***
Как-то давным-давно, ещё до поступления в Хогвартс, у Лили случился гайморит. Её положили в больницу святого Августина — серое мрачное здание за высоким забором. Маленький Северус навещал её каждый день. В палату его не пускали, и ребята общались через окно. После выписки Лили рассказывала Снейпу о диковинных штуках, которыми пользовались маггловские врачи. Северус слушал её рассказы о шприцах и пинцетах, а воображение рисовало пыточные камеры, где над людьми проводят жуткие эксперименты. А Лили смеялась и уверяла, что в больнице нет ничего страшного. Теперь, почти тридцать лет спустя, больница святого Августина выглядела такой же мрачной и неприятной. Облупленные стены молили о срочном ремонте, обветшалые ступени вновь и вновь напоминали, насколько неблагополучен был этот забытый богом город. Внутри повсюду пахло спиртом и хлоркой — почему-то магглы использовали в медицине именно эти вещества. Скарлетт сидела на скамье в коридоре приёмного отделения. Её тело била крупная дрожь. Пустые глаза глядели в пустоту. Снейп поздоровался, но она не замечала его присутствия. — Что случилось? — спросил Северус, садясь рядом и касаясь её плеча. — Он жив? Скарлетт встрепенулась. — Что с ним произошло? — Он… п-п-попал…под машину попал…. Опять… — и она заплакала. Северус обнял её за плечо и прижал к себе. — Ну всё, всё. Успокойся. Всё будет хорошо. — Сказали, что шёл по улице… стал переходить д-дорогу… И в-в-вот! — Ничего, поправится. Что с ним? Сотрясения нет? Скарлетт зарыдала. Снейп пожалел, что не захватил из дома успокоительное. К ним подошёл врач с прямоугольными очками на носу, в белом халате и шапочке. — Я доктор Морган. Вы родители? Пойдёмте со мной. Кабинет доктора Моргана невыносимо вонял медицинским спиртом. Врач достал из папки рентгеновский снимок и поместил его в световую раму. На снимке высветились кости колена и голени. — У вашего сына перелом надколенника — в простонародье, коленной чашечки, — начал доктор Морган, показывая кончиком ручки сломанную кость на снимке. При этих словах мисс Сайрус снова начала громко всхлипывать. — Перелом неприятный, восстанавливаться будет долго. Но в общем и целом могу сказать, что вашему сыну повезло: удар был не сильный, и при падении мальчик успел сгруппироваться. — В чём же ему повезло? — резко спросил Снейп, глядя снимок. Доктор Морган полистал толстую папку. — Ну, если учесть уже имеющиеся травмы… — он остановился на одной из страниц и перечитал содержимое, — можно сказать, что мальчик легко отделался. — А голова? У него точно нет сотрясения? — выдавила Скарлетт сквозь слезы. — Голова не пострадала. — Вы уверены? Давайте сделаем МРТ. — Уверяю вас, это лишнее. Успокойтесь, с ним всё будет хорошо. Перелом, конечно, противный, но он у вас парень молодой, должен восстановиться. Пока доктор Морган объяснял мисс Сайрус суть травмы, Снейп внимательно рассматривал рентгеновский снимок. Раньше ему не доводилось видеть подобные изображения, однако он неплохо разбирался в анатомии и быстро распознал на снимке повреждённую кость. Возможно, для магглов перелом коленной чашечки и являлся большой проблемой, но вылечить его с помощью магии не представляло никакого труда. Во всяком случае, Снейп был почти уверен, что смог бы это сделать. Доктору Моргану с величайшим трудом удалось убедить Скарлетт в том, что в дополнительных обследованиях нет необходимости. Наконец, им разрешили навестить Джеймса. Северус ожидал увидеть мальчика в тяжёлом состоянии — в бинтах и повязках — но, к счастью, опасения не оправдались: у Джеймса была перебинтована только правая нога и правая кисть руки. Подросток лежал в палате один. Откинувшись на подушку, он нервно перебирал в воздухе пальцами здоровой руки, словно прокручивал ими невидимое колёсико. Его глаза блестели лихорадочным огоньком. Завидев родителей, Джеймс без энтузиазма протянул: — О-о, я смотрю, вы оба пришли. Что, уже помирились? — Т-т-ты… Ты! Ты какого чёрта под машины кидаешься? — разразилась слезами Скарлетт. — Ты понимаешь, что тебя могло убить?! Ты назло мне это делаешь? Сын, казалось, даже не заметил её криков. Продолжая теребить пальцами, он искоса поглядывал на отца. — Скарлетт, перестань, — Снейп постарался её успокоить. — Ты же не знаешь, что произошло. — Я не знаю? Я не знаю?! А ты? Что ты знаешь о нём?! Она прикрыла лицо рукой и громко всхлипнула. Снейп утешающе погладил её по плечу и гневно глянул на сына. — Мам, я никуда не кидался, — без интонации проговорил Джеймс. — Просто очень разозлился. На вас обоих. Стал переходить дорогу, а этот мужик откуда-то выскочил. Я его не заметил. Скарлетт, всхлипывая, присела на край кровати и обняла сына. Джеймс слегка отстранился и отвернулся. По его состоянию было заметно, что подросток ещё не до конца отошёл от шока после случившегося. Северус решил, что матери и сыну нужно побыть друг с другом наедине. Бросив сухое: «Я в коридоре подожду», он вышел из палаты и бесцельно побрёл по коридору. Последние события плохо укладывались в голове, слишком много их произошло за эти выходные. В памяти снова пронеслись автовокзал, ресторан, такси, ссора… Снейп дошёл до конца коридора и остановился перед плакатом, изображающем правила первой помощи при переломах. Почему Скарлетт так настаивала на дополнительных обследованиях? Было ли это отголоском той травмы, которую Джеймс получил в детстве? Снейп так и не выяснил, как именно его сын разбил голову в прошлый раз. От стресса Джеймс снова начал проявлять те странности, какие волшебник заметил у него в июле: крутил пальцами, словно это как-то ему помогало. За спиной раздались женские голоса. Снейп обернулся и увидел, что Скарлетт вышла из палаты и что-то спрашивала у медсестры. Медсестра повела её по коридору. Северус бросил взгляд на плакат. Джеймс сломал надколенник. Северус покрутил в руке воображаемой палочкой, вспоминая нужное заклинание. За свою долгую преподавательскую карьеру ему пару раз доводилось заживлять переломы. Первый случай произошёл в первый год его работы в Хогвартсе. Второкурсник из Пуффендуя неправильно смешал ингредиенты для уменьшающего зелья, и котёл взорвался. Мальчик слетел со стула, неудачно стукнулся об пол и сломал запястье. Нести ребёнка в больничное крыло показалось долго, мальчик кричал от боли, и молодой профессор решил оказать первую помощь самостоятельно. Второй раз Северус выступил в роли целителя, когда пришёл на поле для квиддича в поисках одного из учеников, которому назначил отработку за какую-то оплошность. На поле как раз проходила тренировка слизеринской команды. Одного из загонщиков сбили с метлы бладжером. Переломанная лодыжка быстро встала на место, пацан снова взмыл ввысь, а слизеринцы дружно зааплодировали своему декану. Да, заживлять переломы магией совсем не сложно. Гораздо сложнее предложить такую помощь мисс Сайрус — женщине, плохо знакомой с магией и уже получившей негативный опыт общения с волшебником. Северус вернулся к палате, где лежал Джеймс, и осторожно заглянул внутрь. Его сын лежал с закрытыми глазами и не реагировал. Снейп присел на табуретку рядом с больничной койкой. Подросток спал. На прикроватной тумбочке стоял пузырек с таблетками. Надпись «бензодиазепин» ни о чем не говорила Северусу, поэтому он предположил, что это обезболивающее. — Как же это с тобой случилось? — спросил Снейп вслух. Веки подростка чуть дёрнулись. Снейп сосредоточился. В его сознании возник образ оживлённой улицы. Северус увидел, как Джеймс бросает на рычаг трубку телефонного автомата, яростно хлопает дверью телефонной будки и дёрганной походкой движется вдоль тротуара, ловко лавируя между прохожих. Проходит половину улицы и вдруг начинает пошатываться. Останавливается и резко оглядывается по сторонам, будто реагируя на неуловимые звуки. У обочины среди припаркованных автомобилей стоит грузовик. Джеймс нетвёрдой походкой доходит до грузовика и начинает переходить улицу… У проезжавшего автомобилиста не было шансов вовремя затормозить. Раздаётся свист колёс — и Джеймс падает на асфальт. Северус не стал досматривать воспоминание. Аккуратно покинув сознание мальчика, он посидел немного у его кровати. Джеймс не просыпался. Снейп вновь невольно представил, как бы отреагировали его бывшие коллеги и учащиеся, если бы его сына зачислили в школу волшебства. Приняли бы ученики порождение подземельного ужаса в своё общество или же отвергли бы его, как когда-то случилось с самим Северусом? Конечно, последнего бывший декан Слизерина не допустил бы. Северус бесшумно вышел из палаты и побрёл на улицу. Скарлетт сидела на скамейке перед входом в больницу и курила. На земле у её ног валялось несколько окурков. — Может, хватит столько курить? — укоризненно бросил ей Снейп. Скарлетт злобно сверкнула глазами. — Это все из-за тебя! — Что ты, я категорически против вредных привычек. — Очень смешно! — огрызнулась Скарлетт. — Хочешь сказать, что это я виноват в аварии? — Да ты… ты… Ненавижу тебя! — Скарлетт гневно бросила сигарету под ноги. По её щекам потекли слезы. Как ни странно, последняя реплика совсем не задела Северуса. Он сел рядом. — Если ты меня ненавидишь, то зачем позвонила? Чтобы обвинить в случившемся? Ты же понимаешь, что это абсурд. Скарлетт шмыгнула носом. — Наш сын жив, это главное. А нога… Её можно вылечить. Скарлетт стиснула зубы и усиленно заморгала, изо всех сил стараясь не заплакать. Снейп ненавязчиво обхватил её ладонью за плечо и притянул к себе. Скарлетт неосознанно прильнула к нему. Он погладил её по волосам. — Прости меня, что так вышло. Я должен был раньше рассказать тебе, кто я. Но пойми меня правильно, я не мог этого сделать. Я не знал, как ты отреагируешь. Ты не доверяешь мне. Точно также я не могу полностью доверять тебе. — Когда же ты собирался рассказать мне правду? — горько процедила Скарлетт. — Не знаю. Правда не знаю. Мисс Сайрус отстранила его руку, достала из сумки салфетку и зеркальце и старательно вытерла слезы и растёкшуюся по щекам тушь. — Я могу вылечить перелом, — осторожно предложил Снейп. Скарлетт встрепенулась. — Каким образом? Северус прощупал боковой карман куртки, проверяя, на месте ли спрятанная там волшебная палочка. — Ты же видела, я обладаю некоторыми способностями. Я могу срастить кость, в этом нет ничего сложного. Мисс Сайрус отпрянула. По её испуганному лицу было понятно, что она совсем не готова к такому методу исцеления. Северус мысленно прикинул масштаб бедствия. Объяснить взрослой маггле со сформировавшимся мышлением, что магия в два счёта способна починить сломанную кость — задача не простая. Но каково будет объяснить это маггле, с которой произошёл конфликт на почве этой самой магии, и убедить её доверить своего сына человеку, который обманул её, выдавая себя за «нормального»? — Собираешься тыкать в него своей палкой? — Скарлетт усиленно старалась скрыть страх, но дрогнувший голос выдавал её. — Кстати, — её взгляд переметнулся на карман его куртки. — Что ты собирался сделать со мной? Превратить в лягушку? Снейп не был готов ответить. Мисс Сайрус вопрошающе уставилась на него. — Просто хотел тебя прогнать, — медленно произнес он. — Врёшь! Снейп рассеянно потёр лицо, провёл рукой по волосам. Признаться или нет? Если он признается, то может потерять её навсегда. — Если я тебе скажу, обещаешь, что разрешишь мне вылечить Джеймса? — Снейп впервые назвал мальчика полным именем. Скарлетт навострилась. Её поза напоминала ему хищную птицу, готовящуюся к атаке. — Ты ставишь мне условия? — Я всего лишь хочу, чтобы мой сын выздоровел. Мисс Сайрус подозрительно покосилась на его карман. — Почему я должна тебе верить? Снейп закрыл лицо рукой и устало растёр глаза. Чёрт подери, мисс Сайрус права. Он ничем не может доказать ей безопасность своих действий. — Хорошо. Я тебе скажу. Я хотел, чтобы ты забыла о том, что увидела в моём доме. Скарлетт ошарашенно вылупилась. — Забыла? Как забыла? — Есть такое заклинание… — Снейп постарался сформулировать покорректнее, — оно делает так, что человек забывает последнее событие. Мы, волшебники, часто используем его, чтобы вы, магглы, о нас не узнали. У мисс Сайрус перехватило дыхание. Северус понял, что как бы он ни оправдывался дальше, основное мнение о волшебниках она уже составила. — Я ничем не могу это доказать, но я правда не хотел причинить тебе никакого вреда. Я просто хотел, чтобы ты забыла об этой проклятой книге, и комнате, и всём остальном. Хотел, чтобы ты думала, будто я обычный человек. Это не моя прихоть, таков закон. Мы не должны раскрывать свою сущность людям без магических способностей, если не уверены в их сознательности. Мы маленькое сообщество, обладаем не совсем обычными, с вашей точки зрения, способностями. Исторически мы постоянно сталкивались с агрессией с вашей стороны, и естественно, нам приходится защищаться. Северус чувствовал, что сам вот-вот впадёт в отчаяние. Скарлетт с оцепенением сверлила его ледяным взглядом. Её руки вцепились в сумку так, что сквозь кожу проступили кости пястья. — Хочешь, покажу тебе текст закона? — Снейп цеплялся за любую соломинку, чтобы хоть как-то смягчить ситуацию. Мисс Сайрус затрясла головой. Её губы задрожали. — Я понимаю твоё беспокойство. На твоём месте я бы тоже испугался. Если ты не желаешь больше меня знать, я готов оставить тебя навсегда. Я всё пойму. Но позволь мне помочь сейчас. Неужели ты хочешь, чтобы твой сын… чтобы наш сын полгода проходил в гипсе? Слезы потекли по щекам Скарлетт. Закрыв лицо рукой, она прошептала: — Убирайся.***
Стрелка на часах показывала восемь. Солнце уже скрылось за крышами домов, и на улице стремительно сгущались сумерки. Северус Снейп сидел за столом, задумчиво ковыряя вилкой остывшую запеканку быстрого приготовления, и вновь и вновь прокручивал в памяти прошедший день. В сознании в сотый раз возникал образ автомобиля, толкающего Джеймса в бок. Больше всего Снейпа беспокоила причина, по которой его сын попал под машину. В том, как мальчик беспокойно себя вёл за несколько мгновений до аварии, виделось что-то совсем нездоровое. Так и не притронувшись к ужину, Северус вернулся в кабинет, взял с полки справочник по магическим болезням и отыскал главу, посвящённую сквибам. Эта тема болезненно воспринималась в магическом сообществе и связанные с ней вопросы нечасто поднимались в научной литературе. Многие волшебники старались не замечать сквибов. Некоторые считали их проклятыми и относились к ним с брезгливостью, с презрением, да и вообще старались держаться от них подальше. Снейп бегло перечитал главу. Как правило, сквибами уже рождались, и причины, по которым магия так и не просыпалась в этих людях, до сих пор не были ясны. Однако очень редко сквибом мог стать и уже сформировавшийся волшебник. История знала нескольких заключенных Азкабана, на которых так сильно повлияло постоянное присутствие дементоров, что узники не просто сошли с ума, но и полностью утратили магические способности. Ещё один случай описывал волшебницу, жившую в конце XVIII века. Вся её семья погибла от нападения оборотня. Женщине чудом удалось спастись. Потеряв мужа и детей, она лишилась смысла жизни, впала в глубочайшую депрессию и вскоре разучилась колдовать. Северус вновь вспомнил Аргуса Филча. Хогвартский завхоз родился сквибом. Однако, хотя Филч отличался вредным характером и так и не смирился со своей долей, он всегда казался Снейпу психически здоровым человеком. Северус задумался, могло ли отсутствие магических способностей как-то повлиять на душевное состояние Сайруса-младшего. Мальчик ведь не догадывался о существовании волшебников, а значит, не мог страдать из-за того, что не умел колдовать. Взгляд Снейпа упал на лист бумаги со словом «завещание» на столе. Северус горько усмехнулся. А ведь ещё утром он подумывал покончить с собой. Теперь самоубийство откладывалось. Снейп обязан был помочь своему сыну оправиться после аварии, чего бы ему это не стоило.***
Время посещения пациентов в больнице начиналось с двенадцати, поэтому, проснувшись в шесть утра и наспех позавтракав, Северус, не раздумывая, принялся готовить сразу четыре зелья: оборотное (для вылазок в магический мир и просто на всякий случай), противоядие общего действия, антидот от нейропаралитических ядов и противообморочный эликсир. Параллельно он продумывал, как уговорить мисс Сайрус срастить Джеймсу перелом с помощью магии. В полдень Северус появился у стойки справочной в больнице святого Августина. Медсестра записала его имя и фамилию в книгу приёма и проводила в палату. Джеймс чувствовал себя намного лучше: глаза больше не светились лихорадочным блеском, и в целом подросток вёл себя адекватно. Увидев отца, он саркастически заявил: — О, явился! А я думал, больше не придёшь. — Смотрю, тебе лучше, раз хамишь, — прохладно заметил Снейп. — Как нога? — Сойдёт. Северус положил на тумбочку пакет с яблоками. Джеймс критически осмотрел их. Снейп сел на табуретку около больничной койки. Джеймс перевёл взгляд на него и бесцеремонно спросил с деланным безразличием: — Ну, и какой у тебя диагноз? К этому вопросу Северус готовился со вчерашнего вечера. Раньше он с лёгкостью отвечал на любые колкости и вопросы с подвохом так, что мог умыть любого, кто осмеливался усомниться в правильности его действий. Теперь же, оставшись один на один с искалеченным пятнадцатилетним пацаном, бывший двойной агент неожиданно осознал, как катастрофически разучился давать должный отпор. Джеймс выжидающе взирал на него. В памяти Снейпа пронеслись его последние минуты в Визжащей хижине, когда, теряя силы от укуса Нагайны, передав Гарри Поттеру свои воспоминания, он последний раз взглянул в его глаза — в её глаза. У Джеймса глаза были совсем другими. Хищными. — Я как раз собирался с тобой об этом поговорить, — медленно начал Снейп. Джеймс сердито фыркнул. — Скажи, а на что ты рассчитывал? Думал, мы рано или поздно не догадаемся? — Может, сначала выслушаешь меня? — нервно перебил Снейп. — Я не сумасшедший. Джеймс закусил губу. — Я действительно не совсем нормальный человек, — продолжил Снейп, — но я и не псих. Я просто не мог рассказать об этом раньше. Подросток состроил гримасу, мысленно возмущаясь: «Ну да, конечно. Оправдывайся дальше». — И в чём же заключается твоя «ненормальность»? Снейп вынул из кармана волшебную палочку и повертел в руке. — Это может показаться странным. Я волшебник. Джеймс издал крякающий звук, как будто подавил смешок. Северус направил палочку на настольную лампу. — Давай лучше покажу. Взмах палочки — и лампа оторвалась от стола. В ту же секунду Джеймс оцепенел и ошарашенно уставился на парящую лампу. — Это чё за фокус? — Это не фокус. Это магия. Я же сказал — я волшебник. Ещё один взмах — и лампа превратилась в ворону. Джеймс судорожно сглотнул и попятился. Ворона вспорхнула на подоконник. — Это какая-то херня, — пробормотал подросток, пялясь на птицу. — Этого не может быть… Это какой-то фокус! Снейп наколдовал из воздуха табуретку. Джеймс в оцепенении уставился на появившийся предмет, его глаза вытаращивались всё больше и больше, так что готовы были вот-вот вывалиться из орбит. Внезапно мальчишку начала колотить дрожь. Не отрываясь от табуретки, он вдруг рванулся к тумбочке и кинулся что-то искать. — Что ты делаешь? — воскликнул Северус, заставляя табуретку исчезнуть. Джеймс шумно вздохнул через рот. — Этого не может быть! — он раскрыл рот, жадно глотая воздух. — У меня глюки. — Нет-нет, это не галлюцинации. Я знаю, в это трудно поверить… — Ты ничего не понимаешь! — Джеймс с ужасом посмотрел на ворону. — У меня такое бывает… Северус осёкся. Подросток выглядел страшно перепуганным. Северус сразу вспомнил упоминание доктора Моргана о прошлых травмах мальчика. — Что значит, «такое бывает»? — серьёзно спросил он у сына. Джеймс, стиснув зубы, продолжал пялиться на птицу. Северус взмахнул палочкой и превратил ворону обратно в лампу. Джеймс сдавленно выдохнул и закрыл глаза руками. Его колотило. Магглы по-разному реагировали на проявления магии. Кто-то в панике убегал прочь, кто-то со скептицизмом бросался искать увиденному логическое объяснение. В семье Эвансов к магии Лили отнеслись с удивлением и радостью (если не считать зависти её сестры Петуньи). Даже слезы и разочарование Скарлетт Сайрус можно было объяснить. Но Джеймс… Он реагировал совсем нетипично. Снейп попробовал отвлечь сына. — Что тебе сказала Скарлетт про меня, когда ты приехал? Джеймс отнял руку от лица. Его взгляд стал тяжёлым, обращённым внутрь себя. — Тебе плохо? — Снейп тронул его за руку. — Да, мне плохо! — истерически выкрикнул подросток. — Меня глючит! — Ты говорил, что у тебя такое бывает, — напряжённо уточнил Северус. — Что именно с тобой происходит? Джеймс скривил рот. Снейп заметил, как он опять стал нервно перебирать пальцами. Джеймс колебался, словно решая, поведать ли человеку, которого он почти не знает и к тому же считает психом, какую-то тайну. Северус прекрасно понимал его чувства - сам побывал на его месте каких-то двадцать часов назад. — Ты только ничего не подумай, — Джеймс отвёл взгляд, — у меня иногда бывают… Как бы это сказать… Я их называю «шумы». — Какие ещё «шумы»? — Ну… это как бы… Сложно объяснить, — Джеймс заломил руки. — Вообще я нормальный. Во всяком случае, психиатр у меня ничего не нашёл, — он закусил губу. — Когда мне было девять, меня сбила машина. «Так вот как он получил сотрясение. Поэтому у Скарлетт и была истерика». — Тогда меня реально сильно приложило. Врачи говорили, я буду овощем. Я даже в коме неделю пролежал. Но потом меня вылечили, и через пару лет у меня началась эта хрень. Я иногда как бы вижу вещи, которых на самом деле нет. В онемевшем сознании Снейпа вспыхнула невероятная догадка. Это предположение уже посещало его раньше, но он отметал его как невозможное. Не будь Снейп волшебником, то охотно поверил бы, что его сын страдает психическим расстройством, однако во внезапно прояснившемся сознании всё вопило и кричало, что никакого расстройства у мальчишки нет. Все эти прислушивания, оглядки в пустоту, «глюки»… Не могло же то, о чём Снейп подозревал, в самом деле оказаться правдой? Не мог же Джеймс каким-то образом узнать о существовании таких способностей и теперь проверять отца. Северус был абсолютно уверен, что до сегодняшнего дня его сын и не подозревал о существовании волшебников. — У тебя когда-нибудь было такое? — вопрос Джеймса заставил его оторваться от размышлений. — Что именно? — Ну… Такой симптом? Джеймс до сих пор верил, что Снейп страдает душевным заболеванием. Северус впервые задумался о том, как же тяжело приходилось работникам министерства магии объяснять родителям маглорождённых волшебников, что их дети совершенно нормальные и магия так же реальна, как закон всемирного тяготения. Снейп взял Джеймса за руку и с пониманием произнёс: — Джей, ты не болен. То, что ты рассказал — такое бывает. Просто есть люди, которые умеют чуть больше, чем другие. Подросток хохнул пустым смехом: — Мне психиатр тоже самое говорил. Северус чувствовал своё бессилие и злился на себя за то, что решил открыться мальчику именно в больнице. Джеймс выглядел чрезвычайно подавленным. Северус решил, что на сегодня хватит откровений. В таком состоянии убедить подростка, что всё нормально, не представлялось возможным. Чувствуя себя полнейшим идиотом, Снейп безэмоционально похлопал сына по плечу. — Постарайся не думать о том, что увидел. Ты прав, тебе просто показалось. Он приобнял мальчика, как будто это могло что-то исправить. Джеймс не слышал. Его пустые глаза глядели перед собой. Из больницы Северус вышел с тяжёлым сердцем. Зачем? Какой чёрт понёс его колдовать при мальчишке именно сейчас? Снейп полагал, что таким образом сможет объяснить Джеймсу, почему мисс Сайрус так резко прервала с ним отношения. В результате, всё стало только хуже. Вместе с тем, Северус думал о реакции Джеймса на магию. У него почти не осталось сомнений, но кое-что всё же следовало проверить. Снейп понадеялся, что сможет подтвердить свою версию чуть позже. Вернувшись домой, он обнаружил на коврике перед дверью повестку в суд. Его вызывали свидетелем по делу об убийстве Кевина МакКоя. Дату заседания назначили на четверг в 10 часов утра. Снейп проверил календарь. Завтра. Его удивило, почему предупреждение о заседании не пришло раньше. В волшебном мире о таких мероприятиях сообщали минимум за неделю. Остаток дня Снейп провёл в кабинете за варкой зелий. Противоядие общего действия было уже готово, поэтому он сразу принял двойную дозу, памятуя о недавнем приступе и его последствиях. Противообморочному эликсиру нужно было настаиваться ещё восемь часов. Остальное требовало более длительного приготовления. Ночью Северусу приснился Хогвартс. Он вёл занятие в своём подземелье. В классе сидело так много учеников, что всем не хватало мест, поэтому некоторым пришлось сесть в проходах и на столах. Среди учеников были и слизеринцы, и гриффиндорцы, и когтевранцы. Были те, кто уже выпустился много лет назад; те, кого Северус видел в свой последний год; те, с кем он сам учился когда-то. И все они почему-то были детьми. Снейп читал лекцию о противоядиях. Дети слушали, как заворожённые, не сводя с него глаз и не мигая, и от этого Северус испытывал нарастающую тревогу. Вот над головами сидящих поднялась чья-то рука. — Профессор Снейп, а противоядие может воскресить мертвеца? Вопрос задала мисс Грейнджер. Северус ядовито заметил, что противоядие действует исключительно на живых и такие элементарные вещи мисс-всезнайка должна знать не хуже него. — Тогда почему вы читаете нам лекцию? Вас же убили! Снейп захотел наорать и тут обнаружил, что стоит на могиле. Каменный пол под ногами зашевелился и превратился в сырую кладбищенскую землю. Стены подземелья расступились. Северус оказался в Большом зале за директорской трибуной. Зал был полон. Сотни мертвенно-бледных лиц глядели на него со всех сторон. Их чёрные глаза мерцали зловещими огоньками, сливаясь со светом тысячи свечей, парящих над головами. — Как смеете вы стоять на этом месте! — раздался голос. — Ваше место в могиле! Снейп не видел, кто кричит, но узнал этот голос сразу же. Земля под его ногами затряслась. Северус почувствовал, как его начало затягивать в земляную трясину. Он в панике заметался в поисках опоры, но вокруг была только сырая земля и лица… Тысячи белых лиц. Они стягивались вокруг, подбирались ближе. Их глаза становились красными с узкими зрачками. — Вы должны умереть! Вы должны умереть! Мертвецы не должны ходить среди нас! Он начал захлебываться. Его окружала уже не земля. Это была чёрная, как смоль, тягучая вода. Она затягивала Снейпа в водоворот из лиц, глаз и рук. Голоса становились пронзительнее. Он не мог кричать, вода заливалась в дыхательные органы. Тук-тук-тук… Он оказался в аквариуме. Тук-тук-тук… Мёртвые школьники застучали кулаками по стеклу. Тук-тук-тук… По стеклу пошла трещина. Бу-бум! Его ослепило зелёное пламя, и мужчина проснулся. В окно барабанил ливень. Раздался оглушительный грохот, и комнату осветила яркая молния. Северус слушал звуки грозы, а перед глазами всё ещё мелькали обезумевшие лица.