Обрести Единство: Владыка кланов

Сон для меня прошёл беспокойно. Я ворочилась с боку на бок, а в голове мелькали сюжеты моей вероятной гибели. В одном из них меня убивает хищник, в другом — собственный сородич, в третьем я умираю от голода. Ведь не просто так говорят — у страха глаза велики, а разум окончательно зациклился на том, что меня может ожидать в будущем. Когда я, наконец, окончательно проснулась, я чувствовала себя разбито и вымотано. «И приснится же…» — недовольно поморщилась я, решив выйти из Пути Звёзд и прогуляться немного. А заодно и найти Каз’Краха. Судя по затишью снаружи, ритуал уже окончился. Но только я начала спускаться с холма, как мне навстречу вылетела черная тень. Приглядевшись, я узнала в ней уже знакомого мне Каза. Но выглядел он сейчас мрачнее тучи. «Что? Опять принес новости от суеверного вождя?» — с тревогой подумала я, останавливаясь. Взрослый охотник, заметив меня, тут же поманил лапой к себе, и я поспешила подойти. — Атакама подозревать, — коротко заключил он. Я же лишь вздохнула, понимая, к чему он клонит. — Анемос думать, что Атакама есть чужой дитя, и духи отвернуться от Атакама, — пытался пояснить мне драконид, пока мы спускались вниз по холму. Я непонимающе хмыкнула. — Чужой дитя? Атакама вылупиться в клан Рокхана и вырасти в нём! — пыталась разъяснить я, хотя с другой стороны: меня при рождении видел только один дракх’кхан. Тот, кто сейчас и следовал рядом со мной. — Некоторые дракх’кханы предать мир Дар’Ша и их духи. И духи не любить эти дракх’кханы. Анемос считать, проклятый дракх’кхан нести лишь зло в клан Рокхана, — мрачно подытожил Кас и остановился возле одной из пограничной лачуги. — Но я… такая же, как вы! Я быть с клан Рокхана с рождение… Каз’Крах жестом лапы перебил меня и взглянул так, будто я только что оскорбила всех его предков. Он глухо зарычал и затем провёл когтями по базальтовой стене хижины, возле которой мы остановились. — Каз верить Атакама. Но дор’манд — нет. Анемос хотеть испытать Атакама и узнать о способности больше. Я замерла как вкопанная. Ещё одно испытание? Но я же только-только пережила охоту, еле оправилась от раны, а тут мне говорят: «Получай ещё одно испытание». Надеюсь, не поединком насмерть со старшим воином? Было бы очень глупо так помереть. И несправедливо. — Пояснить про испытание, — устало вздохнула я, прислоняясь спиной к стене хижины. — Атакама отправляться на охота и добыть трофей. Показать его клан Рокхана. Атакама доказать, что духи не оставить дракх’кхан, и духи с Атакама. Без трофей Атакама не возвращаться, — спустя пару мгновенний напряжённой тишины рассказал мне охотник. Я мрачно усмехнулась. Да уж, хорошее испытание, достойное. Я еле-еле пережила первую охоту, а тут меня отправляют добыть трофей. И, видимо, в одиночку? — Какой трофей? Я есть одна охотиться? — всё же осмелилась я спросить. Очень хотелось надеяться на ответ «нет». — Любой опасный хищник. Атакама есть идти одна охотиться. Но Каз помогать Атакама. Объяснить и помочь, — внезапно смягчился в голосе охотник, насколько это было возможно для дракх’кхана. Хоть он и разочаровал меня ответом, но предложение помощи меня обнадёжило, и я спешно направилась вслед за ним, лихорадочно пытаясь составить общую картину. Я поняла всё так: Анемос считает, что духи оставили меня, и я должна доказать ему обратное, пройдя испытание охотой. Учитывая, что к клане Рокхана всё строится на силе, меня отправляют на потенциально смертельное испытание. «Видать, у вас проблем с молодняком совсем нет, раз вы ими раскидываетесь направо-налево. Неудивительно, что у вас всё плохо», — саркастично хмыкнула я, понимая, что если бы не Каз, меня бы вообще отправили на верную смерть. Будь моя воля, я бы сделала жизнь в клане совсем иной. Не такой, какая она при нашем многоуважаемом дор’манде. Какое-то время мы шли молча, каждый погружённый в свои мысли, но когда Каз вывел меня из деревни на тропу, ведущую в сторону гор, он остановился и наклонился ко мне поближе. — Каз понимать: Атакама не пережить встреча с опасный хищник. Но Каз помочь Атакама. Взять предмет, — с этими словами он вручил мне острую кость, похожую на отломанное ребро, смазанную на конце чем-то чёрным. Я вопросительно наклонила голову: — Что есть это? — Есть смола «чёрный бич». Делает добыча слишком больно. Атакама отравить добыча, а потом добить и взять трофей, — пояснял он, поднимаясь вновь и показывая в сторону тропы, по которой мы некоторое время назад поднимались на первую охоту. Я молча выслушала его и покрепче сжала импровизированное отравленное оружие. Да уж — помощь невесть какая, но всяко лучше, чем с голыми лапами идти на хищников. Хотя вероятность того, что тот же алкалмаз просто выбьет отравленную «кость» из лап и загрызёт меня, была более чем реальной. — Что-то ещё? — спросила я после затянувшегося молчания. Каз’Крах что-то невнятно прорычал и вновь глянул на меня. — Но Атакама не хотеть подвергать смертельная опасность, есть иной вариант, — добавил дракх’кхан, щёлкая хвостом по земле, — Аллея Падших. Аллея есть за гряда гор. Атакама найти аллея по разбросанные кости. Я буквально затаила дыхание, вслушиваясь. Раз Каз мне предлагает какую-то альтернативу риску — то я с удовольствием её готова рассмотреть. Нечего лезть в самое пекло — мне ещё охота пожить. — У Аллея Падших часто происходить охота между разными звери. Атакама дождаться, пока один убить другой и уйти, и затем собрать трофей. По дороге Атакама охотиться на мелкий зверь для восполнения сил и избегать большой, — пояснил мне Каз, чуть усмехаясь. Его ухмылка мне показалась самодовольной, будто он сам хотел, чтобы я таким образом обманула вождя. Я приняла этот вариант к сведению — почему бы и нет? Если хочешь выжить, то хитрость не бывает лишней. — Как Каз поступить на место Атакама? — решила я уточнить у него. Тот улыбнулся чуть шире, обнажив клыки: — Каз есть применять безопасный способ. Когда Каз испытать, Каз так и сделать. Но трофей быть свежий, чтобы убедить дор’манд. Духи помочь Каз добыть. И помочь Атакама, если духи любить дракх’кхан. Я ничего не ответила, но мысленно подметила, что уже уважаю Каз’Краха за его прыть и хитрость. Снять трофей со свежего трупа проще, и я была согласна на такое. Пожалуй, я в будущем буду держаться ближе к этому дракх’кхану… Если, конечно, переживу испытание. Но перед тем, как отправиться в путь, я решила уточнить: — А почему Атакама вызвать подозрение Анемоса? Если так подумать, то я действительно не понимала, почему ко мне так прицепились? Просто потому что я не прыгнула в огонь, ибо он обжигал? Или что? Может… Все обжигаются, но терпят боль, и суть дурацкого ритуала была именно в этом — в превозмогании боли и перешагивании через собственные инстинкты самосохранения? Чёрный дракх’кхан протяжно вздохнул в ответ на мой вопрос и немного напряжённо прищурился. — Анемос уже терять сородичи из-за лишний доверие. Дракх’кхан, кто отличаться от клан Рокхана — уже вредить дор’манд и клан. Анемос заметить, Атакама есть другая, и забеспокоиться. Атакама доказать, что духи предков с Атакама и предана клан Рокхана. Пройти испытание добычей. Я удивленно округлила глаза. Анемос терял сородичей из-за того, что они были другими? Что это значит? — Что есть «отличаться от клан Рокхана»? Как дор’манд терять сородичи? — с небольшой усмешкой в голосе продолжила я сыпать вопросами. Судя по всему, меня пытаются «свадить»: отправить на испытание, которое молодой драконид не переживёт, и избавиться от возможных проблем в будущем. — Сородич есть предать дор’манд. Ши’хсад знать лучше, — сурово объяснил мне чёрночешуйчатый охотник. Мне осталось лишь вздохнуть. Ладно. Раз говорят, что Эрдарион в курсе — то спросим. А пока, возможно, стоит закончить эту беседу и воспользоваться советом Каз’Краха. Я кивнула дракх’кхану, хоть он и не понял этого жеста, и затем медленно направилась по тропе вверх. Каз какое-то время ещё стоял на месте, смотрел на меня, и затем, развернувшись, направился в деревню, оставив меня наедине с проблемами. Дальше я была предоставлена самой себе. Но мысленно я была благодарна охотнику за его наводку и подсказки. Так у меня появились хоть какие-то шансы на успех. Я взглянула сначала на небо, которое, как и всегда, было затянуто тяжелыми тучами, затем на свой отравленный смолой предмет, и, тяжело вздохнув, направилась по тропе в горы. Я совсем не спешила, делая небольшие перерывы в подъёме. Так что на этот раз я почти не устала. Где-то через час деревня моего клана осталась далеко позади, а я вышла на то самое плато, где едва не умерла в прошлый раз. Глянув на то место, где мы оставили нашего сородича, я увидела лишь разбросанные в разные стороны кости, отчего невольно поморщилась. Да уж — слабые умирают, чтобы дать возможность сильным кормиться. Не сказать, что мне очень нравилась такая идеология, но я сделала из всего этого другой, более полезный вывод — где-то рядом находился и хищник, что перекусил трупом дракх’кхана. Я намеренно не стала искать следы того, кто это сделал, а перехватила отравленную кость покрепче и двинулась дальше. В идеале мне бы сейчас найти мелкого грызуна или его аналог в Дар’Ша, остановиться, перекусить им и поискать укрытие для отдыха. Чёткого перехода между ночным и дневным временем здесь не наблюдалось, но я ощущала, как постепенно темнота становилась гуще, а состав воздуха менялся. По мере продвижения возник неприятный запах серы, который заставлял мои глаза слезиться, а вокруг меня сгущался желтоватый дым. Становилось жарко. «Видимо, где-то рядом разлом, а в нём бурлит лава», — подумала я, протирая свои глаза. На плато постепенно опускался неприятный смог, и видеть в нём становилось невозможно, а потому я с минуту просто пыталась проморгаться, пока не вспомнила, что у дракх’кханов есть замечательное внутреннее прозрачное веко, помогающее в таких случаях. Я мысленно хлопнула себя по лбу и сразу же им воспользовалась, облегчённо вздохнув: теперь обзору ничто не мешало, хоть он и стал чуть более мутным. Дойдя до края плато, я обнаружила спуск вниз и какое-то время шла по нему к каменистому каньону. Его и следовало пересечь, чтобы оказаться на другой стороне горы, и именно там, внизу, в метрах пятидесяти отсюда, я заметила кипящую магму. Она была вязкой, бурлила время от времени, а от её поверхности исходили те самые серные испарения, которые отравляли воздух и до слёз резали глаза. Моим лёгким в этом плане тоже не позавидуешь, однако я на фоне того, сколько дышала пеплом и просто горячим сухим воздухом, не ощущала сильного дискомфорта, помимо резкого неприятного запаха. Но всё же задерживаться здесь не стоило. Я продолжила спускаться вниз по узкой тропе, сделанной, видимо, охотниками моего клана для таких, как я, и уже через двадцать минут оказалась на самом дне каньона, где кипела магма. Здесь становилось нестерпимо жарко, и я спешно закрывала нос ладонями, стараясь дышать через них. Это едва ли помогало, а потому мне необходимо было выбираться наверх поскорее, пока кровь под чешуёй не начала закипать. К счастью, неподалёку я приметила каменистый подъём по завалу камней. Там я могла взобраться и постепенно подняться на другую сторону. «Надеюсь, я выдержу. С Богом, духами или кем-нибудь, кто может мне в этом помочь», — мысленно помолившись всем богам, я набрала полную грудь относительно свежего воздуха, дабы не дышать вплотную серными испарениями, и ринулась вперёд, пробегая совсем рядом с лавой. Жар был настолько нестерпимым, что я даже тихо постанывала от боли, однако бежать далеко не пришлось. Уже через тридцать метров я оказалась на другой стороне каньона и поспешила отойти от источника лавы подальше, даже не заметив, как там начинало что-то бурлить и двигаться. И, как оказалось — зря. Я напрасно расслабилась, ибо в такие моменты, по иронии судьбы, обычно что-то неприятное и происходит. Так случилось и со мной: едва я присела, пытаясь откашляться и хотя бы немного прийти в себя из-за жары, как прямо из лавы на меня набросилось нечто четырехлапое, чёрное и зубастое, очень похожее внешне на геккона. Это неизвестное нечто издало похожее на стрекотание звуки и попыталось сразу вцепиться мне в голень. Я еле успела выставить вперёд ступню и ударить его лапой, отбивая атаку в сторону. Когти сразу же заскрежетали по крепкой броне этого существа, сделанной словно из базальта, а пальцами я ощутила неприятный ожог — выпрыгнувший из лавы хищник буквально пылал жаром, что было заметно по покрасневшим шипам на его спине и морде. А между его пластинами я заметила лавовые прожилки, отчего я даже подумала, что у него по венам течет магма, а не кровь. «Вот чёрт! У меня проблемы!» — недовольно взрыкнула я, вскакивая с земли. Хоть существо и было меньше меня размерами, но также оно было проворным и очень голодным, судя по настойчивому желанию впиться в меня острыми зубами. Огребать от него мне не хотелось, но, победив, я избавлюсь от проблем в клане Рокхана. Так что я решила не убегать, а принять бой. Да — мне было по-прежнему страшно перед лицом опасности, но, учитывая размеры врага, уже не настолько. Это для меня было подобно тому, как встретиться с бешеным псом в подворотне. Боязно, но понимаешь, что можешь дать отпор. Я перехватила на манер кинжала отравленную кость, выданную в качестве помощи от Каз’Краха, и встала в боевую стойку, чуть подогнув под себя задние лапы. Покрытый чёрными пластинами хищник прыгнул на меня вновь, разинув пасть, но я смогла отскочить в сторону, пытаясь выждать момент, когда подвернётся возможность контратаки. Однако после третьего прыжка он просто двинулся на меня, перебирая лапами по земле. В таком положении лавовый хищник был мне лишь по пояс ростом, но он настолько быстро ко мне приближался, что мне оставалось только пытаться отбить атаку. Вопрос только — чем? Кость, очевидно, сломается, и я останусь без главного козыря в этом бою. Лапой, хвостом или крылом — не вариант: у него всё тело было горячим. Камнем, может? Но рядом не имелось подходящих валунов или булыжников. Все они были или слишком мелкими, или настолько крупными, что вокруг них я могла хоть играть с лавовым гекконом в догонялки. Пока я думала, хищник оттолкнулся лапами и со скоростью пули за счёт разгона прыгнул вперёд, толкнув меня в живот головой и опрокинув на спину. К счастью, на этот раз он не обжёг, хоть я и почувствовала, как пластины трещат под напором его твердого носа. Как же сильно он бьёт! Нельзя давать ему во второй раз так попадать. Я отлетела на несколько шагов назад, лишь чудом не задев скалу головой, а хищник вновь двинулся ко мне. Мне оставалось только перекатиться в сторону от его атаки, и он оказался сбоку от меня, с глухим ударом стукнувшись о скалу за мной и подняв кучу пепла. В тот момент я приметила его ярко-жёлтое брюхо, не защищённое пластинами, и мысленно определила, что удар отравленного оружия туда могло бы помочь мне. Но для этого… мне пришлось бы подставиться под его удар, чего бы не хотелось. Но зверь был не глупым — он не открывался, и, пока я вставала с земли, он вновь приближался ко мне, перебирая крепкими лапами. Мне пришлось резко и заранее отпрыгивать в сторону, делая перекат по земле. В теле дракх’кхана это делать тяжелее, чем в теле человека, и я немного ушибла крылья, однако это позволило избежать новой атаки зверя. «Это не может продолжаться вечно! Надо думать или решаться», — нахмурилась я. Я уже чувствовала отдышку, а тело всё горело от адреналина и окружающей меня жары. С одной стороны мне было страшно, но с другой — я почувствовала азарт боя, а ужас, который я испытывала на первой охоте, подавлялся адреналином, что бурлил вовсю у меня в крови. Так обычно и бывает в минуты опасности — когда она уже происходит, адреналин глушит наступающий ужас, и, несмотря на трясущиеся лапы, ты продолжаешь действовать инстинктивно и на пределе возможностей. Лавовый хищник совершил ещё один прыжок, и на этот раз я не успела увернуться. Лапа геккона задела моё плечо, ободрав чешую на нём, и я протяжно зашипела, чувствуя, как на месте новообразовавшейся раны выступает моя густая кровь. Ещё чуть-чуть, и он бы ухватил меня за шею! Надо сосредоточиться. Мой бой со зверем проходил уже несколько минут, и я уже успела немного изучить повадки зверя. Когда он прыгает на меня, а когда просто бежит; когда разгоняется, а когда — сразу прыгает. И тут я поняла! Когда я лежу на земле и он находится выше меня по росту — он просто бежит. А если я стою перед ним — прыгает, так как он не рискует перепрыгнуть через меня. Возможно, если я резко нырну под него, то окажусь прямо напротив его незащищённого живота, и тогда смогу его отравить? Желая проверить свою теорию в действии, я чуть пригнулась, приготовившись, и заглянула в его золотистые глаза-бусинки, немного нависая над ним. Геккон, остановившись в десяти шагах от меня, подогнул задние лапы и на мгновение замер, после чего резко прыгнул, подлетев где-то на уровень моей груди. Я прищурилась, а затем сложила крылья и оттолкнулась задними лапами, подныривая под лавового хищника. Мне пришлось буквально проехаться несколько метров по земле, подставляя уже здоровое плечо, а когда геккон оказался надо мной, я перехватила отравленную острую кость двумя лапами и что есть сил надавила ею на его живот, стараясь его проколоть. Только бы получилось! Всё или ничего! На секунду он потерял координацию движений и начал падать на меня, заставив меня охнуть при этом. К счастью, за время боя его пластины успели немного остыть, однако я даже сейчас ощущала, насколько он горячий! Кожа на его животе лопнула под напором его тела, а ядовитая смола оказалась в организме. Как и ожидалось, сначала ничего не происходило, а хищник пытался развернуться и достать до меня когтями. Однако когда я уже начала отбиваться от него своими лапами, он внезапно завизжал и подскочил на месте, слезая с меня, а затем побежал куда-то в сторону. Секунду спустя он забрался туда, откуда и вылез — в лаву, и стал барахтаться там, переворачиваясь и пытаясь как-то убавить боль, которую сейчас испытывал. Пока я пыталась подняться, тяжело дыша и морщась от боли в обоих плечах, лавовый геккон издавал истошные крики и крутился в лаве, словно волчок, постепенно погружаясь в неё. К сожалению, мне было не до него, а когда я смогла хотя бы прийти в себя и глянуть в сторону противника, он уже лишь тихо булькал в предсмертной агонии, практически полностью погрузившись в вязкую расплавленную породу. — Чёрт! Чёрт! — зарычала я отчаянно, подбегая к обрыву, где начиналась лава. Геккон оказался слишком далеко от края, чтобы его можно было безопасно подцепить и притянуть к себе. А отравленная кость так и осталась в его животе, так что я хоть и победила, но осталась как без оружия, так и без трофея. Да ещё и израненная. Я повредила оба плеча в схватке, и теперь кровь тонкими струями стекала по моим лапам. Вдобавок пластины на груди и нижней части живота чуть треснули от нанесённых мне повреждений и тоже начинали ныть. Я ощущала, как адреналин постепенно отступает, и на меня накатывает не только боль, но и усталость. Поохотилась так поохотилась! Мало того, что ничего не получила, так ещё и нахожусь после всего случившегося явно не в боевой форме. Мне стало крайне досадно. Такой шанс ведь был получить трофей! Такая возможность! Я даже победила зверя, пусть и не без хитрости, но всё равно не добилась своего! Я, похоже, и в самом деле была проклята, раз мне настолько не повезло. Осознав, что оставаться на одном месте у лавового разлома и истекать кровью — плохая идея, а мертвый геккон к тебе не приплывёт через лаву, я приняла решение отойти подальше и найти какое-нибудь укрытие. Если рана на боку с первой охоты у меня довольно быстро прошла, то, возможно, я смогу вскоре прийти в форму, если отосплюсь, и тогда можно попытаться вновь кого-нибудь убить… Или дойти до Аллеи Падших и там уже придумать что-то. Но осадок от такой неудачи меня ещё долго будет терзать. Победа ведь была так близка! И какая-то случайность у меня её отняла! Я оглянувлась в последний раз на лавовое озеро, прищурившись из-за исходящего от лавы яркого света, и двинулась по направлению к завалу камней. Запах серы и гари уже порядком утомил меня, поэтому хотелось поскорее выбраться отсюда, что я и стала делать. Сил оставалось совсем мало, а взбираться по достаточно отвесному каменистому склону, хоть и полному удобных для взбирания уступов — такое себе занятие, учитывая все мои ранения. Так что мне приходилось время от времени останавливаться и делать передышки, устало прислонившись головой к скале. — Уф. Оф… — с облегчением выдохнула я, когда последние метры подъёма оказались преодолены, а я устало уселась у края ущелья, отдыхая. Лапы словно налились свинцом, а раны без конца пульсировали, и это перерастало в ноющую боль, которая дополнительно истощала меня. Я всерьез начала понимать, что, возможно, мой единственный шанс выбраться из полной и непроглядной задницы — найти труп какого-нибудь животного и просто взять с него трофей. Правда, как я буду теперь идти обратно — это хороший вопрос. В это время небо начало постепенно тускнеть, что говорило о приближении конца цикла извержения света. На Земле это означало бы наступление самого опасного времени суток — ночи, когда наружу выползают свирепые хищники. А тут? Станет лишь чуточку темнее, и всё. Я уже привыкла к этому. Совсем другое дело — изменится ли в таком случае поведение диких зверей? На это я ещё внимания не обращала. Какое-то время я продолжала сидеть у обрыва, пока не почувствовала легкую вибрацию, доносящуюся снизу. Я поначалу напряглась и подумала, что ко мне кто-то приближается, но затем сообразила, что это просто лишь лёгкие встряски земли, сопровождающиеся небольшим подъёмом лавы, а потому успокоилась. Я так просидела около часа, просто отдыхая и думая о чем-то своём. Попутно я осматривала время от времени свои раны и подметила, что кровь довольно быстро останавливается, а сама она была довольно вязкой, густой и темно-фиолетового оттенка. Явно не как у людей. Это заставило меня задуматься о составе самой крови, о её свойствах и некоторых других физиологических особенностях. Например, если кровь такая густая, то наверняка и биология кровеносной системы по-другому устроена: там и крылья необходимо снабжать ею, и хвост — считайте, целых три дополнительные конечности, отсутствовавшие у людей. А сердце? Оно должно быть куда мощнее, чтобы гонять кровь. Но то, что кровь так быстро остановилась и вытекала медленно, словно смола, сейчас было только в плюс. Конечно, я себя все равно чувствовала разбито и подавлено, но людям наверняка пришлось бы перевязывать раны на плечах. И я была рада, что к такой процедуре можно не прибегать. «Вот как дракх’кханы выживают без медицины и первой помощи. А шаманы нужны разве что таким, как тот умирающий охотник из моего клана. Интересно, он дождётся ли Эрдариона?» — задумалась я попутно. Лёгкие и даже средние раны, как у меня, проходят весьма быстро, но что можно сказать, например, о переломах конечностей? Вероятно, здесь уже не всё так радужно, раз даже Анемос запретил сильно калечить сородичей в драках. Проверять на себе точно не хотелось, но для общего развития знать пределы возможностей своего тела надо. Подземные толчки продолжались, но уже чуть сильнее, и я решила больше не терять здесь времени, поднимаясь на лапы. Несмотря на всё ещё не утихшую до конца боль, я двинулась вглубь гор. Теперь я направлялась по исполосованному крупными оврагами плоскогорью, изредка переходящую на резкие и крутые склоны. К счастью, изображать горного козла на этот раз не приходилось, и я успешно просто огибала препятствия. Никаких хищников мне больше не попадалось. Лишь возле небольшой пещеры сражались двое уже знакомых мне алкалмазов. Они кусали друг друга, скребли по твёрдой спине когтями, оставляя небольшие царапины на ней, рычали и активно катались по земле в процессе драки, а я притаилась в овраге и наблюдала за ними. На то, что один убьёт другого — не приходилось рассчитывать, ибо эти кошкоподобные существа не дрались насмерть и в полную силу, а скорее просто выясняли отношения, но я из соображений безопасности ожидала вдалеке. И они уже через несколько минут прекратили сражаться, и один побрёл куда-то в сторону, прихрамывая, а второй зашёл обратно в пещеру. Помня, что они могут хорошо чуять добычу, я быстрым шагом направилась дальше, делая большой крюк в обход логова хищников. Ещё одну встречу с алкалмазом я уж точно не переживу. Если мы одного вчетвером с Каз’Крахом еле-еле завалили, то что я сделаю одна с голым задом против них? Причём, буквально голым. Обойдя логово одного хищника стороной и по запаху определив направление движения второго, я успешно их избежала и вышла к новому обрыву, где передо мной открылся самый настоящий пустырь. Впереди на много миль расстилалась пустошь серо-бурого оттенка, постепенно скрывающаяся в тумане. Она выглядела как земная равнина, только без растительности и с небольшими неровностями в виде холмиков и оврагов. Лишь изредка моему глазу удавалось зацепиться за отдельные возвышающиеся над однородной местностью скалы, над которыми поднимались облака зеленоватого газа. Даже не рискну предположить, чем же это могло оказаться. Возможно, это даже хлор. А где-то ближе к подножию скал, откуда мне предстояло спуститься, я обнаружила целые озера какой-то чёрной смолы, в которой проглядывали потемневшие кости диких зверей. «Это и есть ваша «Аллея Падших», да? Выглядит соответствующе» — мысленно усмехнулась я, складывая руки на груди. Хотя чего я ожидала от подобного мира? Мёртвый пустырь с озёрами кипящей смолы, где воздух буквально весь пропах ядовитыми парами, едкость которых я ощущала уже отсюда. Они наверняка опасны даже для самого дракх’кхана. Как Каз и другие предполагали, что я достану оттуда трофей? Возможно, если ветер подует в другую сторону и сдует пары, у меня что-то и получится, но сейчас я бы точно не отказалась поискать укрытия. В прилегающих к пустырю скалах оно наверняка найдётся. Я начала искать более-менее удобный спуск вниз, но через десять минут, к своему удивлению, услышала внизу звуки борьбы и тихое шипение. Выглянув за край обрыва, я заметила, что там и в самом деле проходило какое-то сражение. Огромный змей с двумя когтистыми конечностями, как у наги, с кем-то дрался, и этот кто-то, кого я не могла увидеть, яростно отбивался в ответ. Этот бой меня заинтересовал не на шутку: ведь это было именно тем, что мне и нужно. Он проходил гораздо более динамично, чем тот, который был между двумя алкалмазами. Мне казалось, что если змея кому-то проиграет, будет шанс, что мне перепадёт трофей. Вырву зуб у неё, или даже, возможно, принесу целую голову. Это будет более убедительно, чем просто взять один клык. Только не слишком ли утопичны мои мысли? И не опасно ли ждать окончания боя? Если она так долго сражается с кем-то там, то, вероятно, её противник не менее сильный и опасный, и он может так же учуять меня затем. А если змей победит? Он же наверняка проглотит добычу целиком, как и полагается этим рептилиям. Но пока я находилась в тридцати шагах над ней, увлечённая битвой рептилия не замечала меня. А я, осмотревшись, приметила у края пропасти крупный валун, который угрожающе нависал над ней. Да, он находился не совсем над сражающейся нагой, но рядом, так что, возможно, хотя бы краешком камня удастся задеть её. Не придумав ничего лучше, я тут же прижалась спиной к валуну и принялась его методично раскачивать, работая усердно задними лапами. С криком надорвавшись, я всё-таки смогла сдвинуть камень с места, и тот, потеряв равновесие, с грохотом рухнул вниз, едва не утянув меня за собой. Насилу удержавшись на краю обрыва, я глянула вслед укатившемуся вниз камню, где он, с треском и грохотом собирая со склона пыль и осколки, падал вниз, откалывая от скалы несколько крупных кусков. Даже если сам булыжник не попадёт в рукастого змея, то хотя бы обломком скалы его заденет. В последний момент змей заметил падающие камни и попытался уклониться от них. Отчасти ему это удалось, но одним крупным обломком ему придавило хвост и нижнюю часть тела, отчего нага издала ужасающий ультразвуковой рёв, заставивший меня вскрикнуть от резкой головной боли и припасть к земле. Но спустя мгновение он резко стих, и я облегчённо вздохнула. Кажется, воспользовавшись внезапным моментом, его жизнь пресёк тот, кто защищался от него, а значит — осталось только дождаться, пока некто второй уйдёт. Чуть отойдя от предсмертного вопля хищника, я выглянула из-за края обрыва и обнаружила, что у него уже перерезано горло чьими-то когтями — второй зверь таки смог выйти из схватки победителем. И теперь мне осталось только ждать. Но прошло десять минут, пятнадцать, двадцать, и никто так и не объявился рядом с неподвижным телом змея. Я уже начала думать, что его жертва, похоже, или благополучно куда-то свалила, или умерла от кровотечения и яда. Так что, возможно, спуститься и забрать у практически честно убитого зверя трофей — это не такая уж и плохая идея. Аккуратно скатившись по склону, удерживая равновесие крыльями, я приподнялась на самые кончики пальцев и бесшумно начала подбираться к мертвому телу. Оно уже не шевелилось, а лишь истекало лужей чёрной крови. Вся её морда была в царапинах от чьих-то когтей, а рядом с телом находился наполовину заваленный обломками валуна вход в пещеру. Подумав, что там мог находиться как раз второй хищник, я решила не заглядывать туда, а вместо этого по-тихому вырвать рог или зуб змеи и свалить, пока неизвестная угроза из глубин пещеры не решит напасть на меня. Кто бы это ни был, я бы не хотела встречаться сейчас с ним. Но только стоило мне присесть у её головы и начать выдирание зуба, как я услышала за спиной лёгкий шорох. Я уже приготовилась к нападению и заранее схватила лапой подходящий камень, чтобы резко обернуться и метнуть его в хищника, но остановилась на замахе. Ибо я удивилась тому, кто выходил из пещеры. Передо мной, пошатываясь и кашляя кровью, стоял светло-серый дракх’кхан, который пронзительно изучал меня взглядом своих светящихся красных глаз.