Burnt bridges

Скандалы. Боль. Надежда.

      Мы любим трагедии. Мы обожаем конфликты. Нам нужен дьявол, а если дьявола нет, мы создаём его сами.

      Чак Паланик.

***

      - Я тебя спрашиваю, где ты был?! Ты время видел? Почему ты в таком виде? - орала мать на только что вошедшего домой Антона. - Тебя, я смотрю, жизнь вообще ничему не учит! Неблагодарная сволочь!       "Ни привет, ни как дела. Вот так сразу. Очень мило, мам", - думал Антон, начиная развязывать шнурки на обуви покалеченными руками.       - С каких пор тебя вообще интересует моя жизнь? В последнее время ты живёшь только ради бутылки, - ответил Антон, снимая с больной ноги кед.       Зря. Зря он это сказал.       В эту же секунду парню прилетела пощёчина. Было не столько больно, сколько неожиданно. Мать Антона, будто испугавшись, на долю секунды дотронулась до правой щеки сына, но тут же, словно от огня, отдёрнула руку.       - Антон, я не хоте... - начала было оправдываться мать, но парень прервал её.       - Нет интереса доказывать, что ты не права. Мне плевать на то, что произошло между тобой и моим мудаком-папашей. Не смейте трогать меня.       - Не смей говорить со мной в таком тоне! Я твоя мать, а он твой отец. Как ты смеешь говорить о нём так? - снова стала орать мама.       - Знаешь, садясь в машину к той блондинке, а после залезая к ней под юбку... Я не думаю, что он думал о своём сыне, - идя в ванную, чтобы помыть руки, сказал Антон.       - Что ты сказал? Куда он садился? - парень не узнал голос матери. Он был такой тихий, очень грустный.       Выглянув из ванной, Шастун увидел свою мать, которая всё ещё стояла в коридоре. Поймав её взгляд, парень увидел пустоту. Абсолютное ничего. Горькие слёзы, наполненные болью и разочарованием потекли из зелёных, как у Антона, женских глаз.       - Я думала, что он поедет к Макаровым. Что ж, теперь точно развод, - сказала мать Шастуна и ушла из коридора в спальню.       Антон понял, что наговорил лишнего, но собственная гордость не давала ему пойти к матери и извиниться. Вместо этого парень решил найти в холодильнике на кухне хоть что-то съедобное. Парень не помнил - ел он сегодня или нет, так что найдя остатки жареной курицы и каких-то овощей, он очень обрадовался, начиная разогревать всё это.       Вспомнив, что не договорил с Выграновским, Шастун решил написать ему в вк и заодно извиниться, что так и не смог позвонить.       Достав из кармана джинсов телефон, он сначала открыл ленту в инстаграме, в которой светилась новая фотография Димы и Серёжи, где они стояли на фоне какого-то робота из деталек лего, а после - фотография Ирины, его бывшей, которая вечно говорила ему: "Антон, у тебя такие большие ушки. Ты похож на того слоника из мультика, ну того самого, его имя в переводе тупой, что-ли...". Антон знал, что у него большие уши. Именно поэтому их отношения были столь кратковременны.       Поставив лайк только на одну из представленных в ленте инстаграма фотографий, Антон добрался-таки до вк. Увидев активность в беседе класса, Антон на некоторое время отложил написание сообщения Эду и принялся читать глупости, что писали его одноклассницы и одноклассники.       "Бля, лол. Услышала, что Арс Сергеич и Лазарев, ну, новый англичанин, ебутся. Прикиньте если правда?"

"ДА НУ НААААХ. КТО СКАЗАЛ?!"

      "Оксанка из параллели, где Эдик учится. Сказала, что они в ссоре, пытаются решить какой-то конфликт.       Но мне кажется, что пиздит. Кстати, Эд таким красавчиком стал. Эх..."

"Да не, это же Окс. Она всегда всё знает. Ещё одни голубки

помимо Серёжи и Димы, умора. А Эдик-педик, за Шастуном бегает до сих пор.

Так что можешь не надеяться."

"Что блять?"

      Единственный вопрос, который крутился в голове у Антона с самого первого увиденного сообщения. Ему было максимально похер на то, что говорили о нём и Выграновском, он даже отложил в дальний ящик своего познания слух про его друзей, но то, что Арсений Сергеевич - гей и что у него возможный роман с новым учителем по английскому, в голове активно не хотело укладываться.       Решившись, Антон таки начал набирать в беседу класса сообщение:

"Вы ебанутые? Сегодня первый день учёбы, а вы уже

хуйню мелите и слухи собираете. Оксане вашей давно

уже пора бы по тыкве болтливой настучать."

      Так и не отправив написанное, Антон услышал запах гари и, перепугавшись, попытался спасти свой поздний ужин.              Неотправленное сообщение, голодный и израненный Антон.

            Хороший конец дня.

***

      В этом году первое сентября выпало на пятницу, так что у Антона было предостаточно времени в выходные, чтобы:       1) Хоть немного заняться лечением ноги, которая после огромного количества мазей уже болела меньше;       2) Выспаться.       Парень был очень доволен выходными, ведь он все два дня пролежал дома один, потому что его мать, узнав о том, что отец теперь, по всей видимости, живёт с новой пассией, пустилась во все тяжкие.       Антон видел её в субботу поздно вечером, когда та, едва стоя на ногах, вернулась домой.       Бухая в дрова мать, даже не раздеваясь, ушла спать, пока Антон до поздней ночи смотрел недавно вышедший сериал.       Но от просмотра Антона отвлекло пришедшее сообщение от неизвестного номера.       "Кто вообще может писать в час ночи? Маньяк какой-то наверное".       Однако, парень таки решил прочитать сообщение.

"Антон, доброй ночи. Это Арсений Сергеевич,

учитель по истории. Прости, что пишу так поздно,

просто хотел узнать о том, как ты себя чувствуешь

Помогают ли те мази, которые прописал врач.

Очень надеюсь на твой ответ.

С уважением, А.С. Попов."

      Удивление на лице мальчишки было огромным. Ему написал его учитель, да ещё и так поздно. И не из-за того, что Антон что-то ему недосдал, а просто потому что ему было интересно узнать о состоянии здоровья мальчишки. Ну, может быть не так интересно, но ради уважения.       "Ты не можешь быть ему интересен. Ему плевать. Он просто не хочет, чтобы об этом кто-то знал", - говорило сознание мальчишки, однако он эти мысли пытался от себя отогнать на максимально далёкое расстояние.       Недолго думая, Антон решил написать ответное сообщение учителю:

"Доброй ночи, Арсений Сергеевич.

Нога уже почти не болит, ходить могу.

Ранки на руках заживают, мази помогают.

Хотел бы ещё раз сказать вам большое спасибо.

И кстати, можете не волноваться, о случившемся

никто не узнает.

С уважением, А.А. Шастун."

      Довольный своим ответом, ученик улёгся дальше смотреть сериал, но, каждые сорок секунд поглядывая на телефон, ожидал ответа учителя.       Спустя пять минут на телефон пришло новое уведомление:

"Антон, в понедельник после 6 урока зайди

ко мне в кабинет, пожалуйста.

С уважением, А.С. Попов."

      Антон на секунду испугался: может он написал что-то не то? Перечитав отправленное сообщение, парень понял, что всё в порядке. Тогда что не так? Зачем учитель позвал его к себе? Может он хочет поговорить с Антоном о том, что стоит обсудить случившееся с Эдом? Да, скорее всего из-за этого.       Успокоившись, Антон ответил учителю короткое "Хорошо", в конце добавив "С уважением, А.А. Шастун", дабы немного подразнить только что устроившегося к ним в школу учителя. Но сколько бы парень не ждал, сообщений от учителя больше не приходило.       Опять надежда Антона лечь пораньше умерла в районе трёх часов ночи. Убрав ноутбук, Шастун включил ночник и улёгся спать, ведь в темноте парень спать не мог.

Мы не боимся темноты, мы боимся того, что в ней.

***

      Утро понедельника встретило Антона "так себе".       Проснувшись от 10 (или 11) звонка будильника, парень понял, что жутко опаздывает. В спешке приняв душ, перебинтовав больную ногу и надев первые попавшиеся вещи и украшения, парень выбежал из квартиры едва ли не забыв закрыть дверь на ключ.       Путь до школы был недолгим: всего 4 остановки на автобусе и пару минут пешком, и Шастун пришёл бы вовремя, если бы не опоздал на автобус, двери которого закрылись прямо перед носом мальчишки. Крикнув уезжающему водителю пару ласковых "пошёл нахуй ебливый ишак", Антон понёсся до школы через короткий путь, лежавший через дворы его района. Больная нога безумно ныла, но Антон старался не обращать на это внимание.       Прибежав к середине "любимой" математики, Антон вспомнил про тетрадь, которую должен был принести Гудкову. "Вот блять", - подумал Шастун, но в дверь кабинета постучался.       - Мать моя женщина, Шастун, а ты не рано? - наигранно удивился учитель, когда голова Антона показалась в дверях, - я уже поставил тебе прогул в журнал.       - Александр Владимирович, простите за опоздание, автобуса не было, пришлось идти пешком, - сказал Антон понимая, что мог даже не приходить.       - Будешь рассказывать эти сказки Утяшевой. Так уж и быть, садись, но перед этим покажи тетрадь с конспектами прошлого урока, - сказал Гудков и улыбнулся своей самой мерзкой улыбкой.       - Простите, я забыл её дома, можно принести её за...       - Шастун, всего два дня учёбы и уже две двойки, - гордо ставя Антону двойку в журнал, заявил уебан конченный учитель, - ты же понимаешь, что с такими оценками в самом начале учёбы я должен отправить тебя к директору?       - Это из-за того, что вы ставите свои двойки не за мои знания, а из-за вашей ко мне ненависти, - сказал Антон, садясь за свою парту.       По классу прошёлся удивлённый вздох, который сопровождался взглядами, поражённых словами учеников. Антон сам удивился своей дерзости, однако извиняться не стал, ожидая, что на это ответит Гудков.       - С чего ты взял, что я тебя ненавижу? Твоя дисциплина оставляет желать лучшего, - учитель встал из-за рабочего стола и вплотную подошёл к парте ученика. - После урока ты собираешь свои вещи и мы идём к Добровольскому. Тебе всё ясно?       - Да, - "пизда" подумал Антон, но вслух не произнёс.       Добровольский Павел Алексеевич - директор школы. Строгий и серьёзный, однако очень добродушный и внимательный. Так же муж Ляйсан Альбертовны. Павел Алексеевич или, как называли его ученики, Паша Воля, очень любил школу. Он всегда старался помогать ученикам, всегда заступался за их интересы, выбивал лучшие места в достойных театрах и концертных залах Москвы, щедро награждал победителей и призёров различных олимпиад, а так же на свои собственные деньги покупал декорации и костюмы в школьный театр.       Благодаря нему школьники могли ездить на экскурсии не только по столице, но и по другим городам России. Ученики любили его, но и побаивались, ведь видели Волю в гневе, когда тому не удавалось получить что-то для школы.       Шастун директора не боялся, ведь знал, что скорее всего Воля встанет на сторону ученика, потому что "по секрету" Гудкова он тоже не сильно-то любил, а держал его как учителя в школе за старые заслуги.       Урок прошёл в тишине, Антона больше не трогали, но как только прозвенел звонок, Гудков потащил Шастуна к кабинету директора.       Постучавшись и услышав короткое "Да?" от Павла Алексеевича, они вошли.       Добровольский, как и обычно, сидел на своём месте и разбирал кучу различных документов. Цветы, стоявшие у окна, завяли, а рыбки, которые плавали в аквариуме, мечтали утопиться.       - Павел Алексеевич, доброе утречко. Простите за беспокойство, но у нас тут казус небольшой, - своим мерзким голосом заговорил Гудков, пытаясь быть дотошно милым, - Шастун мало того, что уже две двойки за ведение тетради получил, которую, он кстати, даже не носит, так ещё и опаздывает!       - Доброе утро, товарищи! - оторвав взгляд от бумаг, сказал директор. - Александр Владимирович, объясните мне пожалуйста, как можно поставить два за ведение тетради, которой нет? - спросил Воля, смотря прямо в глаза стоящему напротив учителю.       - Ну так за отсутствие тетради же... - начал было оправдываться Гудков, однако директор прервал его речь.       - Отсутствие тетради? Вы же знаете, что при таком факторе, как отсутствие тетради, учителя не должны ставить два?       - Но Павел Алексеевич, не в первый раз уже... - стал говорить учитель, но Воля снова перебил его.       - Не в первый раз за этот учебный год? - спросил директор, на что Гудков неуверенно кивнул. - То есть Вы поставили Антону первую двойку первого сентября? - и снова кивок от учителя.       Директор, посмотрев на Антона, усмехнулся и стал записывать что-то на бумажке, которая лежала в кипе других на его столе. Протянув её после учителю, Павел Алексеевич сказал:       - Александр Владимирович, вы очень напряжены. Это номер хорошего массажиста. Думаю, Вам не помешало бы к нему обратиться. Можете быть свободны, а ты, - переведя взгляд на ученика, сказал директор, - задержись ненадолго, пожалуйста.       Антон никогда не видел человека с настолько красной рожей, с какой сейчас перед ним и Волей стоял Гудков. Смяв бумажку от директора в руках и сказав очень злое "Хорошо", учитель вылетел из кабинета, хлопнув дверью и не попрощавшись.       - Не понос, так золотуха. Дай мне бог нервов на вас всех, - сказал директор потирая виски пальцами. - Антон, ну почему всегда ты? Почему не таскают ко мне твоего Диму или этого раздолбая Серёжу? Почему именно ты?       - Павел Алексеевич, я не могу объяснить вам то, чего не понимаю сам, - ответил ученик, сжимая в руках портфель.       - Ладно, я на самом деле хотел поговорить с тобой о другом, - Воля жестом разрешил ученику присесть на диванчик напротив директорского стола. - Ты уже знаком с новым учителем по истории?       На больное давит.       Антон понимал, что разговор про Белого с Добровольским неизбежен, ведь именно благодаря Руслану Викторовичу Антон выигрывал все олимпиады по истории, что было, безусловно, огромным плюсом для школы и очень радовало Павла Алексеевича.       - Да, у нас уже был с ним урок. Неплохой вроде, - но не то, не тот, кто так нужен.- Он интересно рассказывает, его приятно слушать, - но не так интересно, как Руслана Викторовича.       - Ты же знаешь ситуацию с Русланом Викторовичем? Слухи по школе быстро разлетаются, - кивок от ученика. - Ты же понимаешь, что я просто не мог оставить его в школе? Ему повезло, что родители этой пигалицы не написали на него заявление. Тогда репутации школы был бы конец.       Антон всё понимал, но лучше не становилось. Каждое слово Воли - как новый удар ножиком в спину.       - Что ж, я просто хотел сказать тебе, что Арсений Сергеевич - классный мужик. Он очень хорош в своём деле, сможет подготовить тебя к экзаменам, может быть даже выделит для тебя время на дополнительные занятия, - сказал директор, смотря прямо на Антона.       - Да, спасибо. У нас с ним сегодня нет уроков, но я как раз должен был зайти к нему и разузнать по поводу допов, - (ну не будет же Антон рассказывать Добровольскому о том, как этот "классный мужик" сначала покалечился от рук Шастуна, потом покалечил самого Шастуна, а потом катал его по ночной Москве от больницы до дома). - Спасибо вам большое за то, что выгородили перед этим...       - Не продолжай, - остановил поток мыслей ученика директор. - Я знаю, что Гудков далеко не подарок. Просто постарайся не нарываться лишний раз, договорились? - Антон кивнул и стал собирать свои вещи. - Кстати, у тебя же сейчас с Лясей урок? - кивок. - Передай ей вот это, пожалуйста.       Сказал директор и отдал мальчишке кучу каких-то бумажек.       - Хорошо, отдам. Ещё раз спасибо, до свидания, Павел Алексеевич.       Кое-как открыв дверь из кабинета Воли, Антон вышел и, слава всем богам, дошёл до кабинета Утяшевой без приключений.       Отдав все бумаги учительнице и получив от неё короткое "Спасибо, Тош", Шастун приземлился за свою парту.       Одному в своих мыслях посидеть не удалось, так как к нему тут же подсел Дима и, что странно, без Серёжи.       - Тох, здарова. Слушай, ты сегодня что после уроков делаешь?       - Сначала иду к Арсению Сергеевичу, а потом никаких планов. А что, есть предложения? - спросил Антон, смешно дёргая бровями.       - Серёже домой срочно надо, а мне посылка пришла, одному на почту идти как-то не очень хочется. Сходишь со мной, - сделав "щенячьи глазки", сказал Позов, - пожалуйста?       - Ладно, схожу. Только недолго, а то нога разнылась и домой надо.       - Кстати, как там родители, всё ещё ссорятся? - спросил Дима, оперевшись на собственную руку.       "Ссорятся, ага, как же", - подумал Антон. В голове опять стала появляться навязчивая куча мыслей. "Рассказать или не рассказать? Нельзя же вечно всё держать в себе. Димка-то никому точно не расскажет, верно ведь?"       - Они, вроде как, решили развестись... - неуверенно сказал Антон.       - Ахуеть, - коротко и ясно. - Тебя это сильно расстраивает? Хочешь поговорить об этом? - начал было Дима, но Антон прервал этот словесный понос.       - Давай после уроков, ладно? Сейчас нет настроения, итак из-за этого еблана утро - херня.       Позов на это лишь кивнул.       Оставшиеся уроки прошли тихо и мирно. Антон никого не трогал, и никто не трогал Антона. "Всегда бы так", - думал парень. Даже навязчивый Эд, который, кстати, теперь даже не пытался заговорить с Антоном, не раздражал своим присутствием.

***

       - Арс, хватит строить из себя королеву драмы. Ничего такого не произошло! - услышал Антон незнакомый голос из-за дверей кабинета истории. Кто этот мужчина, почему он называет Арсения Сергеевича так и что ему вообще нужно?       - Ты действительно считаешь, что ничего не произошло? Уже год прошёл. Оставь меня в покое. Я принял решение и обсуждать нечто подобное в стенах школы не намерен, - теперь Шастун услышал голос историка, но Попов говорил с такой злостью в голосе, будто с ним в кабинете находится самый отвратительный человек в мире. Хотя, может так оно и есть.       - Арс, ну перестань, милый, - милый? Антону точно не послышалось? - Хватит дуться, ну было-то один раз, я же не...       - Во-первых, немедленно перестань меня так называть, во-вторых, я сказал, что мы не будем обсуждать что-либо тут. А в-третьих...       Стук в дверь прервал пламенную речь Попова.       - Арсений Сергеевич, простите, можно войти?       В кабинете истории у учительского стола стояло двое мужчин, одного из которых Антон явно где-то видел, вот только не помнит, где именно.       Высокий, статный мужчина с шикарной укладкой в идеально отглаженном костюме. Мечта любой девушки (и не только девушки) стоял возле Арсения Сергеевича.       - Да, Антон, заходи. Сергей Вячеславович, у меня ученик. До свидания, - сказал Арсений, начиная перебирать на своём рабочем столе какие-то бумажки. Было видно, что учитель нервничает, однако старается держаться уверенно.       - Мы не договорили, я позвоню вам вечером, Арсений Сергеевич, - сказал некий Сергей Вячеславович, выходя из кабинета и задевая массивным плечом ученика.       Когда в кабинете остались только Антон и Арсений, ученик почувствовал себя как не в своей тарелке, ведь учитель, которого ещё два дня назад он видел абсолютно, как ему казалось, спокойным, сейчас носился как коза по кабинету, перекладывая бумаги и тетради на разные места.       -Кхм... Арсений Сергеевич, вы хотели о чём-то поговорить... - начал Антон, хотя боялся нарушить молчание. Ему казалось, что будь Арсений бомбой, то уже давно бы взорвался.       - Я... А, да, точно. Прости пожалуйста, совсем забегался. Присаживайся за любую парту, - учитель провёл рукой по всему кабинету.       Сев за первую парту, Антон стал наблюдать за своим учителем.       Шастун не так часто думал на тему того, какие красивые бывают мужчины, однако он прекрасно понимал, что Арсений Сергеевич - очень красивый мужчина, так сказать, "первый парень на деревне", ведь если сравнить его с тем же Гудковым, то Арсений - просто Апполон.       Белая футболка прекрасно сидела на нём, а синие укороченные брюки выгодно подчёркивали самые нужные места. "Стоп. Что блять? О чём я только думаю, какие нужные места. Надо бы пораньше спать ложиться, а то вон какая хуйня в голову лезет", - думал Антон, но взгляд от задницы педагога не убрал.       - Во-первых, как твоя нога? Сильно болит? Нужны ещё какие-то мази? - резко повернувшись к Шастуну, сказал учитель. Поймав взгляд ученика и поняв, на что тот смотрел, Арсений ухмыльнулся, но промолчал.       - А... Да, нога хорошо, всего хватает, - резко опустив глаза, сказал ученик.       - Хорошо. Антон, я позвал тебя для того, чтобы кое-что обсудить и расставить все точки над i, - начал педагог, присев на соседнюю от Антона парту. - Во-первых, я не хочу, чтобы ты думал, что я беспокоюсь о том, что кто-то может узнать о произошедшем, идёт?       - Идёт. Простите, - сказал Шастун, всё ещё сверля дырку в полу взглядом.       - Во-вторых, перестань смотреть в пол и посмотри на меня, - Антон поднял взгляд на учителя. - Нам нужно договориться о дополнительных занятий, экзамены не дремлют, нужно начинать готовиться уже сейчас. История - сложный для сдачи предмет.       - Да, я понимаю, хорошо.       Океан столкнулся с лесом. Завораживающее зрелище.       Договорившись с Арсением на среду, четверг и пятницу, Антон попрощался и вышел из кабинета.       Антона пугало то, что по его телу бегают мурашки, когда он смотрит в глаза своему учителю.

***

      - Твои родители. Совсем всё плохо, да? - спросил Позов, не переставая есть тающее мороженое. Антону казалось, что Дима ест всегда, - Ты вроде говорил, что было тихо-глухо. Что случилось то?       - Скажем так, тихо-глухо - стало началом конца. Моего отца вчера забирала какая-то тёлка на тачке. Но мне, честно говоря, абсолютно похуй, - не похуй, но Позову об этом пока знать не стоит.       - Ну, ты же понимаешь, что в случае чего - ты всегда можешь обратиться ко мне? - сказал Дима, останавливаясь и смотря на Антона.       - Да, Поз, я очень тебе благодарен.       Забрав Димкину посылку, парни направились в сторону дома. Жили парни совсем рядышком друг с другом, но никогда не ходили до школы вместе, так как Дима всегда выходил раньше, чтобы успеть зайти за Серёжей.       - Я, кстати, давно хотел у тебя кое-что спросить, Шаст, - начал Дима. - Вот то, что Эд бегает за тобой... Как ты к этому относишься? Ну... Ты не гомофоб?       - Да нет вроде. Эдик-то, сам по себе, очень неплохой. Боюсь я, Дим. Но нет, я не гомофоб. А почему ты спрашиваешь? - спросил Антон, смотря на друга.       - Да так, просто интересно. Ой, смотри, что это? - увильнул от вопроса Дима, увидев объявление на фонарном столбе.

Внимание!!!

Разыскивается сбежавший из

Московского СИЗО Алексей Сергеевич

Щербаков, 1988 года рождения.

Известный как "Зеленоградский душегуб"

Особые приметы: рост - 175 см,

вес - 80 кг, цвет глаз - серо-голубые,

искривлённый нос и светлые волосы.

Если вы обладаете хоть какой-то

информацией о его местонахождении

сообщите по номеру 112. Любая

информация будет очень полезна!!!

      - Ахренеть, Тох. Маньяки по улицам ходят, ебанёсся, - сказал Дима, отходя от столба. - Надеюсь, что в нашем районе этот урод не появится. Идёшь?       - Да-да, идём, - сказал Антон, задерживая взгляд на фотографии, что была прикреплена к объявлению о розыске. - Кстати, по поводу Эда...