того места пришли со стороны гор, обосновавшись вблизи Шэймень. Местные их называли дикарями, так как они носили шкуры, а в речи их присутствовал странный диалект. Этим людям понадобилось всего пару лет, чтобы отстроить дома и постепенно наладить дружеские отношения с жителями Шэймень. Но не прошло даже пяти лет, как деревушка просто исчезла, оставив на своём месте лишь пустоты. Потом велись записи о путешествующих заклинателях и монахах, и наконец жирную точку в деле поставил приход чиновников ямэнь. Несколько лет никаких проблем указано не было, а затем появились сведения о пропаже людей на северо-восточной дороге и о строительстве северо-западного пути. Поиски пропавших не велись, что показалось Третьему странным. Немного подумав, он запомнил имена странствующих заклинателей и монахов, проводивших в то время расследование, – вполне возможно, такая информация может пригодиться. Поняв, что большего от Шэймень добиться не сможет, Линь Цюши покинул город. Он шёл по северо-восточной дороге с двумя ассасинами рядом, трём же другим приказал двигаться позади – лучше всего не складывать все яйца в одну корзину. Необходимо было оставаться настороже, наблюдая за окружением. С утра до вечера они успели пройти сотню ли, после чего устроились на привал, попеременно дежуря. На утро продолжили путь. Спустя три дня группа вышла на перекрёсток, связывающий северо-восточную и северо-западную дороги. Дальнейший путь вёл к Шань Цэ Цинь, не представляя никакой угрозы и тайны. Третий остановился, достал карту и принялся на ней чертить. По дороге не возникло совершенно никаких проблем. Не было не то чтобы мистики, даже монстров, зверей или людей. Всё казалось настолько спокойным, что уже считалось ненормальным. Им либо сопутствовала удача, либо они были слишком осторожными, чтобы суметь ничего не спровоцировать. Такой результат Третьего не устраивал. Размышляя, как же вызвать отклонения, он перечитал письма своих подчинённых. В одном из них говорилось о вечернем дожде, после чего связь прервалась. Развернувшись, группа отправилась в обратный путь, но в этот раз делая передышку в дневное время, путешествуя же от заката к восходу. Двое суток – никаких изменений, а дальше, когда до Шэймень оставалось несколько ли, в темноте ночи начал моросить дождь. Третий, словив ладонью несколько капель, сначала рассматривал воду, затем понюхал её и лизнул. «Солёная? Может ли дождевая вода быть солёной?» Тут то и выяснился первый неестественный признак природных условий и сразу стало понятно: именно путешествие в темноте является катализатором всего. Осмотревшись, сквозь высокие заросли он увидел слабые огоньки вдалеке, похожие на признаки человеческого поселения. На ум пришли сразу три несоответствия: во-первых, до Шэймень идти ещё несколько часов и расположен город под другим углом; во-вторых, при свете дня в стороне от дороги не было никаких жилищ; и в-третьих, огни слишком хорошо видны, что невозможно при высоте и плотности зарослей. Вот призрачная деревушка и явила себя! Линь Цюши, наложив на меч заклинание полёта, вознёсся над дорогой на несколько чжанов. Даже в непроглядной темноте ночи он сумел рассмотреть силуэты домов, а за ними была сплошная тьма: ни очертаний гор, ни горизонта – ничего, будто местности за деревушкой не существует, лишь бездна. По правую и левую стороны домов раскинулась пустошь, слабыми серыми бликами разрываемая каплями дождя. Третий оглянулся на другую сторону дороги. Там было темно, как и полагается ночью, но картина природы выглядела естественно. Значит, ни в коем случае нельзя ступать на территорию деревни, ведь, скорее всего, именно из-за неё он утратил связь со своими людьми. Хоть Линь Цюши и старейшина секты, но его уровень культивации лишь немного лучше, чем у элитных ассасинов, – попадись все в ловушку, он ничего сделать не сможет. Однако и бездействовать непозволительно. Ещё раз осмотрев местность и обдумав ситуацию, Третий пришёл к выводу, что у каждой западни есть свои границы, нужно просто правильно их определить. — Го и Ро, идите по направлению света. Двигайтесь на расстоянии трёх чжанов друг от друга, медленно и осторожно – спешить нельзя. Почувствуете или заметите нечто странное, сразу же отступи́те! То же касается моих распоряжений. Жо, полетишь рядом со мной на расстоянии одного чжана. По и Ло, пойдёте последними, следите за тылом. Запомните, ситуация очень опасная – тут пропало уже три группы. Лучше бояться и вовремя отступить, нежели храбриться и умереть! А теперь пошли. Ассасины разошлись по позициям, действуя в соответствии с наказом господина. Сначала им пришлось тяжело пробираться сквозь заросли, затем те начали редеть, а дождь постепенно усиливаться. Линь Цюши специально дал распоряжение первой и последней группе идти пешком, сам же продвигался, наблюдая за всем с высоты двух чжанов. Через треть пути заметил, что плотность дождя усиливается: чем ближе они к призрачным огням, тем хуже становилась видимость. Третий изначально обнаружил, что дождь необычный, но не опасался его, сейчас же его мнение изменилось. Всё ещё внимательно следя за окружением, он решил провести маленькую проверку, произнеся водоотталкивающее заклинание. Спустя полминуты капли пробили воздушный барьер. — Стой! — отдал он распоряжение своим людям. Вмиг все замерли, продолжая ждать указаний, не снижая бдительности. Линь Цюши извлёк из пространственного хранилища небольшую изогнутую внутрь пластину, направил в неё Ци и стал наблюдать. Это был артефакт героического уровня с водной жилой. На первых порах он хорошо принимал духовную энергию хозяина, но затем начал отталкивать, будто нечто сбивало поступающий внутрь поток Ци. В итоге пластина задрожала. Лорд Огненной Горы попытался усилить контроль над водной жилой, но результат не оправдал себя – артефакт не мог нормально работать, будто подвергался постоянному перебою сигнала. Пришлось убрать его в пространственный кулон. Столь простого эксперимента хватило, чтобы убедиться: они находятся под духовным дождём, а неестественный холод кожи доказывал присутствие в каплях энергии Инь. — Мы попали под Белый Дождь! Деревня перед нами – это пристанище нечисти. Ни в коем случае не ступайте на её территорию! Как только это сделаете, считайте, что уже трупы! Попытаемся её обойти. Двигайтесь на юг!