Догматов не существует

Закатное время и редко завывающий ветер делали скверную погоду ещё более скверной. В такие моменты Зимов жалел, что от природы лишён возможности отрастить пышную бороду: лицо обдувало до покалываний в ушах, и, кажется, это был знак, что задерживаться у могилы дольше не стоит. На похоронах присутствовать не вышло. Владимир только сейчас получил письмо от одного из членов бывшего отряда с номером кладбища и местом захоронения. Должно быть, отправлено оно было в срок, но задержка в две-три недели для местной станции давно стала нормой. У этого солдата никого не было, ни близких, ни семьи, и тело долго лежало в ожидании, пока его погрузят в землю. Его увезли в город ещё когда Владимир был в поле, и много времени утекло с тех пор. Сослуживцы занялись им сразу по приезде в столицу, отдали свои деньги за организацию похорон, и сейчас Владимир чувствовал укол вины за то, что не знал и не смог вложиться. Какое-то время он невольно бегал от осознания произошедшего, а после работа надёжно заполонила голову, вытеснив мысли о бывшем члене команды. Парень поднял взгляд от мраморного креста, высматривая за деревьями линию горизонта, когда внезапно ветер стих и в образовавшейся тишине начало звенеть в ушах. Зимов уже насмотрелся на смерти от чужих рук и впервые столкнулся с тем, что умер человек, доверенный ему. Не команде врачей под крышей лечебницы, а ему одному посреди леса, тщетно затыкавшему порванную артерию. Он слышал, что со временем к этому привыкаешь, да и сейчас понимал, что его врачебный опыт притупил ощущения, однако чужая смерть всегда застаёт врасплох, даже если давно к ней готов. Владимир невольно вздрогнул, услышав треск за спиной, обернулся и увидел, как из-за ближайшей берёзы медленно выходит фигура в тёмном пальто. — Вы… — Проходил мимо, — приветливо улыбнулся Евгений. — Посередине кладбища? — Мимо нужной могилы, — уточнил Застрелов, и Владимир понятливо кивнул, больше не задавая вопросов. Даже в таком месте Евгений был одет с иголочки, с ног до головы в траурном чёрном, но с неизменной лёгкой улыбкой на лице. — Не буду вас отвлекать, — добавил он, но Владимир тут же покачал головой. — Я уже ухожу. — Тогда могу составить вам компанию? — Можете. Владимир поравнялся с Евгением, и они в молчании вышли на дорогу. На самом деле, сейчас Зимов был рад компании, тем более компании человека, которому не нужно ничего объяснять. Повисшее молчание не тяготило, напротив, казалось, говорило красноречивее слов, хоть каждый в тот момент и думал о своём. Будучи на фронте, он часто представлял, что зароется в статьях на тему кровопотери, как только окажется дома, но в одну из бессонных ночей понял, что про себя цитирует их наизусть. Едва ли у солдата был шанс спастись, оставалось только ждать, пока придёт тяжёлое понимание. Владимир поднял голову, смотря за тем, как верхушки деревьев колышутся на ветру. Кладбищенские заросли даже лесом не назовёшь — редкие, с большими просветами, почти сплошь из низеньких берёз. Эти деревья не приковывали взгляд, не навевали на мысли — не могли отвлечь. Зимов бросил на Застрелова короткий взгляд. Он шёл рядом, пряча ладони в широких карманах, и смотрел на узкую тропинку перед собой. Трудно было понять, скорбел ли Евгений, на лице весёлого сына генерала только тень мрачной эмоции выдавала прогулку среди могил, но даже эта тень не задержалась надолго. — Вы сейчас работаете в госпитале? — Застрелов первый нарушил молчание. — Да. Завтра последний выходной, и выхожу на смену. Ответ Владимира повис в воздухе, Евгений опустил взгляд на свои сапоги, и не поднимал головы, пока они не вышли из перелеска. — В доме моего знакомого компания заправских оптимистов сегодня окончание войны праздновать собралась. — Я бы на их месте не спешил, — Владимир против воли нахмурился. — Да там собирается тот контингент, которому только дай повод выпить. И подойдёт любой, какой больше нравится. Я знаю, он не самый подходящий в этот раз, но всем нам иногда нужен отдых, — Застрелов слабо улыбнулся. — Спасёте меня от плохих мыслей сегодня вечером? — Почему я? — Владимир искренне не понимал, почему новые знакомые в светском кругу внезапно захотели его компании. Он не был скромного мнения о себе, но и не верил, что такие люди не могли найти приятелей посговорчивей. Их взгляды пересеклись и Евгений усмехнулся. — А разве вам никогда не хотелось спонтанных поступков? Считайте, один из них. Просто вы, без какого-либо потому что.

***

Владимир долго не хотел признавать, но именно ребяческим «а давай» Застрелов и смог его заманить. Он двигал встречу с родителями который день, ссылаясь на усталость и редкие выходные, но стоило подначиванию сорваться с ухмыляющихся губ, и Владимир уже стоял около нужного дома. Желание отвлечься от рутины уже было вычеркнуто из списка дел, парень не бежал ни от обязанностей, ни от мыслей о смерти солдата. Когда он соглашался на предложения Лизы, то это было как бы поблажкой среди череды ограничений, но от поддразнивания Евгения в нём радостно запрыгал тщательно скрываемый авантюрист. Зимов смеялся над своими мыслями, над этой почти детской выходкой, но вдруг понял, что не может себе отказать. — Если толкнуть дверь, она откроется, — добродушно раздалось над ухом, и Владимир резко обернулся — его снова застали врасплох. — Не хотел вас пугать, — улыбнулся Застрелов. Его тёмные одежды сменила светлая рубашка под длинным сюртуком; приятель отошёл на несколько шагов назад, и Зимов с опозданием почувствовал принесённый им запах дыма и табака. — Просто показалось странным то, как вы буравите взглядом вход. — Может, будем на ты? Вечер располагает. Владимир сказал это скорее от внезапного волнения, Евгений слишком неожиданно возник за спиной, но в ответ тут же одобрительно кивнули, а после открыли дверь, предлагая войти. В богатом доме царил полумрак. Бильярдные столы освещали низко свисающие светильники, неутихающие разговоры богато разодетых мужчин разбавляли звон бокалов и удары киев по шарам. К Застрелову тут же подошёл кто-то из прислуги, бросил пару неслышных фраз и указал на один из свободных столов. Мероприятие куда более строгое, чем то, на котором Владимир с ним познакомился. Лоск хоть и показной, но зажиточность у присутствующих гравировкой зияла во лбу. Чуть постояв, можно было расслышать чётче голоса за соседними столиками; разговоры шли не только о войне, но она служила отправной точкой любой беседы. — Играешь? Владимир отвлёкся от рассматривания местного контингента и отрицательно мотнул головой. Парень перевёл взгляд на Застрелова, тот уже успел достать бутылку коньяка и расположил на деревянном бортике два бокала. — Спивать тебя не намерен, но коньяк настоятельно рекомендую… кстати, почему не играешь? — Опыт был, но мне бильярд не пришёлся по вкусу, — уклончиво ответил Владимир, разглядывая резные лузы по углам стола. — Это какой-то секретный клуб? Никаких вывесок, объявлений. А внутри настоящее заведение. — Нет, просто местный денди любит всем показывать, насколько он богат, — улыбнулся Евгений, отпивая из бокала. Приглушённый свет золотил его волосы, и Владимир поймал себя на мысли — что будет, если уложить их с маслами. — Поэтому и тебя позвать проблемой не было. Налить? Бутылка в чужих руках призывно качнулась вместе с содержимым, но Владимир не успел и рта раскрыть, как перед ним выросла чья-то широкая спина. — Что это значит, ты занят и видеть никого не хочешь? — с заплетающимся языком воскликнул незнакомец, раскидывая руки в стороны. — На мой взгляд, ты очень даже свободен! — Жилин, ты как раз загораживаешь мою занятость, — с улыбкой процедил Застрелов, тут же осушил бокал и сунул в широкую ладонь незнакомца. — Всего доброго. Он быстро обогнул шатающегося Жилина, кивнул Владимиру на лестницу в тени коридора и стал удаляться в её направлении под запоздалые возмущения громким пропитым голосом. Зимов удивлённо покосился на мужчину, и тот нахмурился, опёрся о бильярдный стол и нечитаемым взглядом проводил парня до лестницы. — Неужели тебе в обществе всегда не дают проходу? — Повезло напороться на знакомого отца, — поморщился Евгений, крутя в руках прихваченные бокалы. Было видно насколько он сам не в восторге от встречи. — Отец из-за войны постоянно на званых обедах и собраниях, теперь-то его точно все станут узнавать. А Жилин мнит себя моим дядей и часто много позволяет. Забудь, идём наверх. Там большой балкон с неплохим видом. Зимов кивнул и поднялся следом за ним. На втором этаже, на удивление, никого не оказалось, а вид на сосновую чащу с небольшой поляной действительно был неплохим. Владимир покрутил в руках наполовину полный бокал, а после сделал осторожный глоток. Привычная крепость обожгла горло, но её быстро сменило разлившееся по телу тепло — как оказалось, очень кстати. — Так от чего я должен тебя спасать? — с улыбкой спросил парень, искоса глядя на Евгения, скрестившего руки на балконной перегородке. — Я надеялся, ты мою внезапную откровенность не вспомнишь, — фыркнул он, покосившись в ответ. — Но если ты спросил, — он отпил из бокала и опустил взгляд. — Сегодня день смерти моей матери. Ходил класть цветы на могилу. На чужом лице не скользнуло грустной улыбки или любой другой тени скорби — кажется, Евгений давно смирился с обстоятельствами. — Сочувствую, — тихо выдал Владимир единственное, что вертелось на языке. Застрелов качнул головой и наклонился за бутылкой на полу. — Я вообще-то просто выпить хотел бы, если ты не против. — Не против, — кивнул Владимир и сделал ещё один горячий глоток. — Люблю этот лес. Там тропинки широкие, для конных самое то, и красивый вид с берега реки… что, действительно ездить верхом не умеешь? — А почему должен? — фыркнул Зимов, принимая бутылку из чужих рук. — Я не знатных кровей, рос без домашних наставников, которые с трёх лет ребёнка учат фехтованию и азам математики… Не знаю, почему-то присущий всему и везде отцовский прагматизм на этой сфере жизни не отразился. — Могу научить, — с внезапным энтузиазмом предложил приятель. — Я, по ощущениям, сразу в седле родился. А конь мой, кажется, и ветер перескачет. — Мне по душе ногами по земле, — Владимир улыбнулся в стакан. — Тогда прогуляемся? Вид на закат тоже замечательный — на поляне настоящая смотровая площадка. Для хаотичной натуры Евгения, видно, привычно бегать с места на место. Зимову думалось, что это похоже на поведение ребёнка, и со странной грустью он вспоминал себя в детстве, когда был смелее и в жизнь не вносила свою лепту суровость профессии. Евгений тоже любовался небом, был задумчив и улыбался, скрестив руки за спиной. Владимир смотрел на уверенный строгий профиль в свете уходящего солнца. Что-то в нём неуловимо изменилось, и сейчас язык не поворачивался назвать приятеля беспечным. — Как тебе этот самообан? — Застрелов оторвал взгляд от горизонта и за горлышко поднял полупустую бутылку с земли. — Когда мы собирались в поместье Лизиного дяди и говорили обо всём, кроме войны? Хоть я и знаю зачем Лиза организует те посиделки, но выглядит это, как пир во время чумы. Будь во мне больше морали, я бы даже возмутился. — Для многих это попытка убежать, — пожал плечами Владимир. — Может, на деле слишком помпезно и странно, но я сам был там за этим. — Здесь в доме о войне говорят только потому, что выдалось затишье. Вроде как теперь можно не бояться этой смелой темы и того, что противники во мнении загрызут вас за неправильные слова. — А ты боялся? Владимир слушал Застрелова со странным ощущением того, что ему делают одно большое исключение: от выбора темы до настроения разговора. Евгений бросил на парня долгий взгляд, а после сделал глоток из горла. — Ну как же человек моего положения может быть против боевых действий? Абсурд. Я в обществе всегда гордо заявляю, что вертел на причинном месте всех врагов нации. Владимир с улыбкой взял у него бутылку и осторожно отхлебнул. — Тогда я вертел на том же месте всех людей, которые так сильно полюбили огнестрел. Если бы знали вояки, как штопаются раны от их любимых пуль, когда те застревают в груди. — У-у, высшее общество за такие намёки затоптало бы нас ногами, — насмешливо протянул Застрелов, улыбкой говоря, что они друг друга поняли. Странный он, этот Застрелов. Обманчиво простой и, кажется, с шилом в пятой точке. — Не желаешь навестить винный погреб? Владимир посмотрел на бутылку в своих руках, с удивлением обнаружив, что она практически пуста. Как Евгений успел незаметно выпить весь коньяк оставалось загадкой, так же как и то, что на нём это ничуть не отразилось. — Хочешь разорить хозяина на пару бутылок? — Ручаюсь за качество! — хитро улыбнулся Евгений, кивая на другую сторону поляны. — Он его прячет от чужих глаз, но со всеми можно договориться. Я уже стащил ключи, так что можем обследовать погреб сколько нам угодно. Ну что? Владимир прыснул со смеху, смотря на его воодушевлённое выражение лица. — Ну ладно, идём, — выдал он снисходительным тоном подельника, который пока ещё отрицает своё участие в афере. Дверь поддалась только от сильного удара плечом, после которого Застрелов чуть не улетел вниз по лестнице. Владимир было испугался, наклоняясь, чтобы посмотреть, устоял ли приятель на ногах, но его тут же со смехом утянули за рукав вглубь помещения. В конце лестницы стоял переносной свечной фонарик. Евгений зажёг фитиль, и помещение тут же наполнил мягкий тусклый свет. Застрелов поднял фонарик на уровне лица и протянул вперёд, освещая коридор с рядом пузатых бочек вдоль стен, тянущимся вплоть до арки входа. — Аромат чудесный, — почти пропел приятель, и старый деревянный пол захрустел под ускорившимся шагом. По пытливому взгляду Евгения было понятно, что он здесь впервые. И что сам хозяин вряд ли в курсе их авантюры. Владимир закусил губу, сдерживая смешок; казалось, он вернулся в те годы, когда с соседскими мальчишками тайком пробирался на склад трактира. Также, за компанию. Ничуть потом не жалел. Запах сырости смешался с лёгким душком забродившего винограда, что уже положительно оценил Евгений, вверх от пола до потолка тянулось несколько кирпичных колонн, а стены почти сплошь были уставлены стендами с вином. Застрелов с любопытством походил по погребу, освещая ромбовидные полки, а после в задумчивости вытащил одну бутылку и стал крутить её в руках, оставляя фонарик на небольшом столике рядом. — Астраханское красное устроит? Или сам посмотришь? — Мне без разницы чем травиться. — Всегда не любил это выражение, — поморщился Евгений. — Алкоголем не травятся, скорей наоборот. — Один знакомый утверждает, что не травиться в нашем государстве можно только морковкой с собственной грядки. — Землевладелец? — Врач. — Тогда все вопросы снимаются, — хмыкнул Застрелов. — Издержки профессии они и в… Щелчок замочной скважины сопроводил глухой стук по тяжёлой двери, явно проделанный в попытке её открыть. Застрелов тут же потянулся к лампе и дунул на дрогнувший фитиль, уже в темноте схватил Владимира за руку и юркнул за ближайшую колонну в единственный кусочек пространства, где к стене не прилегали полки. Владимир понятливо промолчал на его проделку, понимая на что шёл. Его чуть подтолкнули ближе к колонне, и Зимов спиной прижался к кирпичной кладке, освобождая место для простиснувшегося следом Застрелова. Слишком близко — наклонись Владимир чуть вперёд и окажется к нему вплотную. Шаги по лестнице сопровождались неразборчивой басовитой бранью, которой игриво вторил женский голос. Скоро в помещении вновь стало светло — парочка нашла оставленный фонарь. — Бекка, я был здесь сотни раз, фонарь всегда оставляют у входа, — сурово буркнул богато разодетый мужчина, с подозрением оглядывая погреб. — Думаешь, раз он внутри, здесь кто-то прячется? — насмешливо поинтересовалась девушка, и Владимир неосознанно напрягся, бросив растерянный взгляд на товарища по несчастью. В бледном свете ему достаточно хорошо было видно лицо напротив и читавшееся в нём ехидство. Одной рукой Евгений обнимал бутылку, вторую вытянул вдоль стены, иначе непременно касался бы чужого предплечья. — Комлекта ключей только два, и один у Перонова, а второй сейчас у меня. Винный барабашка что ли козни строит? Гувернантка заходила, поди, — ножки деревянного стола заскрежетали по полу. — Ага, вот оно. Вот его я Перонову оставлял. Лучший сорт! Пробка вышла из бутылки с характерным хлопком, и вино полилось по принесённым бокалам. — А что, сюда так часто заходят? — как бы невзначай спросила девушка, и Застрелов прикусил губу, давя смешок. Владимир вдруг заметил, что чуть не упирается ему коленом между ног, но Евгений не обращал на это никакого внимания, с самого начала аккуратно подглядывая за парочкой через щель между стендом и колонной. Зимов мысленно покачал головой, но вдруг понял, что поддаётся чужому настроению. Уголки губ невольно ползли вверх, и Зимов нисколько в этом не раскаивался. Ситуация — глупее не придумаешь. — Нет, Бекка, это же личный погреб этого павлина, кто сюда зайдёт? — легкомысленно ответил мужчина. — Тогда, значит, мы совсем одни, — протянула девушка, стараясь вложить в слова больше томных намёков. Однако её спутник только согласно кивнул, громко прихлёбывая старое вино. Несмотря на явный иммунитет мужчины к женским чарам, девушка отступать не собиралась. Прозвучал стук донышка бокала о каменный пол, а после скрип древесины стола, на край которого соблазнительница слегка откинулась, чтобы точно привлечь чужое внимание. — Как считаете, вино на моих губах будет ещё слаще? — Бекка, вы шалунья, — тут же отозвался мужчина, изменившись в голосе. Послышались шаги, отчётливый стук ладони о стол, а после и куда более пошлый звук поцелуя. Застрелов метнул на Владимира смеющийся взгляд, на что Зимов сперва закатил глаза, а после ответил такой же улыбкой. Вот же ребячество. Стоило Владимиру на секунду отвлечься, как его нога скользнула по полу, и колено чудом не задело чужой пах, впечатавшись в стену. Застрелов придержал его рукой, уберегая от более громкого падения, и Зимову много сил стоило не сматериться. Повисшая тишина, казалось, не сулила ничего хорошего. Любовники замерли в том же положении, лишь спустя пару мгновений отстранившись друг от друга. — Барабашка, говорите? — сдавленно прошептала девушка. — Не похоже на мышиный писк. — Кажись, угадал, — слабо раздалось в ответ. Парочка хранила молчание ещё какое-то время, а потом, что было сил, кинулась к выходу. Смеющийся взгляд Владимир снова невольно разделил с приятелем и тяжело выдохнул вместе со стуком запираемой двери. — Чёрт подери, Застрелов, — нервно усмехнулся Владимир и опёрся руками по обе стороны от чужой головы, пытаясь привстать. Рука Евгения тут же услужливо легла на его талию, подтягивая парня вверх. — Подерёт, не волнуйся. Не опусти Зимов голову в пол и непременно столкнулся бы с ним нос к носу. Поза их была едва ли не абсурдней самой ситуации. Казалось, Застрелову чужды любые приличия, раз так… непринуждённо ведёт себя с едва знакомым человеком. Владимир выполз из укрытия первым и со смешком опёрся на стол, мысленно говоря Застрелову пару ласковых. След от чужой ладони ещё теплился на боку, и это вызывало у парня совершенно смешанные чувства. — Ну, за что пьём? — он обернулся и увидел, что Евгений уже облокотился спиной на колонну и крутит в пальцах резной штопор. Зимов вложил в ответный взгляд столько сарказма, что Застрелов рассмеялся. — Да брось, ты же не старый сноб, идём, — он подкинул на ладони штопор и кивнул на выход. — Я и не юноша, — ворчливо заметил Зимов, прихватывая с собой фонарь. Евгений осторожно выглянул за дверь, проверяя местность на чужое присутствие. Зимов выбрался следом, с удовольствием вдохнул прохладный вечерний воздух и вдруг расплылся в улыбке, глядя, как приятель уже вальяжно вышагивает впереди. Они вернулись на балкон, куда Евгений вдобавок притащил широкий бархатный пуф из коридора. Парень смотрел, как тот расставляет бокалы на мраморной перегородке, и не мог не удивляться как позволил себе быть втянутым в эти похождения. Ясно же, что Застрелов изначально позвал его на улицу за этим. Уже тогда было ясно, и Владимир не понимал, почему поддался на его уловки. — Когда ты успел стащить ключи? — Слуга на входе передал. У нас с ним договорённость. Евгений сел на пуф и поднял бокал, сверкая бесстыжей улыбкой. — Так за что мы пьём? Зимов почесал подбородок и обернулся на оставленный позади лес. — За удачную кражу вина? Застрелов пожал плечами, звонко столкнув бокалы. — А что, хороший повод.

***

Бутылка опустела, когда на небе уже отчётливо виднелись звёзды. Из их весёлого разговора ни о чём Зимов вынес мысль, что действительно не зря принял приглашение. Трудно было понять, отвлёк ли он Евгения от мрачных мыслей, но сам Владимир всё же был рад, что после похода на кладбище коротал вечер не один. Владимир встал с пуфа, оглянулся на ночное небо, а после опустил на приятеля слегка растерянный взгляд. Изначально в его планы не входило задерживаться допоздна. — Здесь много комнат. Останешься на ночь? — предложил Евгений с чего-то понизив голос. От чужого предложения отказываться парень не спешил. Выпил он не так много, чтобы величать себя до смерти пьяным, но к гулянкам на ночь в подобном состоянии относился настороженно. — Было бы неплохо. А «местный денди» не против? — У него должок передо мной, — уклончиво ответил Застрелов, открывая широкие створки дверей. — А ещё он уехал на всю ночь, и в доме только пару слуг, которые не выдадут нас даже если мы сломаем парочку его бильярдных столов. Владимир шагнул вслед за Евгением, оказавшись в начале длинного коридора. — Но я с ним всё равно договорился, так что проблем не будет, — хмыкнул Застрелов, кивая на россыпь дверей. — Вроде как свободны все гостевые. Идея казалась хорошей ровно до того момента, как Владимир открыл дверь и заглянул внутрь комнаты. Тусклый свет падал на красиво застеленную кровать, при одном взгляде на которую Зимов тут же стушевался. — В чём дело? Парень тут же шагнул за порог, только тогда обернувшись. — Ни в чём. Доброй ночи. Щёлкнула задвижка на двери, и Зимов присел на край кровати, проводя ладонью по лицу. Уснуть не получится, он уже это знал, однако всё равно скинул обувь, фрак повесил на спинку стула и устроился на мягких подушках. Желанным теперь казалось засыпать на кушетке от усталости. Привычка точно отсчитывать время, которая, порой, помогала уснуть, из-за пелены алкоголя давала сбои. Парень не мог прикинуть, час прошёл или больше, прежде чем он снова сел на кровати и уронил лицо на ладони. Он понятия не имел, может ли помочь свежий воздух, но решил проветрить голову и прикинул в памяти где находится балкон. В полутьме не сразу удалось найти нужные двери. Парень толкнул створку и тут же наткнулся взглядом на одиноко стоящую фигуру. Застрелов быстро обернулся и удивлённо вскинул брови. Что-то в его лице неуловимо изменилось с их первой встречи, и Владимир мог бы предположить, что дело в откровенности Евгения. Парень всё ещё гадал, чем заслужил такое одолжение, ведь Евгений не создавал впечатление человека, который привык изливать душу даже в мелочах. — Тоже вышел помёрзнуть? — ветер раздувал полы наброшенного на чужие плечи сюртука. — Да. — Мучает бессонница? — понимания в голосе хватило бы на гарнизон собеседников. Владимир с задержкой кивнул в ответ, подходя ближе. — А у тебя что? Евгений не спешил с ответом. Поднёс озябшие ладони ко рту, согревая дыханием, и опустил голову, почему-то избегая чужого взгляда. — Никогда не могу заснуть в этот день. Каждый год одно и то же. Владимир не нашёлся с ответом, а в памяти тут же всплыло надгробие в ворохе опавших листьев. Он повёл плечами, невольно вжимая голову. Холодный ветер сейчас не бодрил, а только заставлял неприятно вздрагивать. — Про твои проблемы со сном я знаю смутно, но о причинах догадываюсь. — А я думал, Лиза тщательно посвятила тебя в план. Евгений фыркнул, снова дуя теплом на ладони. — Меня посвятили в последнюю очередь. Думал, что увижу, по меньшей мере, человека с нервным тиком. — Не оправдал ожиданий? — сочувственно спросил парень. — Совершенно, — Евгений наконец встретился с ним взглядом. — Расскажешь, почему плохо спится? Владимир покосился в его сторону, облокачиваясь на перила. Если подумать, история их знакомства изначально была авантюрой, так значит, они оба приняли правила игры в откровенность? Зимов затруднялся сказать, каких целей придерживается Евгений, но ему самому открыться новому приятелю оказалось совсем не трудно. — Комната слишком большая для меня… одного, — объяснил он, слабо надеясь на понимание. — Я привык спать в месте работы, в поле или госпитале, после изнуряющей работы. Где со мной рядом пациенты, которым может понадобиться помощь, — Владимир пожал плечами. — Издержки, пройдёт когда-нибудь, просто выпил недостаточно, чтобы этого не замечать. Спиртного больше не осталось? — Если дело в компании, могу побыть там с тобой, — не моргнув глазом, ответил Евгений. Владимир вконец смутился. — Я… чувствую себя душевнобольным, — усмехнулся он, опуская голову. — Не офицеру тебе такое объяснять. Я понимаю. Зимов ещё какое-то время смотрел на очертания деревьев внизу, прежде чем ответить. — И что, будешь всю ночь задумчиво стоять у окна? — Могу прилечь на край, если ты не против. Зимов не нашёл в словах и тени насмешки. — Ты серьёзно с этим предложением? — Я долгие дни не мог заснуть после того, как был на могиле матери последний раз — знаю о бессоннице не понаслышке. Владимир, ты помог мне сегодня. Просто хочу отплатить той же монетой. Снова откровения. Владимир не понимал, откуда взялась эта заботливая внимательность во взгляде, но покривил бы душой, сказав, что хочет ему отказать. До комнаты дошли в молчании. Владимир лёг на так и не расправленную кровать, Застрелов, чуть помедлив, расположился слева стараясь сохранять дистанцию. Всё-таки о приличиях он был осведомлён и понимал, когда стоит их соблюдать. Владимир чувствовал себя странно, и, он бы сказал, что глупо, если бы не внезапное сдержанное понимание со стороны Евгения. Офицер. Владимир успел это запамятовать. Интересно, каков Застрелов на службе: ветренный или серьёзен, как сейчас? Зимов покосился на Евгения, слепо смотрящего в потолок. Сколь бы непонятным не казалось ему чужое участие, парень был искренне за него благодарен. — Спасибо, — тихо бросил Зимов в тишину. Перед глазами мелькнуло искажённое болью лицо и собственные руки по локоть в крови. Он действительно смог отвлечься сегодня, но едва ли это сможет уберечь от мрачной картины смерти, продолжавшей упорно давить на совесть.

***

На утро те же мысли заполонили протрезвевшую голову. Владимир хлопал глазами, постепенно приходя в себя, пока в памяти не всплыла вчерашняя договорённость. Парень мысленно покачал головой, то ли осуждая свою несдержанность, то ли удивляясь, что приятель его поддержал. Оглянувшись в ту сторону, где ночью лежал Евгений, парень чуть приподнялся на кровати. — Доброе утро. Застрелов стоял у окна. В тот самый момент он прекратил придерживать штору за край и распахнул её, впуская в комнату свет, ударивший прямо Владимиру в лицо. Дождавшись тихого недовольного мычания, приятель обернулся с хитрой улыбкой. — Доброе, — ворчливо заметил Зимов, и, щурясь, поднял руку, чтобы закрыться от солнца. — Как голова? Даже сквозь слезящиеся глаза Владимир видел его приветливое выражение лица. Парень ожидал хотя бы беззубой шутки в адрес вечернего откровения, которая, по всем законам жанра, должна была снисходительно прозвучать сразу после его пробуждения. Дежурно-вежливый вопрос о состоянии здоровья почти застал Владимира врасплох. — Не ты ли говорил мне, что я не старый сноб — у меня нет похмелья, — парень поморщился, шутливо скорчив заспанное лицо. — Мне стоит вежливо спросить то же в ответ? Застрелов криво усмехнулся. — Сочту за честь и всё прочее. Воды принести? Владимир воззрился в ответ настолько выразительно, насколько позволял весь его помятый вид. Он сдвинулся назад и присел на кровати, затылком упираясь в стену. — Так, ладно, рассказывай уже, почему вы с Лизой с меня пылинки сдуваете. Евгений слегка опешил от такого заявления, однако быстро нашёлся с ответом. Он с лёгкой неуверенностью поправил выпавшие из-за уха пряди и сделал пару шагов навстречу. — У Лизы есть младший брат, которого давно отправили на фронт. Как бы она хвостом перед генералами не вертела, а достать его из горячей точки не получается. Ты на него похож. Со слов Лизы, она с тобой разговорилась, и ты ей понравился, как человек. Видимо, питая чувства к образу брата, она и захотела помочь. Пусть и так своеобразно. — Интересно, а наш с ней совместный вечер тоже был помощью? — натянуто спросил парень. — Лиза, выходит, добрый самаритянин. — Та ещё эгоистка, — фыркнул Застрелов. — Но иногда делает исключения. Она же не первый год в свете, солдат видела достаточно, и знает, что с ними бывало. Сказала, ты зажатый и явно головой всё ещё там остался. Наверное, хотела отвлечь. Ну или всё намного проще, куда уж мне утверждать. Зимов тихо посмеялся в ответ и кивнул, давая понять, что объяснение засчитано. — А что насчёт тебя? Дружил с её братом? Застрелов слегка нахмурился, на секунду пряча взгляд. — Да нет вообще-то. Общались пару раз, но он всегда был далёк от армии, потому особо и не стремился наладить знакомство. Его дёрнули без предупреждения, вот Лиза и трясётся вдвойне. Будь у меня отношения с отцом лучше, он, может, и помог бы, — Евгений пожал плечами. — Я в общем-то за компанию затесался. На пирушку не пришёл важный генерал, которого Лиза хотела пытать, и, с её слов, она захотела хотя бы хорошо провести время. Сказала мне тебя заговорить, а ты оказался интересным собеседником. Никаких скрытых мотивов из грустного прошлого. — «Спонтанный поступок»? — Он самый. — Хорошо, больше с расспросами не лезу, — кивнул Владимир, вполне довольный объяснением. Застрелов вдруг присел рядом на край кровати и слегка изменился в лице, явно выбирая слова. Владимир невольно насторожился. Чужие губы распахнулись и последовал несмелый вопрос: — Отнюдь не хотел бы портить с тобой отношения… если спрошу, есть ли у тебя интерес к мужчинам, посчитаешь бестактностью? Они встретились взглядами, и Владимир улыбнулся. В голове складывался несложный паззл, и пришло осознание, чем он всё же заслужил внимание со стороны Застрелова. — Просто не выражу понимания, — мягко ответил Владимир, и Евгений легонько кивнул, неопределённо улыбнувшись. — Но статус друга мне подходит более чем. В конце концов, когда он ещё встретит человека, вот так спокойно принимающего то, что многие назвали бы прихотью? Евгений ничего не ответил, но в его взгляде явственно читалась усталая благодарность.